Алхимия и амбивалентность любви-2

Из сказанного ею так иносказательно, мало что было понятно её слушательницам, а то, что им стало понятно из такого её характеризования этого инкогнито – она уже себя не мыслит без этого человека – то это только ещё больше разжигает их любопытство и желание узнать, кто он такой. О чём надо предельно аккуратно спрашивать, учитывая скрытную и самолюбивую натуру их подруги, которая может и взбрыкнуться, если будешь слишком на неё давить и на своём настаивать.

– И что это может значить? – задаются таким вопросом слушательницы соседки Адама.

– У него огромное сердце и необходимое для реализаций его симптомов желаний воображение и чувство юмора. – А вот это хоть и мало имеет общего с какой-то конкретикой, но уже что-то из того, что вызывает в женских сердцах теплоту симпатий к этому человеку с огромным сердцем, которое по женскому разумению предполагает полную в вашу сторону безотказность и с полслова вашего вас понимание, а чувство юмора будет сглаживать его неловкие попытки оправдать свои промахи, то есть не сразу выполняемые успехи на личном и материальном фронте общей локации.

– Как прямо я обо мне говорит. – А вот что такое сейчас со стороны Адама было, и хорошо, что только про себя, то вот не надо говорить о том, что всё это спонтанно вышло, и я об этом и не задумывался даже. Что, в общем-то, так и было. Ну а что стало причиной вот такой инфантильной расслабленности Адама в сторону своего критического мышления насчёт анализа сказанного девушкой за своей спиной, то как-то тебя с разумной точки зрения, особенно на себя, сбивает коплиментарность выражений в твой адрес со стороны даже не важно кого. А в данном случае этой девушкой за своей спиной, один в один принявшейся описывать именно его, Адама, очень уверенно и твёрдо считающего, что такое чувство юмора, как сейчас описала эта девушка, нет ни у кого на свете кроме него.

И в таких симпатичных до своего безрассудного предела выражениях она его описывает, что Адам в себе обмяк от удивительного свойства расслабления и теплоты в своей душе, и весь обратился вслух, чтобы не пропустить ни единого слова правды в свою сторону со стороны этой пока что только незнакомки для него, но не для неё (она ведь откуда-то берёт о нём эту информацию, уж точно не с потолка), находящейся так предельно близко к нему не только в этом пространственном положении, но и душевно.

– Он знаете, такой! – на таком духовном и воодушевляющем подъёме эту мечтательность сказала незнакомка, вдохнув в этого него (само собой в Адама) столько своих надежд и на крайний случай обнадёживающих фактов, что как-то язык не поворачивается у её подруг спросить, что она имеет в виду под этим её такой. Хотя всё итак ясно, набор всех самых замечательных и ярких качеств, с которыми тебе не будет стыдно рядом с ним показаться на каком-нибудь светском рауте. Куда обязательно ты будешь препровождена этим инкогнито теперь очень очевидно по какому поводу. Этот он скрывает своё честное и благородное имя под личиной гражданского лица и такого простачка по той причине, что он в личном быту престолонаследник, простыми словами принц.

А такие родовитые персоны, как принцы, всегда находятся под огромным давлением на себя обстоятельств и обязательств, связанных с престолонаследием и у них для личной жизни совершенно нет времени, ни возможностей. Вот и приходиться принцам всех мастей, а в данном рассматриваемом случае принцу Монако, какому-нибудь Леониду (что поделать, раз средства массовой информации и коммуникации навязали современному потребителю жизни через информацию такой образ самого успешного монарха, кому и делать ничего не нужно для управления своим государством, нужно только снимать сливки с печатного станка в виде казино) вырывать из контекста своей жизненной истории минуты отлучения от всего государствообразующего и погружаться в бытовые неурядицы самых обычных людей. Которые по внушённому Леониду мнению наставника его личного мировоззрения, Сенеки, Сократа и Моисея в одном лице, есть соль земли, и если всё так, то для установления мира в своей душе, а также для продвижения в жизнь рекламации социального государства просто необходимо заручиться поддержкой гражданского класса своих подданных – он должен установить морганатическую связь с выходцами из этого подкласса людей. А если более понятливым для этих недалёких по своему социальному положению людей языком, то принц Леонид готов спуститься на ступеньку ниже своего общественного положения и допустить до себя неровню и обязательно Золушку.

Впрочем, всё это, скорей всего, только домыслы возбуждённого сознания подруг соседки Адама, кто в своих мечтах и желаниях никогда не знает разумных границ. И главное слово в подтверждении или отрицании факта того, что под личиной инкогнито скрывается это высокородное лицо, остаётся у их подруги, соседки Адама. А та не собирается вот так просто раскрывать тайну своего сердца, она предпочитает держать интригу, а своих подруг в напряжении. Пусть до последнего момента не знают, с кем им придётся иметь дело в будущем. И будет лучше и для себя интересней, чтобы они без установленного факта таких обстоятельств, требующих от них церемониального подчинения и своего пресмыкания, лёжа в пыли своей ничтожности, перед ногами сильных мира сего, в которые она скоро припишется, всё это делали из одного только личного допуска всего этого, то есть бескорыстно.

Ну а пока что ей интересно поинтриговать в бытовом и личном плане насчёт объекта своего выбора, приводя в пример своим подругам некоторые факты из жизни этого человека, какие он в себе решил выделить в качестве своей наглядной презентации, на основании которой и будет делаться его оценка заинтересованной стороной.

– Он высок и скажем так, его внешняя составляющая доросла до того, чтобы не теряться рядом со мной и даже местами он может представлять меня. – Соседка Адама начинает детализировать образ своего избранника. А Адам начинает в себе наполняться воздухом воображения и образом этого её избранника, в ком он видит прежде всего себя по хотя бы той причине, что примеривая на себя этого кого-то, легче всего понять, что он из себя представляет. И тут самое главное не переусердствовать и не остаться в личине примериваемого для себя человека. Это, как актёры, они как войдут в какой-нибудь, особо ими удачно изображаемый образ, так и выйти из него затем не могут. И не потому, что с ним свыклись, а они себя настоящего и забыли.

– Ростом я не обижен, – параллельно рассказу своей соседки о своём избраннике, Адам проводит сравнительный анализ себя, посмотрев в зеркальное отражение чайной ложки и убедившись в том, что визуальная составляющая ему позволяет заявить о близости позиций своей соседки на своего избранника, то есть на себя, – и представить могу себя так, что никто так себя не представит. – Этот, так лихо закрученный вывод заставил Адама на нём остановиться, и после короткой аналитической паузы с усмешкой сделать ещё один вывод. – И с умом у меня всё в порядке.

– Мы в этом не сомневались. – Делает заявление поспешная подруга соседки Адама. А вот к чему она это ведёт, а такие заявления ради самих себя не делаются, то соседка Адама замерла в ожидании с её стороны подвоха.

– А как насчёт его душевных качеств. Что о них можно сказать? – Итак эта стерва спросила, что не подумать о тиранической бездуховности и нравственной неграмотности избранника соседки Адама было невозможно. Мол, это, конечно, хорошо, что он красив как Аполлон, но сегодня в мире пластической хирургии и навязчивой эстетики всем этим не удивишь, и это даже банально, а вот найти человека кто не поддался идеологии гендерного эгоцентризма, то это задача не из лёгких. И может в публичной сфере, на людях ты будешь из себя выдавливать полнейшее счастье, а вот стоит только вам с твоим избранником, кухонным боксёром, тираном и потребительским экстремистом оказаться за дверьми вашей квартиры, как начинаются с его стороны в твою сторону различные попрёки.

– Это чего-то я не понял, куда это ты свою рожу воротишь с этим высокомерным ехидством. – Прямо в лицо соседки Адама брызгая своей тиранической эмоциональной невоздержанностью в виде обильных слюней (обильное слюноотделение это родовое проклятие и одновременно принцип любого принципата: кто больше вожделеет, тот больше имеет стремления этого добиваться, и таким образом они добрались до вершин своей власти в отдельно взятом регионе) проявляет обычное для себя тираническое глубокомыслие принц Леонид. Ещё хорошо, что держащий себя в руках, а не давая ими ей, принцессе в золотой клетке, по шее в качестве обучающего урока, как нужно себя вести на людях в окружении своего дорогого супруга. Кто её только терпит, и вы тогда уж соблаговолите проявить со своей стороны благоразумие, и не давайте усугубляющий ваше положение в королевских покоях повод.

– Не для того я тебя к себе приближал, чтобы ты свой нос от меня воротила. – Продолжает принц Леонид воспитывать в своей теперь принцессе образ венценосного, волевого и ответственного за свои поступки человека. И его, в любой момент могущая лишиться всех своих привилегий связанных с наложением на себя титульных обязанностей принцесса, должна проявлять благоразумие, глубокомыслие и знание правил всех церемониалов, один из которых – приведение принцессы к порядку, – сейчас с ней и проводится. А что будет, когда её будут приводить к порядку на брачном ложе, то это никак в голове новоиспечённой принцессы не укладывается.

Ну а принцесса Татьяна, как первое что в голову насчёт её имени приходит всё это помыслившему Адаму, самой собой ещё не избавилась в себе от причин своего бытового и характерного прошлого, и в ней первое место занимают рефлексы, а не всё то, что так характеризует царственных особ – регламент учтивости и церемониал их поведения. И принцесса Татьяна в ответ на эти справедливые по своей сути обвинения принца Леонида в её рассредоточенности по сторонам, тогда как она должна была полностью сконцентрирована на своём достоинстве в лице принца, – а что это ещё за оправдании, мол, я ничего тут не знаю и хотела выяснить, кого жаловать, а кого миловать; знайте, это вас все должны знать в лицо, а не вы, для этого есть церемониймейстер, – берёт и рефлекторно морщит свой носик в недовольстве на вот такое занудство принца Леонида, что похлеще всякой с его стороны тирании в виде рукоприкладства.

И принц Леонид аж в лице теряется от такой беспредельной беспардонности Татьяны, уж точно не горьким опытом наученной так водить за нос людей ей доверившихся и доверивших бразды совместного управления одной территориальной единицей (ну и что такой маленькой, как Монако). А если она так бесцеремонно себя ведёт в его присутствии (неужели князь Лихтенштейна что-то ей большее предложил?!), что она может себе позволять за его спиной, в особой частности при приведении её в опочивальню и в дальнейшую близость к своему монаршему телу. И у принца Леонида, отлично знающего беспредельную заносчивость в плане своей мстительности женского пола, кто не знает в этом плане никаких границ, прямо всё опускается и падает в своих началах, и это всё перед самым важным актом закрепления между ним и Татьяной договора об взаимных обязательствах перед собой и престолом.

– Я, знаете ли, рассчитывала, как минимум, не на меньшее, но вы и здесь меня удивили, – вот так же, в язвительной претензии поморщит свой носик чертовка Татьяна, стоит только довольному в единственном числе Леониду отвернуться от Татьяны в сторону зеркала, чтобы полюбоваться собой. Где он с высоты этой своей убеждённости в том, что он всегда находится на коне (конечно в фигуральном значении, и за кобылу в свой адрес можно получить и по зубам даже от лица не обладающего такими правами дать вам по зубам), не прислушавшись к тем факторам, которые определяют действительность, решит дать слово принцессе Татьяне в плане оценки его монарших действий во время приведения её в новый для себя статус – женщины.

– Лучше не надо. – Явно подчёркивая в себе скромность и разумность, кратко обо всём этом говорит Татьяна. И Леонид на тот момент принимает эти её слова как высшую оценку своих действий.

А вот когда он сумел посмотреть на ею тогда сказанное и запечатлённое им на память благодарность своей ближайшей подданной (Татьяна тоже входит в их число) через призму этого её сморщившегося носика, то его прямо ударом под дых окатило холодным душем от понимания беспредельного коварства женского ума, умеющего так вложить свою мстительность в тональность этого фразеологического оборота, что и понять не можешь, как так получилось и за что мне всё это наказание.

А между тем за спиной Адама имеет место более реалистичный разговор, а не всё то, что себе всякий мужчина надумает насчёт самых обычных фраз и посылов женского пола, возвышая с постоянством себя до небес, тогда как имеет место самая обыденная в жизни ситуация.

– Не буду забегать вперёд, – говорит соседка Адама, вполне есть вероятность, что и Татьяна, как её решил назвать и будет для удобства своего визуального восприятия называть Адам, – утверждая и замечая за ним то, что между нами не было. И по этой только причине он не успел проявить все эти качества благородства в мою сторону. Но всё это можно сделать через косвенные приметы. – А вот это уже для всех интересно. Что это ещё за такие косвенные приметы, от представления которых ставится жарко и щёкотно в подмышках. И даже некоторым людям за столом Татьяны сглатывается от чересчур сильного своего воображения того, чего и нет очевидно, а всё то, что вам голубушка сейчас надумалось, то это всё домыслы вашего воспалённого воображения.

– Он очень тепло относится к братьям нашим меньшим. – После интригующей в предел паузы говорит такое Татьяна. И понятно, что никто из её слушателей не понял, что она под всем этим имеет в виду. И всем так и спрашивается, что за ещё братья наши меньшие? Кто это ещё такие?

Ну а Татьяна видит всё это заблуждение в лицах своих подруг и даёт им разъяснение. – Он любит собак. – А вот это уже что-то. Хотя не для всех. А в частности для Адама, чего-то не помнящего, когда он проявлял особую теплоту в сторону собак.

– И вообще, когда такое было, чтобы я хоть одну погладил или покормил с руки? – про себя слегка возмутился Адам в сторону такого передёргивания фактов своей жизни.

– Вот как? – многозначительно так выразили своё отношение к сказанному Татьяной её подруги, таким замысловатым способом требуя от неё подробностей. И раз они такие к ней и к фактологии требовательны, то она им расскажет эту удивительную историю, ставшую тем толчком для неё, заставившим обратить своё внимание на этого человека.

– Вы ведь знаете мою Люси? – для дальнейшей связки своего рассказа Татьяна требует подтверждения у своих подруг информации о некой Люси, находящейся в странных с нею отношениях в виде какого-то особого подчинения. Что сразу несколько напрягло Адама, несколько испугавшегося этих отношений между Татьяной и Люси, и если они имеют своё место в жизни Татьяны, то на какой ей ещё он нужен.

Ну а подруги Татьяны, ожидаемо ею, конечно, знают эту Люси, и при этом они отдают должное этой Люси, которая столько жизненного пространства и сердечного места занимает в Татьяне.

– О, эта Люси! – вот так высказывают своё восхищение этой Люси подруги Татьяны. А Адам всё это слыша, ни хрена не понимает, что всё это значит, а если это всё значит то, о чём он даже думать не собирается, то он демонстративно громко расстанется с этим местом своего нахождения, таким образом выказав свою позицию на эту Люси.

А пока Адам не расплевался в сторону всего невыясненного с Люси, Татьяна продолжает путать его мысли своими, с явным любовным подтекстом, характеристиками этой Люси, в которой она души не чает.

– Да, она такая. – Соглашается со своими подругами Татьяна, хотя они ничего конкретного не говорили, а эти их вздохи восхищения можно было отнести к чему угодно. – Но при всей её няшности и её так и хочется помять, – с такой несдержанностью в сторону прямо своими руками помять эту Люси, сказала Татьяна, что у Адама и у самого рефлекторно дёрнулись руки в сторону кое-кому шею помять, – она особа привередливая и если ты ей не понравился, то она никогда к себе тебя не подпустит, а что уж говорить о том, чтобы дать себя погладить. – А вот эти последние слова в сторону этой загадочной души Люси сбили с толку и со всякой мысли Адама, чего-то совершенно не понявшего, с какой это стати первой реакцией человека, встретившего с этой Люси, будет его желание её погладить.

– Она что, лошадь?! – усмехнулся про себя Адам и давай всё-таки разумно подходить к вопросу вот такого понимания Люси, при виде которой тебе первое, что в голову придёт, то это желание её погладить. – Не знаю, я таких людей ещё не встречал, чтобы при их виде у меня руки зачесались в желании их погладить. Вот если набить им морду, что фигурально называется почесать об них свои руки, а их значит почесать, то это было. Хм. Неужели эта Люси такая невыносимая стерва, что при виде неё начинают чесаться кулаки? – задался этим вопросом Адам, и не поверил в такую действительность. Как бы не ядовито не выглядела встречная им нахалка Люси, пусть она даже бросается в него оскорблениями с кулаками, он не станет об неё чесать свои руки. Разве что поставит ей подножку, увернувшись от её нападок.

– Да, Люси такая. – Соглашаются подруги Татьяны, ставя Адам в глупое положение своей недалёкостью ума и воображения.

– Да кто она такая?! – уже не выдерживает Адам, про себя возмущаясь через ёрзанье задом на стуле.

Но если насчёт этой Люси не нужно было ждать хоть каких-то разъяснений – все знают кто такая Люси – то вот насчёт того самого человека, то приготовьтесь! – Делает задумчивую паузу Татьяна, и …Уже терпения никакого не хватает у её подруг. Уже и не готовых ей верить, считая, что это всё плод её фантазий, чтобы подразнить их. И ещё мало ли чего рассказала бы Татьяна об объекте своих мечтаний и фантазий, как все её слушательницы за столом надеются уж точно, а так-то такого человека нет в помине, слишком уж фантастично всё ею на его счёт звучит – не верят они в такое и всё тут – не перебей её на самом интересном для неё, в чём то интригующе месте, очень резко о себе заявивший телефонный звонок. В результате чего она чуть не разлила из своей чашки кофе, нервно одёрнувшись от этого звонка.

Но всё по порядку. Так Татьяна, закатив глаза и чуточку ещё выше забрав свой нос перед своими подругами, кои как не старайся они её перещеголять, им ни за что не выпадет такое счастье как ей, распоряжаться судьбой такого идеального человека, собралась было обрушить на их голову трагедию всей их будущей жизни – имя того человека, которого они по своей недальновидности пропустили мимо себя, или скорей всего, не по их головам эта шапка, – а они и потекли мозгами. – Так хотите знать, как его зовут? – в предел интригующе их спрашивает Татьяна.

– Угу. – Только и смогли промолвить подруги Татьяны, скованные страхом из-за того, что та может в любой момент передумать, но больше всего из-за того, что они не смогут вынести в себе озвученного ею откровения, после которого они будут всю оставшуюся жизнь кусать свои локти за свой упущенный шанс охватить от жизни билет в счастливую жизнь. Ведь, как оказывается, они знали того самого Витька, как зовут объект выбора Татьяны, и никогда за ним не признавали столь высоких свойств самого завидного жениха. А скорей наоборот, они над ним насмехались, стоило ему только в их сторону проявить робкую заинтересованность.

– Ты, Витёк, однозначно достоин лучшей доли, – с сарказмом посылала Витька на все четыре стороны, где как раз лучше всего искать принцесс, та из подруг Татьяны, которая характеризовалась повышенной нетерпимостью, на чём и погорела с Витьком, – я, сам видишь, слишком для тебя импульсивная и эмоциональная, а тебе нужно уже сформировавшаяся личность, которая тебя не даст в обиду.

– И кто ж это может быть? – нет предела наивности Витька, каждому слову девушки в юбке верующему и считающему, что они всегда честны с ним и им только можно и верить.

– Само собой принцесса. – Даже не понимает в своём изумлении подруга Татьяны, как можно не знать ответа на этот самый обычный вопрос.

– А ты не она? – А вот сейчас Витёк сумел сбить с толку подругу Татьяны, которой пришлось изо всех сил постараться, чтобы признаться в том, что она не она.

А Витёк, что за подлый в своей простоте человек, продолжает усугублять положение подруги Татьяны в непризнанном принцессой качестве.

– И как отличить принцессу от не принцессы? – Задаёт этот вопрос Витёк, и падла, смотрит в упор на подругу Татьяны, явно анализируя её на предмет отличительные особенностей не свойственных принцессам. Из-за чего та начинает себя чувствовать оскорбляемой и раздеваемой от даже самой не значительной возможности выдать себя такого высокородного рода особой. И при этом она ничего этому противопоставить не может, ведь она сама ко всему этому подвела себя.

И ей остаётся только нервничать, посылая Витька немедленно другую грядку окучивать, как на своём, дворовом языке выражаются далеко не принцессы.

– А не пошёл бы ты, Витёк… – только она замахнулась послать Витька куда подальше, как он её перебивает на самом интересном слове адресате.

– Куда? – спрашивает Витёк.

– Куда сказала. А то смотри, всех принцесс разберут. – Говорит она.

– Но как же мне её узнать? – недоумевает Витек.

– На ловца и зверь бежит. – Говорит она.

– Что, что? – ни черта не понимает Витёк.

– А ты будь внимательным и сразу её найдёшь. – Ставит точку с запятой в разговоре с Витьком подруга Татьяны, добавляя, как на тот момент ей показалось, то очень искрометную шутку. – Ты, Витёк, как человек разумный, должен понять, что у тебя, чуть ли не быдла, нет ни единого шанса заполучить принцессу. И если на что и можно надеяться, то один на миллиард случай (вроде такая диспропорция между людьми голубой крови и всеми остальными, с первой и второй группой крови).  А что это значит!? – как бы спрашивает подруга Татьяны.

– Что? – Откликается  в предел заволнованный Витёк.

А то, что тебе нужно рассчитывать только на счастливый случай. – На подъёме всё это говорит подруга Татьяны и сама возбудившаяся от такого накала страстей.

– И как? – продолжает тупить Витёк. При виде чего у подруги Татьяны прямо руки опускаются от бесполезности Витька в этой её задумке разыграть Витька. И что ему не дашь в руки, всё бесполезно, только ещё хуже будет. Но она не собирается сдаваться и обрекать себя на домогательство со стороны Витька.

– У тебя есть телефон? – уж и не зная в чём можно быть уверенным в сторону предельно бесполезного и глупейшего человека Витька, подруга Татьяны задаётся этим вопросом очевидности для современника, представить себя не могущего без этого мобильного устройства.

– Есть. – Ещё и лыбится в ответ Витёк, демонстрируя в своих руках, бля*ь, кнопочный телефон. Он явно считает, что наличие у него этого устройства даёт ему все преимущества для достижения поставленной его природой цели, охомутать принцессу.

И Татьяне не даёт раскрыть рот в сторону его послать лишь обязанность уберечь себя от Витька.

– Значит так. – Говорит подруга Татьяны, кивая в сторону телефона Витька. – Набираешь по нему случайный набор цифр, и…

– И? – да, бл*ь, что не так с Витьком, помолчать и секунду не могущему, и на каждом важном слове перебивающим подругу Татьяны.

– Заговариваешь зубы ответившему. Это у тебя, как я вижу, лучше всего получается. – Как то уж экспрессивно и зло это сказала подруга Татьяны. И на этом всё, у неё нервы не железные и она оставляет Витька наедине со своей судьбой.

Вот только Витёк на всё это смотрит с другой позиции, и он вот так сразу её не отпускает, бросив ей вслед умоляющий вопль. – Ну хоть подскажи с чего начать. У меня все цифры разом просятся набрать.

– И что, бл*ь, я ему назвала?! – только сейчас охренела подруга Татьяны от понимания того, что она сделала, продиктовав Витьку номер телефона Татьяны. – Или же мой? – А вот это было ею спрошено со странной надеждой, где она с нервной истерикой смотрит на телефон в руках Татьяны и понимает, кто это сейчас той может позвонить. – Это мой и только мой Витёк! А эта гадина этого и не скрывает, надо мной весь день насмехаясь. Витёк по своей душевной простоте рассказал эту историю с поиском для себя избранницы через набор случайных телефонных цифр, и тем самым заинтересовал Татьяну, обратившую на него своё внимание. И что мне теперь делать?! – вопросила себя заклятая отныне подруга Татьяны, глядя на ту исподлобья своей оппозиции к ней. – А может Витёк только сейчас решился набрать номер, и тогда…Я должна ей помешать. – Схватившись рефлекторно за вилку со стола, подруга Татьяны приготовилась защищать свои права на личное счастье. И только позвони сейчас ей Витёк, то…

– Вы его скорей всего видели. – Начинают подтверждаться самые страшные опасения подруг Татьяны. – Его имя… – Здесь Татьяна делает кульминационную паузу для всех, в том числе и для Адама, чего то запереживавшего за себя и за то, как его имя назовут: сильно акцентировано, с придыханием или же с особым жёстким ударением, – и никто не дожидается этого имени из-за перебившего все их ожидания телефонного звонка (Он звонит! – обомлела от верности предсказания своего сердца подруга Татьяны). На который все за этим столом люди в момент с дрожью одёргиваются и нервно про себя вопрошают. – Это ещё кто?!