Тринит. Сказка о первом снеге

А, когда двери открылись, ей показалось, что она сейчас потеряет сознание.

В конце большого зала, за длинным столом, во главе Комиссии по образованию, восседал Владыка Альмодд. А рядом с ним, справа, сидел и Владыка Радогаст. Всего, в комиссии оказалось шесть человек.

Воспоминания услужливо подкинули картинку, от которой Эмори почувствовала стойкое ощущение дежавю: она в цепях, в грязи, с засохшей кровью на пальцах стоит перед Великими Владыками, и дрожит от страха.

Эмори выдохнула.

Нет.

В этот раз все было иначе.

Она чистая, волосы ее аккуратно причесаны, вместо ночной рубашки на ней подарки матери и отца. И она больше не была обычной девочкой из Гарлоу.

Внутри росла и крепла твердая уверенность – она обязана доказать, что чего-то стоит. Она – не проблема, не помеха, ее не нужно прятать в лесу, как изгоя. Она заклинательница рун и теперь тоже кое-что умела.

***

Все ощущалось как в тумане.

Эмори решила начать сразу с воздуха, потому что он уже витал где-то поблизости после недавнего призыва. Но, как только она произнесла нужную руну, вихрь пронесся по столу членов Комисси, вскинув листы пергамента и края плащей.

Владыка Альмодд покачал головой.

Эмори опустила взгляд, но не позволила себе расстроиться от взбунтовавшегося воздуха. Она решила не пробовать заново, а перейти дальше, и вычертила Каи-руну воды.

Ладони согрело теплом, нежным и даже ласковым.

Тогда Эмори устроила настоящее представление. Она чувствовала, что могла бы сотворить все, что угодно – настолько послушной оказалась вода в ее руках: твердела, испарялась, меняла температуру, сплеталась в самые сложные узоры и фигуры из возможных.

Эмори видела удивленный блеск в глазах женщины – одной из членов комиссии, когда та начала записывать что-то в лист пергамента перед собой.

Взбудораженная от собственного успеха, Эмори перешла к огню. Но, как только она вычертила Фиар и сложила в воздухе огненное кольцо – то вдруг начало стремительно увеличиваться в размерах, так что Эмори едва успела опустить ладонь, пока огонь не добрался до края ее юбки, устроив пожар.

Кольцо распалось, огонь исчез, а Эмори постаралась принять самый невозмутимый вид из возможных, чтобы ни одна живая душа даже не подумала, что все это произошло случайно, и она потеряла контроль. Она понимала, что могла бы продолжить, но решила не рисковать больше с огнем, поэтому просто перешла к земле.

Эмори больше не пыталась никого впечатлить.

Вычертив Эрру-руну земли, она призвала к себе стихию. Горсть землистых камней расстелилась перед ней тонкой дорожкой, отвечая зову. Эмори не пробовала сложить из них что-либо, хотя во время некоторых тренировок с Гертангелем у нее случались довольно удачные попытки. Однако, сейчас магия бурлила в ней настолько сильно, что Эмори побоялась вновь потерять контроль.

Свет погас в ее ладонях.

Она сложила руки за спиной и сделала шаг назад, дав понять, что закончила.

Вот только Владыка Альмодд явно был не впечатлен:

– Что это? – грозно спросил он, даже не скрывая презрения в голосе. – Это не элемент руны земли, а просто… куча булыжников. Такое мои дети могли наколдовать раньше, чем научились говорить.

– И все же, – вдруг вмешалась женщина-наблюдатель. – Пункт 13. Часть 1. Контроль элемента. Мы засчитываем его, ведь мисс Тейн продемонстрировала, что стихия ей подчинилась.

– Неслыханно, – проворчал угрюмый профессор с носом-крючком по левую руку от Владыки.

– У нас связаны руки, профессор Вивекка, – тихо произнесла женщина.

– То, что мы видим здесь – форменное жульничество! – вдруг громко запротестовал Вивекка. – И вы предлагаете нам всем просто закрыть глаза на здравый смысл?

– Законы Раввии превыше мнений, сожалений и домыслов, – вмешался молчавший до этого Владыка Радогаст, повысив всегда спокойный тон. – Так гласит Кодекс Раввии, и мы не имеем права им пренебрегать – отойдем от следования законам к вольной интерпретации хоть раз и создадим прецедент. Мы не можем этого допустить.

Женщина-наблюдатель в темно-сером одеянии поднялась с места и откашлялась:

– Итак, мисс Эмори Тейн, по нашим подсчетам, набрала 63 балла в общей сумме на своей Индивидуальной оценке студента. Что выше проходного минимума в 51 балл.

Сердце Эмори застучало в бешеном галопе, когда она медленно начала осознавать, что это значило.

Владыка Радогаст взглянул на Владыку Альмодда, но тот молча просверливал дыру в лице Эмори прищуренным взглядом черных глаз из под орлиных бровей.

Тогда Владыка Радогаст взял слово:

– Комиссия Академического Совета Раввии и я, глава Ордена заклинателей и Академии Ноттхейм – Владыка Радогаст Огастус Джоит-Браггенвольт, учитывая количество набранных баллов на Индивидуальной оценке и рекомендации профессора Гертангеля Певельгаса, не видим оснований для отказа в зачислении мисс Эмори Линн Тейн в ряды студентов Академии.

Эмори казалось, она готова была потерять сознание.

– Добро пожаловать в Ноттхейм, мисс Тейн, – обратился к ней Владыка Радогаст. – Вы проделали поистине впечатляющую работу.

***

Глава 4

Мы – заклинатели.

Мы подставляем друг другу плечо в минуту слабости.

Мы с готовностью отдаем жизнь за жизнь другого.

Мы разделяем один хлеб и пьем воду из одной чаши.

Мы братство. Магия в наших венах превыше крови.

(Кодекс Ордена Заклинателей Академии Ноттхейм.

Глава: основные постулаты)

Замок Академии Ноттхейм по праву занял первое место в списке прекраснейших из строений, когда-либо виденных Эмори. Хоть он и был в два раза меньше Белого замка в Терравине, но представлял собой место совершенно волшебное: башни из темного камня уходили так высоко в небо, что темная кирпичная крыша самой высокой из них, то появлялась, то вновь скрывалась за облаками. С запада стены обрывались высокой отвесной скалой; она плавно зарастала деревьями и кустами, и превращалась в густой зеленый лес, который растянулся от замка далеко за линию горизонта.

Дух захватывало так, что Эмори едва могла совладать с нетерпением, пока Гертангель нанимал экипаж и лакеев, которые доставят их багаж к замку.

После они распрощались. Гертангелю нужно было отлучиться поскорее – видимо, по каких-то важным профессорских делам. А Эмори осталась дождаться Бэт.

– Миледи, – обратился к ней извозчик и Эмори перевела на него взгляд, – повозка готова.

Эмори не была леди, но уже устала объяснять это каждому, кто привык к тому, что владение магией, без сомнений, означало благословение Святых и причастность к высшему сословию, поэтому не стала поправлять извозчика.

Она теперь была заклинательницей и вот, что по настоящему важно – по крайней мере здесь, в Академии. И за это она уже прикипела к замку всей душой, хотя еще не переступила его порог.

Академия Ноттхейм жила по своим законам. Здесь титулы, земли, происхождение и величина семейного состояния теряли силу. Считалось, что заклинатели рун, переступая порог замка, становились равными – братьями и сестрами, в чьих венах текло то, что ценилось даже превыше крови.

Но в деревне Фюссен – последнем рубеже нормального мира на подъезде к Академии, простые горожане, к которым совсем недавно Эмори причисляла и себя, все еще воспринимали жителей замка – студентов, преподавателей и даже рабочий персонал, как высшую знать.

Фюссен был единственным городком на много миль вокруг. Из книг по истории, Эмори помнила, что он возник стихийно. В начале, в домах у подножья замка жила прислуга, а позднее деревня разрослась, обжилась и теперь здесь находились гостиницы, таверны, самые различные торговые лавки и даже была небольшая библиотека, что всегда считалось признаком развитого места.

Студенты Академии щедро спонсировали город одним лишь своим присутствием, а местным жителями льстило такое близкое соседство с заклинателями.

– Ты готова? – Бэт распрощалась со своей семьей и теперь с улыбкой наблюдала, как Эмори застыла, не сводя глаз с замка. – Волнительно, да? Мама всегда говорила, что после школы я уже не вернусь сюда, потому что мое место будет в Гильдии Лекарей, как было у всей нашей семьи. Но вот мы с тобой обе здесь. Безумие, да?

– Так и есть, – согласилась Эмори, провожая взглядом повозку с их вещами. Они с Бэт направились по кирпичному мосту пешком. – Я рада, что ты со мной, – призналась Эмори, и Бэт улыбнулась. – Хотя и удивлена немного. Многие из твоих одноклассников поступили в Академию?

– На удивление, почти все, – ответила Бэт. – Наш выпуск оказался довольно… сильным. Но я тоже рада быть сегодня с тобой.

– Ты не жалеешь, что не пойдешь по стопам родителей? Не станешь лекарем?

– Я все еще могу им стать, если захочу, – пожала плечами Бэт. – После выпуска. Поэтому держу это в голове, как запасной план. Ну… если вдруг что. Но нет, я не жалею. Академия Ноттхейм всегда была моей мечтой. Здесь есть то, чего нет в Гильдии.

Эмори поняла, что Бэт говорила о Волее. Этот вид спорта был распространен только среди заклинателей и высшей знати. В глухих деревнях Раввии некоторые дети о нем даже не слышали. Наверняка нашлись бы и те, кто вовсе счел бы такую историю выдумкой, и Эмори считала это не удивительным – скачки в небе на гигантских крылатых воларах кому угодно покажутся сказкой.

Эмори никогда не видела волара вживую, в списке литературы Гертангеля была единственная книга, где упоминался Волей, на одной из страниц которых, в самом углу и очень схематично было изображено крылатое существо, походившее на лошадь. Вот только описание гласило, что волары в высоту достигали два, а редкие особи даже и три, человеческих роста, копыта и шею их покрывала настоящая драконья чешуя, а крылья были настолько большими и мощными, что волары могли за один день пересечь на них пол континента.

Наездники на воларах назывались всадниками, и у каждой такой ездовой пары, волара и всадника, был еще некто, вроде оруженосца или конюха – Эмори не до конца разобралась. Их называли арморами.

Это и было главной мечтой и целью всей жизни Бэт – стать армором. Чтобы заботиться о воларах, лечить их, в случае травмы, готовить к полетам, и, чем они еще там занимались.

Бэт говорила, что годами изучала арморское дело – хорошему лекарю положено разбираться и в таком, и теперь знала о воларах буквально все. А еще Бэт говорила, что лучше один раз увидеть волара своими глазами, чем слушать ее болтовню, так что Эмори была в предвкушении.

Обычно студенты Академии заезжали в замок ближе к вечеру. В такую рань, как сейчас, приезжали только новички, но Эмори с Бэт, похоже, опередили всех, потому что им по пути встретились лишь парочка студентов. Одному Бэт махнула рукой, а второго как будто не заметила. Но Эмори отметила, что подруга ее была вся на нервах, хоть и старательно это скрывала.

Когда рядом кто-то нервничал настолько сильно, волей-неволей приходилось брать на себя роль успокаивающего, и Эмори была этому даже рада, потому что иначе, от переизбытка впечатлений, она вполне могла бы свалиться в обморок. А такого позора в первый же день она не вынесет – уж лучше сразу смерть.

Когда Эмори с Бэт прошли через главные ворота – настолько большие, что в них можно было завезти целый дом, то желание умирать у Эмори тут же отпало.

Вблизи замок оказался еще красивее: резные башни из темного камня, кованые ставни, крыши темно-синего цвета и широкие внутренние территории, наполненные зеленью и ровно стриженой травой.

Но вот, что по-настоящему завладело вниманием Эмори в первый же миг – это гигантское дерево невиданных размеров, что высилось на поляне за замком. Ствол его будто туго сплели из тысячи маленьких деревьев, а мощные корни бороздили землю вокруг словно волны морскую гладь. Листва дерева горела огнем и солнцем, но не как у обычных деревьев, что к осени окрашивались в оранжевые краски и сбрасывали сухие листья. Эти же словно светились изнутри и совершенно точно не собирались сохнуть и опадать.

– Сходим взглянуть? – предложила Эмори и Бэт проследила за ее взглядом.

– Это Древо Антэче, – сказала Бэт. – Таких в мире всего три осталось. Говорят, они растут еще со времен Святых, и все три Королевства на континенте были основаны вокруг этих деревьев. Папа говорил, что столицу Раввии когда-то собирались возвести здесь, но земли оказались уж больно дикими, да и расположение неудачное – слишком близко к врагам, – рассказывала Бэт, пока они двигались вдоль замка.

Они остановились возле высоких железных дверей и Эмори поняла, что это был главный вход в Академию.

– Мы успеем обойти территорию чуть позже, – заверила Бэт. – Я все тебе покажу. А сейчас надо заселиться поскорее, если только… – Она вдруг замялась. – Если ты, конечно, хочешь, чтобы мы жили в одной комнате. Вообще-то, заселяют здесь обычно случайным образом, но школьные консультанты говорили нам, что личные пожелания тоже учитываются, если они не противоречат…

– Бэт, ты что, шутишь? – удивилась Эмори и рассмеялась. – Конечно, я хочу жить вместе. Ты меня удивляешь! Вот только потом не жалуйся, когда наша комната превратится в книжный склад. Потому что Гертангель сложил мне целый саквояж, битком набитый книгами, и сказал, что это только «на первое время».

Бэт рассмеялась, так искренне, а в душе Эмори расцветала весна. Новая жизнь впервые не казалась ей мрачной неизвестностью и постепенно начинала окрашиваться в цвета надежды и радости.

Возможно, будущее ее, всё же, окажется светлым, а время, проведенное в Академии, станет самым чудесным подарком судьбы.

Возможно даже, что Святые за этот подарок не попросят ничего взамен.

Внутри замка их встретил большой круглый холл, в конце которого была широкая лестница: ступени ее расширялись у основания и слегка закручивались.

Эмори впервые находилась внутри настоящего замка, хотя часто видела их на книжных картинках. Вживую оказалось совсем по-другому. Потолки высились на десятки метров вверх, стены украшали факелы, свечи, старинные портреты и узорчатая лепнина. С потолка свисали хрустальные люстры.

Мальчишка, что сидел на ступенях главной лестницы, перелистывая стопку пергаментов в руках, вмиг подскочил, заметив вошедших.

– Новички? – воскликнул он и тут же направился к девочкам, активно перелистывая листы в руках. – Добро пожаловать в Академию Ноттхейм! Оплот древних знаний, обитель братских уз и… – один из листков выпал у него из рук, но мальчишка тут же подхватил его с пола, не прерывая своей воодушевляющей речи: – Кузницу магии и… и всяких чудес. Мое имя Томмилин Кид Спаррет! Я член актив-группы студентов второго курса, – не без гордости произнес Томмилин. – Меня назначили встречать новых заклинателей. То-есть вас. Я должен распределить вас по комнатам и… – Он взглянул в один из своих пергаментов, а потом прочитал: – Распределить по комнатам, провести экскурсию по замку и вдохновить на будущие магические свершения и академические подвиги, дабы у новых студентов не возникли… – Он запнулся, слегка покраснев, и быстро опустил листок. – В общем, я здесь вам все покажу. Ваши имена, пожалуйста!

Эмори с Бэт переглянулись.

У обеих в глазах горели искорки улыбок, которые им, все же, удалось сдержать, чтобы вдруг не обидеть Томмилина Кид Спаррета. Похоже, он действительно серьезно и очень ответственно относился к той задаче, что ему доверили. Хотя от нервов на лбу у Томмилина уже проступила испарина.

– Спасибо, мистер Томмилин Кид Спаррет, за теплое приветствие, – вежливо и немного шутливо поблагодарила мальчика Бэт. Эмори улыбнулась. – Мое имя Аннабет Люссиль Соули.

Томмилин торопливо и весьма неуклюже вычертил имя Бэт на одном из своих листов, а потом повернул голову к Эмори.

– Эмори Линн Тейн, – сказала она.

Брови Томмилина слегка хмурились, пока он вносил ее имя в список. Похоже, он пытался вспомнить, где вообще находились земли, принадлежавшие Дому Тейнов, но так и не смог этого сделать.

Очевидно.

Он моргнул, но затем просто кивнул и больше ничего не сказал.

Экскурсовод, надо признать, из Томмилина получился неплохим. Он хорошо подготовился, разбавлял исторические подробности интересными фактами и даже прописал себе несколько шуток, которые периодически вставлял невпопад – это забавляло девочек больше, чем сами шутки, поэтому смеялись они вполне искренне. На радость неловкого и слегка нервного Томмилина.

Будущая комната Эмори и Бэт располагалась на самом верхнем этаже одной из западных башен, куда они дошли уже в самом конце своей экскурсии.

Томмилин откланялся и ушел встречать новых студентов, а девочки поднялись по длинной винтовой лестнице до самого верха башни.

Когда дверь в их комнату открылась, и они вошли в свой новый дом на ближайшие несколько лет, то обе не сдержали улыбок.

Пусть комната оказалась и небольшой, но вид из окна открывался просто неописуемый. С их башни можно было разглядеть всю долину, как на ладони: леса Ноттхейса, горную реку Ниттек и даже Крылатые Холмы – горные вершины на востоке от замка.

Высоко было настолько, что мимо окон проплывали редкие облака, заслоняя собой в этот момент землю – словно мира внизу и не существовало вовсе; и плыли они так близко к башне, что, казалось, откроешь окно – и дотянешься рукой.

В этом не было магии, но Эмори показалось, что это тоже можно считать настоящим волшебством.

В остальном, комната была совсем крошечной и просто обставленной: две кровати, один большой стол, два деревянных стула рядом, парочка пустых полок и тумб, и небольшой камин.

Бэт сразу вызвалась спать на кровати возле очага, сославшись на ужасную мерзлявость, и Эмори досталась кровать у окна – лучшего расклада и представить нельзя было.

Саквояжи и дорожные сумки их уже доставили, и те высились в углу комнаты, поэтому девочки поспешили распаковать вещи, чтобы наполнить пустую комнату жизнью. Они разложили книги и развесили одежду, которая едва поместилась в их малюсенький общий шкаф.

Эмори бережно расстелила на кровати свою новую студенческую форму, ощутив неожиданный трепет, глядя на три набора: черного, темно-синего и красного цветов, расшитые витиеватыми узорами и гербом Академии Ноттхейм на груди – серебро на черном, золото на красном и белые на синем – самые красивые, как считала Эмори. В каждом комплекте стандартный набор: жилет и юбка, китель, и платье для девушек – их можно было чередовать в любой последовательности.

Бэт говорила, что студентам позволяли много вольностей в интерпретации формы, в отличие от школьников. Самое главное – на всех мероприятиях и важных собраниях соблюдать официальный внешний вид.

К вечеру, на собрание студентов, Эмори надела юбку и китель темно-синего цвета с белоснежными узорами, а, когда взглянула в зеркало, то не поверила своему отражению. Эмори Тейн, девочка из Гарлоу, должно быть, вышла из комнаты, потому что из зеркала на нее смотрела настоящая заклинательница рун. Такая, каких она видела в Терравине.

Она сглотнула ком в горле.

– Готова? – спросила ее Бэт. Эмори обернулась и увидела, как та поправляла платье красного цвета. Золото витиеватых нашивок шло осенним волосам Бэт. Заметив ее взгляд, Бэт тут же смутилась. – Странно все это, да? В школе мы носили простую форму без этих вышивок. Ты, кстати, выглядишь прекрасно.

– А ты еще лучше, – искренне ответила Эмори. – Идем?

Они спустились вниз, минуя множество лестниц, коридоров и этажей, к главному холлу, где у широкой лестницы уже собиралась толпа студентов. Эмори не представляла, как смогла бы ориентироваться в таком огромном замке без Бэт. Мысленно она отметила, что необходимо было сегодня же изучить карту Академии и никогда не забывать брать ее с собой.

Новичков поставили у подножья лестницы. Старшие курсы заняли верхние балконы.

Эмори старалась не глазеть по сторонам, но не могла удержаться. Взгляд ее цеплялся за новые лица, перепрыгивая с одного на другое. Довольно скоро она поняла, что многие из студентов также то и дело поглядывали на нее.

Неудивительно. Все они знали друг друга с детства: кто-то со школы в Терравине, другие из школы Ноттхейма. И для каждого здесь Эмори была новым лицом.

«Очень скоро они это поймут», – подумала она. «И начнут задавать вопросы».

Студенты вокруг заметно притихли и Эмори вместе со всеми обернулась к лестнице, когда на верхних ступенях появилась процессия профессоров, возглавляемая седовласым мужчиной.

Эмори с удивлением узнала в нем Владыку Радогаста.

Она видела его всего дважды, и оба раза Владыка восседал на троне, облаченный в длинные одеяния, что стелились по полу вокруг него, с капюшоном, прикрывавшим голову.

Сегодня же Владыка в черном кителе, расшитом серебром, черных брюках, коротком плаще до колен из плотной парчовой ткани и в высоких сапогах, выглядел на десятки лет моложе.

Густая белоснежная борода его падала на грудь, и была достаточно коротко подстрижена квадратом, чтобы открывать взглядам медальон с сияющим голубым топазом на серебряной цепи, что обвивала шею Владыки несколькими петлями. На кителе, справа от медальона, серебряными нитями был вышит герб Академии Ноттхейм: большие витиеватые буквы А и Н в центре щита; сверху его обрамляли ветви дерева, а с низу тянулись переплетенные стволы деревьев, собираясь в один большой ствол – совсем как у Древа Антэче, по краям герб дополняли два оперенных крыла.

Такая эмблема была вышита на каждой форме, и у студентов, и у преподавателей.

– Я рад и горд приветствовать юных заклинателей в рядах студентов нашей Академии, – произнес Владыка с вершины лестницы и голос его отдался по замку легким эхо.

Эмори подумала, что Владыка Радогаст, хоть и был по-настоящему стар, все же казался довольно крепким человеком. Он двигался медленно, но поступь его была уверенной, а взгляд небесных глаз из под седых бровей выражал суровую решительность.

– Орден Заклинателей – не просто институт, – сказал Владыка. – Это братство! Магия, что течет в ваших венах, превыше крови! Пока вы учитесь в Академии Ноттхейм, все вы – братья и сестры. Ваши титулы, звания, земли, ваш род и семейные богатства – здесь не будут иметь значения. Заклинатели – вот ваша новая семья. И вы будете уважать и почитать ее превыше той, что оставили за стенами замка. Кодекс Ордена свят, законы Академии непреложны, жизнь заклинателя свята и неприкасаема. В этих стенах, вы будете уважать каждого из своих сокурсников, как равного себе. Мы – заклинатели. Мы подставляем плечо в минуту слабости, мы с готовностью отдаем жизнь за жизнь другого, мы разделяем один хлеб и пьем воду из одной чаши. Мы братство. Не важно, кем вы выйдете после обучения, здесь, в Ноттхейме, вы обязаны чтить законы Ноттхейма. А теперь поприветствуем юных заклинателей!

Студенты взорвались аплодисментами. С балконов послышался свист и нелепые выкрики старшекурсников.

Владыка Радогаст с улыбкой поднял ладонь вверх, аплодисменты тут же смолкли.

– В этом году Раввия имеет честь принимать у себя делегации Королевства Иссильдия и Королевства Саммеран. Они прибудут через несколько недель. Мы чествуем Долгий мир. Да будет он вечен!

– Да будет он вечен! – вторил хор голосов в холле.

– В честь мира между тремя Королевствами, мы проводим ежегодные Военные игры среди студентов-первокурсников. Дабы открыть миру новых талантливых бойцов. И дабы напомнить, что это – единственное соперничество между нашими странами! Во время пребывания иностранных делегаций, у вас также есть возможность обмениваться опытом и достижениями стран, как военными, так и академическими, заводить новые партнерские и дружеские отношения, делиться культурными обычаями. Будьте уверены, и иссильды, и саммеранцы, смогут удивить вас многими необычными историям из своих королевств. А мы уж точно удивим летних жителей своими!

Студенты на это разразились смешками и довольными хлопками. Владыка сдержанно ухмыльнулся, и вот это уже показалось Эмори совсем неожиданным. Владыка Радогаст оказался совсем не таким, каким она его себе представляла.

– Куратором Военных игр назначен наш многоуважаемый профессор Даррий Марри, – объявил Владыка и повернулся, – Ветеран многих войн. Великий воин Иссильдии и ныне профессор Боевой магии.

Вперед вышел крупный широкоплечий мужчина в военной форме, напоминавшей гвардейскую, но на его жилете была вышита эмблема Академии.

Несколько студентов с балкона засвистели и что-то весело выкрикнули. Профессор Марри на это покачал головой и спрятал улыбку в густой растрепанной бороде.

Даррий Марри внешне походил скорее на медведя, чем на человека. А лицо его разрезали несколько глубоких шрамов. Пряди отросших практически до плеч черных волос с крупной седой прядью посреди них, были собранны у лица и закручены на затылке в хвостик. За спиной торчала широкая рукоять от явно большущего меча.