Грани

– Я прошу тебя, не надо. – Молить его? Если придется, она сделает что угодно ради этого человека.

– Я не могу уйти, даже больше, я не хочу уходить. – Чертов юнец: он в самом деле мнит себя великим? Что-то внутри будто лопнуло, хотелось кричать во весь дух. Вместо этого она впилась ногтями в ладонь.

– Пойми же они не оставят тебя до конца жизни, если ты продолжишь. – Тем не менее продолжила упрямая девчонка.

– Но чем мне заниматься? Я не смогу жить по-другому. Пойми, Лил, я именно такой. И моя жизнь такая: таскаться по семи морям, грабить и убивать.

– Ты мог бы стать по-настоящему великим.

– Теперь поздно. – Оба замолчали. «Теперь поздно» – как легко он это сказал, будто и не про свою жизнь! Неужели он совсем не понимает, какую цену ему придется заплатить за этот «разгул»?! Или настолько боится расплаты, что всячески отрицает даже мысли об этом? Нет, она совершенно ясно видит в нем, мелькающее порой (или прорывающееся сквозь панцирь его хладнокровия?) отчаяние.

Удивительно, как эта маленькая, хрупкая на вид девушка может так крепко его обнимать. Ему нравилось то, как плотно она прижимается к нему: он чувствует ее тело, ее тепло. Как можно не влюбиться в эти наивные, полные страха и сочувствия глаза? Она так искренне переживает за него, так боится и так верит в его исключительность – с ней и ради нее он может сделать многое, но ему боязно срывать этот плод – она увянет с ним, как вянет срезанная роза. Милая, милая девочка, но почему ты так доверчива, так чиста, так прекрасна в своем отчаянии? Как отказаться от тебя, такой нежной, такой верной? Ему хотелось испить ее любовь, ее ласку. До дна. Познать все радости, которые ему принесут ее чувства.

«Почему ты не остановишься? Как мне убедить тебя в обреченности такой жизни? Как мне уберечь тебя?» – эти мысли бились в ее голове беспомощными мотыльками. Такие же беспокойные. «Ему нравится эта игра. Эта слава. Этот страх, что окутывает его в глазах людей…»

И он пил ее: ее красивое тело, ее такие невинные мысли, ее первые, самые сильные чувства – все это было его безраздельной собственностью. Он видел, что во всем, что есть в ее более-менее взрослой жизни, он первый. И он хотел всегда владеть ей. Как сладко щемит сердце рядом с ней, как волшебно обнимать ее и ласкать, как радуется сердце при виде ее радостного личика, стоит ему войти в каюту. Сама любовь смотрела на него этими прекрасными, печальными зелеными глазами. И от того они казались ему только красивее. Она уже успела стать ему родной. Все ее печали и радости были открыты ему. Он был ее богом.

Глава 6. Жизнь вместе

– Лилит, – Роджер снова закурил. Его глаза влажно блестели в занавеси дыма. Царственные манеры придавали еще большее очарование аристократичной внешности, однако красота лица, мягкость и плавность движений не могли обмануть: он опасен, от него нужно бежать прочь. И она бы убежала, если бы только эта мысль могла прийти ей в голову.

– Завтра мы прибудем в Порт. Я сниму тебе домик, и ты заживешь милой и уютной жизнью. – Девушка посмотрела на него во все глаза, потом усмехнулась так, словно услышала величайшую на Земле глупость. Он, к слову, частенько в спорах с ней усмехался точно так же.

– Как это? Мы не будем вместе? – Уже с более серьезным выражением лица спросила рыжая.

– Не будем. – Спокойно ответил пират, игнорируя усмешку и интонации возлюбленной. – Я что похож на примерного мужа? – Не выдержав, поддразнил мужчина.

– В очередной раз хочешь меня оставить. – С убийственным спокойствием, даже некоторой долей мазохизма сказала она. – Я не хочу ждать тебя по полгода в Порту, пока ты таскаешься по борделям на другом конце света. – Возмутилась девушка.

– А ты хочешь по полгода сидеть в моей каюте и ждать, когда пираты решат позабавиться с тобой? – Желчно поинтересовался он. Собеседница промолчала.

– Тебе и самом деле так сложно научить меня хотя бы малой доли того, что знаете вы? – Осторожно спросила она.

– Чему же мне тебя учить? Убивать? – Разговор не клеился: оба собеседника были на грани спокойствия – она не переносила его категоричности, он ее горячности. Деспотизм здравого, но холодного разума и пылкость юношеского сердца.

Мысль о разлуке больно жалила сердце, но разум твердо на ней настаивал… Даже больше: требовал немедленной высадки Лилит со «Смерти» – мужчина хотел оградить ее от опасности.

«Как ее уберечь? Ты не смог уберечь ее даже от себя…». Что делать теперь? – этим вопросом Роджер задавался каждое утро и вечер, но никак не мог найти ответ, точнее ответов-то было достаточно: вернуть назад к матери и нормальной жизни, поселить в порте, остаться вместе на «Смерти» – но ни один не устраивал его. Пират не мог решиться на какие-либо действия, а девушка ни в чем уже не сомневалась: она твердо знала, что не будет счастлива без Ле́о, и больше не будет никогда жить «нормальной жизнью».

Экипаж «Смерти» был тщательно отобран, и случайных людей на корабле не было: Роджер, Логрен и Ловалонга отбирали матросов только по личному знакомству. Все компаньоны были надежными и опытными мореплавателями, но, тем не менее, они были ПИРАТАМИ. Этим все сказано. Поэтому Роджер так опасался за своего ангела. Он бродил целыми днями, не находя себе места, и все думал – думал…

Лилит было скучно сидеть в каюте, книги занимали большую часть дня, но вскоре такое запойное чтение поднадоело непривыкшей к долгому и одинокому заточению девушке, тогда Роджер показал ей карты моря и суши. Лилит с интересом изучала мир вокруг себя, даже начала учить некоторое термины. Не только география, но и мореходство и навигация заинтересовали ее живой и гибкий ум. Аристократка обнаружила в себе усидчивость и неуемную жажду знаний, а Роджер понял, насколько необыкновенна эта девушка. Когда что-то было ей непонятно, она дожидалась мужчину и расспрашивала у него, Ле́о с удовольствием объяснял. Теперь между молодыми людьми была не только страсть, романтика и влюбленность, но и дружба, а главное – уважение. Пришло и еще кое-что новое: Роджер боялся, что Лилит может забеременеть. Не он один этого боялся, но и сама девушка…

Прошел месяц пребывания аристократки на «Смерти», а Ле́о так и не мог решиться, что делать дальше. К присутствию на корабле женщины матросы относились сдержано, предпочитая вовсе об этом не заговаривать. Точнее, об этом знали все, но никто не заговаривал об этом достаточно громко, чтобы это услышал капитан или боцман… Слишком уж матросы боялись и уважали Черного Ро́джера. Это было ему на руку.

Девушка познакомилась ближе с Ловалонгой и Джеком, они сдружились, а вот Логрен оставался холоден к ней, даже неприязненно холоден: он был уверен, что это не приведет ни к чему хорошему.

– Джек, Лов, я не знаю, что делать. – пробормотал Роджер, устало потирая глаза.

– Что делать – что делать… – передразнила рыжеволосая. – Ты сам знаешь, что: учи меня драться, чтобы никто и заикнуться не смел.

– Лил, что ты несешь?! – изумился пират. – Чему учить? Убивать? Нет, никогда. Ты будешь жить как любая нормальная женщина! – друзья молча наблюдали, как уже сотый раз Родж и Лил ссорятся из-за планов на дальнейшую жизнь.

– Так. – начал Джек, – Вы оба понимаете, как и мы все, что долго это продолжаться не будет. Мы пираты. Каждый день корабль могут пустить ко дну или повязать нас и убить. Ты понимаешь это, Ли? – обратился он к девушке.

– Само собой понимаю. Мы не в высшем свете, а на море. Здесь никто не шутит. – Лов улыбнулся.

– Ты права. – Включился в разговор молчаливый, светловолосый парень. – Думаю, ты многому могла бы научиться у Ле́о. К чему скромничать, ты лучший боец, мастер. – Кивнул он другу.

– Я не буду учить ее убивать! С нее достаточно того, что она спит со мной! – вспылил Роджер.

– Ты хочешь, чтобы меня убили? Кем я буду на «Смерти»?! Твоей невидимой любовницей?! – Лилит не осталась в долгу: градус разговора повышался.

– Ты не будешь здесь! Я запрещаю! – Ловалонга и Джек молчали: вмешиваться в чужую ссору – последнее дело.

– Ты не бросишь меня в Рояле, среди шлюх и пиратов! Я не позволю так обращаться с собой! – они смотрели друг другу в глаза.

– А я не позволю тебе оставаться ЗДЕСЬ. Это не обсуждается. – Мгновенно успокоившись, сказал Роджер.

– Да уж… – вздохнул Джек. – Так вы ни к чему не придете. Нам нужно в порт, как можно скорее. Там уже подумаем. И кстати… Я сам буду учить Лил, только не убивать, как ты говоришь, Ле́о, а защищаться. Где бы она ни осталась, что бы мы ни решили, теперь ее будет всегда и везде сопровождать опасность. Роджер, ты это понимаешь? Раз уж ты вырвал ее из обычной жизни, теперь нужно стараться обеспечить ей не менее достойную. – девушка улыбалась, Роджер хмурился, Ловалонга – молчал.

– Ты прав, Джек. – Неожиданно сдался он. – Что ж, учи ее, но я не буду делать этого. – Все понимали, что это уже прогресс.

– Ле́о, почему? – Тем не менее, она с укором и грустью смотрела на возлюбленного.

– Потому что ты не должна прикасаться к оружию и не должна драться. Ты женщина, Лил! – не выдержал он. – Понимаешь?! Я сломал тебе жизнь, что я тебе дал, кроме сомнений и страха?

– Ты дал мне ШАНС. – Спокойно и уверенно ответила рыжеволосая. – И хватит уже ныть по этому поводу: что я тебе дал, что я сделал… Ты уже сделал это, да и я сама сделала свой выбор.

– Говори, что хочешь, но я не буду учить тебя этому. Я не хочу, чтобы ты стала такой же, как я. – Ловалонга поднялся и прошел по каюте, потом сел на место.

– Ты нервничаешь? – поинтересовался Джек, пытаясь отвлечь внимание разгоряченной спором парочки и перевести разговор в более мирное русло.

– Немного. Нужно точно знать, что думает экипаж по поводу пребывания на корабле Лилит. От этого многое зависит.

– Пусть только попробуют что-нибудь сказать или сделать Лил. Выпотрошу сам, лично. – Угрюмо заметил Роджер.

– Это не выход: мне нужно закрепиться среди вас, чтобы меня воспринимали не как любовницу, а как полноправного компаньона. – Настаивала на своем рыжая. Пронзительно-синие глаза обжигали холодом.

– Глупо и обречено на провал. Кроме того, я не позволю тебе даже пробовать осуществить свою самонадеянную затею. Ни за что. – Процедил он. Джек даже как-то напрягся от этого холода, интонации, почти ненависти в голосе.

– Подумай, как следует. – Друга нужно было отвлечь. – Это будет сложно, но эта девочка достаточно умна. А у тебя достаточно власти и сил, чтобы помочь ей. – Никакой реакции, никаких эмоций.

– Никогда. – Роджер быстро поднялся из кресла и вышел, не обронив больше ни звука, даже не оглянувшись.

Каюту затопила мутная волна молчания. Друзья погрузились в раздумья, но вскоре девушка нарушила тишину.

– Если он сказал, что не допустит этого – этого и не будет.

– Но ты же тут. Хоть он и пытался забыть тебя. – Парировал Ловалонга. – Ты сломала его прежнюю жизнь. Осталось только понять: хорошо это или плохо. – С этими словами светловолосый вышел. Следом девушку покинул и Джек, он кивнул ей на прощание и весело подмигнул.

Лилит осталась наедине с собой, своими мыслями и страхами. «Что ждет нас впереди? Что решит Ле́о, что будет с нами, с ним, со мной?» Разум непрерывно разрабатывал различные варианты развития событий, но жизнь всегда может распорядиться по-своему, совершенно непредсказуемым образом разложить все, связать воедино противоположное и воплотить невозможное: как чудо, так и горе. Девушка понимала это… Страх подошел к ней совсем близко, она ощущала на коже холодок его дыхания, еще немного и его ледяные пальцы схватят ее за горло… «Ле́о, где же ты?»

Однако ее мысли были заняты не только будущим, но и настоящим: она задавалась вопросами, как ее мама, сестра…. Рыжеволосой было ужасно стыдно перед ними.

«Бедная мама, Белль… Что с ними? Я исчезла навсегда для них, я почти умерла… Мама, прости меня, когда-нибудь я напишу тебе, я попрошу прощения за это… Когда все более-менее проясниться. Если проясниться вообще когда-нибудь»

Несколько часов одиночества, как и всегда, впрочем: она привыкла к этой почти непроницаемой тишине, но сегодня девушка не взялась за очередную книгу.

Она с самого начала почувствовала в Роджере что-то странное, то, что не встречала у других людей, сейчас же, живя с ним, общаясь каждый день, девушка поняла, что это не странность, а почти болезнь… Его резкие перепады настроения, чаще всего биполярные, его обращение с ней, с друзьями, то, что о нем рассказывают… Все это наводило на мысль, что не все в порядке с его нервами. Конечно, Лилит не считала его психом, скорее она считала это закономерным и вполне логичным: в возрасте чуть более 20 лет он был личным врагом короны и легендой, кровавым мифом и ужасающей реальностью, воплощением жестокости (в этом она давно не сомневалась). Обычный человек не смог бы добиться этого так рано.

Он пришел, когда в иллюминаторе совсем стемнело: ночь поглотила все краски, оставив только звуки. Звезды пока еще не показались, месяц тоже скрылся. Было около полуночи.

– Наконец-то ты вернулся… – Девушка радостно улыбалась, зато пират был хмур.

– Почему ты не спишь? – Что-то в нем переменилось, притом не в лучшую сторону.

– Я ждала тебя. Ты все еще сердишься на меня? – Мужчина молчал. – Ле́о, я же вижу, что-то не так.

– Все не так, Лил. Матросы сегодня в открытую потребовали высадить тебя с корабля. Если ты не покинешь корабль, разговор будет коротким. – Он был бледен, пронзительная синь глаз топила в океане боли и грусти.

– Что ты решил?

– Я пообещал, что ты покинешь судно, как только мы окажемся в Порту. Это будет через полтора дня. – Роджер снова замолк.

– Что же они? Они хотят, чтобы я немедленно покинула «Смерть»? – Ле́о, молча, кивнул.

– Да. – Зеленые глаза застыли.

– Не бойся. Я не позволю причинить тебе вред. – Эти слова напугали девушку даже больше, чем известие о требовании пиратов.

– Ле́о… Нет, прошу тебя. Не надо. Неужели с ними нельзя договориться? – Он зло усмехнулся.

– Конечно можно. Я могу отдать тебя им на потеху. Думаю, в таком случае они точно не будут возражать против твоего присутствия. – С ненавистью процедил он. – Хорошо хоть они достаточно боятся меня и не требуют тебя в открытую… – Вот сейчас страх и подошел вплотную, обнял, от его поцелуя захватило дыхание.

– Ты ничего не сделаешь, Ле́о… Их много, даже если и твои друзья помогут тебе. Я не стою ваших жизней. – Она вздрогнула, осознав всю угрозу. – Они могут высадить и тебя или, что еще хуже, убить… Ты понимаешь? Это глупо умирать вот так, терять все, чего так долго добивался… – Он покачал головой.

– Ты хочешь, чтобы я тебя отдал? – Снова синь глаз обжигала смесью злости и боли.

–Поверь, я знаю, что я сделаю с ними, чтобы они одумались… – Роджер был зол, очень и очень зол. – За одни только грязные мысли о тебе я уже ненавижу их. – Без сомнений, девушке было приятно слышать это, но жутко осознавать, что может произойти с ним и его друзьями из-за одной-единственной женщины…

– Роджер, а деньги? Я понимаю, что не имею права просить тебя об этом, но я не хочу, чтобы ты рисковал собой ради меня.

– Деньги… Деньги… – Немного ворчливо произнес он с долей презрения. – Я пробовал. На кого-то подействовало, а кто-то жаждет женского тепла.

Он обнял ее, прижал к себе, поцеловал в лоб и тихо-тихо так прошептал на ухо: «Я тебя никому не отдам». Острая, сладкая боль и тоска защемили в груди, улыбка затрепетала на губах.

– Прости меня, Ле́о.

– Это ты прости меня. – Оба замолчали на некоторое время. – Я скоро вернусь. А ты запрись и вздремни. Хорошо? – Уже бодрым голосом сказал он. Девушка прижалась к возлюбленному еще крепче.

– А если они убьют тебя? Не уходи. Мне страшно за тебя. – Мужчина ласково улыбнулся.

– Кишка тонка. Я сам перережу этих крыс, если понадобиться. – Рыжеволосая знала, что он не бросается словами на ветер, но все же сомневалась, что сейчас он в силах сделать это. Но он так уверен в себе.

– Прошу тебя… Не оставляй меня.

– Только на час. А потом я сразу же вернусь. – Словно ребенка убеждал он ее. – Если хочешь, жди меня. Но запрись. – С этими словами Черная Тень покинул каюту. Лилит закрылась, без сил рухнула у порога и заплакала: ей еще никогда не было так больно и страшно, ее пронизывало чувство вины.

Час тянулся так медленно, как только способно тянуться время ожидания… Второй казался вечностью… Третий едва не свел ее с ума… А потом пришел Роджер. Он был в крови. Весь в крови.

– Ле́о, чья… чья это кровь? – оторопела она, – Ты ранен? – Он отмахнулся.

– Я устал. Принеси воды. – Девушка подала серебряный таз с водой и льняное полотенце. – Помоги. – Она молча стягивала с него одежду мокрую от крови, попутно вытирая ее с кожи. – Не бойся. Все хорошо. – Он отвернулся к стене и уснул. Лилит в ужасе оглядывала свои руки, платье, простынь, его одежду, валяющуюся возле койки на полу, красную воду в тазу, красное же полотенце… Девушка бесшумно рыдала.

Утром она проснулась поздно. Лилит так и спала, обнявши его и прижавшись. Ле́о так и лежал: лицом к стене. Девушке стало страшно, осторожно положив руку на плечо, Лилит мягко потрясла его. Кожа была прохладной, но он был жив, хоть и не шевелился.

Через часа два пришел Джек: принес завтрак. Ле́о все еще спал.

– Не переживай. – Заметив, как сильно тревожится Лил, посоветовал друг. – С ним такое бывает. Он может проспать так сутки или полтора. –Пояснил он. – Укрой его получше, – парень был как всегда весел. Подошел поближе и наклонился над Роджером, – Ран нет? Кровотечений и прочее? Он ничего не говорил тебе? – Лилит отрицательно покачала головой:

– Он сказал только, что все в порядке и что он устал. Я помогла ему раздеться, и вот он уснул, – Джек одобрительно улыбнулся.

– Поешь, Лил. Я побуду здесь, если ты не против. – Девушка слегка улыбнулась.

– Конечно, я не против. – Парень широко улыбнулся. Только он так умел: одной улыбкой или подмигиванием подбодрить и успокоить. – Расскажи мне, что произошло? Он обещал, что придет через час, а пришел едва ли не через целую вечность. Я думала, сойду с ума… – Джек пригласил ее к столу, девушка жадно накинулась на теплую еду.

– Хочешь знать, что было… – задумчиво потянул Джек, явно без желания говорить на эту тему, – Я не буду вдаваться в подробности. – Последовала непродолжительная пауза, – Все, кто был настроен к тебе недружелюбно, очень раскаялись в этом.

– То есть вы наказали их? – Джек усмехнулся.

– Роджер их убил. Это были показательные убийства. Понимаешь, что я имею в виду? – Лилит честно призналась, что без понятия.

– Проще говоря, он запугал их. Самые смелые вчера в открытую заявили, что ты должна ублажать не только капитана, но и всех желающих… – Бывшая леди Ага́полис вздрогнула. – Не бойся, до прибытия в Порт Роял никто и заикнуться о тебе не посмеет. А то, что крови много ты не переживай, убил он немногих: самых наглых.

– Ты так спокойно говоришь об этом, Джек… – Изумилась девушка.

– Они могли поднять бунт… – Больше смерти Ро́джера, она боялась бунта, хотя, по сути, это было одним и тем же.

– Нет, большинство компаньонов поддерживает его. Точнее, он их устраивает. Сама посуди: он успешно ведет наши дела, справедливо делит куш, к тому же, он счастливчик. Фартовый, понимаешь? А это очень важно для капитана. – Лилит промолчала. Следы ночных переживаний еще не сгладились.

– А если бы его ранили? – С укором спросила она.

– Его? – Джек засмеялся, – Ты просто не видела его в действии. Никто на этом судне не сможет даже поцарапать его, не то, чтобы ранить.

– Мне хочется верить в это. – С завтраком было покончено.

– Когда-нибудь я покажу тебе, как я умею убивать. Может, хоть тогда ты возненавидишь меня. – Девушка обернулась: Ле́о лежал на боку, подперев голову локтем, и улыбался. Как же он был красив! Как ему шла это очаровательная, немного детская улыбка! Растрепанные волосы и блестящие глаза – сейчас он был похож не на бога, а на ангела…

– Проснулся уже? А я тут рассказывал Ли, как ты решил нашу проблему… Ты много услышал?

– Все. – Друзья засмеялись. – Вы даже не представляете, как я рад, что расквитался с ними. Теперь все будет по-другому. Вчера я кое-что понял. – Джек и Лилит заинтересованно смотрели на Ро́джера.

– Во-первых, я никуда не отпущу Лилит; во-вторых, Джек был прав вчера. – Ле́о лег на спину, потянулся. – Как только мы окажемся в Порту, я найду какой-нибудь скромный домик, и тебя начнут учить защищаться. – Глаза Лил засияли.

– Ты хочешь сказать, что Джек будет учить меня? – Ее голос дрожал от радости.

– Угу. – Роджер снова отвернулся и затих через полминуты, а Джек с Лилит так и смотрели на обнаженную белую спину.

– Ты слышал это?! – Счастье переполняло рыжеволосую изнутри, – А он снова уснул? – Изумилась она.

– Похоже, да, – засмеялся Джек, – что ж… Учти, я буду очень стараться.

Глава 7. Учитель

Через полтора дня, как и было обещано, «Смерть» вошла в Порт Роял. День клонился ко сну, солнце сдавало позиции, но до того момента, когда тьма затопит улицы, оставалось еще несколько часов. «Пиратское гнездо», так называли порт королевские морские военные, встретило фрегат множеством звуков, цветов, запахов, лиц, накрыв прибывших с головой своей пестротой и хаосом. Было довольно жарко, ветер хоть немного лениво, но все же обдувал людей, спасая от солнца. Страшно представить, что было тут в полдень – наверняка, ужасно жарко.

Лилит была поражена: все вокруг беспрерывно двигалось, кричало, стучало, мелькали пронырливые торговцы и носильщики, корабли поражали своими орудиями, величием, красотой, а еще говором и бранью. Ругань слышалась отовсюду, кто-то кого-то обзывал, кто-то зазывал, кто-то выгонял… Тут можно было и оглохнуть.

Девушке стало даже страшно, она почувствовала себя истинной аристократкой, хотя ей это было и неприятно. Инстинктивно взяв руку Ро́джера, Лилит поспешила прибавить шагу: она боялась потеряться в этой безумной толчее. Оглянувшись, она заметила, что вокруг них с Роджером идут Джек, Ловалонга, Логрен, Стерт и еще кто-то из матросов «Смерти», образуя довольно плотное кольцо. Роджер шел быстро и уверенно, не отвлекаясь на многочисленные оклики.

– Господин! Роджер! Роджер! Пройдите в мою лавку! – слышалось со всех сторон, когда они проходили мимо небольшого рынка. Его имя повторялось бесчисленное количество раз, словно только он и был единственным прибывшим.

Так же Лилит пугали косые, иногда даже откровенно пожирающие взгляды, ее рассматривали, словно она было аномалией природы, как двуглавый теленок, например. Ее смущало это разглядывание: ее платье было в крови, волосы не вымыты, хоть и собраны в элегантную прическу. Да, когда на тебя в открытую пялятся, неприятно в любом случае. Тем более, когда это делают сомнительной репутации люди.

Роджер был раздражен, он замечал, как все смотрят на Лил, чувствовал, как она нервничает…, было жарко, а он этого не любил. Крики… Как же это раздражало: все зовут тебя, предлагают что-то, ругают, проклинают – в результате эти слова смешиваются в ужасающий гам, и он оглушает тебя. Они отвлекают, твоя реакция замедляется… Ты хуже соображаешь, ты менее внимательный, а значит, более уязвимый.

Тара, как всегда, шла навстречу Роджеру: женщина знала, что он прибыл в Порт, она соскучилась, поэтому неслась сюда, как безумная. Черные глаза сияли, но вот цыганка заметила рядом с Роджером какую-то рыжеволосую девицу, едва достававшую ему до плеча, та крепко вцепилась в его руку. Их сопровождали ребята Ро́джера. Сердце обожглось об раскаленные угли ревности. Вот и радости как ни бывало. Улыбка слетела с лица, как ненужный аксессуар.

Роджер тоже заметил подругу. Он знал, что Тара придет встретить его. Но надеялся, что цыганка не устроит скандал, только вот надежда умирала буквально на глазах.

Джек занервничал: приближалась Тара, она уже заметила Лилит, и неизвестно, что взбредёт бандерше в голову…

Логрен ускорил шаг, обогнал Ро́джера и Лил, отделился от кольца, едва не побежал к Таре.

– Здравствуй, – Мужчина обнял цыганку за плечи, – Что с тобой? Не рада видеть нас живыми и здоровыми? – Тара улыбнулась Логу.

– И тебе здравствуй. – Ее приятный, бархатистый голос не выдавал эмоций. – Как поживают ваши карманы? – женщина перестала, наконец, смотреть на Лилит, все расслабились.

– Идем, ты сама проверишь это. – Логрен обнял цыганку за плечи, после нескольких мгновений та подчинилась. Вскоре они скрылись из виду.

Роджеру стало легче: от выяснений отношений с Тарой он спасен, хоть и ненадолго, зато хоть не на глазах у Лилит и членов команды…

– Куда мы идем? – Роджер крепче сжал руку рыжеволосой.

– Пока я не нашел дом, поживем в таверне.

– Кто была эта женщина? – «Ох…»

– Это Тара, она бандерша, – Ле́о понял, что бывшая аристократка не поняла, что подразумевает слово «бандерша», – владелица борделя. – пояснил он. – Моя давняя знакомая. – услышав это, Лилит хитренько усмехнулась.