Обеченная душа. Кровь и месть

 На последних словах я оскалился, совершенно позабыв о том, что передо мной стоит не кто-то, а мой самый верный друг и брат. Охваченный яростью, я совершенно не заметил, как его правая рука сжалась в кулак, и он врезал мне прямо по скуле, отчего моя голова откинулась в сторону.

– Успокойся, придурок! – Он положил одну руку себе на бок, а другой провёл по волосам, глубоко вздохнув. Тарк, было развернулся, но тут же вернулся в исходное положение, пыхтя от раздражения. – Ты думаешь, меня или каждого из нас устраивает её нахождение там? Она также является частью нашей семьи, а не просто правительницей. И уж поверь, я переживаю за неё не меньше тебя! Но это не даёт тебе право бросаться на каждого попавшегося тебе под горячую руку. Соберись уже, безмозглый ты идиот, и делай то, что должен! – его плечи вздымались от учащённого дыхания, и он всем своим видом показывал, ему, как и мне ненавистно наше положение.

 Я вздрогнул от его слов, как от пощёчины, и резко отрезвел. Моя магия рассеялась, и от неё остался лишь редкий серый дымок. Форс и Колдрен всё это время стояли поодаль, не смея вмешаться в наши разборки. Они прекрасно понимали, что мне нужно выпустить пар, и Тарк взял на себя это бремя. Я зарылся рукой в волосы и отвернулся, не желая смотреть ему в глаза. Тишину нарушил Анил. Он со своей семьёй молча наблюдал за этой сценой и, видимо, сделал из неё определённые выводы.

– Хорошо. Помогите нам с оставшимися тварями, и после мы всё обсудим.

 Он буквально на несколько секунд задержал на мне взгляд и развернулся, отправившись, прочь. Я не стал отдавать никаких приказов и молча последовал за ними, зная, что мои братья пойдут следом, куда бы я ни пошёл и что бы ни натворил.

 Мы вышли из холла в длинный коридор, который несколько раз менял своё направление, и оказались на заднем дворе. Здесь продолжалось сражение, в котором отважные воины, уставшие и измотанные, защищали свои земли. Никто из нас не проронил ни слова. Воины использовали магию, выбивая из лёгких демонов воздух, пока другие пронзали их сердца мечами.

Они отправляли потоки магии, сбивая их с ног мощными порывами ветра. Но это сильно истощало, и многие из них едва держались на ногах. На этот раз я вступил в бой бок о бок со своими товарищами, на время, наплевав на собственные чувства. Своим появлением мы дали им довольно хорошее преимущество. Врагов становилось всё меньше, и битва понемногу стихала. В глаза бросались лишь алые пятна крови на затоптанном грязью снегу и поверженные тела под ногами.

В какой-то момент, семья Ветар разделилась, и они оказались отрезаны друг от друга. Рай бесподобно управлялся с мечом, выполняя друг за другом изящные выпады. С каждым мгновением он отдалялся, а демонов вокруг него становилось всё больше. Я хотел к нему прорваться, но мне не давали прохода, нападающие твари. Я пытался не отрывать внимания от него и при этом не попасть под удар. Один демон побежал ко мне напролом, отвлекая от происходящего.

Если бы я засмотрелся на парня секундой дольше, то лишился бы руки. Разобравшись с демоном, я увидел, что Рая окружили, он отчаянно пытался вырваться из этого адского круга, но их было слишком много. Расчистив перед собой дорогу, я рванул с места ему на помощь, но было слишком поздно. Рядом с ним оказался Дункан, тот, что распорол мне бок, практически отправив на тот свет. Я растерялся и не сразу сообразил, что мог переместиться прямиком к нему, в тот момент, когда они уже растворились в воздухе, а в моих глазах застыло ухмыляющееся лицо этого ублюдка.

– РАЙ! – услышал я отчаянный женский голос, обернувшись на который увидел застывшую на месте Авель, с горькими слезами, скатывающимися по её бледным щекам.

 Она совершенно перестала замечать всё вокруг, окутанная болью от увиденного и пониманием того, куда забрали её единственного сына, не обращая внимания на то, что на неё нёсся демон с занесённым мечом, желающий отрубить ей голову. Внимая ошибкам прошлого, я переместился оказавшись прямо на пути у бегущего демона, проткнув его сердце насквозь. Из его рта потекла струйка крови, и он соскочил с острия моего меча. Я развернулся лицом к ошарашенной женщине, ухватился за её предплечье и слегка встряхнул, приводя в чувства.

– Сейчас ты ему ничем не поможешь. И если не возьмёшь себя в руки, ты погибнешь и уже точно ничего не сможешь сделать.

 Она мгновение смотрела на меня, не моргая, но быстро опомнилась и кивнула, вытерев солёную влагу с лица рукавом рубахи, размазывая по нему грязь и кровь. Мы разделились и снова приняли участие в сражении. Постепенно демонов становилось меньше, территория медленно, но уверенно зачищалась от этой мерзости. Небо окрасилось в серый оттенок, подводя день к вечеру, и вскоре, от вражеской орды не осталось и следа.

 Когда всё закончилось, я тяжело выдохнул и направился прямо к правителям, которые стояли посередине двора. Анил неустанно успокаивал жену в крепких объятиях и гладил её по спине. Её плечи подрагивали от очередного всхлипа, а сама она уткнулась лицом ему в грудь, отчего на его фоне казалась ещё меньше, чем была на самом деле.

– Рай.… Наш сын… – вырывалось у неё между горьким плачем.

– Мы вернём его, Авель, вернём, – утешал её супруг, который прекрасно знал, что сделать это будет нелегко.

– Мне жаль, – прошептал я, считая себя виновным в случившемся.

– Нам не нужна ваша жалость. – Он окатил меня суровым взглядом, и его челюсти напряглись от раздражения и горя. – Пройдёмте внутрь. Вам отведут покои, позволят вымыться и принесут чистую одежду. Как приведёте себя в порядок, соберёмся за ужином и обсудим произошедшее и ваше неожиданное появление. Ночь переночуете здесь. Я распоряжусь, чтобы вас сопроводили, – на этих словах он развернулся и отправился прочь.

 На небольшом расстоянии от меня стояли мои друзья, пронзая меня тяжёлыми взглядами. Я поднял голову к небу, с которого снова в медленном танце летели белоснежные узорчатые снежинки, и закрыл глаза, представляя перед собой любимую. Я глубоко вздохнул, борясь с выступающей на глазах влагой, не желая никому показывать своей слабости и тяжело сглотнул. В этот момент к нам подошла юная служанка и попросила следовать за ней. Парни поспешили за ней сразу, а я ещё какое-то время стоял, вдыхая морозный воздух, и нагнал их только тогда, когда они практически скрылись из виду.

Глава 7

Коул

 Дворец после вторжения был в разрушенном состоянии. На стенах зияли дыры отколотого камня, а белоснежный мраморный пол был в крупных трещинах и забрызган кровью. Это напомнило мне о том, как мы вступили в схватку в замке Уорла. Я с силой стиснул челюсти, не хотел об этом думать, но непрошеные воспоминания наплывали, не желая уступать моим желаниям. Служанка провела нас по очередной лестнице, ведущей на третий этаж. Здесь, в отличие от того, что происходило внизу, чисто, убрано, и не было ни одного намёка на то, что демоны сюда заглядывали. Правители хорошо держали оборону и не позволили отродью проникнуть глубже.

 Пока я пребывал в размышлениях, служанка, предоставив парням каждому по комнате, и только потом отвела меня к моим покоям. Она указала на резную деревянную дверь в самом конце коридора, и поклонилась, удалившись, прочь.

 Я осторожно отворил дверь и вошёл внутрь. Это была маленькая, но уютная комната с богатым убранством. Большие широкие окна пропускали тусклый свет уходящего дня, а по бокам от них свисали плотные шторы бордового цвета с причудливой портьерой. Рядом к стене приставлена большая кровать с роскошным балдахином. С одной стороны от неё расположилась широкая тумба, а с другой – среднего размера стол с изысканными стульями, отделанными мягчайшей обивкой. Наполнение покоев завершали большой массивный шкаф из красного дуба и белоснежный ковёр, покоившийся подле кровати. Я заприметил с правой стороны ещё одну дверь и не спеша подошёл, открыв её. Это была ванная комната с уборной. Посередине стояла широкая и глубокая ванна, на позолоченных ножках. На полках, прибитых к стене, было расставлено множество пузырьков с разноцветным содержимым. На крючках возле двери висели белые полотенца, на ощупь нежнее самого облака.

 Я уже было хотел выйти, но заметил большое зеркало над мраморной раковиной и задержал взгляд на своём отражении. После сражения волосы торчали в разные стороны, усыпанные пылью, на бороде разрослась недельная щетина, скулы заострились, а щёки впали. Мешки под глазами придавали измученный вид, и я вздрогнул, оглядывая заляпанную одежду кровью и грязью.

 Из оцепенения меня вывел уверенный стук в дверь. Я вышел в покои и отварил её. На пороге стояла всё та же служанка со стопкой тряпья в руках.

– Я принесла вам чистую одежду, господин, – она поклонилась.

– Оставь тут, – отстранённо прохрипел я, кивнув подбородком в сторону кровати. Она тут же спохватилась и выполнила указание.

– Правители будут ожидать вас, на втором этаже в трапезной. Это вторая дверь слева сразу после того, как спуститесь по лестнице. Желаете что-то ещё, господин?

У неё был мелодичный приятный голос, но почему-то это меня только раздражало и вызывало желание, выдворить её отсюда как можно скорее.

– Нет, ступай.

– Слушаюсь, – она поклонилась, выпрямилась и виновато, опустив глаза, удалилась прочь.

 Как только дверь за ней закрылась, я облегчённо выдохнул. Пока мысли и воспоминания не настигли меня, я вернулся в ванную, быстро разделся и наспех вымылся. Обернувшись полотенцем вокруг пояса, взял другое и прошёлся им по волосам, собирая с них лишнюю влагу, после чего вернулся в спальню, желая переодеться в чистое. Я едва успел натянуть брюки, застегнув на них застёжку, как дверь осторожно распахнулась. Я напрягся, но быстро расслабился, поняв, что это Тарк. Он застыл в дверном проёме, ожидая позволения пройти.

– Заходи, – холодно бросил я, накинув рубашку и принявшись раздражённо застёгивать на ней пуговицы.

– Поговорим? – осторожно спросил он, переступив порог.

– Не о чем разговаривать, – я сделал вид, что не вижу никаких причин для разговора.

– Так нельзя, Коул. Я понимаю твоё отчаяние и боль. Но, если ты не возьмёшь себя в руки, ничего хорошего из задуманного нами не выйдет, – он устремил взгляд на меня и сощурился, явно осуждая, и начал активно размахивать руками. – Ты неделю практически ни с кем не разговаривал и лишь изредка отдавал приказы, решая внутренние вопросы своего Двора. Ты не ел! Посмотри на себя! На кого ты стал похож? Таким ты собираешься вызволять её оттуда? В таком состоянии планируешь дать отпор Уорлу? Думаешь, она бы одобрила то, что сейчас с тобой происходит?

Я уже начинал закипать от подступившей злости, но слова, сказанные им в конце, заставили меня вздрогнуть. Отвернувшись к окну, я запустил руки в карманы брюк, до боли сжав их в кулаки. Перед глазами всплыло осуждающее лицо Айлы. Я представил, как она отчитывает меня своим маленьким дерзким ртом, и по спине пробежались колючие мурашки. Я понимал, что он прав. Что я утопаю в бездне своих эмоций и чувств и, если продолжу в таком духе, утону в них без шанса на спасение. Но я не мог ничего поделать с этим. Они хватали меня цепкими когтями, затягивая в свои пучины с каждым днём всё глубже. Я с головой погряз в дерьме, и выпутываться из него мне будет крайне сложно.

– Прости. Я не должен был так поступать. Как твой правитель я…

– Сейчас я разговариваю не со своим правителем, а с братом, другом и товарищем, – он грубо перебил меня. – Я не могу и не хочу видеть, как с каждым днём ты погибаешь изнутри, разрывая своё сердце на части! Коул, ты превращаешься в монстра и, если продолжишь в том же духе, будешь ничем не лучше Уорла. Единственным вашим отличием будет только то, что ты не убиваешь ни в чём не повинных бедняг, – он на мгновение затих, а после его голос охрип, переходя в едва уловимый шёпот. – У тебя есть семья, Коул. Остановись, пока не поздно, и позволь помочь тебе.

 Всё, что я сейчас мог сделать, так это едва кивнуть в ответ, дав ему понять, что я принял во внимание его предложение о помощи. Больше не проронив ни слова, он развернулся и вышел прочь, осторожно закрыв за собой дверь. Я зажмурился, потёр то место, в которое прилетел его кулак, и тяжело вздохнул. Подойдя к окну, оглядел окрестность, повреждённую прошедшим боем. Кровь местами впиталась в проступающую землю под снежным покровом, и это выглядело настолько печально, что я не выдержал и отвернулся, уставившись в одну точку на стене прямо перед собой.

Я ещё довольно долго размышлял о том, почему судьба уготовила именно нам такие испытания. Почему у меня за всю мою жизнь отнимают самое драгоценное? Почему на наши плечи взвалено такое бремя? Почему именно Айла должна была стать той, кто обязан вынести всю эту тяжесть? И почему по прихоти судьбы именно она была моей частью расколотой души?

 Я вспомнил, как набросился на Тарка, и мне стало отвратительно от самого себя. Каждый из нас был готов пойти на всё ради друг друга, но я продолжал хладнокровно вытирать о них ноги, огородившись от дружеских уз крепкой и прочной стеной.

Собравшись с мыслями, я решил, что больше тянуть нельзя, и направился к выходу. Можно было сколько угодно заниматься самобичеванием, но наше положение это не поменяет. Выйдя за порог покоев, я обнаружил Тарка, Колдрена и Форса чуть поодаль от моей комнаты. Несмотря на то, что между нами, сейчас происходило, они покорно продолжали оставаться со мной, молча выражая свою поддержку. Я заглянул в глаза каждому из них и остановился на Тарке, едва заметно кивнув ему. Им не нужно было давать никаких ответов, они и без слов всё прекрасно поняли.

– Пойдёмте, кажется, нас заждались, – спокойно вымолвил я, но уже более мягче, чем, если бы сделал это раньше.

 Мы спустились на один лестничный проём и остановились у двери, о которой говорила служанка, переглянувшись между собой.

– Как думаете, каковы шансы на их согласие и возможность уйти отсюда невредимыми? – спросил Колдрен, попытавшись, наконец, завязать, между нами, разговор.

– Если ты будешь молчать, ворчливая ты задница, думаю, наши шансы возрастут в разы, – ответил ему Форс.

– Придурок. Ты вообще видел правителя? Спорим, этот здоровяк при всём желании прихлопнет тебя одной лишь рукой, – бросил ему Колдрен, но при этом издал слабо уловимый смешок.

– А вот это мы сейчас и узнаем, – я оглянулся на них и едва заметно улыбнулся, быстро стерев улыбку с лица.

 Не дожидаясь их дальнейших дружеских перепалок, я шагнул и распахнул дверь перед собой. Трапезная оказалась иной, чем я себе представлял. Я ожидал увидеть роскошную мебель, богато вышитые шторы из дорогой ткани, украшенные изобилием драпировки, диковинные предметы интерьера, расставленные по периметру помещения, но всё было совсем не так.

Это была небольшая уютная комнатка с простой отделкой. Книжные стеллажи, заставленные различными томами, возраст которых наверняка был целые столетия, пара мягких среднего размера диванчиков, небольшие окна, занавешенные скромными, но при этом изысканными шторами, камин с тлеющими углями у дальней стены, говорили о том, что, вероятнее всего, это была их семейная комната и роскошь для них была не самым главным пунктом. Чуть дальше от центра, стоял массивный, отполированный до блеска стол. На нём покоилась фарфоровая посуда и графины, полные яств и напитков. В его главе расположились правители Двора Ветра, терпеливо дожидающиеся нас. Как только мы вошли, Анил поднялся со своего места и размашистыми шагами приблизился к нам. Он протянул мне руку для рукопожатия, и я без каких-либо колебаний принял этот жест.

– Я приношу свою благодарность за помощь, но у меня всё ещё остаются некоторые вопросы по поводу вашего внезапного появления. Предлагаю сначала отведать ужин, а после обсудить назревшие вопросы, – Анил обвёл каждого из нас взглядом, выглядел он при этом сурово, но было видно, что говорит он искренне.

– Думаю, это хорошая идея, – согласился я, и мы все спокойно сели за стол.

 Я и Колдрен расположились по правую сторону от Анила, а Тарк и Форс напротив нас, слева от Авель. Она затихла, словно призрак, её распухшие и покрасневшие глаза говорили о море пролитых слёз, но при этом она выглядела свирепой и гордо восседала на своём законном месте. Её руки иногда подрагивали, скрежетав вилкой по дну тарелки, но ни одна из её эмоций на лице не выдавала душевных переживаний. До этого момента я и не замечал, как голоден. Но сегодняшняя ситуация и слова Тарка что-то пошатнули во мне, вернув былой аппетит. Я с благодарностью опустошил содержимое тарелки, стараясь не спешить, чтобы не выглядеть оголодавшим зверем, и ухватился за бокал, отпив из него большой глоток вина. Оно слегка раздражало горло, и спустя несколько минут по телу расползлось приятное расслабляющее тепло. Как только остальные закончили, в комнате воцарилась тишина, лишь знойные порывы ветра за окном смели нарушать её своим завыванием.

– Итак, раз уж все сыты, перейдём к делу, – подал голос Анил, всё ещё предельно серьёзный и настороженный. – Я слышал, что произошло в Эскуре. Слухи – довольно информативная штука. Но сейчас перейдём к более позднему прошлому. Как у правителей Двора Тьмы, погибших веками назад, оказался наследник, о котором никто не знал?

– Не все погибли в тот день. На тот момент моя мать была на первом месяце беременности. Тогда об этом не знал даже отец и узнал лишь только перед смертью. Он пал, защищая семью и свой двор. Мама смогла бежать, а с ней подданные, которых она успела вывести, но, к сожалению, не всех, – я на несколько секунд прикрыл глаза, после чего рассказал, последовавшие далее события и как с годами наш двор вновь окреп и вырос в численности. Защищённый вдалеке ото всех, но всё равно был мал по сравнению с былыми временами.

– Я знал твоих родителей. Мы не были близки, но поддерживали с ними дружеские отношения. Ты похож на мать, а глаза точь-в-точь как у отца, – от его слов на душе стало тепло, но это чувство тут же исчезло, уступив место печали. – Почему вы оказались здесь в момент нападения?

– Как ты уже знаешь, на приёме Уорла я получил серьёзное ранение, после которого провалялся несколько дней, хотя вполне мог заниматься делами, – я бросил укоризненный взгляд на Тарка, но тот и бровью не повёл.

– Мы это уже обсуждали, тебя выпотрошили так, что мы с огромным трудом заштопали твои внутренности и вернули к жизни твою несносную задницу, – вставил он своё слово.

– Знаю.… Знаю… – нехотя, но согласился я, скривившись.

– После того как я очнулся, мы обсудили случившееся и решили искать союзников, пока моя жена претворяет в жизнь лишь одной ей ведомый план в плену у этого ублюдка, – продолжил я.

– Что такого она может сделать, что ты так отчаянно веришь в её успех? Никто не знает, что с ней происходит и жива ли она вообще, как бы это ни звучало, – вынес Анил свой вердикт.

Я напрягся, не желая принимать во внимания слова о её возможной судьбе.

– Она дитя пророчества. Ведьма, отдавшая жизнь за него, обрекла тогда ещё не родившуюся душу на это бремя. Когда спустя столетия, Айла появилась на свет, к ней перешла часть его силы, огонь, который Уорл обрёл, одним лишь ему известным способом. Теперь он не всесилен, как раньше. Уорл не может восполнять эту силу, но при этом всё равно продолжает высасывать её из земли, убивая тем самым всё живое.

– Но почему ты решил, что она всё ещё жива, если является таким оружием против него?

Я понимал его сомнения и старался как можно спокойнее отвечать на вопросы, как бы это ни бередило мою израненную душу.

– Зная его, он попытается убедить её принять его сторону. Но Уорл всё равно не простит того, что у него забрали, и попытается вернуть то, что принадлежит ему, – вклинился в разговор Колдрен.

– Айла не согласится на его предложение. Эта своенравная женщина скорее плюнет ему в лицо, чем примкнёт к нему, – подхватил Форс.

– И пока она выполняет то, что велел ей дух ведьмы, я просто обязан собрать всех, кому не безразлична дальнейшая судьба Тенона. Мы должны дать ему отпор, иначе просто на просто погибнем. Это лишь вопрос времени, – я прожигал Анила взглядом, полным решимости, подтверждая, что не остановлюсь ни перед кем.

 Анил устремил свой взор куда-то в сторону и серьёзно задумался. В комнате повисла звенящая тишина, нарушаемая треском углей в камине. Каждый из нас размышлял о своём, переваривая получившийся разговор. Авель, всё это время поникшая и отстранённая, подала, наконец, голос.

– Я верю ему, Анил. Мы должны объединиться. Рай сильный парень, но сам он оттуда не выберется.

Она положила свою хрупкую ладошку на его широкое плечо, заставив тем самым, посмотреть ей в глаза. Анил долго всматривался в лицо своей супруги, но спустя время сжалился и глубоко вздохнул.

– Хорошо. Я готов заключить с вами союз. Мы давно отреклись от его власти, но лишь сейчас посмели выступить против в открытую. Нам теперь нечего терять, – согласился он.

– Спасибо, – поблагодарил я его от всего сердца, в котором поселилась новая надежда.

– Но, где же ваши жители? По пути сюда, через главные ворота мы не встретили ни одной души, – вспомнил я не менее важную деталь.

– Они в недрах скалы, позади нашего дворца. С ними отряды людских воинов на случай прорыва обороны, но благодаря вам, мы смогли дать им отпор, – пояснила, очнувшись от горя, Авель.

– Люди? – удивлённо вскинул брови Форс, ставя под сомнения её слова.

– Да. Наш Двор и люди всегда были тесно связаны. А после того как Уорл захватил власть, мы помогли им укрыться в этой же горе, в которую этим идиотам, даже и в голову не приходила мысль заглянуть. У них есть предводитель, и завтра мы познакомим вас с ним. Они также устали прятаться и не желают больше отсиживаться в тени, – ответил Анил.

– А вы, ребята, умеете удивлять, – протянул Колдрен, на что Анил довольно ухмыльнулся.

– Что ж, если вопросов больше нет, предлагаю отправиться ко сну. Время уже позднее, и уверен, мы все ужасно устали, – он посмотрел в окно, за которым сквозь щель между штор, проглядывало чёрное ночное небо, а затем перевёл его на жену.

 Мы распрощались и покинули место собрания, отправившись на третий этаж. Подойдя к своей двери, я потянулся за ручкой, но тут же остановился и развернулся к парням.

– Я… – начал я, но мне не дали договорить.

– Не надо, – прервал меня Тарк.

– Мы всё понимаем, – продолжил Форс, улыбнувшись.

– Просто в следующий раз, постарайся не быть такой занозой в заднице, – ухмыльнулся Колдрен, скрестив руки на груди.

Я кивнул им и рассмеялся, а они вместе со мной. После этого мы распрощались и разошлись по комнатам. Войдя в покои, я закрыл дверь и привалился к ней спиной, запрокинув голову вверх. Я безумно устал. И морально, и физически. Душу постоянно царапали когтистые лапы, и я непрерывно испытывал угрызение совести за то, что она находится в руках этой твари, а не я. За то, что позволил вести себя, как последний придурок, с теми, кто этого не заслуживал.

Я вздохнул и оттолкнулся от двери, на ходу снимая одежду, которая сейчас почему-то казалась мне тесной, и оплетала моё тело, словно оковы. Я забрался на мягкую кровать и понял, что был совершенно измотан, часто пренебрегая сном в прошедшие дни. Закрыв глаза, я хотел, чтобы рядом со мной была она, но всё, что я сейчас мог, так это представлять силуэт её прекрасной фигуры и самую обаятельную улыбку из всех, что я видел, которая затрагивала её невероятные голубые глаза. На мгновение я ощутил, как наша связующая нить окрепла и дёрнулась, но так испугался, что это чувство пропадёт или оборвётся, что не посмел сдвинуться даже на миллиметр, постепенно провалившись в сон.

Глава 8

Коул

 Кромешная темнота не позволяла разглядеть ничего вокруг себя. Я вертелся во все стороны, но не понимал, что происходит и где найти хотя бы маленький отголосок света.

 Неожиданная вспышка разом озарила пространство вокруг, ослепив меня на мгновение. Чтобы вернуть фокус зрению, пришлось проморгаться несколько раз, отчего глаза заслезились, и в них появилось чувство инородного предмета.

 Когда неприятные ощущения утихли, я не поверил тому, что увидел перед собой. На том самом обрыве, куда я привёл Айлу в её первую ночь в моём доме, сидела она, лениво болтая ногами и разглядывая чёрный ночной горизонт, на котором покоились сверкающие звёзды, и не было ни намёка на луну или облака. Это было настолько странным, что я подумал, игры моего разума решили добить меня окончательно.

 На негнущихся ногах я подошёл к ней, не зная, как себя вести. Но делать ничего не пришлось, она сама обернулась ко мне, и в её широко распахнутых глазах, читался сильный шок. Она выглядела точно так же, как и в тот день. Гладкая, нежная кожа, порумянившиеся щёки, после хорошего отдыха и еды, скрашивали её и без того прекрасное лицо. Ни одного намёка на царапины, раны или синяки.

– Боги всё-таки смилостивились надо мной. – Прошептала она, едва сдерживая влагу, проступившую на её глазах.