Ведьмачья сказка, или Матерь для ведьмаков. Том 5

Вскоре они дошли до набережной, о которой говорила чародейка.

– Ну вот! Волга, о которой я тебе говорила! – неожиданно вспомнила их самый первый разговор девушка и рассмеялась. – Господи, не верится! Я вернулась! Я снова на набережной Никитина! – девушка почти бегом дошла до невысокой ограды, идущей вдоль тротуара, и взялась за нее, устремив взгляд вдаль. – Я уже начала сомневаться, что смогу снова насладиться этими видами…

Эскель, встав рядом, вполне разделял ее восторг. Вид с берега открывался потрясающий, хоть и совершенно невероятный для ведьмака из другого мира. Через широкую реку был перекинут длинный каменный мост с мощными опорами, на котором могли разъехаться сразу несколько карет. Высокие каменные дома, обрамленные аккуратными лужайками и аллеями, явно принадлежали знатным господам, так как чтобы следить за такими угодьями требовалась явно не одна дюжина садовников. Слева виднелся храм, купол которого, будто отлитый из чистого золота, ярко блестел на солнце. А с другой стороны в тени деревьев раскинулся по меньшей мере королевский дворец. До того изящными выглядели его фасады. И над всем этим великолепием простиралось голубое небо с легким вкраплением облаков.

– Ну что? Никто за нами не идет, очевидно. Пойдем, познакомлю тебя с родителями, – усмехнулась Брин, покусывая губу.

Да и в целом ведьмак отметил, что какое-то суетливое беспокойство, сопровождавшее девушку всю прогулку, резко усилилось. Поймав ее кисть, Эскель бережно сжал ее в своей ладони.

– Все нормально? – спросил он.

Брин фыркнула.

– Я их шесть лет не видела. Думаешь, это нормально? – встречно поинтересовалась она.

– Многие и дольше не встречаются, – заметил Эскель.

– Явно не потому, что их какого-то черта унесло в другой мир, – снова нервно усмехнулась девушка. – Пошли скорей.

– Ты их предупредила? – спросил ведьмак, покорно последовав за целеустремленной чародейкой.

– Конечно, – кивнула та. – Я еще не настолько выжила из ума, чтобы такие сюрпризы делать. Хватит того, что я внезапно пропала!

– Обо мне тоже предупредила?

– О тебе – нет, – досадливо цокнула языком Брин. – Но они о тебе знают, не удивятся.

– Знают? – зато Эскель немало удивился.

– Конечно, – как само собой разумеющееся подтвердила чародейка. – Я им кратко описала всё, что со мной произошло, а ты сыграл ключевую роль во всех этих событиях. Я им даже фотографию твою показывала.

– Фотографию? – переспросил ведьмак.

– Ну, картинку, как у меня на столе стоит. Я как-то для них сделала несколько фотографий Каэр Морхена и заодно тебя, Йен с Трисс и Весемира, – подтвердила Брин. – Жаль только, я до этого поздно додумалась. Это же намного лучше писем доказывает, что у меня всё в порядке и им не о чем переживать.

Эскель с трудом себе представлял, о чем шла речь, так что комментировать не стал, размышляя, как она сделала картинку так, что он не заметил.

Еще около часа они шагали через этот удивительный город. Ведьмак не переставал рассматривать всё, что попадалось по пути, задавая постоянно возникающие вопросы своей чародейке и с интересом слушая ответы. К моменту, когда они остановились у двери ничем не выделяющегося на фоне прочих высотного дома, Эскель уже чуть пообвыкся и мог похвастаться некоторыми представлениями об окружающем его мире. Конечно, до того, чтобы чувствовать тут себя своим, ему было еще как до своего мира пешком, но все-таки наиболее сбивающие с толку моменты он для себя уяснил.

Брин в это время выудила связку ключей из кармана и приложила один из них к небольшому углублению в двери. Ведьмак успел заметить, что ее пальцы слегка подрагивали, а потом поморщился от того самого необъяснимого резкого писка. Брин же внимание на звук совершенно не обратила, шагнув в полумрак открывшегося коридора. Эскель поспешил за ней. Короткая лестница привела к железным дверям без ручки, около которых Брин и застыла. Решив не торопить девушку, Эскель встал рядом, ожидая, что она либо как-то откроет эту дверь, либо начнет подниматься по лестнице. Железные створки неожиданно разъехались в стороны сами, за ними оказалась совсем небольшая и совершенно пустая комнатка, в которую чародейка и шагнула не задумываясь. Эскель, снова не задавая вопросов, последовал за ней, с любопытством осматривая местами поцарапанные и чем-то заляпанные стены помещения и ожидая открытия потайной двери. Зачем такие сложности в доме, он даже и предположить не мог. Но к его удивлению, даже после того, как Брин нажала на что-то на стене, ничего не произошло. Ведьмак уже хотел было все-таки спросить об этом, но тут двери пришли в движение и закрыли их в этой железной коробке. Заработал какой-то механизм, пол дрогнул, и Эскель инстинктивно вцепился в поручень, закрутив головой по сторонам. Железная ловушка поскрипывала и шаталась, но не спешила открываться.

– Что происходит? – беспокойно спросил он, так и не увидев никакой реакции от Брин.

– А? – будто очнулась она. – Ой, извини, – встрепенулась девушка и успокаивающе коснулась руки напряженно ожидающего бедствий ведьмака. – Это лифт, он отвезет нас на нужный этаж. Скоро уже приедем, не бойся.

Поняв, что ситуация обыденная, ведьмак немного расслабился, но доверять трясущейся железной коробке не начал. Впрочем, та в самом деле вскоре остановилась, и странные двери без ручек снова открылись, выпуская их с Брин. Место, в котором они оказались, правда, было совсем другим! Ну, точнее, этот коридор был очень похож на тот, в который они вошли с улицы, но определенно отличался. И как после этого можно было быть уверенным, что магии в этом мире нет?

Брин же, не задерживаясь, направилась вглубь коридора, где снова остановилась у двери, правда, на сей раз выглядевшей вполне обычно. По крайней мере, ручка на ней была.

– Ну, вот и пришли, – скорее сама себе пробормотала чародейка и шумно выдохнула, собираясь с мыслями. – Не верится…

Сжав пару раз ладонь в кулак, Брин протянула руку и снова что-то нажала. Где-то в глубине раздался переливчатый звонок. Ждать понадобилось недолго, дверь отворилась чуть ли не сразу же. Их определенно ждали! Еще мгновенье, и Эскель впервые увидел пусть и приемных, но все равно родителей женщины, которую так сильно полюбил. Они стояли у самого порога и, кажется, потеряли дар речи, глядя на пришедших к ним гостей. Оба невысокие и полноватые, они с одинаковым выражением шока на лице смотрели на свою дочь. Отец был полностью сед и чуть лысоват, но еще не стар. В целом располагающее лицо несколько портила залегшая меж бровей глубокая морщина, которая выдавала в нем человека, привыкшего часто хмуриться, а странного вида очки, за которыми прятались светло-голубые глаза, подсказывали, что хмурился он, вероятно, от плохого зрения. Мать была чуть ниже отца и, судя по морщинкам на лице, куда улыбчивее него. Ее полуседые волосы, странно темные лишь на концах, были гладко зачесаны назад и чем-то прижаты. В добрых серых глазах быстро начали копиться слезы. Эти люди были совершенно не похожи на Брин внешне, но сколько радости от встречи ведьмак увидел на их лицах.

– Мам, пап, – первой отмерла чародейка. – Я вернулась!

3

Я уже забыла, когда последний раз так нервничала. И было бы от чего! Я ведь наконец отправлялась домой! Я скоро должна была увидеть родителей! Надо бы радоваться, а у меня вместо этого пальцы подрагивали. К счастью, Эскелю удавалось неплохо меня отвлекать. Он с таким неподдельным любопытством осматривался и задавал так много вопросов, что я с удовольствием погрузилась в разговор, изредка прощупывая пространство вокруг и стараясь рассказывать как можно больше и лаконичнее, радуясь, что отправилась сюда именно с ним. Под конец, правда, я все-таки снова ушла в свои мысли, да так, что совершенно забыла о лифте, который подарил явно не самые приятные минуты моему ведьмаку. За что, с одной стороны, мне было стыдно, а с другой, я лишний раз убедилась, что с Эскелем можно было идти не только в разведку, но даже в незнакомый ему мир, не боясь заработать кучу проблем. Для дремучего средневековья, в котором родился и жил, он реагировал на все новшества с невозмутимостью истинного ведьмака, даже если я давала маху и не предупреждала его вовремя. А потом дверь родительской квартиры открылась и я, наконец, увидела их…

Они заметно постарели за этот год, прошедший для них. Волнения не пошли им на пользу, но как же было здорово наконец снова их видеть! Вживую! И иметь возможность обнять…

– Мам, пап, я вернулась! – сообщила я и так, в общем-то, очевидную вещь и кинулась их обнимать.

Привычно склонившись к ним, я крепко прижала к себе сразу обоих и почувствовала ответные судорожные объятья. Как же… как же долго я к этому стремилась!

– Брина! Бриночка! Это ты? Это правда ты? – после долгих объятий захлюпала носом мама, чуть отстраняясь, чтобы посмотреть на меня.

– Я, мам, я, – улыбнулась я, глядя на нее. – Я же обещала, что найду способ вернуться! Ну чего ты? Я же даже предупредила, что приду сегодня! Вы же знали! Ждали!

– Ждали, но до конца не верили, – стирая слезы со щек, призналась мама и снова кинулась меня обнимать и целовать лицо. – Бриночка наша! Как мы волновались!

– Все хорошо, мам, все хорошо, – только и могла повторять я, сама чувствуя, что еще чуть-чуть и разрыдаюсь. Надо было это дело прекращать!

Чуть отстранившись, я наконец вспомнила об Эскеле, который всё это время так и стоял на пороге.

– Мам, папа, это Эскель, – развернулась я к двери, усиленно смаргивая все-таки навернувшиеся слезы. – Я вам о нем рассказывала. Зайди, дверь хоть закроем, – это я уже сказала ведьмаку, находившемуся в коридоре.

– Здравствуйте, – сказал он, переступая порог, и поклонился.

– Что он говорит? – поинтересовалась мама.

Я на мгновенье озадачилась, глянув сначала на маму, потом на ведьмака, а потом запоздало сообразила.

– Точно, вы же друг друга не понимаете, – досадливо пробормотала я. – Он здоровается, мам, – перевела я, медленно осознавая будущие трудности.

– Здравствуй, – ответила ему мама. – Проходи. Мы рады познакомиться.

Папа молча протянул ему руку. Эскель не мешкая пожал ее, а потом посмотрел на меня.

– Тебя приглашают в дом, – перевела я ему.

Ведьмак кивнул.

– Как так получается, что тебя он понимает, а меня – нет? – озадачилась мама. – Ты же на русском говоришь.

– Это отголоски той же способности, что позволяет мне перемещаться между мирами. Появляясь в другом мире, я понимаю его жителей, а они – меня, – пояснила я.

– То есть ты со всеми говоришь на русском? – недоверчиво переспросила мама.

– Ага, вчера даже с турками, – усмехнулась я, припоминая.

– Турки? – совсем растерялась мама.

– Да, я вчера в первый раз тестировала свою способность и оказалась в Турции. Помнишь, я тебе про турецкие Мальдивы рассказывала? Вот там мы были, – улыбнулась я.

– А почему не сразу домой? – впервые подал голос папа.

– Ну… как уж получилось! Мне еще нужно научиться управлять новыми способностями, – я не собиралась говорить родителям об опасности преследования. Им и так волнений хватает. – Не всё сразу, – чуть натянуто, рассмеялась я.

Мама переглянулась с папой и тут же спохватилась.

– Что ж мы на пороге-то стоим. Проходите скорее! – засуетилась она.

Я улыбнулась, скидывая обувь, и зашагала по таким родным и знакомым коридорам, от которых успела совершенно отвыкнуть. В реальность происходящего верилось с трудом.

– Кушать будете? Я твои любимые пирожки испекла! – тут же предложила мама.

– М-м-м… пирожки! Конечно будем, – немедленно согласилась я, за шесть лет очень соскучившаяся по маминой готовке.

Светлая и просторная кухня – мамина святая святых как всегда блестела чистотой. Начищенные до блеска кастрюли, разложенные по местам ложки-вилки, идеально помытые плита и духовка, и даже Мурзик был гладко вычесан и лежал на своей подушке на подоконнике. А в центре стола покрытые чистым полотенцем лежали пироги, испеченные специально к моему приходу. Всё как раньше, до того, как я провалилась в тартарары. На глаза снова навернулись слезы.

– Мурз! – воскликнула я и бросилась к коту, как к спасательному кругу. – Я по тебе тоже соскучилась, мохнатая скотина.

С котом мы никогда не ладили. Он был маминым любимчиком и хозяйкой признавал ее одну, отца терпел, а меня на дух не переносил, как и я его. Но сейчас я действительно была искренне рада видеть и этого засранца семейства кошачьих, да и пока чесала его за ушком, успела взять себя в руки. Как ни странно, Мурзик не протестовал и, кажется, вообще не обращал на меня внимания, смотря куда-то за мою спину.

– Сейчас чайник подогрею, – суетилась мама. – А то совсем остыл!

Эскель с интересом наблюдал за мамиными действиями, подойдя ближе для лучшего ракурса.

– Это плита, – пояснила я ему. – Она похожа на вашу, только на газе, а не на дровах. Внизу духовка. Это как печка, только электрическая.

Мама с папой снова переглянулись, а Эскель с интересом подошел еще ближе. Неожиданное злобное шипение вперемешку с утробным урчанием заставило подскочить всех, кроме ведьмака. Мурзик вскочил со своей лежанки, выгнул спину, встопорщил хвост и, сверкая ошалевшими глазами, попятился боком.

– Тьфу, дурак, – перевела я дух, успокаивая колотящееся сердце. – Брысь отсюда!

Мама шлепнула кота по спине полотенцем, указывая направление. Того как ветром сдуло.

– Что это с ним? – озадачилась мама.

– Коты не любят ведьмаков, – будто поняв ее вопрос, пояснил Эскель.

Я повторила его слова, чтобы мама их поняла, и они снова переглянулись с папой. В третий раз это уже явно неспроста. Я сдвинула брови и строго посмотрела сначала на одного, потом на другого.

– Что? – спросила я.

Мама с папой лишь снова обменялись говорящими взглядами.

– Видишь ли, Бриночка, – начала мама. – Мы с папой очень-очень рады, что ты вернулась целой и невредимой, но все еще не очень понимаем… – мама замялась.

– Вы не верите, – дошло до меня. – До сих пор? Ни письма, ни фото, ни видео не убедили вас?

– Ну… может быть это… трюки какие-нибудь, – мама аккуратно подбирала слова, очевидно боясь меня огорчить.

– Трюки?! – переспросила я и расхохоталась.

Разумеется, я на них не обижалась. Я своих родителей хорошо знала, как и их материалистический подход к жизни. Глупо было бы обижаться на людей, воспитанных в духе советского атеизма, с неприятием всех сверхъестественных сил, с верой в науку и космос. Конечно же они сомневались и не могли безоговорочно поверить письмам.

– Ну и где твоя магия?! – с напором возмутился отец, сидящий на стуле. – И чем он от обычных мужиков отличается, кроме шрама на всю… лицо?

Я утерла слезу, выступившую от смеха. Для родителей я иллюзию на Эскеле тоже сделала прозрачной, но похоже, обычные джинсы с рубашкой сильно уменьшили впечатление от ведьмачьих особенностей.

– Вы хотите видеть магию, – все еще посмеиваясь, поняла я. – Вы точно готовы?

– К чему? – обеспокоилась мама.

– Убедиться в том, что мир не такой, каким кажется, – улыбаясь, ответила я.

– Нам что-то нужно для этого сделать? – уточнила она.

– Нет, просто смотрите, – пожала я плечами и исчезла. В тот же миг я появилась у входа в кухню. – Я тут, – я помахала оттуда рукой и снова исчезла, появившись на сей раз рядом с Эскелем, и взяла его под руку. – А его способности, я надеюсь, вам видеть не придется. Они у него для нашего мира не подходящие.

– Хорошие рефлексы в любом мире пригодятся, – не согласился Эскель.

Я улыбнулась, посмотрев на него.

– Не подходящие? – слабым голосом спросила мама.

– Он же охотник на чудовищ, а в нашем мире их нет, – напомнила я.

Тут отец, до того сидевший неподвижно и сосредоточенно глядящий на меня, неожиданно крякнул и начала заваливаться на бок.

– Папа! – воскликнула я.

– Андрей! – одновременно со мной закричала мама. – Что такое? Сердце?!

Я подлетела к отцу первой, придержала его и водворила обратно на стул. Диагностическое заклинание тут же защекотало кончики моих пальцев. То, чего я опасалась, все-таки произошло – у папы стало плохо с сердцем. Не то чтобы я была большим спецом в делах сердечных, но купировать сердечный приступ в теории могла.

– Папа! Папа, посмотри на меня, – позвала я. – Как ты себя чувствуешь? Легче стало?

– Д-да… – еле выговорил он, переводя дыхание.

Я завершила заклинание и налила ему стакан воды из стоящего рядом графина. Мама тяжело опустилась на соседний стул, облегченно выдохнув.

– Выпей, – протянула отцу стакан. – Давно у тебя с сердцем стало хуже? – строго спросила я, когда он сделал пару глотков.

Даже беглая диагностика показала, что сердце прихватило не внезапно, с ним были серьезные нелады уже некоторое время.

– Как ты пропала, так и… – ответила мама, так как папа молчал.

– И вы мне ничего не сказали? – с укором посмотрела я на маму.

– Не хотели волновать.

– Вы к врачу-то ходили? – спросила я сначала у мамы, а потом перевела взгляд на папу, который окончательно пришел в себя.

– Конечно, ходили, – кивнула мама. – Выписал таблетки, сказал пить регулярно, но разве ж его заставишь?!

– Я тебе эликсир приготовлю, он укрепит сердечные сосуды. Но таблетки ты должен будешь пить как положено, и следить за давлением! – строго сказала я отцу.

– Ерунда это всё, – в своей привычной манере отмахнулся отец, у которого проблемы с давлением начались давно, но он успешно их игнорировал и вот до чего довел.

– Иначе ни о какой магии и речи быть не может! – категорично заявила я. – Или ты предлагаешь после каждого заклинания приступ снимать, что ли?! Я надеюсь, вы теперь убедились в реальности всего того, о чем я вам до сих пор писала?

Мама тут же закивала.

– Мы видели, что письма появляются и исчезают, но ты же понимаешь, как это невероятно для… нашего мира, – начала оправдываться она. – Фото и видео тоже можно подделать. Всякие умельцы есть. Мы думали, что и внешность Эскеля, – мама перевела озабоченный взгляд на моего ведьмака, молча слушающего наш лишь наполовину понятный ему разговор, – тоже отредактирована, но он на самом деле так выглядит, – чуть растерянно призналась мама. – Во всё это очень сложно поверить, дочка…

– Я понимаю, – вздохнула я. – Но это правда, – я чуть встряхнула руками, и по кухне закружились снежинки. – Вот такая у меня магия.

Мама с удивлением поймала снежинки ладонью, те тут же растаяли.

– Но откуда же у тебя такие способности? – в полном замешательстве вопросила она.

Тут по кухне раздался громкий свист закипевшего чайника. Я подошла к плите мимо встрепенувшегося Эскеля, чтобы выключить конфорку.

– А вот об этом я как раз хотела поговорить с вами, – сказала я, обернувшись. – Сиди, я сама налью чай, – предупредила я мамин порыв подняться со стула.

Привычным движением открыв ящик, я достала оттуда четыре чашки, используя время заварки чая, чтобы собраться с мыслями.

– Начну с того, что я не всё вам писала в письмах, – заговорила я, перенося чашки на стол. – Некоторые вещи нужно обсуждать лично. Вы никогда не скрывали от меня того, что я приемный ребенок, но и не рассказывали о моей биологической матери.

– Всё, что мы о ней знали, мы тебе рассказали, – опроверг мои слова отец.

– Да я не к тому, что вы что-то от меня скрывали, – поспешила продолжить я, осознав, что отец не так меня понял. – А к тому, что сами о ней ничего не знали. Так вот теперь я расскажу вам о ней. Ее зовут Цирилла Фиона Элен Рианнон и она не из этого мира, а из того, в котором я всё это время пребывала, – сообщила я.

– Ах! – воскликнула мама, в ужасе распахнув глаза, и прикрыла рот ладонью.

– Да, я родом не из этого мира. Во мне течет Старшая кровь и именно в ней заключена способность перемещаться между мирами. Моя биологическая мать также умеет это делать, – продолжила я. – В том мире я попала к людям, которые ее знают. Больше того, моя наставница Йеннифер, я вам присылала ее фото, является, по сути, приемной матерью моей биологической матери, а Геральт, еще один ведьмак, – приемным отцом.

– Значит, ты нашла своих родителей в другом мире? – предположил отец.

– Цири в том мире нет, – опровергла я его предположение. – Изначально моими способностями заинтересовались как раз для того, чтобы отыскать ее, но впоследствии выяснилось, что она моя биологическая мать и свои силы я унаследовала от нее. Но Цири исчезла из того мира чуть более полутора лет назад.

– Полтора года? – изумилась мама. – Но как тогда ты… – она недоговорила, продолжая изумленно смотреть на меня.

– А как в том мире прошло больше года, а тут – только полгода?

– Ну, это все еще недостаточно для того, чтобы ты родилась, выросла и выучилась, – заметил отец.

– Время в каждом мире течет по-своему, а я еще и могу перемещаться сквозь него, – напомнила я. – Не так давно я постоянно проваливалась в прошлое. Успела посмотреть чуть ли не всю историю существования Каэр Морхена и чуть-чуть в прошлое Аретузы заглянула, это школа чародеек. Похоже, между мирами я перемещаюсь и во времени, и в пространстве, – поделилась я своей теорией. – Не могу описать точнее, я это просто чувствую, когда и куда я перемещаюсь. Возможно, в другие миры я буду перемещаться в текущий их момент, так как там я ни к чему не буду привязана.

– А ты бывала еще и в других мирах? – поинтересовалась мама.

– Пока нет, но мне нужно найти Цири, а значит, придется научиться, – пожала я плечами.

– А другие родственники в том мире, откуда родом эта Цири, у тебя есть? – задал другой вопрос отец.

– Сестер и братьев у Цири нет, – охотно поделилась я тем, что выяснила сама, – мать и бабушка с дедушкой по материнской линии давно погибли. Отец жив, он император Нильфгаарда.

Теперь челюсть отвисла и у мамы, и у папы. Я даже не смогла сдержать улыбку, глядя на это.

– То есть ты у нас принцесса? – недоверчиво переспросил отец.

– Ну, типа того, – окончательно развеселилась я. – Цири по материнской линии еще и наследница трона Цинтры. Но по факту о моем существовании никто кроме четырех ведьмаков и пяти чародеек не знает. Это сделано для моей же безопасности. Моя биологическая мать никогда не стремилась править, а я – тем более.

– Ну и правильно, – тут же одобрил мое решение отец. – Одни проблемы с этой властью! Теперь ты дома, тут они тебя не найдут.

– Ну да, если за почти тридцать лет не нашли, то вряд ли и теперь найдут, но я не останусь здесь, – сразу же сообщила я. – Я должна найти свою мать и все, кто может мне помочь, находятся в том мире.

– Но… – начала было мама.

– Это очень важно для меня, – добавила я, чтобы предупредить возражения. – К тому же я хочу знать, кто мой биологический отец, а этого кроме матери никто не знает.

Повисла тишина.

– Да… дела… – протянул отец и потянулся к чашке чая. – Эх, остыл совсем.

Я протянула руку к его чашке, и из нее тут же начал подниматься парок, после чего я проделала то же самое и с остальными.

– Хм… удобно, – хмыкнула мама, осторожно отпивая разом нагревшийся напиток.

– Еще как! – истово подтвердила я. – В том мире дремучее средневековье. Эскель не даст соврать, сколько я там мучилась с их допотопными технологиями и какой кайф настал, когда я научилась пользоваться своей магией! А то банально помыться целое приключение! – усмехнулась я, а за мной следом и все остальные.

– А ты, значит, в самом деле охотник на чудовищ, – посмеявшись, неожиданно обратился отец к Эскелю. – И даже не человек.

Я добросовестно перевела. Видно было, что отец сомневается, хоть его и смущает необычный внешний вид мужчины, пришедшего со мной.

– Ведьмак, – подтвердил Эскель. – Когда-то был человеком, но с помощью магии мутировал.

– И чем ты занимался до этого? – продолжил спрашивать папа.

– Мутацию проходят в детстве. Свою жизнь до ведьмачества я не помню.

– Вон оно как, – отпивая, пробормотал отец.

– И дочь моя переместилась из этого мира прямо к тебе в лес, – перевела я и возмутилась: – Пап, я ж вам это всё уже рассказывала!

– Я просто не пойму, – повернулся отец ко мне. – Ты говоришь, что в твоих силах перемещаться в пространстве и времени, но ты переместилась из нашего мира не к своей матери, не к своим кровным родственникам и даже не к приемным родителям твоей биологической матери, а к совершенно не имеющему к тебе отношения даже не человеку, – вполне резонно заметил он. – Что в нем особенного?

– Я его предназначение, – призналась я и заметила, как Эскель напрягся.

Раньше я не рассказывала им всю эту идиотскую историю с предназначением. Не хотела волновать вещами, которые уже не изменить, и которые особого значения в целом и не имели, да и стыдно было о своей глупости рассказывать. Но теперь, похоже, придется какую-то часть истории поведать, иначе всё это и вправду выглядит донельзя нелогично.