Ангел мой. Второй роман трилогия «Повернуть судьбу»

Глава 9: «Неожиданное рядом»

Накрыв стол, хозяйка сидела у окна в ожидании. Появление этой девушки взбудоражило воспоминания. Она смотрела на улицу, а в голове мелькали кадры того страшного дня. Тогда плохо было не только Але! Они с мужем перенесли эту трагедию очень тяжело. Никто в доме, никогда не говорил об этом, но все вспоминали и думали. Трудно такое выкинуть из головы, из памяти.

– Аля, как подругу-то зовут? – тихо, будто стесняясь задеть гостью, спросила она у дочери, расставляя перед ними тарелки с дымящимся супом.

– Извини, мама, совсем забыла, – улыбнулась Аля, протягивая руку в сторону Тони. – Это – Тоня. Тоня, это моя мама, Серафима Ивановна.

– Тонечка, зови меня тётей Симой, – тепло, с мягкой интонацией произнесла хозяйка, ласково глядя на гостью. – Мне так больше нравится, по-домашнему.

– Спасибо вам! – тихо ответила Тоня, немного смущённо улыбнувшись.

Серафима Ивановна поднялась и повернулась к плите, спиной к девушкам. Тоня не заметила, как у хозяйки задрожали плечи, как с глаз скатилась слеза. Но Аля всё поняла и встала, чтобы помочь матери. Она молча подошла, положила руку ей на плечо.

– Мама… всё хорошо, – прошептала она.

– Тоня, а ты чем, кроме работы на заводе, занимаешься? – уже бодрее, чтобы разрядить обстановку, спросила Аля, ставя чайник на плиту. – Ну, что ещё умеешь делать, расскажи.

– Я учусь, – Тоня постаралась ответить спокойно, но голос всё же дрогнул.

– Где? – оживилась Аля, поворачиваясь к гостье.

– В институте Лёгкой промышленности. Уже на третьем курсе.

– Да ты что?! – Аля, резко опустившись на стул, наклонилась вперёд, с интересом глядя на Тоню. – И кем же ты будешь?

– Я… Я хочу стать модельером, – Тоня сказала это сдержанно, но в голосе зазвучала лёгкая надежда, словно она только сейчас позволила себе поверить, что эта мечта возможна.

– Вот оно что! – воскликнула Аля и встала. Её глаза загорелись, и она принялась расхаживать по кухне. – А я-то всё думаю, где же я тебя видела? Лицо такое знакомое, а вспомнить никак не могу, где именно…

Серафима Ивановна внимательно слушала, поглядывая то на дочь, то на гостью. Лёгкое волнение снова промелькнуло в её взгляде.

– Мама, ты знаешь, кто эта девушка?! – с каким-то почти детским восторгом продолжала Аля, оборачиваясь. Обе женщины: и Серафима Ивановна, и Тоня с интересом уставились на неё. – Мама, помнишь, я рассказывала тебе про студентку, что выиграла конкурс в институте? За чёрное пальто с белым воротником-шарфом!

– Аля, неужели это она? – Серафима Ивановна снова подошла к столу и села, не отрывая взгляда от Тони. – Тоня, это вы придумали то пальто?

– Я?! – удивилась та, вытянув слог. – А вы откуда знаете?

– Тоня, да я же была в комиссии! – воскликнула Аля и хлопнула ладонью по спинке стула от радости. – Это была ты! Я тогда ещё сказала: талант, настоящий талант!

– Вы? – окончательно растерялась Тоня.

– Да, я! – подтвердила Аля. В комнате повисла короткая, напряжённая тишина. Аля резко повернулась к Тоне: – Теперь всё! Никаких заводов! Так что завтра с утра, чтобы не было прогула, идёшь увольняться, а потом в новую жизнь, к нам на фабрику. И не просто работать, а пойдёшь помощником модельера, в мой цех. Ты понимаешь, какой шанс тебе выпал?!

Серафима Ивановна сдержанно улыбнулась, слушая, как дочь увлечённо убеждает гостью. Она уже чувствовала, как между девушками зарождается что-то настоящее: дружба, уважение, поддержка.

– Спасибо, тётя Сима, всё очень вкусно! – с благодарностью сказала Тоня, доев суп. Затем повернулась к Але: – У меня не будет прогула. После праздников начинается учебный отпуск. Сессия.

– Тем более! – оживлённо продолжила Аля, снова заходив по кухне. – Тогда делаем всё наоборот. Сначала на фабрику! Решаем вопрос с трудоустройством, общежитием, потом на завод. Когда заканчивается сессия?

– Двадцать восьмого мая.

– Прекрасно! Значит, всё успеваем. Потом переезжаешь в наше общежитие, как только решим вопрос с комнатой. А пока поживёшь у нас. Мама, вы с папой не будете против?

– Нет, конечно, – тепло откликнулась Серафима Ивановна. – Мы только рады.

– Вот и славно! В какую смену работают твои соседки по комнате?

– Во вторую.

– Значит, утром они будут спать. Так? – Тоня кивнула. – Тогда после обеда пойдёшь, забираешь вещи, никому ничего не объясняя, и всё. Жизнь начинается с чистого листа!

Аля села, устало выдохнула, глаза светились. Она с интересом посмотрела на маму.

– Чай-то будем пить?

Тоня сидела молча, сжимая в руках чашку. Она смотрела то на Алю, то на Серафиму Ивановну, и с волнением думала, что они ей чужие люди, а относятся как к родной, заботятся, помогают, принимают такое участие в её судьбе! Она чувствовала себя рядом с ними спокойно, надёжно, так, как будто это её родная семья. Аля, как добрый Ангел не только вернула её к жизни, но и помогла поверить в себя. Дурные мысли ушли из её молодой, красивой головки.

Впервые за долгое время ей захотелось не просто существовать, а жить – по-настоящему. Делать, шить, учиться, смеяться… любить. Жизнь вдруг показалась светлой и открытой, как окно в весенний сад.

Глава 10: «Поворот к мечте»

Ещё долго пили чай, расспрашивая Тоню о том, как она работала над пальто. Аля с живым интересом слушала, восхищаясь глубокими познаниями в моделировании у девушки, которая даже ещё не окончила институт. Казалось, Тоня говорила просто, скромно, но в её словах чувствовалась уверенность, внутренняя зрелость и неподдельная любовь к своему делу. Аля то кивала, то улыбалась, то бросала восхищённые взгляды.

– Представляешь, мама? Такая молодая, а уже с таким вкусом и мышлением конструктора. Это же дар!

Серафима Ивановна тепло улыбалась Тоне и подливала чай, чувствуя, как в душе разгорается надежда, может быть, эта девушка принесёт в их дом свет, которого давно не было?

Тоня не переставала радоваться их встрече, хотя та и была связана со страшными событиями. Она вдруг вскинула голову, глаза расширились.

– Ой! – вырвалось у неё.

Аля с мамой тут же насторожились.

– Что случилось? – с тревогой спросила Аля.

Тоня с растерянным видом, чуть не плача, смотрела на них.

– Мне же нечего надеть?! – прошептала она. – Совсем ничего!

Аля рассмеялась, откинувшись на спинку стула.

– Фу-у, Тоня, напугала! – протянула она, хитро покачивая головой. – Да ты даже не представляешь, какой клад есть у нас в кладовке?!

– Аля, ты думаешь про свои старые вещи? – оживилась мама.

– Конечно! – ответила та. – Мы же не выбросила мои костюмы? Те, что я когда-то шила?

Серафима Ивановна взглянула на дочь и улыбнулась. Взгляд был нежным, с любовью.

– Нет, конечно. Всё бережно сложено. Это твоя работа, твоя молодость. Там, в кладовой, в сумках, сейчас достану.

– Мам, не утруждайся. Мы пообедаем и сами найдём. Правда, Тоня?

– Конечно! – кивнула та с улыбкой.

– Вот увидишь, у тебя гардероб будет лучше любого бутика! – Аля с энтузиазмом подалась вперёд, и когда мама вышла, добавила: – Всё-таки хорошо, что мы встретились?! Сейчас и у тебя, и меня полностью изменится жизнь, и я просто уверена, что всё будет хорошо!

Тоня смотрела на неё и верила, что всё будет именно так, как говорит Аля, потому, что она Ангел.

– Всё будет хорошо! – улыбаясь, продолжала та. – Почаще повторяй себе это и верь в то, что всё ещё будет. Ты сильная, ещё даже не знаешь, какая ты сильная?! Ты здорова, руки, ноги, голова на месте, что ещё нужно, чтобы вынести выпавшие на твою долю испытания, и всё преодолеть. Главное – не вешать нос и не унывать! У меня сейчас тоже не самая лучшая полоса в жизни, но я не собираюсь сдаваться. Я верю, что всё обязательно наладится и мы сможем доказать себе, что мы сильные и нас так просто не сломить!

Тоня слушала и чувствовала, как в груди становится тепло. Эта девушка, настоящая. Она словно луч света, что ворвался в её тёмное, тревожное пространство.

После обеда девушки убрали посуду и отправились в кладовку. Но, уткнувшись в гору сумок и коробок, быстро поняли, что без помощи Серафимы Ивановны не справятся. Та охотно пришла на помощь, легко нашла нужные сумки и показала девушкам.

Когда раскрыли их в комнате, Тоня ахнула: перед ней лежал настоящий гардероб: костюмы, платья, блузы, юбки. Всё сшито с любовью и вкусом.

– Смотри, Тоня, всё это моих рук дело, – с гордостью говорила Аля, аккуратно раскладывая вещи. – Когда-то я мечтала создать собственную коллекцию.

– А почему не носите?

Аля встала перед зеркалом, приложила к себе одну из юбок и поморщилась.

– Видишь, по талии не сходится, целых десять сантиметров! – сказала она. – Лет десять назад сидело идеально. А сейчас, увы… Чем старше, тем толще.

– Что, вы! Вы совсем нетолстая, даже ничуточки.

– Ладно, давай договоримся, что больше никакого «вы». Мы же почти подруги?!

– Согласна. Тем более, ты не толстая, а очень даже красивая и стройная!

– Пока что, – вздохнула Аля. – Но возраст берёт своё. Диеты, спорт… всё впустую. Может, организм мстит за молодость, – она продолжала прикладывать к себе платье, за платьем и, качая головой, сетовала: – Я раньше не верила, когда женщины говорили, что растолстеешь и ничего с этим не сделаешь, как ни старайся, а сейчас вижу, природа берёт своё.

– А мы с тобою будем ходить в бассейн и в тренажёрный зал.

– Точно! Я всегда мечтала об этом, но одной скучно, – задумчиво она скользнула рукой по одному из платьев. – Что-то я соскучилась по шитью. После нашего разговора руки зачесались. Хочется снова творить!

– А я, между прочим, придумала для тебя платье, – с озорной улыбкой сказала Тоня. – Дай карандаш и бумагу.

Аля подала блокнот и карандаш, и с замиранием сердца наблюдала, как на листе быстро рождается новый образ. Тоня рисовала легко, уверенно, словно платила за вдохновение собственными чувствами.

– Смотри: лёгкое женское платье с удлинённым фигурным лифом, мягкие складки вместо выточек, рукав до локтя, светло-сиреневый воротник с округлыми язычками, – комментировала она. – А складки в юбке с подкладкой того же цвета, что воротничок. Это создаст мягкий контраст и завершит образ.

– Гениально! – восхищённо прошептала Аля. – У тебя фантастическое чувство цвета и композиции.

Она схватила рисунок и, восторженно позвав маму, показала ей.

– Очень красиво! – искренне улыбнулась Серафима Ивановна. – Тонечка, ты одарённая девушка.

– Мы всё правильно делаем, – не скрывая гордости, кивала Аля. – С таким талантом тебе нужно на фабрику! В моём цеху мы будем творить настоящее искусство.

Девушки ещё долго примеряли одежду на Тоню, подбирая наряд для завтрашнего визита на фабрику. Платья идеально подходили по размеру. Аля любовалась тем, как оживают её старые изделия на новой хозяйке. Ей было приятно, что вещи не пропали даром, а продолжат жить, украшая кого-то, кто этого достоин.

– Жизнь продолжается… Я хочу жить, творить, идти вперёд. И, кажется, я уже не одна?! – подумала Тоня, глядя на Алю и Серафиму Ивановну с благодарностью и теплом.

Тоня чувствовала, как тёплая волна покоя и благодарности охватывает её. Мысли о вине, боли и страдании начали утихать. Впервые за долгое время она с интересом думала о завтрашнем дне.

Глава 11: «С чистого листа»

Утро выдалось ясным и прохладным. Воздух был прозрачным, как стекло, и чуть влажным от недавней росы. В нем будто витала лёгкая надежда, едва уловимая, но упрямо зовущая вперёд. Аля шла уверенно, чуть опережая Тоню, которая шагала рядом, прижимая к груди сумку, в которой лежал паспорт, как пропуск в новую жизнь. Привычка всегда держать его при себе, очень пригодилась сегодня.

Сердце билось учащённо, но не от быстрой ходьбы, а от волнения, страха быть отвергнутой, и всё же в этой тревоге уже мерцал огонёк веры: «Может, всё и правда получится?»

Они вошли в просторный кабинет отдела кадров. Свет из высоких окон разливался по столам и мягко ложился на строгие лица сотрудников.

– Здравствуйте, девочки! – громко и бодро поприветствовала Аля, и её голос словно наполнил пространство лёгкой уверенностью.

– Здравствуйте! – дружно откликнулись две молодые девушки.

Пожилая полноватая женщина, сидевшая в центре кабинета, приподняла очки на лоб, внимательно посмотрела на вошедших и тепло улыбнулась.

– Алевтина Анатольевна, давно вас не было! – сказала она с ноткой лёгкой упрёка, но в глазах светилось дружелюбие. – Что, новые кадры привели?

– Прямо с собой, Ирина Ивановна, – с улыбкой кивнула Аля, и осторожно подтолкнула Тоню вперёд.

Та, немного смутившись, сделала шаг и неловко опустилась на предложенный стул.

Ирина Ивановна смотрела на неё с интересом, но без суровости.

– Рассказывайте.

– Я хочу оформить эту девушку в свой цех ученицей модельера.

– Но у вас же одна ставка, Алевтина Анатольевна?! – удивилась Ирина Ивановна, не смущаясь Тониного присутствия. – Если вы возьмёте её как ученицу, то не сможете принять дипломированного специалиста. Потеряете ставку!

Тоня, услышав это, сжала в руках сумку. Она даже не дышала. Всё внутри съёжилось. Аля повернулась к ней и мягко улыбнулась.

– Я знаю, Ирина Ивановна. Но я уверена, что она стоит того! Эта девочка оканчивает наш институт. А помните ту историю с черным пальто? Первое место зимой?

– Конечно! – оживилась Ирина Ивановна. – Все тогда только и говорили об этом!

– Так вот – это она! Та самая. И я не хочу упустить возможность работать с ней.

Ирина Ивановна снова посмотрела на Тоню. Что-то в её взгляде изменилось: стало мягче, внимательнее.

– Ну что ж, если так… Пишите заявление. Документы у вас с собой?

– Паспорт, трудовой пока нет, – быстро ответила Аля.

– У тебя уже есть трудовая? – обратилась Ирина Ивановна к Тоне.

– Я на заводе «Труд» пока числюсь… Но двадцать восьмого у меня заканчивается сессия, я уволюсь и принесу.

– Двадцать девятого и приходите, – с лёгкой строгостью сказала она.

Тоня вздохнула. Словно весь воздух вышел из груди. Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Неужели всё зря?

– Нам нужно её оформить сегодня! – твёрдо проговорила Аля. – У неё нет жилья. А без работы не дадут общежитие. Вы сами знаете, как сейчас с этим строго.

Пауза повисла в воздухе. Ирина Ивановна задумалась. В её лице читалась борьба между формальностью и человечностью.

– Пишите заявление, оформим с завтрашнего дня. Без трудовой, заведем новую. Стаж на заводе ведь маленький? – спросила она, глядя на обеих.

Тоня кивнула. Внутри всё дрожало, но мелькнула надежда.

– Хорошо. Завтра начнёт числиться. Потом принесёшь справку из института, и оформим ученический отпуск. Только так. Согласна?

– Да! – хором ответили девушки.

– Пиши, – передала Ирина Ивановна чистый лист, улыбаясь.

Рука Тони дрожала, но писала, каждое слово как клятву. Она смотрела на бумагу, как на мост между прошлым и будущим.

– Может, это и к лучшему… Новый старт. Чистая страница. Ни завода, ни воспоминаний. Всё оставить там, в прошлом. Только вперёд. Только свет!

Заявление перекочевало в руки Ирины Ивановны. Та, одобрительно кивнув, вложила его в красную папку с надписью: «На подпись».

– Завтра в десять утра зайдёшь ко мне. Подпишешь приказ, получишь документы и пойдешь в цех. Сейчас я выпишу тебе направление в общежитие и временный пропуск.

Она аккуратно вывела фамилию Тони в бланке, и сверилась с паспортом.

– Вот, – сказала она. – Покажешь коменданту, он всё расскажет. А завтра с фотографиями придёшь, закажем уже постоянный пропуск.

Тоня сжала в руках документ, как драгоценность. Сердце билось, как у ребёнка, получившего долгожданный подарок.

– Спасибо! Огромное спасибо! – тихо, но от всей души сказала она, поднимаясь.

– Подожди в коридоре, – попросила Аля.

Когда та вышла, Ирина Ивановна, сняв очки, посмотрела на Алевтину.

– Ирина Ивановна, а что с трудовой книжкой делать? – проводив её взглядом, спросила Аля. – Или просто забыть про неё?

– Нет, нужно сделать всё как положено! Девочка молодая, стаж там небольшой, так что ничего страшного, что она не будет её больше использовать. Главное для неё сейчас – где жить. Я правильно вас поняла?

– Да!

– Вот и не переживайте. Только пусть обязательно сходит на завод и уволится как положено. Это на самотёк пускать нельзя, а то повесят на неё, чего не было. Она может уволиться любой датой во время сессии, при этом не возвращать отпускные. Такой закон, но как на это посмотрит там, не знаю. Советую не спорить, как скажут, пусть так и делает.

– Я поняла. Спасибо, Ирина Ивановна!

– Не за что, обращайтесь! Рада, что смогла помочь.

В коридоре Тоня ходила вдоль стен, разглядывая плакаты с фотографиями. Информация о фабрике была ей почти незнакома.

– Как мало я знаю?! – с изумлением думала она. – А теперь это мой новый дом. Новая жизнь. Моя жизнь!

Она уже немного успокоилась и молча радовалась своему будущему.

– Я так рада! – возбуждённо воскликнула она, когда они вышли на улицу. – Сегодняшний день для меня такой лёгкий, как праздник. И всё благодаря тебе, Аля. Без тебя я бы не справилась.

Аля улыбнулась и приобняла её за плечи.

– Я тоже рада, Тонечка. Всё получилось и это хороший знак. Всё только начинается!

– Я видела фотографии, там в коридоре. У вас есть музей?

– У «нас». Теперь у нас, – поправила Аля. – Да, музей есть. История фабрики, модели, которые получали премии. Потом сходим, тебе будет интересно.

– Обязательно! – в глазах Тони загорелся огонёк жадного интереса. – Я хочу всё узнать!

Они дошли до аллеи, и у поворота остановились.

– Иди! – Аля указала путь рукой. – По этой аллее, за вторым корпусом поворачиваешь направо. Отдельно стоящие здание, за оградой. Покажешь пропуск, тебя пропустят. Там увидишь общежитие.

Девушки ещё немного постояли, обсуждая ближайшие шаги и разошлись по своим делам.

– Это мой шанс! – думала Тоня. – Шанс стать собой. Не потеряться. Жить не в страхе, а в надежде. Аля подарила мне эту надежду на будущие!

И всё внутри от этого грелось. Так тихо и счастливо, как будто не было того ужаса.

Глава 12: «Комната с окнами в новую жизнь»

Майское солнце окрашивало город в мягкие золотистые оттенки. Воздух был тёплый, будто пропитанный ожиданием чего-то нового. Ветви тополей лениво покачивались на лёгком ветру, словно сама жизнь приветствовала новое начало.

Тоня шла по улице, направляясь к общежитию. Шаги были лёгкими, почти летящими. Она оглядывалась по сторонам, впитывая каждый звук, каждый светлый миг, как будто хотела запомнить это чувство свободы и надежды навсегда. Лицо озаряла тихая улыбка, не бурная радость, а спокойное, зрелое счастье.

– Жизнь всё-таки продолжается… – подумала она. – И я иду ей навстречу, не убегаю, не прячусь, а иду, как взрослая, как сильная. Может, даже как победитель?!

Как и советовала Аля, Тоня старалась не возвращаться мыслями к прошлому. Конечно, забыть невозможно. Но она уже понимала, что можно научиться жить с этой памятью. Можно перестать реагировать на воспоминания так, как будто они происходят заново; с тем же холодом внутри, с тем же запахом страха. Нужно просто принимать, как болезненный опыт, как часть жизни, которую уже не изменить, но которая не должна управлять будущим.

– Я не позволю этому управлять мной. Я не жертва. Я живая, – мысленно повторяла она.

Общежитие стояло в зелени деревьев, окружённое цветущими клумбами. Здание было простое, кирпичное, но в нём чувствовалось что-то родное. Тоня остановилась перед крыльцом, глубоко вдохнула и подняла глаза, глядя на свой новый дом.

– Ну что ж, вперёд! Новая глава, новая жизнь! – сказала она.

Войдя внутрь, увидела в коридоре пожилого мужчину. Он неспешно шёл навстречу, с лёгкой сутулостью, но шаг у него был уверенный, хозяйский. Тоня, стараясь скрыть волнение, направилась к нему.

– Здравствуйте! Я из отдела кадров. Наверное, к вам?

Мужчина оглядел её строго, прищурился, но в глазах уже мелькала добродушная искорка.

– Здравствуй, дочка! Давай сюда бумагу, – проговорил он, поглаживая пышные, чуть седые усы.

Прочитав направление, потер подбородок, будто раздумывая.

– Значит, так-с… Я Семён Ильич, комендант. Девчонки зовут дед Семён. Ты у нас, выходит, Антонина Дмитриевна Воробьёва? – медленно проговорил он, внимательно наблюдая за ней.

Тоня молча кивнула, не в силах сдержать лёгкую улыбку, комендант вызывал у неё скорее симпатию, чем страх.

– Вот что, дочка. Есть у меня два варианта. Первый – подселить тебя в комнату, где уже пятеро девчат. Второй… – он вдруг хитро прищурился. – Есть у меня одна каморка. Давно хочу её обустроить. Хлам весь выбросить, сделать жилой. Ты самой Алевтине Анатольевне, видно, приглянулась, раз за тебя просила. Так что выбирай!

– Я согласна! – быстро выпалила Тоня, словно боясь, что передумает.

– А на что согласна? – усмехнулся Семён Ильич. – На пять или на хлам?

– На каморку, конечно! – сказала она твёрдо. – Я хочу жить одна. Мне это важно.

Комендант вздохнул, и с едва заметной лаской, посмотрел на неё внимательно.

– Ну что ж, пошли. Посмотришь, а там решишь. Может ещё испугаешься?!

Они шли по коридору, стены были выкрашены в бледно-зелёный цвет, повсюду висели объявления, а из-за дверей доносились голоса, смех, музыка. Жизнь кипела. Но комната, которую показал Семён Ильич, была в стороне от общего коридора, за актовым залом, почти в тишине. Он открыл дверь, и Тоня, замерев на пороге, взглянула внутрь.

Комната была заставлена старыми стульями, пыльными столами, ящиками и какой-то ненужной утварью. Но в ней было окно. Большое, светлое. А за окном клён, раскинувший ветви прямо к стеклу.

Семён Ильич ждал, что она испугается. Но Тоня вдруг засмеялась.

– Она ведь отличная! – радостно воскликнула она. – Я приведу её в порядок, и будет, как новая. Спасибо!

– Хорошо. Рабочих сейчас приведу, всё вынесут, – кивнул комендант. – А убираешь сама. У нас, дочка, самообслуживание. Тётя Катя только по коридорам убирает. Комнаты девчата сами моют.

– Я справлюсь! – уверенно ответила Тоня. – А въехать сегодня можно?

– Конечно. За пару часов управимся. Потом ко мне приходи за бельём и ключом. Моя комнату у входа.

Тоня выскочила на крыльцо, глаза сияли. Она сразу же набрала номер новой, но уже родной подруги.

– Аля! Мне дали отдельную комнату! Представляешь?! Свою!

– Правда? – на том конце послышалась искренняя радость. – Тебе понравилось?

– Очень! Там огромное окно, и клён за ним. Это моя комната, я это почувствовала сразу. Сейчас еду на завод, заберу вещи, как планировала.

На мгновение повисла тишина.

– Сегодня всё закончится, Тоня! – сказала Аля. – Сегодня ты оставишь прошлое за спиной. И начнёшь новую жизнь. Держись с достоинством. Помни, кто ты. Ты сильнее, чем кажешься. И достойнее, чем думаешь.

Тоня прикрыла глаза, сжимая телефон. Она верила словам Али и чувствовала, что справиться.

– Спасибо тебе, Аля. Я всё сделаю. Я смогу.

Сердце стучало гулко. В груди теснилось сразу всё: тревога, радость, благодарность, надежда. И больше всего уверенность.

– Я справлюсь. Не просто выживу, а буду жить новой жизнью! По-настоящему. Пусть с одной комнаты, пусть с одной вешалки. Но начну.

Она стояла на крыльце общежития, в лицо дул тёплый ветер. Над головой было чистое небо, и в нём не было ни одной тучи.

Глава 13: «Последний шаг»

Чем ближе Тоня подходила к заводу, тем чаще и громче стучало сердце. Казалось, оно готово выскочить из груди.

– Держись, ты сильная… – шептала она себе, будто повторяя заклинание. – У тебя впереди новая жизнь. Ты их больше никогда не увидишь. Ты всё преодолеешь. Ты будешь счастлива… обязательно будешь!

В отделе кадров Тоню встретила пожилая, строгая женщина с очками на кончике носа и холодным взглядом.

– Здравствуйте! – несмело произнесла Тоня, входя в кабинет. – Я пришла написать заявление на увольнение.

– Пришла – пиши. Паспорт давай, – сухо отозвалась та, не отрываясь от бумаг.

Дрожащими руками Тоня передала документы и присела на край стула. Женщина, хмыкнув, протянула ей лист бумаги. Рука девушки едва держала ручку, казалось, ещё немного, и она расплачется. Но, пересилив себя, Тоня написала заявление, как учила Аля.

– Значит, с двадцать восьмого? – прочитала женщина и, приподняв глаза поверх очков, уже чуть мягче спросила: – Сейчас ты в учебном отпуске? На сессии?

– Да… – кивнула Тоня, с трудом справляясь с волнением.

– Тогда неправильно. Переписывай: «Прошу предоставить отпуск с последующим увольнением». Так будет верно.