Особенный заказ, или Испытание для способностей

К счастью, несмотря на годы запустения, здание требовало реставрации лишь в нескольких местах. В остальном предстояло только отмыть стены от многолетней грязи и мха, обновить оконные рамы и прочистить все трубы – от каминных до вентиляционных.

Фредерик краем глаза уловил, как переглянулись дети и Кристиан: они стояли рядом и, судя по выражениям лиц, слышали каждое слово. Старший Бэстиль был в курсе сегодняшнего плана детей и знал про камины. Более того, накануне он связался с Шапиро и получил разрешение на фотосъёмку внутри особняка. Ведь ранее они запрашивали разрешение только на документирование и фоторепортажи снаружи здания. Сейчас же появилась возможность без лишних вопросов перемещаться по всему особняку и делать нужные изыскания у всех на виду.

– Это просто чудесно, дорогой Стивенс! – Улыбнулся Фредерик, поддержав воодушевление дворецкого. – Получается вы быстрее запланированного графика успеете привести поместье в современный вид. Но подскажи, пожалуйста, когда придут менять рамы и чистить трубы? – Поинтересовался Фредерик, – прежде, чем начнутся работы в библиотеке, нужно будет укрыть там всё от пыли, сажи и прочего. Да и работать я в тот день не смогу.

– Я об этом уже подумал и приготовил укрывной материал. Рабочие обещали прибыть через два дня. Но начать можем с других помещений, оставив библиотеку напоследок. За один день рабочие не успеют всё сделать. Я распоряжусь, чтобы они подстроились под вашу работу и, например, взялись за библиотеку в выходные. О деталях можно договориться чуть позже. – По деловому и с интонацией знатока своего дела, сказал Стивенс и, посмотрев на младших Бэстиль и Кристиана, продолжил. – Господин Шапиро с нетерпением ждёт фотокарточек до и после ремонтных работ. Признаться честно, он большой любитель фотоартефактов и истории, и пришёл в восторг от возможности запечатлеть этапы реконструкции поместья.

– Мы с радостью сделаем это. Оборудование у нас с собой. – С воодушевлением сказала Лизи, кивнув брату и Кристиану. – Я сегодня буду навёрстывать упущенное и продолжу работу по оценке предметов искусства. Тогда, с вашего разрешения, Александр и Кристиан начнут делать фотокарточки внутреннего убранства поместья.

– Конечно-конечно! Будем признательны. – Дворецкий по обыкновению проинформировал о часах обеда и выразил готовность помочь юным Бэстиль и Картэ в любых вопросах.

Фредерик и Стивенс удалились, но уже перед самой библиотекой Фред оглянулся на детей, и заговорщицки подмигнул, закрывая за собой дверь.

– Нам срочно надо придумать, что делать с комнатой Хейли, которую точно обнаружат, когда будут менять оконные рамы, и успеть до трубочистов проверить догадку про камин. – Прагматично, но с тревогой в голосе заметила Элизабет.

– Ты усложняешь, Лизи. Мы ничего не должны делать с кабинетом Хейли. Нас никто там не видел. Снимать отпечатки с поверхностей и искать их совпадение оснований нет. Даже если вдруг и будут проверять, то ваших отпечатков в базе нет, а я был в перчатках. – Спокойно изложил доводы Картэ. – Мне представляется такой сценарий: ремонтники найдут комнату, сообщат Шапиро, тот, скорее всего, просто обрадуется. Ведь внутри редкие минералы, их можно продать или сдать в аренду музеям. – Рассудительно, в своём стиле, подытожил мысли Картэ.

– Я об этом же подумал и считаю, что нам не стоит ничего говорить про тайный кабинет. А вот камины, как и планировали, начнём осматривать сегодня и когда ты, сестрёнка, – Алекс перевёл взгляд на Элизабет, – сможешь, то присоединишься к нам. Твои способности в данном деле очень пригодятся. – В задумчивости потерев виски, молодой Бэстиль продолжил. – Нет, всё-таки мы должны отработать догадку с каминами именно сегодня. Мы не можем рисковать и откладывать на другой день, трубочисты вполне могут переиграть, например, из-за погодных условий, и явиться раньше. Кто знает, насколько дотошно они подойдут к работе и не примут ли решение совсем заменить часть каминов на современные.

– Мест не так много, у нас есть все шансы разобраться с этим сегодня. – Сперва радостно, а потом помрачнев, сказала Элизабет. И, увидев вопросительный взгляд брата, она громко вздохнула, вся напряглась, но постаралась подобрать слова. – Вчера мы договорились, что я присоединюсь к вам позже, но сейчас я это не могу гарантировать. Зрение, конечно, я буду беречь, но не вся работа требует сильного напряжения глаз, я вполне могу переключаться между задачами. Постараюсь давать себе отдых и сделать сегодня максимум из возможного. – Брат и Картэ всё ещё не понимали к чему ведёт Элизабет, и та продолжила. – Эх… я уже откладывала работу и занималась преимущественно загадкой Хейли, потом травма нарушила все мои планы. – Лизи вздохнула и потёрла пальцами переносицу. – И ты прав, вчера я готова была снова окунуться в наше приключение, забыв об остальных обязанностях. Но потом вспомнила, как папа каждый день борется с последствиями своего дара, как он держится, чтобы не сорваться в изучение всех доступных ему книг. Мне тоже стоит учиться не потакать своей зависимости в жажде получения ответов. У меня есть обязанности, о которых не стоит забывать. Я эксперт в своей области и не хочу, чтобы моя репутация пострадала. – Задумавшись, Лизи продолжила. – Мой дар, точнее его обратная сторона, порой становится сильнее, чем хотелось бы, затмевая всё остальное. Я не хочу быть под властью этого. Именно сейчас, сегодня, мне важно справиться с собой, отдать предпочтение работе и данному Шапиро обещанию.

– Конечно, сестрёнка, я понимаю тебя. И мы тебя поддержим в любом случае. – Сказал Алекс.

– Да, Элизабет, не переживай. Мы будем рядом. – Искренне и с заботой произнёс Картэ. – Александр приобнял сестру, а детектив положил руку на плечо девушки, подкрепляя свои слова. – Если мы с Александром не справимся, то у нас будет завтрашний день. И что-то мне подсказывает, что Хейли спрятал бы тайник так, чтобы его не обнаружили при прочистке труб. – Закончил мысль детектив.

– Спасибо, я в вас и не сомневаюсь. Встретимся за обедом и расскажете что удалось найти. Удачи в ваших поисках. – С едва уловимой улыбкой произнесла Элизабет. Перекинула сумку через плечо, взяла свой рабочий кожаный саквояж с лупами, кистями, скребками, перчатками и специальными лампами-артефактами, которые помогали рассмотреть подписи на картинах, и направилась в сторону лестницы.

***

Кристиан и Александр остались вдвоем. Проводив взглядом Элизабет, Картэ спросил:

– Алекс, с какого камина начнём?

– Хороший вопрос. У нас в приоритете два камина в небольших семейных комнатах. Малая столовая и гостиная в сиреневых тонах на втором этаже. Если в них ничего не найдём, то продолжим поиски в других.

– Да, согласен. В гостиную мы успеем в любое время, а вот застать малую столовую без лишних глаз может быть затруднительно. Пока до обеда далеко, предлагаю начать именно оттуда. Но прежде, давай вооружимся фотоартефактами. Прикрытие никто не отменял. – Весело напомнил Кристиан. В этот раз детектив взял свой личный фотоартефакт. Устройствон было той же марки, что и у Алекса, но его модель отличалась. У Александра фотоартефакт с моментальной печатью, а Кристиану для проявки фотокарточек требовалась лаборатория, но его изображения обладали большей детализацией.

Достав всё необходимое и перекинув через голову ремешки от фотоартефактов, молодые люди направились сразу в малую столовую, где обычно проходил обед у Бэстиль. Помещение им было хорошо знакомо и являлось одним из самых обжитых.

Малая столовая или малый обеденный зал, как называл помещение Стивенс, хоть и уступала размерами её парадной версии, но была наполнена уютом и теплом. В центре стоял массивный овальный стол из тёмного дерева, накрытый льняной скатертью с тонкой вышивкой. Высокие стулья с мягкой бордовой обивкой словно приглашали занять место и насладиться спокойным осенним утром.

За окнами тянулся пасмурный день: небо затянуто облаками, лёгкий туман стелился по саду. Комната наполнялась мягким светом, пробивающимся сквозь тяжёлые шторы. В камине потрескивали поленья, разгоняя утреннюю прохладу. Блики живого огня играли на полированной мебели, добавляя ощущение тепла.

У дальней стены стоял раздаточный стол с холодной мраморной столешницей, на которой всё было расставлено с безупречной точностью. В центре – округлый никелированный чайник с тонкой гравировкой, словно позаимствованный из прошлого века. Его содержимое оставалось горячим благодаря встроенному в подставку кристаллическому артефакту, невидимому, но надёжному. Из изящного носика поднимался лёгкий пар, наполняя помещение мягким ароматом чая с бергамотом.

По обе стороны от пузатого чайника, идеально симметрично, разместились кофейник из того же никелированного сервиза и третий сосуд – непривычной, чуть вытянутой формы. В нём тихо струился пар от цикория – напитка простого, но душевного, согревающего изнутри. Его нередко выбирали те, кто ценил вкус без кофеиновых всплесков – ясную голову, ровный пульс и тягучее пробуждение.

На серебряных подносах, аккуратно размещённых рядом, выстроились фарфоровые чашки с тонкими стенками, вазочка с янтарными кусочками тростникового сахара, молочник и стеклянная пиала с засахаренными дольками фруктов. Тут же стояла тарелка со сладкими и сытными сдобами. Тёплые, только из печи, булочки – небольшой, но неизменный штрих заботы и уюта, столь важный в рабочие дни.

Такой уголок с выпечкой и горячими напитками появлялся неслучайно: хозяева дома велели всегда накрывать для приглашённого персонала на время реконструкции и других работ. Не из демонстративного гостеприимства, а из тихого уважения к тем, кто трудился в их стенах.

Кристиан и Александр не стали терять время, сделав несколько снимков с разных ракурсов и из разных углов комнаты, фокусируясь на общем плане и на отдельных предметах интерьера. Особое внимание, естественно, привлекал камин, который в этом небольшом помещении занимал почти треть стены и приковывал взгляды.

– Давай прикинем логически. – Взяв булочку начал рассуждать Алекс. – Тайник так или иначе должен быть защищён от его случайного нахождения прислугой, домочадцами, возможными рабочими, а также непосредственно от огня, сажи и копоти. Верно?

– Верно. Размер ниши должен быть не очень большим, но и не совсем крошечным. Если мы верно поняли замысел Хейли из его дневников, то в этом тайнике будет часть артефакта, который содержит какой-то минерал, и, скорее всего, будет записка или подсказка к следующему шагу. – Картэ пригладил волосы и посмотрел на камин стараясь уловить в нём то, что наверняка заметила бы Элизабет: мельчайшие детали, скрытые смыслы, едва уловимые несоответствия.

Александр последовал примеру детектива, и молодые люди начали визуальный осмотр, а особо интересные места простукивали, стараясь услышать заветный глухой объёмный звук.

Портал камина был выполнен из отполированного тёмного мрамора с прожилками молочного цвета, придающими камню глубину. Боковые колонны, украшенные резными листьями аканта, поддерживали массивную каминную полку, на которой располагались изящные бронзовые часы с позолотой и парные статуэтки африканских слонов с поднятыми хоботами из того же материала. Молодые люди возлагали большие надежды именно на это место, поэтому с пристрастием двигали и осматривали незамысловатые предметы интерьера. Кристиан отметил, что чистота в помещении поддерживалась регулярно. Даже у таких небольших предметов, как статуэтки и часы, были вычищены все линии и углубления. Маловероятно, что в местах, где так тщательно убираются, может быть что-то сокрыто. Каких-либо знаков или механизмов Картэ и Бэстиль при осмотре декораций каминной полки не увидели.

Топка камина была обрамлена литой чугунной рамой с узором из хаотичных завитков виноградной лозы. Внутри неё размещалась декоративная решётка, также выполненная из чугуна. Поленья уже наполовину прогорели, и мягкий свет от углей переливался красными и золотистыми оттенками, отражаясь на начищенных металлических деталях, которые лишь слегка покрылись гарью, видимо, внешние детали камина чистят каждый день.

При поверхностном осмотре топки ни Алекс, ни Кристиан не нашли ничего подозрительного: не было символов или рисунков, необычных кирпичей, выступающих или наоборот углубленных, не было каких-либо иных узоров – ничего, за что мог бы зацепиться глаз. Но более качественному обыску мешал ещё не остывший камень, а также копоть, которая хоть и тонким слоем, но всё же успела покрыть внутренние стенки камина. Крис сделал несколько фотографий и продолжил осмотр окружающего.

На полу перед очагом расстилался мраморный фартук, выложенный мозаикой, которая складывалась в эхеверию – “каменный цветок” с мясистыми лепестками, сверкавшими разноцветным глянцем.

Гости столовой, даже самые чопорные, нередко задерживали взгляд на этом узоре, ощущая странное спокойствие, словно цветок дышал в ритме комнаты, впитывая суету и возвращая тихое тепло. Вряд ли новые хозяева знали кто выбрал такую мозаику, но были благодарны за столь трепетный подход к созданию атмосферы в особняке, который они скоро будут называть “домом”.

Чуть в стороне стояла невысокая железная дровница с аккуратно сложенными сухими поленьями, предназначенными для поддержания температуры в комнате. Каминное тепло медленно расходилось по столовой, наполняя воздух лёгким ароматом тлеющего дерева.

Кристиан и Алекандр на всякий случай сделали фотокарточки каждой детали, но через объектив не было ни намёка на то, что тайник находится здесь.

– Вернёмся сюда, когда осмотрим второй камин. Если ничего не найдём, то переключимся на другие потенциальные сердца дома. – Александр повертел в руках фотоартефакт и добавил. – Если мы что-то не увидели, то по фотокарточкам Лизи нам сможет подсказать, что мы упустили уже сегодня вечером. Пойдём дальше? – Алекс убрал все сделанные снимки в альбом и перезарядил фотоартефакт.

– Да, здесь мы сделали всё, что могли. – Произнёс Картэ, отступая на шаг и бросив взгляд на столовую. «Надеюсь, в следующей комнате повезёт больше», – мелькнуло в мыслях детектива. Ему очень хотелось справиться с загадкой без вмешательства Элизабет. Не столько из-за профессиональной гордости, сколько из стремления показать, что и он может видеть глубину в мелочах. Или, может, просто хотелось вызвать у неё мимолётную улыбку и поймать взгляд, в котором было бы нечто большее, чем дружеское участие – отблеск того самого особого взгляда, который остаётся в памяти дольше любых слов.

Глава 24

Малая гостиная, как только они открыли туда дверь, встретила Александра и Кристиана прохладой – камин не был зажжён, и отсутствие тепла сразу ощущалось. Здесь давно никто не сидел, не разговаривал, не читал вслух. Пространство казалось законсервированным, как кадр из жизни, внезапно остановившейся. Однако, в комнате было убрано. Видно, что Стивенс распорядился навести чистоту, не нарушая при этом порядка вещей. Молодые люди решили сначала немного осмотреться, а потом всерьёз взяться за исследование камина, и переступили через порог.

Несмотря на первое впечатление, сейчас возникло странное ощущение присутствия, а не заброшенности. Всё здесь было по-домашнему просто и удивительно цельно: не выставлено напоказ, а устроено с любовью и вниманием к каждому.

Невысокие полки с детскими книгами, расположенные так, чтобы ребёнок мог дотянуться сам. У окна – широкое кресло и небольшая угловая тумбочка без дверок, на которой до сих пор стояла корзинка со спицами и несколько игольниц причудливой формы похожей на цветок, пяльца на регулирующейся подставке, механизм для намотки пряжи с изящной педалькой.

– Это, скорее всего, делал сам Кристофер Хейли для жены, – предположил он мягко. – Смотри, высота точно подогнана вручную, видно следы напильника. Всё выверено и аккуратно доработано. И едва заметные инициалы “КХ” говорят в пользу этой версии.Александр подошёл ближе, чуть наклонился над столом.

– Ты прав. Это работа не гения-артефактора, а заботливого мужа. Он не мастер и не столяр, однако сделано так аккуратно и с вниманием к деталям. Видно, что Хэйли очень старался порадовать свою супругу. – Подтвердил догадку Кристиан.

У стены напротив окна стояло небольшое кресло с подставкой для ног, обшитой тем же сукном, что и вся мягкая мебель в комнате. Рядом – деревянный столик с выгравированной шахматной доской, выдвижными ящиками, где предполагалось хранить фигурки, блокноты и пишущие принадлежности. Поверхность была отполирована прикосновениями, но потемнела от времени. По краю стола лежал набор гладких камешков – то ли для игры, то ли для медитации. Вероятно, именно тут проводил вечера сам Кристофер – и в это время он не был изобретателем или инженером, он был просто любящим отцом и мужем, ищущим тишину и умиротворение в кругу близких.

На ножке столика Кристиан заметил что-то неровное – он присел, провёл пальцами по древесине.

– А это? Видишь, внизу? – Он коснулся едва заметных зазубрин. – Похоже, здесь точил зубы щенок. Скорее всего, знакомый нам эрдельтерьер семейства. Следы мелкие, расположены не хаотично. Пёс явно проводил много времени у ног хозяина.

Картэ шагнул к книжной полке, пальцы прошлись по корешкам, он взял одну из них в руки и начал листать.

– Детские книги, логические задачки, энциклопедии… Ничего случайного. Каждая – с пользой и подобрана с любовью. Смесь знаний и сказки. Закладки торчат, уголки страниц загнуты… – Начал перечислять Крис. – Не коллекция – живой книжный уголок, где прочитанное обсуждалось, а каждая книга – рабочий материал.

Александр в это время не сводил взгляда с большого массивного дивана, который располагался ровно напротив камина. Видно было, что он стоял здесь достаточно долго – ножки врезались в паркет так, что не сдвинуть. На сиденье лежали подушки, чуть сбившиеся, словно ещё недавно кто-то подкладывал их себе под спину. Одна из них была украшена вышивкой, в которой угадывалась ручная работа. Обивка местами чуть потёрта, особенно по краям и в уголке – как будто кто-то любил сворачиваться клубочком. Возможно, ребёнок. Возможно, собака. Или оба. Диван словно звал присесть – не на край, а по-настоящему, с ногами, пледом, чашкой горячего напитка. Он олицетворял само приглашение к семейному вечеру.

– Здесь действительно ежедневно могла собираться семья Хейли, как это делаем мы у себя дома. В итоге наши семейные вечера заканчиваются возле камина, вероятно, и тут так же. – Подытожил наблюдение Алекс.

– Не музей и не декорации… – Сказал Кристиан тихо, почти себе под нос, собираясь с мыслями. – Комната жила ритуалами. Утро – у окна, с вязанием. Вечер – на диване, у камина. За чаем и беседой, или игрой в шахматы. А рядом собака, тянущая плед на пол или играющая с младшим Хейли. Это не экспозиция. Это структура быта целого семейства.

На мгновение в комнате повисла тишина, будто даже воздух прислушивался к чужакам, вторгшимся в хрупкую тень былого уюта. В этой комнате словно всё ещё оставалось тёплое эхо семьи, где для каждого было своё место.

А сердцем, несомненно, был камин. Он собирал вокруг себя всех: кто с книгой, кто с вязанием, кто с партией в шахматы. Собака наверняка дремала рядом, уткнувшись носом в любимую игрушку. Даже сейчас камин, тёмный и холодный, тем не менее оставался центром – не просто точкой в пространстве, а якорем. Именно вокруг него закручивались годы, привычки, разговоры, привязанности. Когда в нём горел огонь, этот дом был живым.

– Приступим? – спросил Александр. Напарник кивнул, и они, наконец, перешли к делу.

Кристиан в этот раз доверился своему чутью детектива. В расследованиях оно не раз выручало – как надёжный инструмент, не хуже логики или наблюдательности. Он не стал зацикливаться на мелочах и тщательно выискивать каждую трещинку в камне.

Когда они осматривали камин в столовой, Крис пытался представить, как бы смотрела на всё Элизабет: чётко, точно, цепляясь за мельчайшие детали. Это было близко с тем, как он работал над своими делами, но с наблюдательностью, которая вышла на новый уровень. Ему было интересно можно ли совместить два подхода: его и Лизи. Сейчас – в комнате, где в расстановке вещей ощущалась семейная близость, где каждому отведено своё место, – он решил вернуться к тому, что уже стало частью его самого. К работе детектива. Предметы и их расстановка многое могут рассказать о хозяевах, а ещё каждый предмет и каждое действие оставляют свои следы. Не все из них сохранились за давностью лет: что-то исчезло само, а что-то стёрлось при уборке. Узнать сейчас какие предметы перемещались, а какие оставались на своих местах – практически невозможно.

Картэ сделал шаг назад – не физически, а внутренне – и попробовал взглянуть на ситуацию иначе. Вместо скрупулёзного анализа имеющихся следов он попытался представить, как мыслил бы сам Хейли. Где бы тот спрятал что-то настолько важное? Куда бы положил то, что не должно попасть в чужие руки? В полицейской Академии его учили не только наблюдать, вылавливая и замечая важные моменты, улики, но и смотреть глазами преступника и жертвы, мыслить как преступник, рассуждать. Полезные навыки, которые можно применять и в обыденной жизни, чтобы лучше понять другого человека, его мотивы и поступки.

Александр тем временем придерживался привычной схемы: начал с полки над камином, медленно и аккуратно ощупывая стыки, проверяя на ощупь неровности.

«Нажимных и откидных механизмов здесь вряд ли стоит ждать – если бы они были, их могли случайно задеть слуги. Топка и дымоход – тоже сомнительный вариант: туда не всегда есть доступ, да и чисткой трубы регулярно занимались», – размышлял Бэстиль, сосредоточенно оглядывая пространство.

«Планеты… сверхновая… огонь… сердце дома», – перебирал в памяти ключевые подсказки, приведшие их сюда. Но пока – ничего. Ни символов, ни намёков у камина не было. Александр уже принялся простукивать портал камина, но и там не обнаружил ничего примечательного.

Картэ потёр переносицу, ещё раз окинул взглядом комнату, вернулся мыслями к камину и заговорил:

– Алекс, должен признаться, что я в тупике. Ты, как я вижу, тоже. Предлагаю присесть на диван, как это делали Хейли, и порассуждать последовательно. Всё-таки мой опыт и твои знания могут вместе дать отличный результат.

Александр одобрительно кивнул и молодые люди устроились на диване. Оба представляли то, как окружающая обстановка оживает. Как горит пламя, как бегает собака, как читают вслух или разгадывают головоломки. Как камин дарит тепло и свет, его с лёгкостью можно было бы назвать семейным очагом Хейли.

– Александр, может, я ошибаюсь, но мне кажется, Хейли очень похожи на вашу семью. – Начал рассуждать Кристиан. – Вы уважаете друг друга и, что куда важнее, принимаете. Безусловно любите. Не боитесь говорить о чувствах и мыслях, особенно в кругу родных. Поддерживаете друг друга, а главное – радуетесь чужим успехам не меньше, чем своим.

– Если с этой стороны посмотреть, то да, пожалуй… Хотя между нами всё же большая разница. Мы живём в другой реальности – не аристократы, не гении. Но соглашусь: семья для нас действительно многое значит. Как и для Хейли.

– Знаешь, я иногда немного вам завидую. По-доброму, но завидую. Ведь в моей семье иначе. – Крис на секунду отвёл взгляд, раздумывая стоит ли продолжать столь откровенный разговор. Но отступать детектив не привык и раз уж начал свою мысль, то должен был довести её до конца и пояснить. – У нас есть формальная связь. Мы знаем, что никто не бросит другого в беде. Но той самой теплоты и общности, как у вас, – никогда не было. У всех свои интересы, разные ожидания от жизни. Порой кажется, что лучше вовсе ничего не рассказывать – просто обменяться дежурными фразами о погоде, лишь бы не задеть по-настоящему важного.

Он замолчал, уйдя глубоко в свои мысли. Александр не торопил. Он понимал, что разговор о семье – это всегда личное и интимное. Легко говорить, когда всё хорошо и гораздо сложнее признаваться в наличии проблем. Кэтрин своим примером учила детей слушать и слышать других людей, давая им свободу выговориться или возможность помолчать. Но сейчас этого времени категорически не хватало, поэтому Александр решил нарушить затянувшуюся паузу и подтолкнуть друга к дальнейшим рассуждениям.

– Жаль, Крис. Но у каждой семьи – свой путь. Бабушка часто говорила, что мы не выбираем семью, в которой родиться, но мы можем её создать. И ты сможешь создать свою. Такую, какую тебе всегда не хватало. Это правда в твоих руках.

Кристиан молчал, и Александр добавил:

– Как бы там ни было, но я могу тебя понять. Не представляю, куда бы меня завела жизнь, если бы не было традиций поколений, воскресных обедов, привычной семейной рутины. Без этой опоры и дома, куда хочется возвращаться. Без по-настоящему согревающей любви.