До последней капли

– Чтобы нас ещё подслушивали, – фыркнул Ветров и добавил, когда автомобиль тронулся: – По-моему, этот Гаспар слишком переживает. Я понимаю, в его казино случилась такая трагедия. Но он как будто всё время оправдывается.

– Мы по-русски общаемся, – усмехнулся Антон.

– Чего? – переспросил Денис.

– Водитель бы нас всё равно не понял, говорю.

– Разумная предосторожность никогда не повредит, – надулся помощник детектива.

– Я видел нечто странное, – примирительно сказал Карелин, возвращая в глаза Ветрова огонёк. – Тонкую серую нить, идущую от Доминика к месье Рошану.

– Значит, он косвенно причастен к убийству, – наморщил лоб Денис.

– Но при этом сам предоставил адрес фирмы-производителя автоматов.

– Странное поведение.

– Зато у нас в расписание добавился ещё один визит, – заметил Антон.

– Как бы с таким расписанием не пропустить отбытие «Нормандика», – вздохнул Ветров. Его всегда нервировало, если не получалось быть пунктуальным.

Сквозь тонированные стёкла стали пробиваться лучи стробоскопов, подсвечивающие публичный дом «Лашанс». Здесь это был узаконенный бизнес, и никто не прятался. Напротив, ещё за несколько километров до цели на дороге то и дело начали попадаться рекламные щиты, зазывающие в царство любви. По крайней мере, так на них значилось.

Первый этаж отвели под кабаре. Здесь собирали и обрабатывали публику, приводя её в состояние готовности оплатить уже более приватные увеселения, которые предоставлялись на этажах повыше с затемнёнными окнами. И, конечно же, всё в соответствии с налоговым законодательством – позже небольшой процент с доходов уходил государству.

Антон всё никак не мог понять, в чём смысл культивировать животную природу человека. Да, это факт, и от него никуда не деться. Но всегда есть выбор – двигаться по пути наименьшего сопротивления, или всё-таки бороться за свою душу, не позволяя ей утонуть в водовороте базовых инстинктов и окончательно замолчать.

Немного поразмыслив, Карелин не стал делиться соображениями с Ветровым. А то Денис сейчас бы всё рационально разложил по полочкам и объяснил, что все люди разные и не зря поделились на государства под защитой принципа невмешательства.

Лимузин подъехал к «Лашансу», и водитель заглушил движок. Антону не хотелось никуда идти, но расследование не терпело отлагательств, поэтому пришлось себя пересилить и открыть дверь. Денис первым добрался до входа и одним видом удостоверения расположил к себе охрану, которая уже вознамерилась никого не пускать.

Услышав о том, какие гости пожаловали, к детективам вышла не много не мало хозяйка публичного дома по имени Жюли. Она и сама была не прочь поработать в поле. Но скрывать возраст уже не получалось. Грузное телосложение и морщинки вокруг глаз выдавали в Жюли женщину прилично старше бальзаковского возраста. Катастрофическая концентрация духов ещё больше дополняла образ и только усилила головокружение Антона.

– Вы уж поаккуратнее с ней, – низким грудным голосом попросила хозяйка «Лашанса», ведя детективов по коридору. – Бедняжке сейчас выступать. Такая трагедия, конечно. Но работа есть работа.

В голову Дениса закралось подозрение, что грузная дама с ним заигрывает. Но помощник быстро отогнал от себя эту мысль, сосредоточившись на разговоре.

– Доминик часто сюда приходил? – на всякий случай поинтересовался Антон.

– Постоянно, – махнула рукой Жюли. – Сколько мы уже гадали, когда он наконец заберёт отсюда Аннетт. А он всё не забирал.

Наконец процессия остановилась у нужной двери.

– После допроса оплатите по скидочному тарифу, – кокетничая с Денисом, произнесла хозяйка. Ей почему-то казалось, что водить веером в опасной близости от кончика носа собеседника – это располагающая манера. – У нас нередко гостит полиция, вот мы и нашли компромисс.

С задорным смешком директриса удалилась. А шлейф парфюма за ней – отнюдь.

Дождавшись ответа на скромный стук, Антон повернул рукоятку и вошёл в номер, который по совместительству был ещё и гримёркой. Напротив кровати стояла тумба с огромным зеркалом, подсвеченным по периметру лампочками. Похоже, клиенты здесь не скупились на кровь. Пол был равномерно усеян вещами, на люстре едва заметно раскачивалось переливчатое боа, а в центре всего этого великолепия стояла красивая и непозволительно юная девушка в нижнем белье.

Увидев гостей, Аннетт ничуть не засмущалась и даже не сделала попытки прикрыться. Профессиональная деформация, никак иначе. Разве что слова детективов о том, что они детективы, заставили Аннетт нахмуриться и присесть, так и не надев второй чулок, который она держала в руках.

– Обычно сыщики приходят не ради хороших новостей, – ровным голосом произнесла девушка.

Её вьющиеся локоны мягко спадали на плечи, а в глазах читалась беззащитность, которую ничем не скроешь. Антон не хотел, чтобы чувство утраты исказило милые черты лица и медлил со следующей репликой, так что инициативу перехватил Денис.

– Вашего молодого человека убили.

– Как убили? – смотря в одну точку, спросила Аннетт.

Девушка крепко сжала чулок в руках, словно хватаясь за соломинку, которая в силах спасти от уходящей из-под ног опоры.

– Кто-то взломал счётчик крови у игрового автомата, – с сочувствием ответил Антон.

И всё же, наблюдательный детектив вопреки эмоциям отметил, что Аннетт не удивилась. Она прекрасно знала, что её кавалер был нередким гостем казино.

– Когда вы в последний раз видели покойного? – Денис решил не тянуть время ради сентиментов.

Девушка не реагировала на вопрос и, так же смотря в одну точку, приговаривала:

– Он же только вчера, только вчера. Я же его предупреждала…

Ветров перевёл взгляд на Антона и сощурился. Так помощник без слов выказывал недовольство, и это помогало собраться.

– О чём предупреждали? – почти ласково спросил детектив, стараясь не смотреть на Дениса.

– Почему он меня не послушал? – девушка не смогла больше ничего произнести и просто разрыдалась.

Никогда ещё Ветров не проявил ни к кому сочувствия. Он вёл себя холодно и проводил дистанцию даже с самыми близкими жертвы, мотивируя это тем, что и они под подозрением. Вот и сейчас Денис отстранился, наблюдая, как Антон берёт Аннетт за руки и смотрит ей прямо в глаза. Как несостоявшийся герой-любовник, ей-богу.

Сколько раз уже Ветрову приходилось хвататься за рукоятку пистолета, чтобы в случае чего открыть огонь и спасти детектива. Этот момент тоже не стал исключением. Денис запустил руку под полу пиджака, ожидая любого подвоха.

– Его уже не вернёшь, но вы можете помочь за него отомстить, – вкрадчиво сказал детектив.

Это был запрещённый приём, но Антону ничего не оставалось, кроме как надавить на больную мозоль всех французов.

Аннетт перестала всхлипывать и ответила на взгляд.

– Письмо, – твёрдо сказала она.

И, прежде чем Антон с Денисом успели спросить: «Какое письмо?», отбросила многострадальный чулок и вытащила из груды вещей на полу помятый конверт. Детектив взял его в руки и побледнел.

– Оно тоже из Российского посольства.

– Не может быть, – прошептал Денис.

Рукоять Ветров отпустил, но всё равно держал ухо востро. Аннетт нельзя доверять несмотря ни на что. Когда жена итальянского посла травила мужа ауротиомалатом натрия, она тоже рыдала. Но продолжала медленно убивать.

– Доминик вчера получил точно такое же, – упавшим голосом проговорила Аннетт. – Я сразу почувствовала, что с ним что-то не так. Говорила не вскрывать. Мы чуть не поссорились. Он пообещал, что не станет. И, как всегда, обманул меня.

Девушка притихла и ушла в себя. Но Денис со своей прямотой был тут как тут.

– Вы состояли в отношениях с месье Гравелем?

Вопрос можно было и не задавать. Хотя бы из чувства такта. Но Ветрова в первую очередь интересовал результат. И сейчас нужно было пользоваться моментом. Обычно люди на эмоциях рассказывают гораздо больше, чем стоило бы.

– Не знаю, – тихо сказала Аннетт. – Он всё время болтал о том, что хочет меня отсюда забрать. Обещал жениться и подарить мне жизнь, которую я заслуживаю. Я слушала и верила. Всё надеялась, что настанет один прекрасный день, и больше не придётся ложиться под мерзких толстосумов, которые давно опротивели своим жёнам.

– И долго у вас это тянулось? – не зная пощады, продолжал напирать Денис.

– Я ждала несколько лет, – Аннетт всхлипнула, – а потом перестала. Когда подслушала разговор Доминика с другом, который тоже здесь ошивался. Доминик честно сказал, что держит меня за дуру. Я ведь ему не ровня и никогда не стану. Но слишком красивая, чтобы расстаться.

– Даже после такого вы не порвали с ним? – поразился Антон.

– Нет. Маленькая надежда всё равно тлела во мне, – девушка отвернулась и добавила: – Дура и есть, сама понимаю.

– Чем тебе не мотив? – аккуратно процедил Денис Антону.

Детектив только махнул рукой и принялся разглядывать уже второй по счёту конверт с дипломатической печатью Родины. С ним что-то было не так. Музыка сфер звучала ритмично. Никаких оборванных нитей. Но интонация была совсем другой. Навязчивой, как кредиторы аккурат перед сроком очередного платежа.

Приглядевшись внимательнее, Антон заметил, что от конверта отходит одна совсем тонкая нить такого же смолисто-чёрного цвета, что и от убитого Доминика. Детектив подозревал, что её можно было не прозванивать, но всё равно на всякий случай сжёг для этого немного крови. Разумеется, нить вела туда же – к клиенту банка, где работал месье Гравель.

– Откуда у вас эти письма? – сдавленно спросил Антон. Служебные расходы драгоценной красной жижи начинали превышать допустимую норму, и самочувствие постепенно становилось хуже.

– Доминик как-то обмолвился, что увяз в международном скандале. Но больше я ничего не смогла узнать. А потом почтальон принёс мне этот конверт. Уже после того, как Доминик получил свой.

– И вы, конечно же, не запомнили его?

– Обычный почтальон, такого на каждой улице можно встретить. Единственное что – мне стало не по себе, когда я коснулась этого конверта. После такого не то, что открывать, смотреть на него не захочешь. Доминик сам говорил, что у меня хорошая интуиция, но мои слова не стали для него решающим аргументом.

Аннетт чувствовала себя одновременно подавленной и счастливой. Нити, из которых она была соткана, играли сразу две разные мелодии. Реквием и лёгкую фантазию на флейте, которая символизировала скорый приход весны и трепет перед неизведанным. Детектив слышал и то, и другое с одинаковой чистотой. Но лицо его было обеспокоенным. Он что-то хотел сказать Денису и поэтому скосил глаза к двери в знак того, что пора уходить.

– Спасибо за гостеприимство, но мы вынуждены откланяться, – заметил Денис. – Извините за вторжение, мадемуазель. Соболезнуем вашей утрате.

Оставив Аннетт в одиночестве, детективы пошли вниз и, пока Жюли не запеленговала их, ловко выскочили на порог. Ветров достал из кармана брюк портсигар и закурил. Антон покачал головой в ответ на предложение сигареты.

– Это письмо тоже пустое, – сразу перешёл детектив к делу. – И его действительно нельзя открывать. Интуиция не обманула Аннетт.

– Почему? – спросил Денис и крепко затянулся.

Из кабаре доносилась навязчивая музыка, с которой Аннетт вышла на сцену. Вокруг её глаз пятнами текла тушь, но девушка искренне улыбалась. В душе натянулась и лопнула отравляющая связь, высвобождая место для чего-то нового.

– Там запечатан магический приказ, который не оставит в покое до тех пор, пока адресат его не выполнит, – сказал Антон, украдкой поглядывая на танцовщицу. Человеческая душа непостижима. Вот только девушка рыдала от печального известия, а теперь вдохновенно покоряет взгляды новых гостей. – Я уже видел такое в Османской империи. Хорошо, что Аннетт не сорвала печать, это активирует магию. Скорее всего, Доминик получил распоряжение играть до упора. И кто-то намеренно взломал счётчик, чтобы жертву остановила только смерть.

– А причём здесь наше посольство?

– Это нам только предстоит узнать.

– Мы поедем к Пельте? – на всякий случай уточнил помощник.

– Рано, нам бы подготовиться, – объяснил Антон. – Сперва заглянем к производителям автоматов, а потом в банк, где работал Доминик. Хорошо бы выяснить, кто отправлял эти письма. Сомневаюсь, что наши стали бы подбивать людей на самоубийство.

Тень уходящего дня шлейфом тянулась от публичного дома «Лашанс», где Аннетт обретала новую жизнь под овации клиентов. Она давно могла бы вернуться к учёбе и позволить себе зарабатывать в другом месте, но послушно ждала, когда же Доминик соизволит исполнить обещание. Даже после того, как услышала, что этому не бывать.

Иногда человеку нужен толчок, чтобы пойти по правильной дороге. И Аннетт сейчас получила свой. Детектив, наблюдая за тем, как докуривает Денис, отметил, что где-то далеко на фоне оборвался реквием, уступив место весенним трелям в душе Аннетт. Теперь у неё всё будет хорошо. Только бы она не передумала до завтра, когда получит за свои услуги крупную сумму от прокурора, затаившегося у столика в заднем ряду.

Всё, что мог сделать Антон, – осторожно надорвать тянущуюся к девушке нить, чтобы она не вплелась в гармонию, которая овладевала Аннетт. На это ушло много крови, но детектив знал – оно того стоит.

– Что-то ты бледный, – проронил Денис, затушив окурок об стену «Лашанса». – Всё в порядке?

– Конечно, – ответил Антон и не спеша двинулся к лимузину.

Глава пятая

Дирекция фабрики игровых автоматов оказалась достаточно циничной, чтобы назвать её «Ле Тру». Отверстие, если по-русски. То самое отверстие, через которое Доминик слил всю свою кровь, чтобы обогатить очередных никчёмных дельцов.

Офис «Ле Тру» стоял прямо на площади Отель-де-виль, аккурат напротив здания муниципального совета с ярко освещённым фонтаном, который не глушили даже ночью. Здесь вообще было чересчур светло. Денис пригляделся и заметил, что чуть ли не каждое дерево обвито гирляндой, переливающейся на все лады. Не лучшее решение для европейской страны, в которой энергетика безальтернативно завязана на крови.

Отпустив едкий комментарий по поводу Франции и всех её жителей вместе взятых, Ветров направился ко входу. Несмотря на поздний вечер, в «Ле Тру» кипела работа. Главным образом, над тем, как правильно вложиться в биржу, чтобы нагреть людей на перепаде курсов валют. Вальяжные господа и экзальтированные дамы сгибались в три погибели над телеграфными аппаратами, расшифровывая перехваченную трансляцию с новыми индексами. Главное – узнать новости раньше других, и тогда тебе обеспечен перевес.

Увидев ксивы сыщиков международного масштаба, сотрудники «Ле Тру» побросали свои дела и живо провели Антона с Денисом к владельцу, который оказался беглым бельгийцем по имени Винсент Платто.

– Вы понимаете, мон ами, – старательно изображая французский акцент, говорил месье Платто, – На моей родине ничего не смыслят в бизнесе. С приходом изоляционизма всё рухнуло. Власти решили отгородиться от остальной Европы и занялись местными вопросами, напрочь забыв о мировой экономике. Да, возможно, трава там теперь действительно зеленее, но мы, вернее, они, напрочь оторваны от глобальных процессов и не понимают, как важно дарить людям мечту.

– Мечту спустить целое состояние в унитаз? – вклинился в этот монолог Денис.

– О нет, месье, ну что же вы, – закудахтал месье Платто, вращаясь на кресле из стороны в сторону, потому что детективы очень неудобно обступили его. – У всех одинаковые шансы на победу. Мы лишь предоставляем эти шансы, а уж как ими воспользуются, не в нашей компетенции.

Винсент попытался выдавить из себя улыбочку, но это смотрелось настолько жалко, что ему даже пришлось закрыть рот рукой.

– Сегодня из-за неисправности вашего автомата погиб человек, – произнёс Антон, придвинувшись вплотную к месье Платто. – И мы очень хотели бы найти виновного.

– Вы думаете, мы к этому причастны? – изумился Винсент и тут же подскочил налить себе полный бокал вермута безо льда. – Господа, не хотите ли отведать?

– На работе не пьём, – сухо заметил Денис.

– Какая трагедия, – цокнул языком месье Платто. Детективы молчали, предоставив ему возможность поговорить, и Винсент не преминул ей воспользоваться. – Первое, с чего мы начали разработку, это как раз счётчик крови. Ну мы же не убийцы, в самом деле, чтобы не считаться с техникой безопасности. Это всё равно что бросить утопающему проколотый спасательный круг. Нет, мы не такие, – месье Платто, не прекращая расхаживать по кабинету, отпил из стакана половину. – Система точно налажена, и никто не может её вывести из строя. Все глубинные настройки хранятся под сервисным паролем, который знаю я и ещё несколько ведущих инженеров.

На последней фразе Винсент запнулся и стеклянными глазами посмотрел на детективов.

– Нам пригласить инженеров для допроса, – с хитрым прищуром спросил Денис, – или вы сами справитесь?

– Сколько вам заплатил Гаспар Рошан? – добавил сверху Антон.

– Вы не понимаете, господа, – чуть ли не зарыдал месье Платто. – Мне сказали, это будет весёлый розыгрыш под наблюдением врачей. А потом предложили кругленькую сумму.

– Во сколько же вы оценили жизнь Доминика Гравеля? – не на шутку разошёлся детектив. Убитый ему был неприятен как личность, но ведь это всё равно убийство.

– Три миллиона франков, – проблеял Винсент.

– А ещё, наверное, грозились рассказать о ваших махинациях на бирже? – спросил Денис.

Месье Платто поставил опустевший стакан на стол и рухнул обратно в кресло.

– Что теперь со мной будет?

– Мы передадим вас в руки местной полиции, – заверил его Антон. – Пусть они решают.

Лимузин отправили за Дювалем, и уже через полчаса, заспанный и дезориентированный, он появился в кабинете Винсента Платто.

– Вы арестованы за соучастие в убийстве, – пробубнил комиссар, уставившись через полуоткрытые веки на Дениса.

– Говорите туда, – указал Ветров пальцем на Винсента.

– Ах, да, – протянул Дюваль и сделал три четверти оборота влево. – Вы арестованы за соучастие в убийстве.

Едва сохраняя каменные лица, детективы направились к выходу из богадельни «Ле Тру». Здесь их работа была окончена.

– Значит, всё-таки, Гаспар приказал отключить счётчик, – подытожил Антон.

– Вот скотина, – озвучил Денис то, что надо было озвучить.

– Теперь ещё бы узнать, кто стоит за месье Рошаном, – Карелин посмотрел на помощника и тут же сам выпалил: – Письмо. Нужен ордер на обыск.

Прежде чем Денис что-либо спросил, Антон сказал:

– Но сначала в банк. Держимся изначального плана.

Свет единственного фонаря отразился в очках детектива, только подчеркнув его решимость.

Отделение, где работал убитый, находилось всего в двух поворотах от производителей автоматов. Оно располагалось в доме со стенами, похожими на песочное печенье, которые расходились сразу по двум улицам. Все работники были по местам. Их предупредили, что придётся задержаться для расследования.

Сослуживцы месье Гравеля оказались на редкость сговорчивыми людьми. У каждого нашлось, что рассказать о Доминике. В основном, это касалось его финансовых махинаций, на которые руководство закрывало глаза, очевидно будучи в доле.

– Помнится, он как-то выдал кредит на тридцать лет вместо двадцати, уверяя многодетную семью, что так им будет меньше платить, – говорила рыжая женщина, расположившись в кресле мёртвого коллеги. – И забыл предупредить о рефинансировании, если процент займов уменьшится. Этих пунктов даже не оказалось в договоре, и теперь бедолаги попали в долговую яму до конца жизни. А как он этим кичился, вы бы только знали…

– Доминик удивительно легко продавливал такие условия сотрудничества, чтобы его клиенты влезали в сумасшедшую каббалу, – вещал месье с потными залысинами с того же места. – Помнится мне, как он чуть не обвёл вокруг пальца самого мэра. Тут его и прихватили…

– Начальство очень ценило его, – разоткровенничалась молодая девица, ещё толком не ощутившая тягот жизни во взрослом коллективе. – Месье Гравеля всегда ставили нам в пример. Посмотрите, какую он делает прибыль компании, не то, что вы, бездари.

– Кажется, я начинаю понимать убийцу, – украдкой шепнул Денис Антону. – Мерзкий тип.

– Вы что-то знаете о его международной деятельности? – спросил детектив молодую особу.

Её было легче всего вывести на откровенный разговор.

– В последнее время месье Гравель работал с оружейным заводом, – ответила девушка и тут же спохватилась: – Ой, это же, наверное, коммерческая тайна.

– Расследование не терпит тайн, – спокойно втолковал ей Денис. – Спасибо, что сообщили.

Теперь детективы знали, что искать. Выпроводив последнего свидетеля из кабинета Доминика, Антон уселся перед своим помощником.

– Ренар Пельтье связан с оборонной промышленностью франции, – устало произнёс детектив.

– Музыка сфер нашептала? – усмехнулся Денис.

– Ищем любые зацепки, – скомандовал вместо ответа Антон и зарылся в глубины письменного стола.

Спустя минут пятнадцать детектив обнаружил дарственную от Ренара Пельте. Столько нулей детектив международного масштаба не видел за всю свою жизнь.

– Хорошо, что она здесь, а не где-нибудь в банковской ячейке, – произнёс Антон. – Сейчас на многое прольётся свет.

Особо заряженные вещи хранят в себе память. Достаточно сжечь немного крови, чтобы увидеть историю, которая кроется за уликой. Не всегда она чёткая, и всё равно приходится расследовать причинно-следственные связи, но с дарственной всё было иначе. Её пропитали яркие эмоции, и нити мироздания обрели чёткий объём. Едва Антон прикоснулся к ним, как всё встало на свои места.

– Пельтье специально банкротил свой завод, – сказал детектив. – Сливал деньги на счета Доминика, чтобы саботировать производство, которое заказала…

– Россия, – договорил Денис. – Но зачем?

– Это мы уже спросим у самого Ренара.

– Так что, едем?

– Нам нужна ещё одна улика, – напомнил Антон. – Возвращаемся в казино.

Месье Рошан не очень обрадовался повторному визиту. Детективы застали его, когда владелец игорного дома собирался уходить.

– Нам нужно обыскать ваш стол, – произнёс Денис.

– У вас нет ордера, – начал отпираться Гаспар. – Вы просто наёмные сыщики и не можете нарушать закон. Сами знаете, к чему это приведёт.

– Нельзя мешать следствию, – вопреки своему характеру детектив достал пистолет и наставил его на Пельтье. – Сами знаете, к чему это приведёт.

Изумлённый помощник сделал то же самое.

– Глаз с него не своди, – проронил Антон и начал выворачивать ящики один за другим.

На пол посыпались смятые купюры, револьвер, документы и – наконец – злосчастный конверт с дипломатической печатью Российской империи. Разумеется, вскрытый.

– Теперь мы докажем, чьими стараниями взломали счётчик, – заключил детектив. – Гаспар, спешу сообщить, что вы составите нам компанию. Пора навестить оружейного барона.

Владелец казино больше не сопротивлялся и покорно сел в лимузин, который довёз всю компанию до закрытой территории фабрики. Решающим аргументом стало, что месье Рошан не будет проходить по обвинению в соучастии. Только как свидетель.

Из труб оружейного завода валил густой дым. Производство не останавливалось ни на секунду. Даже с опустошёнными счетами у торговцев войной есть резервы для бесперебойной работы.

Несмотря на принцип невмешательства, оборону от сошедших с ума правителей никто не отменял.

Ренара Пельтье никто не предупредил о скором визите детективов, чтобы у него не было времени подготовиться. Хозяина военного завода застали за написанием письма в Париж. Как он не сопротивлялся, бумага всё равно попала в руки Антону, пока Денис нашёл для Пельте более увлекательное занятие – следить, чтобы палец на спусковом крючке случайно не дрогнул.

Как говорится, добрым словом и пистолетом можно добиться больше, чем просто добрым словом. Ренару оставалось только сидеть в кресле, запустив руки в волосы, и ждать.

– Очень хорошо, – улыбнулся детектив, дочитав отчёт французским властям до конца. – Вас даже не придётся отдельно мотивировать. Вы сами всё подробно изложили в этом письме.

Ренар Пельтье с ненавистью посмотрел на Антона, но тот продолжил:

– Разве можно было сомневаться, что в мире, основанном на правилах, как любят писать журналисты, самые активные поборники принципа невмешательства ищут лазейки, как бы его обойти? Министерство обороны Российской империи заказало у вашего частного завода большую партию межконтинентальных ракет, опасаясь, что однажды начнётся война. Вы, Ренар, с удовольствием выступили подрядчиком, но тут же угодили в водоворот интриг. Французское правительство оказалось не заинтересованным в сотрудничестве с моей страной. Но Франция не была бы Францией без шпионажа. Вместо того, чтобы приказать вам остановиться, власти пошли дальше и решились на откровенный саботаж, чтобы потянуть время и выведать секреты ВПК потенциального противника. Неплохой сюжетный поворот, не так ли?