Мертвец Его Величества Том 4

– Тебе понравится! – широко улыбнулся Тайрос, оглаживая пышную бороду. – Но сначала плохие новости. Прибыла ревизионная проверка. Это не за мной, как я думаю, но что это меняет? Меня бы прихватили сразу.

Лойд о таких проверках уже слышал, ещё одно нововведение. Сами по себе проверки не были чем-то невероятным, проводили их, так или иначе, все. Другое дело, что этим ревизорам деньги предлагать не только бесполезно, но даже опасно. Как Лорды Озарата набирали и готовили своих ревизоров, оставалось загадкой, имелся лишь факт: это были абсолютно преданные и неподкупные люди. Как минимум их ещё никому не удалось купить. Так что Тайрос опасался за свою жизнь не напрасно.

– Так ты решил сбежать? – уточнил Лойд.

Это упрощало дело. Как и любого информатора, Тайроса требовалось вовремя устранить. Сохранять в тайне сам факт работы шпионов требовалось в первую очередь, это основы. Тайрос же упростил Лойду дело.

– Да. И не просто сбежать! – Тайрос обернулся к своему спутнику. – Покажи ему!

Татуированный сходил к одной из лошадей и с помощью одного из слуг снял закреплённый короб. Откуда лысый достал…

– У тебя получилось! – загорелись глаза у Лойда.

Татуированный принёс оружие, что наделало так много шума во время войны. Тайрос гордо огладил бороду, наблюдая, как Лойд принимает оружие и вертит в руках, внимательно осматривая.

– Ты говорил, что это невозможно, – напомнил Лойд.

– Так и было. Мушкеты на особом контроле. Обращению с ними уже начали обучать стражу, каждый ствол на счету. Пропади несколько – сразу поднимут шорох. А раз я всё равно собирался уходить – решил рискнуть! Не просто же так ты столько раз просил меня украсть эти треклятые мушкеты!

Лойд кивнул. К сожалению, достать несколько рабочих образцов так и не удалось. То, что было добыто трофеями во время войны, имело сильные повреждения, да и далеко не все были готовы трофеями делиться. Новое оружие интересовало всех, все хотели получить новый образец. Самые поспешные уже пытались вооружиться первыми репликами, безобразными, ненадёжными, дорогими. Пока Озарат был единственным государством, что мог выводить целые армии, вооружённые этими мушкетами. И получить партию практически новых образцов – это очень хорошо!

– Естественно, я раздобыл не только их! – хитро улыбаясь продолжил бородач. – В мешках запас пороха.

Лойд многозначительно посмотрел на Тайроса. Бородач подготовился. Лойд и раньше не горел желанием убивать полезного информатора, к тому же ловкого и умного. А теперь Тайрос мог рассчитывать на благосклонность не только самого Лойда, но и людей повыше.

Разобраться с общей конструкцией мушкета, даже по испорченным образцам, было не так уж и сложно. Сложность заключалась вовсе не в конструкции, пусть и в ней хватало узких мест. Проблема крылась в материалах. Даже просто ствол, что выдержит больше нескольких десятков выстрелов, повторить пока не удалось. Но порох! Горючий состав сводил с ума алхимиков вот уже почти год. Теперь, имея достаточно конечного продукта, у них что-нибудь да получится. И тогда превосходству королевства Озарата придёт конец.

Лойд начал свою карьеру шпиона незадолго до восхождения Хаарта на престол. Задача, на первый взгляд казавшаяся довольно простой, внезапно обернулась борьбой за выживание. Лойд всё ещё с содроганием вспоминал, как выбирался из столицы, где начал буянить мёртвый тиран. С этого момента добыча сведений превратилась в сущий кошмар. Информация менялась слишком быстро, отчёты, посылаемые Лойдом, устаревали, когда добирались до господина. Кажущееся равновесие, застывшее в Озарате, могло быть нарушено любым неверным движением. Господин тогда счёл, что королевство ослабнет и более не будет представлять интереса. Всё, что требовалось делать Лойду: подталкивать дальнейший раскол. Осторожно, но многого и не требовалось. Впрочем, многого он сделать и не мог: влиять на дворян, сцепившихся в междоусобице, не так-то просто. Спровоцировать распад одной из фракций на множество независимых владений не удалось: дворяне предпочитали считать себя королевством и разваливаться не желали принципиально. В итоге все скромные успехи были нивелированы, и Озарат восстановился в своих прежних пределах, даже кое-где расширившись.

В какой-то момент Лойд обратил внимание и на Арантира, но… К проклятой нежити подобраться было практически невозможно. Что Хаарт, что Арантир не окружали себя придворными, не заводили любовниц, не проводили светских мероприятий. Не было у обоих личей пёстрого окружения, откуда можно было бы завербовать агента или куда его можно было бы внедрить. Личи очень неохотно кого-то к себе приближали, и даже эти немногие могли банально не иметь влияния на мертвеца.

Последний год Лорды Озарата наводили порядок в королевстве, что само по себе сокращает возможности для шпионажа. Новый порядок был каким-то непривычным, непонятным. Егеря, например, практически не подчинялись местным феодалам, как и городской управе. Могли вообще не ставить в известие о своём присутствии, потому что имели свою вертикаль начальников, подчиняясь командирам егерских сотен, которые, в свою очередь, подчинялись генералу егерей, а тот только лордам. На практике это означало, что какие бы деньги контрабандист ни приносил в ратушу, или местным феодалам, это нисколько не уменьшало шанса нарваться на отряд пограничной стражи. А если попадёшься – никакие знакомства и прикормленные судьи не помогут. Неважно, что сами егеря – простые люди, всего лишь прошедшие подготовку и обучение, над ними не было другой власти, кроме их собственных командиров.

Сейчас Лойд не решался забираться глубоко в земли Озарата, действуя от границы. Просто на всякий случай. Никто не хватал путешественников на улицах и не вёл на допросы, и ему, казалось бы, опасаться нечего, но Лойд опасался. Слишком часто Лорды действовали непредсказуемо, предпринимая неожиданные шаги. И потому опасные.

– А это кто? – Лойд указал на лысого.

– Это Нолан. Его культ был уничтожен во время смуты. Я подобрал его. Парень толковый, быстро соображает, хотя обучения ему не хватает, конечно, – ответил Тайрос. – Но шпион из него получится.

– Шпи-кто? – спросил Нолан.

Лойд нахмурился и хотел уже отчитать бородача за излишнюю инициативу, но передумал. Безмозглых исполнителей подобрать несложно. Инициативные работники ценятся, и самостоятельность надо поощрять.

– Хорошо, – кивнул Лойд, глядя на лысого. – Тебя, конечно, проверят ещё, через это все проходят.

– И вы тоже? – прямо спросил Нолан.

Вопрос вызвал у шпиона улыбку. Бойкий. Полезное качество. Бойкие живут меньше, чем осторожные, зато приносят больше пользы, чем пассивные.

– Да, я тоже, – повернулся к остальным. – Собираемся и уходим.

Оружие и порох следовало как можно скорее доставить в империю. Всё равно старые методы работы в Озарате потеряли свою эффективность. Лучше сказать – стали бесполезными. Требовался новый подход. Впрочем, это уже будет головная боль кого-то другого.

Глава 4

Сегодня я вышел на балкон и впервые в этой жизни сделал настоящий вдох. Специфические ощущения. Запахи ощущаются тусклыми, как что-то давно забытое, воспоминание, всплывшее образом, неясным, ускользающим. Потому что запахов я категорически не узнавал. Будто всё здесь пахло иначе, по-другому, не так, как я себе это представлял.

Порыв ветра принёс немного дыма от ближайшей трубы. Думал – закашляюсь, но нет, тело с одинаковым безразличием проглотило и заводской дым. Что же, дышать мне как раньше не требовалось, так и сейчас эта опция сугубо добровольная.

В зеркало ещё не смотрелся, довольствуюсь рассматриванием ладоней. Могу себя поздравить: я больше не иссохшая мумия, а всего лишь немного несвежий мертвец. Кожа суховата, но мясо под ней есть, пусть общий тонус организма остаётся на отметке – очень нездоровая худоба. Тактильные ощущения, чуть более яркие, шероховатость камня, гладкость ткани повседневной одежды, давно забытое и вновь обретённое.

Моя сила, наконец, сделала шаг вперёд. И вместе с шагом этим пришло осознание одного, мягко говоря, неочевидного момента. У меня был выбор. Выбор, который мне не сдался, но он был. Я мог как продолжать путь к обретению псевдоплоти и превращению в псевдоживого лича, так и отказаться от условностей и пойти дальше по пути абсолютной нежити. Выбор этот не был чисто косметическим: оба пути открывали одних существ для поднятия и закрывали других. Звучит, как насмешка, потому что в среднем по эффективности нет ничего лучше скелетов. То есть да, есть вампиры и личи. Личи имеют свою функцию и стоят вне категорий, вампиры жи… да, тоже специфика, и массовым продуктом эти ребята никогда не будут. Да, есть рыцари смерти, как элита, тоже универсальная. Но всё остальное: специфические существа под очень узкие задачи, в лучшем случае.

Хернандо Мёртвый о таком не писал, и я понимаю почему. Выбор всё равно делается неосознанно, самой магией, предрасположенностью лича к тому или иному пути. Путь убить того, кто тебе выбор предлагает, или пытаться спасти.

Обращаюсь к своей силе ещё раз, уже с конкретной задачей – заменить скелетов на нечто более эффективное. Чтобы просто, массово, надёжно, ну и характеристиками скелетам не уступали, а лучше превосходили.

Если с вопросом характеристик проблем не было, всякого аморфного в бестиарии хватало, то вот с простотой и массовостью были заурядные проблемы. Немного изменил задачу. Всё же гвардейцы, с учётом свинца, тоже не враз и не сотнями поднимаются. Мёртвые жнецы, пятый уровень и пик развития скелетов, всё ещё не открылся. Манипуляции с мёртвой энергией там запредельно сложные, и, вероятно, гвардейцы так и останутся массовой моделью. Соотношение цена – качество, в моём случае: сложность подъёма – эффективность. Жнецы же будут, вероятно, элитными подразделениями, так как на них нет такого ограничения, как на рыцарей смерти. Ещё где-то в виде смутного образа ощущался тот самый Убийца надежды. Мифический шестой уровень. Однако, похоже, он остался в другой ветке развития.

А сила, наконец, показала альтернативу. И, посмотрев на эту альтернативу, я даже как-то резко вспотел. Фигурально выражаясь. И в голове поселилась мысль: «Надеюсь, никто об этом никогда не узнает! Никогда-никогда! Если узнают, что я такое могу и размышлял о проведении в жизни, несмотря на все прошлые заслуги, разбегутся. Или меня разберут на составляющие…»

А за ней пришла другая мысль:

«Почему так однозначно? После всего, что я уже натворил, в том числе и на благо людей, могут и принять. Не с радостью, возможно, но на вилы не поднимут точно…»

Я ещё раз вернулся к «альтернативе», чтобы оценить её уже без первого шока. Магия смерти, не размениваясь на мелочи, предложила мне вариант приобщения народонаселения к магии. К магии Смерти. Лёгкое вливание одной из изначальных сил природы, ага. К мгновенному обращению в нежить это не приводило, и на том спасибо, но получившийся магический гибрид вызывал крайне много вопросов. Вроде бы живое существо, но с нюансами. Вроде бы приобщено к магии, но тоже не без узких вопросов. А уж с моральной точки зрение это всё вообще выглядело запредельно спорно.

И ведь я вполне могу такой трюк осилить. В масштабе села человек в двести – триста. Если напрягусь, и все будут добровольцами – четыреста. Добровольное согласие приветствуется, но не обязательно. У получившегося… существа (спасибо, хоть вид они имеют вполне человеческий, просто с некоторыми особенностями), сохраняется свобода воли. Ага, с маленьким пунктом, написанным мелким шрифтом: врождённое почтение и уважение к существам, имеющим сильную связь с магией смерти. И доверие. И подчинение. И вообще. Не тупая марионетка, даже не оголтелый фанатик, но где-то близко ко второму.

А почему я ничего подобного в истории не встречал? Даже упоминаний? Напрягаю память. Ничего. А если подумать? Пожелай я провернуть такой трюк, как бы это выглядело? Правильно, не в формате: смотрите все, у меня здесь личная ручная полунежить! Нет, это было бы нечто тайное, скрытое и засекреченное. Небольшая личная гвардия. А значит, что? Такие ребята, если и есть, своё существование скрывают. Мне, может, стоит задуматься на тему личной гвардии?

Ещё раз мысленно взглянул на получившегося гомункула. Да, с виду – человек. Только кожа практически серая. Трупно-серая, я бы сказал. Уши получали лёгкое заострение. Клыки подросли. Глаза получили стильный красный цвет. Спутать это с живым человеком крайне сложно. Нет, не стоит оно того. Да, само приобщение к магии делает живое существо «сильнее»: выносливость, ловкость, сила, живучесть, положительных изменений масса. Однако есть и отрицательные. Связь с планом смерти будет влиять на психику, и влиять будет далеко не самым позитивным образом. В лучшем случае будут просто психопаты с атрофированной эмпатией, судя по расплывчатым ощущениям от образа этого «юнита». Да я и без магии могу сказать, как на живых влияет магия смерти при слишком близком знакомстве. Вампиры вон, когда долго не кушают, весьма заметно меняются в поведении.

Волевым усилием отогнал эту идею. В теории исполнить можно, но потребуется долгая, вдумчивая подготовка. Отбор кандидатов по длинному списку требований (чтобы получить «хотя бы» психопатов, а не конченных маньяков), подготовка легализации гибридов. Потребуется достоверно наврать, откуда я их достал, и кто они вообще такие. А если найдётся умник, знающий об этом превращении, всё полетит псу под хвост. Нет, много заморочек, мало пользы и большой репутационный ущерб.

После некоторого размышления нашёл ещё пару «альтернатив». Конструкты, хотя скорее уже существа, что могли соперничать с гвардейцами, при этом сравнительно сходные в сложности подъёма. Однако в одном случае это были натуральные монстрики: чёрное худое тело, немногим больше человеческого, голова с огромным ртом и конечности, длинные, гибкие и сильные. Всё бы ничего, но для строевого боя они не годились совершенно. На разведку и диверсионные операции ещё пойдут, однако нюанс с поднятием. Просто труп им не подходил, требовался именно свежий, буквально только что умерщвлённый, причём обязательно нестарый, и даже чем моложе, тем лучше. Чтобы душа хотела пожить ещё, и свою злость на короткую жизнь обращала силой. На практике: использовать только на приговорённых к смертной казни преступниках. Второй вариант: зомби на максималках. Берётся неистлевший труп, чтобы как можно больше плоти, и поднимается особым образом. На выходе тело с мясом, что не гниёт и не пахнет, двигается вполне бодро (а если со свинцом, так и гвардейцу не будет уступать), на мир смотрит чёрными глазами, и от тех же гвардейцев отличается живучестью, в лучшую сторону. Вариант вполне рабочий, хотя требования к трупам ситуацию усложняют.

– А ты как думаешь? Как я выгляжу? – поворачиваюсь к спутнице.

Ответа не жду. Существо, что стояло рядом, не проронило ни единого слова. Ежелин в девушке угадывалась с огромным трудом. Бледная, почти белая кожа. Общая «хрупкость» телосложения. Ушки короче стали. Волосы – чернее самой чёрной ночи. Глаза – белый круг на чёрном фоне. Мимика почти отсутствует, но я ощущаю от неё вопрос. Она поняла, что я что-то от неё хочу, но не поняла, что именно. Она не вампир и вообще не попадает под… хм… понятия о поднятой нежити. Да, трупов на месте битвы хватает, даже с избытком, но она создание чистой магии. Магии смерти. И я понятия не имею, что она такое. Точно не Ежелин. От её личности и внутри воронки мало что сохранилось, а после выхода исчезло и это. Зато точно знаю – перешагну следующую ступень развития именно в тот момент, как пойму, что я такое в очередной раз создал.

Хм, у меня появилась своя Сильвана. Впрочем, это имя девушка не принимает, как не реагирует и на Ежелин.

Некроманты думают, что развитие зависит от количества поднятых скелетов. В каком-то смысле да, но дело там в диалектике. Количество переходит в качество. Появляется навык, в случае магов – способность чувствовать магию смерти, проводить её, понимать. А я не понимал. Долго не понимал, упорно. Относился слишком… Со своей колокольни, как к технологии. В чём-то такой подход мне только помогал, но не во всём.

– Тогда пошли, спросим у кого-нибудь ещё.

Первой мы нашли Алису. Женщина на правах хозяйки вместе со слугами готовилась к очередному рабочему дню. Работа над законодательством нового государства продолжалась, и здесь вместе со мной трудилось больше сотни «юристов». В какой восторг местные приходили от моих требований к законам – словами не описать. Однако всё это воинства пера и чернил требовалось обеспечивать приличными условиями проживания. Всё же специалисты, причём узкие и реально бесценные. Вот Алиса и старалась, чтобы многоумные господа чувствовали себя комфортно.

Застал я жену в столовой, где шла подготовка к завтраку. У нас демократия и равноправие, так что пусть юристы и были людьми почтенными, но никаких золотых тарелочек с золотыми вилочками. Формально я без труда мог подобное обеспечить, но зачем? Пусть привыкают к новому порядку.

Увидев меня, Алиса замерла. По одежде без труда меня узнала, но лицо-то изменилось!

– Ну как? Похорошел? – я улыбнулся.

Я мог улыбаться! У меня снова была мимика! Пользовался ей я, правда, строго усилием воли, не приложил бы осознанного усилия – не улыбнулся бы. Но даже так!

Алиса, глядя на меня большими глазами, медленно подошла и протянула руку к лицу. Осторожно погладила.

– Арантир?

– Я, – подтверждаю.

И Алиса внезапно расплакалась по совершенно непонятной для меня причине. Я даже не мог сказать, от радости или с горя. Оставалось только успокаивать.

Глава 5

Лорд-канцлер поставил подпись на документе и сложил бумагу.

– В канцелярию, – сказал Хаарт, передавая бумагу помощнику.

Юноша принял документ, склонился.

– Слушаюсь, – ответил парень и поспешил к двери.

Хаарт проводил помощника взглядом и, когда дверь закрылась, обратился к сидящему в гостевом кресле Рондалу.

– Что думаешь?

– Смышлёные, очень хорошо обучены. Я правильно понимаю, Арантир готовил этих детей последние годы?

Хаарт медленно кивнул.

– Да. Взял у дикарей сразу несколько сотен и начал обучать. Собирал лучших учителей, каких мог достать. И вот, постепенно подрастают.

Каким бы наивным порой ни казался Арантир, лич продолжал демонстрировать проницательность и предусмотрительность, какой можно только завидовать. Арантир не только сразу осознал своё бессмертие, Хаарт так не смог в своё время. Кронлорд имел какой-то невообразимый горизонт планирования, годы, десятки лет, возможно. И это не были просто наивные мечты или цели с большим горизонтом. Такие цели были и у Хаарта и вообще у любого мало-мальски разумного аристократа. Мысль развивать свою землю и прикидывать, чем будут жить твои дети и внуки – это нормально и правильно. Строить же конкретные планы с расчётом на десятки лет – трата времени, изменение условий и неожиданные события порушат всё.

Опыт самого Хаарта в этом деле показателен: составить и провести в жизнь свой план по получению короны у него вполне получилось. И идеи, что делать после получения короны, у Хаарта тоже имелись. Идеи, рассыпавшиеся прахом, когда всё, что не должно было случиться, случилось, а то, что должно было, наоборот, не произошло.

Арантир действовал иначе. Хаарт пока не понимал как. Учился, изучал, благо лич ничего не скрывал. Арантир знал, что промышленное развитие обеспечит ему устойчивое существование, позволяющее плевать на мнение окружающих. И он построил производство. Арантир знал, что огнестрельное оружие сделает его армию непобедимой, и он последовательно шёл к созданию такого оружия. Арантир знал, что ему потребуются квалифицированные исполнители, и он готовил их, пусть годами, пусть с прицелом на десяток лет вперёд, когда в возраст войдут самые младшие, но готовил. И продолжает набирать новых детей, сирот в основном, потому что обученные работники будут нужны всегда. Создание централизованной всеобщей образовательной программы, в которую Арантир был готов вкладывать практически любые ресурсы, шло туда же. И, наконец, создание унитарного государства.

Та вспышка гнева, что случилась с Хаартом во время первого совещания на эту тему, произошла не из-за несогласия бывшего короля с этой идеей. Наоборот, Арантир высказал именно то, что мечтал когда-нибудь в будущем получить сам Хаарт. Сейчас лич знал, что это его идея-фикс, точка концентрации личности. Мечта, вынашиваемая всю жизнь. И Арантир знал, как сделать мечту реальностью.

– А по этому что скажешь? – лорд-канцлер кивнул в сторону массивного шкафа.

Хаарт мысленно благодарил всех богов, что Арантир не начал воплощать свои идеи в жизнь сразу, а то наломали бы они дров.

– Что хотел бы посмотреть на мир, из которого Арантир попал к нам, – ответил Рондал. – Конституция.

Советник произнёс это слово, прислушиваясь к звучанию, будто пробуя на вкус, смакуя, как хорошее вино.

– Основной закон, уравнивающий в правах всех разумных, называя их гражданами Первого Союза. Основной закон, противоречить которому не может ни один другой закон. Отдаю должное: иерархическая система, логичная, всеобъемлющая. Меня, признаюсь, больше всего увлекла уголовная система и оценка тяжести вины через оценку тяжести нанесённого ущерба. Очень коварно. Редкая злостная банда сможет нанести такой ущерб, какой нанесёт вконец проворовавшийся казнокрад или какой-нибудь безумный аристократ, возомнивший себя безнаказанным по праву владения землёй.

– Аристократов больше не будет, – напомнил Хаарт. – Ты же видел, их в конституции нет. Должности есть, титулов нет.

Рондал пожал плечами.

– Я по ним плакать не буду. У меня три старших брата, один тупее другого. Если бы я не оборвал их жизни до вступления в наследство, боюсь представить, во что бы они превратили земли нашего отца. Ещё пример соседей есть, до сих пор иногда в страшных снах является.

Барон, чьи земли граничили с владениями Рондала, передал наследство старшему сыну. А тот начал убивать людей. Сначала таскал селян, по одному, изредка. Затем нашёл единомышленников, и убийства стали частыми, пусть и тайными. А затем, когда умер король, ублюдок решил, что теперь никто ему не указ. И кучка безумных высокородных уродов вышли в город и учинили резню, разрядившись в дикие костюмы, из-за которых их, вроде как, никто не признал. А затем ещё. И ещё. Перебили половину собственной стражи и верных людей, видимо, не хотевших потворствовать зверствам, остальных запугали. Закончилось всё фатальной ошибкой. Ублюдки случайно убили молодую графиню, по случайности проезжавшую мимо. Муж убитой был одним из лоялистов и долго ждать себя не заставил: пришло войско и навело порядок.

Хаарт смотрел шире и понимал проблему передачи наследства, осознавая, что единичные случаи не перевешивают пользу монархии. Образованные дворянские дети становились военными и служащими кровью государства. Ещё образованных молодых людей взять было попросту негде. Так было раньше, когда большая часть населения обязана была работать в полях, чтобы просто обеспечить всех пищей. Теперь будет иначе.

Из-за дверей донёсся неразборчивый шум, какие-то голоса. Не успел Хаарт что-то сделать, как дверь отворилась, и в кабинет влетел взмыленный слуга.

– Лорд-канцлер! Кронлорд прибыл…

Хаарт успел только подняться из-за стола, а Рондал резко вскочил на ноги. А в следующую секунду в кабинет уже заходил Арантир. Впрочем, узнал лича Хаарт только по парадной одежде. Болезненно худой мужчина с серой кожей и горящими магией глазами. Лицо лича не выражало ничего. За ним по правую руку шла Алиса в дорожной одежде. Женщина была несколько сбита с толку, но держалась хорошо. По левую руку ещё одна фигура, точно девичья, но закрытая одежда и глубокий капюшон не позволяли увидеть лица.

– Арантир… – Хаарт, не будь сам личем, выдал бы обращением вопрос и неуверенность в личности вошедшего.

– Во плоти, – а вот в интонациях кронлорда отчётливо звучало насмешливое удовольствие.

К чему именно оно относилось, Хаарт не разобрал, занятый другими размышлениями.

– Ты справился с воронкой душ, – констатировал лорд-канцлер.

Только выполнение этого условия позволило бы Арантиру прибыть в новую столицу.

– Верно. Я более не привязан к одному месту, могу работать с полной самоотдачей в любой точке союза. Вы закончили с бумагами?

– Да, Ваше Величество, – кивнул Рондал. – Мы всё сделали, насколько это возможно.

– Тогда приступаем к последней стадии подготовки, – Арантиром явно владело оживление.

Внешне это мало как проявлялось, но Хаарт успел достаточно хорошо узнать лича, чтобы распознавать такие вещи.

– Что-то срочное есть? – кронлорд, похоже, спешил куда-то ещё.

– Да, – кивнул Хаарт. – Винсенте Четвёртый поздравляет тебя с победой и коронацией от лица всего Иссалаского королевства.

– Спасибо ему, – отмахнулся лич. – Переходи к важной части.