Записки архивариуса. Сокровище Крезов

И я свернула прямо к птичнику, представлявшему жалкое зрелище. Раньше, говорят, там жили жирные и холеные павлины, экзотические попугаи куда больше и ярче нашего Жорика, а сейчас строение ждет своего часа и грустно взирает на мир пустыми глазницами окон. Вокруг птичника валяется много пакетов со строительным мусором, раскисшим от дождя. Поваленные деревья и пустые банки из-под краски делали место еще более несчастным и я, скрепя сердце, решила оттащить несколько мешков к баку строительных отходов на обратном пути. За чередой качающихся деревьев, сыплющих на землю остатки кадмиево-желтой листвы, наконец показалась лужайка, где когда-то стоял воздушный театр. Здесь одиннадцатилетняя Параша Ковалева впервые вышла на сцену перед публикой. Именно здесь впервые Николай увидел ее и навеки влюбился в ее голос. Интересно, через сколько лет он понял, что любит в актрисе не только голос, но и душу, и сердце, и тело? Я обошла лужайку кругом. Ничего не указывало, что несколько столетий назад здесь располагалась сцена. А напротив нее должно быть амфитеатром поднимались скамейки, где на мягких подушечках восседали аристократы разного уровня культуры и достатка. Я встала на центр поляны снова задумалась о возможном месте расположения сияния Жемчуговой. Может быть, речь идет об еще одной комнате во Дворце? Или указания на это все же есть в дневнике графа, который скрупулезно изучает Алевтина Павловна?

Я грустно вздохнула и уже собралась уходить, но увидела две фигуры, двигающиеся в сторону птичника. Я, стараясь создавать как можно меньше шума, пошла за ними, скрываясь за деревьями. Видно, в душе, я все же загорелась идеей устроить настоящее расследование, где мне отведена роль детектива. У самого строения, я притаилась за упавшим деревом и обратилась в слух.

Это была Агата Борисовна, одетая в черный плащ, казавшийся ей чересчур большим, и Фил, мерзнущей в легкой коричневой рубашке, не подходящей к промозглой октябрьской погоде. Агата Борисовна закурила, а он, как провинившейся школьник встал рядом и потупил глаза в землю.

– Ты же понимаешь. Если хоть что-то с этими кражами выплывет наружу, если только эта неугомонная старуха откроет рот, все твои делишки, на которые я старательно закрыла глаза, окажутся на виду. И выползет все, что связано с тендером и нашими отношениями. Думаешь, никто не задастся вопросом как это неизвестный парень, занимающийся росписями гаражей и разваливающихся хибар, внезапно обошел всех опытных реставраторов и получил такой грандиозный заказ.

– Агаш, но работа-то почти сделана. Неделька, другая и все. Я закончу проект, деньги получу полностью, и мы…

– Нет никаких нас, понял?! Мы с тобой не знакомы. Ты просто прощелыга, а я просто директор музейного комплекса. И да, я не хочу, чтобы ты даже появлялся здесь в ближайшее время, ты понял меня? Возьми больничный, скажем, сломай ногу.

– Агаш. – он попытался взять женщину за руку, но та вырвалась и отвернулась.

– И не пиши мне. Не звони. И, если что, я сама к тебе приеду, – ее голос едва заметно потеплел.

Мужчина так и стоял на месте, не зная куда себя деть. В длинных пушистых волосах, забранных на затылки, оседали мелки крапинки начавшегося дождя, а глаза, будто бы переполненное нежностью, неожиданно погасли. Видимо, не только мне стало жалко художника, потому что директриса, не дождавшись от Фила хоть как-то действия, сама повернулась к нему.

– Я беспокоюсь не только за тебя или за себя. А еще и за музей, понимаешь? Боюсь, что это на нем скажется. Я знаю, что ты талантливый. Даже больше тебя верю в талант этот. Но. Не хочу еще и музей подводить. Все же это наследие папы, он бы не хотел, чтобы о нем поползли дурные слухи. Понимаешь?

На что Фил молча кивнул и, коротко поцеловав Агату, что вызвало у меня внутренний вопль, ушел обратно к центральной аллее. Агата же докуривала и, поплотнее запахнувшись в плащ пошла следом, нарочно медленно и вяло.

Я же облегченно выдохнула и, худо-бедно выбралась из своего укрытия. Ноги страшно гудели, а куртку и без того затертую на локтях до неприличия я порвала. Необходимость трат на одежду, никогда не вызывали у меня восторга, а сейчас, когда мое материальное благополучие находилось в глубокой коме, покупка крутки однозначно бы его укокошило. Я выдохнула.

Там, где только что стояла пара, в воздухе витал аромат сигарет, парфюма и краски. Интересно, сколько бумага может удержать последний аромат? Про обещание прихватить пакеты со строительным мусором я благополучно забыла, погрузившись в размышления о демисезонной одежке.

Запись 5. Голубой домик

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.