Я не люблю убивать.Часть 3

Я стал задумчив. Со мной так случается, когда вспоминаю о любимых женщинах. Я был уставший, одежда мокрая, но мой рабочий инструмент в штанах подавал сигналы. Как только представляю Зою, сразу начинается! И пусть только кто-то попробует сказать мне, что это не любовь!

– Если твой начальник станет браниться, что ты нас к трупам привёл, то не волнуйся, а сразу сообщи товарищу Штейнбергу; он всегда на выручку поспешит. Поскольку товарищ Штейнберг давно знаком со всеми нами, Семён. Иначе, как бы ты здесь оказался?

Сеня закурил. Зажав зубами папиросу, стал мотать портянки.

– Если поймаем извозчика, то быстро управимся. Если пешком и под дождём, – говорил Сеня, – то и ночи не хватит.

Деймон подошёл к окну, одёрнул тяжёлую штору.

– Как заказывали, товарищ старший милиционер, – сказал глава Московского клыка.

Я приблизился к вампиру, посмотрел вниз на дорогу.

– Умеешь удивлять! – похвалил я.

Семён не поверил и тоже посмотрел на тёмную улицу. И действительно, под окном дожидался нас новенький Руссо-Балт, с закрытым кузовом. Возле машины стоял водитель в высокой шляпе и в длинном плаще.

– Кто у штурвала? – поинтересовался я.

– Старик Камбусий. Ему можно доверять, – негромко ответил Деймон.

Знавал я этого извозчика. Было в Москве одно злачное место, под названием «Вампирский клуб», где вечно собирались местные и неместные кровососы; так Камбусий там числился управляющим или чёрт их разберёт, как называется его работёнка.

– Карета подана. Можем ехать, – оповестил всех Деймон и посмотрел на бывшего сыщика.

– Ревматизм одолел. Страх как не хочу застудиться, – отказался выходить из тёплой квартиры Владимир Францевич.

Машина здорово тарахтела. Но ехать было приятно. Всё лучше, чем трястись в повозке и смотреть на лошадиные хвосты. Камбусий знал своё дело и молчал. Уважаю скромных кровососов.

Сначала мы посетили две квартиры, где были сделаны фотографии. Затем приехали на третью квартиру, где только вчера нашли мертвецов на стульях.

Совсем чуть используя магию, я искал улики. Но ни одной зацепки… Кстати, все три квартиры были зажиточные. Здесь когда-то проживали богатые горожане.

Деймон помогал мне искать. Водил носом, двигал мебель. Тоже приколдовывал. У этих тварей зверское чутьё даже на малую каплю крови, потому помощь была мной благодарна принята. Хотя лучше меня никто кровь на этой планете не чувствует. Как иногда я любил говорить: все мы вампиры и немного охотники, но Гриша вне конкуренции.

– Кто хозяева этих квартир? И где сейчас эти хозяева? – спросил я у Семёна.

– Буржуи какие-то здесь проживали… Наши сотрудники опросили соседей и дворников, так все как один утверждают, что совсем ещё недавно эти богатенькие были в Москве. Но после убийств сразу покинули город. Им ведь в Париж хочется. А у нас революция!

– Ну да, ну да! – согласился я. – Золото и бриллианты в чемодан и прямиком за границу. Потому что у нас, что? Потому что в России-матушке – новые порядки!

– Так точно, – заулыбался Сеня.

В квартирах ничего интересного не обнаружили. Осталось посмотреть на мертвецов. Пришлось снова воспользоваться магией, поскольку судебно-медицинскую лабораторию охраняли два милиционера. Но усыпить человека для охотника не составляет никакого труда.

Сеня Никитин шёл за Деймоном, с изумлением заметив двух своих коллег спящими на табуретках. Один обнимал винтовку, прижавшись спиной к стене, второй – лежал лицом на столе, винтовка была приставлена рядом.

– Они отдыхают, Семён. Не стоит их тревожить, – прошептал Деймон, будто боялся их разбудить.

Сеня быстро кивнул и проследовал далее по коридору. Деймон на него производил демоническое впечатление.

– И кто здесь кто? – спросил я, потому что мертвецов было много.

– Наши трупы здесь, – вёл нас в отдельную комнату Семён. – Их ровно двадцать два.

С арифметикой у меня всегда были проблемы. Бывали сражения, где я терял счёт убитым вампирам, но до двадцати двух я считаю прекрасно.

– Вот они, – привёл нас в отдельную комнату Семён.

Наши трупы лежали в два яруса на деревянных стеллажах. Некоторых уложили прямо на пол. Приходилось через них перешагивать.

Сеня прикрывал нос ладонью. Запашок в помещении стоял смрадный. Хотя было и холодно.

– Вижу всего двадцать один труп. Где ещё один? Ушёл погулять? – спросил я.

– Вот список, – протянул мне бумагу Семён.

Я сверился. Должно быть двадцать два. Одного не хватает.

Сеня нехотя осмотрел стеллажи с мертвецами, узнавая обезображенные тела. Вот мальчик, вот старуха. Эти мертвецы с Мясницкой. Эти с Большой Ордынки…

– Молодой женщины нет, – озирался Семён. – Я её хорошо запомнил. Красивая была.

– Разве мертвецы бывают красивые? – поморщился Деймон.

Сеня пожал плечами. Раз говорит, что понравилась, значит, была красивая.

– Фотография её осталась? – задал я вопрос.

– У нас фотоаппарат сломался, – извинялся милиционер. – Только в двух квартирах удалось запротоколировать…

– Хренова работает новая милиция, – с укоризной сказал я. – Но с другой стороны – она ведь не могла встать и уйти? Так ведь, Семён Григорьевич?

– Точно не могла. Потому что она была мёртвая…

– А вдруг не мёртвая? – продолжил я. – Когда её предположительно убили? Когда её сюда привезли?

– Вечером. Сегодня вечером. Затем меня встретил товарищ Штейнберг и велел к господину Сороколету срочно идти за помощью. Сами видите, трупы уже складывать некуда, а убийц мы никак найти не можем.

Мы задавали вопросы молодому милиционеру, скорее, чтобы его отвлечь.

Деймон продолжал искать частицы магии. Я тоже. И я нашёл первым. Совсем недавно, возможно, пару часов назад, здесь побывал кровосос или маг, который, вероятно, использовал морок. Я чувствовал его магическую ауру. Причём это был, весьма сильный вампир или средней руки волшебник… И это вовсе не Штейнберг. Штейнберг – маг посредственный, воин тоже. Он всё больше говорить любил и называл себя прирождённым оратором. Ему бы на площадях народ баламутить; в том его сила. А маг он – никакой.

– Так куда же от наших трупов наша красавица убежала? – спросил я, уже понимая, что неизвестный маг или сильный вампир элементарно вынес из лаборатории женское тело, – и возможно, красивая была не совсем мертва, и он не вынес её, а вывел…

– У красивой женщины были повреждены конечности? – спросил Деймон.

Сеня замотал головой.

– Нет. Гражданка была просто мёртвой.

Я осмотрел все оставшиеся тела.

У кого-то были откушены кисти и лодыжки (именно откушены); у пятерых – откушены или руки, или второе, а у семерых – вообще не было повреждений. Судя по торчащим осколкам костей и рваному мясу, кусал трупы вампир в трансформации. Например, волк. Но кусал уже мёртвых. Кусал и выплёвывал части тела или всё-таки глотал?… Да ну, бред какой-то!!! Зачем убивать и обгрызать мертвецов, а потом усаживать на стулья и таблички вешать? Какой в том смысл?

– Странное дело, Григорий… запутанное… – засомневался Деймон. – Похоже на работу вампира-психопата… Бессмыслица…

– Извините, на чью работу похоже? – услышав слово «вампир», удивился Сеня.

– Тебе не послышалось, – кивнул я. – Всех этих людей иссушили, а затем искалечили вампиры. Вот посмотри сюда.

Я указал на два чёрных пятна. Шеи мертвецов с целыми руками-ногами были покусаны. Чётко видны два проникающих ранения от клыков…

Значит, покусанным за запястья или лодыжку, отгрызли места проникновения клыков. Такое, честно говоря, я видел впервые. Теперь понятно, почему Штейнберг парнишку к нам отправил. Вот только не ясно, что с Семёном Григорьевичем теперь делать. Я мог зачистить его память, но где гарантия, что завтра убийства не повторятся? Нам нужен свой человек в органах.

– Сделай доброе дело, – обратился я к Деймону.

Вампир округлил глаза.

– В каком смысле?

– Крестный ход ты позже возглавишь, а сейчас, пожалуйста, перевоплотись в зверя. Нужно урок преподать нашему другу, чтобы он не стал нашим трупом. Видишь, мертвецов уже складывать некуда.

Деймон покачал головой. Что-то его смущало.

– Под мою ответственность… Ну же!

Вампир снял пальто, аккуратно повесив его спинку единственно стула. Затем быстро разделся, чтобы сохранить лоск своей одежды, складывая вещи всё на тот же стул… А потом он обернулся зверем. Всего секунды и он уже стоял на четырёх лапах и звучно дышал носом, и сверкал красными глазами.

Мы словно оказались в паровозном депо. Клубы пара вырывались из волка и куцыми облаками разлетались по мертвецкой.

Я почему-то думал, что Сеня сейчас потеряет сознание. Так бывает, когда человек встречает вампира в трансформации. Но Семён был парнем не из робкого десятка. Он лихо выхватил револьвер и вытянул руку, метясь – то в меня, то в громадного волка.

– Спаси и сохрани, спаси и сохрани… – шептал Семён, наводя на Деймона оружие.

– А говорил, что в бога не веришь, – улыбнулся я. – И кстати… выстрел из пистолета лишь раззадорит волчонка. А что касается меня, то я даже не замечу ранения. Звук я однозначно услышу, но пули, Семён… они не могут причинить мне вреда. Вот как бы ты из пушки корабельной в меня шмальнул! Тогда да! Но ведь ты у нас не матрос с броненосца, а только московский милиционер. Хотя и старший милиционер.

И тут я услышал два звучных хлопка.

Пули летели точно в моё лицо. Одна попала в скулу, вторая – в лоб!

Затем Сеня разрядил свой револьвер в Деймона. Стрелял прицельно в зубастую голову.

Пули, попавшие в меня, упали к хромовым сапогам; попрыгали-попрыгали и успокоились. Деймон же сплюнул восемнадцать граммов свинца на грязный пол, продолжая испускать ноздрями облачные клубы пара. Остальные пули пролетели мимо. Всё-таки дрогнула рука у Сени. Будь я на его месте, точно б в штаны навалил!

– И зачем? – спросил я. – У тебя в милиции каждый патрона на счету. Только имущество извёл напрасно.

Семён хлопал глазами и пятился на выход из мертвецкой. Но спиной упёрся в старика Камбусия.

– Тише, паря… не бузи здеся, – скалился клыками Камбусий.

Но Сеня и не думал сдаваться. Он замахнулся и рукояткой пистолета врезал старику точно в переносицу.

Другой бы рухнул. На худой конец, заорал и выругался по матери. А Камбусий только схватил Сеню за запястья и сжал свои костлявые пальцы, оставляя на человеческой коже синяки.

Револьвер вывалился из руки. Ноги Семёна подогнулись, и он медленно опускался на колени.

– Суки! Твари! – шипел Семён. – Знаю я таких, как вы. Уже наслышан! Хрен вы меня сожрёте!

Ну вот и прояснилось. Теперь понятно, почему именно Сеню прислал Штейнберг. Вероятно, новоявленный комиссар знал какую-то тайную сторону жизни Семёна. Возможно, когда-то в детстве молодой милиционер встречался с вампиром и подсмотрел, как нежить убивает; а неизвестный вампир не заметил или пощадил мальчонку. Потому Сеня ещё жив и на коленях стоит в холодной комнате.

– С этой минуты, Семён Никитин, ты или с нами или двадцать вторым ляжешь. Делай выбор немедленно… И неужели тебе самому не интересно знать, как и куда делась красивая девчонка с деревянных нар? Ни за что не поверю, что тебе всё равно.

В Сени не было магии. Но в нём жил русский дух. Как же я люблю этих упрямых парней: воинов, крестьян, дворян и прочих самозванцев!

– Мы людей защищаем, Сень. Мы тоже, своего рода милиционеры, – рыкнул человеческим голосом Деймон.

Сегодня Семёну пришлось многое повидать, даже говорящего волка встретить.

– Я хочу служить революции… и буду! – сквозь зубы цедил Сеня. – Если оставите людей защищать, то я согласен…

Волк встряхнул мордой. Камбусий расцепил свои цепкие пальцы.

Ну а я сказал:

– Тогда, добро пожаловать в наш летучий отряд, Семён Григорьевич!

Глава 3

Мне всегда нужен был свой человек в органах правопорядка. При старом режиме осведомителей в полиции хватало. Тот же Владимир Сороколет принёс много пользы.

На меня работало ещё с десяток агентов, но из-за революции практически все они канули в лету. Кого-то расстреляли уже в первые недели после октябрьского мятежа, другие – бежали сначала из Москвы, а затем из страны. Многие не приняли красный порядок. Потому сегодняшний выбор пал на Семёна Григорьевича Никитина, который был молод, смекалист, а главное, происхождение у него не хромало. И нервы у него были в порядке.

Обычный человек, кем и являлся Сеня – при виде зверя неминуемо впадал в ступор, но юный милиционер был действительно отчаянным парнем. Он стрелял в Деймона и метил точно в мой лоб. И ведь попал! Конечно, откуда Семёну было знать о магической броне. Я и Деймон прочли заклинание сразу, как увидели револьвер… А ведь ещё и Камбусию досталось. Старому пройдохе Сеня сломал переносицу, что впрочем, лишь мелочь и проблемы только нерасторопного Камбусия.

Мы стояли в холодной мертвецкой. Ну а где ещё заключаются союзы между теплокровными и вампирами?

Деймон в волчьей шкуре на мгновение перестал дышать, осмотрелся по сторонам и трансформировался обратно в вампира. Происходило перевоплощение всего две-три секунды. Наловчился зверюга за тысячи лет менять личину… Деймон стоял совершенно голый у стула и, будто ничего не случилось, надевал вещи на своё жилистое тело. С этого дня Семён Никитин работал исключительно в моих интересах, потому для главы Московского клыка знание о существовании моего агента компенсировалось смягчением моих же требований к самому Деймону и к вампирам его клана. Всегда приходится чем-то жертвовать. Постоянно приходится искать компромиссы.

– Подними револьвер, Семён, – вполне миролюбиво сказал я; не хотелось пугать моего нового осведомителя.

Сеня спрятал оружие в кобуру, печально поглядывая на свинцовые пули, оставшиеся лежать у моих ног.

– Что я должен делать? – спросил он. – Каковы будут мои обязанности?

Я пожал плечами.

– Запомни, Семён, ты не продал душу дьяволу, наоборот, ты стал ближе к самому Создателю; хотя большевики и отрицают религию… Пойми, служить охотнику на вампиров, это честь для человека. Теперь ты стоишь не только на страже народа, но и выполняешь сакральную миссию. Не многим повезло быть посвящёнными в тайный мир Москвы.

Сеня продолжал рассматривать пули на полу, пытаясь оценить обстановку. Судьба его швырнула знатно. Служить охотнику на вампиров, безусловно, почётно, но почему-то Сеня узнал о назначении на столь важную должность, в столь странных обстоятельствах. Вероятно, он вообще не желал погружаться в тайный мир Москвы. Или Сеня что-то хорошо скрывал.

– Семён, я выдам тебе специальное оружие. Точнее, особенные пули, – хотел взбодрить я парня. – И если впредь на твоём пути встанет злобный вампир, то ты не оставишь ему шансов, выстрелив из своего револьвера. Дыры от попадания будут приличные, поскольку магия творит чудеса.

– Серебряные пули? – усмехнулся парень.

– Совершенно верно, серебряные пули. А ещё начинённые усиливающим заклинанием, – кивнул я

Семён мне не верил, зато угадал название второго по могуществу вампирского клана Москвы; но порой клан Серебряной пули превосходил в кровожадности даже Московский клык…

Деймон, наконец-то, накинул пальто и застегнул последнюю пуговицу. Все ждали, когда он оденется, чтобы покинуть это мрачное место.

– И вот тебе первое задание, Семён, – сказал я.

Сеня поднял глаза, смело посмотрев на меня. Думает стервец, что когда выберется отсюда, то всё как-то уладится. Будто он проснётся и перестанет видеть кошмарный сон про вампиров. Не выйдет, Сень!

– Узнай в подробностях всё о пропавшей красивой девушке: сколько ей лет, имя, где жила, с кем жила, кто родители… Дело в том, Семён, что она может оказаться не совсем мёртвой… или даже – бессмертной.

– Она была точно мертва. Мертвее некуда, – покачал головой Сеня.

– Но, тем не менее, – не вступал в спор я, хотя мог долго рассказывать, о том, как люди инициируются в вампиров; а ещё больше меня, мог поведать Деймон; в конце концов, он – глава вампирского клана.

Меня почему-то бил озноб. Ещё раз осмотрев стеллажи с телами, я сказал:

– Давайте покинем это ужасное место.

Я шёл первый. За мной Сёмён. Деймон следом.

Последним из мертвецкой вышел старик Камбусий.

– Позвольте, господа… а почему это место ужасное? – ворчливо недоумевал вампир.

Мы вышли на улицу, не забыв разбудить охрану судебно-медицинской лаборатории.

Было уже около трёх часов ночи. Надоедливый дождь прекратился, но воздух остался сырым и холодным.

В машине было безветренно, потому вполне комфортно. Я и Семён сидели на заднем сиденье Руссо-Балта, Деймон развалился впереди на пассажирском, Камбусий устроился за рулём.

Мы ехали по совершенно пустому городу. Людей на улицах не было вовсе, фонари светили редко. Ночью революционная Москва вымирала. Не видно даже солдатских патрулей. Ночь в Москве принадлежала только вампирам. Потому пришлось объединить усилия и обратиться за помощью к Деймону. В его интересах поддерживать порядок, поскольку город терроризировали кровососы со всего света. Пришлые не следовали правилам и не считали убитых ими людей. Они как бешеные лисы врывались в курятник и душили всех, кого только могли достать.

Вчера я убил одного чешского вампира. Сегодня прикончил двоих португалов. Деймон назвал их чужаками и не соврал. Леонардо был из Лиссабона, а второй, которого звали Висенте, был из Браги. Я навёл о них справки у охотника, под именем Марио, который от Лиссабона шёл-шёл по пятам Леонардо, пока не очутился в холодной Москве.

Город наводнили не только вампиры со всей Европы, но и охотники. Я познакомился с двумя из них. Это был уже известный Марио и весьма странный немец, который представился Генрихом. Если Марио, как и подобает многим португальцам, был открыт и производил впечатление весёлого добряка, то немецкий охотник обладал скрытным и невероятно озлобленным нравом. Марио уверял, что в Москве работают не меньше пяти охотников. Он с шуткой сообщил, что не стал бы доверять никому из них и, в том числе имея и самого себя. Но зато Марио пообещал покинуть Москву, как только ликвидирует Леонардо.

Ну что же, я нашел португальского вампира первым. Теперь осталось предъявить Марио трофейную фуражку, чтобы тот убирался ко всем лиссабонским чертям разом.

С Генрихом я тоже уговорился, чтобы к концу ноября он непременно закончил свою охоту в Москве и зимовал уже на немецких квартирах. Потому что Москва – это лишь моя вотчина. Здесь мои угодья и мои правила. Только я убиваю на московской земле, а не кто-то другой… И снова в привычный уклад вмешалась революция. Она перевернула с ног на голову жизнь не только богатых и нищих людей, но и всего тайного мира Европы.

Но прочих охотников я не встречал. Даже ни разу не выходил на их след. Возможно, перед тем как покинуть Москву, Марио поделится секретом о своих европейских коллегах, которые так ловко скрываются от моего внимания.

– Ты живёшь на Хитровке? – спросил я Семёна.

Парень лишь кивнул. Всё норовит избавиться от меня и, а затем написать рапорт всё тому же Штейнбергу. А возможно, и нет. После того, как Семён Никитин разрядил свой пистолет в мертвецкой, я понял, что у московского милиционера есть своя тайна.

– Здесь остановите, – сказал Сеня негромко.

Камбусий нажал на тормоза.

Машина заскрипела и остановилась у двухэтажного дома.

– Дальше я пешком. Не хочу, чтобы меня вдели с вами.

Я придержал Сеню за руку.

– Отсыпайся, Семён. О работе не беспокойся. Товарищ Штейнберг теперь на твоей стороне, – предупредил я.

– В 9:00 я буду в отделе. Не люблю опаздывать, – проявлял характер Семён.

– Ну как знаешь, – отпустил я руку и уже в спину добавил: – Завтра выдам патроны и не забудь о нашей красивой.

– Не забуду, – скривил губы Сеня.

Ах ты ж засранец! И откуда только в этом юнце столько спеси? Он будто вовсе не из рабочей семьи, а избалованный аристократ, привыкший к большим деньгам и лакейским улыбкам.

– Ты позже оценишь, что получил сегодня! – крикнул я вслед, и точно знаю, что он услышал меня, хотя дверь была уже закрыта.

Сеня пошёл вниз по улице. Через полминуты исчез в темноте.

– Может, проследить за ним? – предложил услугу Деймон. – Как говорят люди – бережёного бог бережёт.

Я покачал головой.

– Естественный отбор. Если не вытянет и сломается, значит, так тому и быть.

Послышался смешок. Это Камбусий почему-то развеселился.

– А мне показалось, что ваш мальчик закипает от счастья. Словно долгие годы ждал приглашения от охотника на вампиров, – сказал Камбусий. – Он не злится на вас и на нас… он радуется. Парнишка точно знал, что пули не причинят вреда, но всё равно выстрелил. Он проверял: настоящие мы вампиры или нет.

Деймон внимательно посмотрел на своего извозчика.

– Всё-то ты знаешь, старик.

Камбусий расплылся в улыбке, сверкая клыками.

– Я такими мальцами закусывать ещё тысячу лет назад. Мне его капризы на один зубок…

Вот только не надо при мне говорить о закусках!

– У тебя, старик, хорошо получается крутить баранку. Вот ты и крути баранку, только молча. Понял? – уведомил я кровососа.

Камбусий перестал улыбаться и замолчал. А у меня осталось ещё одно дельце к Деймону. Но, скорее, два.

– Поговори со Штейнбергом, Деймон… и узнай, почему именно Семёна к нам направил. И ещё…

Я не знал с чего начать. Было не совсем удобно ворошить любовные интрижки. Но я всё-таки сказал:

– Моя Зоя снова сбежала.

Деймон решил помочь мне выговориться.

– Женщины – существа ветреные… – романтично сказал вампир.

– Это верно, – подтвердил я и добавил: – Она в Крым подалась. Хочет в Турции от меня затаиться… Или куда там сейчас пароходы идут?

– Всё больше в Турцию, – подсказал Деймон. – Ты хочешь найти её и вернуть в Москву?

– Просто найти, – решился я. – Передай там своим, чтобы не пропустили мою беглянку.

Деймон кивнул. В этот раз никто не улыбался. Хотя стоит мне выйти из машины, как эти двое живо обсудят мои слабости. Но что делать? Люблю я Зойку и готов пойти на сделку с кровососами ради неё.

– Сочтёмся, – пообещал я награду, открыв дверь.

– О чём ты, Григорий… – по-дружески отреагировал Деймон.

Я вышел из машины. Хлопнул дверью.

Покашливая, машина исчезла в утреннем тумане.

Я взмахнул рукой, построил портал и отправился в свой тёплый дом, только в пустующий дом, поскольку Зоя штурмует пароходные трапы, желая расстаться со мной навсегда.

***

Сеня своим ключом открыл дверь. В тёмном коридоре снял сапоги, повесил на них портянки и босыми ногами прошёл на кухню. Очень хотелось есть. Вчера он даже не пообедал. Хорошо, что бывший сыскарь, Владимир Францевич угостил его двумя бутербродами с колбасой… и горячим чаем напоил.

Он зажёг керосиновую лампу и стал рыться в кухонных шкафах. Сеня нашёл ржаной хлеб и приличный кусок сала. Где-то внизу в коробке разыскал упругую луковицу и большую, грязную морковь. Морковь оставил на прежнем месте, а вот лук порезал тонкими кольцами. Теперь можно жить.

Семён не спал всю ночь, но силы в нём ещё сохранялись. Он медленно пережёвывал сало, отправлял в рот маленькими кусочками хлеб и запивал всё холодной водой.

– Пули мне серебряные подарить обещает… Ну-ну… – бормотал он.

Сеня отрезал себе ещё ломтик сала. Съел он уже половину от куска. Думалось об отце. Надо оставить ему на завтрак пропитание.

И тут из коридора послышался шум. Шаркая тапками, появился его отец.

Мужчине было глубоко за шестьдесят. Выглядел он по-стариковски согнутым, сухощавым, с длинными седыми волосами, которые были растрепаны. На плечах старика висел старушечий шерстяной платок.

– Как прошла ночь? Что нового, сын? – спросил отец.

– Бесподобно, – продолжая жевать, ответил Сеня. – Лучше, чем ожидал.

Семён расстегнул ремешок на кобуре, достал револьвер и положил его на стол.

Отец взял оружие левой рукой. Посмотрел в дырочки барабана.

– Пустой, – констатировал мужчина. – Разрядил его в какого-то?

– Ага… Было дело, – кивнул Сеня.

– Попал? – обнюхивал ствол отец.

– Ну а как же. Точно в лобешник!

– А ему хоть бы хны?

– Абсолютная броня! – подтвердил Сеня.

Отец положил пистолет на стол. Потом скинул платок с плеч и потянулся. Левая рука у него была целая, на правой – не было кисти. Выпрямив спину, он показался довольно высоким, даже выше сына.

– Поспи пару часиков. Сил наберись, – сказал отец, разглядывая остатки еды. – Сало доешь. Оно заряжает и греет.

Сеня несогласно помотал головой.

– Это тебе оставлю. Я в отделе поем. Нам завтраки в столовку привозят. Они стоят сущие гроши.

Если приходить на работу во время, то можно успеть перекусить. Семён Никитин никогда не опаздывал к разводу, какие бы задачи не приходилось выполнять ночью. Голод – он не только убивает, но и дисциплинирует.