Кайлот. Зов судьбы

− Эти леденцы не по моим зубам, − отозвался он на угощение.

Девочка весело засмеялась и вместе с братьями выбежала из дома. Вскоре за ними вышел дед. Я и Селеника остались одни.

− Здесь ткань, чтобы сшить одежду мне и Айкар, а остальное сыновьям на рубашки и брюки, − сказал я жене.

Пришлось ей объяснять, для каких целей мне понадобилось столько ткани.

− Несколько дней работы, − осматривая её, сказала жена.

− Себе я сам сошью, ты только скрои. Иголки и нитки есть?

− Найдутся.

С этого дня начали мы подготовку к путешествию. Дни напролёт я и Селеника кроили, шили, вырезали. Дед и дети помогали как могли, заинтересованные новым делом. Устав от такой работы, мы сообща отправлялись доделывать беседку. К немалому моему удивлению, даже дед принимал в этом участие, причём его советы порой были весьма кстати.

За эти дни наша семья превратилась в сплочённый, дружный коллектив. А ближе к ночи, забыв о тяготах дня, мы носились по заснеженным просторам, не чуя под собой ног. Дух Кайлота по-прежнему выражал своё недовольство, ему продолжало казаться, что Селеника какая-то странная и требовал, чтобы я с ней переспал. Я на эту тему помалкивал. Не хотелось знать его реакцию, когда он узнает, что мы и так каждую ночь этим делом занимаемся. К счастью, прочитать мои мысли ему не удавалось, и он не узнал о готовящемся мною путешествии. И своих домочадцев я просил помалкивать пока об этом.

А каждое утро у ворот появлялся Хурхан с очередным подношением Айкар в виде мёртвой овцы или козы. Правда, вскоре он стал притаскивать живых животных, видимо с мёртвыми возиться оказалось слишком хлопотно. А может и от родителей досталось.

Айкар демонстрировала гордыню и пренебрежение к его попыткам вернуть себе свою жизнь. Я искренне недоумевал тому, что из-за клочка волос парень не на шутку изводил себя. Возможно, он решил надавить на жалость, но сердце Айкар было твёрдым, как камень. Несколько раз она выходила, заявляя: «Я тебя никогда не прощу! Уходи и не появляйся здесь! Мне противно тебя видеть!» И всё в том же духе. Но потом она перестала выходить к парню, и тот, промаявшись перед воротами по нескольку часов, уходил.

− Айкар, − как-то за завтраком обратилась к ней мать, − может ты его простишь? Уже больше недели он к тебе ходит.

− Пусть ходит, раз ему хочется.

− Три овцы и коза, которую он тебе уже пять раз притаскивал, − подсчитал Дахир.

− Козы разные, я заметил, − подсказал Тайред.

− Уверен?

Младший кивнул.

− Откуда только он их берёт? Они же живых не содержат.

− Мне плевать! − заявила Айкар. − Прекратите говорить о нас и советовать, что мне делать. Я сама во всём разберусь!

− Успокойтесь, − вмешалась Селеника. − Давайте забудем о нём.

Девочка посмотрела на мать с благодарностью и улыбнулась.

На этом разговор на интригующую всех, но неприятную ей тему, был закрыт.

− Сегодня после обеда я и Айкар отправимся в путь, − сообщил я. − Вещи собраны, осталось собрать еды.

− Вяленое мясцо получилось на славу, − с гордостью за свою работу сообщил дед.

− Наверно пора сообщить нашим? − поинтересовалась Селеника.

− Сообщи, но по-тихому, без суеты.

− А кто будет управлять порталом? − спросил дед.

Задача эта была важная. От решения могло зависеть будущее стаи. Он не зря беспокоился.

− Я сообщу попозже.

До обеда в доме царила беспокойная обстановка. Даже дети были слишком серьёзные и сосредоточенные. Я несколько раз проверял содержимое своего импровизированного рюкзака, больше напоминающего вещмешок на завязочках. Айкар проверяла свои вещи и терпеливо внимала наставлениям матери. Дахир вручил ей свой любимый костяной нож. А Тайред без долгих раздумий отдал лисий хвост.

− Говорят там лисы очень ценятся, − такими словами сопроводил он свой подарок.

− Тайред, Дахир… − у Айкар даже слёзы на глаза навернулись. Она обняла каждого, шепча: − Я вас очень люблю!

− Ты и свой лисий хвост возьми, − посоветовал Дахир. − Вдруг понадобится.

Айкар воспользовалась его советом и сунула оба в рюкзачок, который был гораздо меньше моего, но не менее вместителен. Он удобно располагался на спине, в отличие от моего, которые придётся по очереди носить то на одном плече, то на другом.

Пока не явились гости я попросил жену обрезать мои волосы. Мне некогда будет за ними ухаживать, и чем они будут короче, тем лучше. Селеника с неохотой взялась за это дело. Срезав, решила их спрятать в своей шкатулке со скромными женскими украшениями. Сказала, будет бережно хранить их, чтобы таким необычным образом защитить меня в путешествии от неприятностей. После изменения причёски я почувствовал себя немного странно, непривычно, даже легко. Глядя в зеркало, отметил, что выгляжу хорошо, даже, кажется, ещё мужественнее. Надо поменьше хмуриться…

Ближе к обеду к нам зачастили гости. Первым пришло семейство Лихин.

− Вот тихушники, − смеясь, воскликнул глава семейства, пожимая мою руку.

− И вы не слишком-то об этом распространяйтесь.

− Нем, как дохлый лось!

Лихин провёл рукой по рту.

− Это от нас, − его жена подала нам узелок. − Здесь соль и кое-что из еды, плюс немного денег.

Все приходящие вручали нам полезные подарки, деньги и дарили добрые пожелания, а также высказывали одобрение по поводу моей новой причёски.

Обед состоялся для всей стаи. Женщины быстро организовали угощение и напитки. Мужчины были заняты разговорами о предстоящем путешествии. А дети собрались в комнате Айкар и вели свои детские разговоры. Туда же Селеника принесла им еду.

Когда все собрались за столом, я поднялся и снял с шеи амулет.

− Друзья, я рад, что вы пришли поддержать нас. Решение покинуть город я принял давно и вот, наконец, настало время отправиться в путь. Этот амулет я передаю главному мужчине в нашей семье, − я с пристально посмотрел на деда и попросил его подняться.

Тот неожиданно растерялся и смутился от всеобщего внимания и оказанного ему доверия. Он вышел из-за стола и направился ко мне. Надевая амулет ему на шею, я произнёс:

− Береги стаю и мою семью.

− Спасибо, сынок, − старику с трудом удалось сдержать набежавшие слёзы.

Я обнял его, дружески похлопав по спине.

− Пока меня не будет крышу беседки соломой накройте.

− Разумеется, − дед улыбнулся.

Стая была удовлетворена решением передать амулет деду.

− Кайлот, ты же не сможешь обращаться в волка, − с тревогой в голосе Сирения напомнила о том, о чём остальные старательно помалкивали. Присутствующие тут же одарили девушку недовольными взглядами.

Она без сомнений была права. Если в этом мире наши дети ещё имели возможность обращаться, то взрослые уже нет. О такой особенности наших тел мне ненавязчиво прошлым днём сообщил дед.

− Не беспокойтесь, − ответил я. − Я взял с собой травы, которые помогут мне продержаться пару недель.

И это была правда. Наблюдая, как жена бережно упаковывает растения, рассовывая их по кармашкам моего рюкзака, одновременно объясняя, как ими пользоваться, я не видел в них необходимости. Превратиться всё равно не могу. Никто же не знает, что это не в моих силах. Только не сообщать же об этом. Я всё же проявил внимание к её хлопотам, даже постарался названия запомнить: «волчья ломка», «красный коготь», «волчий хвост».

Глядя на присутствующих, на лицах которых читалось беспокойство, сочувствие и восхищение моим поступком, я вдруг вспомнил о духе Кайлота. Представляю, как он разозлиться, поняв, что я не приду ни сегодня, ни завтра. Устроит же он мне при встрече трёпку… От нахлынувшего воображения мороз пробежал по спине.

«Ничего, − подумал я, − переживу как-нибудь».

− Возьми это, − Сирения протянула мне круглый маленький бутылёк. − Если совсем плохо будет, выпей пять капель и тогда крепкий сон поможет дождаться утра.

− Спасибо, − поблагодарил я добрую девушку, беря бутылочку.

− Берегите себя, мы будем ждать и верить, что у вас всё получится.

− У нас всё получится. Я постараюсь!

Сытно отобедав, я и Айкар при полной готовности к путешествию вместе с остальными членами семьи и стаи были сопровождены до границы города. Определённо оборотни видели наше шествие, но никто не проявил явного интереса. Всем нам и так было ясно, что они быстро догадаются о происходящем. Возможно, и так уже в курсе. Эрдак вряд ли смог сдержать язык за зубами, поделившись своими догадками в отношении меня с кем только было можно. А тут мы проходим по городу всей толпой − редкое событие! Выводы предсказуемы.

Попрощавшись со всеми, мы отправились в путь, ещё долго чувствуя спиной взгляды сородичей, но не оглядывались. Даже разговаривать не хотелось. Всё же прощание − это очень тягостно.

Кажется, я слишком сильно привязался к этим людям и чужой семье. Перед глазами всё ещё стоял образ жены в красивом белом с красными маками платье. Её слезившиеся глаза и взволнованный шёпот на ушко: «Берегите себя». Сыновья смотрели на нас серьёзно с некоторой долей зависти. Им ещё не приходилось отправляться в далёкое путешествие и терпеть его тяготы.

Только скрывшись за лесом, мы почувствовали облегчение. Путешествие начато, осталось его закончить.

Дорога, по которой мы шли, была хорошо утоптана. Чувствовалось, что по ней часто ходили. Вела она на запад, туда куда ходили торговцы на встречу с поставщиками, а значит через двое суток мы увидим постоялый двор. И если верить словам торговца, двор этот не имеет хозяина, и потому любой может остановиться там на ночлег. Такая перспектива радовала.

Солнце всё больше припекало, и нам даже в тени деревьев идти становилось всё труднее. Пот так и лил градом. Айкар не жаловалась, лишь с беспокойством то и дело посматривала в мою сторону. Сначала я решил, что она просто не успевает идти за мной и сбавил темп. Но всё равно ощущал на себе её беспокойный взгляд.

− Ты устала? − наконец, нарушил я долгое молчание.

− Нет, но попила бы воды.

Мы остановились, чтобы утолить жажду. Это хорошо, что девочка напомнила о воде, я бы сам ещё долго о ней не вспомнил.

− Отец, а когда куда-то идёшь нельзя разговаривать?

− Можно, почему нельзя?

Я был удивлён её вопросом.

− Просто мы идём молча. Вот я и подумала, что это примета такая, чтобы дорога была удачной.

− Просто я задумался, − ответил я, пряча кожаный сосуд с водой в свой рюкзак.

Мы продолжили путь.

− Наверно я отвлекла тебя от чего-то важного?

− Не особо. Если хочешь, давай поговорим о чём-нибудь. За разговорами дорога быстро проходит.

− Отец, а ты знаешь, почему в эту сторону оборотни не ходят охотиться?

− Не знаю, а ты?

Вопрос дочки меня заинтриговал. Что, действительно не ходят?

− Говорят, вся дичь здесь больна чем-то.

Я даже остановился, с интересом посмотрев на Айкар.

− Это они сами тебе сказали?

− Ты разве не помнишь, как два года назад над этими землями пролетала огромная железная птица, и из неё посыпались цветные бумажки.

− Не помню, − признался я.

− На бумажках было написано, что все животные к западу от города заражены страшной болезнью. Помню, наш дедушка одну такую бумажку нам вслух читал.

− Жаль, если это правда. Но мы всё равно не собираемся здесь охотиться.

− Я бы поохотилась на зайцев или оленей, говорят их здесь много, − девочка, грустно вздохнув, поправила рюкзак и ускорила шаг. − Олени редкость. Только здесь они водятся, а оборотни сюда боятся ходить.

− А было так, чтобы кто-нибудь всё же ловил здесь дичь, а потом заболел?

− Не знаю. Просто все говорят, что в западный лес ходить нельзя.

− Наверно зря говорить не будут.

− Отец, а ты змею ел?

− Нет, не ел.

− Говорят они вкусные…

Я усмехнулся.

Глава 6

Так мы и шли, разговаривая на разные темы. Смеялись над рассказами о проделках братьев и членов нашей стаи. Иногда останавливались отдохнуть и «заморить червяка». Я и не заметил, как начало вечереть. Наступило время устраиваться на ночлег.

Ничего особо мудрить на этот счёт мы не стали. Нашли в стороне от дороги небольшую поляну, смяли траву и устроили костёр.

− Говорят, здесь разбойники бывают, − уплетая жареный овощ, по вкусу напоминающий картофель, предупредила Айкар.

− Их уже несколько лет не видели.

− То есть нам не опасно разводить костёр?

− Не беспокойся, на нас никто не нападёт. И у меня есть нож.

− И у меня! − воскликнула Айкар, с восхищением добавив: − Дахир дал.

− А ещё у нас есть клыки!

− Точно! С нами лучше не связываться!

Девочка весело засмеялась.

Постели мы себе готовили из мягкой травы, а сверху стелили тонкие одеяльца, взятые с собой. Ложились на одну половину, а второй укрывались. Причём нижняя сторона одеял была из непромокаемой прочной ткани. Их можно было использовать как накидки на случай дождя. И тепло, и сухо. А чтобы ветер не задувал в бока, имелись специальные завязки. Селеника долго недоумевала, когда я предложил ей сделать одеяла. Не было у них раньше такой полезной в походах вещи.

Когда угли начали затухать, мы уютно расположились в своих постелях. Я лёг так, чтобы видеть Айкар. У меня была уверенность в безопасности, но осторожность лишней не бывает.

Айкар заснула быстро, а я вот не мог уснуть. Когда же сон, наконец, сморил, мне приснилось, что я снежный волк, но вместо снега передо мной зелёная высокая трава. Бежалось с трудом. Я спотыкался, приходилось часто прыгать. Ноги временами застревали в корнях, а за хвост цеплялись колючки. Я задыхался от бега, но не мог остановиться. Только вперёд − туда, куда смотрят глаза…

− Отец, отец, − тревожный шёпот Айкар вырвал меня из тягостного сновидения.

Я открыл глаза, увидев над собой испуганное личико дочери.

− Что случилось?

− Ты стонал и рычал.

− Приснилось, что я стал волком.

− Ты точно в порядке?

В голосе Айкар слышалось сочувствие.

− Да, иди спать.

− Я уже выспалась. Можно немного вокруг побегаю?

− Можно, − разрешил я, понимая, о каком беге она говорит.

Улыбнувшись, девочка отошла к ближайшим кустам, оглянулась, чтобы убедиться, что я по-прежнему не возражаю её желанию, затем скрылась за ними. Ей для превращения придётся снять одежду. Да, в этом мире действуют другие правила.

Проводив её взглядом, я закрыл глаза.

Интересно, а если человек-оборотень окажется в снежном мире, он сможет обратиться в оборотня и придётся ли ему для этого снимать одежду? Вот такие мысли пронесли в моей голове прежде, чем я снова уснул. Остаток ночи мне чудились шорохи, крадущиеся шаги… Я решил, что звуки издаёт Айкар в образе волчонка. И потому не стал просыпаться, чувствуя себя в полной безопасности.

Проснулся, когда первые солнечные лучи коснулись моего лица. Щурясь, я зашевелился.

− Ты снова видел плохой сон? − Айкар сидела рядом.

− Нет, мне ничего не снилось.

− Но ты стонал и сильно вспотел.

То, что я вспотел, я заметил почти сразу. Не только одежда, в которой я спал, стала влажной, но и одеяло.

− Ты здоров? − искренне беспокоилась Айкар.

− Да, со мной всё в порядке.

− А я пыталась развести огонь, но не получилось.

Девочка разочарованно вздохнула и отошла от едва дымящегося костра.

− Наверно мох с того пня взяла?

− Да, а не надо было?

− Ты ведь заметила на нём росу?

− Ну, да… я её стряхнула.

− В следующий раз бери мох с нижних ветвей деревьев, желательно поближе к стволу.

− Аа… понятно. Я сейчас соберу!

И воодушевленная желанием всё-таки научиться разводить костёр, Айкар сорвалась с места и побежала к ближайшей елке.

Я смотрел ей вслед и невольно улыбнулся. Какой она милый ребёнок!

Сообща мы смогли оживить костёр. Затем пожарили мясо, которое Селеника специальным образом обработала специями, чтобы оно подольше сохранило свежесть. После этого вскипятили воду в кружках и, заварив ароматные травы, которые собрали вокруг, попили чай. Затем снова отправились в путь.

Так начинался наш новый день.

Но всё же беспокойная ночь дала о себе знать. До середины дня я чувствовал себя неплохо, но потом навалилась усталость. Внезапно, будто тяжёлая ноша опустилась на плечи. Появилась одышка, ноги стали заплетаться. Сначала я старался не обращать внимания на неприятные симптомы, списывая их на жару. Но с каждым часом идти становилось труднее. Даже начал злиться на себя. Вот ведь расклеился совсем!

Айкар заметила, что я не здоров. Она с беспокойством то и дело поглядывала на меня. Даже старалась не разговаривать − я слишком быстро терял нить разговора и начинал заговариваться.

Когда я остановился, оперевшись о ствол дерева, чтобы перевести дыхание, девочка предложила:

− Отец, я вижу тебе тяжело. Давай отдохнём. Я приготовлю травы, которые мама дала. Она научила меня. Мы же можем идти по ночам, не так жарко будет. И тебе лучше станет.

− Извини, я что-то очень устал. Ты же наверно есть хочешь?

− Нет, я в порядке. Я выносливая. А если вдруг захочу есть, кладу в рот кусочек вяленого мяса и долго-долго его там держу.

Вздохнув, я спустил с плеча рюкзак и сел на землю.

− Хорошо, останемся здесь.

− Ты поспи, − предложила дочка, − с костром я справлюсь. Только травы из твоей сумки возьму и огниво.

Я кивнул, устало улыбнувшись. Затем некоторое время наблюдал за действиями Айкар. Жаркая погода помогла ей разжечь костёр. Девочка была довольна успехами. Она ловко расположила перед огнём наши кружки, наполнив их водой. В мою положила «волчьей ломки». При этом то и дело помешивала в ней воду деревянной ложкой.

− Это хорошая трава. Помогает избавиться от желания превратиться.

− Думаешь, мне плохо из-за того, что я не превращался сегодня ночью?

− Да, я уверена в этом. Помню, деда рассказывал, если кто-то из взрослых несколько ночей не сможет превращаться в волка, он может сойти с ума.

«А меня никто не предупредил об этом, − с огорчением подумал я. − Но с другой стороны, я же не снежный волк. У меня вообще не должно быть таких проблем. Или я слишком самоуверен? Наверно самоуверен. Решил, если я не Кайлот, так и тело теперь подчиняется только мне».

− А кто-нибудь действительно сходил с ума?

− Не знаю, − девочка пожала плечами. − Я этого не видела.

− Если вдруг я стану себя странно вести, особенно перестану узнавать тебя, тебе следует вернуться домой.

− Нет! Я не брошу тебя. И не проси!

В глазах девочки загорелось возмущение, а в голосе появились стальные нотки.

− Ты сейчас попьёшь лечебный чая, и всё будет хорошо.

Она снова помешала напиток и, убедившись, что он готов, отодвинула подальше от огня. Вода в кружке пенилась и яростно шипела. В воздухе поплыл горьковатый запах.

− Сейчас немного остынет.

Девочка с минуту подула на чай, затем взялась поудобнее за ручку при помощи полотенца, чтобы не обжечься и принесла мне.

Я молча взял кружку, затем с опаской сделал первый глоток. Горечь и жар напитка мгновенно прогнали сонливость. Невольно поморщился.

− К этому чаю нужно привыкнуть, − со знанием дела сказала Айкар. − Ты может не помнишь… Мама поила меня им, когда я шрам получила. Ты запретил мне проходить через портал, а тело требовало превращений. Я долго привыкала к вкусу чая, но мне стало легче. И тебе тоже будет легче, я уверена.

Девочка с сочувствием и уверенностью во взгляде смотрела на меня, ожидая, что я найду в себе силы выпить неприятный напиток до конца. Я вдруг почувствовал к Айкар благодарность, не хотелось её разочаровывать своим упрямством. Но как же не хотелось пить это лекарство! Всё же я пересилил себя. Понадобилось, наверно полчаса, чтобы осилить целую кружку. Всё это время девочка внимательно с нескрываемым беспокойством наблюдала за мной. По мере того, как пустела кружка, с её лица сходило нервное напряжение. На последнем глотке она даже улыбнулась.

Забирая опустевшую кружку, она сказала:

− Теперь поспи, я буду тебя охранять.

− Что-то после этого чая спать совсем не хочется…

Я действительно не чувствовал ни капли желания поспать, но даже удивиться не успел, когда, едва закончив фразу, неожиданно отключился. Сознание будто выключилось подобно лампочке. Раз и всё…

Проснулся я тоже внезапно. Вздрогнул и открыл глаза. Вокруг темнота. В воздухе чувствуется слабый запах потухшего костра, а рядом, положив морду на мои ноги, спит Айкар. Волчица спит чутко. Едва я зашевелился, она подняла голову.

− Ночь уже? − удивился я.

Над головой светили яркие звёзды. И тишина…

Я обратил внимание, что наши вещи собраны. Можно было отправиться в путь, но прежде решил немного подкрепиться. Чай оказал на меня странное действие. В теле ощущалась легкость и усиливающееся чувство голода.

Айкар с интересом наблюдала за мной, в ответ на мой взгляд лениво помахивая хвостом.

− Будешь? − предложил я ей кусок мяса, завёрнутый в специальную бумагу.

Волчица фыркнула, отворачиваясь и вдруг вскочив, скрылась в ближайших кустах. Спустя минуту притащила в зубах тушку задушенного зайца.

− Аа… − понял я. − Ты времени зря не теряла.

Она положила зайца у моих ног и многозначительно посмотрела на костёр.

− Не хочу разводить огонь. Давай, мы его с собой возьмём, потом приготовим?

Волчица кивнула и, облегчённо вздохнув, положила голову на лапы, продолжив внимательно за мной наблюдать.

Я завернул мясо, которое ей предлагал, обратно в бумагу и перевёл своё внимание на поедание овощей. Странно, но в этот раз я совершенно не чувствовал их вкуса. Словно бумагу жуёшь. Но зато нос отчетливо улавливал запах заячьей шкуры и крови, пропитавшей её. В какой-то момент захотелось взять тушку в руку и обнюхать. А потом… лизнуть! Я даже опешил, осознав своё желание, и чуть не подавился. По-быстрому проглотив пережеванный овощ, я запил его водой, затем сунул зайца в рюкзак и встал на ноги.

Волчица тоже вскочила. Ткнувшись носом в свой рюкзак, дала понять, что хочет, чтобы я надел его ей на спину. Я пытался убедить, что сам могу нести её вещи, но она возражала. Я не стал настаивать на своём. Пришлось немного повозиться с ремнями, накрепко закрепляя его на спине. Потом попросил Айкар попрыгать, чтобы убедиться, что рюкзак не скатится на бок. Волчица была довольна.

Путешествие в ночи, что может быть таинственнее и волнительней? Все чувства обострены, слух улавливает малейшее дуновение ветерка, а нос чует разные запахи, которые не учуял бы днём. Возможно, всё дело в выпитом мною чае, ибо я перестал ощущать себя человеком. Мне казалось, я превратился в волка. Внезапно услышал оленя, что в километре от нас ел траву. Я даже остановился, чтобы убедиться, что мне не мерещится. Действительно! Уж очень чётко слышал, как хрустит трава, пережёвываемая его челюстями… Аж пот прошиб от таких ярких впечатлений!

− Ты тоже чуешь оленя? − спросил я волчицу, вместе со мной смотрящую в ночную даль.

Айкар мотнула, подтверждая, головой.

Я вздохнул с облегчением и продолжил путь.

К рассвету мы благополучно добрались до постоялого двора. Он состоял из пяти добротно срубленных бревенчатых избушек, потемневших от времени. Причём только одна была двухэтажной с балконом. Располагалась она в центре и, было понятно, что предназначалась для особо привилегированных постояльцев. Территория с избушками была огорожена высоким деревянным забором. Вход преграждали металлические ворота, закрываемые на мощный засов. Ясно было, что внутри никого нет. Мы без опаски вошли внутрь и остановились.

− Как тебе тот домишко? − спросил я, указав вправо.

Двухэтажный дом я отмёл сразу. Слишком выделяется, а привлекать к себе внимание не хотелось. Мало ли что нас ожидает в этом месте.

Волчица, соглашаясь, вильнула хвостом.

Внутри дом выглядел уютным и прибранным. Для постояльцев в наличии имелась необходимая мебель: стол, стулья, кровати, шкаф для одежды, шкаф с сухими продуктами и, что особенно радовало − камин с котелком и висевшими на стене шампурами.

Айкар, довольная видом жилища, стала пытаться снять рюкзак. Когда я ей помог избавиться от ноши, убежала в соседнюю комнату. Она вернулась через несколько минут уже в облике девочки.

− Ты наверно устала? − поинтересовался я.

− Немного. Непривычно таскать вещи на спине, − девочка смущённо улыбнулась. − А ты как себя чувствуешь?

− Нормально. Запах твоего зайца всю дорогу щекотал мне нос.

Айкар засмеялась, предложив:

− Давай его зажарим? Мне очень хотелось завалить оленя, но я побоялась уходить далеко.

− Да, олень − это было бы здорово. Но нам вдвоём его за неделю не съесть.

− Да, жалко бросать столько мяса…

Айкар приложила руку ко рту, скрывая зевоту.

− Вот, что, ты пока поспи, а я твоего зайца приготовлю.

− Я могу помочь!

− Не спорь, Айкар. Ты и так много для меня делаешь. Иди, отдохни. Будет готово − позову.