Маргиналы 3

Budda Larin

Маргиналы 3

Пролог

Этот взгляд сводит с ума. Он словно проникает в самую душу. Куда бы ты ни повернулся, ты прямо физически ощущаешь его жгучее присутствие у себя на спине. Он как заноза, от которой никак не избавиться, – сидит в мозгу и сводит с ума одним своим присутствием. От него невозможно укрыться и никуда не деться, он вездесущ. Он вызывает тревогу и сеет страх в глубине души, где-то в самых темных уголках подсознания, вытаскивая наружу все самые потаенные кошмары и страхи. Эти слепые глаза, подернутые бельмами, как наваждение, которое преследует всюду и доводит до безумства.

Человек шарил глазами по палатке, вглядываясь в темноту. Мрак словно ожил, превратившись в густую субстанцию, которая сдавила дыхание, понемногу проникая в легкие. «Все, не могу больше, нужно срочно на воздух» – вертелась в голове навязчивая мысль. Попытавшись нащупать одежду, но тут же бросив это дело, человек выскочил на улицу в чем был. Босые ноги тут же почувствовали холод снега. Грудь наполнил обжигающий морозный воздух. Жутко холодно, но возвращаться было нельзя. Невыносимо тревожно и страшно. Озираясь вокруг, человек бросился бежать, словно пытаясь сбежать от самого себя, преследуемый животным страхом, срабатывал инстинкт. Палатка, черным пятном на белом снежном покрывале, оставалась где-то далеко позади, но ощущение погони не проходило, а только нарастало. Выбежав на тонкий лед, человек остановился, уперев руки в колени и тяжело дыша. Холодный ветер пробирал до самых костей, поднимая снег с земли и унося его в мутно-серое небо.

«Тебе не убежать» – послышался мерзкий шепот в голове. И в этот момент лед под ногами проломился. Не успев даже как следует вдохнуть, человек с головой ушел под ледяную воду, погружаясь на дно. Темнота глубин вод окутывала, а едва различимое пятно дневного света сверху становилось все дальше, уменьшаясь. Это был его самый жуткий страх, – страх утонуть. Он преследовал его с самого детства и теперь сбывался наяву. Отчаянно гребя руками, человек цеплялся за жизнь, пробиваясь к свету. Грудь невыносимо жгло от желания сделать хоть один вдох. И вот спасение казалось совсем близко… но на том месте, где только что была полынья, теперь образовалась толстая ледяная корка…

***

Жуткий крик пронесся по помещениям Обсерватории, потревожив сон ее жителей. Народ повыскакивал из своих жилищ и устремился к палатке, туда, откуда прозвучал этот страшный вопль. Когда Демьян подходил к месту происшествия, палатку уже окружила толпа озадаченных обитателей. Люди с тревогой перешептывались, пропуская начальника вперед. Никанор уже был на месте и встречал Демьяна у входа.

– Что тут произошло? – шепотом спросил Демьян, вглядываясь в глаза старика.

– Опять… – покачал головой Никанор, – уже третий на этой неделе.

– Что на этот раз? – взглянув на вход в палатку, спросил Демьян.

– Врач говорит, что утонул… – шепотом ответил старик, сам не веря абсурдности своих слов.

– Но как это возможно?! Как можно утонуть во сне, в палатке? Да ведь здесь и воды-то нет! Бред какой-то! – изумился Демьян. Откинув полог, он заглянул внутрь. Среди разбросанных вещей, на полу на матраце лежал человек. Окоченевшее тело, застыло в неестественной позе, будто пытаясь ухватиться за что-то. Широко открытые глаза, были полны ужаса, а изо рта по щеке тонкой струйкой вытекала мутная озерная вода…

Часть первая. За гранью реальности

Глава 1. Тревожные сны

– Да что вы там возитесь? – ворчал Кузьмич на помощников. – Был один, все делал медленно, стало двое, ничего не изменилось. Что за молодежь пошла? – старик всплеснул руками и в сердцах сплюнул. Егор и Никита старательно маскировали недавно вырытую яму только что срезанными ветками.

– Он всегда такой? – улыбнувшись, шепотом спросил Никита у Егора.

– Ага – кивнул тот, едва скрывая смех.

Юный караванщик все никак не мог привыкнуть к ворчливому старику и с трудом верил, что именно этот Охотник спас ему жизнь, вырвав из лап кровожадного ящера в легендарной схватке. Глядя на тщедушного старика на тоненьких ножках, который сейчас хмуро осматривал приготовленную ловушку и вспоминая исполинскую птицу, он все никак не мог сопоставить в голове одно с другим. Тем не менее, быть помощником Охотника ему очень нравилось, да и с Егором он сразу сдружился.

– Так, вот вам мешки! – деловито начал Кузьмич, протягивая ребятам холщовые куски материи.

– Зачем? – перебил его Никита.

– Чтоб на голову себе надели, и я ваших морд нахальных не видел! Ишь какой шустрый! Вот договорю, тогда и узнаешь – ворчал Охотник. Ребята хихикали, глядя друг на друга.

– Так вот, значит. Я погоню добычу в вашу сторону. Вы спрячетесь в кустах. Животное бежит и падает вот в эту яму – Кузьмич деловито указал на замаскированную ловушку.

– А, если оно мимо пробежит? – поинтересовался Егор.

– Во-от, смекаешь! Моя школа! – похвалил Охотник, многозначительно подняв палец вверх. – Тогда вы выскакиваете из кустов, животное растеряется, не зная куда деться. И?.. – Охотник вопросительно уставился на помощников, ожидая правильного ответа.

– Убегает! – уверенно закончил Никита.

– Ай, да иди ты! – вспылил Кузьмич, махнув рукой. – В яму оно падает. В я-му! Все поняли?

Ребята кивали, еле сдерживая смех. Охотник, прихрамывая и кряхтя, исчез за деревьями. Егор и Никита притаились в кустах неподалеку от ловушки и принялись ждать. Стоял прекрасный теплый день конца лета и ничего не мешало отличной охоте.

Ребята уже начинали скучать, когда за деревьями послышался треск ломающихся сучьев. Кто-то приближался. Вначале из кустов выбежало семейство кабанов. Оказавшись на поляне, на которой была устроена засада, они бросились врассыпную. Егор и Никита выскочили из укрытия, пытаясь их напугать, но в это время на поляну вылетел Кузьмич, что-то крича и размахивая руками. Следом за ним, вприпрыжку бежало лохматое черное существо, сверкая желтыми глазами. Охотник увидел ребят и в панике бросился к ним. Пробежав несколько метров и проломив новенький настил из веток, он провалился в свою же собственную ловушку, которую так любовно расставлял. Лохматое существо, злобно рыча, прыгнуло следом.

Никита, узнав мутанта, оцепенел от страха. Егор бросился бежать за помощью.

Оказавшись в яме, Кузьмич вжался спиной в сырую землю. Стиснув в руке нательный крест, он вытянул его навстречу скалящейся пасти мутанта. «Это конец» – уже в который раз пронеслось в голове старика. Отвернувшись и закрыв глаза, он заорал что было сил, возможно пытаясь отпугнуть чудовище, но скорее всего все-таки от невыносимого страха.

Мутант рычал, хрустели кости, Кузьмич орал не своим голосом. Потом вдруг все стихло. Охотник стоял, держа в трясущейся руке нательный крест. Не понимая жив он или уже умер. Осторожно открыв один глаз, он увидел прямо перед собой огромную фигуру. Если бы не серо-синий цвет кожи, то можно было бы подумать, что это человек. Черные, похожие на веревки вены, пульсировали на покрытом мышцами теле. Гигант смотрел на Кузьмича своими небесно-голубыми глазами, как на старого знакомого. Рядом валялось разорванное на части тело болотника. Не произнося ни звука, гигант, прихватив с собой часть туши, залез в ведущий к яме лаз и исчез в нем, обрушив за собой рыхлую землю.

– Кузьмич! Живой? – кричал сверху Бугор, первым подоспевший на помощь. Старый охотник поднял залитое кровью мутанта лицо и посмотрел на Бугра отсутствующим взглядом. Рядом на земле валялось растерзанное голыми руками мохнатое существо. Прибежавшие следом Шнырь с Быком с изумлением терли себе глаза, заглядывая в яму, не понимая действительно ли они видят то, что видят.

***

– Слышь, Бугор, а Охотник-то у них вообще лютый. Видел, чего он голыми руками с болотником сделал? – шептал Шнырь, опасливо поглядывая на плетущегося позади Кузьмича

– Угу, вот что значит опыт! А с виду, будто сам еле на ногах стоит – задумчиво кивнул Бугор, взглядом давая Шнырю понять, чтобы тот прекращал пялиться на старика. – И ведь за собой мутанта увел, не побоялся, спас парней – закончил гигант. Шнырь еще раз многозначительно покосился на Охотника, за что и получил затрещину от Бугра.

Никита, который шел позади всех, все еще не мог отойти от шока, после встречи с уже знакомым мутантом. Вглядываясь в фигуру плетущегося впереди Охотника, покачивающегося на ходу и бормотавшего что-то невнятное себе под нос. Он теперь уже не видел тщедушного старика на тонких ножках. Теперь юноше было стыдно, что он сомневался в Охотнике. Никаких сомнений больше не могло быть и не было в том, что это он одолел ящера. Ведь Никита сам, своими глазами видел, как отважно, невзирая на смертельную опасность, старик бросился в яму, ни секунды не раздумывая, уводя за собой монстра, чтобы у него с Егором была возможность спастись. Его последними словами было: «Бегите! Бросайте меня!» Никита, как сейчас их слышал, прежде чем спаситель скрылся в глубине ловушки. А потом начался настоящий ад. Никита вздрогнул, вспоминая события. Чудовище и герой сошлись в неравной схватке, не на жизнь, а на смерть. Но будто сам Геракл дал свои силы человеку, благословив его на бой. До сих пор в голове звучал неистовый крик Охотника, разрывающего свою жертву в клочья.

Гордость переполняла юношу изнутри. Ведь это не кто-то другой, а именно он, Никита, теперь помощник легендарного Охотника. И возможно когда-нибудь, если он будет усердно учиться, то сможет стать таким же мастером своего дела, как Прохор Кузьмич. Эта мысль приободрила парня, и он зашагал веселей.

Сам Кузьмич мечтал только об одном, а, впрочем, никто не знает точно, о чем он мечтал. Только добравшись до своей палатки, провожаемый восторженными взглядами обсерваторцев, которые уже были наслышаны об очередном его подвиге, старик залпом выпив стакан сивухи, упал в потертое временем кресло.

***

На завтраке в столовой было много народа. С тех пор, как в Обсерватории поселились жители «Московской» прошло уже больше года. Первое время приходилось разбивать завтрак по времени на две смены, чтобы все свободно могли разместиться и поесть. Со временем зону столовой расширили и теперь всем жителям хватало места. Демьян очень переживал, что будет сложно наладить быт, однако все решилось само собой и как нельзя лучше. Коренных обсерваторцев было не так уж и много, огромная часть подземных помещений пустовала или использовалась косвенно, поэтому с размещением вновь прибывших проблем не возникло. Для каждого нашлось дело, более того, теперь у обсерваторцев появилась своя бригада сталкеров во главе с Матвеем и охрана, состоящая из Бугра и его ребят, которые хоть и выглядели устрашающе, но были достаточно дружелюбны со своими, коими стали им все обитатели Обсерватории. Но самое главное, – у Демьяна теперь появился помощник. Опытный Никанор очень быстро втянулся в дела и сразу взял на себя часть давно привычных для него обязанностей. Демьян реально, физически ощутил насколько стало легче, не от того что вопросов стало меньше, а от того что теперь есть на кого положиться и с кем посоветоваться.

И вот теперь, за завтраком, они размышляли что делать в сложившейся ситуации. Странные смерти в Обсерватории участились. Люди умирали во сне и каждый по-разному, не было ни одной похожей смерти, но каждая из них была удивительна и просто невозможна, не поддавалась никакой логике и пониманию. А главное, – объяснения этому никакого не было. Как будто злой рок приготовил для каждого обсерваторца свою уникальную и изысканную смерть. Жертвами становились, как одинокие, так и семейные, как мужчины, так и женщины. Никакого алгоритма, никаких зацепок. Невозможно предугадать, что произойдет следующей ночью, невозможно к этому подготовиться и предупредить. Обстановка становилась все тревожнее. Уже поползли разные слухи, одни страшнее других. Кто-то пытался разглядеть маньяка среди соседей, кто-то верил в мистическое объяснение смертей, но никто не знал как их остановить. Демьян и Никанор задумавшись ковыряли вилками еду в своих тарелках, словно пытаясь найти в них решение.

– Извините… – раздался рядом голос. Пожилая женщина с платком на голове, протирающая столы, подошла ближе. И не прекращая свое занятие, продолжила, – я невольно услышала ваш диалог. Вы не подумайте, я не подслушивала, так случайно вышло. Просто вот был у меня такой случай… – женщина вдруг замолчала, подумав, что то, что она говорит, возможно неуместно. Но Демьян улыбнулся и пригласил ее присесть рядом. Женщина села и, отложив тряпку, продолжила свой рассказ.

– У моей сестры есть ребенок. Прекрасный мальчишка, веселый, но в какой-то момент вдруг начали его мучить кошмары по ночам. Да так, что он совсем спать перестал. Не знали мы что делать, ничего не помогало. И, знаете, нашлись добрые люди, посоветовали обратиться к шаману, Святогором зовут. Сколько лет живу в Обсерватории и не знала, что есть такой – Демьян сам удивленно поднял брови, – ан нет! Действительно, странный такой, живет отшельником, за маской и не понять, кто он такой. Да только какая разница, если он избавил племяшку от кошмаров? Не знаю как, но избавил. Вот я и подумала, может и Вам с ним поговорить. Хуже точно не будет, а то, глядишь, может и получится чего.

– Хм… – задумчиво произнес Демьян, – странно, ни разу не слышал. Спасибо Вера Андреевна, пожалуй, стоит сходить. Только вот, как бы его найти, этого Святогора?

– А я вас отведу! – улыбнулась женщина, – вот только уборку закончу.

«Руковожу этой Обсерваторией и людьми уже Бог знает сколько лет, а у меня под носом все эти годы живет какой-то юродивый, о котором я даже не подозревал. Я думал что знаю каждый закоулок и каждого обитателя. Хорош руководитель! А еще что-то от подчиненных своих требую…» – крутилась единственная мысль в голове Демьяна.

***

Наскоро закончив дела, делегация, ведомая Верой Андреевной, двинулась на поиски шамана. Миновав основные помещения, они свернули в неприметный технический проход. Демьян знал о его существовании, но для каких-либо практичных целей он не подходил и поэтому был заброшен. Освещения не было, поэтому пришлось запалить горелку. Пройдя по довольно длинному сырому коридору, опутанному бахромой паутины, группа вышла в просторное помещение круглой формы. Зал уходил колодцем далеко вверх, и имел купольную стеклянную крышу. Немытые много лет стекла едва пропускали дневной свет. Звук капающей откуда-то воды, эхом разносился по сводам зала. Оглядевшись кругом Демьян не увидел больше ни дверей, ни ходов, кроме того через который они пришли. Помещение было тупиковым. Вера Андреевна уверенно подошла к прислоненному к стене куску листового металла и постучала в него. Когда эхо стихло, откуда-то раздался трубный голос. Подхваченный эхом, он устремился прямиком к стеклянному куполу.

– Кто пришел? Чего надобно?

– Святогор, здрав будь! Мы пришли за советом, беда у нас! – ответила женщина, озираясь по сторонам.

– Беда? – протрубил голос еще громче, так, что стекла в куполе зазвенели.

Когда все звуки стихли, пришедшие все еще озирались по сторонам, не понимая, чего ждать дальше. Но ничего не происходило, женщина уже собиралась снова постучать, когда в стене вдруг появился проход, освещенный изнутри светом лампы. В проходе стоял невысокий худощавый человек, и придерживал полотно ткани, которое до этого скрывало вход. Грязная серая тряпка была настолько неприметной, что в полумраке ничем не отличалась от стены. Лицо шамана закрывала маска, украшенная небольшими рогами и черными перьями.

– Ну проходите, коль беда случилась – раздался голос из-под маски.

Первой вошла Вера Андреевна, следом, немного пригнувшись, чтобы влезть в проем, проскользнул Демьян. Никанор выдохнул и перекрестившись замкнул группу. Нельзя сказать, что он был очень верующим, просто вид незнакомца и сама обстановка его настораживали, как человека старой закалки. Святогор отпустил материю и проход исчез, словно его здесь никогда и не было. Немного привыкнув к яркому свету, Демьян огляделся: небольшая комната неправильной формы с невысоким потолком. Стены увешаны разнообразными сушеными травами, чуть выше уровня головы на полке стоят различной формы и размеров банки с какими-то порошками, кореньями и настойками. В центре комнаты на полу брошен матрац, рядом с ним стоит небольшая металлическая тарелка, в которой тлеет комок сушеной травы, источая горьковатый, но достаточно приятный запах. Святогор, опираясь на палку, проследовал к своему матрацу. Усевшись на него, он взял тарелку и немного подул на траву через сделанное в маске отверстие для рта, оживляя угасающий огонь. Дым повалил сильнее. Оставшись довольным результатом, он обратился к гостям:

– Рассказывайте, с чем пожаловали? – маска оглядывала незнающих с чего начать людей нарисованными глазищами.

– Я Демьян, начальник Обсерватории, а это Никанор…

– Меня не интересуют ваши должности, звания и статусы! – Перебил шаман. – В этой комнате все люди равны. Мы – дети Предков и нет среди нас ни главных, ни второстепенных. Только духи знают, чему быть и все в их руках. Так в чем беда?

Оторопевший Демьян хотел было возразить, но сдержался. В обычной обстановке он не потерпел бы такого обращения. Но этот, оторванный от жизни Обсерватории островок, сам по себе был необычен, не говоря уже о его хозяине.

– Дело в том, – продолжил он после небольшой паузы, – что в Обсерватории стали умирать люди. В самой смерти нет ничего необычного, так же, как и в том, что умирают они во сне. Странно то, от чего они умирают. Вот, например, последний случай: человек захлебнулся. Здесь, в Обсерватории, где нет воды и водоемов. Захлебнулся озерной водой у себя в кровати во сне. Но как это возможно? Такого просто не может быть!

– Возможно все! – ответил шаман.

– Но как? – удивился Демьян.

– Во время сна наше астральное тело выходит за пределы живой оболочки. Ты, Демьян, когда-нибудь умирал во сне?

– Да… но при чем тут…

– Ты видел, ощущал свою смерть до конца? – уточнил шаман.

– Ну… я просыпался за секунду до смерти, но какое это имеет значение?

– В том-то и Суть, Демьян. Представь, что кто-то не дает тебе проснуться в эту секунду, кто-то держит тебя во сне до самого конца… Убей оболочку – останется астральное тело, душа, если хочешь. Убей астральное тело – останется лишь пустая оболочка.

– Это звучит как бред какой-то… – недоумевал Демьян. – Мы пришли за реальным советом и помощью, а в ответ получили какую-то фантасмагорию.

– Вы получили Ответ! – Отрезал шаман. – Другое дело, готовы ли вы были его услышать и принять. Если ты не видишь чего-то в темноте, это вовсе не значит, что этого не существует.

– Ну все! – вскипел Демьян, эти фантастические истории были вовсе не тем, за чем он пришел. – Спасибо за потраченное на нас время. Мы, пожалуй, пойдем.

– Иди, Демьян и возвращайся, когда будешь готов. Только помни, слепой старик не остановится… – протрубил сквозь маску шаман, вслед уходящим.

– Тьфу ты! – выругался Демьян, выйдя из помещения. – Какой еще слепой старик? Приходишь за ответом, а тебе вдогонку еще больше загадок.

Молчавший всю дорогу Никанор только удивленно хлопал глазами. Было понятно только одно, – поход не внес никакой ясности и не дал ожидаемых плодов.

***

Когда гости ушли, Святогор откинул с лица маску. Его испещренное морщинами лицо выражало озабоченность. Почесав коротко стриженную белую как снег бороду, он поднялся и, опираясь на палку, стал медленно ходить по комнате, задумчиво разглядывая свои банки, словно разыскивая что-то.

– М-да, плохо дело… – чуть слышно бубнил он себе под нос, остановившись возле одной из склянок и разглядывая траву, находящуюся внутри. – Но кто на такое способен? Какое странное видение, эти слепые глаза и лицо, как будто знакомо. Но откуда такая сила? – шаман задумчиво крутил банку в руке, глядя сквозь нее. – Странно, я никого не знаю, кто мог бы, хотя… – старик вдруг замер, выпрямившись во весь рост. Глубокая морщина пролегла между сурово сдвинутыми бровями. Быстро поставив банку на место, шаман вытащил несколько разных склянок с полки и, прихватив со стены наборы трав, бросил все это в холщовую сумку. Подняв металлическую тарелку, вытряхнув из нее остатки пепла и взяв стоящий возле стены огромный шаманский бубен, он вышел в зал. Полумрак окутывал со всех сторон. Встав по центру зала, Святогор напевая что-то еле слышно, нарисовал на земле шаманскую руну. Сев в ее центр, он достал склянки и травы. Смешав все в один небольшой комок, он бережно поджог его, пламя занялось и тут же потухло, оставаясь тлеть. Уложив комок на тарелку, шаман достал из сумки колотушку и опустив маску на лицо, взял в другую руку бубен. Дым тонкой струей поднимался к стеклянному куполу, медленно окутывая собой колодец. Слегка покачиваясь и напевая что-то, Святогор начал тихонько пристукивать в бубен. Утробный напев, напоминающий звуки варгана, эхом разносился по залу, отражаясь от стен. Напев становился быстрее и удары в бубен тоже ускорялись. Какофония голоса, бубна и эха переросла в неистовую композицию. Комок травы вдруг вспыхнул и погас. Шаман замер. Звук падающих капель замедлился и исчез совсем. Даже дым, поднимающийся из тарелки, остановился. Стекла купола затянуло льдом. И густой тягучий мрак сползая по стенам опустился на землю, поглощая остатки света.

– Что ты забыл здесь, шаман? – раздался мерзкий шепот, словно эхо звучащий отовсюду.

– Кто ты? – неуверенно спросил Святогор.

– Какая разница? Ты все равно слишком слаб! – прерывистый смех наполнил своды зала.

Святогор снял маску. Густая, словно живая тьма, поглотила все вокруг. Было сложно дышать. Выйдя из руны, шаман бросился к входу в свое жилище, но его словно не было никогда. Святогор кружил по залу, судорожно ощупывая сырые стены в поисках входа. Выбившись из сил и тяжело дыша, он упал на землю, кругом в темноте слышались странные звуки, словно какие-то существа ползают по земле и стенам, совсем близко. «Морок!» – вдруг мелькнуло в голове. Шаман вскочил и опираясь на палку вернулся в центр руны. Сев обратно, он надел маску и начал камлание, взывая к духам Предков. Чтобы сконцентрироваться, он вспомнил строчку песни, которую он написал еще До Катастрофы: «Под крики птичьих стай я слышу: Камлай!» Мерзкий шепот в голове отвлекал, мешая сосредоточиться, но усилием воли шаман настроился на удары бубна, успокаивая сердцебиение и дыхание. В какой-то момент дышать стало легче, тьма немного отступила и в сознании возник знакомый образ слепого старика. Святогор пригляделся, сомнений не было. «Корней!» – выдохнул шаман и рухнул без сил. Звуки бубна стихли и только всплески капающей где-то воды разносились под сводами зала.

– Это еще хуже, чем я думал… – озадаченно пробубнил Святогор, поднимаясь с земли.

***

Демьян вернулся домой в совершенно подавленном состоянии. На поход к шаману он возлагал большие надежды, хотя совершенно не хотел себе в этом признаваться и, не получив никаких маломальских подсказок, окончательно расстроился. Догадок не было, только имеющиеся факты, а они говорили лишь о том, что то, что происходит, просто невозможно, нереально и иррационально. Но Бог с ним, это тревожило его не так сильно, как понимание того, что не ясно, кто станет следующей жертвой и как это вычислить. Ведь не было никаких признаков, никакой хронологии. Вечером человек всем мило улыбался, а утром его находили мертвым. Демьян не боялся за себя, тем более, что он не верил во всякого рода мистику, но у него была жена и дети и мысль о том, что он не может их защитить сводила его с ума.

– Демьян, ты опять переживаешь? – Алена с тревогой заглянула в глаза мужа. Демьян промолчал, да и что было отвечать, обманывать ее что все в порядке? Это было бессмысленно, ведь Алена знала и понимала мужа без слов. – Не стоит так терзать себя, ведь чем больше гоняешься за решением, тем усерднее оно от тебя ускользает – Алена улыбнулась и обняла мужа. – Позволь решению самому найти тебя.

Демьяну не стало легче от совета, да и как можно избавиться от навязчивых мыслей, когда они колом стоят в голове. Он сидел молча, глядя в одну точку, не понимая даже с какой стороны подступиться к решению проблемы.

– Странно все это… – думал он, – бороться с мутантами, пожалуй, куда проще, их хотя бы видно, а тут… Еще и этот Святогор, тоже странный персонаж. И как я до сих пор ничего не знал о его существовании? Пожалуй, стоит повнимательнее еще раз обследовать Обсерваторию, а то Бог его знает, кто еще может тут обитать… – Демьян почесал затылок. Время было уже позднее и переживания порядком вымотали его. – Наверное, Алена права, остается только ждать и быть начеку. Завтра предупрежу всех, чтобы были внимательными и приглядывали друг за другом. И, если будет происходить что-то подозрительное, сразу сообщали мне или Никанору. Да, пожалуй, так будет правильно!