Чума на оба ваших дома

– Ладно, доставай свои карты. И радуйся, что у Мерил пиво крепкое, а у меня – настроение хорошее.

Джон ошарашенно взглянул на своего господина и, боясь спугнуть удачу, достал карты.

– Ну, давай, сдавай, – и Дэсбелл отхлебнул ещё пива.

С трудом веря в происходящее, Джон повиновался…

Когда в первый раз он позволил Дэсбеллу выиграть, тот так натурально обрадовался, что Джон едва ему не поверил. Следующий выигрыш, и снова простодушно-самодовольный восторг. В третий раз Джон выиграл. Досада Дэсбелла казалась неподдельной.

– Ну уж нет! Давай отыграюсь!

Они снова и снова сдавали карты, кучка монет на столе росла, и Джон в который уже раз поражался актёрскому мастерству своего господина.

– Ох, и подельник из вас получился бы! – Вполголоса, чтобы не услышали за соседним столом, восхитился он. – Да мы бы с вами…

– Я тебе покажу подельника! – так же вполголоса пригрозил ему Дэсбелл, и уже громко сказал. – Давай ещё сдавай! Отыгрываться буду.

Фермеры за соседним столом уже не скрываясь наблюдали за игрой. Наконец Дэсбелл сгрёб со стола якобы выигранные монеты и встал.

– Всё. Хватит с тебя на сегодня. Пойду спать.

Стоило ему слегка нетвёрдой походкой направиться к лестнице на второй этаж, как заглотившие наживку фермеры дружно поднялись из-за своего стола…

В зимних сумерках полоска света, падающая из приоткрытой двери трактира, вызывала тоску, которую мог только усилить донёсшийся изнутри взрыв смеха. Словно вторя ему из конюшни раздалось конское ржание, и проезжавший мимо всадник торопливо зажал рот своему коню, разворачивая его в сторону от дороги – туда, где начиналась едва заметная в темноте тропинка, ведущая к сгоревшей кузнице…

Мерил прижалась щекой к плечу Дэсбелла и осторожно коснулась пересекающей его грудь повязки.

– Откуда это?

– Так… В стычке одной задели.

Он свесился с кровати, пошарил в своей разбросанной по полу одежде и достал флягу.

– А это? – Она провела пальцем по старому шраму. – От той самой алебарды?

Он вынул пробку, сделал глоток и отрицательно мотнул головой.

– Нет. От шпаги.

– Ты что, вправду на дуэли дрался, как благородный?

Дэсбелл усмехнулся.

– И не раз.

– Врёшь?

– Не-а…

– А сюда чего вернулся?

– Письмо привёз для аббата Герберта.

– От шерифа из Колдуэлла?

Дэсбелл поперхнулся виски и неопределённо мотнул головой. Мерил рассмеялась.

– Да ладно тебе! Все уже знают, что ты на него работаешь. Как тебя теперь зовут?

– Дэсбелл.

Она обняла любовника, прижавшись к его плечу.

– Ты таким красавцем стал…

– Ты тоже похорошела.

– Врёшь?

– Нет. Удивляюсь, как тебя ещё никто не увёз отсюда.

– Да кому увозить-то? Кто к нам заглядывает? Разве что егеря барона Сканлона иногда остановятся, когда охоту готовят. – Мерил невольно улыбнулась и тут же нахмурилась. – Кстати, Даррен начал захаживать сюда, так у меня от него, веришь, мороз по коже… Вот вроде бы ничего особенного в нём нет, а как посмотрит – жуть берёт. Хотя, с его-то прошлым…

Мерил покачала головой и сильнее прижалась к Дэсбеллу.

– С каким-таким прошлым?

– А ты не знаешь, что за трагедия случилась у барона Грэйди?

– Нет. Знаю только, что он собирался выдать сестру за барона Сканлона, но что-то у них там не задалось.

– Ой, ну ты как скажешь – не задалось! Погибла она, леди Адела. Такой ужас, об этом до сих пор говорят, странно, что ты не слышал.

– Не слышал.

– Но про чуму-то знаешь?

– Года три назад?..

– Да, да. Нас-то, на этом берегу, бог миловал. А вот земли барона Грэйди пострадали. Сам сэр Персиваль с сестрой решили переждать чуму в замке Дэсмонд, благо они с сэром Кевином родня. Ну и вот, сели они на паром, а канат возьми и лопни. Само по себе это, конечно, ерунда – река спокойная, берега пологие. Никто даже не испугался за них – кто с берега это видел. Беда-то была в другом. Паром понесло вниз по течению, где места безлюдные. И где-то они там сумели причалить, но неудачно.

– Неудачно? На такой спокойной реке…

– И в таком безлюдном месте! Напал там на них кто-то. Ты, как помощник шерифа, получше многих знаешь, сколько разных отчаявшихся людей сбивается в шайки, стоит случиться даже просто неурожаю. Тут же – чума… А на пароме было всего трое мужчин – сэр Персиваль с Дарреном, да паромщик. И леди Адела со служанкой. Где тут им отбиться? Они отступили обратно на паром, а у разбойников – луки… представляешь? Чтобы не быть мишенями для лучников, всем пришлось спуститься в воду, чтобы паром их заслонял. Но тоже всё плохо случилось… Сэра Персиваля аж двумя стрелами пронзило. А женщин под паром стало затягивать, в тяжёлых-то платьях…

Мерил немного помолчала, обхватив плечи руками, словно от холода, пока Дэсбелл не притянул её к себе.

– Вот с тех пор Даррен такой. Понять-то его можно. Говорят, что он был влюблён в леди Аделу. А она утонула у него на глазах. Причём ещё хуже – у него выбор был, её спасать, или раненого сэра Персиваля. Он брата выбрал. А теперь так и живёт с камнем на душе… Жаль его, конечно. Но всё равно не по себе, когда его вижу. Сидит, в окно смотрит, которое в сторону реки выходит… Не люблю, когда он здесь. Уж лучше чванливый Алберт Верн. Он хоть тоже не из благородных, а нос до небес задирает. Спит и видит, как сестричку свою за лорда выдаёт.

– Мистрисс Комину?

– Ты её знаешь?

– Ну… видел. Красавица.

– Тощая как палка.

Мерил попыталась отодвинуться, и Дэсбелл сильнее прижал её к себе.

– Не ревнуй. Сама же говоришь, что она за лорда замуж собралась.

– Ага. За сэра Кевина.

– За сэра Кевина? Лорда Дэсмонда?

– За него…

– Так он же к дочери барона Сканлона сватался.

– Ну, сватался. Только барон ему отказал. Вот он на камеристку глаз и положил.

– Разве она камеристка? Выглядела как леди.

Мерил скривила губы насколько могла презрительно и нехотя кивнула.

– Замужем она была за дворянином. Как-то его… Хенсли, кажется. Он, конечно, был не шибко знатный, зато шибко бедный. А она – дочка богатого фермера, кое-какое приданое было. Да, всё равно Хенсли в живых уже нет. Знаешь… – Мерил томно взмахнула ресницами, пытаясь скрыть злорадную усмешку. – Он её бросил сразу после свадьбы – ну прямо как ты Агнес. В наёмники подался, как ты. Ну, и погиб…

– Как я? – рассмеялся Дэсбелл и снова поднёс к губам флягу. Мерил перехватила его руку в запястье и, отведя в сторону, прильнула губами к его губам.

* * *

– Джон!

С крыши трактира слетела ворона и с карканьем унеслась прочь.

– Джон! Где тебя нелёгкая носит?!

Из кухни высунулась служанка, охнула, и тут же снова исчезла за дверью.

– Ой, господин, какой у вас голос громкий, – вздохнул Джон, выходя из конюшни. – Вы чуть лошадей не перепу…

Договорить он не успел, потому что Дэсбелл схватил его за плечо и с силой втолкнул обратно.

– Да что случилось, господин мой?

– Он ещё спрашивает! – прошипел Дэсбелл, оглядываясь, чтобы убедиться, что они в конюшне одни. – Я – служу шерифу Колдуэлла! Святой потрох! Да я, когда это услышал, чуть не…

– А что я должен был сказать? – так же зашипел на него Джон. – Что солдаты вслед за вами ехали, чтобы на виселицу вас отправить?

Дэсбелл обессилено опустился на кучу сена.

– Святой потрох…

– Да не переживайте вы, господин! – Джон сел рядом, потирая плечо. – Так, может, даже лучше. Все же видели, что они появились в аббатстве одновременно с вами. Пусть лучше думают, что они вам подчиняются. Кстати, они уже уехали, так что не расскажут ничего. Уехали, я узнавал.

Вытянув из под себя сухую травинку, Дэсбелл зажал её в зубах.

– Ты кому это говорил-то?

– Ну, кому… фермерам, с которыми играл, когда вы наверх ушли. Да ещё утром мессир Эйвон тут проезжал, пока вы сверху ещё не спустились. Ну, я с его слугами поболтал немного.

– А Мерил откуда знает?

– Так она нам с фермерами ещё выпивку носила, пока вслед за вами не ушла.

– Ясно. Вчера об этом узнали фермеры, сегодня утром – слуги егеря. Сейчас… Дэсбелл поднялся, распахнул дверь конюшни и поднял голову, щурясь на зимнее солнце. – Сейчас около полудня. Значит, о том, что я служу шерифу, уже знает вся округа.

– Мессир Дэсбелл! – донёсся до него звонкий голос Мерил. – Мессир Дэсбелл, вас тут разыскивают!

Из-за угла трактира показалась стройная фигурка хозяйки. Вслед за ней шли двое крестьян, один из которых нёс на вытянутой руке завёрнутый в кусок рогожи свёрток. Чуть поодаль, тихо переговариваясь, стояли несколько женщин.

– Господин помощник шерифа! – поклонился крестьянин со свёртком.

– Святой потрох… – пробормотал Дэсбелл, спешно прикидывая, как должен вести себя тот, кем он стал с лёгкой руки Джона.

– Господин помощник шерифа, – снова повторил крестьянин и опустил свой свёрток на землю так, словно внутри пряталась готовая укусить змея. – Господин помощник…

Направленный на Дэсбелла взгляд ясно давал понять, что другие слова из головы говорившего улетучились напрочь.

– Ну, что там у тебя? – спросил Дэсбелл в меру властным тоном, краем глаза заметив, что зрителей во дворе трактира прибавилось. – Разверни.

– Господин помощник… шерифа… – обречённо проговорил хозяин свёртка.

– Его собака принесла это из леса, господин, – пришёл на выручку ему второй крестьянин, до сих пор украдкой разглядывающий Дэсбелла и, видимо, гадающий, не кузнец ли Дэйв перед ним. – Я сам видел, вот вам крест! Она у него вечно то ворону дохлую притащит, то крысу…

– Я сказал, разверни, – повторил Дэсбелл, уже зная, что сейчас увидит.

Крестьянин присел и откинул рогожу. Внутри лежала обгоревшая кисть руки. Следившие за ними от забора женщины дружно охнув, отпрянули, торопливо крестясь, но в следующий момент так же дружно приблизились на пару шагов.

– Приведи мне свою собаку, – велел Дэсбелл его товарищу, взгляд которого из потерянного сделался испуганным. – Не бойся, я её у тебя не заберу. Просто взгляну на неё. Понял?

Поклонившись, хозяин собаки покинул двор трактира, чтобы довольно быстро появиться снова, ведя большого лохматого пса.

Зрителей во дворе снова прибавилось и среди них Дэсбелл заметил Агнес с Мэг. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, он присел перед собакой.

– Хороший пёс… умный пёс…

Кудлатый хвост неуверенно шевельнулся. Дэсбелл продолжал тихонько разговаривать с собакой, пока та, наконец, не позволила ему потрепать себя между ушей.

– Умница. А теперь покажи мне свои лапы.

Не считая приставшей к шерсти земли и сухих травинок, лапы оказались совершенно чистыми. Дэсбелл выпрямился и протянул не верящему в такое счастье хозяину собаки пару монет.

– Можешь идти. У тебя хороший пёс. Надеюсь, в следующий раз он принесёт тебе из лесу что-нибудь получше. – Дэсбелл улыбнулся и добавил, понизив голос, – Например, кролика.

Дэсбелл стоял, привалившись спиной к задней стене конюшни, и смотрел на унылые холмы и голые рощи, от вида которых нормальному человеку должно хотеть или удавиться, или, хотя бы, напиться – во всяком случае, в представлении Джона. Словно в подтверждении его мыслей, Дэсбелл снял с пояса флягу и вытащил пробку.

– Вот представь… – Он повернулся к слуге. – Допустим, тебе нужно срочно спрятать нечто… нечто, что нужно срочно спрятать. Что бы ты сделал?

– Вы про руку-то эту, прости господи? Сниться она мне скоро будет.

– Мне тоже. Так что бы ты сделал?

– Зарыл бы поглубже.

Вместо ответа Дэсбелл ударил каблуком в мёрзлую землю.

– Да, не получилось бы, – кивнул Джон. – Ну, привязал бы камень – и в реку.

– Разумно. Только мелкие озерца и речушки замёрзли. А ехать на реку опасно, вдоль дороги жилья много, и выводит она аккурат к парому. Кто-нибудь да увидит. А на безлюдное место пробираться без дороги по лесу… – Дэсбелл отрицательно покачал головой и хлебнул виски.

– Тогда… даже не знаю. Нашёл бы какое-нибудь дупло… или всё же зарыть попытался, хоть камнями завалить.

– Угу. Думаю, он так и сделал. А собака браконьера с лёгкостью откопала.

– Но почему, господин? Почему он только потом за ней вернулся? Ведь если та женщина сгорела в кузнице, а он ей руку отрубил, чтобы труп забрать…

– С чего ты взял, что труп?

Джон с удивлением взглянул на господина и тот кивнул.

– Крестьяне не болтливы, здесь ты прав. Но одно дело, когда что-то просто так горит, и совсем другое – если там человек заживо сгорает. На крики они сбежались бы, просто так христианскую душу пропадать бы не бросили. Значит, если женщина и погибла, то не в огне. Нет, Джон, я думаю, что отрубил ей руку тот, кто спасал её из огня. И это был не тот человек, который её приковал, иначе он не приходил бы на пепелище. А ведь кто-то приходил, кто-то кусок крыши жердиной отвалил. Отрубленной же руки просто не заметил среди головешек. А теперь, когда здесь появился… хм… помощник шерифа, то заволновался, на пепелище вернулся… И женщину он будет искать с удвоенным старанием. Если уже не нашёл.

– А женщина эта…

– Да, думаю, что это и есть леди Рэйчел.

– Но как она вообще в кузнице-то оказалась? Я видел барона Сканлона… Ослушаться такого отца? Распрощаться с ним возле привратницкой, сделать вид, будто идёшь в гостевой дом, а вместо этого сбежать через чёрный ход, чтобы попасть в такую вот историю…

– Она не сбегала, Джон. И отца не ослушалась. – Дэсбелл прищурился, всматриваясь. – Егерь возвращается. Оседлай Гнедого, поеду к нему навстречу. – Он заткнул флягу, вернув её на пояс. – Заиметь приятеля из окружения барона – это именно то, что мне сейчас нужно.

Джон направился ко входу в конюшню, но не выдержал и обернулся.

– Простите, господин! Но тогда получается, что девицу втихую похитили прямо из монастыря? Как такое возможно?

– Просто, Джон. Очень просто. Седлай Гнедого.

Глава третья

Вороны над пристанью

Ветер завывал в ивах, пытаясь сорвать редкие побуревшие листья. Из снега пиками торчали сухие камыши, тонкая корка льда обрывалась в чёрную воду. Всадники медленно ехали вдоль берега, от конских морд в морозный воздух поднимались облачка пара.

– Тебя само небо послало! – Эйвон с наслаждением глотнул виски из протянутой Дэсбеллом фляги. – Ветер до костей пробирает.

– Да уж… и вороны разорались, под стать погоде, – заметил его помощник, принимая флягу.

– Вот за что не люблю ворон – круглый год орут, – проговорил Дэсбелл, проследив взглядом птицу, с карканьем опустившуюся на крышу показавшейся из-за ивняка изящной часовни. – Что это там? Я года три назад бывал в этих местах, но её не помню. – Он кивнул на часовню.

– Так её три года назад и поставили, – Эйвон чуть поморщился. – На том месте, где сторожка паромщика стояла.

– А, часовня святой Аделы! – усмехнулся его помощник.

– Не богохульствуй, Байл!

– Я и не богохульствую. Покойную леди Аделу многие втихаря считают если и не святой, то отмеченной особой благодатью – точно.

Дэсбелл повернулся к Байлу.

– Чудеса, что ли, после смерти творит?

– Да нет… при жизни творила.

– Чудеса?

– Глупости она творила, – снова скривил губы Эйвон. – Один только приют для прокажённых чего стоит. Мало того, что чума тут прошлась, так ещё прокажённых не хватало!

– Ну, с таким братом и с таким приданым леди Адела могла чудить как ей заблагорассудится. Вот она и чудила – сначала возжелала стать баронессой Сканлон, а потом передумала и в святые подалась…

– Байл! Не святотатствуй.

– Но её впрямь… ладно, ладно, Эйвон. Умолкаю.

Они подъехали ближе к часовне и Дэсбелл заметил возле небольшую пристань, выглядящую заброшенной.

– Здесь же, вроде, переправа была.

– Была, – кивнул Эйвон. – Теперь её перенесли выше по реке.

– Чтобы не мешала уединению этого места. – Байл перехватил взгляд Эйвона и покачал головой. – Нет, история впрямь грустная.

– Это про сорвавшийся паром? – Дэсбелл поднял голову на кружащихся в небе ворон. – Слышал её.

– Ой, да кто её здесь не слышал? А кое-кто даже видел, как паром уплывал. И ведь никому даже в голову не пришло, что может случиться что-то плохое! С той стороны реки баронская свита была, с этой Хенсли должен был паром встречать.

– Хенсли… – Дэсбелл задумался. – Где-то я это имя уже слышал… забыл.

– Он был женат на мистрисс Комине, первой красавице местной. Вот её-то точно не забудешь, если увидишь! Я не понимаю, как можно было оставить такую женщину, да ещё почти сразу после свадьбы… Или он тоже леди Аделу почитал за святую, а она чуть ли не на глазах у него…

– Байл!

– Прости, Эйвон. Я помню, что он был твоим другом. И ничего плохого не говорю о нём, между прочим. Та трагедия на многих подействовала. Я же помню, как эту часовню строили, на пожертвования. Они просто градом сыпались, так леди Аделу в округе любили. И странно так всё случилось Подумать только – разбойники… На этом берегу на них ни до, ни после никто не нарывался. И сэр Джеймс приказал все леса частым гребнем прочесать, всё напрасно.

– Ага, стали бы они ждать, когда их перевешают! – хмыкнул Эйвон. – Одно дело какого-нибудь фермера ограбить, и совсем другое – на самого барона Грэйди напасть… Ладно хватит уже о грустном. Поехали быстрее в трактир, иначе я в ледяной столб превращусь.

Когда троица подъезжала к трактиру, Дэсбелл заметил во дворе уже виденную им однажды скромную карету, возле которой возился хмурый кучер, проверяя упряжь. Байл заговорщицки подмигнул:

– Вот это удача! Сейчас увидишь первую красавицу нашу, мистрисс Комину. Ради неё сам лорд Дэсмонд расторг помолвку, да не с кем-нибудь, а с дочерью барона Сканлона! Бедняжка из-за этого, говорят, в монастырь собралась. Как барон его шпагой не проткнул, непонятно… Хотя, может, проткнёт ещё.

– Хочешь сказать, что лорд готов жениться на простолюдинке? – удивлённо взглянул на него Дэсбелл, спешиваясь и бросая поводья выскочившему из дверей трактира Джону.

– Ну, может, и не жениться… – Байл пожал плечами. – Хотя, она ведь не простолюдинка. Хенсли прежде, чем сделать вдовой, сделал её дворянкой.

– Байл, сколько тебя знаю, столько же удивляюсь – как тебя самого шпагой не проткнули! – поморщился Эйвон, отдавая поводья своего коня слуге.

Дэсбелл с удовлетворением заметил лёгкую зависть в глазах своих новых приятелей, проводивших взглядом Джона, заводящего Гнедого в конюшню. Конь, о котором не слишком богатые дворяне могли только мечтать, и вышколенный, изысканного вида слуга… Так, пожалуй, никто и не вспомнит о его собственном крестьянском происхождении. Только бы Агнес на глаза им не попадалась…

Войдя в трактир, Дэсбелл увидел сидящую возле очага мистрисс Комину, греющую руки о чашку с подогретым вином. Хоть она была закутана в тёплый, отороченный мехом плащ, но даже его тяжёлые складки не могли скрыть грациозной позы.

На счастье Дэсбелла, Эйвон впрямь оказался другом её покойного мужа, поэтому знакомство получилось вполне непринуждённым. Впрочем, до того лишь момента, пока Эйвон, обменявшись с мистрисс Коминой несколькими ничего не значащими фразами, не оставил их с Дэсбеллом, сев за стол к ждущему его Байлу.

Дэсбеллу, в его бурной жизни, приходилось порой не только изображать из себя дворянина, но даже пользоваться вниманиям благородных леди. Немного старания, и его манеры обретали изящество, а из речи исчезали простонародные словечки. И от дочери фермера и вдовы захудалого дворянина он уж точно не ожидал такого высокомерия. Направленный на него взгляд мистрисс Комины был не теплее завывавшего снаружи северного ветра.

– Надеюсь, вы не считаете себя обязанным стоять передо мной и пытаться вести светскую беседу потому лишь, что нелепая случайность заставила мессира Эйвона представить нас друг другу?

– Мне эта случайность показалась счастливой. Жаль, что для вас она – всего лишь нелепость.

– Вы правы. Не нелепость. Оскорбительность.

– Госпожа моя, вы заставляете меня теряться в догадках.

Дэсбелл слегка поклонился, впрямь не понимая, чем мог вызвать такое раздражение.

– Теряться в догадках? – Красивые губы изогнулись в злом презрении. – Будь у вас хоть капля совести, догадаться было бы гораздо проще. Что, кроме оскорбления, можно почувствовать в присутствии мужчины, бросающего жену сразу после свадьбы? Опозоренной, без средств, без надежды на семейную жизнь, без поддержки, обрекая её на одиночество и косые взгляды… Вы не думали, что быть оставленной мужем – это позор? Или, может, вы полагали, что плачь несчастной крестьянки из этой деревни не достиг ушей моей прислуги?

– Вы так добры, госпожа, что посочувствовали моей жене? Или я вам вашего мужа напомнил?

Дэсбелл сознавал дерзость своего вопроса и ожидал даже пощёчины, но мистрисс Комина всего лишь рывком поднялась, отставив в сторону чашку.

– Может быть. Негодяи все одинаковы. Думаю, упряжь готова, идём, Рут.

И, махнув нахохленной служанке, показавшейся Дэсбеллу смутно знакомой, она быстрым шагом направилась к выходу. Дэсбелл задумчиво смотрел вслед удаляющимся женщинам. И если брошенный напоследок в его сторону взгляд мистрисс Комины напоминал пригоршню снега, то встретившись глазами со стоящей в стороне Мерил, Дэсбеллу показалось, что ему за пазуху насыпали раскалённых углей…

* * *

Дэсбелл сосредоточенно смотрел в пустую кружку, перекатывая во рту соломинку. Сидящий напротив Джон потягивал пиво и не без ехидства пытался представить, что думают о нём слуги недавно уехавших егерей. Наверняка завидуют его привилегированному положению, ведь вряд ли их господа сажают слуг за свой стол, да ещё ведут с ними приятельские беседы. К тому же Дэсбелл, несмотря на крестьянское происхождение, выглядел – во многом стараниями Джона! – гораздо изящнее того же Эйвона, не говоря уж о его помощнике. Только бы Агнес на глаза лишний раз не попадалась. Не пара она его красавцу-господину, ой, не пара…

– Джон! – отвлёк его от приятных мыслей Дэсбелл. – Вот скажи мне, как долго способна злиться женщина?

– Ой, да что ж вы, господин, Евину породу не знаете? – Джон даже рассмеялся. – Уж что-что, а злиться они умеют!

– Нет, ну… – Дэсбелл отодвинул пустую кружку и замолчал, потому что к столу подошла Мерил, принёсшая ещё пива. Словно в подтверждение слов Джона, трактирщица выглядела раздосадованной. Молча расставив полные кружки и забрав пустые, она наградила Дэсбелла уничижительным взглядом и удалилась, гордо вскинув голову.

– Джон, я вот про что. Если женщина овдовела аж три года назад, а сейчас надеется на новый брак, да такой… с прежним-то не сравнить! Ей радоваться надо, что первый муж сделал её дворянкой и освободил дорогу следующему. Вон, Мерил – год назад овдовела, получила трактир в наследство, и печальной не выглядит.

– Так, может… – Джон потёр виски чувствуя, что в голове уже шумит. – Может, мистрисс Комина не зря на вас так взъелась? Я имею в виду, может неспроста она вас со своим мужем сравнила? Вдруг он тоже, как и вы… ну, вернулся не ко времени? Так ведь новый брак с лордом может полететь ко всем чертям…

– Вот и я думаю… – Дэсбелл тряхнул головой и подождал, когда мир вокруг перестанет кружиться. – Вот и я думаю, вдруг не погиб этот… как его… Хенсли. Уж я-то знаю, каково это – среди трупов оказаться… и выбираться потом, как с того света, прости боже… Не со мной одним такое было. И не такая уж редкость… Только если Хенсли вернулся к жене, то где он тогда?

– Ну, бывает… Может, лорд заплатил ему, чтобы убрался откуда пришёл. А, может… шпага-то при нём.

– Может… Но, если оно так, отчего ж красавица-то такая злая? Нет, не понимаю…

– А вы и не пытайтесь женщину понять, господин! Женщины – это… – Джон осёкся и тихо ойкнул, глядя за плечо хозяина. – Господин мой, накликали мы, кажись…

Дэсбелл обернулся. В нескольких шагах от него скорбным изваянием стояла Агнес. Ни слова не говоря, Дэсбелл повернулся обратно.

– Господин мой… Не хочу вас расстраивать, но там ещё одна. – Шёпотом предупредил Джон.

– Кто? – Так же шёпотом спросил Дэсбелл.

– Служанка мистрисс Комины. Смотрит на вас, значит – к вам… Точно – к вам, потому что трактирщица её не пускает… старается не пустить. Не оглядывайтесь, господин!

– Я и не оглядываюсь. Чего у них там?

Впрочем, он мог бы и не спрашивать, потому что до них с Джоном донеслась невнятная тирада Мерил, в которой отчётливо прозвучало лишь слово «потаскуха».

– И кто здесь потаскуха? – тут же отмерла Агнес. – Может, ты, сука рыжая?

– Джон, – тихонько проговорил Дэсбелл, осторожно вставая. – Чёрный ход за лестницей…

Прислонясь спиной к углу конюшни, Дэсбелл, запрокинув голову, смотрел на кружащиеся в небе звёзды.

– Джон, хорошо-то как!.. Ветер улёгся… Тихо…

Словно в ответ из трактира донёсся отчаянный женский визг.

– Дерутся… – вздохнул Джон, тоже глядя в звёздное небо.