Меж двух пожаров

– Хочу танцевать, – неровно пробормотала я, убирая со своего плеча руку Нелли.

Тело было слишком податливым. Таким мягким и ведомым. Алкоголь разогнался в крови и заставил меня буквально таять от сексуальной музыки. Распушив волосы и поправив белый топ, я направилась в центр танцпола своей фирменной походкой пантеры.

В ушах стучало. Перед глазами то и дело мелькали тела в разноцветных одеждах. Улыбки. Глаза. Поцелуи. Я хотела быть во всем этом. Хотела разделять с кем-то себя. Хотела чувствовать на губах вкус чьей-то любви.

Или хотя бы дешевого желания.

На меня смотрят, я это точно знаю. Чувствую кожей множество липких взглядов, облизывающих мою фигуру в соблазнительном танце. И мне хочется смеяться ведьмовским смехом, потому что все это так ничтожно. Ничтожно мало.

Мне мало тебя. В себе. Черт, я не должна так думать. Гребаная пьянь! Душит, ломает. Я вырву тебя, слышишь?! Вырву. Даже если ради этого мне придется оторвать от себя сердце.

– Советую отвернуться, если не хочешь лишиться глаз, – знакомый мужской голос грубо отогнал кого-то от моего тела. Я беззвучно рассмеялась, узнав человека за своей спиной.

Не успела я обернуться, как ко мне сзади прижалось мощное мужское тело. Сильные руки легли на мои бедра в кожаных брюках, и я нагнулась, взмахнув волосами, чтобы сделать приятно мужчине.

Каждый сантиметр моего тела, истосковавшегося по мужской ласке, наэлектризовался. Внутри на давно прогоревших углях разгоралось пламя. Пожарские. Им хватает просто коснуться, чтобы свести с ума.

Во мне говорит алкоголь. Он движет моим телом. Но, черт возьми, он делает мне так хорошо. Свободно. Безумно.

Мужчина буквально вжал мои бедра в свой пах, а, когда я поднялась, проложил своей ладонью путь между декольте к моему горлу. Я откинула голову на его плечо, позволяя мужчине слегка сдавить мою шею.

– Как ты меня нашел? – спросила негромко, приоткрыв глаза, чтобы увидеть дерзкий выточенный профиль Кирилла. Тот приоткрыл рот, наслаждаясь близостью моего тела. Непослушная прядь выбилась из пучка на его затылке, и я невольно подняла руку, чтобы накрутить ее на палец.

– Твоей подружке не стоило указывать на фото название бара. Мой брат мог отыскать тебя раньше меня, – хрипло произнес Кир мне прямо в ухо. Его голос заглушил музыку, но я продолжала слегка покачиваться, натирая задницей мужской пах. Это было приятно – ощущать власть. Знать, что он сделает что угодно из-за неконтролируемого желания к моему телу. Кир отпустил мое горло и провел пальцами по открытой ключице и линии плеча.

– Думаешь, Давид смотрит, что постит моя подруга? – рассмеялась я, наслаждаясь приятными касаниями по коже.

– Я же смотрю, – Кир провел носом по моим волосам, и я ощутила, как от низа живота по всему телу разбегается волна возбуждения.

Этот поганец был хорош. По нему абсолютно справедливо сохли девки направо и налево. И он умело этим пользовался.

Высокий, крепкий, слишком гладкий и мускулистый…он фанатично покоряет океанские волны на серфе и тягает гантели, чтобы толпы девчонок в его фанклубе не таяли.

Все верно – таять они должны, покачиваясь на его члене.

Хотеть Кирилла Пожарского было легко. Но непозволительно. И я понимала это даже в не очень трезвом состоянии.

– Давиду не нужно искать меня, – я тряхнула волосами и выпуталась их хватки парня, пока мое тело не разгорелось слишком сильно. Обернувшись, я посмотрела в его холодные голубые глаза и добавила: Он и так всегда знает, где я.

– И с кем, – многозначительно добавил Кирилл, имея в виду себя.

Мы одновременно улыбнулись, давая друг другу согласие начать игру.

– Ты привез договор? – я прищурилась, внимательно наблюдая за реакцией парня.

– Пьяная подпишешь? – тот ухмыльнулся, но отогнул край пиджака, демонстрируя мне свернутые листы бумаги во внутреннем кармане.

– Я могу держать ручку, не переживай, – не спрашивая разрешения, я прильнула к Киру и, на миг поймав кайф от его запаха – морского, солоноватого, я выхватила договор и отпрянула, наслаждаясь видом обескураженного Пожарского.

Отвернулась и, покачиваясь, направилась к барной стойке. Нелли не было – это даже к лучшему. Ей не стоит знать о том, как низко я пала, когда пошла на соглашение с Кириллом Пожарским.

Мне нужно было держаться подальше от Пожарских. Только разве это возможно?

Я стала пролистывать страницы в поисках разметки для моей подписи, и вдруг почувствовала, как Пожарский навис надо мной, слегка придерживая меня за талию.

– Не проверишь? – я слегка обернулась и увидела, как Кир облизывает губы, предвкушая то, что мы вот-вот сотворим с его братом.

– Сомневаюсь, что ты неправильно внес мои паспортные данные, – дерзко ответила я, давая раз и навсегда понять – я не отступлю. Детали договора и мои условия мы обсудили в тот вечер, когда я стояла перед ним в его кабинете неделю назад.

Кир осмотрел меня с уважением и кивнул. Его загорелая ладонь легла возле моей, нервно сжимающей ручку. Он накрыл мою руку и опустил ниже по листу.

От его прикосновения по моей спине побежали мурашки, и я мысленно прокляла дьявольскую природу Пожарских. Когда всем раздавали таланты, эти братья отхватили дар соблазнителя – и не ясно, кто пользовался им более умело.

Давид покорял и подчинял. Такова была особенность его харизмы. Рядом с ним хотелось сдаться. Стать паинькой, которая следует любой воле хозяина и сходит с ума от счастья, когда хозяин доволен.

Я была такой. И мне потребовалось получить пощечину, чтобы очнуться от гипноза.

С Киром все было иначе. С ним я боролась, выставляя крепкую оборону, но он с каждым моим выпадом распалялся только больше. И, пока другие падали перед ним, предлагая свое тело, он хотел меня.

Он хотел меня с первой встречи, но я пала в руки Давида. Впрочем, может, поэтому я стала только желаннее?

Киру меня не получить. Моя ненависть к Пожарским слишком сильна. Все, чего я хочу, – вбить в эту семейку клин так, чтобы трещины пошли по всему, что для них ценно.

К черту Пожарских.

Но Кир прав, мне стоило прочитать договор… Только об этом я пожалею гораздо больше.

А сейчас ставлю размашистую подпись и вверяю себя в руки дьявола во плоти – Кирилла Пожарского.

Глава 4

– А теперь, Пожарский, отправляйся к черту, – весело пропела я, всучивая довольному парню подписанные документы.

Не успела я отвернуться от него и прильнуть ртом к очередному бокалу с крепким мохито, как крепкая рука обвилась вокруг моей талии и оттянула меня от стойки.

– Тебе хватит, – неожиданно строго произнес Кирилл.

Такой тон от вечно развязного и своевольного парня был настолько удивительным, что я обернулась и, хлопая глазами, уставилась на младшего Пожарского.

– Давид? Это ты? Прячешься за маской своего симпатичного братца? – я ухватилась за колючие щеки Кира и попыталась растянуть их в разные стороны, имитируя искусственную маску.

Под моими ладонями на лице парня расцвела хитрая улыбка – та самая, которая могла принадлежать только Кириллу Пожарскому. Теперь он снова был собой.

– Считаешь меня симпатичным? – его голубые глаза опасно сверкнули в полумраке помещения.

Я закатила глаза и выпуталась из его рук. Только Кир не унимался.

– Симпатичнее Давида?

– Не заставляй сравнивать, – я облокотилась на барную стойку, избегая смотреть на Пожарского, – вдруг проиграешь.

Кир склонился надо мной и обхватил пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть в его глаза.

– Не проиграю, Алекса, – его большой палец коснулся моей нижней губы, слегка оттягивая ее вниз. Взгляд парня зацепился за мои губы, и я решила его подразнить.

– Давид брал, а не рассматривал, – я отстранилась и облизнула пересохшие губы. К моему удивлению, во взгляде Кира не было раздражения.

– Именно поэтому он многое в тебе не видел, – заключил парень ровно в тот момент, когда сзади на него обрушилось несколько ударов сумочкой.

Кир увернулся, избегая гнева Нелли, но та и не думала останавливаться. Она налетела на него уже спереди, отбивая чечетку своей внушительной сумкой по торсу парня. Тот лишь пятился, смеясь над моей подругой.

Правда, как бы забавно это ни выглядело, мы привлекли ненужное внимание. Один из охранников взял Кира под руку, так что Нелли пришлось остановиться. Я обернулась, наблюдая эту комичную картину.

Охранник хоть и не был хлюпиком, но рядом с высоченным Пожарским выглядел немного ущербно. Словно понимая это, он отпустил парня.

– К вам пристают? – откашлявшись, спросил охранник у Нелли.

Не обращая внимания на этот глупый диалог, Кирилл смотрел лишь на меня, и по его прищуренным голубым глазам я поняла – пришло время начать нашу игру.

Я лениво достала из своей сумочки помаду и, глядя во фронтальную камеру телефона, подкрасила губы. За спиной раздавались причитания Нелли о том, что «этот гад и его сраный братец» разрушили жизнь ее подруги.

Вздохнув, я поднялась с барного стула и направилась туда, где моя подруга навешивала на Кирилла грехи, к которым он не был причастен. А может, и был, но не через меня.

Наши взгляды были переплетены невидимыми нитями. Все в баре замерло или я слишком много выпила. Даже Нелли утихла, когда увидела, как я уверенно движусь в раскрытые объятия Кирилла. Он смотрит так дерзко, упрямо. Знает, что я собираюсь сделать, и потому буквально отрывает меня от земли, едва я касаюсь его торса, и накрывает губами мой рот.

Я впускаю в себя это пламя. Снова. Очередной Пожарский раздирает мои губы пламенным поцелуем. Голова кружится, и внутри вздымается вихрь. Адреналин отстукивает сбивчивый ритм в висках, пока руки Кира до боли сжимают мою талию.

Я отстраняюсь и ловлю на себе его затуманенный взгляд. С полуулыбкой на губах он выдыхает и отпускает меня на землю. Быть вблизи его обжигающего тела слишком опасно, но я точно знаю – в этот раз я не сгорю. Не позволю себе. Давид выжег все живое, оставив только жажду мести, и я ее скоро утолю.

Для этого мне и нужен Кирилл.

– Мы теперь вместе, – кинула я Нелли как бы между делом. Подруга за моей спиной растерянно вздохнула, явно не понимая, когда я успела удариться головой.

Она была уверена, что я буду держаться от Пожарских как можно дальше. Даже предлагала мне попытаться вернуться в модельный мир и улететь за границу, чтобы и не вспоминать о Давиде. А я остаюсь. Не могу улететь.

Не знаю, в чем дело. То ли так сильно желание лицезреть крах Пожарского, то ли не могу принять того, что случилось. Слишком мало времени прошло. Полгода вслепую. Бреду наощупь, держась за последнюю нить, связывающую меня с реальностью. Нить, которая ведет меня к возмездию.

– Пора ехать, – коротко произнес Кир, когда я, отвернувшись, направилась обратно к стойке.

– Счастливого пути, – я махнула рукой, даже не оборачиваясь на парня.

После поцелуя, пробудившего внутри неудовлетворенные желания, мне нужно было выплеснуть эмоции. Мир снова крутился, визжал, танцевал, шумно подпевал, и я, следуя на поводу музыки, полезла на барную стойку. Бармен лукаво улыбнулся и протянул руку, помогая пьяной барышне не свалиться.

Свобода ворвалась в меня под ритмы танцевального трека – тягучего, сексуального, манящего раздеваться и привлекать на свет своего тела потерянных мотыльков. Только раздеваться я, конечно, не стала.

Танцевала так, как чувствовало мое тело. Крутила бедрами, взмахивая волосами. Гладила ладонями скользкую кожу брюк, повторяя изгибы фигуры. Наслаждалась восхищенными взглядами, направленными на одну меня со всех сторон.

И только мой собственный голос глубоко внутри шептал:

«Думаешь, это спасает тебя?».

Я не успеваю послать к черту свое отвергнутое эго, ведь меня сгребают в охапку длинные руки Кирилла, и мне хочется проклясть природу, которая одарила его такими длинными конечностями.

Пожарский перекидывает меня через плечо и легко несет к выходу, кивнув бармену:

– Моя девочка перебрала, – словно подтверждая то, что я его девочка, он одаривает мою задницу легким шлепком свободной ладонью.

Я приподнимаю голову и вижу лишь, как удаляется от меня Нелли, которая сидит за барной стойкой и смотрит на меня отстраненно – так холодно, и это значит, что завтра я буду извиняться перед ней и рассказывать, как так вышло, что из бара меня уносит один из представителей ненавистного мне рода Пожарских.

Я обо всем пожалею утром, а сейчас…

На плече Кира слишком комфортно, будто та самая гребаная природа создала его именно для моего тела.

***

Здоровенный черный Хаммер Кирилла паркуется в узком дворе. Я только вынырнула из легкой дремы, и потому не сразу понимаю, где нахожусь. Протерев глаза, всмотрелась в очертания подъезда через лобовое стекло, и зевнула. Я дома. Хорошо, что Пожарский не потащил меня к себе и не отымел в машине, пока я без сознания. Он может.

На мне мое пальто, хоть я и не помню, чтобы надевала его. Сумочка лежит рядом. Как предусмотрительно. Кир молча выходит и открывает дверь с моей стороны. Не спрашивая, снова подхватывает меня на руки, словно я безвольная кукла.

Не хочу, чтобы он думал, будто мне это нравится, поэтому я выпуталась из его хватки и неровной походкой направилась к подъезду. Воздух покалывал уже по-зимнему, и я остановилась, чтобы посмотреть в небо. Со дня на день повалит снег. До Нового года меньше двух месяцев.

Прошлый Новый год мы с Давидом встречали в Бразилии. У него были дела, а я наслаждалась пляжным отдыхом, в душе немного скучая по хрустящему снегу.

Через распахнутое пальто к коже прильнул холодный ветерок, и я не стала кутаться, чтобы боль от холода отрезвила мои мысли и перебила всякое желание вспоминать того, кого я должна вычеркнуть из своей жизни.

– Идем, – Кир подхватил меня под локоть и повел к подъезду.

– Я тебя не приглашала, – сухо ответила я, открывая дверь.

– Я тебя не спрашивал, – парировал он, проникая в подъезд вместе со мной.

Я лишь покачала головой, наблюдая за тем, как Кир заполняет собой пространство узкого лифта.

– Какой у тебя рост? – зачем-то спросила я, втискиваясь в кабину лифта.

– Метр девяносто семь, – равнодушно ответил парень.

Его волосы были распущены. Взъерошенные светлые пряди разметались по плечам, и я поймала себя на мысли, что хочу заплести ему косички. Этому двухметровому здоровяку.

– Твой отец не такой высокий, – прикинула я, вспоминая, что Александр Валерьевич был на добрых десять сантиметров Давида, рост которого около ста восьмидесяти пяти сантиметров.

– Разве ты не слышала историю о том, как отец соблазнил норвежскую баскетболистку? – Кир усмехнулся, пропуская меня на выход.

Я вышла из лифта и смерила парня удивленным взглядом.

– Твоя мать норвежская баскетболистка?

– Ага, – отозвался он, – Альва Ларсен. У папочки тяга на иностранок, – Кир откинул волосы за спину и уставился на меня в ожидании.

На автомате я открыла дверь в квартиру, не переставая думать о женщинах самого старшего Пожарского. Мать Давида была сирийкой, и именно она одарила сына восточными чертами. Кирилл оказался потомком норвежских кровей, и это отражалось в его светлых волосах.

– Где сейчас твоя мать? – спросила я, не оборачиваясь. Я и так знала, что Кир вошел в квартиру следом за мной.

Не глядя на него, я скинула ботинки, повесила пальто на плечики и прошла на кухню, чтобы поставить чайник. Мне нужно что-то горячее, иначе я вот-вот начну дрожать от холода.

– Не знаю. Отец оставил меня и Давида себе при разводе. Полагаю, обе наши матери получили хороший откуп, чтобы не устраивать отцу проблем, – отозвался Кир из прихожей.

Нынешняя жена Александра Валерьевича – Анастасия, несмотря на его любовь к иностранкам, была русской. На двадцать пять лет моложе его самого, но кого это волнует. Детей в этом браке не было. Давид и Кирилл были единственными детьми Пожарского.

Я выглянула с кухни и увидела, как Кирилл фотографирует мои бумаги, оставленные на столике в прихожей.

– Что ты делаешь? – в моем голосе мелькнул испуг.

– У тебя долги, – констатировал Кир, взмахнув веером платежек.

– Я в курсе.

Кир снова уткнулся в своей телефон. Он поднес микрофон ко рту и наговорил аудиосообщение.

– Анна Павловна, я знаю, что ваш рабочий день начнет только через три часа, и первым делом прошу поставить на оплату счета, которые я сейчас пришлю. С моего личного счета, пожалуйста.

Он отключился и закинул телефон в задний карман джинсов. Бумажки смял и, не глядя на меня, направился на кухню в поисках мусорки.

Я прошла за ним. Парень выбросил бумаги, над которыми я плакала несколько дней подряд. Скинул куртку на кресло и открыл воду в кране, чтобы помыть руки.

Я присела на высокий стул, задумавшись о том, что в этой квартире еще не было мужчин. И вот здоровяк с ненавистной мне фамилией моет руки моим лавандовым мылом.

Я купила эту небольшую, но очень уютную двушку в хорошем районе Москвы, когда мне позволили сделать это мои первые значительные гонорары в Америке. Тогда еще не было Давида, и я хотела сформировать для себя подушку безопасности на случай, если моя карьера не получит развития.

И сейчас я была благодарна той двадцатилетней девчонке, которая не побежала скупать брендовые шмотки в агонии после первых крупных выплат. Хорошо, что я смогла разумно вложить средства. Тем более, что пристраститься к шмоткам я тоже успела.

Все это время квартира пустовала. Когда появился Давид, и мы вместе приехали в Москву – я жила у него. И только после болезненного расставания я вошла в эти дверь с багажом и разбитым сердцем.

– Ты оплатишь мои счета? – уточнила я.

Кир обернулся и осмотрел меня, склонив голову на бок.

– Разве не для этого ты просишь у меня деньги? – спросил он, – мы заключили договор.

Я поджала губы и замолчала. Он был прав, я искала деньги на сохранение бизнеса. Я не могла позволить Давиду забрать у меня единственный и дорогой сердцу источник дохода.

– Если я захочу расторгнуть договор раньше, мне придется вернуть тебе всю сумму? – я подняла на Кира усталый взгляд, но тот с улыбкой отмахнулся.

– Нет, конечно, я не жадный.

Не успела я выдохнуть, как тот добавил, сверкнув голубыми глазами:

– Секс в публичном месте.

– Что?! – я привстала, с изумлением глядя на парня, у которого в глазах отплясывали черти.

– В случае расторжения договора до завершения его действия ты должна будешь мне секс в публичном месте, – томно пояснил он, – это пункт в договоре. Который ты подписала.

Я схватилась за голову и взвыла. Чертов Пожарский! Что еще я могла от него ожидать?

– И когда договор будет считаться завершенным?

– Когда Давид потеряет все, – ответил Кирилл. На этот раз его голос звучал абсолютно серьезно. Он настроен сокрушить брата.

И в этом наши цели совпадают.

– Ты останешься на ночь? – холодно спросила я, поднимаясь из-за стола. Я прошла вдоль столешницы и остановилась возле Пожарского. Кир смерил меня заинтересованным взглядом, – прописал в договоре, что будешь ночевать в моей квартире?

Я ехидно цокнула языком и, не спуская глаз, потянулась рукой вверх, слегка касаясь плеча Кирилла. Тот едва заметно улыбнулся, но не шелохнулся. Я нашарила рукой банку с кофе и, поджав губы от обиды, отошла от парня с заветным напитком в руках.

А что я хотела? Что он кинется на меня, словно лев на мясную тушу? Верно, этого я и хотела. Мое тело – пьяное и потревоженное ненужными поцелуями – хотело, чтобы Кирилл его взял. А разум, затуманенный алкоголем, пытался перекричать не вовремя вспыхнувшее желание. И разум уж точно велел выпроваживать этого симпатичного нахала как можно скорее.

– Нет, такого пункта в договоре нет, – ответил Пожарский и, щелкнув пальцем по моей дизайнерской люстре, которая доставала до его головы, он добавил: Это место не предназначено для проживания людей моих размеров.

– Верно, – хмыкнула я, вытряхивая из банки остатки кофе. Я демонстративно поставила лишь одну чашку, – поэтому, кажется, тебе пора валить.

Парень рассмеялся и снова глянул на меня пронизывающим насквозь голубым взглядом.

– Завтра вечером, – томным голосом начал он, – будь на высоте.

От одной мысли о предстоящем благотворительном ужине по спине побежал холодок.

– Я всегда на высоте, – я выпрямилась, демонстрируя Киру осанку.

Тот хмыкнул и, покачал головой, ответил:

– Точно, – еще раз осмотрев меня с ног до головы, он направился к выходу, – я серьезно, приведи себя в порядок. Давид должен сдохнуть от ревности.

Я услышала, как в прихожей хлопнула дверь, и я снова осталась одна. Поймала в окне свое отражение и протяжно взвыла – я выглядела отвратительно. Волосы от влаги распушились и спутались, тушь размазалась, и помада была накрашена так, будто это делал пятилетний ребенок.

– Всегда на высоте…, – передразнила я сама себя.

Кофе. Душ. И сон.

И стараться не думать о том, что завтра я снова увижу Давида. Впервые за полгода.

Глава 5

День, который начался после полудня, не сулит ничего хорошего. Начиная припухшим лицом и заканчивая… Черт его знает, чем закончится сегодняшний день. Может, я брошусь на шею Давиду и начну душить его, едва начнется официальная программа. Или снова напьюсь, сидя в уголке и наблюдая за тем, как он купает свое благородство в лучах славы.

Нет, Кирилл не позволит мне отсиживаться в тени. Он хочет, чтобы я была в центре событий. Чтобы я костью встала поперек горла Давида. Чтобы тот забыл слова из своей пафосной речи, подготовленной для журналистов. Чтобы его глаза, не мигая, смотрели только на меня.

Да, я его маленький секретик, всплывший наружу. Еще и в руках ненавистного младшего брата.

Вечер обещает быть насыщенным, и, Кир прав, я должна быть на высоте. Не только ради утоления его амбиций, но и ради себя самой. Я хочу, чтобы Давид видел, что, несмотря на его попытки сломать меня, я все еще смотрю на него с высоко поднятой головой. И не собираюсь сдаваться.

Зарядившись мотивацией, я поднялась и начала утро с зарядки, чтобы разогнать отеки, и с холодного душа. Таблетку от похмелья запила кофеином, заранее извинившись перед своим желудком.

Времени было мало. Мне еще предстояло освежиться в салоне красоты и заехать в любимый бутик платьев, чтобы подобрать нечто сногсшибательное. К счастью, тратить драгоценные часы на поиск украшений было не нужно. Так как благотворительный вечер устраивался ювелирным концерном Пожарских совместно с владельцами золотодобывающего предприятия, украшения выдавались на один вечер за кругленькую сумму, которая, конечно же, попадет в фонд борьбы за спасение природы.

Кириллу придется раскошелиться, ведь я не собираюсь провести вечер в мелком кулончике. Раз уж я гвоздь программы – мне нужна яркая обертка.

Выбегая из дома, я обратила внимание на пустой столик, который до вчерашнего вечера был завален платежками и извещениями. Я невольно улыбнулась. Может, мне стоило просто попросить Кира, и он оплатил бы мои долги по чистоте душевной?

Кажется, я все еще пьяна, раз верю, что у Кира есть душа. Этот чертенок содрал бы с меня три шкуры, чтобы я отработала его деньги. Надо бы найти договор и прочитать. Не удивлюсь, если от прочитанного у меня у меня волосы встанут дыбом.

***

– Тебя заберет мой водитель, – пояснил Кир в телефонном звонке. Я как раз сидела в салоне и ждала, когда мне сделают укладку.

Не желая отвлекать мастера от работы, я включила звонок на громкую связь.

– Надеюсь, это будет не Яндекс такси, – усмехнулась я, на что Кир, цокнув языком, напомнил.

– Разве этой ночью я оставил в твоей прихожей мало денег?

Я поперхнулась, заметив, как у стилиста по волосам глаза на лоб полезли. Конечно, слова Пожарского звучали так, будто за эти деньги я его хорошенько ублажила в этой же прихожей.

Не желая давать Киру другого повода опозорить меня, я сняла звонок с громкой связи и жестом попросила мастера дать мне минутку, чтобы я могла закончить разговор.

– Ты встретишь меня на месте? – уточнила я, переживая словно школьница. На деле я куда больше напоминала злую фею, которую никто не позвал на празднование рождения принцессы.

– Мы проберемся незаконно, глупышка, – слышу, как у Кирилла плещется вода. Должно быть, снова в бассейне. Этот человек не может жить без воды.

– Что значит «незаконно»? – напряглась я. Хотя куда уж больше.

– А ты думала, кто-то будет звать меня на такие мероприятия после той ночи? – голос парня стал игривым. Его забавляла эта ситуация. А меня его настрой беспокоил все больше.

– Ты сам виноват, – с укором проговорила я, припоминая, какой фурор произвела новость о «шалости» Кирилла. От одного воспоминания противно.

Парень сдавленно рассмеялся. Вероятно, и он вспомнил события той ночи.

– Да, я был хорош, – этот наглец еще смеет хвалить себя!