Готамерон. Том III. Вестники бури

Обычно Арто не выказывал страха и тем более не выдавал чувств, но при упоминании марионеток Бангладора будущий некромант заговорил как простой человек.

– Хочу, чтобы вы знали, первый визор, у кого мы в гостях. Невероятно, какой силой обладает этот старик. Он годами ходил туда, проверял клинок, и до сих пор жив. Более того, создал этих тварей.

Сомбра ускорил шаг, продолжая боковым зрением следить за спутником. Арто шел рядом, держа правую руку на груди. В том месте, где с воротника рубахи свисал шнурок, обрубок его мизинца судорожно теребил атласную ткань.

– Способ поднимать высшую нежить известен немногим. Кроме верховного привелителя и двенадцати, этим умением обладают не больше двадцати некромантов, и каждый из них по-своему связан с господином.

– Клянусь Пуром, мы могли бы создать армию мертвых гамеланцев и завоевать Магорию, но вместо этого вынуждены губить живых людей, – заключил Сомбра. – В мире, где можно управлять нежитью, это довольно глупо.

Они добрались до шатра нисмеронов и вошли внутрь. Сомбра завесил вход куском материи и поставил шейлин рядом с древесной колодой. Его спутник тем временем поднял с земли пузатый глиняный сосуд.

– Арто, я хочу, чтобы вы исполнили поручение.

– Привелитель Кальвагар для этого нас и послал, – ответил здоровяк, приложившись к кувшину с водой. – Мы к вашим услугам в жизни и смерти.

Он и так это знал. Библиотекарь Кальвагар был доверенным лицом Назира и почетным членом конклава. По меркам других старейшин, он был сравнительно молод, а посему с головой дружил и знал, как ее использовать. Некромант отвечал за распределение прислушников и направлял наемных убийц. Этих трех воинов он считал лучшими среди нового поколения нисмеронов.

– Я знаю, что по возвращении в Ниппур вы примите мантии некромантов, – произнес Сомбра, не спуская глаз с громилы. – Вы хорошо подготовлены, посему для вас не составит труда избавиться от Грога и вернуть меч.

Арто замер с кувшином в руках. Струйки воды потекли по рубахе.

– Хотите, чтоб мы его умертвили?

– Так будет лучше для всех. – Сомбра схватил шейлин и пнул колоду. – Бангладор не собирается это делать. Ты сам слышал, что старик удумал. Послать никтов с волками и ждать, пока те набредут на след.

– Нам тоже не следует проливать кровь избранника. Верховный привелитель велел доставить его живым.

Громила поставил кувшин и стал пуще прежнего теребить рубаху. Выглянув наружу, убедившись, что вокруг никого нет, он подошел к Арто вплотную и прошептал:

– Ты сейчас исполняешь мою волю. Сказать тебе, каким был последний приказ владыки? – Сомбра кашлянул, понизив голос. – Если благословенный человек окажется не тем, кем мы его считали, благословите его от имени Пура.

Арто поднял голову, поглядев в ту сторону, где на небосводе обычно появлялась заветная звезда. У этого святого, в честь которого по всему Сурану возводились алтари, просили благословения и алмеры, и кочевники. Молитву обычно сопровождала заточка клинка или приготовление яда.

– Убейте Грога и принесите меч. С Олдричем разберемся потом. Вы же можете его почувствовать?

– Да. Если он будет достаточно близко, – неуверенным голосом молвил нисмерон. – Чтобы заглянуть подальше потребуется медитация. Мы не обладаем большим запасом энергии…

– А Бангладор может это сделать по щелчку?

Он старался говорить как можно проще, чтобы до громилы наконец дошло. Арто кивнул, и его смуглое лицо постепенно стало черстветь. Не сразу, будущий некромант смекнул, к чему он клонит.

– Вот именно. Бангладор сам сказал, что почувствовал Олдрича задолго до того, как узнал, кто он такой. Он может найти их в любой момент, но вместо этого шлет за ними горстку никтов.

– Но это значит…

– Бангладор не собирается искать Грога и думает, что мы тоже не станем.

– Получается, он нас обманывает? Но зачем?

– Мы выясним это позже. Бери все, что нужно и ступай. К ночи вы должны быть на полпути в Готфорд. Уверен, Грог спрятался в какой-нибудь пещере или на ферме вблизи от города.

Громила кивнул, но было видно, что он все еще колеблется.

– Нам обязательно его убивать? Верховному привелителю это не понравится. Он возлагал большие надежды на этого юношу. Кальвагар говорил, что армии Сурана поведет избранник Ниргала.

– Грог поднял руку на некроманта, предал Ниргала и выкрал клинок, – с жаром молвил Сомбра. – Такого союзника Назир хочет впустить в священный город? Если Колмар узнает, что мы доверили армию отступнику, нас всех скормят львам.

Арто понимающе кивнул. Очутившись меж двух молотов, он не знал, под какой подставить щит, а от какого увернуться. Зловещий Назир и бессмертный Колмар пугали в равной степени. Сомбра его прекрасно понимал. Услыхав историю Бангладора, он потом остаток ночи пролежал с открытыми глазами, прикидывая, от кого ему достанется больше, и в итоге пришел к выводу, что бояться следует того, чей приказ выполняешь.

– Мы слишком далеко от дома, – пояснил он, положив руку воину на плечо. – Придется действовать самим. Если Грог и впрямь так силен, не церемоньтесь с ним. Если же нет, попытайтесь взять живым. Главное, сами не подставляйтесь. Без вас мой прайд ослабнет.

Нисмерон кивнул. Вскоре он ушел, прихватив с собой походный тюк и маски Финкса. Сомбра остался в шатре один, и некоторое время стоял неподвижно, глядя на рубиновый клинок у себя в руках. Этот меч служил ему верой и правдой десять лет, с тех самых пор как его заметил владыка. Сознавая, что скоро придется променять удобный шейлин на прямое лезвие, Сомбра вспомнил о вергальском клинке, который ему вверил Колмар. Только такой меч мог отразить удар заговоренного меча или заклятие, пущенное Олдричем. Он чувствовал, что должен хорошо вооружиться. После того, как нисмерон ушел, глупый страх поселился у него в голове. Что-то ему подсказывало, что Арто, Кастор и Саил не справятся с отступником.

***

Остаток дня Сомбра провел в шатре, вырезая из ветки боярышника ложку, попутно прокручивая в голове план нового похода на север и сумму, в которую выльется снаряжение экспедиций. Уже вечером, едва раздались раскаты грома, он отложил изящный столовый прибор и вышел наружу. Стало заметно свежее. Свет солнца почти иссяк, скрывшись за грозовыми тучами. Из лагеря никтов тянулся запах жареного мяса.

Окинув взором пустошь и не найдя вокруг ни одной живой души, Сомбра нехотя побрел к обиталищу Бангладора. Проходя мимо клумб с цветами, которые чародей запрещал трогать, он удержался от желания скосить пару бутонов. Некроманта в доме не оказалось. В шатрах Торака тоже было пусто.

Покачав головой, Сомбра направился в большой лагерь, еще на подходе к нему прикрыв нос ладонью. Вонючие твари сидели повсюду, сбившись в кучи вокруг костров. Бледные лица с вертикальными складками были обращены на барабанщиков во главе с шаманом, которого Бангладор называл Га-Роком. Музыканты восседали на древесных колодах; ухали и рычали в такт дикой мелодии. Остальные зверолюди держались в тени и ели мясо, запивая его рыбным супом.

Своих людей Сомбра нашел на другом краю лагеря. Там же расположились воины Торака. Сам гулраб сидел вразвалку возле древесной колоды и встряхивал черными патлами в такт мелодии. Бангладор примостился рядом с трубкой в руках. Воины тем временем о чем-то спорили:

– Ну и что? Я почти не знал отца. Мать говорила, что он был золотарем. Выгребал дерьмо из канализации Ниппура, – восклицал Сарбет, как всегда, энергичный и говорливый. – Пока он граблями работал, я мечом учился владеть. Своего первого джафара зарубил в шестнадцать!

– Как же ты не знал отца, если вы жили в одном городе? – удивился Таркин, вертя в руке пустую тарелку.

– Мне не нравилось, как от него пахнет.

Сомбра подошел достаточно близко к костру, чтобы его заметили. Воины пальмовой стражи поднялись со своих мест. Торак и часть его окружения тоже зашевелилась. Один лишь чародей не двигался, продолжая самозабвенно пускать дымок.

– Добрый вечер, первый визор, – произнес Таркин, склонив голову. – Простите, что не позвали. Мы думали, что вы спите.

В ответ Сомбра исполнил жест мизинцем в сторону, тем самым дав понять, что все в порядке. Заняв место у костра, он положил меч и принял из рук гвардейца пиалу с рыбным супом.

– Толстопузый мордоворот сегодня много рыбы наловил. Да, Хорус? – произнес Сарбет, ткнув большим пальцем куда-то за спину.

– Его зовут Ру-Док, – пояснил угрюмый воин, удостоив собрата по оружию мимолетным взглядом. – Сложно запомнить?

– Успел подружиться, пока рыбу чистили?

Сарбет засмеялся, ударив босой ногой по песку. Торак стал еще быстрее встряхивать головой, попутно облизывая языком два спиленных клыка. Сомбра ел молча, наблюдая за кипящим небосводом. Размышлять об экспедициях и тем более о грядущей расправе над Грогом он не решился. Рядом сидел человек, умевший читать мысли, и этот человек вскоре посмотрел на него.

– Где воины Ниппура, первый визор?

– Вы мне скажите, – нехотя отозвался он. – Кажется, вы повелели им собирать цветы.

– Они уже должны были вернуться. Может, вы их куда-то отослали?

Воцарилось молчание. Сомбра поднял взгляд, притворившись, что наблюдает за грозовыми небесами. Никты в лагере яростно лупили по барабанам. Торак велел Таркину наполнить пиалу супом. Угрюмый Хорус исподлобья наблюдал за чародеем. Молчание затянулось.

– Что ж, значит, они задержатся, – заключил Бангладор, притворившись, что ничего не заметил.

– Хаджар Торак, позвольте спрашивать… – обратился к темноволосому никту Таркин, едва тарелка генерала была наполнена. Магорский язык он знал плохо и не умел правильно строить предложения.

– Гулраб! Гулраб Торак, – с гордостью поправил никт, ударив себя в грудь, закрытую кожаными пластинами. – Хаджаром меня не зови. Я не ношу разноцветные тряпки и не пудрю нос перед битвой.

– Гулраб Торак, я хотел спрашивать, как ваше племя дошло до той веры, которую исповедуют алмеры.

Зубастый воитель только рассмеялся. Кое-кто из его окружения тоже улыбнулся, показав клыки.

– Почем мне знать, дувар? Я воин, а не шаман. Наши вожди следуют заветам первых отцов. Такова воля Микутликана.

– Кто такие первые отцы?

– Они собрали нас вместе, назвав ордой. Объединили нас в сильное и могучее племя под началом гаркана. Микутликан говорил с ними, и они послушали. Так начался великий поход.

– Поход? Это Готамеланская война?

– Война? – презрительно фыркнул Торак. – Какая еще война? Мы пошли за едой. Микутликан накормил наш народ и научил строить зигвары от снежных бурь.

Сомбра краем глаза наблюдал за тем, как гулраб объясняет что-то Таркину на магорском языке. Имя «Микутликан» звучало все чаще. Таркин же, судя по круглым глазам и отсутствующему взгляду, только делал вид, что понимает. От ученых мужей Сомбра слышал, что никты покланяются хозяину ночи, но называют его как-то чудно, на собственном языке. О том, что в действительности оно означает, он мог только догадываться, зато знал, что окончание «кан» зверолюди добавляли, когда хотели подчеркнуть высокий статус.

– Наш дом далеко на севере, но там уже никто не живет, – продолжал Торак, отхлебнув варева из пиалы. – Говорят, Микутликан прогневался и обрушил на нас море, чтобы прогнать из своего царства. Это было тысячи лет назад.

Гулраб ударил себя лапой в грудь и зачем-то указал на небо.

– Снег и лед беспощадны к никтам. Шекапан наш самый южный город, где все еще живут племена. Дальше жизни нет. Теперь мы идем только на юг, туда, где много еды и рабов. Орда не ведает пощады и заботится только о собственном процветании. Так завещали первые отцы.

– Шаманы? Они были отцами? – спросил Таркин.

Никты переглянулись в замешательстве. Сомбра это заметил. Судя по вытянувшимся мордам, зверовоины знали не так много, как их генерал.

– Да. С ними говорил Микутликан, – пояснил Торак, облизнув спиленные клыки. – Потом они говорили с нами. Сейчас это не нужно. Орду ведет единственный отец – гаркан Горбак, а шаманы дают мудрые советы. В бою их магия бесполезна, значит, бесполезны и шаманы.

– У кого топор, то и прав! – рявкнул на магорском один из воинов справа, попутно шлепнув ладонью по лезвию кремневого топора.

Слова совпали с оглушительным раскатом грома. Остальные поддержали его одобрительными кивками.

– Надоело мне с вами болтать, – огрызнулся Торак, обратившись ко всем, в том числе и к своим воинам. – В орде три могучих воина, которые заслужили право называть себя сыновьями Горбака. Один из них сейчас сидит на краю мира, пока Рунок и Болдвар воюют.

– Так плыви к своим. Что тебе мешает? – встрял юный Сарбет, которому всегда были интересны истории о войне.

– Уплыву, как починят лодки. Здесь мне больше делать нечего. С тех пор, как мы захватили Данвилл, еды стало вдоволь. Скоро начнется вторжение в Кременгольское герцогство. У деревушки Лонгфорд давно идет строительство моста. Пленные магорцы строят его для нас день и ночь. По нему северная орда перейдет реку Тельму.

– На совете вы сказали, что вас сюда пригласил владыка Колмар, – произнес Сомбра, бросив пиалу на песок. – Для нас это была большая неожиданность.

– Для нас тоже, первый визор. Две недели назад в Краг Бал прилетела чайка с письмом. Горбаку оно показалось интересным, и он послал меня. Его милостью я как снорлинг несся по горам и по морю, чтобы попасть сюда в срок.

Раздалось покашливание. Бангладор погасил трубку и спрятал ее под лоден.

– Владыка Колмар велел мне пригласить представителя гаркана. Я получил от него послание в прошлом году. Мы делаем это в знак доверия. Горбак должен знать, кто поведет армии Сурана и каким оружием он обладает.

– Почему Колмар ничего мне об этом не сказал?

– Вы не обязаны знать все, первый визор.

Тут старик, конечно, был прав. Сомбра помрачнел, вновь почувствовав себя марионеткой. Он уже собирался вернуться в шатер, как вдруг барабаны резко смолкли. Сомбра первым развернулся в сторону леса, безошибочно определив, откуда исходит звук. У него за спиной по очереди поднялись воины пальмовой стражи.

– Дукт кар гарлак? Это ж наш военный рог! – прорычал Торак, доставая из-за пояса топор. – Башку проломлю тому, кто посмел в него дуть!

Он посмотрел на воинов, но те захлопали мутными глазищами, дав понять, что все сигнальные инструменты держат при себе.

– Тук марог! – рявкнул один из никтов, указав когтистым перстом на опушку леса.

Все посмотрели на сосновый бор, откуда плотной толпой выходили десятки фигур. Последним встал Бангладор. Сомбра поглядел на чародея, заметив, как низко опустились его брови. Судя по всему, он тоже не ждал гостей.

Дикие никты побросали тарелки и барабаны. Все взялись за оружие. Вскоре два отряда и кучка алмеров выстроились на краю лагеря. Воины на опушке не спешили нападать, двигаясь навстречу плотными рядами.

– Первый визор, вам лучше вернуться в шатер и надеть броню.

В словах Таркина не было уверенности. Он и Хорус держались впереди, закрывая его собственными телами. Сарбет прикрывал с боку. Доспехов не было ни на ком. Даже сапоги надели не все.

– Дельная мысль. Может, мне еще там спрятаться? – спросил Сомбра, оглянувшись на четыре белых шатра, в одном из которых дрых Фарид.

Отряд воинов замер напротив, выстроившись в линию. В свете факелов к ним подошли восемь никтов. Зверовоины были закованы в броню с роговыми пластинами и заклепками. Самый высокий никт держал в лапах древко с костяным наконечником, на котором висел черный флаг с белым черепом окруженным шипами. Увидев диковинный штандарт, Торак немедля засунул топор за пояс и вышел навстречу.

– Приветствую тебя, гулраб Торак, – произнес коренастый никт с седым пушком на щеках, похожим на бакенбарды.

– Гулраб Рогар? – в раздумье вымолвил Торак, после чего удостоил собрата кивком. – Ты что здесь делаешь? Я слышал, Горбак отправил тебя к стенам Гамела.

– Гамел под осадой. Сейчас там нет битв. Магорцы держат оборону крепче затравленной медведицы.

– Горбак не говорил, что пошлет отряд на Миркхолд. Вы не с южным флотом пожаловали?

– Нет. Мы сами по себе. Выступили через два дня после вашего отбытия.

– Мы? – переспросил Торак, поглядывая на воинов у него за спиной и на флаг сухопутных сил гарканата.

К ним подошел осанистый никт с длинными, черными волосами. По формам и чертам лица Сомбра не сразу определил, что перед ним самка. Ее тонкий стан и грудь были едва заметны под хлопковой броней, обшитой деревянными и кожаными пластинами. Вскинув короткое копье, она ударила им по земле.

– Ну что, наговорились? – произнесла воительница, на удивление мягким и приятным голосом. – Клянусь, вы как сулаты! Болтаете без пользы.

Охочий до острот Торак впервые промолчал. Рогар и вовсе уступил ей место. Сомбра с интересом наблюдал за происходящим, но на душе стало как-то неспокойно. Толпу вооруженных никтов не могли отправить на край света без дела. Бангладор тоже не понимал, что происходит, внимательно изучая клыкастую особу с копьем.

– Меня зовут Уэй-Лина, – на чистом магорском языке объяснилась воительница.

Вперед вышел чародей. Опираясь на посох, Бангладор подошел к ней и заглянул в огромные глаза.

– Мне неизвестно это имя.

– Ничего. Скоро вы все его запомните. Я дочь гаркана Горбака! – во весь голос объявила девушка, обращаясь скорее к ним, нежели к Тораку с воинами. – А это моя орда! Это и еще восемьсот шеруков в бухте на берегу.

– Зачем дочь вождя привела армию? На Миркхолде нет солдат и нет войны.

Уэй-Лина смерила его надменным взглядом и с усмешкой произнесла:

– Ага. Пока нет, шелькан. Зато есть дуварский городок. Готмар, кажется. Вот его-то мы и захватим.

1-й месяц лета, 5 день, Трида

Сотни видений мелькали перед глазами, возвращаясь и пропадая вновь, словно лоскутки растерзанного флага, трепещущего на ветру. В них Грог сражался с чудовищами, любил женщин и путешествовал по морям. Проносясь сквозь диковинные образы, он оставлял их позади без сожаления, понимая, что видит сны, а не обрывки прошлого. Олдрич научил его удерживать сознание до пробуждения и разнимать нити разума, отделяя подлинные воспоминания от паутины фантазий. Чувствуя, что скоро проснется, Грог попытался остановиться, и поток вынес его туда, куда нужно. Он попал на скальную террасу, затянутую можжевеловыми кустами. Люди, сидевшие там, оживленно болтали.

Заняв пустующее место, Грог посмотрел на кровного брата. Верф и здесь носил алые одежды прислушника. Гримбальд тоже был поблизости – держал на коленях большую книгу. Напротив сидела строгая девушка с короткими волосами, а рядом с ней неизвестный верзила в зеленой рубахе.

– Кассия, – догадался Грог.

Девушка посмотрела на него и слащаво улыбнулась, словно пыталась заигрывать. Веселая компания что-то обсуждала. На шкуре между ними лежало жареное мясо, хлеб и фрукты. Бутыли с вином были откупорены. Кассия разливала напиток по чашам. Гримбальд время от времени что-то зачитывал из книги. Все были счастливы, в том числе он сам.

Видение быстро растаяло, а вместо него вспыхнуло оранжевое свечение. В ноздри ударил запах жженой травы. Грог приподнялся, встретившись взглядом с Верфом. Этот прислушник отличался от того, которого он видел во сне. На широком лице парня царила пепельная тоска вперемешку с раздражением.

– Как долго я спал? – спросил Грог, и удивился собственному голосу. Он был хриплым, как у старика.

Гримбальд поднес ему флягу с водой. Верф поддержал голову, но эта забота была излишней. Грог самостоятельно уселся на лоден и вытянул руки. Пальцы легко сжимались. Тело слушалось. Его тошнило, и привкус во рту напоминал помои, но самое главное, он был жив. После четырех стрел с ядом это казалось невероятным.

– Вижу, тебе полегчало. Ни один человек не выжил бы после такого, – произнес Верф, в голосе которого не было теплоты. – Ты и впрямь принял сторону нашего общего врага.

Грог оставил слова без внимания. Место, в котором он оказался, не было похоже на «Вольный приют». Равнины поблизости тоже не было. Они остановились где-то в предгорьях, у входа в каменную полость. В стороне пылали костры. Там же сидели вооруженные люди. Верф подсел ближе, пояснив, что после резни в долине, они смастерили носилки и отнесли его в горы. От Приюта теперь их отделяла обширная равнина, но даже здесь чувствовался запах горелой травы. Лог Стеллы до сих пор пылал. Горели не только поля лисохвоста, но и хвойные леса на востоке. Пожарище был такой, что его можно было увидеть за полсотни миль от Рэйвер Пика до склонов Тэрэса.

– Мы в предгорьях за пастбищами, – произнес Гримбальд, погладив пальцем разбитую бровь. – Уже полдня тут сидим. Эта мазь настоящий счастливый случай. Ты только погляди. Я уже могу ходить!

– Со стрелой в боку у тебя это тоже неплохо получалось, – заметил Верф, покосившись на охотника. – Как ты сумел добраться до Приюта так быстро?

– Просто шел напрямик, а не делал крюк по лесу, как вы.

– Ты едва не погиб! Бросил меня и подставил… – начал было Верф, но потом только вздохнул. Судя по всему, все, что он хотел высказать парню, было сказано по пути сюда.

– Кого нам благодарить? – уточнил Грог, поглядев на людей у ближайшего костра.

Верф и Гримбальд посмотрели туда же. Человек в кожаной куртке, сидевший неподалеку от самодельного очага, заметил это и поднялся. Помешав варево в котелке, он подошел к ним.

– Здравствуй, Грог. Меня зовут Теобальд. Для друзей просто Тео, – сильным голосом молвил охотник. – Мы уж думали рыть могилу. Ты не простой человек, да?

Грог посмотрел на спасителя. Это был типичный головорез. Высокий, осанистый, с длинными волосами и шрамами на лице. Говорил без утайки, но с душевной простотой, словно знал их всех раньше.

– Почему ты так решил?

– Потому что не помнил тебя, пока они мне не сказали. Мы с тобой нечасто общались, но при встрече мимо не проходили. Я иногда приносил мясо на двор Орвальда. Помнишь?

Он мотнул головой. Рядом с Теобальдом появилась миловидная девушка. На вид ей было не больше двадцати. Сбросив с плеч шерстяной плащ, она уселась на землю рядом с ним.

– Приветствую, воин. Я Сафира, – представилась та, закинув за плечи пепельные пряди. – Меня ты тоже не помнишь? Ясненько. На тебя наложили заклятье, поэтому ты всех забыл?

Грог нехотя кивнул, забеспокоившись, не слишком ли много Верф им рассказал. Тут в разговор вмешался Гримбальд. Подсев рядом, он похлопал его по плечу и произнес:

– Старину Грога помнит Лендлорд, вся его семья и даже наемники. Я сам проверял. У нас в лагере есть парень по имени Барток. Не самый приятный тип, но ему память сохранили. Как будто чародей знал, что я с ним не общаюсь. Думаю, заклятье подействовало на тех, с кем мы дружны.

– Мда. Это редкость в наше время, – задумчиво протянул Тео, поглаживая щетину на подбородке. – Я с колдовством ни разу не сталкивался. Нежить и нисманты не в счет. Госпожа, наверное, тоже тебя забыла?

– Забыла, забыла, – горячо заверила Сафира. – При мне ни разу о нем не вспоминала. Я бы тоже не вспомнила, если бы не увидела его сегодня в храме.

Верф громко кашлянул, привлекая их внимание.

– Вас тут быть не должно. Кассия вмешалась в ритуал. Ее стараниями я сейчас выгляжу не лучше, чем Рег.

– Кассия нам жизнь спасла, – напомнил Гримбальд, теребя тонкими пальцами фляжку.

– Мы живы, потому что быстро бегаем, – отрезал Верф, положив обе руки на лысую макушку. – Нисмасс милосердный, а ведь она мне даже намекнула в то утро. Притащилась в кеновию хмельная, как бондарь, и нашептала какую-то ерунду. Друзья помогут или сбегут. Конечно.

– Это правда. Госпожа повелела защищать тебя, – ответил Теобальд, уткнув кулаки в бока. – Нам предложили хорошие деньги и лучшее оружие. Я старался держаться рядом, но ты все время пропадал из виду.

– Это моя вина, Тео, – сознался Гримбальд, нескладно пожав плечами. – После Серной пустоши я заметал следы. Это все из-за бандитов. Мы заметили их еще на пастбищах. Я тогда не знал, кто они, но решил не рисковать.

Теобальд свел густые брови, но беззлобно, так, что было похоже, будто он думает.

– Ничего другого от сына Зуболома я и не ожидал. Старина Кэрк хорошо тебя обучил, жаль только сам все позабыл.

– И ты меня прости, Грим, – захихикала Сафира, погрозив ему пальцем. – Я те следы разметала. Надо сказать, ты на совесть поработал. Больше так не делай.

Пока они беседовали, Грог вспоминал сражение у «Вольного приюта». В начале схватки он срубил несколько голов. Потом прилетела первая стрела с ядом, затем вторая. После третьего удара до него дошло. Алмер устроил пожар неспроста. Смуглый воин догадался о его способности уходить в тень. Возможно, этим навыком обладали многие некроманты, а может он действовал наугад. Так или иначе, в огне и дыму ему не удалось спрятаться. Битву он позорно проиграл.