Ангел мой. Второй роман трилогия «Повернуть судьбу»

Светлана Соловьева

Ангел мой. Второй роман трилогия "Повернуть судьбу"

Глава 1: «Когда сердце прощается с детством»

Время неумолимо двигалось вперёд, и Тоне нужно было идти своей дорогой, пусть и неизвестной. В душе тревога, а в глазах отца затаённая печаль. Как не жалко было оставлять его одного, но она знала: выбора нет. Жизнь не стояла на месте, а вела вперёд. Но в деревне, в которой Тоня выросла, идти дальше было просто некуда. Ни работы, ни возможностей для учёбы. Всё было слишком тесно для мечты, которая жила в Тонином сердце с детства.

– Когда я думаю о счастье, мне почему-то вспоминается вечер. Один конкретный, – стоя перед выбором, она часто вспоминала маму, мысленно спрашивая у неё совета. – Мне тогда было семь. Мы с мамой пекли пирожки. Тесто прилипало к пальцам, я всё время пыталась слепить то зверюшку, то кораблик. Мама смеялась и, вытирая руки о фартук, говорила: «Ты, Тоня, не торопись взрослеть. Успеешь ещё. Вырастешь, будешь и лепить, и печь». Она тогда не знала, что я буду шить?! И оставлю папу одного.

Тоня это понимала. Потому что помощи ждать неоткуда, положиться можно было только на себя. Папа, деревенский учитель, дал ей всё, что мог: знания, воспитание, веру в себя. А дальше всё нужно выстраивать самой.

А деревню свою Тоня любила до боли в горле, до слёз на ресницах. «Почта». Странное, но тёплое название. Когда-то, давным-давно, здесь, на Сибирском тракте, стояла почтовая станция, из которой и выросла деревня. Теперь две улицы, сто домов, вытянутых вдоль могучей реки. Были магазин, клуб и школа, стоявшая на пригорке, как страж, наблюдавший за временем.

Из школьных окон открывался завораживающий вид: летом на гладь реки, теряющейся где-то за горизонтом, зимой на белое море замёрзшего леса, уходящего в бескрайнюю даль.

Деревню с двух сторон обнимали реки. Обь – большая, спокойная и величественная, и Бурлящая – маленькая, журчащая ручейком летом, и шумная, своенравная весной, но родная. На их слиянии образовался клин земли, ставший пристанищем для деревни.

Летом, когда вода отступала, появлялись песчаные берега. Дети плескались, взрослые отдыхали, а вечерами над водой висел розовый туман. Живописное место, родное, но в нём не было будущего.

Тоня стояла босиком, прижимаясь носом к стеклу окна. Пахло яблоками, печкой, чем-то уютным, что не передаётся словами. Только ощущением: будто ты дома и всё на своём месте. Даже ветер за окном будто родной. Не страшный, а ласковый. И от всего этого нужно уезжать! Она молчала. В душе стоял ком.

– Надо уезжать, – повторяла она себе, – надо! Это не предательство. Это просто шаг в будущие.

Она знала, что назад пути не будет. Если возвратится, то только в гости. Дом теперь будет ассоциироваться с воспоминаниями, а не с повседневностью.

На последнем классном часе своим выпускникам и их родителям отец сказал:

– Время неумолимо бежит вперёд. Наши дети вырастают и становятся взрослыми…

Он говорил неспешно, словно пытался задержать каждое слово.

– Ещё трудно представить, что с нашими детьми будет в будущем, кем станут, чего достигнут в жизни, с кем сведёт судьба и смогут ли быть счастливыми? Когда дети рядом всё ясно и понятно, а главное, спокойно оттого, что ты ещё можешь повлиять на них, чему-то научить, подсказать и в нужный момент помочь, направить. Но наступает время, и они, как птенцы вылетают из родительского гнезда. И это неизбежно. И это правильно. Мы тоже когда-то ушли от своих родителей, уверенные, что справимся. А теперь вот… боимся. Боимся за них больше, чем когда-то боялись за себя.

Он замолчал, перевёл взгляд на Тоню, потом снова на своих учеников. Девочка почувствовала, как сердце кольнуло чем-то острым.

– Мы повзрослели, – продолжал он, – мы знаем, что впереди не только радость, но и ошибки, боль, разочарования. Но совсем не хочется думать о грустном, хочется, чтобы у них всё получилось, и они обязательно были счастливы! Главное – не мешать им, а дать возможность самостоятельно решать свои проблемы. Пусть совершают ошибки и сами исправляют их! Это их опыт и их ошибки, и им отвечать за последствия. Пусть учатся брать на себя ответственность за свою жизнь и за жизнь близких. Это их дорога. Их жизнь. А мы должны научиться отпускать…

Дети затихли и затаив дыхание слушали последнее наставление своего учителя. Матери вытирали слёзы. Отцы молча опускали головы.

– Главное – чтобы ребёнок знал, что есть на земле место, где его всегда ждут. Дом, который всегда примет. Это великое счастье – иметь родной дом. Помните об этом!

Тоня впитывала каждое слово. Эти фразы навсегда запечатлелись в её памяти: «Дом, который всегда примет!»

Они с отцом давно обсудили её будущее. Он поддержал выбор дочери, хотя знал, что это будет значить разлуку. Девочка мечтала шить. Училась сначала у мамы, потом в школе. Любила возиться с тканями, выдумывала наряды, перешивала, перекраивала. Могла до рассвета сидеть за швейной машинкой. Увлечённая, счастливая.

– Папа, – как-то сказала она, – я хочу стать модельером. Настоящим! Не просто портнихой. Я хочу, чтобы мои платья носили, чтобы они украшали людей. Чтобы я делала красоту своими руками!

– У тебя получится, Тоня. Я знаю, – тихо ответил тот и обнял её крепко. – Ты моя звезда!

Любимому занятию и решила Тоня посвятить свою жизнь. Поэтому после окончания школы, твёрдо знала, куда пойдёт учиться и кем будет в будущей жизни. Она не забыла этих слов. И теперь, когда мечта была близка, как никогда, случилось неожиданное: папа заболел. Перед самым отъездом. В школе начался ремонт, и сквозняки сделали своё дело. С воспалением лёгких он слёг в постель. И, конечно, не мог остаться один.

Не всегда всё складывается так, как хочется! Тоня не смогла сразу же после окончания десятого класса уехать в город для поступления в институт.

– Я не поеду! – сказала она тогда, твёрдо, без колебаний. – Ничего страшного. Подожду. Год – это не вся жизнь!

Отец пытался отговорить, спорил. Но понимал, что она права. Забота о нём – это её выбор, и она осталась.

Они жили вдвоём в маленьком домике рядом со школой. Мама умерла, когда Тоня была совсем крохой. Папа один растил и воспитывал дочку. Так получилось, что, когда он заболел, кроме, дочери за ним некому было ухаживать. В деревне у них не было родственников, только друзья по работе в школе, но у всех свои семьи, большие огороды, хозяйство. Она и не думала, и не планировала на кого-то перекладывать заботу о единственно родном и близком человеке. Приняла решение и не поехала!

Когда отец пошёл на поправку, она уехала заранее, чтобы найти жильё, работу. Рассчитывать приходилось только на себя, а без денег на одну стипендию, и то не факт, что будешь получать, не проживёшь.

Она не взяла с собой швейную машинку, хотя отлично понимала, что будет тяжело без любимого занятия. Но на данном этапе – институт важнее и провалиться на вступительных экзаменах нельзя, один год уже потерян!

Впереди была дорога. Новая жизнь. Страх. Ожидание. Мечта. И где-то там, за горизонтом, её ждало будущее.

Глава 2: «Маленькая победа в большом городе»

Выйдя из поезда, Тоня глубоко вдохнула непривычный городской воздух: шумный, пыльный, но наполненный предвкушением нового. Сердце колотилось в груди, как перед прыжком в неизвестность.

– Ну что, Тоня, вперёд! – прошептала она себе и направилась к привокзальной площади искать доску объявлений. Почему-то была уверена, что обязательно найдёт что-то подходящее, и не ошиблась.

На деревянном щите висело множество разноцветных бумажек. Объявления срывались ветром, некоторые были наполовину отклеены. Тоня перебирала одно за другим, пока взгляд не зацепился за длинный список: «Электровакуумный завод. Требуются, требуются, требуются…»

Названия профессий мало что ей говорили, но строчка «Требуются ученицы сборщиц» привлекла внимание. Она внимательно прочитала условия приёма, и внутри будто вспыхнул свет: «Предоставляется общежитие».

– Вот оно! – прошептала Тоня, прижав объявление ладонью. – Этот город встречает меня по-доброму.

Списав адрес, не мешкая, она направилась на завод. В отделе кадров всё прошло быстро. Постучавшись, вошла в кабинет, где строгая, но вежливая женщина задала несколько вопросов и, изучив документы, сказала:

– Принимаем. Сегодня же заселим в общежитие. Завтра на работу в цех.

И вот вечером Тоня уже сидела на своей кровати в комнате на троих, с лёгкой неуверенной улыбкой, осматриваясь. Не верилось, что всё получилось так быстро!

Уютная комната оказалась вполне сносной. Её кровать стояла у второго окна, в стороне от основной части комнаты и была отделена плотной шторой, и это ей понравилось. Узкий проход между кроватью и стеной позволил поставить тумбочку. Почти уголок уединения.

– Жить можно, – улыбнулась она. – И, кажется, очень даже неплохо!

На следующий день Тоня вышла на работу. Её приняли в сборочный цех по изготовлению стабилитронов, это таких маленьких, но важных деталей, используемых в военной промышленности.

– Звучит серьёзно, – подумала она. – Прямо как в кино про секретные технологии.

Определили ученицей на конвейер и прикрепили к наставнику: милой, доброжелательной женщине, с которой Тоня быстро нашла общий язык. Началось знакомство с профессией и новая жизнь! Обучение заключалось в том, что она целый день стояла или сидела рядом со станком, наблюдая за руками учителя, и запоминала движения, ритм, порядок. Только через неделю, когда, рассказав мастеру участка все действия, которые должна выполнять пооперационно, ей разрешили сесть за станок и работать самостоятельно, но под пристальным наблюдением.

– Готова? – спросила наставница.

– Попробую, – тихо сказала Тоня, чувствуя, как ладони слегка подрагивают.

В конвейере её станок стоял перед станком наставницы, и сделанная Тоней продукция сначала проходило проверку у неё, и только потом на следующую операцию дальше по цепочке. После первой партии деталей наставница похвалила:

– Аккуратная ты, умелая. Руки золотые. Видно, что терпеливая.

Эти слова окрылили. Через месяц к ученическим деньгам прибавилась доплата. Ещё через месяц она сдала аттестацию и получила второй разряд. Теперь Тоня была самостоятельным работником!

А потом случилось неожиданное: премия за рацпредложение. Всё началось с простого разговора с женщинами, на «десятиминутке».

– Вот бы этот рычаг ближе передвинуть, а то каждый раз тянешься, – мимоходом сказала Тоня.

Две женщины из технического бюро в ярко-розовых косынках заинтересовались.

– Расскажи подробнее. Покажи, чтобы ты изменила?

Она показала, объяснила. Размахивала пальцами, показывая движение деталей. А через неделю, получив расчётку, увидела внизу строку: «Премия за рационализаторское предложение». Она обрадовалась и была горда собой!

– Вот это да! – прошептала Тоня и сжала кулачки от радости. – Я, простая девчонка из деревни, и уже рацпредложение!

Коллектив принял её тепло. Спокойная, добрая, она сразу выделилась. Воспитанная, немного наивная, но с достоинством. Женщины проявляли к ней внимание и заботу. На фоне молодёжи, работающей на конвейере, она была как белая ворона, уж очень скромная, несмотря на свою внешнюю привлекательность. С большими голубыми глазами, прикрытыми длинными чёрными ресницами, и тёмно-русыми волосами, туго заплетёнными в косу, она казалась молчаливой сказкой.

В комнате с ней жили Элла и Ольга. Первая, работала с ней на конвейере, всегда с надменным взглядом, ярко подведёнными зелёными тенями глазами и взлохмаченным начёсом. Вторая – немного постарше, аккуратная, но вечно недовольная, работала в заводоуправлении в отделе планирования.

Девушки уходили утром вместе, а вечером после смены Тоня возвращалась в общежитие одна. Соседки приходили перед самым закрытием дверей в общежитие. Тоне это нравилось, потому что она готовилась к экзаменам, и ей никто не мешал. Она всё свободное время сидела за книжками. Это было главное! Соседки приходили под ночь, ругались между собой, хлопали дверями, но Тоня уже научилась отключаться.

Между собой Элла с Ольгой неплохо ладили, хотя и часто ругались. Тоня сторонилась соседок. Ей было неинтересно слушать бесконечные сплетни, ругань, постоянные разговоры о парнях и девушках соперницах, которых они ненавидели и всегда зло о них говорили.

– Мне с вами не по пути… – думала она, стараясь держаться в стороне.

Тоня была рада своему небольшому, но уединению и совсем не думала о неудобствах. А пожив немного и поняв, что соседки приходят только переночевать, считала себя полновластной хозяйкой в комнате.

На работу Тоня ходила с удовольствием. Работа ей нравилась. Процесс казался волшебным: стеклянный купол, резиновые рукава, миниатюрные детали. Работа проводилась в полной стерильности. Стабилитрон до окончательной готовности проходил по конвейеру через резиновые рукава, соединяющие станки, не соприкасаясь с воздухом. Она чувствовала себя частью чего-то большого, важного, почти космического.

– Как будто я в лаборатории, где рождаются звёзды?! – думала она, наслаждаясь происходящим.

Тоне выдали белый халат и синий платок. Она завязывала его так, чтобы не видно было ни единого локона. Смотрелась строго, но красиво. Ей даже казалось, что нарядно.

Конвейер в их смену обслуживали два слесаря. Дядя Гриша – седой, добрый дяденька. Если что-то случалось на конвейере, всегда готовый прийти на помощь любой из женщин. С заботой и вниманием относился ко всем, казался родным человеком.

И второй слесарь – это Лёшка. Хамоватый, здоровый парень, не красавец, но довольно симпатичный, по крайней мере, так говорили девчонки из цеха, постоянно заигрывал и хихикал с ним. Он не любил работать и большую часть времени висел около какой-нибудь, навалившись на станок.

– Лёшка, уйди от конвейера, не задерживай работу, – часто на весь цех слышался строгий голос мастера. – Нечего отвлекать девчонок не в клубе на танцах!

Он ухмылялся и нехотя, вразвалочку уходил в мастерскую. Не раз, проходя мимо, норовил Тоню ущипнуть. Та всегда отстранялась, пытаясь ударить его ногой, потому что во время работы нельзя вытаскивать руки из станка. Он ржал, открыв рот с жёлтыми, как будто заточенные карандаши, зубами. Из всех в смене она не переносила только одного Лёшку. Это была та малость, которая Тоне не нравилась в нынешней жизни, а в остальном всё было хорошо!

Через полгода подала документы в Институт лёгкой промышленности. Сердце билось, руки дрожали, но она верила в себя. Всё свободное время уходило на подготовку. Учебники, тесты, чертежи, шпаргалки. Она взяла административный отпуск, почти не спала, и в итоге… Поступила! На очно-заочное отделение по специальности «модельер-конструктор».

До начала занятий в институте, пока не закончился административный отпуск, на несколько дней съездила домой повидаться с папой и наконец-то забрать швейную машинку. За дни, проведённые в родной деревне, отдохнула, выспалась, набралась сил и с хорошим настроением вернулась в город.

Глава 3: «Путь к победе»

Тоня с головой погрузилась в учёбу. С энтузиазмом, с неподдельным интересом вбирала в себя каждую крупицу знаний. Всё, что преподавали в институте: теория, практика, история моды, материалы, вызывало у неё восторг. Казалось, будто она жила в ожидании именно этих занятий всю жизнь?!

Она ловила каждое слово преподавателей, с жадностью вчитывалась в учебники, делала аккуратные конспекты, в которых пометки были словно выведены под линеечку.

– Как же это интересно… – тихо говорила себе под нос Тоня, переворачивая очередную страницу. – Я точно на своём месте!

На заводе ей пошли навстречу: оформили сокращённый рабочий день. Правда, пришлось уйти с любимого конвейера. Её перевели на участок маркировки. Работа заключалась в том, чтобы вручную ставить штамп на каждый готовый стабилитрон с помощью специальной краски.

– Работа, конечно, не из приятных, – думала Тоня, натягивая перчатки, – но ничего, я справлюсь.

Краска плохо отмывалась, оставляя следы на руках, лице, иногда даже на шее. Растворитель, которым она пользовалась в конце смены, щипал кожу и пах резко, едко. Но Тоня стойко терпела. Не жаловалась.

– Это временно, – убеждала себя. – Всё ради будущего. Ради мечты!

В свободное от работы и учёбы время Тоня шила. Обшивала девчонок из общежития. Кто с просьбой о юбке, кто заказывал блузку. Она никому не отказывала. Даже если уставала, если хотелось просто полежать с книгой, всё равно принимала заказ. Это был не труд, а живая практика.

– Тоня, к тебе уже очередь, как в модный салон! – шутили соседки.

А девушки были рады и записывались в очередь, в бесплатное ателье. Сшитые изделия Тоня показывала преподавателям, получала зачёты и ценные советы.

– Практика в чистом виде, – говорили ей. – Так держать!

Три года пролетели быстро. Наступил четвёртый курс, и вместе с ним началась подготовка к важной практической работе по конструированию одежды. В институте объявили конкурс на «Лучшего модельера года». Участвовать могли не только студенты выпускного курса, но и все желающие.

Условия были амбициозными: каждый участник должен придумать модель женского демисезонного пальто, сшить её самостоятельно и представить комиссии. Плюс подготовить доклад на тему: «Значение одежды в жизни человека».

– Это мой шанс! – шепнула себе Тоня, когда услышала условия.

Спонсоры предоставили ткань, но преподаватель сразу предупредила:

– Материалы, мягко говоря, простенькие. Хотите, используйте свои.

Тоня не сомневалась ни минуты. Она уже знала, каким должно быть её пальто: элегантным, торжественным, но при этом практичным. Пальто-мечта. Пальто-праздник.

В крупном универмаге купила дорогой чёрный драп и белую ткань такой же плотности. Дома, в общежитской комнате, села за стол перед белым листом с карандашом в руках. Сердце отбивало в груди ритм волнения.

Сначала получались шаблонные наброски: будничные фасоны, ничем не примечательные. Но Тоня не сдавалась. Она закрыла глаза и представила:

– Я иду по улице. Осень. Холодно. А на мне пальто, в котором я чувствую себя… принцессой, нет королевной! Не вычурной, а уверенной. Красивой. Лёгкой.

С этой мыслью, как по волшебству, родился силуэт. Строгий, удлинённый, с интересным воротником и шарфом в комплекте. Классика, но с изюминкой!

На следующий день Тоня изготовила лекала, вырезала выкройки, раскроила ткань. Работала молча, сосредоточенно, будто боялась спугнуть вдохновение.

– Всё должно быть идеально! – шептала она, подгоняя детали.

Три дня она почти не спала. Сшивала, отпаривала, распарывала и снова сшивала. И вот пальто готово! Чёрное, благородное, с белым воротником-шарфом, переходящим в удлинённые декоративные края до талии. Воротник чёрный, чтобы было практично, а сам шарф белоснежный, как лёгкое дыхание элегантности.

Карманов не делала, решила не нарушать чёткую вертикаль силуэта. Завершением стали крупные чёрные пуговицы с белыми отверстиями, пришитые чёрными нитками. Всё было выверено, гармонично и стильно.

Повесив готовое изделие на плечики, на дверцу шифоньера, Тоня отступила на шаг полюбоваться и замерла. Оно было волшебным!

– Я сделала это! – прошептала она, и в глазах заблестели слёзы.

Когда остыло первое волнение, она села за написание доклада. Долго задумчиво смотрела в окно, размышляя над текстом. Погрызла карандаш и сосредоточившись, вспоминала учебники, лекции, собственные ощущения от ткани, формы, покроя, и начала писать:

«Одежда играет важную роль в жизни человека. Назначение одежды – это защита тела: от холода, жары, ветра, дождя, насекомых и других факторов внешней среды. Она должна быть не только прочной и долговечной, но и удобной. Одежда, сковывающая движение, может навредить здоровью. Слишком тугой пояс, тесное бельё, жмущие воротники и манжеты, всё это нарушает кровообращение, мешает нормальному дыханию и работе внутренних органов.

Но одежда должна не только защищать. Она обязана украшать! Одежда – часть личности человека. Через стиль, через фасон, через ткань и фурнитуру человек выражает себя. Например, английский стиль строг и экономичен, а русский богат орнаментами и душой.

У каждого человека формируется свой стиль. Придерживаясь его, он подбирает для себя всевозможные фасоны.

При подборе стиля и фасона внимательно нужно подходить к подбору ткани и фурнитуры. Всё вместе должно гармонировать, чтобы изделие было практичным, удобным и изящным. Создавая своё пальто, я стремилась соединить удобство, практичность и изящество! И, надеюсь, мне это удалось?! Сегодня я представлю вам результат своей работы».

Написав доклад, Тоня прочитала его на время, чтобы вложиться в рамки задания. Закончив, ещё раз посмотрела на пальто, на написанный доклад и отвалившись на спинку стула, довольная собой, улыбалась.

В день показа в общежитии царила суета. Девчонки наперебой помогали Тоне собраться. Накрутили волосы, высоко подняли их, закололи белой заколкой. Один крупный локон оставили свободно спускаться вдоль щеки.

Нашли белые сапоги на каблуке, белые перчатки. Тоня выглядела как модель на подиуме! Она, своей высокой и стройной фигурой, подчёркивала красоту изделия. Кульминационной безделушкой была кем-то принесённая чёрная сумка с большими белыми пуговицами.

Когда Тоня появилась перед комиссией, в зале воцарилась тишина. Она шла спокойно, уверенно, с прямой осанкой. Пальто сидело идеально! Образ был закончен и безупречен.

Комиссия просто ахнула! Тоня, на зависть студентам старшего курса, получила первое место и за доклад, и за готовое изделие, и была признана лучшим модельером года в институте!

В пальто с дипломом в руках она сфотографировалась и отправила фотографию папе, чтобы он мог порадоваться первым успехам дочери.

Глава 4: «Цена доверия»

Жизнь шла ровно и размеренно. С работой и учёбой всё ладилось, и Тоня постепенно привыкала к новому ритму, и полностью была довольна жизнью.

Однажды соседка по комнате, Элла, с явным нетерпением и воодушевлением предложила Тоне пойти вместе на празднование Первомая. Девушка говорила быстро, взахлёб, пообещала, что будет весело: «Почти весь наш цех будет! Потанцуем, пообщаемся!»

Тоня сначала колебалась, она не любила шумные компании. Но перспектива сидеть три выходных в одиночестве, среди пустых кроватей и гулкой тишины общежития, показалась совсем уж унылой.

– Ладно, схожу. Если не понравится, то уйду, – подумала она, соглашаясь на уговоры с неуверенной улыбкой.

Утром первого мая проснулись поздно. Тоня оделась быстро, как обычно, а потом с удивлением и лёгким раздражением наблюдала, как Элла снова и снова переодевается, то крутясь перед зеркалом, то перекрашивая губы. Спустя почти час, девушки наконец-то вышли.

По дороге зашли в магазин: Тоня купила сок и печенье, а Элла, сияя, взяла две бутылки вина.

– Ты как всегда?! – с хитрой улыбкой бросила она.

Тоня только кивнула. Алкоголь она не признавала. Несколько раз пробовала, но всякий раз её передёргивало от вкуса.

– Нет, это не моё. И зачем напиваться, чтобы веселиться? Разве нельзя просто общаться? – думала она.

Элла уверенно вела Тоню через многоэтажку к нужной двери. Было ясно, что бывала здесь не раз. Она толкнула приоткрытую дверь, и девушки вошли в наполненную гомоном квартиру. Из колонок лилась музыка, стол ломился от закусок, а воздух был пропитан сигаретным дымом и алкоголем.

Элла оказалась права – девушек из цеха было много. Парней меньше, и почти никого Тоня не знала, кроме Лёшки – наладчика, который уже сидел с рюмкой в руке, весело оглядывая вновь пришедших.

Их быстро усадили за стол. Перед Тоней поставили стакан с вином. Она тихо отодвинула его и налила себе сок в чистый бокал. Громкие тосты, крики, сигареты и хохот лились со всех сторон. Кто-то рассказывал пошлые анекдоты, кто-то уже спотыкался о собственные ноги.

Тоня чувствовала себя не в своей тарелке.

– Зачем я пришла? Глупо. Лучше бы осталась дома, почитала. Хоть выспалась бы, – упрекала она себя мысленно, поглядывая на часы.

Через какое-то время в комнате стало тесно. Подошли ещё люди, и Тоню задвинули в самый угол к окну. Встать и выйти стало просто невозможно.

Возможность появилась, когда начали танцевать. Она осторожно выбралась из-за стола, прошла в спальню, где на кровати громоздились чужие куртки и пальто, и стала искать свой плащ. Он оказался в самом низу, мятый. Она еле вытянула его, выпрямилась и услышала позади щелчок. Дверь за ней закрылась.

Тоня резко обернулась. У двери стоял Лёшка. Он медленно шёл к ней, пошатываясь, с растянутой пьяной улыбкой.