Иная. Подаренный шанс

– Идэя.

– Присядь, – и она похлопала ладошкой в ажурной перчатке по мягкому сиденью.

Я послушно опустился рядом, стараясь сохранять дистанцию.

– Значит так, дорогой мой «принц», церемонится, как дядя я с тобой не собираюсь. Да и портить ему настроение тоже не позволю. Ты и так пятнадцать лет мотал его нервы на свои пятнистые лапы. Поэтому по порядку.

Я улыбнулся и многозначительно кивнул. Спорить с тётей всегда было себе дороже. Да и как-то не хотелось после всего сказанного дядей в кабинете.

Видя несвойственную мне покорность, леди недоверчиво подняла бровь, но быстро отбросив лишние притирки, перешла к делу:

– Итак, напоминаю всё то, что должна. Понимаю, что об этом положено было рассказывать твоей матери, – Окатана на мгновение запнулась, – но, раз её нет, слушать придётся меня.

Упоминание о матери на мгновение кольнуло моё уставшее от суеты и борьбы нутро. Да, пожалуй, будь она здесь, всё было бы иначе. Интересно, одобрила бы она отправку медальона?.. Счастлива ли она была рядом с отцом? Мне казалось, что да. Но их не стало сразу после рождения Дартина, и многое покрылось туманом забвения…

Моё погружение в собственные мысли не осталось незамеченным.

– Каил, – тётя осторожно коснулась моего плеча, – мне жаль. Но на церемонии и расшаркивания нет времени. Прости, но тебе однажды придётся править оборотнями, поэтому сантименты и страдания оставь при себе и вынимай в недоступном для других месте. Мама, папа, без разницы, других это не касается.

Я нервно сглотнул, чувствуя, что блеск моих глаз становится тяжёлым. Это очень хорошо действовало на стаю, мне подчинялись почти мгновенно, особенно те, кто слабее, тётя же лишь слегка повела плечами и зябко поёжилась:

– Да, мой мальчик, правда, она такая. Всё, выключай своё эго и прекращай метать молний, некогда, скоро ужин.

Я медленно вдохнул, стараясь пропустить мимо зябкие воспоминания и столь пренебрежительную, как мне казалось, речь тёти.

– Итак: иномирки. Повторим. Судя по книгам прибытия, все прекрасные дамы, отправленные в Вартарион, какой бы расы они не были, отлично совмещаются с оборотнями. Рождаются у них, естественно, только оборотни.

– Леди Окатана, мы проговаривали это сотни раз.

– Цыц, не перебивать! – тётя пригрозила мне пальцем, – До этого ты всегда слушал в пол уха, так как не собирался отправлять медальон в храм. Теперь проговариваем с расстановкой.

Я сдался, разведя руками, готовый вновь выслушать, всё, что полагается.

– В книге бытия прописаны следующие варианты: чаще всего прибывают люди, с ними справиться проще всего, они уступают вам по силе, редко обладают магическими способностями, быстрее идут на контакт. Задача, как и со всеми другими, взять своё, увести с золотого песка арены, сдать нашим воинам, или магам, те доставят в родовой замок, самому вернуться, закрыть раскол портала.

– Я помню, – отозвался, пряча лёгкое раздражение, – как и со всеми другими.

– Прекрасно, – вторые по силе гаворды, – магии в них нет, а вот физическая сила, не приведи Богиня, крепки телом, но не слишком ловки. Здесь, скорее всего, не обойдётся без драки. Оружие тебе проносить на арену нельзя, значит, придётся брать голыми руками. Хотя, постарайся договориться, дальше схема та же, вывести, сдать своим, закрыть раскол, принимать поздравления.

После слов Окатаны я живо представил широкоплечую, рослую гавордскую девицу с голубоватым цветом кожи и тёмными, как смоль волосами, в паре с которой кубарем катаюсь на золотом песке, пытаясь обуздать горячий нрав, или договориться.** Можно конечно перекинуться, тут главное, чтобы в обморок никто не падал. Иномирки к подобным метаморфозам не привычны. Хотя, если упала в обморок, считай, дело сделано, взял на руки, вынес через священную арку, сдал, вернулся, закрыл раскол… «Ох и страшные эти гаворды, вернее… Как бы так корректно сказать, внешность у девиц сей расы уж очень специфическая, мужеподобные, широкоскулые, но выносливые. Зато от таких всегда крепкое здоровое потомство и часто по паре оборотней за раз. Плодовитые девицы». Тем временем, прерывая мои мысли, вновь подала голос Окатана:

– Эльфы. С этими сложнее всего, обладают магией и точно будут ею пользоваться! С этими лучше договариваться, иначе погоняют они тебя отменно. Вернее она. Эльфы единственные, против кого можно использовать магическую ловушку, которую дадут наши маги, крепишь на пояс и молишься, чтобы не пригодилась. Ловушки очень болезненны для эльфов, девочке будет очень больно, но благодаря потере сил сможешь забрать её с арены. Всё понял?

Я благоразумно кивнул. Перед мысленным взором встали тонкокостные стройные эльфийки со слегка заострёнными ушками. Очень красивая раса и очень опасная. Но авторитет клана поднимает в разы.

– Ну и остались эфи. Вероятность очень мала. Насколько я знаю, не до меня, не после меня эфи к вам не заносило. Но… Я не желаю тебе эфи! Такую приручить трудно. От вида оборотней в обморок не падают, в нашем мире есть и оборотни и эфильды, они чем-то напоминают оборотней, так что переброской ты её не удивишь и не испугаешь. Если не успеешь договориться, взлетит, тогда только измором. Выносливость в полёте достаточно высока, ждать придётся не менее четырех-пяти часов, дальше спустится.

– А сколько тебя дядя гонял, – не выдержал я, чтобы не передёрнуть разговор,

– Шесть с половиной часов.

Я невольно присвистнул.

– Да, мой мальчик, – сладко улыбнулась Окатана, – с такими не просто, и до, и после. Сбегают быстро, искать тяжело. Если запах успеешь засечь, только так и находили.

– Как тебя?

– Как меня. Так что уж постарайся договориться, а то зрителей совсем уморишь.

При упоминании о зрителях меня невольно передёрнуло. То, что «принятие» давно стало зрелищем для народных масс, меня особенно не радовало. Арена с золотым песком, где от зова крови медальона просителя рождался раскол, из которого приходила Иная, была накрыта высоким прозрачным куполом, стелящимся от самой земли, подобно энергетическому полю, которое пускало при соприкосновении с ним приличный разряд, способный сшибить с ног даже здорового оборотня, что не позволяло девушкам сбегать, кроме, как через священные ворота. А вот за куполом располагалось огромное количество трибун, на которых размещались кланы, стаи и иной честной люд, которому посчастливилось попасть на праздник.

– Так, теперь по детям, – вернула меня на землю Окатана, – дети твоё преимущество, женщины всегда более сговорчивы с детьми, готовы идти на уступки, так что, пользуйся этим.

– Дети явление нечастое.

– В твоём случае наверняка будут, уж слишком долго ты тянул.

Мысль о детях неприятно кольнула. Появление ребёнка на арене означало, что я отнял его у его отца, да ещё и стёр у бедняги любое о нём воспоминание. А вот сами дети своего родителя помнили, что явно усложняло выстраивание отношений, как с мамой, так и с ними самими. М-да, зря я всё-таки сдался, нужно было стоять до конца. Строить своё счастье за счёт счастья другой семьи – дело скверное. Проще наступить на собственное горло…Финальную речь тёти я прозевал, так как заплутал в привычных мыслях протестующего нутра и выплыл только на заключении.

– Всё! Вроде бы ничего не упустила. Надеюсь, вопросов нет?

Я натянуто мотнул головой, пытаясь отмотать последнюю фразу.

– Вот и отлично, – идэя поднялась с качелей и огладила юбку платья, расправив волнистые складки, – а то твой дражайший дядя, не узрев тебя на встрече гостей, будет весьма огорчен.

Я поднялся следом и, коротко кивнув, направился к выходу из оранжереи. Время действительно поджимало.

– Каил! – тётя окликнула меня практически у двери, – надеюсь, ты услышал меня насчет эфильдов?

Я натянуто улыбнулся, понимая, что как раз эту часть беседы благополучно прослушал, и слегка склонил голову, подбирая слова для неловкого признания. Но тётя, похоже, приняла сей знак за согласие.

– Что ж, тогда я желаю тебе удачи. Благослови Богиня твой день.

Свой выдох я услышал раньше, чем осознал, что только что упустил нечто важное:

– И ваш, идэя, пусть будет благословлен.

Глава 7. Неора Лери Варханда

Проклятая ржавая балка, державшая водосток, всё-таки надломилась, не позволив Селиону даже примериться к прыжку. Тот едва успел ухватиться за край резного карниза, когда миновав два с половиной этажа, скрипучий метал лязгнул о камни мостовой. Сердце ухнуло в пятки… «Что ж, добро пожаловать, мискаты!» Благо сын уже успел подтянуться и забраться на откос, дёрнув в руку расколовший черепицу хвой. А я в очередной раз мысленно поблагодарила деда. Если бы не его тренировки…

Мысль оборвалась хлопком створки слухового окошка, и лунный свет тут же обрисовал втискивающуюся в проём фигуру. Медлить было нельзя, пришлось перекинуться и, оставляя запах зверя, прыгнуть на соседнюю крышу. Что ж, теперь меня проще выследить. Но даже в этом есть своё преимущество. Селион по-прежнему чист, с него не слетел аромат травы, а значит, в крайнем случае, можно буде увести мискатов за собой.

– К порту, – хрипло скомандовала я, вернув себе прежний облик, и мы дружно перемахнув конёк, скатились по знакомому откосу.

– На крыше! – гаркнул зычный голос, когда наши макушки уже скрылись за скатом. Вероятно, это был тот самый наёмник, чей силуэт так художественно обрисовала луна.

«Заметил-таки, вот зараза! Теперь не оторваться. Если только…»

Мы мчались на юго-восток, где на горизонте, в обрывках лунной дорожки, мелькали мачты торговых судов. В порту всегда проще скрыться. Но до порта ещё нужно добраться, а у нас на хвосте мискаты.

«Только бы не кошки! – молилась я всем местным богам, огибая очередной дымоход – Волки в обороте прыгать по крышам не станут, медведи пойдут низом, а от людей, вернее оборотней в людском обличии мы и на своих двоих как-нибудь удерём…»

Но фортуна помахала нам хвостом! Чёрным хвостом пантеры, похоже, вожака мискатов, который, отправив людей по низу, недолго думая, сиганул за нами, оборачиваясь прямо в воздухе. Это зрелище мы с сыном успели оценить даже с большого расстояния.

От пантеры по крышам не удрать, если не обернуться самой. Пришлось вновь перекинуться и, усадив на спину Селиона, припустить со всех ног по благословенному знакомому маршруту.

Я знала, что преимущество не за нами. Мискат был явно крупнее и сильнее, а на моей спине ещё и сидел Селион. Да, сын был подготовлен, знал, как держаться крепко, плотно пригнувшись к спине и поджав ноги, чтобы уменьшить нагрузку и увеличить мою маневренность, но силы всё-таки были не равны. Пока нас спасало лишь то, что мы успели заранее прошерстить местные крыши и качественно петляли, запутывая следы, но долго так продолжаться не могло, нужен был рывок, или секрет. И он у нас был…

За мясной лавкой в заброшенном доме прятался старый лаз. К нему и лежал наш путь. Из подвала до самого порта вёл подземный туннель, некогда принадлежавший контрабандистам. Банду давно накрыли, и дом отошёл урядникам. Но из-за ветхости и сырости здесь давно никто не жил. Окна стояли заколоченными, забор порос сорняком, а на калитке висел ржавый амбарный замок. Однако «чудо-терем» был всё-таки приметным, из-за меток управы в виде красно-зелёных флажков по периметру, а потому попасть в дом, не привлекая внимания, было сложно, если ты не шёл через крышу. На крышу местные не совались, «больно нужно лазать по хлипким развалинам». А вот мы напротив, полюбили поросшую мхом двускатку из-за разобранной трубы старого дымохода, через которую легко можно было пробраться внутрь.

Да и мясная лавка, ютившаяся по соседству, была прекрасным прикрытием, так как качественно отбивала нюх в радиусе нескольких десятков метров. Ещё бы, такое обилие окороков дёрнет за усы любого оборотня.

Этот фейерверк ароматов и позволил нам ненадолго оторваться. Но когда сын уже спустился в трубу, северный ветер донёс до меня запах преследователя. Близко, непозволительно близко… «Недооценила я тебя, чудище мискатское». Не смотря на то, что ветер был в нашу сторону, спуститься я не успевала. Оставалось одно… Бросив мешок сыну, я тихо нагнулась в зияющий проём, чтобы Селион мог меня услышать:

– Иди один, встретимся в порту у старой баржи.

– Мам, но…

– Некогда, Сел, поспеши! Если не приду через час, уходи из города!

– Я не пойду без тебя!

– Пойдёшь. Уходи на север в Агирон, всё как договаривались…

– Не пойду! – Селион упрямо поджал губы, нервно вцепившись в мешок.

– Пойдёшь, мы обсуждали. Всё! Деньги в сумке. Встретимся позже, – и оттолкнувшись от края провала, я бегом рванула на соседнюю крышу.

Снова пришлось обернуться и уводить нюхача в другом направлении. Теперь мне было легче петлять и набирать скорость, и хотя страх за сына щемил нутро, я приказала себе не думать и нырнула в тень очередного ската, дабы спуститься вниз и, сменив облик, постараться добыть одежду в узких дворах городской прачечной. Потом оставалось затеряться в какой-нибудь, пропахшей алкоголем и помоями, таверне, набрать смрадной вони на слишком чистое тело и под прикрытием душного амбре добраться до порта.

Спрыгнув в подворотню, я ещё раз невольно взглянула на крышу. Сердце кольнуло тревогой, пришлось «дёрнуть себя за усы»: «Мой мальчик уже большой. Не раз попадал со мной в передряги… Справится. А моя задача дать ему как можно больше форы».

Глава 8. Каил Навадайи

Громко смеясь, Дифая танцевала с Верато уже третий танец подряд…

В просторной гостиной дядиного имения, после плотного ужина оборотни решили предаться веселью: танцам, играм на бильярде, светской беседе и, конечно же, прогулкам по имению. Это не был чинный бал в родовом замке, где надлежало вести себя соответствующим образом. Бал обычно устраивали после прибытия невест. Это было закрытое мероприятие, где блистала и отдыхала правящая верхушка кланов.

Конечно, откровенного разврата, или недостойного поведения здесь не допускалось, но некоторые вольности были позволительны. Например, свободным, не обремененным парой гостям, было вполне пристойно уединяться в укромных местах правого крыла имения: нишах, отводах, галереях и даже, в трепетно любимой тётушкой оранжерее, для более близкого общения. Не говоря уже о том, чтобы громко хохотать, плотно прижимаясь к партнеру в танце… Что активно демонстрировала моя бывшая зазноба.

Дартин был прав, Гаури явно благоволил Дифае. И мысль о том, что свадьба наследника пум, вероятно, уже не за горами, качественно портила и без того паршивое настроение. Я не любил алкоголь, но нынешним вечером находил в нём горькое, извращенное удовольствие.

Сегодня в имение Навадайи семейство Верато прибыло в полном составе. Глава Элдор Верато со своей дражайшей супругой Марией, которая, к слову сказать, была человеком. Старшая дочь Марии Анна, перенесенная с ней из иного мира. Бесценное сокровище, принятое в род, которое досталось одному из сыновей второй ветви клана Берону. Пумы не желали делиться даже хрупкой надеждой с другими кланами и оставили девочку в стае, отказав в прошении о замужестве, как волкам, так и лисам. На случай, если однажды этой ветви придётся выйти из тени, там уже имелся наследник, Эмануэль Верато, девятнадцатилетний юноша, ныне развлекающийся в саду. Здесь же была и младшая дочь пары – Эмилия, уже обремененная проклятием бездетности, что не помещало ей за три года сменить двух мужей. Да и ныне она прибыла в сопровождении нового кавалера. И, конечно же, вышеупомянутый Гаури, наследник и будущий глава клана, чьё прошение о невесте было трижды отклонено Богиней.

Гаури был старше меня всего на пару лет и некогда в академии мы даже дружили. Яркий, самоуверенный, себялюбивый, он всегда привлекал сокурсниц своим особенным неуловимым шармом, носившим некий «человечески» оттенок. Всё семейство первой ветви рода пум было рыжим с точеными подбородками, но парень умудрился унаследовать от матери сочный пшеничный оттенок волос и более изящный овал лица, что гипнотическим образом притягивало женщин. Гаури, тщеславно полагал, что приложи он лишь каплю усилий, к его ногам падёт любая, даже самая недоступная леди. И не раз доказывал это на практике, заключая споры с сокурсниками то на одну, то на другую приглянувшуюся оборотницу. После чего начинался этап соблазнения, за которым с упоением следили все посвященные…

Тогда всё это казалось мне забавным, ныне же дёргало нутро за усы. Правда Дифайя была не наивной лисичкой и, пожалуй, на данном этапе в искусстве соблазнения обыгрывала Гаури по всем фронтам. Но я всё ещё хотел видеть её другой. И, желательно, рядом с собой…

Впрочем, эти двое друг друга стоили, о чем не раз тактично нашептывало здравомыслие. Но задетое самолюбие плохо слушало доводы рассудка, одержимо возвращаясь в памяти к тем редким моментам, когда Дифая позволяла мне надеяться. О, она умела раскачивать качели интереса, то приближая, то отдаляя от себя мужчин, сначала цепляя и раня, а потом лаская и покоряясь. Но иллюзия власти над этой женщиной быстро сходила на нет, и она снова выворачивала нутро какой-нибудь изощрённой провокацией. Я не мог назвать чувства к Дифайе любовью, скорее одержимостью, но эта одержимость никак не отпускала нутро. Я получал то согласие, то отказ, то всевозможные условия, при выполнении которых маячила надежда на продолжение, но никогда не имел четкого понимания кто мы друг другу… И от того жажда обладания только росла.

Так продолжалось больше года, пока остатки самолюбия не заставили меня оборвать эту странную угнетающую связь. Оборвать, но не выздороветь до конца. Я с головой ушёл в дела клана, чтобы ночью валиться на пастель без мыслей и собственно «без задних ног»… Правда, благодаря Дартину, со временем дышать стало легче. Он таскал меня на какие-то тренировки, прогулки, мероприятия, и именно по его настоятельной просьбе я старался избегать любых точек пересечения с Дифайей. И нужно сказать, что до нынешнего дня мне это вполне удавалось…

Но сегодня яркая горячая брюнетка маячила перед глазами как красный флаг!

– Каил, ты меня избегаешь? – бархатный голос змейкой заскользил по разгоряченному алкоголем нутру.

Вот уж не ожидал, уходя на балконную террасу, что Дифая решит отправиться за мной. «Ведьма» намазолила глаза настолько, что я решил выйти на свежий воздух от греха подальше, да и от шумного веселья тоже.

– Каил?

Пришлось обернуться, нацепив лёгкую снисходительную улыбку:

– Ну что ты, Диф, ты слишком занята, чтобы тебя избегать.

– Уф, – лисичка надула губы и грациозно поплыла к перилам, чтобы оказаться поближе, – да брось, Каил, если ты про Верато, то всё ещё можно переиграть.

Я невесело хмыкнул:

– Зачем?

– Затем, что я скучаю, дурачок, – и Диф мягко подвинулась ближе, будто случайно зацепив меня голым бедром, так невинно открывшимся из длинного разреза платья. Пришлось повернуться к перилам, и плотно упереться ладонями в полированный мрамор, дабы не выдать собственного напряжения,

Чертовка была хороша, пухлые губы, большие миндалевидные глаза с тенью пушистых ресниц, стройная фигура с притягательными округлостями в нужных местах и копна роскошных чёрных волос. Даром, что лиса, на вид так целая пантера.

– Каил? – вновь промурлыкала девушка, прерывая затянувшееся молчание.

– Диф, чего ты хочешь?

– Тебя… – и тонкая ладошка скользнула по моей спине, запуская волну мурашек вдоль позвоночника.

– Смеёшься? – я медленно сжал кулаки.

– Ни сколько, – девушка сладко улыбнулась и, неожиданно нырнув под руку, вдруг оказалась между мной и перилами, – я правда очень соскучилась. Ты словно испарился, ни весточки, ни встречи, ни даже коротенького разговора…

– Мы и так «чудесно» наговорились в последний раз, – и я попытался выпрямиться, оторвав ладони от перил, но лиса, скользнув тонкими пальчиками вдоль талии, вдруг плотнее прижалась ко мне животом. Руки сами вернулись на место.

Диф закусила губу и бросила на меня взгляд трепетной лани. Её коготки стали медленно подниматься по спине до лопаток. Но даже сейчас, в кольце моих рук, прижатая к холодному мрамору, она не казалась маленькой и беззащитной. Кошка ластилась, но в любой момент могла оцарапать или укусить.

Я выдохнул, невольно взглянув на приоткрытые пухлые губы, и уже через мгновение ощутил поцелуй. Дифая словно ждала момента…

Поцелуй был горьким, но алкоголь туманил разум, и разорвать его всё никак не получалось. Наконец я всё-таки отстранился.

– Чего ты добиваешься, Диф? Я завтра еду на арену, а ты выходишь замуж за Верато. К чему вся эта сладостная муть?

– Вот об этом как раз таки я и хотела поговорить, – и девушка медленно провела изогнутым коготком по моей груди, – ты поздно подал прошение, возможно, невесты тебе и не достанется.

– Возможно…– я нехотя отстранился. Зверю не очень нравилась эта игра, но он терпеливо молчал, придавленный доброй порцией алкоголя, однако, услышав про арену, поднял клыкастую морду. Это слегка отрезвило сознание. Я выпустил Дифаю из кольца своих рук и, развернувшись, встал рядом. Девушка зябко поёжилась.

– Ты, кстати обещал, что вообще никогда не отправишь медальон…– попробовала куснуть лисичка.

– А ты обещала, остаться со мной навсегда. Похоже, мы оба не умеем держать обещаний.

– Я умею, – надулась девушка, – просто у меня нет гарантий. Ты не представляешь, каково это, ждать, что всё может рухнуть в любой момент.

– Я бы не подал прошение, если бы…

– Но ты подал! – надрывно перебила Дифая, и резко замолчав, отвернулась в сторону. А потом прошлась по щеке ладошкой, словно стирая слезу.

«Не уж-то плачет?» Нутро дёрнуло чувством вины. «Может, и впрямь не стоило так резко рубить канаты… В конце концов, я и сам не подарок».

– Но я прощаю тебя, – капризно ввернула Дифайя, хлопнув мокрыми ресницами, – и готова выйти за тебя замуж, если предложение ещё в силе…

– О, как! – я даже опешил от столь неожиданного поворота, а внутренний зверь нервно клацнул зубами. Сколько раз я предлагал Дифае замужество, вопреки воле клана и дяди, сколько раз надеялся услышать «да». Готов был отказаться от власти, денег и даже уйти к медведям. Но каждый раз, оценивая варианты, лисичка воротила от меня свою миленькую мордочку. И вот теперь…

– Но у меня есть одно условие.

«Условие… Конечно, разве могло быть без условия».

– Я тебя слушаю.

– Мне нужны гарантии. Поклянись на алтаре, что если вдруг Богиня пришлёт тебе невесту, ты не станешь закрывать раскол!

Я почувствовал, как нервно дёрнул подбородком, от того, насколько напряглось и ощерилось усато-пятнистое нутро.

– И кто же тогда закроет раскол? Кому ты прочишь право на иную?

– Пумам, – невинно захлопала ресницами девушка.

Я нервно хмыкнул. И этот смешок заставил Дифаю засуетиться. Она заговорила быстрее, словно боялась, что я её не дослушаю.

– Каил, ты всегда говорил, что не веришь, в то, что иномирка способна полюбить того, кто забрал у неё всё: семью, родной мир, привычную жизнь. Ведь так?.. А Гаури на это плевать. Вот пусть и разбирается с проблемой, а заодно отстанет и от меня. А мы с тобой поженимся. Ты будешь править, а я… – она на мгновение запнулась, подбирая нужное слово, – буду тебе помогать.

«Так вот оно что? Помогать… В королевы метите, леди?»

– А как же дети? – я навис над красоткой, заглядывая в глаза.

– Причём тут дети, – ляпнула Диф, и тут же осеклась, – то есть, это не так важно, как моя любовь к тебе, Каил. За то время, что мы не виделись, я поняла, что моя судьба рядом с тобой. Ты же тоже это чувствуешь!

– Ни хрена он такого не чувствует! – грянул за спиной до боли знакомый голос.

Дартин был зол! Он стоял в проёме светящегося прохода, отделявшего балкон от гостиной, отчего его силуэт выглядел весьма зловеще.

– Что ты успел ей наобещать, Каил?

– Дар, я…

– Жениться, – промурлыкала Дифая, – и даже готов поклясться на алтаре.

Брат вздрогнул и взглянул на меня с немым, прошитым отчаянием вопросом. И это дёрнуло зверя за хвост. «Затмение пошло на убыль…»

Сколь велика была забота Дартина, вытаскивающего меня несколько месяцев из этой зыбучей топи, столь же эгоистично было желание Дифаи, вновь раскинувшей сети, чтобы из пешки шагнуть в королевы, да ещё и обрести должника. Ведь заполучив иную, Гаури наверняка обретёт и наследника, что явно усилит клан, в противовес нашему. Не думаю, что Дифая «продаст» ему мою невесту дёшево. А долг платежом красен. «Нет, милая, ты не лиса, и даже не пантера. Ты змея…»

Мой смех заглушил шум музыки, долетавшей с распахнутых окон террасы. Якорная цепь, однажды сдавившая горло и приковавшая меня к Дифайе неожиданно лопнула. Она хотела лишить меня шанса… Последнего шанса на истинную! И зверь поднял голову, развеяв не только алкогольный дурман, но и все, рожденные сердцем иллюзии… «Как же ты вовремя, друг! Я заждался!»: