Муунган. Сердце нового мира

Она снова поцеловала перстень отца, поклонилась матери и, показав брату идеальный оскал, вернулась в свою спальню, где в приступе отчаянной злости сорвала с груди знак с гербом Муунгана и бросила на трюмо.

Брошь описала дугу и упала плашмя, иголкой вниз. Огонь из камина окрасил страницы отчеканенной на поверхности книги в пурпурно-алый.

– Я слышал, ты уезжаешь?

Ладони Бардола перехватили Ирмину за талию. Тонкое кружево затрещало под натиском бледных пальцев, и она, криво усмехнувшись, толкнулась бедрами в его пах.

– Кто разрешал тебе врываться в мои покои без приглашения?

– Ты?..

Бардол перехватил Ирмину за горло, и, покуда она не сопротивлялась, впился губами в нежный воротник, что прятал от него идеальную шею гианы.

– Ты испортил мое лучшее платье… снова.

– Разве сейчас это имеет значение?

Он усмехнулся, и нарочито медленно разорвал ткань на бедрах и животе, оставив на Ирмине лишь белый высокий воротник и тонкое кружево нижнего белья.

– У тебя их сотни.

– И поэтому ты решил порвать их все?

Бардол рассмеялся и, словно бросая гиане вызов, дернул воротник на себя. Белые пуговицы рассыпались по полу, но она не двинулась с места.

В зеркале напротив Ирмина рассматривала свое отражение: плавную линию бедер и мягкие полушария грудей, рельефный живот и тонкие длинные руки с острыми черными ногтями.

Бардол тоже разглядывал ее, и хотя они не в первый раз делили постель, не смог сдержать стона удовольствия, когда Ирмина распустила волосы.

– Ты заставляешь меня ждать? – повелительно спросила она, и гиан сбросил на пол шелковую рубашку цвета свежей крови, а за ней и темные брюки.

Наконец, тяжело дыша, Бардол поднял Ирмину на руки и понес к постели.

– Зачем Кимиран отправляет тебя в Муунган? – спросил, покрывая поцелуями острые ключицы и нежную высокую грудь.

– Тебя не касается.

Бардол раздвинул коленом сладкие бедра и, перехватив гиану за талию, резко подтянул к себе. В ответ она отвесила ему пощечину: четыре глубокие царапины прочертили щеку, и, спустя пару мгновений, исчезли без следа.

– Меня касается все, что имеет отношение к тебе.

Ирмина рассмеялась.

– Сегодня ты слишком болтлив, займись лучше делом!

Она толкнула его голову вниз, к мягкой нежности, что пульсировала голодом. Острый язык Бардола послушно скользнул по верху, заставив ее выгнуться навстречу, а следом без предупреждения вторгся во влажную глубину.

Он знал, как доставить Ирмине удовольствие, и все же был слишком нетерпелив. Не дав гиане кончить, Бардол навис над ней, сцепил тонкие руки в замок над головой и прошептал, касаясь кончиком носа ее уха:

– Позволь подарить тебе последний поцелуй?

Ирмина зло рассмеялась и прежде, чем его клыки успели вонзиться в ее шею, сама оказалась сверху.

Первородные всегда были сильнее.

– Раньше осыпятся листья с ветвей священного Иве, чем я разрешу безродному щенку вроде тебя испить моей крови!

– Ты обещала! – застонал Бардол и подался вперед, пытаясь поймать ее губы.

Но Ирмина отклонилась, и в отместку он толкнулся в нее бедрами, недвусмысленно заявляя о своем желании.

– Был бы я безродным, ты меня и на порог не пустила… первая из рода Вискард.

– Заткнись!

Ирмина сама взяла руки гиана в замок и оседлала, коротко двинувшись навстречу. Затем поймала губами его протяжный стон и без предупреждения впилась зубами в плечо, прокусив подключичную артерию.

Бардол дернулся, но Ирмина удержала. Еще теснее прижалась к нему и до боли стиснула пальцами крепкие запястья, наслаждаясь сексуальным возбуждением и властью, что оно дарило.

Наконец, гиан сдался, и Ирмина ослабила хватку. Кровь пульсировала в висках, и удовольствие смешивалось с болью и унижением, к которым он привык. И пусть Бардол не мог испить первую из рода Вискард, зато он мог ее трахнуть.

Гиан зарычал и, обхватив упругие бедра ладонями, подался Ирмине навстречу. Пришла ее очередь стонать, и, хотя Бардол старался изо всех сил, она отпустила его только, когда кончила сама, залив подушки свежей кровью своего любовника.

– Хочу, чтобы ты уехала навсегда, – прошептал гаин, когда она позволила ему подняться.

– И к кому тогда прибьешься в поисках защиты? К Мерсемит? – Ирмина хохотнула. – Или, может быть, к Сариату?

– Среди гиан много знатных родов, – ответил Бардол и поднял с пола рубашку. Кровь на плече запеклась бурыми рваными разводами. – Не одними Вискард…

Ирмина подлетела к нему быстрее, чем гиан успел закончить.

– Скажешь еще хоть слово, и я выпотрошу тебя на ковер. Ты принадлежишь мне, как и все твои грязные секретики!

Длинные острые ногти оставили на шее новые отметины. Бардол промолчал, а Ирмина, выдавив из себя улыбку, отпустила его. Затем накинула на плечи рубашку и, поправив воротник, помогла застегнуть пуговицы.

– Завтра я уеду в Муунган, а ты останешься здесь один. Моими ушами, моими глазами, – она сжала в ладони не до конца упавшее хозяйство гиана. – Можешь трахать кого угодно, но здесь, – она обхватила свободной рукой его затылок. – Ты будешь верен мне до конца своих дней.

ГЛАВА 9

Хаэкон находился в трех днях пешего пути от Муунгана.

Кимиран велел снарядить для Ирмины повозку, запряженную четверкой бриен*, которая, соблюдая церемониал, должна была доставить первую из рода Вискард в пункт назначения за день, но гиана проигнорировала заботу отца и взяла из гаража экипаж: самоходную машину, приводимую в движение горячим паром.

Ирмина не сильно разбиралась в техническом устройстве изобретений муунцев, но с удовольствием пользовалась результатами их умственного труда.

В итоге, весь путь занял не больше трех часов. Без тряски, удушающей жары и дорожной пыли – формальностям гиана, для которой эта поездка в Муунган не была первой, давно уже предпочитала комфорт. Тем более, что за рулем сидел преданный ей душой и телом Хиск.

Ирмина достала из портфеля документы и открыла первую страницу доклада на тему контроля голода среди гиан.

– Во славу Иве, – прошептал старый слуга и приложил ладонь ко лбу.

Она подняла голову от бумаг и посмотрела в окно. Туда, где в размытых очертаниях пустой равнины, касаясь ветвями облаков, росло великое древо, в кроне которого обитали сильфы: хрупкие, закостенелые в своей вере мерзавцы, что не видели дальше собственного носа.

Иве никогда не вызывал в Ирмине священного трепета. Просто огромный пень, которые сильфы умудрились присвоить себе раньше других. Гиана сильно сомневалась, что крылатые были древнейшей кутаной полуострова.

По-крайней мере, в главной библиотеке Хаэкона об этом не было сказано ни слова, а ведь она официально являлась хранителем истории Бринзана.

Ирмина представила, что вместо каменного дворца с его прохладой, спасительной тенью и большими залами, в которых эхо было таким сильным, что разносило по округе даже твое сердцебиение, ей пришлось бы жить в ветвях огромного дерева.

Босой, в домах без остекления и нормальных дверей, лишенной привычных сердцу благ цивилизации… и поняла, что лучше навсегда поселится среди отребья Муунгана, чем вознестись на священные вершины города-дерева.

Вдруг от ствола Иве отделились маленькие фигурки. Ирмина придвинулась ближе к окну и прежде, чем странная процессия скрылась из вида, успела рассмотреть два паланкина и четырех сильф.

С каких это пор крылатые стали принимать в Араэше гостей?

– Хиск, ты видишь процессию сильф? Что они там делают?

Старый слуга повернул голову.

– Я не вижу крылатых почитателей Иве, моя госпожа. Хотите, чтобы я изменил маршрут?

– Нет, – Ирмина махнула рукой, выбрасывая из головы и сильф, и их странные перемещения. – Мне нужно успеть в Муунган к трем, – она провела пальцами по значку с гербом мегаполиса и, только лишь из уважения к старику, что воспитывал ее с самого раннего детства, добавила. – Во славу Иве.

– Во славу Иве, госпожа, во славу.

Гиан кивнул и, снова приложив ладонь ко лбу, набрал скорость. Мотор экипажа зарычал, а Ирмина вернулась к редактированию документов.

Раньше Муунган, как и всякий другой крупный город, имел несколько пропускных пунктов, охраняемых квотой безопасности границ. Любой желающий мог явиться к его стенам и попросить помощи или убежища, Есир не отказывал никому.

Но после ночи падения Аинин, все изменилось. Внешние стены обзавелись дополнительными мерами безопасности, а количество пунктов приема сократилось до двух: одного наземного и одного со стороны порта у реки.

Однако, главный запрет коснулся крылатых – пересекать границу мегаполиса по воздуху запретили под страхом смерти.

Гиан, баггейнов и альвов нововведения никак не коснулись, а ютулы восприняли новые правила спокойно, что не удивительно, ведь они в принципе отличались каменным терпением.

Все понимали, что этот запрет касался лишь одной кутаны – сильф, которым с той поры вход в Муунган был закрыт.

С последствиями этих ограничений жители полуострова столкнулись гораздо позже, когда сокращение пропускной способности техно мегаполиса привело к огромным очередям в залах ожидания.

Но и тут мудрые распоряжения Есира обеспечили порядок: изгоев, отщепенцев и полукровок стали принимать в отдельно отведенном для этих целей зале.

После заполнения анкеты, они проходили процедуру установления уровня владения магией и способности к обороту, а затем, получив на руки распределительные документы, отправлялись в реабилитационные центры, где им оказывали помощь в поиске жилья и работы.

Остальные кутаны проходили по общей очереди во втором зале. За исключением тех, кто был богат и мог выкупить проход ко времени, как Ирмина.

Хиск оставил экипаж на отведенной для паровых машин площадке и через большие распашные ворота прошел вслед за госпожой в главный зал, из которого в Муунган было только два выхода.

Справа принимали полукровок, беженцев и кутан по предварительной записи, слева – всех остальных: чистокровных альвов, баггейнов, гиан и ютул, которые не пожелали покупать проход и не относились к особо нуждающимся.

Гиана дождалась, пока на информационной панели, что состояла из пяти рядов белых карточек, которые попеременно вращались на длинных тонких стержнях, высветится номер окна ее записи, и направилась в указанном направлении.

Хиск преданной тенью последовал за ней.

– Ирмина Вискард, мне назначено на три.

Полукровка с кожистыми крыльями и янтарными глазами баггейна, по какой-то причине не унаследовавшая от ютулы чувствительности к дневному свету, посмотрела на наручные часы и вернула гиане документы.

– Прошу прощения, но Вы опоздали. Следующий, пожалуйста.

Ирмина обернулась. Часы, что занимали почти треть стены напротив, показывали пять минут четвертого.

Благородный альв, который ждал свою очередь чуть поодаль, робко улыбнулся. Остроухий, с чуть тронутой загаром кожей и длинными светлыми волосами, заплетенными в причудливые косы, он возвышался над Ирминой на целую голову, хотя она была рослой даже по меркам гиан.

– Вы ошиблись, я прибыла вовремя, – отчеканила первая из рода Вискард, не обратив внимания на удивление, отпечатавшееся на лице альва.

Сотрудница квоты безопасности границ пожала плечами и привела в действие какой-то механизм, стоявший на столе. Громко щелкнули тумблеры, и в узкой прорези сверху появилась перфорированная карточка с местом, именем и временем.

Ирмина сжала зубы. Вредности баггейна в муунке было хоть отбавляй.

– Ошибки быть не может, вы опоздали. По правилам квоты безопасности границ Муунгана я не в праве принять ваши документы на индивидуальной основе, но вы можете пройти пропускной пункт в порядке живой очереди в зале для полукровок.

Гиана щелкнула пальцами, так что между ней и альвом встал Хиск, и обнажила острые клыки.

***

Бриена – разновидность парнокопытных лошадей с рудиментарными отростками на месте 3-го и 4 пальца, защищенными меховым наростом

ГЛАВА 10

 Сильфы не стали рисковать.

Стражи оставили паланкины за лигу от Муунгана, и Элене с Ушериз пришлось добираться до мегаполиса пешком. В непривычной обуви и странной тесной одежде под прямыми лучами палящего солнца, что стояло высоко над горизонтом.

Араэш за их спинами превратился в мираж. Зеленый край, щедрый на блага, миролюбивый и тихий, он стал призраком прошлой жизни, в которую им больше не суждено было вернуться.

Элена перехватила рюкзак с вещами поудобнее и прогнала навязчивые мысли. У нее была цель, предназначение, дарованное самим Иве! И слабость не могла пустить корни там, где на кону стояло благополучие целого полуострова.

Даже если ноги, не привыкшие к долгой ходьбе, болели, а обрубки за спиной ныли и просились в небо. Даже если жутко хотелось избавиться от ненавистной обуви, броситься вперед, воздеть руки к небу и закричать…

– Как только пройдем квоту безопасности, можно будет расслабиться, – сказала Элена, чтобы хоть как-то сбросить напряжение, пульсирующее внутри нее.

Ушериз никак не отреагировала.

После побега Изетты и той стычки перед отправлением в Муунган, она не сказала ей ни слова и всю дорогу была задумчива и серьезна. Элена понимала, что случившееся повлияло на Ушериз сильнее, чем на нее, и очень надеялась, что суровая отрешенность была временным явлением.

Ахреат учила их, что долг превыше личного блага.

Что пересечь границу Муунгана легко, а вот получить направление на работу во внутренние квоты Дворца Совета, наоборот, непросто. Что им придется лгать, лгать на каждом шагу, чтобы подобраться к Источнику и бросить в него семя священного Иве.

Элена не справится одна, Ушериз нужна ей. Нужна такой же, как прежде: сильной, гордой, смелой… не сомневающейся.

Чем ближе сильфы подходили к вратам Муунгана, тем чаще им на пути встречались представители других кутан. В основном баггейны или их полукровки. Они шли пешком парами или небольшими группами, закинув тяжелые сумки за спину, и тихо рокотали на родном наречии.

Пару раз сильф обогнали экипажи без окон. Скорее всего, это были ютулы, которых солнечный свет обращал в камень. Они не останавливались на площади перед главными воротами, а сворачивали направо. Туда, где под землю уходил широкий тоннель.

Поэтому парковку перед квотой границ занимали экипажи благородных альв и гиан, которые предпочитали путешествовать с комфортом.

Элена видела их чертежи на страницах книг, которые послушницы показывали во время обучения. Но, одно дело, смотреть на картинки, а совсем другое лицезреть экипажи воочию.

Будь на месте ее крылья, Элена не поместилась бы ни в одну из них. Да и зачем? Рожденный летать не должен ползать, а, судя по пыхтению паровых двигателей, экипажы только на это и были способны. Не мудрено, что среди основных покупателей паровых машин были в основном альвы да гианы.

Баггейны испытывали предубеждение против закрытых маленьких пространств, а ютулы в ночное время суток могли воспользоваться крыльями и долететь до границ Муунгана быстрее, чем раскроется бутон уриана*.

Стихии мудры, раз создали такое разнообразие кутан, но Элена была слишком занята своими мыслями, чтобы как следует задуматься над этим.

Слившись с потоком прибывающих в Муунган, она и Ушериз прошли в большой зал и мгновенно растерялись. Вокруг была невообразимая толчея и шум.

Дородная полукровка-баггейн в форме квоты охраны границ Муунгана стояла на небольшом возвышении справа от входа и строго ругала тех, кто пораженный увиденным, останавливался в дверях, и мешал пройти другим.

– Ей, безродные, освободите дорогу!

Грузный баггейн с большими, покрытыми волосами руками задел Элену сумкой, что висела на плече, и, когда она отступила на шаг, вывел к главному табло свой многочисленный выводок.

– Идем к шестому окну. Там, говорят, кутан поменьше.

Баггейн кивнул и последовал за женой. Элена и Ушериз, за неимением других вариантов, решили отправиться за ним.

В документах, что сделали для Жертвенниц сильфы, было написано “полукровка”. Принадлежность к кутане: не установлена. Цель посещения: постоянное место жительства.

Поверх выведенных синими чернилами строчек стоял оттиск канцелярии альвов – золотое перо в руке напротив солнца. Поддельное, как и вся история жизни новой личности Элены и Ушериз.

Ахреат разрешила оставить им только свои имена, и, хотя Элена знала, что документы делали вручную без использования магии, полной уверенности в том, что машины Муунгана не засекут их, не было.

У шестого окна очередь и вправду была вдвое короче. Заняв место позади баггейна, Ушериз достала из сумки документы и еще раз перечитала. Вечно смешливая и озорная, она даже сейчас, когда уровень тревоги зашкаливал, не проронила ни слова.

– Все будет хорошо, – прошептала Элена, касаясь ее плеча. – Хочешь, я пойду первая?

Ушериз покачала головой.

– Сама справлюсь.

Элена не понимала, почему Ушериз грубит и отталкивает ее, но знала, что побег Изетты имел к этому самое прямое отношение. Вот только почему? Перед мысленным взором пронесся прерванный ее появлением разговор. Мерное жужжание аук, просторный коридор Храма Иве и злая Изетта.

Что она тогда сказала Ушериз?

Очередь продвигалась достаточно быстро и через полчаса, когда многочисленное семейство баггейнов получило вид на пребывание, к стойке регистрации подошла Ушериз.

– Полных лет? – спросила женщина с красными глазами, но без клыков – гиана-полукровка.

– Сто двадцать пять.

– Надолго в Муунган?

Элена внимательно слушала вопросы, отмечая про себя, что вся эта информация содержалась в бумагах, что были у сильфы с собой, и все равно муунка хотела получить устный ответ.

– Навсегда…

Элена сглотнула, но сотрудник квоты безопасности только кивнула и поставила на документах черную печать с гербом мегаполиса.

– Пройдите за стойку к арке.

Ушериз послушно встала под серебристым сводом и, когда гиана-полукровка повернула какой-то рычаг, арка пришла в движение, описав вокруг сильфы неполный круг, а потом невидимка ровным механическим голосом произнес:

– Определить принадлежность к кутане невозможно. Соотношение САБЮГ – сорок пять – двадцать один – четыре – девять – двадцать один.

Так вот о какой машине говорила верховная Жрица Ахреат. Изобретение муунцев, способное вычислять принадлежность к кутане. Если бы соотношение первого числа, принадлежности к сильфам, было выше пятидесяти, Ушериз не пропустили.

– Добро пожаловать в свободный город Муунган.

Гиана-полукровка приколола к майке Ушериз значок – медный медальон с гербом мегаполиса и вернула документы.

– Следующий!

К окошку регистрации подошла Элена. Улыбнулась и, опершись о стойку руками с небесно-голубыми ногтями, вручила муунке документы.

Сердце пропустило удар.

Стараясь ничем не выдать своего волнения, Элена сложила руки по швам и сжала в кулаки. Магия земли откликнулась слабо, но сильфа все равно почувствовала ее на кончиках пальцев – теплое покалывание и зов, похожий на утробный рокот, с которым твердь всегда приветствовала ее.

Ритуал пронесся перед глазами чередой рваных образов, среди которых самым ярким стало бегство Изетты и паника, которая переключила внимание Ахреат с Элены на беглую сильфу… и не позволила довести начатое до конца.

***

Уриан – яркий хищный цветок, бутон которого похож на кувшин. Феромоны уриана подстраиваются под обоняние кутана, поэтому для каждого он пахнет по- своему

САБЮГ – тест на определение принадлежности к кутане (первые буквы пути кутан: Сильфы – Альвы – Баггейны – Ютулы – Гианы)

ГЛАВА 11

– Я желаю видеть главу квоты безопасности. Немедленно.

Ирмина никогда не сдавалась. Не пасовала перед трудностями и тем более не собиралась уступать глупой бюрократической проволочке из-за которой ее, прямого потомка великого Харгануду, собирались отправить стоять в очереди вместе с отбросами полуострова.

– Боюсь, это невозможно. Следующий!

Хиск не сдвинулся с места, и стоявшему за спиной Ирмины альву даже пришлось отступить на шаг, настолько устрашающим показался ему старый гиан.

– Невозможно применимо лишь к вашей компетентности, но не к Ирмине Вискард. Я жду.

Острые красные ногти забарабанили по столешнице, но полукровка не сдвинулась с места.

– Очень жаль, однако я ничем не могу вам помочь. Так же вынуждена предупредить – если в ближайшие десять минут вы не освободите окно приема, я не смогу оказать услугу следующему за вами достопочтенному альву.

– Мне плевать, сможете ли вы оказать услугу ему или кому бы то ни было другому! Вопрос касается моих документов и моих привилегий, за которые заплатила семья Вискард. И сейчас…

– Вы правда верите в то, что полукровка баггейна и ютулы сделает так, как прикажете?

Альв, которого Хиск должен был держать на расстоянии, сейчас стоял непозволительно близко и шептал гиане на ухо очевидные вещи. Еще и улыбался так самодовольно, что Ирмина оскалилась.

– Где мой слуга?

Незнакомец выпрямился и оглянулся.

– Не знаю, может быть, его замучила жажда?

Ирмина знала, что альвы, в отличие от сильф, были не сильны в магии стихий, зато прекрасно разбирались в манипуляциях и управлении эмоциями.

Гиана встала к незнакомцу лицом и расправила плечи. Алые глаза сверкнули, и она сделала шаг вперед, заставив альва, к своему удовольствию, отступить на шаг.

– Вы посмели применить к моему слуге чары?

Он улыбнулся и кончики острых ушей едва заметно дрогнули.

– Как можно! Но гиан в таком преклонном возрасте, да еще и в переполненном кутанами помещении вполне мог устать и отправиться подышать на свежий воздух…

– О вашем поступке непременно узнает совет Муунгана и глава квоты безопасности в частности.

Ирмина, которая была готова броситься на альва и расцарапать ему лицо, наконец, взяла себя в руки.

– Но я ничего не сделал! – возмутился он так громко, что к ним обернулись стоявшие рядом баггейны. – Как вы можете бросать в меня столь подлыми обвинениями!

Элена, которая находилась не больше, чем в десяти шагах от набирающего обороты скандала, оглянулась.

– Что там происходит? – спросил кто-то.

– Гиана не поладила с альвом, – усмехнулся баггейн. – Ох уж эти высокородные! Кичатся фамилиями на каждом углу, а о воспитании даже не слышали…

– Пожалуйста, соблюдайте порядок! – гиана-полукровка развернула документы Элены и спросила. – Цель вашего визита в Муунган?

Сильфа бросила испуганный взгляд на Ушериз, но та его кажется даже не заметила.

– Я… ищу убежище, – наконец вспомнила Элена.

Если она попробует заколдовать аппарат, датчики Муунгана тут же вычислят ее по маркерам, отличающим магию сильф от других кутан. Но, если она войдет в арку, машина наверняка выдаст запредельное значение САБЮГ или вовсе поднимет тревогу, и тогда вся миссия окажется под угрозой!

– Как долго собираетесь оставаться в Муунгане?

– Я бы хотела навсегда, наверное… – неуверенно произнесла Элена, прислушиваясь к набирающей обороты перепалке.

– Одна или с семьей? – уточнила муунка и повернула голову на шум. – Что там происходит?

– Кажется, гиана спорит с альвом, – ответила Элена.

– Кто бы сомневался.

Она села за стол, потеряв к документам Элены интерес, и стала что-то вбивать в машину перед собой. Через минуту в отсеке появилась перфорированная карточка, и гиана-полукровка засунула ее в прозрачный тубус, который длинная серая труба, что проходила сбоку от ее стола, унесла в неизвестном направлении.

– Чего вы добиваетесь? – вкрадчиво поинтересовалась Ирмина.

Вокруг нее и альва стала собираться толпа любопытных зевак, а тем временем минуты, отведенные на регистрацию, безвозвратно утекали. Если Ирмина не успеет пересечь границу сегодня, придется ночевать на улице, в экипаже.

Ведь ближайший к Муунгану город – это Араэш, но там ей вряд ли светит мягкая постель и сытный ужин.

– Разумеется, порядка, – альв протянул руку. – Сарандиэль, к вашим услугам.

Гиана подавила желание впиться в бледную ладонь зубами и ответила на рукопожатие, вложив в ладонь альва пальцы, как для поцелуя.

– Ирмина Вискард.

– Наслышан и польщен.

Он сжал ее пальцы и коснулся губами перстня с красным лаунцем*, что когда-то подарил Ирмине Бардол. Губы гианы расплылись в уничижительной улыбке.

– Могу ли я вам помочь?

Она рассмеялась – все знали, что альвы коварны и те, кто принимал их помощь, становились вечными должниками. Ирмина не собиралась обещать альву ничего, что могло ущемить ее интересы или интересы ее семьи.

– Помощь понадобиться вам, как только вернется мой слуга.

–Ах!

Сарандиэль рассмеялся, и воздух вокруг уплотнился и задрожал, так что Ирмина кожей ощутила пахнувший от него жар.