Среди нас

– Конечно, хорошо. Если тебе при этом хорошо.

– Узнаю Майкла! – протянула Элис. – Философствующий покоритель женских сердец в поиске вечных смыслов жизни.

– Я уже давно ничего не ищу и никого не покоряю, солнце мое.

По спине пробежали мурашки. Она забыла эту фразу – «солнце мое». В ней не было ничего такого. Миллионы ушей слышат ее ежедневно. Но сказать «солнце мое» можно по-разному. И только у Майка получалось говорить это нежно и сдержанно одновременно. В этом была его особенность – в отношениях со слабым полом Майкл всегда оставлял дистанцию, незаметную с первого взгляда, но достаточную для того, чтобы женщины, строившие грандиозные планы о совместной с ним жизни, уходили от него в лучшем случае через месяц, так и не сумев эту дистанцию преодолеть.

– Мне кажется, ты не искренен, – улыбнулась Элис. – Помнится, на курсе ты был самым популярным студентом. Красавец, отличник, главный нападающий бейсбольной команды, мышцы, пресс – все дела. Даже Бэкки Смит грезила о тебе по ночам.

– Тостушка Бэкки Смит? – Майкл округлил глаза. – Ты шутишь?

– Нет, Майки, не шучу. Толстушка Бэкки – та самая, которая сломала нос профессору Бертману. Помнишь?

Они громко засмеялись. В этот момент в кабинет вошел директор.

– Да я, кажется, многое пропустил! – улыбнулся он. – И что же вы вспоминали?

– А с чего вы решили, мистер Харди, что мы что-то вспоминали? Разве мы не можем посмеяться, скажем, над свежим анекдотом? – Элис подмигнула Майклу.

– Люди, которые не виделись двадцать лет, не смеются над свежими анекдотами, моя дорогая. Их связывает нечто большее – то, что невозможно забыть. Например, прогулы лекций профессора Харди.

Элис и Майкл по-детски заголосили:

– Мистер Харди…

– Мистер Харди, так не честно! Мы с Майклом не пропустили ни одной вашей лекции. Мы бежали на них быстрее, чем на новую серию «Друзей». Из всего преподавательского состава только вы могли лишь одной фразой увлечь самых неусидчивых и бездарных студентов. Так что, нет, мистер Харди, ваши обвинения не принимаются!

– Хорошо, хорошо. Но скажите мне правду – вы вспоминали прошлое? Так ведь?

Профессор открыл пакет с ароматным печеньем, и по кабинету расплылся пряный запах ванили, шоколада и арахиса.

– Угощайтесь, – он протянул свёрток. – Помните, как на первом курсе вы прибегали ко мне после учебы, и мы шли за булочками с маком? Помните, какими пышными они были? Горячий джем растекался по пальцам, мы торопились скорее облизать начинку, чтобы она не потекла по рукаву. Порой мне кажется, что вкуснее этих булочек я в жизни ничего не ел. – Тони и Майкл рассмеялись.

Элис мечтательно улыбнулась. Воспоминания унесли ее в славный городок Беркли, где долгие прогулки после занятий в компании таких же амбициозных сокурсников сменялись увлекательными лекциями профессора Харди, и казалось, что у жизни нет горизонта, а мир приготовил тебе все лучшее, на что был способен.

Студенты

Когда человек долго находится вдали от дома и рядом нет отца, которому можно уткнуться в плечо и пожаловаться на несправедливую оценку, или мамы, с которой можно поделиться секретами, то он начинает подсознательно искать того, кому сможет открыть сердце и доверить мечты, того, кто поддержит словом в душевную непогоду и накормит горячим круассаном. Таким человеком для Элис стал профессор Энтони Харди.

На время учебы он заменил родителей и ей, и Майклу. Университет находился слишком далеко от дома обоих студентов. Родители Элис были учеными, занятыми ядерными разработками в научном центре Айдахо, и порой даже на рождество приходили домой лишь для того, чтобы поздравить дочь, разрезать на части купленную в магазине жареную индейку и умчаться на служебном Форде назад в лабораторию к своим секретным экспериментам. Что касается Майкла, то его родители состояли на государственной службе и занимали высокие посты – отец руководил директоратом внутренней безопасности ЦРУ в Вашингтоне, а мама работала в посольстве США в Мексике. Они, так же, как и родители Элис, не имели возможности часто навещать сына, уехавшего из родного штата за тысячи миль.

Но и сами студенты в целях экономии денег и времени дома появлялись редко. Четыре года они были просто друзьями и вместе проводили время в компании других ребят. Студенческая жизнь была веселой, а учеба увлекательной. Майклу легко давались и точные науки, и гуманитарные дисциплины. Он умело совмещал лекции и свидания с девушками, которые буквально не давали ему прохода. Элис же полностью погрузилась в науку и дала себе клятву вступить в серьезные отношения с мужчиной только после окончания университета. Она не хотела, чтобы романтические связи отвлекали ее от процесса обучения. Но все изменилось к четвертому курсу.

На потоке биохимического факультета появился новенький – Джейкоб. Он переехал с родителями из Канады, имел спортивную фигуру, потрясающее чувство юмора и голубые глаза. Помимо шикарной наружности он обладал харизмой, делавшей из мужчин наподобие Адриано Челентано несравненных покорителей женских сердец. Джейкобу с первого взгляда понравилась Элис. Девушка, возможно, осталась бы к нему равнодушной, если бы не случай на спортивном поле.

В университете была сборная по бейсболу, которая не раз занимала первые места в кубках студенческой лиги и дважды выходила в финал штата. Ее капитаном был Майкл. Декан факультета, представляя Джейкоба сокурсникам, объявил, что в Канаде новенький играл за местную сборную и добился, по отзывам тренеров, неплохих результатов. Управляющий совет предложил Майклу взять его в команду. Однако в планы капитана не входило менять игровой состав. Перед очередным матчем на глазах всего потока он открыто заявил об этом и отказался брать Джейкоба. После этого поступка всем стало понятно, что дружбы между парнями не будет ни при каких обстоятельствах, и что в лице канадца-качка Майкл впервые в жизни получил равного себе соперника. Вечером, прогуливаясь перед сном по парку, Элис поинтересовалась у друга, чем была вызвана такая сильная неприязнь к новичку.

– Он запал на тебя, – коротко ответил Майкл.

Элис рассмеялась, решив, что он, как обычно шутит, и не придала его словам никакого значения.

– Я тебя умоляю, Майки. Красавцы подобные тебе и Джейкобу, не видят во мне женщины. Я – ягодка не с вашего поля, милый. Расслабься. Тебе следует приглядеться к нему. Вы похожи. Уверена, вы могли бы поладить.

Парень пробубнил что-то себе под нос, и друзья продолжили прогулку, обсуждая темы выпускных работ.

На следующий день Элис и Джейкоб обедали за одним столом. Поприветствовав новенького и обменявшись с ним соусниками, девушка выразила сочувствие по поводу случившегося на поле и заверила, что Джейкоб обязательно реализуется в каком-нибудь другом виде спорта. Тот оказался мудр и не стал недостойно отзываться о своем сопернике. Он избрал иную тактику: похвалил Майкла и оценил решение капитана как верное.

Победителя видно издалека. Элис не пришлось долго себя уговаривать, чтобы принять приглашение Джейкоба сходить после лекций в кино. Свидание прошло на высоте: фильм в кинотеатре под открытым небом, карамельный попкорн и легкий плед на плечах. В тот вечер завязались их отношения. Джейкоб был отлично воспитан и вел себя с девушкой как подобает настоящему мужчине – вежливо и бережно. Он присылал Элис цветы, покупал ее любимый мармелад, и вскоре по вечерам она – самая умная студентка биохимического факультета – стала прогуливаться с ним. Элис расцвела и поверила, что не бондовские девушки тоже могут быть объектом воздыхания и частью чьей-то мечты.

Увидев, как за месяц изменилась подруга, Майкл ушел в сторону. Он не стал навязывать ей свое общество и сосредоточился на повышении квалификации игроков своей сборной. Элис находила капитана на поле после тренировок и с увлечением рассказывала ему о Джейкобе, не подозревая, что своими откровениями еще больше раздувает в нем нестерпимый огонь ненависти к новенькому.

В мире Элис все было прекрасно: любимая студентка профессора, лучшая ученица на потоке, рядом друг, с которым можно делиться секретами, возлюбленный, который боготворит ее, и огромные планы на будущее, которое обещает быть блестящим. Однако ложка дегтя придумана как раз для того, чтобы по достоинству оценить вкус меда и познать его истинную ценность. Такой ложкой дегтя стала для Элис Аманда – капитан команды чирлидерш.

Аманда была из категории девушек, предпочитавших на завтрак «Vogue», на обед поход в тренажерный зал, а на ужин свежие сплетни о Бритни Спирс. Она выглядела как Барби, одевалась в розовое и имела чуть больше третьего размера груди. Последний пункт был предметом ее особой гордости и постоянной демонстрации. Готовясь к завершающей игре сезона, Майкл и Аманда стали чаще пересекаться на поле, после тренировок пили протеиновые коктейли и обсуждали предстоящую поездку на финал в Аризону. Молодые люди по-киношному хорошо смотрелись вместе: она – изящная блондинка с длинными ногами, он – брутальный красавец с сексуальным голосом. Майкл медленно привыкал к Аманде, а она была уверенной в себе и терпеливой. Скоро парень сдался, и по небу над студенческим городком пронесся нанятый им кукурузник с огромным розовым плакатом: «Аманда, будь моей!».

Элис не могла объяснить себе, почему девушка друга вызывает в ней столько неприязни, и почему от розового у нее начинает рябить в глазах. Лучшая ученица факультета начала отдаляться от капитана университетской бейсбольной команды. О совместных прогулках вчетвером не могло быть и речи. Майкл и Элис пересекались все реже и лишь иногда виделись в кабинете профессора Харди за обсуждением идей для научных исследований. Два красивых романа развивались параллельно и плавно подходили к стадии подбора обручальных колец. Но порой кажется, что жизнь только и создана, что из ироний.

Накануне Дня благодарения один из студентов, страстный любитель веселых мероприятий, решил устроить в честь своего двадцатилетия грандиозную вечеринку, позвав на нее больше половины кампуса. Элис с Джейкобом и Майкл с Амандой тоже были в списках приглашенных. Мероприятие обещало быть запоминающимся, поэтому Элис позволила себе роскошь и купила длинное красное платье и закрытые туфли на шпильке. В обычные дни она не была модницей и ценила в одежде удобство и простоту. Из нарядов в ее гардеробе можно было найти пару джинс, голубые найки, белую футболку и свитер оверсайз ярко лимонного цвета. Она считала, что человека красит интеллект, поэтому никогда не зацикливалась на своем внешнем виде. Эксцентричнее поступка, чем приобретение красного облегающего платья и длинных шпилек, Элис в своей жизни еще не совершала.

В день вечеринки профессор Харди попросил Джейкоба задержаться в университете и помочь с подготовкой лабораторных исследований для первокурсников. Поток новых студентов в том году набрался несказанно большой, поэтому работа предстояла долгая. Отказывать преподавателям в студенческих кругах было непринято. Кроме того, мистер Харди застал Джейкоба врасплох, и тот, не придумав более менее сносной отговорки, был вынужден согласиться и с кислым выражением лица принять из рук наставника огромную стопку исследовательских работ. Джейкоб и не подозревал, что из многочисленного количества студентов старшего курса профессор выбрал его в помощники не случайно. Старый Харди всегда знал чуть больше, чем другие и имел свой взгляд на жизнь. Заняв подопечного работой, он совершенно случайно наткнулся на Майкла и перекинувшись парой фраз, намекнул любимому студенту, что Джейкоб будет занят в лаборантской еще часа три и вероятнее всего, не успеет к началу празднества, а значит отвезти Элис на вечеринку некому.

В осуществлении плана профессору так же помогли и высшие силы. Они воплотились в порции креветок, которыми за три часа до вечеринки отравилась Аманда. Жуткие желудочные колики вынудили ее остаться дома и пропустить самую судьбоносную в ее жизни гулянку. Майкл навестил возлюбленную и вручил ей букет цветов и пакет с лекарствами. Он выразил сочувствие по поводу ее отсутствия на празднике и пообещал не задерживаться, а потом отправил Элис сообщение, что заедет за ней в семь.

Увидев подругу, спускающуюся ему навстречу, Майкл чуть не лишился дара речи: он еще никогда не видел ее такой женственной и привлекательной. Заметив выражение его лица, девушка смутилась, но взяв себя в руки, улыбнулась и произнесла:

– Стоило купить это чертовски неудобное платье, чтобы увидеть твое лицо, – Элис улыбалась. – Спасибо, что заехал за мной, Майки. У Джейкоба появились срочные дела. Поедем?

Беззаботным и веселым «Майки» она перечеркнула все месяцы, проведенные с Амандой за разговорами о новых ресторанах и изменах звезд шоу бизнеса. Майкл вдруг осознал, как сильно скучал по Элис, и что ни одна девушка в мире никогда не сможет ее заменить.

Вечеринка была в самом разгаре, когда Элис позвонил Джейкоб и сообщил о том, что по пути пробил колесо, и ни одно такси не соглашается везти его в другую часть города. Он пообещал сделать все возможное и горько сокрушался, что старый профессор нарушил его планы. Девушке было неловко признаться себе, что она не сильно расстроилась из-за его отсутствия. Вежливо выразив надежду на его приезд, Элис повесила трубку и продолжила веселиться. Диджей как раз объявил медленный танец, и под всеобщее ликование танцпол постепенно начал заполняться двигающимися в такт музыке парами. Она хотела взять паузу и выйти на улицу отдышаться, но настойчивая рука Майка подхватила ее и повела в середину зала.

– Что ты, Майки, я не умею танцевать медленные танцы, ты же знаешь, – она пыталась освободиться.

– Я тоже не умею, Элли, – улыбнулся он в ответ. – Будем учиться вместе.

Элис неуверенно передвигалась на непривычно высоких каблуках. В какой-то момент шпилька предательски зацепилась о подол платья, и девушка, не удержавшись, рухнула в объятия Майкла. Она подняла на него глаза и прочитала во взгляде то, что никогда прежде не видела – нежность, смешанную с тенью глубокой тоски. Казалось, в этот миг исчез и танцпол, и другие студенты, и остались только двое, чьи чувства переплелись в безмолвном танце. Она читала о таком в книгах, наблюдала в фильмах, и вот, наконец, испытала сама.

– Майки…

– Не говори ничего, давай просто потанцуем.

Вечеринка закончилась, друзья не спешили возвращаться домой. Сменив каблуки на любимые кроссовки, а платье – на удобный свитер и джинсы, Элис осталась с Майклом. Они гуляли до рассвета, говорили о Луне и египетских пирамидах, победе Никсов и предстоящих выбора президента, а когда пришло время расставаться, Майкл обнял Элис и поцеловал ее. Она не оттолкнула его, потому что в тайне мечтала об этом поцелуе, который давно затаился между крепкой дружбой и правилами морали, а когда закончился, вернул обоих к суровой правде действительности.

– Боже мой, Майки, ведь так нельзя! А как же Джейкоб и Аманда? Что теперь с ними будет?

У Аманды было много подруг, которые увлеченно докладывали обо всех передвижениях парня в тот вечер. Ей хватило подробных пересказов о том, что он всю вечеринку протанцевал с Элис, а потом под руку увел ее в неизвестном направлении. Черлидерша обладала благородной гордостью и бесконечной уверенностью в себе. Она устроила девичник под названием «Мир без мужчин» и рассталась с Майклом, отправив ему официальное уведомление о прекращении отношений и лишив ненужных истерик.

Что до Элис, то она чувствовала себя виноватой перед Джейкобом – вечеринка так бесцеремонно вытеснила из сердца все время, проведенное с ним, будто его и не существовало. Собираясь на прощальное свидание, девушка долго подбирала слова, готовила длинную речь, а, увидев парня, расплакалась и запинаясь проговорила заученный монолог. Джейкоб перенес известие стойко, без обвинений и укоров, но в тот же вечер его нашли в баре в двух милях от студенческого городка, пьяного и не желающего возвращаться домой. Друзья рассказали, что он устроил драку в ночном клубе, когда решил пригласить чужую девушку на танец. Профессор Харди, будучи человеком великодушным, не стал отчислять студента, и всячески способствовал его переводу в Колумбийский Университет.

Казалось, Элис и Майкл были созданы друг для друга. Их история развивалась на глазах профессора Харди, который был посвящен во все тайны этой первой и чистой любви. Девушка часто прибегала к нему домой, когда не знала, как реагировать на непонятное поведение Майкла. Она просила совета, как просила бы его у своего отца. Юноша тоже доверял профессору самое сокровенное и посвящал его в планы, касающиеся их с Элис совместного будущего. Преподаватель любил обоих и, как опытный психолог, никогда не давал прямых советов, предлагая разобраться сначала в себе, а уже потом искать недостатки в другом. Студенты считали его крестным отцом своего несостоявшегося брака, которому в свое время приписывали ярчайший из хэппи эндов.

То, что союз Элис и Майкла обречен, стало ясно в конце последнего курса. В январе будущим выпускникам предлагалось определиться с местом стажировки. Парень грезил о государственной службе – отец с детства прививал сыну любовь к родине и тот был убежден в необходимости отдать долг стране за свою спокойную и благополучную жизнь. Майкл всегда мечтал о том, чтобы отец мог им гордиться, и поэтому его главным планом была стажировка в государственных органах и служба в правительстве. Для этого ему нужно было вернуться в Вашингтон.

Элис не разделяла взглядов возлюбленного, потому что не любила строгий режим госорганизаций и ценила личную свободу. Она знала, что служба в государственных структурах не сделает ее счастливой и не даст реализоваться мечте – применять знания биологии и генетики для улучшения экономической и экологической жизни. Она желала отдать дань стране другим образом. Местом своей преддипломной практики она выбрала лабораторию любимого института, а куратором выпускной работы – профессора Энтони Харди. В отношения на расстоянии Элис не верила, а отказ от мечты, даже ради любви, считала предательством. К расставанию с Майклом она начала готовиться заранее.

Она не совершала глупых поступков и не искала поводов для ссор. Она выбрала другой путь: старалась надышаться возлюбленным, пока это было возможно. Элис приглашала Майкла на ужин и в кино, устраивала сюрпризы и совсем отказалась от поездок домой, чтобы последние полгода провести с любимым.

Майкл растолковал поведение девушки совсем иначе. Он решил, что Элис собирается ехать вместе с ним в Вашингтон, и поэтому заранее готовится к семейной жизни, демонстрируя задатки превосходной жены. Именно поэтому столь болезненным стал для него ее неожиданный отъезд домой. Именно поэтому была непонятна смена ее телефонного номера. Именно поэтому после расставания с Элис он долгое время не решался на отношения с другими женщинами, а когда решился, выбрал первую попавшуюся красотку и отвел ее под венец. В семейной жизни Майкл не обрел счастья, зато стал прекрасным специалистом по биологической безопасности.

Энтони смотрел на двух взрослых людей, успешных и популярных в своих сферах, но видел все тех же молодых студентов – наивных, искренних и по-прежнему влюбленных друг в друга.

– Мистер Харди, вы были и остаетесь самым проницательным из всех известных мне людей. Если бы вы не выбрали биологию, то могли стать успешным психологом.

– О, милая, это не я выбрал биологию, это биология выбрала меня. – Харди открыл крышку стеклянного чайника и, облокотившись на край стола, не торопливо размешивал раскрывающиеся на глазах чаинки. – Я понимаю, мои дорогие, что вы рады встрече, и вам предстоит еще о многом поговорить друг с другом наедине. Но сейчас я прошу вас сконцентрироваться на теме нашего собрания. Ситуация, действительно, нестандартная, и решать ее нужно незамедлительно.

Директор разлил травяной напиток по чашкам:

– Дело поставлено на контроль там, – он поднял указательный палец вверх, – и самая ответственная часть лежит на нашем НИИ. Мы должны разбудить этого беднягу и выяснить, кто он и с какой миссией прибыл. Исследование результатов его анализов – вопрос второстепенной важности. Сейчас главное – разбудить. В глобальном плане всем нам предстоит защитить нашу планету от возможной агрессии извне. Работать мы будем непосредственно с мистером Стивеном Дугласом – первым советником президента. Отчеты будем предавать ему лично. На время выполнения задания Майкл поживет в Сан-Франциско.

– Что будет после того, как мы его разбудим, мистер Харди? Мы что? Отдадим его военным, которые будут ставить над ним свои чудовищные опыты? Или на космическом корабле отправим его… Куда? На Луну? На Марс? Боже мой, мистер Харди, кажется, я теряю способность мыслить здраво.

– Все в порядке, моя дорогая, выпей это, – Энтони протянул Элис чашку с травяным чаем, – здесь мелисса и нони, они успокаивают. Мне привезли его с Мариинских островов.

Женщина отхлебнула чай и поморщилась.

– Горький, мистер Харди. Как вы его пьете?

– Не всем повезло с иммунитетом, как тебе моя милая. Кому-то приходится пить горькие чаи, чтобы поддерживать здоровье. – Профессор улыбнулся. – Что касается твоих вопросов: сейчас задача одна – разбудить нашего гостя, пока он еще дышит.

Элис непонимающе смотрела на своего босса.

– Согласен, дорогая, такого с нами еще не было. Были бабочки-пожиратели кукурузы и гусеницы-невидимки. Даже с муравьями-титанами мы справились. С инопланетянами в теле людей мы еще не сталкивались. Все когда-то бывает впервые. Но вспомни, моя дорогая: за всю историю существования нашего института мы ни разу не провалили ни одного задания. Мы работали по ночам, не брали выходных и неделями не видели свои семьи, но всегда выполняли поставленные задачи. Уверен, что и сейчас мы справимся. Нам нужно разбудить нашего гостя. И мы сделаем это. В противном случае я сниму табличку со своим именем на входе этого здания и выброшу ее в мусорное ведро.

– Вы слишком строги к себе, директор, – вмешался Майкл. – Произойти может все, что угодно. Нам предстоит непростая работенка и, чувствую, не одна бессонная ночь, но задание нужно выполнить во что бы то ни стало.

– Ты абсолютно прав, Майк. Мы обсудим график и режим позже, а пока предлагаю вернуться в конференц-зал. Я уверен, остальным членам нашей команды не терпится поделиться своими размышлениями.

Все трое вышли и кабинета директора и направились в конференц-зал. Здесь было оживленно.

– Как ты можешь говорить такое, Джейсон? – лицо Рона приобрело красный оттенок, он был возбужден. – Глупо не верить словам мистера Харди.

– Ошибаться может каждый, Рон, – Джейсон Грин привык подвергать сомнению любую информацию, которая до него доходила. – Ты, я, наш босс и даже президент – не исключения. Ошибаться нормально. Подтасовка фактов и фальсификация данных такого масштаба может быть кому-то интересна. В любой катастрофе есть чья-то выгода. Нам нужно рассмотреть все возможные варианты.

– Коллеги, прошу вас успокоиться! – Харди вошел в кабинет первым. – Мистер Питерсон, я благодарю вас за поддержку. Вас, мистер Грин, я понимаю еще лучше. Разбуди меня кто-то в мой законный выходной и скажи, что на планету прилетели инопланетяне, я б, не сомневаясь, набил ему морду.

В кабинете послышался редкий смех.

– Я вас понимаю, ребята, – повторил он, – прекрасно понимаю. Сейчас я беру на себя ответственность и даю последнюю возможность покинуть это здание и вернуться к привычной жизни.

В зале стало тихо.

– Подумайте о своих семьях, об обязанностях, которые лягут на ваши плечи. Подумайте также и о тех возможностях, которые предоставит нам открытие. В случае, если мы все сделаем правильно.

Подчиненные мистера Харди по-прежнему остались сидеть на своих местах и только Рон поднял руку:

– Мистер Харди, вы ученые-биологи, я занимаюсь информационной безопасностью. Наша сфера – биотехнологии. Почему выбор президента пал на наш институт? Почему нельзя было подключить к заданию более подходящие для этого службы? Скажем, уфологов или ФБР? Это же у них работают Малдер и Скалли? Я смотрел фильм, они крутые. Вот пусть они и решают проблемы нашествия инопланетян и всего в таком духе.

– Я понимаю твои опасения, Рональд. Но не всегда, мой дорогой, имеют значение квалификация и профессиональные знания. Когда на карту поставлены жизни миллиардов людей, следует мыслить шире и не ограничиваться штатным расписанием и должностными обязанностями, прописанными в контракте. Мы с президентом знакомы давно, и я дорожу оказанным мне доверием. Искренне надеюсь, что не подведу ни его, ни вас.

Постепенно напряжение спало, а дальнейшие обсуждения касались разграничения обязанностей, установления графиков работ и единой линии поведения, которой следовало придерживаться всем членам команды, если коллеги и родственники начнут задавать вопросы. Сотрудники института покинули рабочие места, когда начало смеркаться. Подписывая документ о неразглашении они не подозревали, что вступают в опасную игру с неравным противником.