Дантал

* * *

Далёкие и прежде неизведанные земли Индии, к берегам которой Прету довелось попасть впервые, произвели на него двоякое впечатление. Особых богатств и разнообразия среди того товара, которым торговали в дельте реки Инд, он не увидел. Купцы из городов Аргант и Каспапир по каким-то причинам не прибыли в те сроки, которыми он обладал.

Торговля с представителями племён Гандаров, калатиев и ониев, хотя и была интересной, но всё же не могла раскрыть для него всех возможностей здешних государств. Ему следовало проплыть дальше, обогнуть южные берега и добраться до дельты реки Ганг. Из рассказов купцов, бывавших там, Прет знал, что вся мощь Индии – власть, наиболее крупные города и богатые торговцы – располагалась именно в её долине.

В той стороне особо выделялась страна Магадха, в столице которой – в городе Раджагриха – размещалась правящая династия Харьянка, основанная и управляемая отважным царём Бимбисарой, разгромившим и подчинившим себе соседнее государство Анчу, ведшим ожесточённые войны на севере с объединёнными племенами Личчхавов и на западе – с государством Аванти. Несмотря на такое сложное положение, правитель Магадхи всячески поддерживал и развивал торговлю с западными странами, создавая для этого все возможные условия.

Идти туда Прет не решился. Для такого сложного плавания, особенно при обратном направлении, ему мешали сильные тёплые течения, приходящие с юго-запада к берегам Индии и уходящие от них на юго-восток. Но главной причиной отказа от такой затеи было состояние его судна, старого военного египетского корабля, когда-то давно отслужившего своей основной цели и доставшегося ему от отца вместе с торговым делом. Некоторые детали судна были слегка изменены. Форштевень – передняя часть мощного килевого бруса – был освобождён от металлического тарана. На далеко выступающей кормовой её части – ахтерштевне – теперь вместо одного были установлены два крупных рулевых весла. По-прежнему по оконечностям корабля жёстко крепились ограждённые площадки для лучников. На топе двуногой съёмной мачты с узким прямоугольным парусом для них также имелась плетёная корзина. В остальном всё оставалось нетронутым. По возвращении домой кораблю требовался очень тщательный ремонт, но наилучшим вариантом было бы приобрести более новое судно, и, конечно же, обязательно торговое, о чём всерьёз подумывал Прет.

* * *

Море было спокойным. Небольшие волны плавно разбегались в стороны от идущего корабля. Близкий розовато-красный высокий скалистый массив у самой воды оставлял узкую ровную линию золотистого песчаного берега, заманивая людей подойти к нему и ступить для отдыха на его мягкий покров.

Пройдя небольшое расстояние, Прет, поддаваясь нарастающему в нём соблазну, повелел приблизиться к отмели и встать на якоря. Вода, и без того прозрачная во всём море, в этом месте своей чистотой ещё больше напоминала собой огромную плоскую каплю утренней росы, слегка подрагивающую от соприкосновения с судном, искрящуюся и переливающуюся яркими красками донного рельефа.

Отстегнув пояс и сняв сандалии, легко вскочив на бортовой планширь и ловко оттолкнувшись от него, Прет в красивом прыжке вошёл в воду. Ощутив в первое мгновение приятную обволакивающую прохладу, он, вынырнув на поверхность, уже через три-четыре гребка понял, насколько тёплой была вода, прогретая солнцем в этом неглубоком месте.

Долго плескаясь, уходя как можно ближе ко дну, где царил свой причудливый мир, Прет удалился от корабля и вскоре вышел на пологий берег, обжигая ступни раскалённым вязким песком. Пройдя с десяток шагов, он оказался у самого подножья гор, уходящих каскадами высоко вверх. Вблизи они не были такими гладкими, как казались издали, и имели шероховатую поверхность и более серый оттенок.

Оглянувшись, он окинул взором бескрайний водный простор, посреди которого неподвижно чернело бортами его старое судно. Отсюда, с берега, оно выглядело маленькой ветхой лодчонкой, одиноко и сиротливо ожидавшей его возвращения, при этом совершенно не вписываясь в яркую синеву моря и неба, словно стыдясь своего жалкого вида и торопясь поскорее покинуть эти райские места, более не омрачая собой царящую здесь красоту. От такого невольно возникшего сравнения Прету стало неприятно и даже обидно за свой корабль и за людей, что находились на нём.

Пробежав обратно, он бросился в воду и, рассекая её гладь сильными гребками, устремился подальше от берега. Небольшая стайка пёстрых мелких рыбёшек, напуганная его внезапным появлением, быстро изменяя направление своего движения, стала скрываться среди зарослей причудливых ярких кораллов. Залюбовавшись их поразительным видом, набрав побольше воздуха, Прет опустился ниже под воду, стараясь поближе рассмотреть эти странные заросли, так напоминающие своими красками его цветущий двор. На миг ему показалось, что он парит над ним и вскоре должен увидеть свой дом. Улыбнувшись своим фантазиям, по-детски выпятив губы, он выпустил тоненькую струйку воздуха, тут же превратившуюся во множество мелких пузырей, уносящихся вверх.

«Вот бы моей Ортии увидеть всю эту красоту. А может, мне что-нибудь удастся прихватить ей в подарок?» – промелькнула приятная мысль.

В тот момент, когда он вытянул руку и почти уже коснулся ближнего коралла, он уловил лёгкое движение воды, колыхнувшее и его, и небольшую рыбу, проплывавшую рядом.

«Наверное, корабль подошёл ближе», – первое, что пришло ему в голову.

Приняв вертикальное положение, удерживаясь частыми махами рук, он плавно развернулся в оборот, задрал голову, но днища судна над собой, вопреки ожиданию, не увидел. Снова почти неуловимый поток шевельнул его сзади. Выпустив ещё немного воздуха, он вновь развернулся.

«Может, акула? Ведь мне говорили, что их здесь очень много», – Прет стал быстро и внимательно осматривать округу.

Ничего похожего на большую рыбину не было. Справа тянулась подводная береговая линия скал. Скользнув по ней взглядом, устремляя его дальше вперёд, он вдруг увидел что-то странное, от чего во всём теле ощутил озноб. Сотни мурашек ледяными шипами пробежали по спине к затылку. Он отчётливо почувствовал, как стали подниматься волосы на голове. Примерно в двадцати шагах от него в скале у самого дна чернел вход в пещеру, куда медленно входило нечто, напоминающее человека, но даже отсюда можно было понять, что оно обладало огромным ростом и мощным сложением. Его уже не было видно из-за темноты грота, но перед глазами Прета ещё стояла его могучая тёмная спина, посередине которой, сужаясь сверху вниз, тянулась полоса густого ворса, шевелящаяся от движения воды.

Выпустив остатки воздуха, он вынырнул на поверхность и что есть сил поплыл к кораблю. Забравшись по канату на борт, он сразу присел, тяжело дыша, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями. Его помощник Лисипп, встревоженный долгим нахождением хозяина под водой, был искренне рад тому, что купание наконец-то закончилось. Протянув полотенце и выждав пока хозяин оботрётся, он тут же подал ему чашу с вином, и, когда склонился, вновь наполняя её, почему-то резко отпрянул. Заметив его странное движение, Прет поднял голову. Глаза помощника выражали ужас.

– Что с тобой? – не понимая, спросил Прет.

Не сказав ни слова в ответ, тот опустился рядом с ним на колено, коснулся рукой его плеча, приподнял на ладони прядь его волос и поднёс её к его лицу. Прет взглянул на неё, закрыл глаза и откинул голову. Он долго не размыкал век. В то что случилось он не поверил бы никогда. Его волос наполовину был седым…

* * *

Все последующие дни до самого прибытия в город Навкратис кораблём командовал Лисипп. Прет перестал есть и всё время молча пил вино, засыпая и пробуждаясь с этим напитком. Он заметно похудел, и лишь его лицо стало опухшим и приобрело нездоровый серый цвет.

В доме, помимо дочери Ортии, его возвращения дожидался гостивший у них купец Диагор. Они и встретили Прета, столь странного в поведении.

На их расспросы о случившемся с ним Лисипп, кроме того, что знал, ничего добавить и пояснить не мог. Диагор, отложив отъезд, остался ещё на время, желая помочь Ортии и узнать о причинах перемен, произошедших с Претом. Дважды потребовав от Лисиппа подробного изложения, понимая, что рано или поздно, но его друг придёт в обычное состояние, не запрещая давать ему вино, старец стал подолгу размышлять, сопоставляя всё известное ему о тех местах в Красном море. Он понимал, что чему-то страшному подвергся Прет, иначе, как он полагал, сильный и здоровый мужчина не мог вот так в один миг поседеть. Этот факт более всего тревожил Диагора, не знавшего за свою долгую жизнь ни единого подобного случая.

Прошло пять томительных дней, пока Прет не начал приходить в себя. Он попросил принести ему еды, и это его простое желание уже было хорошим признаком, свидетельствующим о его выздоровлении. В доме всё сразу ожило. Люди засуетились, радуясь тому, что подступившая было беда обошла их хозяина стороной.

Сидя за столом, Диагор незаметно, но внимательно следил за другом, с удовольствием отметив про себя его привычный осознанный взгляд. В последующие дни, не досаждая ему вопросами, выжидая подходящее для этого время, он занимался своими торговыми делами, поручая различные задания двум своим помощникам.

Однажды, находясь во дворе, он обратил внимание на то, как Прет, стоя на ступенях, пристально рассматривал цветы. Его взор был преисполнен повышенной настороженности и чрезмерной напряжённости. Диагору в этот момент очень хотелось узнать обо всём творящемся в голове его друга, но он по-прежнему вёл себя сдержанно, понимая, что ещё не подошло нужное время.

Ортия была счастлива. Бессонные ночи теперь казались ей чем-то далёким и не связанным с отцом. Его временный недуг, так сильно напугавший её, почти прошёл, и всё в семье становилось как прежде, спокойным и привычным. И только думы о Дантале, оттеснённые в эти дни, нахлынули с новой силой, бередя её юную душу, вызывая тревожные мысли. Слишком рано ей довелось познать одну из главных участей женщины – долгое и терпеливое ожидание родных людей. В её жизни всё происходило именно так.

Вчера она наконец дождалась возвращения одного очень дорогого ей человека – отца, и казалось бы, что ей надо быть радостной, но уже сегодня она опять ждала появления другого человека, не менее важного для неё, коим являлся Дантал.

Каждый раз при воспоминании о матери она не переставала удивляться её мудрости. Вот и сейчас из памяти всплыли её слова: «Дочь моя, знай, что из дальних дорог единой душой и телом возвращаются только те, по ком скучает и думает хотя бы один человек. Даже если он и ребёнок. Туда же, где этого нет, может вернуться лишь тело».

* * *

– Послушай, Диагор, я как-то слышал о том, что много людей бесследно пропали на южных границах. Ты не знаешь, что там произошло? – однажды вечером, сидя на ступенях дома, спросил Прет.

«Ну наконец-то я дождался этого момента», – подумал старец.

Довольный переменами в друге, присаживаясь рядом с ним, он негромко ответил:

– Разное говорят. Никто толком ничего не знает. Одно известно точно: войска направлены туда. К ним в походе приданы мастеровые люди. Видать, надолго пошли. К чему ты спросил о них?

– Пойдём, немного пройдёмся. Мне нужно кое-что важное сказать тебе, – поднимаясь, предложил Прет.

Они вышли за ворота и не спеша направились к окраине города.

– Не знаю, как тебе всё объяснить, но об одном прошу: не считай меня выжившим из ума, хорошо? И пообещай, что никому не обмолвишься о том, что я тебе сейчас расскажу, – Прет остановился и взглянул горящими глазами в лицо Диагора.

– Ты же знаешь меня, я не люблю лишних слов, – ответил тот.

– Там, в море, когда до дома оставалось совсем недалеко, я решил немного поплавать у берегов. Всё было бы обычным, но то, что я увидел под водой, перевернуло всю мою душу, – Прет замолчал, видимо, как понял Диагор, переживая вновь то ужасное состояние.

– Я слушаю тебя, – как можно спокойнее произнёс Диагор.

– Так вот, в прибрежных скалах была подводная пещера, в которую входило нечто непонятное. Не могу его описать, но оно было похоже на человека, только гораздо больше. Всего его я не успел увидеть.

– Ты говоришь загадками, – старец, обойдя друга, встал перед ним и обеими руками взялся за его плечи.

– Понимаешь, я говорю тебе правду. Если бы оно мне показалось, я не стал бы так мучиться. Пусть меня подвели глаза, такое бывает, ты прав, но я почувствовал его всем нутром, всем разумом. Ты что, не веришь мне? – голос Прета дрогнул.

– В это трудно поверить. Не обижайся на меня. Скажи лучше, оно что, плыло?

– Нет. Оно входило в тот грот так, как это делает человек.

– Ты уверен, что это была не рыба?

– Уверен.

– Но оно ведь не напало на тебя? Тогда как ты заметил его?

– Меня дважды потревожил поток воды, видимо, исходивший от него, от его движений.

– Почему дважды? – Диагор был очень взволнован.

– Этого я не знаю. А что, это так важно?

– Подумай сам.

– Ты что, думаешь, оно было не одно?

– Вот именно.

Прет замолчал, разинув рот, не сводя глаз с лица собеседника.

– Так ты всё-таки веришь мне? – протянул он.

– Я многого не понимаю, но в то, что случилось с тобой, и в твой рассказ верю, – очень убедительно ответил старец, отпустил руки Прета и присел в задумчивости на камень.

Они долго молчали. Огромное красное солнце наполовину ушло за горизонт.

– Хвала богам, твой разум спасло вино, – прошептал Диагор.

– О чём ты? – присаживаясь рядом, удивлённо спросил Прет.

– О богах и о вине. Лисипп мне поведал о твоём странном пристрастии к вину с того самого момента.

– И что?

– А ты сам подумай, что было бы с тобой, если бы ты не пил его столько, сколько выпил за всё это время? – Диагор вопросительно посмотрел на него.

Прет замолчал. Он понял, о чём сказал старец, и несколько раз кивнул, соглашаясь с ним.

– Ты знаешь, что Форкис со своими людьми тоже там, в этом походе? – тихо спросил Диагор.

– Нет, – удивился новости Прет.

– Их забрали с собой персы.

– Как давно?

– Точно сказать не могу, меня не было, но думаю, ты в это время был в Индии или уже на обратном пути. Лисипп видел несколько кораблей, стоящих в море у берега, откуда ведёт дорога в Коптос. Персы пошли в верховье Нила двумя путями – по реке и по морю. Как и куда они дальше двинутся, никто не знает. Думаю, они давно в землях страны Куш. Если, конечно, ещё живы.

– А Дантал? Он с ними?

– Все ушли, – с сожалением ответил Диагор.

– Но он ведь совсем молод?

– Что теперь поделаешь? Я мог выкупить его, но ничего не успел.

– Жаль. Очень жаль. Хороший был юноша.

Они вновь замолчали.

– Я рад, что ты пришёл в себя. Это сейчас важнее всего. Ортия так ждала тебя. Тяжело ей было все эти дни, – Диагор поднялся. – Что думаешь делать дальше?

– Пока не знаю. Тебе я очень благодарен за оказанную помощь.

Прет уважительно коснулся плеча друга. Они направились обратно.

– Ты ничего так и не сказал обо всём этом, – сделав несколько шагов, напомнил молодой купец.

– Оттого и молчу, что не знаю, как быть. Ума моего не хватает. Спросить у кого-то нельзя. Да и не уверен, что кто-то слышал о таком. Главное – ты к вину поостынь теперь, оно ведь до поры во благо.

Глава четвёртая

До горных ущелий и рудников оставался однодневный переход.

Шурдия, Гурис и Бруакер продвигались не спеша, ведя свои войска двумя колоннами, причём напатийцы шли по правую руку, прикрывая персов и египтян.

Тяжело раненые воины сдерживали ход.

На ночь разбили лагерь. Дозорные отряды по-прежнему никого не обнаружили.

– Послушай, Бруакер, не кажется ли тебе странным, что на нашем пути нет войск? – Шурдия расхаживал по шатру.

– Я и сам не могу понять, почему так. Сегодня мы уже должны были с ними повстречаться. Хотя бы с их передовыми отрядами, – недоумевающе ответил тот.

– И впереди их нет, – дополнил Гурис.

– Наверное, они надеются на меня и моих людей, – вновь неуверенно произнёс напатийский полководец.

– Ну, хорошо. Допустим, пусть будет так, но должны же быть какие-то дозоры? – Шурдия взглянул на него.

– Не знаю, что происходит. Видимо, что-то случилось и понадобились все воины.

– Кто-нибудь может угрожать им с другой стороны? – командующий пытался понять сложившуюся ситуацию.

– Не думаю. Там непроходимые горы, и всё было под властью царя.

– Сколько же всё-таки войск должно быть здесь, в этих местах, с этой стороны?

– Я действительно этого не знал никогда, – Бруакер пожал плечами. – Могу только предположить, что их в три-четыре раза больше, нежели привёл я. К тому же в самой Напате хватит сил перекрыть сюда дорогу с севера.

– Скажи мне вот о чём: в каких отношениях с царём находится правитель Напаты? – Шурдия присел, не сводя глаз с Бруакера.

– Этого не ведает никто. Разве может кто-то ослушаться властителя?

– Но ты ведь сделал это? – Шурдия не любил пустословий и невольно напомнил ему о его поведении, тут же исправляя допущенную оплошность. – Ну, хорошо. Я о другом. Мог ли правитель Напаты отвести войска по своему усмотрению, дабы окружить нас?

– Нет. Они ему не подчинены, – несколько резко ответил тот.

– Скажи, Бруакер, когда ты должен был отправить гонцов в Напату? – спросил молчавший Гурис.

– Такого указания мне не было. Завершив поход, я должен был вернуться и лишь тогда обо всём лично доложить.

– Выходит, об исходе нашего сражения пока неизвестно правителю? – вновь поинтересовался Шурдия.

– Да. В сроках ограничения не было.

– Не понимаю, – командующий встал. – Разве можно убрать с этого направления войска, не зная, чем завершилась наша битва? Почему и, главное, что побудило к такому поведению? Решили устроить западню? Кому? Мне? Навстречу с которым уже направлен ты, Бруакер. Нет. Что-то здесь не так.

– Там, впереди, должна быть река. Она течёт с гор и впадает в Нил. Её, насколько мне известно, очень трудно перейти. Особенно в предгорье, – тихо произнёс Бруакер.

– Где река? – Шурдия уставился на него.

– Завтра к вечеру мы должны подойти к ней.

– Вот где разгадка, – командующий взглянул на Гуриса.

– Тогда почему ты сказал, что сегодня мы должны были повстречаться с войсками? – Гурис задал резонный вопрос.

– Я полагал, что они должны были находиться где-то здесь. К тому же я ошибся в подсчётах, ведь сражение с вами случилось днём раньше.

«В таком состоянии вполне возможно ошибиться. Обмана с его стороны, похоже, нет. Войска, надеясь на заслон, созданный им, не ожидая моего прихода, наверняка находятся за той рекой. Нужно в горы послать пеших египтян. Оттуда легче вести наблюдение за местностью. На колесницах быстрее доберутся», – Шурдия определился в решении, отпустил Бруакера и поручил немедля направить вперёд новый дополнительный дозор.

Наутро Гурис сообщил, что прибывший из разведки десятник дошёл до реки. Ни с ближнего берега, ни с горных вершин войска на другой её стороне они не обнаружили. Но ими была замечена одна странность: там во множестве были пепелища костров, вокруг которых виднелось разбросанное оружие. Шурдия двинулся к реке.

* * *

– Смотри, как всё получилось с напатийцами. Им вернули оружие, и они идут с нами, – удивлялся Дантал, следуя на коне рядом с братом.

– Довольно неожиданное решение. Я мог предположить всё что угодно, но не такое отношение к противнику. Посмотрим, что будет дальше. Если у нас на пути стоят отряды их сородичей, что тогда? Возможно, я чего-то не понимаю. Разве они вступят с ними в бой на нашей стороне? Хотя всякое может быть, – недоумевал Форкис.

– Они повернут против нас сообща с теми. А как же иначе?

– Шурдия явно что-то задумал. Это точно. Он не простой полководец.

– А если он всего лишь доверился их военачальнику? Может, тот наобещал ему что-то, чтобы выжить. Если он обманул его? – не унимался юноша.

– Такого не может быть. У Шурдии есть свой расчёт на них. Поверь мне. Скорее, он схитрит и использует их. Ты же видел, как он легко одержал победу. Ну-ка, внимательнее вглядись в них. Он вернул им только щиты.

– Да, ты прав, но посмотри, как мы движемся: слева горы, справа они, впереди наверняка ожидают войска. Случись битва, куда мы? – Дантал не по-детски нервничал.

– Успокойся. Всё обойдётся. Почему ты уверен, что впереди противник? – Форкис внутренне соглашался с младшим братом, но старался не показывать виду, дабы не тревожить его.

– Не знаю. Мне так кажется.

– Ладно, угомонись. Своим чувствам, конечно, нужно доверять, но старайся не думать о плохом. Всему своё время. Смотри, появилась трава, редкая, а всё же зелень. Видимо, где-то поблизости есть вода.

– Хорошо бы так.

Глава пятая

К вечеру войска подступили к реке. Густые заросли кустарников скрывали берег. Обильная трава покрывала здесь всё прибрежное пространство, протягиваясь далеко на запад.

Слева, на востоке, в горах, начиналось широкое ущелье, откуда несла свои потоки эта безымянная река. Отсюда до самого подножья скал, разорванная рекой надвое, раскинулась пустынная равнина. Тщательно осмотрели округу. Встали на ночлег. Разбили лагерь. Чуть в сторону от него для пастьбы под охраной отогнали рассёдланных лошадей. Запылали костры.

Шурдия долго и внимательно вглядывался в сторону гор.

– Здесь нет никого, – тихо произнёс он.

– Всё это очень странно, – согласился с ним подошедший Гурис.

– Как далеко в ущелье прошёл дозор? – повернувшись к нему, спросил командующий.

– Там есть изгиб. Дошли до него. Пусто. Везде обнаружены брошенные инструменты и снаряжение для ведения работ. Глыбы разной породы также оставлены на стадии начальной обработки. Гщё множество каких-то грузов, видимо, приготовленных для отправки. Это всё.

– Что, вообще нет ни одной живой души?

– Нет.

– Куда они все подевались? Ведь так не бывает. Где их охрана? Где, наконец, войска? – Шурдия недоумевал.

Гурис молча пожал плечами.

– Кто-нибудь побывал на дальнем берегу? – командующий перевёл взгляд в сторону реки.

– Да. Там побывала разведка.

– И что?

– Судя по кострищам и брошенному оружию, войск стояло не меньше тысячи. Следы ведут в сторону ущелья или от него. Больше никуда.

– Ничего не понимаю.

Подошёл Бруакер.

– Что теперь скажешь? – Шурдия обернулся к нему.

– Я прошёл по берегу с этой стороны людей не было, – ответил тот.

– Что тут творится? Почему всё внезапно брошено? Если кто-то напал, где хоть что-то, свидетельствующее о сражении? – командующий в который раз задавал вопросы больше для себя, нежели для собеседников.

Те, понимая его, молчали.

Лагерь затихал, погружаясь в долгожданный отдых. Последние отсветы давно закатившегося светила, поблекнув, растаяли на тёмном небосклоне. Наступила ночь.

– Я не знаю, важно это или нет, но мне показалось довольно странным… – неуверенно начал Бруакер.

– Говори. К такому изобилию загадок добавится всего лишь ещё одна, – с иронией отозвался Шурдия.

– Места здесь благодатные. Много звериных троп, ведущих к воде, а крокодилов почему-то нет, – продолжил Бруакер.

Новость была действительно неожиданной.

– Ты уверен? – посерьёзнев, спросил командующий.

– Да.

– И что?

– Кто-то отогнал их вниз по течению или же уничтожил, – Бруакер замолчал.

– Это невозможно, – Шурдия явно растерялся от услышанного.

Он знал, как почитают этих животных в Египте и по всему течению Нила.

– Нужно подальше посмотреть, но, похоже, что всё так и есть. Шагах в тридцати отсюда я видел останки нескольких крокодилов. Вы знаете, что у них нет врагов, – закончил напатиец.

– Ты ничего не перепутал? Может, там что-то другое? – командующий понимал, что тот не ошибается, но, почувствовав смутную угрозу, исходящую от такого сообщения, всё же пытался уловить сомнение в словах Бруакера.

– Нет. Я уверен, – твёрдо ответил тот.

– С водой всё в порядке? – не унимался Шурдия, надеясь найти более простую, доступную и объяснимую причину случившемуся.

– По-моему, вода здесь не при чём. Она чиста и пригодна для питья, – с досадой, что приходится отвергнуть и этот довод полководца, произнёс Бруакер.

– Поистине диковинный край! Что ни шаг – всё какие-то таинства, – Шурдия опять негодовал.

Его собеседники молчали.

– Так. На рассвете с половиной своих войск, показав им эти останки, ты, Бруакер, вступишь в ущелье. Оружие получишь у Гуриса при входе. Узнай всё, что сможешь, а сейчас отдыхай, – решительно повелел командующий.

Бруакер, склонив голову, удалился.

– Гурис, с двумя конными сотнями проводи его туда и только там выдай ему всё его вооружение, но прежде, до его пробуждения, отправь скрытно пятьдесят египтян в горы, по левой стороне. Пусть сверху осмотрят ущелье и за ним проследят, – оставшись наедине с ним, распорядился Шурдия.