Первоградские хроники

Группа собралась до того, как наступили часы, обозначающие утро. Пять онойян неспешно надели поверх иглокостюмов женские платья обитательниц секторов. Кто-то надел закрывающие все тело платья в пол с капюшоном, как это принято у женщин голытьбы и окраинцев. Другие надели более вольные кафтаны длиною почти до колен с узкими эластичными штанами – такие носили обитательницы Срединных кварталов. Более высокий уровень социальной иерархии предполагал и более открытые наряды у женщин, но такая откровенность вряд ли подходили онойянам, закрытым до основания шеи живыми доспехами. Две девушки, которые должны были встречать соплеменниц на выходе из сектора и прикрывать их при необходимости, оставались полностью облачены в защитные костюмы, включая и шлемы. В задачи прикрывающих не входило участие в карнавале, в случае погони они обязаны были встать между воителями сектора и разведчицами, чтобы те без промедления донесли полученные сведения Епископу.

Группа из пяти онойян и Ныра планировали выйти из тоннеля в Мусорных кварталах, перенаселенных и шумных, и, под видом участия в празднике, собрать первичную информацию, чтобы определиться с дальнейшим маршрутом. Возвратиться на Донный уровень они собирались уже в одном из Срединных кварталов, для того чтобы в случае поимки осведомленного горожанина (энергетика, стража или прислуги Владык), его можно было скорейшим образом доставить вниз для допроса. Там же группу ожидало прикрытие, которое в узком тоннеле могло, если потребуется, ценой собственной жизни сдержать натиск и десятка охранителей.

Уже к полудню улочки окраинных кварталов начали заполняться людьми с нетвердой походкой. В местах скопления горожан разворачивались импровизированные питейные заведения. На каждом углу голосили предсказательницы, и все больше жителей бедных окраин расцвечивали лица двумя магическими цветами: красным и черным.

Группа из пяти горожанок и одного строителя неспешно двигалась сквозь людские потоки по Мусорным закоулкам. Было заметно, что некоторые из них уже посетили местных сивилл, лица до неузнаваемости покрывали красно-черные письмена. Женщины принадлежали к разным сословиям, две из них явно были из средних секторов, три – местные, из голодранских жен. Мужчина лет тридцати, очевидно, был высококвалифицированный строитель и относился к вышесредним первоградцам. Что ж, День бесплотных уравнивает всех. Очевидно, они были подругами, не слишком обращая внимания на местную публику, женщины болтали, ели засахаренную агаву и на ходу пили дурняковку из одной фляги. Весьма обычное явление для карнавала. Более внимательный наблюдатель, может быть, и обратил внимание на излишнюю худобу компании первоградок, их сосредоточенные взгляды и уверенную походку, несмотря на выпитую на две трети флягу вроде как с хмельным зельем, но даже обученный соглядатай растерялся бы в таком столпотворении. Крики, шум и музыка рассыпались по всему сектору.

«На карнавальном шествии к полуночи именем Старейшин будет выдаваться дополнительное угощение!..»

«Милая, фунт плоти за один часик, твои мужья так не угостят…»

«Иди ты. С твоей рожей только с углобоками пялиться…»

«Дурняковка у Савы наилучшая, только дорогая…»

«Не хочешь за мясо, дай хоть подержаться, а я леденчиком тритоновым угощу…»

«Говорят, на границе с Югом окраинцы стража избили и в жопу ему лампочку вставили…»

«Ему, наверное, и понравилось так ходить, а называют героя теперь Светожопом! Гы-гы-гы…»

«Илой мне сказал, что к вечеру смертопроказницы обслуживать будут по-простецки: зашел к ним, с ягодицы кусок мяса срезали и вперед…»

«Они так срежут, что полгода стоять не будет…»

«Люди, люди! Кто мальчика видел хроменького?..»

«Твой мальчик хроменький уже на девочке косенькой!..»

«Победителю кулачных боев господин управитель обещал три фунта еды и воды штоф…»

В этом шуме и гаме пятерка шпионов из Донных уровней разделилась: «женщины Срединных поселений» должны были пройтись по местам отдыха обеспеченных граждан и осмотреть реактор Востока. В задачу «окраинных жен» входила рекогносцировка в квартале Центральной силовой установки и опрос под той или иной непритязательной легендой первоградцев из голодранских кварталов. Ныру, как человеку поверхности, определялось подготовка безопасных мест встречи разделенной группы, а также минирование входа в подсекторный уровень, где группа намеревалась покинуть Восточный сектор.

Регина VII, Илоя XI и Сашо XIX вошли в пеструю толпу веселящейся голытьбы, растворившись в карнавале. Зоя IX вместе с Лани XVII, рассекая толпы голодранцев и окраинцев, устремились в сторону восточного нуклеара. Веселье в мегастанции, кочующей по удаленной орбите, постепенно набирало обороты. Primourbem словно встряхнулся после длительного сна и запел одному ему знакомые песни. Кварталы заполнялись «светящимися душами» и просто выпивохами. Дома смертопроказниц впускали все новых посетителей – полунищих трудяг, которые решались устроить себе последний карнавал, не задумываясь о том, что через три дня их плоть будет торговаться на меновых площадях. Жизнь, даже в условиях между отсроченной смертью и тотальной необходимостью, по-прежнему была желанной для всех первоградцев, и карнавал демонстрировал это во всей красе.

Тридцать четвертый эпизод. Инициатива Недобурея

– И что ему неймется, уже и сотником назначили, а он все не успокоится, и сам на празднестве как пес землю роет, и нам покоя не дает.

– Похоже, хочет дальше шагнуть, может на заместителя стража Востока. Дело первостатейной важности, разыскиваем энергетика, который спятил настолько, что решил силовые установки взорвать.

Двое охранителей моментально замолкли, когда увидели идущего к ним Недобурея Го. Лицо его выражало суровую решимость, которую должны были правильно интерпретировать двое рядовых. Сотник не стал долго говорить.

– Так, герои. Мне стало известно, где, возможно, прячется сумасшедший энергетик. Если мы быстро прошвырнемся к указанному месту и нам удастся схватить его, а я думаю, втроем мы это сделаем без труда, от меня точно по фунту плоти и шкалику воды. Ну а главный страж наградит вас так, что вам и не снилось. Короче, вперед!

Недобурей без труда вызвал приступ энтузиазма у двух рядовых такими посулами. Однако в планы Го не входило действительно радовать подчиненных. Более того, он не испытывал ни малейшего желания оставлять их в живых. Когда одна из смертопроказниц, Лайю Лайи рассказала ему о бегстве Жуанзубана Хо от солярных дев, Недобурей абсолютно точно представил себе, куда мог бежать его сородственник. Изначально сотник решил найти третьего мужа самостоятельно и обманом привести его к детишкам. Однако план этот был им же и отвергнут, в силу того, что Хо все-таки был головастым мужиком, даром что узкоглазым. Его так просто не обманешь. Кроме этого, по своим физическим данным Жу явно превосходил охранителя, а то, что в смертопроказном доме он отбился от трех ведьм, подтверждало то, что энергетик был достаточно опасен.

Тогда Го и решил использовать парочку каких-нибудь здоровенных идиотов для реализации поручения маленькой демоницы. По замыслу сотника они должны были выследить Хо в тоннелях возле Дома рыжих куколок и схватить его, не подымая на поверхность. Затем, с учетом возможной встречи с рыскающими в подсекторных коммуникациях углобоками, он дойдет, сопровождаемый выбранными рядовыми, до Мусорных кварталов и убьет их, так как дальнейший маршрут вызовет подозрение даже у столь бездумных громил. Для этого он приготовил старую «Блакмамбу», пистолет, собираемый когда-то на Земле концерном «Адам Энерджи», с интегрированным глушителем, в котором оставалось еще четыре патрона. Тела он позволит забрать смертопроказницам, Хозяйка, даже в случае обнаружения остатков незадачливых стражей, будет утверждать: дурни променяли свои жизни на фееричную оргию с рыжими ведьмами.

Итак, Недобурей Го с горе-помощниками осторожно спустился в подсекторный уровень и прошел к месту предполагаемого бегства сородственника. Да, судя по осыпанной тротуарной крошке, в этот тоннель спрыгнул весьма тяжелый человек. Но следов, ведущих вглубь лабиринта, сотник не заметил.

«Он убегал, и времени заметать следы в прямом смысле этого слова не было. – Недобурей присел на корточки. – Так и есть, карбонопластик с заданной памятью».

Через несколько минут диафрагма хитрого лжепола была вскрыта и трое охранителей спустились на ярус ниже. Го опять присел и начал медленно водить светляком над поверхностью пола. Буквально через десять секунд он, скорее себе, чем сопровождавшим его подчиненным, сказал: «Да». Затем, низко склонившись, он изучил пол в трех шагах от места спуска. По-прежнему беседуя с собой, сотник отметил: «Вот еще кровь. Его ранили. Не сильно». И уже обращаясь к своим рядовым:

– Воины, животы подобрали! Нам в сторону окраин.

Тридцать пятый эпизод. Разведка онойян

Ночное время после Дня бесплотников в Первограде согласно неписаным правилам сопровождается еще большим разгулом по сравнению с дневными часами. Несколько дежурных энергетиков и с десяток старших чинов охранителей не принимают участия в вакханалии, а в остальном космический город, не имея возможности разлиться в безжизненное пространство, достигает своеобразной точки кипения в карнавальные дни. Тогда напряженная борьба за существование и постоянная война за еду и воду сменяются ощущением единения, когда все верят, что жизнь может измениться и к лучшему.

В утренние часы районы всех секторов напоминали поле боя, на котором человечество проиграло сражение армии греховных наслаждений. Оставленные пузыри из-под дурняковки, спящие в уголках люди, не только голодранцы, но и вполне уважаемые первоградцы, стражи с дикими от пьянства глазами, на удивление добродушные смертопроказницы, дети, бегущие по домам с наворованными сладостями, горожанки, непослушными руками запахивающие смятую одежду… Все это давало надежду населению мегастанции на то, что они доживут и до следующего карнавала.

Заняв место в глубине трактира «Бадну», Ныр подумал о том, что с тем же успехом он мог бы назначить точку сбора у Блока Старейшин. Население города спало – кто на узких улочках, кто в своих отсеках. Некоторые похмелялись, чтобы затем уснуть и проснуться ко второй ночи карнавала. Даже если бы из Донного уровня поднялись все живущие там углобоки, на Восточный сектор, равно как и на другие, это не произвело бы никакого впечатления.

Новый житель Донного тсарства не случайно выбрал питейное заведение на границе Срединного и Окраинного районов. По его расчетам, «Бадну» находился над входом в один из тоннелей подсекторного лабиринта. Пока хозяин убирал объедки со стола, занятого Ныром, тот убедился в своей правоте – вдоль одной из стен тянулся неприметный люк-диафрагма, о котором не догадывался и содержатель заведения.

К шести утра в заведение зашли три онойяны, изображающие окраинных жен. Как ни забавно, но они мало чем отличались от женщин секторов, проведших ночь в поисках веселья. Красавица Илоя XI имела несколько потрепанный вид: она вызвала ревность одной из голодранок, невинно поболтав с двумя ее мужьями – рядовыми охранителями. Полученная информация обошлась разведчице в пару ссадин и царапину на всю щеку. А две ее спутницы получили возможность упражняться в остротах. Впрочем, объектом злословия стала и Сашо XIX, которая, имея от природы густые ярко-рыжие волосы, заинтересовала смертопроказниц. Те, одарив девушку парой браслетов, настойчиво предлагали ей изменить свою жизнь, приняв обет Солнечной сестры, в избытке обещая и тайные знания, и чувственные наслаждения. Регина VII, усмехаясь над нелепыми происшествиями, судя по всему, осталась довольной, в окраинных кварталах они получили достаточно сведений касательно обстановки в секторе.

Ныр же не находил себе места, пока в трактир, «пьяно» шатаясь, не вошли две «обитательницы Срединных районов», Зоя IX и Лани XVII. На первой висело ожерелье из карамельных кусочков тритоньего мяса и агавы, а вторая несла на плече две фляги с дурняковкой. Онояны «случайно» познакомились с какими-то странными мастеровыми. Строители по профессии, они выглядели скорее как отборные охранители. Жительницы Донного уровня, знающие толк в боевых навыках, узнали в них ассасинов Владык. Не выдав осведомленности, которая могла показаться странной в глазах верных псов Старейшин, молодые горожанки почти «договорились» взять по крайней мере по одному из них в свои мультисемьи.

– В конце концов, парни – красавцы хоть куда, да и не дураки законченные! – веселилась раскрасневшаяся Лани XVII.

Все, что собрали члены разведывательно-диверсионной группы, складывалось пусть и в неполную, однако уже достаточно ясную картину. Сплетни, недомолвки, выкрики, слухи, пьяная болтовня и хвастовство разговорчивых первоградцев говорили о том, что силовые установки, Центральная и Восточная, усиленно охранялись стражами и, негласно, ассасинами. Направленные слухи, циркулирующие в городских кварталах, свидетельствовали о том, что некий безумец хочет повредить реакторы, уничтожив население Первограда. Ненаправленные сплетни весьма существенно дополняли официальную версию: был не просто какой-то идиот, разыскиваемый являлся энергетиком самого высокого ранга. Дальше народная молва утверждала, что этот человек решил таким образом изменить порядки на мегастанции, свергнув Владык. Более сентиментальная версия описывала действия энергетика как реакцию на произвол главного охранителя сектора, который увел любимую жену у тихого работяги. Мистическая гипотеза предполагала, что колдуны-углобоки, одурманив служителя Департамента энергий, таким образом пытаются очистить Primourbem от нормальных людей. Сторонники конспирологических заговоров обвиняли Старейшин в том, что это они преднамеренно сочинили такую историю для того, чтобы упрочить свое правление, а самого маниака-энергетика не существует вовсе. Такое обилие домыслов, замешанных на истине, не удивляло. Секретность в Первограде была вещью весьма относительной, и единственная возможность действительно сокрыть какую-либо тайну заключалась в умелом экранировании истинного положения дел набором лжи, полуправды и не имеющими к искомому вопросу отношения реалиями. Если дать людям возможность отыскивать глупости, они с радостью погрузятся в такую работу, но это совершенно не означает, что искатели обратят внимание на правду.

И в этом потоке непроверенной, лживой и никчемной информации с трудом обнаруживался тоненький ручеек действительно интересных сведений. Все сходилось на одном имени – Жуанзубан Хо. Человек малоизвестный, но то, что о нем отзывались с уважением наиболее осведомленные представители таких разных сословий, как энергетики и ассасины, говорило о многом. Поиск Жуанзубана, которого онойяны и не видели, мог затянуться, если бы не Сашо XIX, которая так приглянулась смертопроказницам. Одна из рыжих куколок с ядовитым сарказмом вскользь упомянула, что из смертопроказного дома в ближайшем районе убежал какой-то непонятный гость, а тамошние сестры втроем (!) не смогли задержать его. Он скрылся в подсекторном лабиринте, вероятно, не заплатив плотью за услуги опасных красавиц.

Регина VII жестко объявила: «Если не удастся выхватить энергетика в подсекторных лабиринтах, придется возвращаться обратно за более мелкой добычей. Мы потратим лишнее время и вряд ли найдем более знающего человека. Отменяю все остальные задания. Выдвигаемся прямо сейчас!»

Кабатчику в качестве оплаты девушки отдали дурняковку и сладости. Пока тот прятал в хранилище еду и напитки, благодарил щедрость Всеблагого и веселых девок, отзывчивых, но, видимо, беспутных, Ныр открыл замаскированный люк. Онойяны поочередно, бесшумно, как тени, спустились вниз, мужчина соскочил в тоннель последним, закрыв диафрагму. Опустевший трактир «Бадну» остался дожидаться второй волны Дня бесплотных жителей.

Командор, словно ночной хищник, моментально сориентировалась в полумраке лабиринта: «Нам вниз и направо. Двигаемся к Мусорным кварталам. Быстро!»

Жуанзубан Хо, немного покривившись, промокнул края раны тряпицей, смоченной дурняковкой, затем наложил клейкую заживляющую пластину из наружной кожуры гигантской росянки. Беглый энергетик не спеша перекусил, силы возвратились к нему, и он приступил к инвентаризации. Первые же союзники – рыжеволосые девы не задумываясь предали его. Найти верных людей, которые могли бы ему помочь в Департаменте энергий, Ассасинате или среди охранителей, было в его нынешнем положении весьма затруднительно, но осуществимо. Другой союзник, тот, кто представился Городом, внушал уважение, но отсутствие связи с ним затрудняло возможности для анализа перспектив в этом направлении. Жуанзубан с горечью пришел к выводу: у него были еще двое суток, пока длится карнавал в честь Дня бесплотников.

Размышления Хо прервались, когда он услышал тихие шаги со стороны Центральных районов. Кто-то явно пытался утаить свое пребывание в лабиринте, но не слишком удачно. Псы Старейшин или углобоки вряд ли бы так шумели. Жуанзубан наяву представил тоннель, по которому ему пришлось убегать в сторону окраин, затем бывший ассасин вернулся навстречу идущим. Вскоре он услышал и тихий шепот. Тогда Хо запрыгнул на тоннельный свод, где не было освещающей флуоресценции, и слился с тьмой. Издалека он разглядел три фигурки стражей, бредущих в его сторону.

– Господин сотник, почему не в эти отверстия.

– Тише, он ранен, я чувствую запах крови.

«Вот это да! Недобурей! Как же я недооценивал сородственника. Он всегда казался мне тупым служакой, вздрагивающим от страха по любому поводу. Он ищет меня! Но что или кто заставило его преследовать меня? Го никогда не отличался решимостью».

Крепко цепляясь за потолочные выступы, Жуанзубан переместился назад, бесшумно спрыгнул вниз и крадучись побежал в сторону Мусорных кварталов. Убивать стражей он не хотел: во-первых, из человеколюбия, заповеданного Господом, о чем в Первограде вспоминали нечасто, а во-вторых, справедливо полагая, что даже неожиданное нападение на трех охранителей, весьма крупных мужчин, дорого ему обойдется. Пока они осторожно выискивают энергетика-беглеца, ему удастся перескочить на другие направления подсекторальных коммуникаций.

Жуанзубан сначала не понял, что в тоннеле делают эти милые горожанки. Навстречу ему из коллекторного перехода неспешно вышли три стройных девушки из бедняцких кварталов и парочка более обеспеченных девиц из среднерайонья. Сопровождал их худощавый мужчина, явно не воин, по виду строитель из Департамента воды и коммуникаций. Все они появились абсолютно бесшумно, как будто из сновидения, внезапно навалившегося на усталого беглеца. Инстинкт ассасина бросил мощное тело в сторону раньше, чем Хо увидел в их руках универсальные крючья, выставленные в боевой режим.

«Конечно, это переодетые углобоки! А я в форме охранителя!» – Беглец понял, что его вряд ли пощадят.

– Это тот, кто нам нужен. Крюки на ловчий режим, – властно и кратко скомандовала скуластая и чернявая «горожанка из бедноты».

Замысел у Жуанзубана родился интуитивно. Отбиваясь от жителей Донного царства, отступать навстречу стражам, а там будь что будет. Хо не верил легендам о кровожадности углобоков, но точно знал: стражей в живых они не оставляют.

Энергетик без труда отбросил первых двух нападавших – мужчину и женщину. Отбил крюк, набрасываемый ему на руку, но пропустил второе орудие, защелкнувшееся у него на лодыжке. Углобок-девушка была слишком легка, чтобы с помощью крюка на ноге остановить его, но вторую атаку Жуанзубан отбил с большим трудом. Сосредоточившись на нападавших перед ним, Хо забыл о приеме, которым он воспользовался несколько минут назад. Пятая и, очевидно, главная, незаметная на поверхности свода тоннеля, пробралась ему за спину и спрыгнула на беглеца с потолка. Женщина одновременно накинула ему на горло самозатягивающийся крюк и обездвижила правую руку опытного бойца. Другие нападавшие смогли подойти ближе, короткое сражение закончилось. Теряя сознание от удушья, смиренный консультант Владык по вопросам энергетики услышал: «Мы знаем, кто ты. Мы не собираемся убивать тебя».

Только в пылу драки онойяны не услышали якобы скрытые шаги троицы стражей, вышедших к финалу битвы. Охранители вышли на шум, уже готовые к столкновению. Стрекала шокеров были направлены на углобоков, но первые разряды не достигли цели: иглокостюмы защитили своих хозяек.

– В голову! Цельтесь в голову! – закричал Недобурей.

Стражи и сами поняли это, и вторым разрядом они смогли на некоторое время обездвижить Лани XVII и Сашо XIX. Однако пущенные в сторону противников орудия онойян сделали свое дело. Одному из шагнувших вперед охранителей крюк попал в глаз и вошел глубоко в мозг. Он рухнул без звука. Другой встретил удар в грудь, который, хоть и пробил легкую защиту, но не смог серьезно ранить его. Положение складывалось не в пользу блюстителей закона. Подошедшая к легкораненому Регина VII бесшумным и незаметным движением керамического тесака рассекла плоть снизу вверх, пока Илоя XI отвлекла его ложными выпадами. Страж номер два, глядя на кровь, черную в тусклом тоннельном свечении, текущую широким ручьем из паховой области, завизжал, упав на колени. Его визг резко прекратился, когда Илоя XI с силой ударила противника по затылку рукоятью ножа.

В это же время Зоя IX, держа в левой руке крюк, а в правой тяжелый керамонож, приблизилась к сотнику. Го успел достать антикварный пистолет и лихорадочно передернуть затвор. Онойяна практически наскочила на «Блакмамбу», из которой гулко ухнул выстрел. Девушку отбросило на пару метров, а на Недобурея со звериным рыком налетел худощавый углобок, одетый в рабочий комбинезон. Последний оставшийся в живых охранитель не придал этому значения. Глядя на то, как двигается парень, он понял, что худощавый не настолько опасен, как углобоки-женщины. Несколько раз увернувшись от молотка, которым размахивал мужчина, Недобурей отправил его на пол сильным ударом и, глядя на то, как разворачиваются события, решил бежать.

Неожиданно он почувствовал головокружение и даже не заметил, как растянулся на дне тоннеля. Это командор метнула в Го острый крюк, воткнувшийся ему в горло. Недобурей почему-то заметил невесть откуда взявшегося Угу, который в мерцающем свете подсекторных коммуникаций был грустен, словно герой окраинных напевов, сотник хотел позвать его, но верный любовник пошел в сторону выхода. После этого свет в тоннеле погас.

Сколько еще охранителей могло появиться в лабиринте, кого они искали: группу онойян или беглого энергетика, было неизвестно. Регина VII приказала спуститься еще на один уровень вниз, благо люк из памятливого карбопласта находился в десяти шагах от места битвы. Спустив раненую Зою IX вниз, дееспособные члены разведывательной группы помогли Жуанзубану Хо, который еще с трудом соображал, аккуратно опустится на нижний уровень. Здесь, в Придонном лабиринте, начиналось Тсарство углобоков, как его называли жители секторов, здесь их должна была встретить группа прикрытия.

«Они не срезали с них плоть, хотя охранители, доходящие до центнера, весьма неплохая добыча. Торопились или у них это не принято?» – Беглый энергетик приходил в себя и, осознавая беспомощное положение, старался заметить как можно больше деталей, характеризующих жителей Дна.

Он внимательно наблюдал за тремя молодыми женщинами, приводящими в чувство соплеменниц. В это время к нему подошла черноволосая женщина, старше остальных по возрасту. Судя по властной осанке, она и была главой маленького отряда.

– Почему тебя так разыскивают Ассасинат и Канцелярия стражей? – резко спросила женщина, присев перед ним на корточки.

– Долго рассказывать. Я не хотел никому вреда. И даже наоборот, хотел помочь… А ты кто? – Жуанзубан понимал, что убить его могли гораздо раньше, да и бояться ему уже было нечего.

– Я старшая группы, Регина VII. Мы пытаемся понять, что происходит вверху и не угрожает ли нам и существованию Первограда что-либо, о чем мы не знаем, – главная пристально посмотрела на беглеца, предлагая быть откровенней. Судя по всему, пленник вызвал симпатию у командора.

– Угрожает, – коротко ответил Хо и вкратце рассказал о причинах охоты за ним.

– Нам необходимо встретиться с Епископом Истинной церкви Всеблагого. Думаю, тебя освободят. Не сразу, но освободят, – Регина VII позволила себе улыбнуться. – Сейчас вставай. Девушки пришли в себя. Пора на Дно.

У Жуанзубана Хо родилась еретическая мысль, которую он отогнал от себя как абсолютно несвоевременную: а ведь углобоки могут оказаться теми союзниками, в которых он отчаянно нуждался!

Глава восьмая. Тактические решения

Тридцать шестой эпизод. Соглядатай Елены ПР

Девочка двенадцати лет сидела в высоком для ее роста кресле и в упор разглядывала свое лицо в зеркале рассохшегося трюмо времен расцвета межпланетного курорта. Глядя в отражение себя, она подумала о том, что дети так не смотрят. Ее двойник по ту сторону доброжелательно улыбался, накручивая пальчиком золотистые локоны вкруг фарфорового личика, которое более напоминало кукол допластиковой эпохи. Только ярко-голубые глаза заглядывали в такие же глаза без той детской открытости, отличительной черты растущего племени: она же смотрела в отражение без ожидания и без сожаления.