Закон пустоты

Водитель был молодой, но опытный. Гнал только там, где можно было гнать. Ни разу не нарушив правила дорожного движения. И не произнеся ни единого слова за всю дорогу. Немой, что ли?

В Кремле Сергея ждали. Его сразу провели в президентский кабинет. Дверь закрылась, и Сергей остался один на один с президентом Российской Федерации.

Даже не проверили. Можно спокойно застрелить президента.

Сергей отогнал дурацкие мысли. Вопросительно посмотрел на сидящего за столом человека с таким знакомым лицом.

Президент встал, вышел из-за стола, подошёл к Сергею.

– Денисов Сергей Николаевич?

– Так точно! – непроизвольно рявкнул Сергей и испуганно посмотрел на президента. Президент поморщился.

– Говорите, пожалуйста, тише. Я хоть и не так молод, как вы, но на слух пока не жалуюсь.

– Есть, говорить тише.

– Вот так. Работаете следователем?

– Так точно.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

– Ничего. Я постою.

– Никаких «ничего». В ногах, как известно, правды нет. А мне нужна исключительно правдивая информация. Разговор, вероятно, предстоит долгий, а я, как уже говорил, не так и молод, чтобы вести долгие беседы на ногах. И зарубите себе на носу,– президент провёл рукой по своему носу, – что окружающие практически всегда оценивают человека так, как оценивает он себя сам. Нужно принимать и ценить себя. Не создавать себе кумиров, либо недостижимого, идеального образа себя. Не принимать мнение окружающих о вас за истину, не подвергая его критике. Стараясь заслужить любовь всех людей (что невозможно), вы пренебрегаете собственными потребностями, вы можете потерять себя, потерять уважение к себе. Невозможно быть во всём совершенным человеком. Вы стоите ровно столько, во сколько сами себя оцениваете, какова ваша самоценность. Однако, – президент улыбнулся, – доля реалистичности никогда не повредит.

Сергей послушно уселся на стул.

«Двадцать восьмой закон оценки стоимости вашей личности». Слово в слово. Случайность? Слишком точная цитата, чтобы быть случайностью. Но тогда…

Нет. Такое просто невозможно. Бред сивой кобылы. Президент не может быть Хилари? Просто президент хорошо подготовился к встрече. На то он и президент.

Сергей отогнал несуразные мысли.

– Надеюсь, нет необходимости объяснять, – продолжал между тем президент, – зачем вас пригласили сюда?

– По поводу инфарктников?

– Я внимательно прочитал все ваши донесения по массовым смертям от инфаркта. В конце у вас немного сдали нервы. – Сергей покраснел. – Но в целом вы действовали абсолютно правильно. – Президент ободряюще улыбнулся. – Вас не в чем упрекнуть.

Сергей не знал, что ему следует сказать и решил промолчать.

– Хотелось бы услышать ваше личное мнение, – президент сделал ударение на слове «личное», – по данному вопросу. Почему именно вас выбрали в качестве контактёра?

«Какой ещё контактёр? Намекает на придурков, которые контактируют с инопланетянами?»

– Не знаю. – Сергей беспомощно пожал плечами. – Думаю, случайно. Потому что мне поручили вести дело Смолёного. Там и за версту не пахло криминалом. А я – начинающий следователь. Мне и сунули дело попроще. Если бы это не был криминальный авторитет, никто бы не стал и копаться в причинах его смерти. Инфаркт есть инфаркт.

– Да, – задумчиво повторил президент. – Инфаркт есть инфаркт. А вы не пробовали разобраться в других инфарктах? Которые произошли до смерти авторитета?

– Пробовал. Пересмотрел все случаи смертей от инфаркта миокарда, которые произошли в нашей области за последние два года. Беседовал с врачами. Ничего такого, в смысле, крамольного, не обнаружил.

– Но чем этот инфаркт отличался от других?

– Я писал об этом.

– Я хочу услышать объяснение из ваших уст.

– Повторяю, это моё первое дело. И я, наверное, проявил чрезмерное рвение. Меня зацепила одна фраза судмедэксперта. «Сердце словно бы взорвалось». Показалось необычным. Стал копаться, подозревать жену покойного. И совершенно напрасно. Она сама вскоре умерла такой же смертью. А затем пришло странное послание от Дональда Трампа. Потом от Хилари Клинтон. Вы их читали? А то я прихватил.

Сергей потряс папкой.

– Не нужно. У меня всё есть. Лучше скажите, что вас больше всего заинтересовало в них? Может быть насторожило?

– Насторожило? – Сергей наморщил лоб. – Пожалуй, вот что. Ответы на мои первые ответы приходили через значительные промежутки времени. Затем эти промежутки стали сокращаться. А последнее послание про характерников пришло практически мгновенно. Но ведь оно огромное. Чтобы набрать такой длинный текст нужно немало времени. У меня создалось такое впечатление, что там какой-то автомат. Робот. Который отправляет заготовленный текст. И кто знает, сколько у них этих заготовок? Меня, в смысле, нас ведут к какой-то конкретной цели.

– Знать бы эту цель, – задумчиво пробормотал президент.

– Узнаем. Рано или поздно, но обязательно узнаем.

– Вы оптимист. Это хорошо. Но почему всё-таки выбрали вас? А не вашего непосредственного начальника? Ни кого-то другого?

– Не знаю. Честное слово, – Сергей приложил руку к груди, – не знаю. Сам голову сломал. А вы читали «30 законов жизни»? – неожиданно для себя спросил Сергей.

– Разумеется, читал, – улыбнулся президент. – Узнали двадцать восьмой закон?

– Узнал.

– Если бы ещё узнали, кто именно шлёт вам эти послания…

– Я стараюсь.

– Боюсь, одного старания может оказаться маловато. Вы понимаете, чем всё это может закончиться? Насколько всё это серьёзно?

– Понимаю.

– Ради встречи с вами я отменил несколько важных совещаний.

– Я понимаю.

– Вот что, Сергей,…

Президент задумался. Сергей застыл, он боялся шевельнуться.

– … я дам вам номер моего личного телефона. Его знают лишь три человека. Вы будете четвёртым. И как только будут появляться хоть какие-то новости по данному вопросу, неважно какие, сразу звоните мне. В любое время дня и ночи.

Голос у президента был серьёзным. И сам он был: усталый и серьёзный.

Сергея хватил озноб. Господи, куда он попал? И что их всех ждёт?

Он стиснул зубы и согласно мотнул головой.

х х х

Дмитрий Александрович, как и обещал, дождался Сергея. Хотя вернулся он из Москвы в девятом часу вечера. На своём месте была и Людочка. Она, приложив руки к груди, испуганно ойкнула, увидев входящего Сергея.

– Вот не думала, – пропищала она.

– Чего не думала?

– Что ты вернёшься.

– Я что, был на том свете?

– Да.

– Что да?

– На том.

– Я был в Кремле, – не без гордости уточнил Сергей. – У президента.

– И вернулся назад?

– Как видишь. Или меня должны были там съесть?

Людочка согласно замотала кудрявой головой.

– Должны. Непременно должны были слопать. С горчицей и хреном.

Сергей ошалело посмотрел на секретаршу. Он так устал от обилия впечатлений и долгой дороги, что никак не мог понять: шутит Людочка или вполне серьёзно несёт несусветную чушь?

Людочка не выдержала и прыснула, зажав рот маленькой ладошкой.

– Чего смотришь как… герой на новые ворота? Иди скорей, – Людочка кивнула на дверь, ведущую в кабинет начальника, – пока шеф не умер со скуки, дожидаясь несъедобного молодого следователя. А то его супруга замучила своими звонками. Вообразила, что доблестный муж объелся груш и развлекается с молоденькой и весьма симпатичной секретаршей.

Сергей вздохнул, покрутил пальцем у виска и приоткрыл дверь кабинета.

– Разрешите?

– Заходи.

В голосе у Дмитрия Александровича сквозило явное облегчение.

Действительно, заждался. Или тоже навоображал Бог весть что?

– Что, сам президент принимал?

Сергей согласно кивнул.

– Один?

Сергей опять кивнул.

– И как?

– Нормально.

– О чём говорили?

– Да всё об этих проклятых посланиях.

– А конкретно?

– Почему я, а не вы адресат посланий?

– И что ты ответил?

– А что я мог ответить? Я знаю ровно столько же, как и все остальные. То есть ничего не знаю. И ничего не понимаю.

– И всё?

– Всё.

– Но зачем-то ты ему понадобился? Раз вызвал тебя в Москву. Машину прислал. Не просто же так.

– Дал мне свой личный номер. В смысле, телефон. Велел звонить в любое время. Днём или ночью.

Дмитрий Александрович ожесточённо потёр ладонью лоб. Отнял руку ото лба, недоумённо посмотрел на Сергея.

– Получается, ты теперь находишься в прямом подчинении у самого президента?

– Вам лучше знать, в чьём подчинении я нахожусь. Как скажете, так и будет.

– Да. Задал ты задачку.

– Я-то здесь причём? У меня самого голова идёт кругом от всех этих …

Сергей замолчал, не найдя подходящего слова.

На столе зазвенел телефон. Дмитрий Александрович кисло сморщился и снял трубку.

– Всё, – прорычал он. – Сейчас еду.

Бросил трубку на рычаг.

– Жена. Заждалась. И твоя, наверняка, беспокоится. Догадался позвонить?

– Ещё по дороге в Москву позвонил.

– Молодец. Ладно. Время позднее. Пошли по домам. Как говорится: утро вечера мудренее. Вернёмся на работу, пригласим наших кураторов и всё хорошенько обмозгуем.

х х х

– Наконец-то! – Оленька потёрлась нежной щёчкой о колючую щеку мужа. – Все глаза проглядела. Как Ярославна.

– Какая ещё Ярославна?

– Жена князя Игоря.

– Но я-то не князь. И я звонил тебе, сказал, что вернусь, наверное, поздно. Сама знаешь, где я был.

– Знаю. Потому и переживала. Не каждый день ездишь к президенту. Вот обзавидуется кое-кто. Есть будешь?

– Спрашиваешь? С утра во рту ничего не было.

– Откуда я знаю, может быть, тебя в Кремле накормили барскими разносолами. Всякими там омарами да вальдшнепами. В кисломолочном соусе. Есть же там столовая?

– Понятия не имею, что там есть, а чего там нет.

– Тогда идём на кухню. Хотя нет. Подожди. Кто последний раз мыл пол?

– Я. А что? Плохо вымыл? Я так старался.

– За пол ставлю тебе твёрдую пятёрку. Теперь всегда будешь мыть. Нельзя пропадать такому таланту.

– Спасибо за доверие. Как говорится, постараюсь оправдать его. Но причём здесь пол?

– Пол в данный момент меня абсолютно не интересует. Куда ты дел швабру?

– Швабру?!

Сергей вгляделся в Оленькины глаза. Ничего подозрительного не обнаружил.

– Зачем она тебе? Или хочешь предложить её на ужин? Весьма интересное решение проблемы питания голодного мужа. И такое нетривиальное. Мне этой швабры хватит месяца на три.

– Мели Емеля. Где швабра?

– Гм. Я, кажется, спрятал её в туалете. За трубой.

Ольга, молча, развернулась и заковыляла в туалет, вернулась в прихожую со шваброй и трижды стукнула ручкой по полу.

– Ты чего?

– Сигнал. Моим. Что ты вернулся. Думаешь, им неинтересно? Тоже весь день на нервах, испереживались.

– Чего переживать?

– Как чего?! Не стыдно? Ты же им как родной.

– Что я, на войну отправился?

– Не на войну, но…. Ладно, идём, накормлю, пока они поднимаются.

Но поесть толком Сергей не успел. Звонок в прихожей заверещал, когда Сергей запихивал в рот первую порцию жареной картошки. Сергей обожал картошку жареную вместе с кусочками свинины. Сейчас была именно такая картошка.

Сергей жалобно посмотрел на жену.

– Ешь спокойно. Я пока их займу.

Она вышла из кухни, плотно притворив за собой дверь.

– А мы видели в окно, как он входит в подъезд, – раздался в прихожей хриплый бас тестя. – Как он там?

– Всё нормально, – ответила отцу Ольга. – Ужинает. Представляете, даже не накормили человека.

– Что он, жрать туда ездил? – заступился генерал за президента. – Такие дела творятся. Не до жратвы.

– Успеются ваши дела! – возразила Ольга. – Дайте поесть человеку. Идёмте в комнату.

– И то верно, – поддержала Ольгу мать. – Я и то говорю: куда ты рвёшься? Человек только приехал. Усталый. Голодный. Подожди немного. Так нет. Дела у него. Можно подумать, другие Ваньку валяют. Вон, в Кремль вызывают человека. Ты всю жизнь в органах протрубил, до генерала дослужился, а в Кремле ни разу не был. Учись у молодых, как надо работать.

– Ну, завелась шарманка, – пробормотал тесть. – Пошли что ли в комнату, сериал досматривать.

Сергей слышал, как гости прошли в комнату, скрипнула закрываемая дверь. Но аппетит внезапно пропал. Вспомнился кабинет, в котором он недавно был, строгие глаза президента. Что-то сейчас думает человек? За всю страну отвечает. Не шутка. А тут такие непонятки. Не знаешь, чего ожидать? Доживёшь ли до утра?

Сергей кое-как доел картошку, залпом выпил компот из свежих антоновских яблок и отправился к гостям.

Все трое чинно сидели на диване (Ольга в центре) и смотрели на экран телевизора. Там шла очередная стрелялка. При появлении Сергея три головы дружно повернулись в его сторону.

– Садись, то есть присаживайся в кресло, – сказала Ольга, – и подробно, никуда не спеша, рассказывай нам всё-всё, что было.

Сергей послушно плюхнулся в кресло, набрал в грудь воздуха и, открыв рот, задумался. С чего начать?

– Начинай прямо с Кремля, – направила мужа Ольга. – Про дорогу не надо. Что мы, в Москву не ездили?

– Хорошо. Меня провели в кабинет.

– А что делал президент?

– Сидел за столом и что-то читал.

– А что?

– Откуда я знаю, но подозреваю, что мои донесения. У него были все материалы по делу. И он очень досконально всё изучил.

– Изучишь тут, – буркнул генерал. – Чёрт знает, что творится.

– При моём появлении президент встал из-за стола и поздоровался со мной.

– За руку?

– За ногу. Конечно, за руку. Кстати, руки у него сильные.

– Ещё бы. Боксом занимается.

– Вообще-то дзюдо. Но это неважно.

– А как кабинет? – поинтересовалась тёща. – Как по телевизору показывают?

– Точно такой. Но я, честно говоря, не особо и приглядывался. Не до того было.

– О чём говорили? – Тесть направил разговор в нужное русло.

– Об инфарктниках. Он очень серьёзно отнёсся к делу. Очень серьёзно.

– Куда уж серьезнее, – вздохнул тесть. – Весь аппарат стоит на ушах. Едва успеваем трупы подсчитывать.

Ольга удивлённо посмотрела на отца.

– Какие трупы?

– Наркомафии. Уже к двадцати тысячам подходят. Как так можно? В разных городах, и все в одно время. Секунда в секунду! Страшное дело.

– Что значит: секунда в секунду? – не поняла Ольга.

Генерал вместо ответа раздражённо махнул рукой. Ольга перевела взгляд на мужа.

– То, что в разных городах России, – ответил Сергей, – одновременно…

– И не только в России, – буркнул генерал, – но и за рубежом.

– … умерло почти двадцать тысяч человек.

– Что здесь такого? – не поняла Ольга.

– Все они умерли от инфаркта миокарда. Тяжелейшего инфаркта. Неподдающегося излечению. И все они, так или иначе, в той или иной форме, были связаны с торговлей наркотиками.

– А откуда известно, что эти люди торговали наркотиками?

– Большинство из них находились на учёте в полиции как наркодилеры. Так, Леонид Сергеевич?

– Так, – хмуро подтвердил генерал.

– Если вы знали, что они торговали наркотиками, то почему их не арестовали?

– Почему-почему? Легко тебе, на диване, рассуждать и давать вумные советы. А что я им предъявлю кроме моего хотения? Знаешь, сколько требуется времени, чтобы собрать доказательную базу? А попробуй, собери её. Там не дураки работают. Далеко не дураки. Там такая конспирация! Такие адвокаты! Попробуй с плохой доказательной базой отправить дело в суд. Вмиг заклюют! А судьи кто?

– Кто?

– Люди. Обычные живые люди. В основном, женщины. У многих – дети. Героев среди них нет. И на тот свет никто не торопится.

– И что?

– А то, что самое удивительное, как эта сволота вообще попадает за решётку. Хотя, чему удивляться. Сидит мелкота. Отработанный материал.

– Нерадостная картина, – вздохнула Ольга.

– Нечему радоваться. А ещё журналюги продажные. Такой вой поднимут, арестуй я хоть одного крупного наркодилера. Только в нашем городе три самых известных журналиста пишущих на криминальную тему померли в это же самое время.

– От инфаркта?

– От него самого. А такие были праведники! Такие законники! Так клеймили правоохранительные органы. За малейшую оплошность втаптывали в грязь. Издевались, как хотели. Глумились гады. – Генерал в сердцах плюнул на пол. – Туда им и дорога.

– Ты чего плюёшься? – вскинулась на мужа Светлана Викторовна. – Думаешь, легко беременной дочери мыть полы?

– Ладно, мама, – вступилась за отца Ольга. – Зато, если бы арестовали, – не сдавалась она, – люди остались бы живыми.

– Какие люди? Где ты нашла людей? Нелюди. Они людей-то как раз и травили. И всё равно не остались бы живыми. В тюрьмах тоже все загнулись.

– То есть, что получается: в один момент уничтожена вся наркомафия?

– Похоже на то.

– Так это хорошо! Никто больше не будет травить людей.

– Если бы всё было так просто. Ты знаешь, сколько у нас наркоманов? Миллионы! И все они враз оказались без наркоты. А они уже не могут без дури. У них ломка начинается. Они на всё пойдут, чтобы наркоту достать. И уже пошли. Три аптеки разгромили. Это только в нашем городе. А что будет дальше? Сколько подпольных лабораторий возникнет. Ведь у нас грамотных людей хоть пруд пруди. Каждый второй с дипломом. И кто заменит погибших? Ведь свято место пусто не бывает.

– Не бывает, – меланхолично повторил Сергей. – Первый закон пустоты.

Ольга посмотрела на мужа, на отца. Вздохнула.

– Вам не угодишь. Есть наркомафия – плохо. Нет наркомафии – ещё хуже. Что прикажете делать?

– Борьба с преступностью, – задумчиво проговорил генерал, – очень сложный вопрос. Очень сложный. Невозможно решить такую сложную задачу одномоментно. Одним махом всех побивахом. Отруби у дракона голову. Что будет?

– Вырастет новая голова, – ответила Ольга.

– Вот именно. И так будет до бесконечности.

– Потому что природа не терпит пустоты, – вставил Сергей.

– Опять ты со своей пустотой, – отмахнулась Ольга. – Заладил как попугай: пустота, пустота…

– Думаешь, Дональд Трамп просто так намекнул нам про пустоту?

– Какой Трамп? Сам говорил, что это кто-то из наших балуется.

– Хорошо баловство, – сказала Светлана Викторовна. – От вашего баловства тысячи людей умерли.

– Положим, не нашего, – уточнил Сергей. – Но согласен с вами. От этого не легче.

– Нашего – не нашего, – рассердилась Ольга. – Как искоренять преступность? Или – ну её? Пусть воруют, грабят, убивают. А мы будем в кабинетиках сидеть да поплёвывать на четыре стороны. Пока нас не ограбят. Тогда проснёмся, посуетимся, посадим в тюрьму первого попавшегося, и снова на печку. Так папочка?

– И это говорит моя дочь! – Генерал вскочил с дивана, но под грозным взглядом жены опустился на место. – Чего ждать от других?

– А ты объясни дуре набитой. Как бороться с преступностью, если у дракона постоянно отрастают новые головы?

– Не головы надо рубить, а уничтожить дракона.

– Как именно?

– Надо ликвидировать условия, порождающие преступность.

– Это что, убить всех наркоманов, чтобы некому было продавать наркотики? Сделать всех нищими, чтобы не было воровства? Ликвидировать всех женщин, чтобы некого было насиловать? Так вы, мужики, станете друг друга…

– Оля, доченька, ты что городишь?

– А как ещё, мамочка, прикажешь понимать нашего папочку?

Сергей подошёл к жене и бережно взял её за руку.

– Мне кажется, что мы зашли не в ту степь. Так, Оленька?

– Совсем не в ту, – улыбнулась мужу Ольга. – Так зачем тебя всё-таки вызвал президент? Чтобы полюбоваться на тебя?

– Чего на меня любоваться? Он дал мне номер личного телефона. Этот номер, кроме меня, знают лишь три человека.

– Кто? – спросила Светлана Викторовна.

– Он мне про это не говорил.

– Нетрудно догадаться, – сказала Ольга. – Премьер, министр иностранных дел и министр обороны. Вот в какую компанию ты попал. Но я что-то устала. Не пора ли нам ложиться? Мне – что? А вам всем завтра на работу.

– Давно пора, – согласилась с дочерью Светлана Викторовна.

11

Всю ночь шёл дождь. Просыпаясь, Сергей всякий раз слышал, как стучат по стёклам тяжёлые капли. И сон снился какой-то странный. Словно парит он высоко над землёй, а внизу среди ярко-синего моря отчётливо виден огромный зелёный остров, крест-накрест пересечённый двумя прямыми синими линиями. Но вот Сергей постепенно снижается, и остров становится всё ближе и больше, пока его края совсем не исчезают за горизонтом. Прямые синие линии оказываются широкими полноводными реками, текущими среди густых лиственных лесов. Деревья в том лесу незнакомы Сергею. Почти все они отягощены какими-то диковинными плодами. Должно быть очень вкусными. Уж очень аппетитно они выглядели.

А вот какой-то город. Он весь застроен красивыми деревянными домами. Дома резные, все разукрашены узорными наличниками. Совсем такие, какими рисуют их художники, когда иллюстрируют книги, повествующие о древней русской истории. На просторной площади группа людей ведёт хоровод.

Там парни и девушки. Все как на подбор. Высокие, стройные, русоволосые, с голубыми, либо синими глазами. На них длинные светлые рубахи, расшитые странным ярко-красным орнаментом.

Откуда-то доносится негромкая мелодичная музыка. Люди в хороводе поют какую-то песню. Далеко не все слова этой песни понятны Сергею. У парней и девушек весёлые счастливые лица.

В центре хоровода, на деревянном помосте стоит кресло. Оно блестит и сверкает в лучах яркого солнца. Должно быть, кресло сделано из чистого золота. Да ещё украшено разноцветными самоцветами. И не кресло это, а трон.

На троне сидит человек. На нём точно такая же расшитая рубаха. Только на голове этого человека – массивная золотая корона. Очень тяжёлая. Судя по тому, как напряжено его лицо.

Сергей вглядывается в лицо царя (а кем он ещё может быть?) и узнаёт в нём себя. Да, это он, Сергей Денисов. Точно такой, каким видит он себя в зеркале. Только с золотой царской короной на голове.

Но вот царь, Сергей, встаёт, поднимает вверх правую руку…

На этом сон прерывался, и монотонный шум дождя сменял незнакомую мелодию. Сергей несколько минут со счастливой улыбкой на лице неподвижно лежал в постели, вслушиваясь в мелодию дождя.

И снова засыпал. И видел тот же сон. Который обрывался на том же самом месте. Интересно, что хотел он сказать своему народу?

И так несколько раз…

Не прекратился дождь и утром. Вставал Сергей как никогда тяжело. Ужасно болела голова.

– Ты чего такой смурый? – спросила его жена.

– Голова болит. Как будто её всю ночь сжимали металлическим обручем.

Ольга подошла к мужу, потрогала тёплой ладонью его лоб.

– Прохладный. А это что такое? – удивлённо воскликнула она.

– Что?

– Это я тебя должна спросить. Что это у тебя на лбу? – Она взъерошила волосы на голове Сергея. – Рубец. Словно тебя пытали. Ты всё рассказал? Тебя там не били?

– Где?

– У президента. И был ли ты у него? Вообще, где ты был вчера? Тебя что, пытали в застенках НКВД?

– Чего ты несёшь? Какое НКВД?

– Как оно теперь у вас называется? ФСБ?

– Оля! Угомонись. И так голова раскалывается.

– Выпей таблетку.

– Не надо мне таблетки. Причём здесь ФСБ? Если бы меня действительно пытали, я бы сейчас не разговаривал с тобой. А валялся бы в сыром каземате, на гнилой вонючей соломе. И моя горячая кровь полноводными алыми ручьями текла из моего растерзанного тела на холодный цементный пол.

– И впадала прямёхонько в Каспийское море, – серьёзно закончила Ольга. – Колись, неверный: откуда у тебя на голове сей чудный багровый рубец?

– Понятия не имею. Серьёзно! – Сергей умоляюще сложил руки на груди. – Я не вру. Честное слово! И был я у президента. Вот номер его личного телефона. Только не вздумай ему звонить.

– Не дура, – ответила Ольга, возвращая мужу бумажку с написанным на ней номером телефона. – А бумага фирменная.

– Из его кабинета.

– Слушай, – Ольга удивлённо посмотрела на мужа, – а ведь вечером у тебя ничего не было. Я точно помню. У тебя был чистенький беленький лобик. А сейчас такой заметный красный рубец. Словно ты натёр свою голову тесной кожаной шляпой.

– Короной, а не шляпой, – машинально поправил жену Сергей.

– Прошу прощения, ваше величество! – Ольга, насколько позволил ей живот, присела в почтительном поклоне. – Действительно, что ещё может носить ваше величайшее величество? Которое с самим президентом Российской Федерации на «ты». Только корону.

Но Сергей не обратил внимания на ёрничанье жены.

– Мне сегодня всю ночь снился очень странный сон, – тихо сказал он, отстранённо глядя перед собой. – Я просыпался несколько раз. За окном шумел дождь. Я снова засыпал, и опять мне снился тот же самый сон. Тютелька в тютельку. Словно мне крутили один и тот же видеоролик. Раз пять, не меньше.