Алитар. История двоих

Дмитрий Анищенко

Алитар. История двоих

Благодарности

Много кому хочется выразить благодарность за то, что эта книга стала такой, какой её можно увидеть сейчас. Моя роль в этом крайне мала – я просто написал историю, на которую меня вдохновили.

Лев, Артур, спасибо за то, что поверили и дали тот самый первый толчок для начала создания истории. Артур, тебе также благодарен и за дальнейшую помощь в написании – твой вклад весьма значим для меня.

Валя, тебе спасибо за первоначальную вычитку всего этого безобразия.

Кира, Андрей и Анна, без вашего участия некоторых событий в книге так бы и не случилось.

Кира, без твоей таблицы, что ты составляла по миру книги, я сам бы заплутал.

Симила, спасибо за то, что переводила некоторые мои записи в электронный формат, когда у меня такой возможности не было.

Также благодарность заслуживают мои родители, родные, друзья и любимый мною человек. Вы с уважением относились к моему увлечению и старались всячески поддержать не только до завершения истории, но и после.

Отдельно хочется поблагодарить человека, который хоть и появился позже в моей жизни, чем вышеперечисленные, но вклад внёс наравне с ними вместе взятыми, хотя мог этого и не делать. Варя, без твоей помощи, без твоих точных и всегда подробных комментариев некоторые бы персонажи так и остались плоскими и неживыми, а вместе с ними – и сама история.

Пролог. Прогулка в Меадже

В один из солнечных дней, когда листва с деревьев только начинала опадать, а небо плакало нечасто, по улицам Меаджа прогуливался старик с внуком на плечах.

Несмотря на тёплую погоду, на них, как и на остальных прохожих, были лёгкие куртки.

– Деда, а что это там делается? – оживился малец, увидев большое столпотворение рабочих около отвесной части горы, находящейся на территории их города.

Но блестящие глаза ребёнка были направлены вовсе не на стоящих там мужчин в рабочей форме – такое нередко можно увидеть в Меадже – городе гномов. Он смотрел на гору ярких, разноцветных камней, аккуратно уложенных по цвету и форме.

– Ох-хо-хо! Полегче, внучек! Мне всё-таки скоро как третье столетие пойдёт! – с напускным ворчанием начал старик. – А это твой папа решил памятник поставить друзьям своим за их подвиги.

– Папа? Друзьям? За что? – казалось, маленький непоседа только последнюю часть и услышал, но скакать на плечах деда перестал. Очень ему там нравилось.

– Друзьям. А разве папа не рассказывал о своих приключениях в молодости? – удивлённо вскинул бровь старик.

– Папа о приключениях? Я его только в замке и видел, – вновь не усидел на месте от такой новости малец, скептически посмотрев на макушку деда.

– Как вернёмся, я с Тимом поговорю, не переживай… Всё, дальше сам иди! Устал я тебя катать…

Аккуратно сняв внука с плеч, старик пошёл в сторону рабочих с горой цветных камней.

– Ваше Величество, ведём работы по проекту Его Величества Тима! – поприветствовал один из строителей старика, когда они с внуком подошли.

Остальные рабочие замерли на месте и преданно смотрели на старого короля.

– Занимайтесь-занимайтесь! Мы с внучком просто посмотреть пришли, – добродушно улыбнулся старик, жестом разрешая продолжать работу.

– Тогда, быть может, вам будет интересно взглянуть на сам план? – спросил гном, первый поприветствовавший их, увидев в глазах мальца огромный интерес к происходящему здесь.

Глаза ребёнка ещё больше расширились, и он, схватив дедушку за руку, умоляюще на него взглянул.

«Точно Тиму взбучку устрою, раз даже этого сыну не показал!» – подумал про себя старик и добавил вслух:

– А почему бы и нет?

На плане, помимо всего прочего, была изображена мозаичная картина с тремя драконами, улетающими к светилу, с и группой путников внизу, наблюдающих за полётом величественных созданий.

– Так папа видел драконов-основателей? – восхищённо спросил мальчик.

– И не только! – усмехнулся в ответ его дедушка, предвидя последующую просьбу внука.

– Расскажи!

– Хорошо. Но учти, это будет долго!

– И что? Интересно же!

– Ладно… Сперва, пожалуй, расскажу историю про наших основателей…

– Но ведь я её уже слышал, – уныло возразил внук.

– То, что я расскажу, – нет! Так что слушай внимательно. Когда-то очень давно…

…

Когда-то очень давно было три друга – три брата. Были они крайне сильны и талантливы, по одному их желанию создавались материки и океаны, города и сёла, а также те, кто их населял. Старший создал людей, эльфов и различные растения, другой – средний – гномов, горы и драгоценные камни с металлами, а третий, самый младший, создал множество животных, населил моря и океаны различной живностью.

Стоит сказать, что лишь старший и младший братья творили бескорыстно и даровали всему созданному свободу. Средний же был ленив, а также любил поедать драгоценные камни, и именно для этого создал народ гномов, существующий только благодаря магической подпитке от их создателя. День за днём они проводили в шахтах, дабы угодить своему повелителю.

Первым своё недовольство поступком среднего высказал младший из братьев, пытаясь воззвать к совести среднего и остановить издевательства над целым народом, пусть и им же созданным. Но средний не стал его слушать.

– Ты всего лишь завидуешь моему таланту и силе! Ты бездарь, способный творить безмозглых животных да рыб! – ответил средний.

Его брату тяжко было слушать эти слова, в сердце закралось желание доказать, что он тоже способен на большее.

Старший же поступил иначе. Он даровал гномам разум, почти такой же, как и у его народа, но они до умопомрачения любили торговаться. Со временем среднему, в силу невозможности вернуть гномам прежнее состояние, пришлось договариваться со своим народом.

Гномы обрели свободу, продолжая снабжать своего создателя драгоценностями, но при этом не так много проводя времени в шахтах. Чуть позже они нашли своё призвание в кузнечном и ювелирном деле.

Братья же с тех пор не общались. Старший ушёл на север, стремясь обрести внутренний покой, средний всё так же оставался у гномов, а младший пытался создать свою разумную расу, но каждый раз ему чего-то не хватало.

Младший стал тайно изучать людей, в надежде создать по их подобию свой народ. Много воды утекло с того времени, каждое созданное им существо обладало примитивным, не способным развиваться разумом, чуть превосходящим мозг животного. Так были созданы нэру, заселившие океаны. Они стали нападать на суда, иногда устраивая набеги на селения, расположенные близ воды. Так появились и датуры, которые были спокойней своих предшественников, но не менее опасными.

Так бы и продолжалось дальше: старший брат отошёл от дел, средний поглощает драгоценные камни и поддерживает своей магией народ гномов, а младший пытается создать разумный народ, но каждый раз терпит неудачу.

Вконец отчаявшись, младший решился использовать для нового вида датур своё магическое ядро, вернее, малую его часть. К удивлению, созданная таким путём особь была абсолютно разумна, но на её теле стала разрастаться грибница, постепенно пожирающая своего хозяина.

Появились сомнения – брат догадывался, как решить проблему, но не был готов отдать всё своё ядро своему народу, ведь это означало бы смерть для него самого. Тогда дракону и стало понятно, почему старший брат покинул их.

Шли годы, новый вид датур постепенно вытеснил старый, но проблема с болезненной смертью для них так и не решилась.

Стали ходить слухи, что средний из братьев вновь начал терроризировать народ гномов – драгоценности помутили его рассудок, и он жаждал лишь одного – утолить своё непомерное эго.

Тогда младший брат, переступив через свою обиду, вознамерился вразумить среднего, но мольбы его были тщетны. Атмосфера накалялась, слова становились все резче, а жесты – угрожающими.

Первым не выдержал средний брат и накинулся на младшего – раздался рёв, он прокатился по всей долине, подобно грому, сотрясая небеса.

Это была битва на истощение. Средний, хоть и был силен, но годы поедания драгоценных камней сделали его не только крепче, но и тяжелее. Пока могучая лапа, усыпанная драгоценностями, готовила свой смертоносный удар, младший успевал уклониться от неё и сам нанести брату несколько небольших ран. Спустя некоторое время всё тело среднего было покрыто его же кровью, взгляд затуманился, сознание плыло, а конечности предательски дрожали. С криком, полным ярости и отчаяния, он бросился на своего брата с последними силами, но в тот же миг младший нанёс свой финальный удар.

Спустя мгновение тело среднего брата замертво рухнуло с зияющей дырой в груди у той самой горы, где трудились гномы. В руках его соперника мерцал, переливаясь множеством цветов, драгоценный кристалл – магическое ядро среднего брата. Младший оплакивал тело погибшего три дня и три ночи, пока утром четвёртого дня оно не превратилось в гору драгоценностей, которые тот успел съесть за свою жизнь.

Снедаемый чувством вины, оставшийся из братьев решил отправиться вслед за старшим, дабы повиниться перед ним и рассказать печальные новости.

Так, из мира, чуть позже названного в честь младшего из создателей – Алитар – ушли три брата, три дракона.

Но мало кто знает, что перед своим уходом младший из братьев вручил полученное магическое ядро одной из своих любимиц-датур, обладающей чистым сердцем, и велел беречь его как зеницу ока.

Так, магический кристалл и передавался из поколения в поколение, пока в один из обычных дней он не пропал…

Глава 1. Фангорум

В центре материка находился знаменитый своей красотой город, во главе которого уже многие годы стояла одна семья, передающая титул правителя от матери к дочери.

Там возвышался замок из белого камня, шпили верхних башен которого дотягивались до облаков. От него и до самых городских ворот располагалось множество одинаково прекрасных домиков.

Уникальной чертой этого города, прикрытого горами от ветра, была чистота и свежесть. Этим, как и всем остальным, горожане обязаны нынешней правительнице. Ведь именно она рассадила по всей территории города особый вид магических грибов. Споры, выпускаемые ими по ночам, подхватывали потоки магии. Именно благодаря этому все неприятные запахи исчезали, уступая место свежести.

Множество путешественников ежедневно посещали город, чтобы пополнить запасы, отдохнуть и немного пожить там. Стоит отметить, что в городе можно было найти любые товары, которые продавались в других землях.

Ночью, когда грибы выпускали свои споры, вся территория города будто наполнялась тысячами мелких светлячков, плавно летающих, повторяя движения потоков магии, будто рука художника затейливо водила кистью по холсту.

…

В Фангоруме стоял очередной солнечный день. Среди прочих его выделяла взволнованность горожан. Если бы посторонний наблюдатель мог заглянуть в один из покоев замка, то всё бы сразу же встало на свои места: на роскошной просторной кровати возлежала женщина, поражающая своей красотой, и творила ту единственную магию, которой обладают лишь женщины, независимо от мира и времени, – дарение жизни. Родились двое детей – девочка и мальчик. Для их матери это считались невозможным, ведь из-за древней болезни женщины её семьи не могли родить мальчиков. По крайней мере, так всем говорили.

После того как королева открыла глаза янтарного цвета и увидела своих детей, лицо её исказила гримаса отвращения и ненависти при виде своего новорождённого сына.

– Вы знаете, что делать с этой тварью! – небрежно произнесла королева и со всей любовью и нежностью притянула к себе дочь.

В то время как служанка безмолвно укутывала плачущего мальчика в плотный свёрток, королева отдала свою дочь в заботливые руки оставшейся прислуге и в бессилии рухнула обратно на кровать.

Напротив кровати стояло огромное зеркало, украшенное по краям изысканными узорами и золотом. Когда королева повернулась спиной, мелкие синеватые грибы, подобные тем, что росли на территории всего королевства, и торчащие нитки грибницы прорастали из кожи по всей её спине. Некоторые участки кожи, подобно нарывам, находились в натяжении под давлением ещё не проклюнувшихся прорастающих грибов. Причём это не доставляло ей боли.

…

В это же время по пустым коридорам белокаменного замка служанка с безумным взглядом несла в руках плачущий свёрток в одну из подземных комнат.

Нижние этажи освещались лишь вездесущими грибами, растущими в замке буквально в каждом углу. Дойдя до огромной железной двери, служанка с трудом отворила её и вошла в просторное помещение, где находились лишь алтарь и нож, лежащий на нём. Алтарь был испещрён древними узорами, повторяющие те, что были на клинке.

Уложив свёрток в углубление, служанка взяла в руки кинжал и порезала запястья на своих руках. Кровь равномерной струёй стала стекать на алтарь, вырисовывая замысловатые рисунки, растекаясь по гладкой поверхности камня до того момента, пока из алтаря резко не выдвинулся шип, пронзая сердце служанки, даря ей быструю смерть. Женщина, не проявив ни единой эмоции, на глазах превратилась в иссушенный труп, в то время как алтарь засиял красным светом. Этот свет собирался в одном месте – в круге, где лежал младенец. Вскоре комнату заполнило кровавое зарево, танцующее на стенах комнаты. И после резкой вспышки оно тут же исчезло. Как и младенец.

Убить своё дитя – поступок, смертельный для существа, которое правило этим городом. Единственным выходом было отправить малыша в место, смертельное для него.

Чем же была вызвана ненависть этой женщины к своему сыну? Самым простым чувством всех живых существ – страхом! Ведь сын датуры – древнего разумного вида человекоподобных грибов – рождался больше похожим на человека, и против него магия этих существ была бессильна. Именно поэтому ещё с древних времён датуры избавлялись от своих сыновей различными способами. Ведь нередко, вырастая, те обращались против своих матерей.

…

То ли этот младенец был поцелован самой удачей, то ли так было предначертано, но в это время проводился ещё один ритуал. Именно в тот день переплелись две судьбы: мальчика, обречённого на смерть, и колдуна, потерявшего самое дорогое, что у него было.

Глава 2. Датуры

Датуры – очень редкий вид магических существ. После охоты, устроенной на них жителями Болотного леса, от этого народа мало что осталось. Единственное более полное упоминание о датурах встречается в старинном фолианте, последний экземпляр которого находится в личной библиотеке Абомины – всеми любимой и почитаемой правительницы Фангорума.

Автор столь древней книги смог по крупицам собрать в своём труде большинство сведений об этом виде.

 «Если демоны приводят в ужас своей неотвратимостью, то датуры – хитростью, жестокостью, а также жаждой и умением повелевать». С этих слов и начиналось повествование.

Датуры – древний магический и очень редкий вид существ, особенностью которых является то, что на их теле на протяжении всей жизни растут особые грибы. Споры этих грибов способны подчинить себе волю почти любого живого существа, вдохнувшего их. В зрелом возрасте датуры становились похожи на ходячие разлагающиеся трупы, на их телах прорастала грибница: их кожа становилась похожа на трупную, покрывшуюся множеством трещин с вылезающими из них грибами. Под конец жизни почти все конечности у датур отпадали от веса уже значительно подросших грибов и грибницы, разрушающей даже кости. От датур часто оставалось лишь туловище, усыпанное грибами, и идеально чистое лицо – даже после смерти оно долгие годы оставалось нетронутым разложением и считалось идеалом женской красоты.

Датурами были лишь женщины в их роду, хотя они всегда производили на свет двойню – мальчика и девочку. Сын датуры почти ничем не отличался от человека, лишь обладал долголетием, красотой, огромным потенциалом в магии и невосприимчивостью к их магии. Из-за последней особенности датуры сразу же после рождения мальчика старались от него избавиться – всё их нутро вопило от ненависти к этому существу. Изначально их останавливало проклятие, наложенное одним из драконов-основателей. При собственноручном убийстве или убийстве через порабощённых датуру ждала страшная смерть – все её тело начинало покрываться гнойными язвами, грибы отпадали, а на их месте оставались кровоточащие раны.

Не сразу, но датуры нашли выход из этой ситуации – с помощью одного кровавого ритуала они разрывали связь между собой и отправляли ребёнка туда, где он точно не сможет выжить. Правда, для этого пришлось ждать, когда последний дракон, что мог осудить такое поведение своих созданий, покинет их.

Дочерей же датуры очень любили и передавали им все накопленные знания. До шестнадцати лет датуру невозможно было отличить от обычной девушки, лишь только на свой шестнадцатый день рождения на её теле начинала появляться грибница и проклёвываться первые грибы. С каждым годом их становясь всё больше.

Как же Амобина к своим ста пятидесяти семи годам оставалась прекрасной девой без единого гриба на руках и ногах? Ответ прост. По некоторому стечению обстоятельств она смогла отделить большинство грибов от своего тела и распространить их на территории города, оставляя на себе лишь небольшую часть для контроля выделяемых ими спор. Огромную роль в этом деле сыграл Либерандиум – драгоценный кристалл, что на протяжении всей жизни дракона формировался в его теле, вбирая в себя магию существа и служа ему магическим ядром.

Королева заполучила кристалл жизни самого дракона-прародителя – создателя гномов. Гномы до сих пор верили, что кристалл забрал другой дракон.

С помощью этого кристалла Абомина и распространила свои грибы на целый город и его окраины, перед этим выйдя замуж за местного правителя, а позже заняв его место. Тот факт, что городские советники встали на её сторону даже после неожиданной кончины мужа, ни у кого вопросов не вызвал.

До правления Абомины торговый город представлял собой воплощение алчности и отсутствия каких-либо моральных ценностей – при наличии денег можно было получить абсолютно всё. Богачи не отказывали себе ни в чём – в то время как другие всего за один золотой готовы были сделать что угодно, даже продать собственного сына на потеху какому-то старику, лишь бы заплатил. Работорговля хоть и была запрещена, но за небольшой процент местная стража закрывала глаза на происходящее в окраинах города. Из-за беспорядочных половых актов, чаще всего нетрадиционных, которым так любили предаваться местные богачи, на окраинах нередко можно было заметить истощённое дитя с выступившей сыпью на руках и ногах.

…

Шёл дождь. Ветер гулял по улицам. Всякая бездомная шавка в этот вечер стремилась найти приют и не умереть от голода и холода. Но укрытия здесь не было, лишь холодные побитые кирпичи да прохудившаяся крыша, сквозь которую вода лилась ручьём. В этих холодных стенах одиноко горела свеча, света от которой было недостаточно, чтобы осветить комнату. Но это не мешало согреваться бездомным, прижавшимся друг к другу. Внешне они напоминали кучу нестираной засаленной одежды, которая вот-вот станет тряпьём. У них уже не было сил – объедки, постоянный холод и отсутствие чистой воды здоровья не прибавляли. Среди этой кучи блестели два фиалковых шарика, которые неуместно смотрелись на измученном скелете, обтянутом кожей. В них отражался огонёк свечи, которая упрямо горела, несмотря на то, что от неё осталась небольшая лужица воска да догорающий фитиль. Собственный же огонёк в этих шариках погас со смертью близких, попадания на «попечение» к тому противному мужчине, что обещал позаботиться о нём. Каково же было удивление мальчика, когда его приковывали к кровати и вытворяли с ним всякие мерзкие вещи. Он уже не помнил, как попал в это место – всё было будто в бреду. Но как бы мальчику ни было плохо, он нашёл новую семью, пусть и бедную, но не потерявшую человечность и принявшую его. Всё изменила болезнь, которой несколько недель назад заболел один. Через неделю заболевшего не стало, а через пару дней заболели и остальные. Денег на лекарства не было – да и не помогли бы они, болезнь была неизлечима, а тех, кто от неё умирал, просто сжигали.

Сейчас же оставшиеся в живых бедняки лежали и молились, чтобы хоть кто-нибудь пришёл и избавил их от страданий. Только лишь обладатель фиалковых шариков смотрел, как догорает свеча – огонёк уже начал ослабевать и с каждым мгновением становился всё слабее. Вдруг шарики намокли и по когда-то розовой щеке их обладателя, потекла слеза. В свете затухающего огонька она переливалась подобно драгоценному камню, стремясь показать чистоту души своего владельца, моля, чтобы она попала в лучшее место.

И вот, с последним всполохом огонька потухли и капля, и два некогда фиалковых мальчишечьих глаза, а вместе с ними и его жизнь. Те, кто заменил ему семью, даже не заметили этого, потому что умерли несколькими мгновениями спустя.

А в это время в город через главные ворота входила прекрасная девушка в походной мантии с печальной улыбкой на устах и со странным продолговатым свёртком в руках.

…

День гибели правителя от неизвестной болезни и восхождения на престол Абомины стал переломным для всего города, ведь после этого у многих в домах вместо цветов стали появляться миловидные синеватые грибы, которые светились в темноте и выделяли светящуюся пыльцу, убирающую зловоние нечистот и оставляющую запах свежести.

Многие больные стали выздоравливать, постепенно всё преображалось – некогда продажные советники категорически отказывались брать взятки, да и тех, кто их предлагал, стало значительно меньше. Строились дома, школы, больницы, пропали запрещённые вещи, которыми раньше так любили промышлять здешние торговцы. Возводились новые мануфактуры по производству различных товаров, особенно ценились зелья из тех самых грибов. Город будто переродился с приходом королевы на престол.

…

В одну из просторнейших комнат замка Фангорума сквозь зашторенные плотной тканью, расшитой золотыми орнаментами, в окна просачивалась тонкая линия дневного света. Мириады частичек незаметной пыли танцевали свой замысловатый танец в этой светлой полосе. Несмотря на почти полное отсутствие освещения, хозяйка этой комнаты сидела за письменным столом и со всем сосредоточением вчитывалась в содержание пожелтевших от древности страниц очередного фолианта. На её волевом лице с пухлыми губами, прямым носом и ослепительно ясными янтарными глазами проступила лёгкая задумчивая морщинка, которая никоим образом её не портила. Она уже который день подряд сидела за древними рукописями, пытаясь отыскать хоть какое-то упоминание точного места последнего пристанища одного из последних драконов. Её дочери – Реде – через год исполнится шестнадцать, а она так и не смогла отыскать ещё один волшебный камень – Либерандиум. Амобина не желала своему чаду участи разлагающегося трупа.

Размышления её прервал звук открывающейся двери: в комнату влетел огненный водопад волос в изумрудном лёгком платье с нежной улыбкой на губах и с искрой озорства в фиалковых глазах – Реда. Под укоризненный взгляд матери девушка споро привела себя в, согласно её возрасту и положению, вид и приняла соответствующую позу: выпрямила спину, гордо вздёрнула голову и с вызовом взглянула на мать.

Первой не выдержала старшая датура, прыснув со смеху и озарив свою дочь улыбкой, полной любви.

– Сколько бы ни было тебе лет, ты не перестаёшь подражать урагану, «передвигаясь» по замку, – с укоризной произнесла Абомина.

– Некогда очень мудрый человек сказал мне: «Дозволено всё тебе, пока этого никто не видит!», – гордо произнесла принцесса. – А ты на мою шалость глаза закрываешь.

– Вижу, этот урок ты хорошо усвоила, как и все остальные, несомненно.

– Новостей нет, в летописях ничего не сказано о Либерандиуме, некоторые слышали о нём, но этим всё и ограничивается, – доложила Реда результаты своей работы, присев на краешек стола и задумчиво накручивая локон на палец.

– Знаю… Но, кажется мне, я близка к разгадке. Согласно легендам, один из драконов улетел в сторону Северных гор, в Пещеру оставленных надежд.

– Хочешь сказать… – с пониманием начала принцесса, но кивка матери было достаточно для ответа, и Реда так и замерла с полуоткрытым ртом и поднятыми бровями. Моргнув, она быстро вернула нормальное выражение лица. – Тогда я отправлюсь туда завтра же – до шестнадцатилетия осталось не так уж много времени, а ждать, пока слуги его добудут – непозволительная роскошь.

– Отправлять туда тебя – неоправданный риск, – твёрдо сказала Абомина, садясь в кресло, обдумывая варианты.

В глазах Реды промелькнуло возмущение, но больше ничем свои эмоции она не выдала:

– Ты сама туда поехать не можешь, а ждать, пока я…