Инсоленс: Искра

Низкие, раскатистые звуки труб переплетались с хрустальными нотами, которые, казалось, касались самой души. Мелодия была одновременно воодушевляющей и пугающей, словно напоминание о величии мира и его необъяснимой тайне. Это был не просто звук, это был голос города, голос Искры, который проникал в сердце.

Анна почувствовала, как её дыхание замирает. Звук будто обволакивал её, заставляя забыть обо всём. Но вдруг её взгляд вырвался из светящегося ритма Оркестра и устремился вдаль, за пределы площади.

В какой-то момент взгляд её зацепился за нечто странное. Среди сияющих механизмов, светящихся кристаллов и сложных устройств на одном из прилавков мелькнуло нечто, заставившее её сердце замереть на мгновение. Это была картина, спрятанная в тени других товаров, но её детали выделялись так ярко, что Анна не могла отвести взгляд. На холсте был изображён пейзаж, удивительно знакомый, но совершенно не вписывающийся в этот мир. Рама и форма этой картины была очень похожа на ту, которую Анна видела когда-то в поместье Григория Островского.

Её сердце заколотилось в груди, а дыхание стало прерывистым. Мелодия Оркестра стала громче, и в этот момент ей показалось, что свет и звук связаны с этим видением.

«Этого не может быть…» – думала она, чувствуя, как по телу пробегает дрожь. «Но это точно она… Или что-то очень похожее.»

– Анна? – голос Элиота донёсся как сквозь воду. – Ты в порядке?

Она бросила быстрый взгляд на Элиота, прежде чем двинуться вперёд. Толпа на площади внезапно показалась непреодолимым барьером, но Анна уже не могла остановиться. Её ноги словно обрели собственную волю, и она начала проталкиваться сквозь людей, не обращая внимания на их возмущённые возгласы.

– Анна! Подожди! – крикнул Элиот где-то позади, но его голос тонул в шуме толпы.

Она больше его не видела. Сердце стучало в ушах, гулкая пульсация эхом отдавалась в голове. Анна не могла позволить себе остановиться, не сейчас. Её тянуло вперёд нечто неуловимое, но невероятно важное.

«Это должно быть он!» – мысленно убеждала себя Анна, чувствуя, как её охватывает необъяснимое волнение. Люди расступались перед ней неохотно, некоторые толкали её в ответ, но она не замечала этого. Картина становилась всё ближе, завораживающий свет в центре полотна словно гипнотизировал её.

Глубокие, раскатистые ноты механического оркестра начали нарастать, наполняя воздух вибрацией. Анна почти коснулась картины, её рука уже нависала над мерцающей поверхностью, когда её резко схватили за запястье. Сильная рука остановила её движение, и она повернулась, встречаясь с острым, пронзительным взглядом авриала Аластора. Его чёрные волосы слегка спадали на лоб, а лицо было напряжённым, как будто он готовился остановить что-то неизбежное.

– Что ты делаешь? – его голос прозвучал резко, как удар молнии.

Анна смотрела на него, её грудь тяжело вздымалась. Она не могла заставить себя отвести взгляд от картины за его спиной.

– Это не картина… – выпалила она, дыхание было прерывистым. – Это портал. Я видела её раньше… или что-то очень похожее.

Аластор чуть прищурился, и уголок его губ дрогнул в тени ироничной улыбки.

– Портал? – его голос стал холодным. – Это просто картина, Анна. Убедись сама, если тебе так хочется.

Она замерла, удивлённая его словами, но потом кивнула, решительно протянув руку. Пальцы коснулись шероховатой поверхности. Холст был холодным, краска подушечками пальцев ощущалась грубой и твёрдой. Она провела рукой по рисунку, но ничего не произошло. Ни магического всплеска, ни мерцания, ни ощущения энергии. Это была всего лишь картина.

Анна резко отдёрнула руку, её разочарование было почти осязаемым. Её плечи поникли, а сердце будто провалилось в пропасть.

– Но я была уверена… – прошептала она, почти себе самой.

– Как видишь, это просто рисунок, – спокойно сказал Аластор. Его голос был мягким, но в нём звучала скрытая насмешка. – Иногда мы видим то, что хотим видеть.

В этот момент из толпы появился Элиот. Его длинные светлые волосы слегка растрепал ветер, и он выглядел обеспокоенным, но облегчённым, увидев Анну.

– Анна! Ты просто исчезла! – воскликнул он, окинув её взглядом, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. – Я звал тебя, но ты не отвечала.

Аластор повернулся к Элиоту, сложив руки на груди. Его взгляд был оценивающим, но в нём читалось нечто большее, что вызвало лёгкое напряжение у Анны.

– Я велел тебе следить за ней, – резко произнёс он, но его голос не поднялся. – И ты умудрился потерять её в толпе.

Анна нахмурилась, её удивление было неподдельным.

– Следить за мной? – переспросила она, глядя то на одного, то на другого. – Зачем? Я ведь не ребёнок, чтобы следить за мной.

Она сделала шаг назад, складывая руки на груди, и посмотрела прямо на авриала Аластора. Его взгляд оставался спокойным, но неотступным.

– Или… – она остановилась на полуслове, в её глазах промелькнула догадка. – Вы боитесь, что я сбегу от вас, авриал Аластор? Убегу и не закончу перевод дневника?

Её слова прозвучали почти с вызовом, и она подняла подбородок, ожидая его реакции. Аластор медленно приподнял бровь, и его лицо на мгновение стало непроницаемым.

– Боязнь не имеет к этому никакого отношения, – наконец ответил он. Его голос был холоден, но в нём чувствовалась едва заметная насмешка. – Просто у тебя слишком много склонности к поиску неприятностей. Я лишь стараюсь уберечь тебя… от самой себя.

Анна стиснула зубы, её глаза блеснули от возмущения. «Пора Анна, пора проверить твои догадки, если не узнаешь ты сойдешь с ума…»

– А что, если я откажусь переводить? Что тогда? – её голос звучал ровно, но в нём ощущалось напряжение, как будто она изо всех сил сдерживала себя. – Что если я захочу уйти? Уйти прямо сейчас?

Она сделала шаг вперёд, бросив вызов своим взглядом, который встретил холодное спокойствие Аластора.

– Закроете меня насильно в коллегии? Или воспользуетесь своей силой, чтобы удержать меня? – её голос стал громче, люди вокруг начали оборачиваться, но Анна не обращала на это внимания. – Я не ваша пленница и не позволю вам контролировать мои действия. И уже тем более – мои прогулки по городу.

Её слова повисли в воздухе, острые, как клинки. Аластор неподвижно смотрел на неё, его лицо было каменным, как будто слова Анны не произвели на него никакого впечатления. Но в глубине его серых глаз зажглась искорка – едва уловимая эмоция, которую он тут же спрятал.

– Ты свободна принимать любые решения, – наконец произнёс он, его голос оставался ровным, но в нём звучала сталь. – Но свобода всегда несёт за собой последствия. Если ты откажешься от перевода, то последствия будут не только для тебя, но и для многих других.

Анна смотрела на авриала, пытаясь найти в его холодных глазах хотя бы намёк на понимание. Но его лицо оставалось непроницаемым, словно он полностью отгородился от её эмоций.

Элиот подошёл ближе, осторожно коснувшись её плеча.

– Анна, давай вернёмся. Мы поговорим обо всём спокойно.

Но Анна, всё ещё кипящая от гнева, только фыркнула и отступила на шаг, не желая чувствовать себя под контролем, даже если это был Элиот. Она не собиралась отступать.

– Какие последствия? – резко спросила она, чувствуя, как внутри неё нарастает напряжение. – Вы сказали, что я важна, что каждое моё действие имеет значение. О каких последствиях вы говорите?

Аластор на мгновение задержал взгляд на её лице, но затем равнодушно отвёл глаза.

– Это не важно, – ответил он, его голос был низким и отстранённым. – Твоя задача – переводить дневник, а не задавать вопросы.

Эти слова ударили сильнее, чем она ожидала. Внутри неё вскипел гнев, её кулаки невольно сжались.

– Так вот что вы думаете? – её голос дрожал от подавляемой ярости. – Вы сами сказали, что я свободна принимать любое решение. Тогда моё решение – уйти.

Она шагнула назад, пристально глядя ему в глаза. Её голос звучал твёрдо, а осанка выражала вызов. Но в глубине души она знала, что каждый её шаг был проверкой – сможет ли она действительно уйти, или он найдёт способ удержать её.

Аластор напрягся, его глаза сузились, но он не сдвинулся с места. Его молчание давило сильнее, чем слова, и Анна почувствовала, как её собственное сердце колотится громче. Но она не позволила себе дрогнуть.

– Что ж, – наконец сказала она с ноткой насмешки в голосе. – Похоже, вы действительно не собираетесь меня удерживать.

Она развернулась и уверенно направилась прочь. Мелодия механического оркестра медленно стихала, будто город устало выдохнул после напряжённого ритма. Последние хрустальные ноты растворились в воздухе, оставив после себя тягучую тишину, прерываемую лишь шумом толпы.

«Он ничего не сделает,» – уговаривала она себя. «Я – всего лишь человек. Он не посмеет.»

Её мысли снова вернулись к разговору с Янгусом. «Он может решить, что твой отказ – это угроза.» – сказал он тогда. И сейчас она вдруг поняла. Аластор был готов на всё, чтобы выполнить свой долг. Вопрос только в том, до какой грани он готов дойти.

«Я должна узнать,» – подумала Анна. - «Должна понять, насколько далеко он зайдёт ради того, что считает правильным.»

Анна уходила, не оборачиваясь, чувствуя, как тягучее напряжение давит на её плечи. Она не собиралась уйти по-настоящему – ещё не время. Но ей хотелось проверить, что он сделает. Рискнуть. Узнать, сможет ли он отпустить её.

Её ноги шагали быстрее, чем она ожидала, а расстояние между ними увеличивалось. Толпа вокруг была густой, шум городской жизни заглушал её мысли, но она всё ещё ощущала его присутствие позади. Она не оборачивалась, не замедляла шаг, но каждое мгновение чувствовала, как напряжение нарастает.

Внезапно холодный голос прорезал пространство позади неё:

– Анна.

Она остановилась, не поворачиваясь. Его голос был как гром среди ясного неба, заставивший всё внутри неё застыть.

– Ты уверена, что хочешь продолжать? – его голос был спокойным, но в нём чувствовалась скрытая угроза. – Это не игра. Каждый твой шаг имеет значение.

Анна медленно развернулась, её лицо оставалось спокойным, но сердце колотилось как сумасшедшее. Она встретилась с его взглядом, который был наполнен той самой неумолимой уверенностью, которая раздражала её больше всего.

– А если это не игра, – сказала она тихо, с лёгкой улыбкой на губах, – почему вы так спокойно позволяете мне уйти?

Он подошёл ближе, его серебристые глаза сверлили её, и Анна почувствовала, как воздух между ними сгустился.

– Потому что ты не уйдёшь, – твёрдо сказал он, его голос был низким и ровным. – Ты можешь делать вид, что у тебя есть выбор, но на самом деле ты знаешь, что должна остаться.

Его слова задели её за живое, и она едва сдержала порыв бросить ему в лицо всё, что накопилось. Но вместо этого сделала ещё один шаг назад, всё ещё держа взгляд на его лице.

– Увидим, – ответила она и развернулась снова, уверенно шагая прочь.

Она знала, что он не позволит ей уйти далеко. И всё же в этот момент она играла на грани, желая увидеть, как далеко он готов зайти, чтобы удержать её.

Анна не могла больше находиться рядом с ним, не понимая, кем она для него была – союзником, пленницей или пешкой в его сложной игре. Может быть, он видит в ней не человека, а инструмент? Дневник, над которым она работает, содержит что-то важное, то что нужно ему для выполнения его миссии. И если она действительно играет роль в его плане, то насколько далеко он готов зайти, чтобы заставить её остаться?

Она крепче сжала руки, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Ей нужно было знать правду, понять, на что он готов ради своей цели. И хотя она шла вперёд, не оглядываясь, каждая клетка её тела ожидала шагов позади, ожидала его голоса. Ожидала, что он сделает.

Она чувствовала, что он смотрит ей вслед, но не оборачивалась. Но вместе с этим росло и напряжение. Что, если он действительно её отпустит?

Она рискнула посмотреть через плечо, и её сердце на мгновение замерло. Аластор не только не остался позади, но уже двигался за ней, как тень, которая становится всё ближе.

Его походка была спокойной, но в ней чувствовалась твёрдая уверенность. Один за другим прохожие уступали дорогу, не осмеливаясь задерживаться на его пути.

«Он идёт за мной,» – мелькнуло у неё в голове. Но вместо страха это вызвало у неё ещё больший прилив решимости. Её шаги ускорились, а толпа становилась всё гуще.

– Анна, не играй с огнём, – его голос раздался неожиданно близко, и она вздрогнула, но не замедлила шаг.

– Если вы не хотите, чтобы я ушла, почему не остановите меня? – бросила она через плечо, не оборачиваясь. Её голос звучал дерзко, но внутри она чувствовала себя так, будто ходила по лезвию ножа.

Она услышала, как он чуть усмехнулся. Этот звук был тихим, но острым, как лезвие.

– Ты хочешь, чтобы я остановил тебя?

Анна замерла на мгновение, чувствуя, как его слова повисли в воздухе, словно напряжённая нить. Она ожидала от него ещё чего-то – объяснения, действия, хотя бы движения. Но Аластор стоял неподвижно, как будто и не собирался что-либо предпринимать.

Она медленно улыбнулась, но улыбка была больше для себя, чем для него. В ней смешались ирония и что-то напоминающее горечь. Развернувшись, Анна уверенно пошла дальше, чувствуя его взгляд, прожигающий ей спину.

Её руки дрожали, но она не позволила себе остановиться. Она вошла в узкий переулок, где шум толпы начал стихать, и на мгновение ей показалось, что она смогла оставить его позади. Но как только она сделала ещё один шаг, сильная рука схватила её за запястье.

– Достаточно, – его голос был низким, но в нём звучала твёрдая угроза. Он развернул её к себе, заставив остановиться. Его глаза встретились с её, серые и полные решимости. Хватка была сильной, почти болезненной, но не агрессивной. Она резко обернулась, её глаза сверкнули вызовом.

– Отпустите меня! – бросила она, пытаясь вырваться, но его хватка только усилилась.

– Хватит устраивать спектакль, – тихо сказал он, но в его голосе чувствовалась стальная твёрдость.

Анна попыталась снова дернуться, но он резко потянул её на себя. Его лицо оказалось в нескольких дюймах от её, его глаза сверлили её взглядом, как будто пытались проникнуть в самую глубину её души.

– Я не хочу причинять тебе вред, – произнёс он, его голос был холодным, но в нём звучала тень сожаления. – Но я не позволю тебе уйти.

Не сказав больше ни слова, Аластор развернулся и, не ослабляя хватки, потащил её за собой. Анна попыталась упереться, её ноги заскользили по каменным плитам улицы, но Аластор не обращал на это внимания. Его взгляд был устремлён вперёд, словно он уже принял решение.

Толпа вокруг расступалась, люди с любопытством оглядывались, но никто не осмеливался вмешаться. Анна чувствовала, как её гнев закипает с новой силой.

– Помогите! Кто-нибудь! Помогите мне! – выкрикнула Анна, её голос дрожал от отчаяния, но в этом крике звучало столько боли и ярости, что толпа вокруг замерла. На мгновение шум стих, но затем люди зашептались, их взгляды метались между ней и Аластором.

– Анна, прекрати, – произнёс он холодно, даже не оборачиваясь.

– Нет! – выкрикнула она, гнев и страх смешались в её голосе. – Вы не можете просто тащить меня против моей воли!

Анна снова рванулась, напрягая все свои силы, чтобы вырваться, но его хватка была словно железный капкан. Её запястье дрожало в его ладони, но он не отпустил.

– Почему вы молчите?! – крикнула она, обращаясь ко всем вокруг. – Он не имеет права!

Аластор внезапно остановился. Тишина, повисшая между ними, была оглушающей. Толпа затаила дыхание, и только отдалённый звук шагов где-то позади нарушал мёртвую тишину. Затем он слегка наклонился к ней, его лицо оказалось так близко, что она почувствовала холодную решимость, исходящую от него.

– Ты хочешь, чтобы они вмешались? – произнёс он тихо, его голос был ледяным шёпотом, который слышала только она. – Хочешь, чтобы они бросили вызов мне? Ты готова взять на себя ответственность за то, что может случиться?

Её дыхание сбилось. Эти слова, прозвучавшие так спокойно и бесстрастно, будто высекли из неё остатки протеста. Её глаза метнулись к окружающим. Люди выглядели напуганными, кто-то отворачивался, а кто-то едва заметно качал головой, словно призывая её остановиться.

«Они боятся. Боятся его. А что будет, если кто-то действительно вмешается?» – пронеслось в её голове. Мысль о том, что из-за неё могут пострадать невинные люди, заставила её руки ослабеть.

Она поджала губы и отрицательно покачала головой, опуская взгляд.

– Тогда перестань кричать, – произнёс он холодно, чуть ослабляя хватку, но не отпуская её. – И следуй за мной.

– Вы не имеете права так со мной обращаться… – её голос дрожал. – Я не ваша пленница!

Аластор остановился так резко, что она чуть не налетела на него. Он повернулся к ней, не отпуская её руки, и его лицо было холодным, словно вырезанным из камня.

– Ты права, – произнёс он спокойно. – Ты не моя пленница. Но ты нужна мне. И если я должен тащить тебя за руку, чтобы ты это поняла, я сделаю это.

Анна встретила его взгляд с неприкрытой яростью, но в глубине души почувствовала, как её решимость начинает дрожать. Его слова не звучали как угроза, но в них была такая непоколебимая уверенность, что спорить с ним казалось бессмысленным.

– Почему? – спросила она, её голос сорвался на шёпот. – Почему я так важна вам? Почему вы не можете просто оставить меня в покое?

Он не ответил сразу, только выдохнул, словно боролся с внутренним решением.

– Потому что только ты можешь закончить то, что начала, – наконец сказал он, но это звучало не как объяснение, а как утверждение. – И я не позволю тебе сбежать от этого.

Аластор потащил её вперёд, его шаги были быстрыми и уверенными, а хватка на её запястье не ослабевала. Анна едва успевала за ним, её шаги были сбивчивыми, дыхание – прерывистым, но он не замедлялся.

Спустя несколько минут они остановились перед массивным зданием, построенным из серого камня, с высоким куполом в центре. На входе сияла эмблема в виде Искры, обрамлённой витиеватыми линиями. Над входом висела табличка: «Центральная изоляционная палата».

Анна замерла, чувствуя, как внутри неё всё сжалось, но Аластор не остановился. Он толкнул тяжёлую дверь, и они оказались внутри. В воздухе сразу почувствовался густой аромат: смесь лекарств, тлеющих трав и металлического привкуса, словно помещение дышало древностью и тайной. Воздух был тёплым и немного удушливым, а магический свет, проникающий через витражные окна, играл на строгих чертах лица авриала, подчёркивая его холодную решимость.

Анна нервно сглотнула, её взгляд метался по помещению, и она заметила, как их окружали ряды шкафов с стеклянными полками, заполненные странными предметами: от блестящих металлических инструментов до флаконов с загадочными жидкостями, мерцающими в тусклом свете. Прямо перед ними возвышались массивные прозрачные двери, которые казались почти нереальными. Их поверхность светилась мягким, но холодным магическим сиянием, а линии, переплетающиеся на стекле, создавали сложные узоры, как будто они хранили в себе какую-то древнюю загадку.

Анна сделала шаг назад, чувствуя, как тревога захватывает её всё сильнее. Её дыхание стало прерывистым, пальцы непроизвольно сжались.

– Куда вы меня привели?

Аластор ничего не ответил. Он шагнул к дверям и приложил ладонь к их стеклянной поверхности. Мгновенно по стеклу пробежали всполохи света, превращаясь в пульсирующие узоры. Раздалось тихое шипение, и двери с плавным, почти беззвучным движением раскрылись.

Анна застыла. Её ноги словно приросли к полу, а дыхание перехватило.

За дверью раскинулся огромный зал, наполненный странным, мерцающим светом. В центре, словно соты в гигантском улье, располагались десятки изолированных капсул.

Внутри капсул лежали силестины. Некоторые были неподвижны, их лица напоминали мраморные маски, лишённые жизни. Другие тряслись в конвульсиях, их тела сражались с невидимой силой.

Искры вокруг них вспыхивали и гасли, как дикая молния. Случайные разряды били по стенкам капсул, оставляя на их поверхности обугленные следы. Огонь Искры, который должен был быть красивым и величественным, здесь выглядел как нечто неконтролируемое, опасное, уродливое.

Она инстинктивно отступила назад, едва не оступившись. Её дыхание стало частым и рваным, сердце колотилось так сильно, что казалось, она могла его услышать. Холод пробежал по позвоночнику, а руки сжались в бессознательном жесте.

– Нет…

Аластор стоял рядом. Его высокая фигура заслоняла путь к отступлению. Он, казалось, не замечал её паники, его лицо оставалось спокойным, но ледяным.

– Смотри, – произнёс он, его голос прозвучал как приказ.

Но она почувствовала, как его рука мягко, но твёрдо легла ей на плечо. Тепло его пальцев казалось железным, и это заставило её замереть.

– Смотри, – повторил он, его голос стал ниже, но в нём звучала непреклонность. – Ты хотела знать, что стоит за твоим выбором?

Она нехотя открыла глаза, и взгляд её снова упал на капсулы. Один из силестинов внутри содрогнулся, его Искра вспыхнула так ярко, что на мгновение зал осветился жутким светом, а затем затухла, оставив тело неподвижным. Её взгляд метнулся к другому – его кожа была покрыта ожогами от магической энергии, взгляд застыл, пустой и безжизненный, как у человека, который давно утратил надежду.

– Что с ними происходит? – её голос дрожал, она почти не могла говорить.

– Искряная чума, – х холодно произнёс Аластор, его тон был ледяным, почти отстранённым. – Их Искра вышла из-под контроля. Она уничтожает их изнутри.

Анна вздрогнула, её руки машинально обхватили себя, словно она пыталась защититься от невидимой угрозы. Мир вокруг неё стал казаться чуждым и пугающим, а слова Аластора, сказанные с безжалостной прямотой, лишь усилили это чувство.

– Почему они здесь? Почему их не лечат?

– Мы пробовали всё. Алхимия, Искра, изоляция. Но ничего не помогает. Мы можем лишь наблюдать, как они умирают.

Он сделал жест рукой в сторону капсул, словно хотел подчеркнуть безысходность.

– Эти силестины могли быть спасены, если бы мы знали, как остановить процесс. Но пока что… его голос на мгновение оборвался, взгляд скользнул в сторону. – Мы можем только изолировать их. Чтобы они не навредили себе и другим.

Анна прикрыла рот рукой, чувствуя, как её глаза наполняются слезами. Она снова посмотрела на силестинов за стеклом. Теперь каждый из них представлялся ей не просто жертвой, а чьей-то потерей, чьей-то трагедией.

– Почему вы не сказали мне об этом раньше? – её голос был тихим, но в нём звучало обвинение. Она резко повернулась к нему, её глаза, полные слёз, встретились с его.

Аластор стоял, сохраняя свою непроницаемую маску. Но Анна видела, как он наблюдает за ней, как его взгляд задерживается на её руках, нервно сжимающих ткань платья. Он видел, как её глаза, полные ужаса, раз за разом возвращаются к капсулам. Видел, как она борется с накатившими эмоциями.

– Из-за этого, – наконец произнёс он, его голос был тихим, но твёрдым. – Из-за того, что я вижу сейчас. Слёзы. Дрожь. Этот ужас в твоих глазах.

Его лицо оставалось бесстрастным, но голос выдал его – в нём мелькнула тень эмоции, которая, как ей казалось, должна была быть чужда ему. Он тяжело вздохнул, его взгляд опустился на её дрожащие руки.

– Я не хотел, чтобы ты несла этот груз. Никто не заслуживает такой ответственности. Тем более чужой для себя.

Анна замерла, её сердце сжалось от его слов. Она понимала, что за этими холодными глазами скрывалась тяжесть, которую он носил каждый день. И хотя его слова пытались защитить её, они лишь усиливали груз, который она сама теперь не могла снять.

– Я знаю, что это несправедливо, но я не могу позволить тебе уйти, – его голос прозвучал хрипло, словно каждое слово давалось с трудом. Он сжал челюсти, прежде чем добавить: – Пожалуйста, Анна, не заставляй меня делать это силой.

Его фигура оставалась прямой, а взгляд твёрдым, но Анна почувствовала: что-то внутри него боролось. Его глаза, серые и холодные, не были пустыми. В них мелькали оттенки сомнения, которые он старательно пытался скрыть.

Анна глубоко вздохнула, её плечи сотрясались от эмоций. Гнев, страх и отчаяние утихли, оставляя за собой лишь тяжесть.

– Я останусь, – произнесла она, её голос звучал тихо, но твёрдо. – Но не ради вас. Ради них.

Аластор кивнул, его лицо снова стало бесстрастным.

– Это всё, что мне нужно.

Анна сделала шаг назад, чувствуя, как её тело подводит её, как ноги отказываются идти. Она посмотрела на авриала, пытаясь найти ответ в его лице.

Она не могла понять, что пугало её больше: его решимость, заставляющая его идти на всё ради долга, или то, что в его глазах всё же была тень сожаления, словно он не хотел делать то, что должен был сделать.