Грани

– Твоя любовница… Красивая. – Рыжеволосая испытывающее посмотрела на пирата.

– Она не в восторге… – тихо проворчал Родж.

– Если бы она умела сжигать взглядом, от меня остался бы только прах… – Пират засмеялся.

– Ну это да… – Он мягко улыбнулся. – Не обращай внимания. Она скоро успокоится.

– А Логрен молодец, что увел ее. – Пират кивнул.

– Это точно. – Он оглянулся. Да, порт был по-прежнему прекрасен. – Не нервничай. Это только кажется, что это место ад на земле. Порт – одно из интереснейших явлений на всем белом свете. Я может и не очень много повидал, но из тех, что видел – тут веселее всего.

– Для пирата… – Добавила девушка, он кивнул.

– Ну да… – лукаво улыбнулся мужчина. – Завтра я покажу тебе не только это безобразие, а красоту всего острова. – Он мечтательно задумался, – Ты даже не представляешь, какие тут леса и озера… – помолчал. – А корабли! – Вновь оживился Роджер. – Здесь продают лучшие корабли и очень недурное оружие… Хотя ты этим не интересуешься. – Добавил он с сожалением, – В любом случае, здесь каждый найдет, чем восхищаться и за что полюбить это проклятое местечко…

– Ты любишь этот ад во плоти.

– Еще как: моя молодость как-никак.

– Ты и сейчас молод.

– Сейчас я стар: я попробовал тут едва ли не все, что только можно было, я излазал все окрестные и отдаленные территории, перезнакомился со всеми красавицами, великими и не очень великими людьми тут… Я стар, Лил. – Девушка смеялась.

– А я, получается, младенец: это новый мир для меня, со своими законами и правилами.

– Я покажу тебе все, что ты захочешь. – Сколько энтузиазма было в пронзительно-синих глазах! – Но не сегодня. Мы подыщем сначала пристанище. – Хитрый взгляд скользнул по плечам девушки, а потом пониже… – И одежду для тебя. – Добавил он.

– Есть, капитан. – Они улыбнулись.

Помывшись, приведя себя, наконец, в порядок, Лилит довольная сидела на огромной кровати в гостинице. Роджер ушел по делам, как он сказал, и пообещал скоро прийти.

Наслаждаясь спокойствием уютной, хоть и довольно скромной спальни, девушка отбросила все мысли о туманном будущем и прошлом, так же скрытым в тумане времени. Вот она и уснула.

Роджер вошел в комнату, увидел полуобнаженную возлюбленную, лежащую на постели. Тонкие кружева нижнего платья не скрывали, а только подчеркивали прелести девушки. Ее лицо было безмятежно. Он наслаждался ей: каждая черточка обожаемого лица, тела была знакома ему, но он вновь и вновь упивался этой красотой. Медные волосы царственно лежали на подушке, вокруг головы, руки необъяснимо элегантно и очаровательно покоились одна на животе, другая – на постели.

Мужчина лег рядом с ней, повернулся на бок и все смотрел, смотрел на своего спящего ангела…

– Ле́о, давно ты тут? – спросила она, проснувшись.

– Нет, совсем недолго… Какая ты у меня красавица, – он поцеловал ее. Девушка обняла его, притянула к себе…

Одежда, не в силах сопротивляться ловким, отработанным движениям Ро́джера, быстро обнажала молодое, прекрасное тело девушки. Каждое его прикосновение отзывалось в ней, каждый поцелуй обжигал кожу и заставлял трепетать. Послышался едва слышный стон… его сильные, властные руки, жадные губы и неутолимое желание доставляли неповторимое наслаждение, сладкую муку, он делал с ней все, что только хотел, но он в любом случае делал ей приятно… Стоны сменились криками, почти мольбами. Они были в сладком аду. Это могло продолжаться вечность, и они бы не отказались от этого, но все же они были людьми и их тела, изнеможенные этим безумством, были высушены, выпиты до дна страстью.

Снова внизу живота болело. Это вошло в привычку – терпеть боль.

Они нежились в постели, Роджер блаженно раскинулся на огромной кровати. Сейчас он был измотан и доволен. Сейчас ему было плевать на дома, корабли, на Порт, на весь белый свет. Сейчас он лежал в постели с той, о которой мечтал, которой бредил, которую почти ненавидел. И вот она лежит рядом! Она кричала, стонала, она целовала его! Его мечты, желания осуществились, он только сейчас понял это. Только сейчас дал себе волю: ни экипаж, ни море – ни что не угрожало ей.

– О чем ты думаешь? – Роджер повернулся к ней.

– О тебе, Лил… О том, как я долго ждал этого дня…

– Почему именно этого? Мы давно уже вместе.

– Ты в относительной безопасности. Ничто не давит на меня, я просто могу наслаждаться тобой. Мы, наконец, можем открыто, не таясь, не страшась каждой тени, погулять. Я покажу тебе море, остров… «Смерть» … Я хочу, чтобы ты поняла, почему я так живу, почему не смогу отказаться от этого. – Лилит была очарована теми переменами, что произошли с ее возлюбленным: больше не было нервозности, он не вскакивал и не убегал, не молча кивал, а больше говорил…

– Пиратство появилось от желания быть свободным. – Он замолчал, размышляя о чем-то или просто отдыхая.

– Ты обещаешь показать мне порт? – Оба ликовали, казалось, они обрели свободу. – Кстати, куда ты ходил? Это касается … – она замялась.

– Нет, это не по поводу денег. Я принес тебе кое-что. – Он поднял откуда-то с полу огромную фиолетовую коробку.

– Что это?

– Открой. – Лилит развязала ленту, сняла крышку: шелковая ткань цвета темного сапфира, девушка достала платье…

– Оно безумно красиво, Ле́о… – Выдохнула рыжеволосая. – Страшно подумать, сколько ты заплатил за него… – Роджер отвернулся. Лилит замерла. – Ле́о, что такое? Почему ты отвернулся?

– Да нет, Лил. Просто я не люблю разговоров о деньгах. Тем более не хочу, чтобы ты задумывалась об этом.

– Хорошо. Но мне правда очень неловко. – смутилась рыжеволосая.

– Плюнь ты на все это. Деньги – средство, а не смысл. Жаль, что не все это понимают. – Девушка обняла его. – Была бы ты поосторожнее в своих ласках… – Она покраснела.

– Тебе не нравится?

– Мне нравится все, что ты делаешь. А вот твои боли в животе… Мы перегибаем палку, Лил. Тебе нужно поберечь себя. Не хочешь одеться?

– Да, с удовольствием.

Через пятнадцать минут перед Роджером снова стояла кукольная аристократка: волосы сплетены в изящную, но скромную прическу, платье выглядело богато, но не вызывающе, подчеркивало, но не выставляло на показ фигурку Лилит. Она была одета хоть и довольно просто, но все говорило о ее происхождении: ее осанка, взгляд, каждое движение, наклон и поворот головы.

– Не поверю, что эти руки будут держать оружие… – Прошептал он, целуя белые, нежные руки возлюбленной. – Я всегда буду винить себя за это…

– Ле́о… Не говори так. Я счастлива с тобой. Никогда я не чувствовала себя в такой безопасности, как сейчас. – Лил любовалась этой загадочной синевой, утопая в ней.

– Это иллюзия. – Снова Ле́о был печален и задумчив, но смог-таки стряхнуть с себя липкую паутину хандры:

– Что ж, пойдем? Жара спала. Я покажу тебе ночной город, конечно, мы не пойдем по тем местам, где меня хорошо знают… – Лукаво усмехнулся мужчина.

– Тебя везде хорошо знают… Ты же Черный Роджер. – Он улыбнулся.

– В общем, по борделям и кабакам я тебя водить само собой не буду.

– Это радует. Куда же мы пойдем?

– Искать дом. Я приметил кое-какое местечко недалеко за городом. Посмотрим его? – Рыжая кивнула. Она была в восторге: от этих перемен, от него, от близости с ним, от понимания, что он не уйдет больше. – Думаю, там нам будет спокойно. Никто нас там не знает в лицо, там нет пиратов и прочего сброда. – Ле́о, как всегда, был одет в черное, это подчеркивало почти неестественную белизну кожи, пронзительно-синие глаза хищно блестели в неверном вечернем освещении, волосы казались темнее.

На улице действительно стало прохладно, легкий бриз мягко гладил по волосам, нежно касался лица и плеч. Небо игриво подмигивало множеством звезд, месяц серебрил волны, неустанно бьющиеся о берег, серебрил их гребни, показывающиеся на блестящей поверхности моря. Отовсюду слышались пьяные крики и непристойный, пошлый смех… Хотя и женщины здесь не особо отличались манерами, тем более что и понятие «честь» было не в почете. Запах был причудливый – это и вонь – от грязных людских тел, и резкий запах выпивки, гниющие отходы, свежий – морской, ветра, табака и специй… Смолы и дерева… Еще и волшебный и загадочный запах ночи – все это разнообразие смешивалось и получалось что-то невообразимое.

Роджер бодро шагал по ночным улицам: они решили прогуляться немного. Лилит радостно улыбалась: наконец-то можно пройтись по улице, твердой почве, подышать ночным воздухом… Оба были крайне довольны.

Сначала девушка переживала, что в новом платье ей будет неудобно ходить, но, как оказалось, все было прекрасно: его подол не волочился, не цеплялся, ткань была легкой и не терла кожу, не прилегала слишком плотно, так что жарко не было.

Вот они вышли на широкую улицу, почти проспект, довольно тихую и приличную, иногда мимо проносились экипажи: как роскошные, позолоченные, так и простые – извозчиков.

Дом. Испытание первое.

Ле́о был прав – за городом было спокойно и красиво. Люди здесь жили довольно обеспеченные, угомонившиеся, с семьями и чаепитиями, большими и не очень большими белыми домами. Соседи едва были знакомы: дома и особняки были расположены довольно далеко друг от друга. Все здесь дышало уютом и благополучием.

Дом, который присмотрел Роджер (в последствии купил его), оказался очень светлым и просторным внутри, с большим густым садов, немного запущенным, но, тем не менее, красивым. Рядом был прозрачный сосновый бор: солнечные лучи свободно и легко играли среди крон и стройных стволов деревьев, а внизу стелился мягкий и пружинистый ковер зеленого, сухого мха, на котором было так мягко и тепло сидеть и даже лежать. Лилит очень понравился дом и все, что его окружало. Джек тоже был доволен: места для тренировок было достаточно – огромная практически пустая зала в доме, бор, опушка. Роджеру понравилось, что здесь было спокойно и безопасно. В общем, всех все устраивало. Ловалонга с Логреном тоже навестили дом, но селиться в нем не стали: их ждало море развлечений в порту и городе.

Было прекрасное, свежее утро. Солнце радостно играло с лучами. Ветер беззаботно носился в саду и чаще, иногда забегая через открытые настежь окна в дом. Птицы бодро чирикали и беспокойно летали. Все, уснувшее вечером, пробуждалось. Все, кроме Лилит. Роджеру это не нравилось: он будил ее уже пятый раз, а девушка все отмахивалась. На шестой раз он пришел в бешенство: закричал, что было духу (а духу было много).

– Немедленно поднимайся, черт побери! Ты не у мамочки! – рыжая тут же открыла глаза.

– Что ты так кричишь? – сонно пробормотала девушка.

– Или ты сама встаешь или я вытаскиваю тебя из постели силой. – Лилит рухнула на кровать.

– Позже. – только и сказала она. Роджер рассвирепел: мгновенно подхватив ее на руки, поднял с «ложа» и понес прямо во двор.

– Роджер! Отпусти меня, ненормальный! – кричала девушка, сразу же проснувшись.

– Я тебя предупреждал. – спокойно заметил мужчина. – Джек ждет тебя уже едва ли не целый час. А ты валяешься в постели. Так ты ничему не научишься.

– Дай мне одеться! – требовала она.

– Нет, некогда уже. – Лилит попыталась «выпасть» из его рук, но он был слишком силен, да и хватка у пирата была надежной. – Я будил тебя шесть раз! Понимаешь? Шесть! Я не привык к непослушанию! – Он был рассержен, это пугало девушку.

– Ле́о, но я голая! – Казалось, вес девушки ему не мешает ни капельки: мужчина просто шел и шел; его шаги были широкими и быстрыми.

– Да мне плевать! Что я не видел? – Вопрос был риторический… – Все женщины одинаковы, ты не удивишь Джека. – Лилит густо покраснела.

Джек уже полчаса топтался на заднем дворе: просторная площадка как нельзя лучше подходила для тренировок, а ученица не спешила появляться.

«И это первое занятие!» вздыхал молодой учитель.

Послышался голос Лилит: она, судя по всему, кричала. По мере приближения слова становились все отчетливее:

– Роджер! Отпусти меня!

– Это первый тебе урок! Будешь заниматься голой! – наконец показались и источники шума: Роджер нес девушку, перекинув через плечо. Простыня, в которую она была завернута, сбилась и едва прикрывала наготу. Рыжие волосы, растрепанные со сна, струились огненным водопадом. Уставшие биться с Ле́о белые руки девушки без сил болтались за спиной мужчины.

Остановившись в двух шагах от Джека, Роджер бросил Лилит на землю. Едва устояв, едва удержав простынь, девушка выпрямилась. Ее изумрудные глаза сияли огнем гнева. Утреннее, бодрое еще солнце ярко освещало Лилит: белоснежная кожа казалась еще белее, медные волосы – еще рыжее, краски на лице – свежее. Она была похожа на ангела, натягивая на себя белую простынь, со стыдливо опущенными ресницами и румянцем на щеках.

Закутавшись понадежнее, Лилит бросилась бежать, но Роджер догнал ее и притащил назад.

– Ты будешь тренироваться так! – Его тон был более чем требовательным.

– Да как ты смеешь?! Приказывать будешь своим матросам и шлюхам! – Разозлилась она.

– Ты БУДЕШЬ тренироваться ТАК. – Безапелляционно заявил он. – И извинись перед Джеком.

– Роджер, я не собираюсь исполнять твои глупые прихоти!

– Молчать! – Взревел он в бешенстве. Синяя глубь глаз заледенела: ему и кричать не нужно было – она поняла все от одного этого смертельно-холодное взгляда.

– Извини, Джек. Я не должна была заставлять тебя ждать, да еще и так долго. – Покаялась она.

– Извинения приняты. – Без тени обиды ответил Джек. – Родж, ей нужно одеться.

– Если ты ей разрешаешь, пусть одевается. – Синеглазый стоял спиной к Лилит. – Кстати, я повесил на ширму твой костюм. – Как ни в чем ни бывало заметил Ле́о.

– Спасибо. – Холодно поблагодарила девушка и отправилась назад.

Через пять минут Джек и Роджер, обсуждавшие до этого деловые вопросы, замерли: мужская рубашка, мужские же капри, кожаные сапоги без каблуков, простая кожаная жилетка необычайно красили девушку. Волосы она прибрала в хвост на затылке.

– Начнем. – Сказал Джек, опомнившись. Лилит не удостоила Ро́джера даже взглядом: слишком уж он унизил ее этим утром.

Так начались бесконечные, тяжелые тренировки: приседания, отжимания, пресс, бег, растяжка, гибкость, ловкость… Упражнений было много.

Под конец первого дня занятий Лилит прокляла все, на чем свет стоял: она не ожидала, что это будет НАСТОЛЬКО трудно.

– До оружия и кулачных приемов еще далеко. – Констатировал Джек тем же вечером. Все это понимали. – Прими горячую ванную. – Напутственно посоветовал друг, предвидя все ее страдания.

На второй день все тело девушки изнывало от адской боли, мышцы горели, каждое движение – подвиг, каждое движение – новая боль, каждое движение – для укрепления силы воли.

Встала она с первого же раза. Со вчерашнего утра ни разу не посмотрев на Ле́о, она и сегодня не собиралась разговаривать и замечать его. «Что ж, это даже лучше» – подумал Роджер.

Первые две недели были настоящим хождением по мукам: Джек не был жестоким или злым, он был требовательным. Это начало давать результаты: Лилит постепенно начала выправляться, стала немного сильнее и быстрее, хоть и немного, но и это уже радовало.

Роджер заскучал: целых две недели в доме, все 14 дней тренировок с рассвета и до заката. Его начал раздражать этот режим. На пятнадцатую ночь он уехал, не сказав ни слова…

Утром Лилит встала сама. С Роджером они так и не помирились. Всё это время он спал в гостевой спальне и не делал попыток примириться.

Тренировка, как всегда, была тяжелой, но девушка терпеливо выполняла упражнения под дотошным присмотром Джека.

Прошел пятнадцатый, потом шестнадцатый, затем семнадцатый день… Роджер так и не появлялся. Лилит плакала по ночам.

«Неужели он меня разлюбил?» этот вопрос мучил ее теперь постоянно. Она изматывала себя днем, чтобы не маяться от тоски и переживаний ночью.

На девятнадцатый день, примерно в полдень к особняку подъехал богатый экипаж, из него вышло три человека: Логрен, Ловалонга и Роджер. Мужчины застали Лилит с Джеком на заднем дворе: шло первое занятие со шпагой, Джек рассказывал о строении оружия, его применении, преимуществах и недостатках, объяснял, как правильно держать, чтобы не перенапрягать руку и не потерять оружие во время схватки.

– Привет всем. – Непринужденно поздоровался Родж. – Как успехи? Ух ты, уже даешь ей настоящее оружие? Мне кажется, зря: женщину бесполезно этому учить. – В его интонациях было много злости и раздражения.

– Здравствуй, Родж, – протянул руку Джек, – Что-то ты давно не появлялся. Как «Смерть»? Все в порядке?

– Моя крошка всегда в порядке. – Мужчина подошел к Лилит, – А ты что же не здороваешься? Не скучала? Тебе тут было чем заниматься? – От этих слов у девушки прошел холодок по всему телу, следом за ним – мурашки.

– Здравствуй. – Спокойно ответила рыжеволосая, – Да, ты прав: мне некогда скучать.

– Да? – потянул он, хищно оглядывая девушку, – И, ты, правда, надеешься научиться чему-нибудь? – Она молча кивнула в ответ, Роджер усмехнулся… Так он усмехался во время самого первого их разговора. Между ними выросла ледяная стена, из которой торчали иглы злости и ненависти. – Проверим, что ты умеешь.

– Родж, это первое занятие со шпагой. Она держит ее первый раз в руке! – вступился за «ученицу» Джек. – Что ты собрался делать?

– Заткнись! И твоя очередь придет! – Лилит стало страшно: она не узнавала Ро́джера.

– Ле́о, что с тобой? – спросила она робко.

– Хватит трепаться! Вставай! – Его тон был более чем пренебрежительным, – Ну долго тебя ждать? Баба она и есть баба! – усмехнулся он.

– Родж, не стоит так делать. – Попытался помочь Лилит Ловалонга, – Ты же сам слышал, она еще ничего не умеет: еще рано устраивать подобные экзамены.

– Заткнись! – Приказал Роджер. – Лилит! – не унимался он.

– Роджер, – Логрен с укором посмотрел на друга.

– Да что вы так трясетесь за нее? Подумаешь, поваляется в пыли, я же не убивать ее собираюсь. – Что-то в нем, то ли сломалось, то ли заклинило.

Лилит встала в позу, постаралась взять себя в руки. Что-то в нем сильно ее пугало, но что именно – девушка не бралась судить, да и некогда было…

Атака началась мгновенно: Роджер мигом оказался всего в нескольких шагах и начал выбивать шпагу из рук, Лилит всячески ухитрялась удержать оружие. Само собой, ей было не до нападения. Джек был доволен и напуган одновременно: уж больно лихо Роджер накинулся на несчастную девушку – такое не каждый боец выдержит, а девочка еще держала шпагу в руках. Логрен тоже смотрел на рыжую с одобрением.

«Способная девочка» подумал Ловалонга.

– Довольно, Родж! – Выступил вперед Джек, – Лил, ты умница! – Похвалил он девушку. Вдруг она вскрикнула: ее рука истекала кровью, а Роджер все не унимался, только ускоряя ритм, он не делал выпадов, а просто механически выбивал шпагу из руки девушки. Лилит упорно держалась несмотря на боль и усталость.

– Молодец, Лил, – с долей жестокости и издевательства процедил Роджер, – Еще немного и оружие само выскользнет из твоей руки. Что тогда будешь делать? Расплачешься? – Девушка молчала: для нее главным было не отвлекаться, не прозевать ничего, иначе можно было ошибиться в повороте – на градус, на полмиллиметра, но ошибиться и потерять оружие.

Он был прав: рукоять стала скользкой. Лил осталась безоружной перед сверкающей смертельно опасной мельницей. Первые секунды ее охватил ужас, Роджер знал это: он стал приближаться, эффектно рисуя хитроумные вензеля в воздухе, слышался жутковатый свист. Первые секунды… Потом Лилит очнулась: ей нельзя было стоять и ждать стального вихря – нужно было придумать что-нибудь. Звать на помощь – было бы глупо, да и унизительно.

– Роджер!

– Пусть выкручивается! Я сам буду учить ее. – Лилит снова остолбенела, – что ты замерла? Довольно терзать Джека, я сделаю из тебя бойца, если ты так хочешь этого. – Озорной огонек сиял в синеве его глаз. – А сейчас покажи, что ты будешь делать в такой ситуации… – Его злость испарилась, он снова стал доброжелателен и спокоен, но по-прежнему надвигался на нее смертельным вихрем.

Девушка быстро огляделась: ее учебное оружие была далеко, путь к нему преграждала блестящая мельница. Шпага Ро́джера была не такой, как у Джека или как та, которую ей дали, – это было что-то среднее между мечом и шпагой… Ле́о ловко, необычайно быстро вращал ей, все его движения были точными и легкими, он был уверен, оружие – было частью сильного, выносливого и… прекрасного тела.

Лилит быстро подбежала к противнику, прошмыгнула за спину, воспользовавшись удачным моментом, когда рука Ро́джера была отведена в противоположную сторону. Пригнувшись, она избежала удара (ох, опасную игру они затеяли!), наблюдатели одобрительно улыбались.

– Умница, Лил! – Громко похвалил он девушку, как хвалят учеников старые мудрые учителя. – Только не рискуй так больше! Сейчас я срезал прядь твоих прекрасных волос, а мог лишить тебя твоей прекрасной головы! – заметил Роджер.

– Но не лишил же! – парировала девушка. Через мгновение последовал выпад, Лилит едва увернулась, и тут же второй – длинный порез на рукаве.

– Не убей ее так, черт побери! – Вспылил Ловалонга, – Нельзя так сразу! – Наблюдателям было страшно. А вот Лилит охватил азарт.

– Лучше пусть она сейчас мучится от царапин, чем потом, но уже от настоящих ран! Попробуй напасть! – Он был прав, но действовал уж слишком кардинально.

Девушка попыталась повторить движения Ро́джера, когда он выбивал у нее шпагу, почти получилось, Роджер остался доволен. Темп ускорился. Рука налилась свинцом. Кровь высохла, склеив пальцы, неприятно стягивала кожу. Прошло не более 4–5 минут, а рыжей казалось, что прошел едва ли не целый час.

– Довольно! – безумная схватка была окончена. – Джек отличный учитель. – Вынес вердикт Ле́о. Он, кажется, вовсе не устал, хотя так оно и было; а вот Лилит без сил осела на землю, прямо в пыль. Рука, как и все мышцы, горела жутким холодом так, словно ее облизывали языки адского пламени.

Логрен подошел к ней, наклонился:

– Я ошибался в тебе, Лилит. Прости меня. – Изумрудные глаза расширились, на губах показалась усталая улыбка. – Покажи руку. – Рыжая протянула ему дрожащую, холодную руку, всю в бордовых подтеках и пыли, виднелась полоска незакрытого кожей мяса.

– Что-то серьезно? – К ним подошел Роджер. – Черт… Надо обработать. – Что-то в синей бездне шевельнулось и больно кольнуло ее.

– Это обычный порез. – Не удержавшись от холодка в интонации, произнесла девушка.

– Нет, – категорично отрезал Ле́о, – Это открытая рана, в которую попало уже много грязи, что очень опасно. Вставай. – Он помог ей подняться.

Через несколько минут рана была промыта, обработана и забинтована. Порез ныл. Мышцы гудели от напряжения, рука была словно свинцовая.

– Это было боевое крещение. – Улыбнулся Ле́о, усаживаясь рядом с девушкой на диван в гостиной, – Ты в порядке? – Лилит холодно смотрела на мужчину.

– Спасибо за урок. Я кое-что усвоила о самозащите, – она замолкла, – Я рада, что Логрен изменил свое ко мне отношение и что Джек одобрил меня. Это дорогого стоит. – Ле́о с интересом смотрел на возлюбленную: что-то изменилось в ней, то ли выражение лица стало серьезнее, то ли взгляд…

– И только? Ты не рада, что я буду тебя учить? – не скрывая удивления, спросил он.

– Джек не пытался на первом же занятии убить меня, он ни разу меня не ранил и никогда не позволял себе унижать мое достоинство. – Пронзительно-синие глаза внимательно шарили по лицу рыжеволосой.

– Да, Джек вежливее меня… – Его голос изменился, он почти шептал. Каждое слово жалилось словно змея. – Может тебе он нравится больше? А может ты уже влюбилась в него? – Снова он переменился: откуда-то появилась злость и ненависть в его глазах. «Как же быстро меняется твое настроение, чертов пират!» – выругалась про себя бывшая аристократка.

– Ле́о, что ты такое говоришь? – Прошептала она.

– Ты изменяешь мне! Шлюха! – кричал он в гневе.

Роджер вскочил с дивана и потянул девушку за собой, схватив на волосы. Отскочив, он разжал руку, и Лилит по инерции полетела вперед, но не упала, сумев остановиться. Пират снова схватил ее за хвост и швырнул на диван.

– Что, Лил, что ты так смотришь на меня все утро? Ненавидишь? Ревнуешь? Я не твоя собственность, чтобы постоянно быть рядом! – Ей было больно: не сколько от его действий, сколько от отношения к себе. Удушливая волна бешенства накрыла здравый рассудок.

– Отпусти меня! – Ее трясло то ли от бешенства, то ли от страха. – Если ты так ненавидишь меня, зачем приехал? Зачем ты бьешь меня сейчас, унижаешь? Просто скажи, чтобы я исчезла! – он рассмеялся.

– Не надейся! Я тебя никому не отдам! – Он впился в ее губы, девушка заплакала, вдруг ее охватила такая обида и злость на него, что она с размаху влепила ему пощечину… Мужчина никак не отреагировал, просто подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице…