Гастарбайтер

Сармат стоял мирно и, похоже, поняв, что не миновать, достал кастет из правого кармана и небрежно бросил на пластмассовый поднос:

– Вот, жандармы!

Бек и Султан еще раз убедились, что у Сармата самозащита была на первом месте, самолюбия было хоть отбавляй. Держался он уверенно и, не моргнув глазом, всегда первым лез в драку – заканчивал последним. Во время побоища был беспощаден, и себя не жалел. Передние зубы поменял на металлокерамику, он их потерял во время драки. Внушительного размера туловище располагало быть первым среди людей. Его черные, узкие, словно прорези глаза глядели суровее, чем у других. Брился наголо.

Западные шлягеры тут, казалось, звучали раскованно, желанно. Фасад здания, где бушевала танцующая толпа, был из стекла. Девушки, одетые в легкие платья с открытыми плечиками, будто, сознавая важность своего присутствия, гордо передвигались в паре кавалерами. Их безупречные наряды, особенно волосы, делали толпу черно-бело-каштановой. А их голые, до колен, ножки бросались в глаза мужчин, смешиваясь в ритме музыки.

Дух товарищества в клубе окрылял Бека. Тем не менее, он стыдился, что находится среди этих танцующих людей. Наверняка они догадывались, что они не местные. Участники вечера были горожанами, родившимися и выросшими в этом округе. А пришедшие ворвались по своей воле в их жизнь, чтобы потеснить, нарушить их безмятежные привычные устои, чтобы добиться своей цели. Султан видно тоже почувствовал легкое смущение, а Сармат наоборот ощутил прилив энергии. Ему захотелось даже стукнуть кого-нибудь, чтобы выяснить главную истину – кому он должен подчиниться в этой массе. Потягаться силой, а после жить спокойно.

Они остановились на краю танцующих людей, чтобы привыкнуть к обстановке. Одна девушка ринулась в их сторону и, сходу поцеловав Сармата в щеку, выпалила:

– Тебя ждет сюрприз! – сказала и, повела куда-то за сцену.

Бек и Султан оставались в зале, пока их не пригласили танцевать. Как только вернулись на место, к ним подошел незнакомый парень в строгом синем костюме:

– К вам можно обратиться? – сказал он робко. – Тут у нас – казино. Загляните и туда.

– А можно? – переспросил Султан.

– Не хочу оставлять здесь последний медный грош, – ответил Бек с раздражением.

Незнакомец, прикрыв рот ладонью, не стал дальше говорить. Похоже, стыдно стало оттого, что посетитель признался в бедности. Другой рукой он отдернул бархатную занавеску, обнажив еще один светлый зал. Его загораживало стекло, которое показывало все что внутри, но с той стороны не могли видеть, что на них смотрят отсюда люди.

Беку, похоже, и это было не по душе, он сказал:

– Вот это да! Новые местные!

– Эй! – удивился Султан. – Смотри! Кайрат!

– Не беспокойте их, пожалуйста! – сказал незнакомец.

– Что он тут потерял? – спросил Бек. – Не похож на себя. Видать, ему непривычно, он определенно не в своей тарелке…

– Как же! Ему выпал такой куш! – проговорил незнакомец.

Бек отошел, почесав указательным пальцем за правым ухом.

– Не похож он на моего земляка. Кайрат! Эй!

Стал стучать по стеклу Султан. Тогда незнакомец вежливо предупредил:

– Тот, кого вы кличете, находится под моей охраной. Пожалуйста, не зовите по имени. Нежелательно. Такую эйфорию испытывают все, кому повезло. Он сейчас не знает, как быть ему! Это нормально. Ему надо прийти в себя. Почти час как он не поднимается с кресла, пьет апельсиновый сок и ждет кого-то. Не встает с места. А когда выпал ему выигрыш, вы бы видели! Собрал все жетоны выигрыша в охапку – так много оказалось их, потом так оставался, пока не попросили освободить место или играть дальше. Я подошел к нему помочь, а он кидается ко мне, как маленький – сообщить о своей победе! Он, наверное, думал, сказал мне первому, но мне и остальным тут все видно.

– Месяц как не ночевал дома, – сказал Султан. – Звонит, каждый раз одно и то же: «На картошку».

– Как долго ходит в казино твой патрон? – спросил охранника Бек.

– Я занимаюсь его безопасностью вот уже двенадцатую ночь.

– Он – новый богатей! Кайрат, наш жеребенок! – радовался Султан.

– Вывернул вчера карманы пальто, надо было достать бирку что ли, и рассыпал пачку баксов – даже поднять лень ему. Я тут же ринулся, и мне не дает делать это. Говорит, «Не трогать!» Потом добавил: «Плохая примета!» Так и осталась валяться валюта на ковре, пока он не скрылся из виду, и я – туда же. Мне надо его самого беречь, а не деньги.

– Как он понимает свое положение? – спросил Султан.

– Когда он говорит без напряжения в голосе, я ему объясняю, так и так, это надо, а это нельзя, почему нельзя и тэ-дэ и тэ-пэ. Хочу расшевелить интерес к жизни, – размышлял вслух телохранитель вместо ответа. – Повторяю ему, разве это дело, столько время тратить на игру. Градоначальник скоро будет интересоваться всеми азартными залами. А он мне говорит: чего хмуришься, подбородок к потолку! Я почти местный дворянин, ты – разночинец! Надеюсь, ты человек из порядочной семьи? Хотя, не стану скрывать, мне начхать на твое семейное происхождение! Я сам сколотил себе капитал. А кто поперек пути мне встанет, а? Да кто он мне? Отец, брат, сват?

– Радоваться надо нам всем. Ему полезно, – поддержал Бек. – Правильно говорит.

– У него хорошее чутье, он предвидел все. В городе не было и в помине казино, а он уже готовился, накапливал деньги. Так прикатился! Как на работу, – не скрывал зависти Султан. – Однако мне спится спокойно, я – нормальный, а он – нет. Снятся ему кошмары, потому как душу занимает азарт! Он все время хочет выиграть до дна кона, а как это сделать – знает шулер.

Охранник, тем не менее, продолжал следить глазами. Подозревать земляков своего подопечного, однако было не в чем.

Тем временем, Бек и Султан пошли дальше, охранник окликнул их, но ничего не мог поделать, они уже были внутри зала. Кайрат стоял отрешенно, кажется, не ведал, что рядом находятся люди. Тогда Бек нарочно встал напротив него и, когда он, поднял голову, спросил:

– Кто же тебя так зомбировал? Узнаешь нас?

– Скоро узнаю, – ответил Кайрат.

– Когда деньги становятся выше головы, то человек тонет в них, – сказал Султан. – А если не выйдешь из этого болота? Когда бумажки захватывают волю и физиологию, тогда, считай, человека нет, он превращается в их раба.

– Так нельзя ли играть с ними, а не так, чтобы деньги играли мною?

– Проиграешь – что будешь делать? – спросил Бек.

– Это лучше, чем казаться.

Бек обнял его, похлопал по спине – тяжеленный такой, кажется, в землю вкопанный, стоит и ухмыляется. Бек ощутил под жилетом Кайрата острые края толстых брикетов. В глаза ударило, когда тот расстегнул пуговицы жилета специально, чтобы показать землякам наличие желтого металла. Он был буквально опоясан слитками.

– Помните, дядя Бек, Алексея в романе Достоевского, – хвастался Кайрат. – Недавно я прочел. Он влюбчивый такой, обнимался, обнимался. И мне хочется, но помню всегда свою примету. Тенири не позволяет. Поэтому, кто ринется обнимать меня, то я им говорю, «не приближайся ко мне. На мне бомба!.. Убьет!» Они думают – шучу… Нет, я не вчерашний Алексей. Не шучу, имей дело со мной на расстоянии. В машину садишься – гремит, черт! Не поймешь, то ли железный, то ли стекольный звон отдается…

– Продолжай в таком же духе! Чем дольше будешь добывать золото, тем богаче страна! – посоветовал Султан тогда. – Только налоги плати вовремя.

– Что вы говорите? Вот это земляки! – удивился охранник.

– А ты что думал? – ответил ему Султан.

Прошло не менее получаса, как Бек и Султан вновь увидели знакомое лицо Сармата, движущееся среди массы в их сторону. Оно сияло от имевшегося, казалось, везения. Руки в карманах, шаг уверенный. Бек, увидев изменившееся настроение богатыря – земляка, сказал:

– Возвращается с победой!

Султан ничего не сказал.

Они были рады, что Сармат, человек с таким крутым норовом, выбрался живым и невредимым. Однако он оглядывался назад, откуда вышел. Бек побоялся, что ему так эта затея понравилась, что он может убежать туда, снова.

– Ты что там забыл? – спросил Султан.

– Лучше подумай, как нам теперь выбраться отсюда? – сказал Бек. – Что так долго?

– Случилось что? – спросил Султан его.

– А зачем тебе? Или хочешь мое место занять?

– Нет, не хочу, – ответил Султан. – Мы думали, что попадешь в какую-нибудь историю.

Сармат привычно нагнул голову на одно, а после – другое плечо так, что раздался хруст в районе шее. Потом добавил:

– Что может случиться со мной, Султан? Женщина! Она для меня мир радости. Она на то и существует, чтобы снимать с нас налет печали. Так что, если я помру, то из-за них.

– Я вижу, ты не переносишь бесплодье Алмы. – продолжал разговор Бек. – Но бывают женщины бесплодные, а потом враз и рожают.

Сармат поднял узкие черные глаза на Бека. В них стояла неимоверная злоба, которую тот раньше не видел у него.

– Моя жена на это не способна. Дядя, посмотри лучше на себя.

– А что? – не понял, похоже, Бек.

– А где ваши дети? Человек без детей, все равно, что столб у дороги; он не дерево, хотя сделан из дерева!

– У меня не только они, даже внучка и внук.

Музыка в ночном клубе замолкла, люди стали расходиться. Вслед за ними чештюбинцы потянулись к выходу. На пороге неожиданно встретили Марию Ивановну! Она пригласила их в свою машину, а когда подвезла до дома, вышла из нее, оставив дверцы машины открытыми, подала руку Сармату:

– Это было чудесно, Сармат! – сказала она поставленным голосом и долго не отпускала руку.

– Марр-ванна! – вторил ей Сармат, глядя в ее глаза.

Пока они прощались, Бек и Султан ушли вперед, не оглядываясь.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Ё-К-Л-М-Н!

– С такими как Сармат людьми наши ряды скоро умножатся, – сказал Бек после завтрака.

– Серьезно? – спросила Алма. – А что случилось?

– Не надо! – бросил Сармат.

– Дядю заботят некие чувства перед местной дамой, – ответил Султан. – Правда, любит ли он, не знаю, но она – с доплатой!

– Пусть резвится жеребец, может родит ребенка, – ответила Алма. – Дай-то Тенири, усыновим!

– Ты зря все это, – посмотрел на Султана Бек. – Нельзя сталкивать лбами.

– Я не о том, – продолжил Султан дальше.

– Ну, говори, что тянешь, – поторопила она.

– Дядя Сармат показывает мне дурной пример.

– Да? – вмешался Сармат. – В чем я перешел тебе дорогу?

– Я целиком даю свою получку в общаг, а ты? Новые купюры складываешь под матрац! Признайся.

– Мы – жертвы обстоятельств, – заявил Сармат о себе в третьем лице. – Нас обязывает чувство долга, а не любви!

– Я когда-либо тебе возражала? – обратилась к мужу Алма и сама же ответила. – Не помню.

Сармат не раз отказывался давать деньги общий котел. В то же время Сармат кормился с ними – за счет всех! Деньги не собирался давать. Однажды Беку пришлось при всех даже пристыдить его, но сейчас он, похоже, боялся идти на стычку с ним.

– Сармат, хочешь должок отдать? – спросил тихо Бек. – Казна тает, зарплата еще нескоро.

Сармат не ответил. Бек, когда увидел, что тот намеренно молчит, смутившись, отвернулся.

– Вот такие дела, дядя Бек! – сказал Султан многозначительно. – Перед нами – стена, притом глухая…

– Мы – продукт коллективной жизни, – Сармат ответил в третьем лице о себе. – Теперь в обществе без пяти минут капиталистов полно! Складчина создается, чтобы никто в обществе не оставался голодным. Наказать хотите нас розгами? Пожалуйста, вас много – мы одни!

– Не думал, что ты такой.

– Какой же я?

– Жмот!

Сармат вернулся ближе к ночи. Все, кто еще не уснул, высыпали в прихожую. Тот переоделся молча, лишь после посмотрел на них:

– Мария Ивановна хочет расформировать бригаду! – сказал тихо и, повременив, добавил: – Говорит, я к вам отношусь сочувственно – контроля не веду, а работа идет из рук вон плохо.

Утром Сармат неожиданно заявил:

– Можем ли узнать, какую чистоту на участках начальница считает нормальной? – сказав так, он остановился. – Ей хочется, чтобы ее похвалил городской шеф! Так? Ну, так – пусть скажет, какая ей чистота нужна? Пойду – узнаю.

Сармат бодро шагал по улице, согретой утренними лучами солнца. Он двигался в сторону ЖЭКа, да так живо, что скоро его стало не видать. Шел он к Марии Ивановне, чтобы узнать, какую чистоту можно считать нормальной. Иногда он ходил к ней поздно вечером, а на этот раз решил отправиться в утренние часы. Когда пришел, дверь оказалась заперта. В коридоре – тишина. Но из кабинета доносилось дыхание людей. Дернул ручку, не открывается. Приоткрыл замочную скважину – глазам не поверил. Мужик, мигрант из западного участка! Он приложил свою голову к груди Марии Ивановны и наслаждался. Они даже не реагировали на шум за дверью, так заняты этим. Сармат же почти год как ходил в вечерние часы сюда и баловал начальницу своей мужской силой. При этом он получал каждый раз конверт от нее. В виде баксов, разного достоинства: то 50, то 100! Не понятно было, с чем была связана разница в поощрении?

– Заинька моя! Малина моя! – ласково говорил тот, сжимая в тисках ее большую грудь. – Дай чуточку отдохнуть! Умираю, ох! Как я тебя люблю!

Директриса не хотела слушать, увлеченная буйными чувственными проявлениями, забылась, закрыв глаза. И колыханьем тела опять и опять требовала от него взаимности.

Скрип двери привел в себя директрису. Она, приподняв голову, оглянулась в сторону входа и, видимо никого не ожидая, крикнула:

– Эй! Кто там?! Не входить! Занята – я!

Те, кто был в кабинете, не знал, что в передней следит за ними дворник с восточного участка.

– Она за плату или так?! – пробубнил Сармат. – Я это так не оставлю. Я живой человек, а не игрушка! Посмотрим… кто кого? Ответ получишь, шлюха!

– А твой хахаль, Сармат, когда собирается уезжать? – спросил мужик у директрисы.

– Не говори под руку! – рассердилась она.

Сармат вспомнил, что однажды отлучился на минутку, прислонив к стволу дерева метлу. Вернулся – мужик с западного участка примеряет ее. Получил он по макушке черенком той же метлы. Потом, говорили, ходил он по врачам – лечил рану.

– Почему она позволяет себе такое? – прошептал Сармат у замочной скважины. – А этот, что? Опять хочет по башке?

Мужик встал на ноги и, пошел посмотреть, кто в коридоре? Открывая дверь, он получил по лицу кирпичом, подвернувшимся под руку Сармата. Мужик свалился как подкошенный.

– Что он делает!? Эй!? – заорал Сармат, перешагивая через него, и немедленно вошел в кабинет. – У него что, две головы? Умереть собирается!?

– Эй, ты что дерешься! – проговорил тот, машинально вскрикнув, то ли от боли, то ли от испуга. – Хочешь загреметь за решетку?

– Миха-ай, осторожно! Он опять ударит! – Взвизгнула директриса.

Лежащий навзничь мужичина увернулся от следующего удара Сармата, направленного в сторону лица.

– Тебе не надо за решетку?! – Сармат схватил за ворот. – Мне одной смерти надо, да? Моей жизни захотелось? Сначала я тебя добью! Скотина!..

Опять взвизгнул голос директрисы. Теперь мужик бил железным кулаком Сармата в лицо, в живот.

– Мое терпение хочешь испытать? Тебе жить надоело? – проговаривал Сармат, сам тоже плывя от полученного размашистого удара. Рукой шарил на полу, ища кирпич. – Мою полянку захотел!

Борьба продолжалась на полу, колотили один другого из неудобного положения, директриса смотрела и ждала, когда все это кончится.

– Сволочь! – ревел Сармат, сопровождая действия словами. – Тебе моей радости надо! Сейчас получишь скотина!

– Сармат! Ты что, пришел подраться? – сказала теперь спокойным голосом директриса. – Хочешь остаться без премиальных? Ты зачем пришел?

Директриса не стала, похоже, сталкивать их лбами, говорила только ему. Видно было, сама из-за их борьбы нисколько не переживает.

– Ты, значит, так можешь поступать со мной? – спросил ее Сармат. – Как ханша, держишь гарем! В любое время, любой масти и нужного мужика иметь? Так? Шлюха!

Мужик схватил за большой палец Сармата и перешел на болевой прием. Сармат ухватился за палец, но – поздно. Тот вскочил на ноги и стал дубасить его в лежачем виде.

– Зайка, сейчас я его уделаю! – говорил мужик низким рваным голосом, – Я ему сейчас сдачу в полном объеме верну! С этими людьми только так – хорошего слова они не понимают. От них когда угодно кирпичом по башке можно ждать! Зараза!

В кабинете директрисы мигранты из разных регионов и народов продолжали драться. С окровавленными лицами, они свои действия сопровождали словами полными безысходности.

– Какими такими этими людьми? – отвечал ему Сармат. – Вонючая скотина, это ты получишь у меня на полную катушку!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Адат – обычай; традиция.

2

Арбак – дух, душа умершего; дух предка. Арбакка сыйын. фольк. Вверять себя духам предков, прибегать к их помощи.

3

Манас – великий богатырь одноименного эпоса у кыргыз.

4

«Просьба от нас, благословение от тебя».

5

Kөşө – взвар пшена и пшеницы с небольшим количеством соли.

6

Dambьr taş – уст. Адат. При первом весеннем громе дети и женщины с подойником громыхая бегали вокруг юрты и кричали:

7

Şer ajrьlьp, kөk cьq! Şelin ajrьlьp, sүt cьk! Разверзнись земля и появись трава! Разверзнись вымя и появись молоко!

8

Caqmaq – этн. Детская игра в камушки. Подбросив камушек вверх и пока он в воздухе, той же рукой нужно набрать камушки, разбросанные на земле, и успеть поймать падающий камушек. Кто больше камушков наберет, тот и выигрывает.

9

Qomuz – кыргызский трехструнный щипковый музыкальный инструмент.

10

Мистер Бин – (Mr. Bean) – английский комедийный сериал, главную роль в котором играет актёр Роуэн Аткинсон.

11

Апенди – Кыргызский фольклорный герой юмористических и сатирических миниатюр, в нем совмещен образ мудреца и простака.

12

Зымырык – Сказочная птица.

13

Асатру – Асатру – Общины Асатру зарегистрированы в Дании, Норвегии, США, Испании, Италии, России. В свидетельстве указано, что существует такая религиозная группа, «Община Асатру», созданная в на основе сохранившихся первоисточников религии дохристианских скандинавов.

14

Qujmaq – /kyrg./Олдаьи.

15

Tенири – /kyrg./ Бог.

16

Ашар – Традиция: взаимопомощь путем предоставления собственной силы.

17

Тенгрианство – обозначение мировоззрения кочевников евразийских степей. Культ Тенгри как культ Неба зародился в Центральной Азии от V до I тыс. до н.э. Аналогичная вера существовала у древних китайцев во время конфуцианстве – Тянь – Небо, у хунну и у древних шумеров – Dingir. Л. Гумилев указывает, что «Культ неба – Тенгри – зафиксирован орхонскими надписями». Датский лингвист Вильгельм Томсен, широко известный дешифровкой орхоно-енисейской рунической надписей писал, что первое распознанное слово было – Тенгри (Бог). Он также указывает язык, на котором было написано – кыргызский.

18

Qadьr tyn – рел. Ночь предопределений (в которую, будто бы, определяется судьба человека на весь следующий год)

19

Qut – миф. Кусочек студенистого вещества темно красного цвета, который якобы падает через отверстие верхнего деревянного круга остов юрты в очаг и приносит счастье тому, кто сможет взять (взять его может только хороший, чистый человек, в руках же дурного человека он превращается в кусочек кала).