Королевской поступью

Потом, прильнув к обнажённому телу любовника, я долго приходила в себя, не веря, что возможны такие ощущения и эмоции. Однако князь в эту же ночь легко убедил меня в обратном.

Грустный вздох непроизвольно вырвался из груди. Мне будет не хватать всего этого. На сердце было тоскливо, будто я попрощалась с поместьем навсегда. Как оно будет там, неведомо. Может, удастся добиться успехов при дворе. Только в имении мне было спокойно и радостно. И наверное, столичная жизнь вряд ли побалует меня той размеренностью быта, такими же приветливыми и искренними людьми.

Хотя, может быть, просто страх нашёптывает мне на ухо все те ужасы, что мерещились в последние дни. Графиня Туманская возвращается в Петербург! Невеста цесаревича будет довольна своей фрейлиной. А я добьюсь признания в свете.

Глава 9

День обещал быть чудесным, – я с удовольствием вдохнула морозный воздух, выглянув из окна кареты, задёрнутого плотными шторами. Мимо нас пробегал реденький лесок, с голыми ветками, на которых, как бусины на нитке, сидели нахохлившиеся снегири.

– Всё ещё переживаешь? – Ладонь князя легла на моё плечо.

– Уже нет, – улыбнулась в ответ, – нельзя просидеть, закрывшись, как улитка в раковине, всю жизнь.

Григорий довольно кивнул:

– Наконец-то я вижу прежнюю Александру.

Вот как? Значит, графиня тоже была не из робкого десятка. Тем лучше. Может и не будет бросаться разница в глаза людям.

– Скоро уже будем в Петербурге, – оторвался князь от своего дневника с рабочими заметками, – я люблю столицу, и всё же природа там не так прекрасна, как здесь. На улицах снег смешан с грязью копытами лошадей, от Невы веет холодной сыростью, сквозит из переулков морозным воздухом. Но на закате город Петра прекрасен. Когда речная гладь одевается яркими красками уходящего солнца, будто течёт раскалённая сталь где-то вдали и сонные звёзды глядятся на себя в её воды, точно в зеркало.

– Милый, тебе надо быть поэтом. Ты так тонко подмечаешь все оттенки нашего города (да, врала самозабвенно, не признаваться же, что ранее я Питер лишь на картинках видела).

– Забываю, что ты уже много лет живёшь в столице, – усмехнулся Григорий, – для меня наш хмурый город всегда окутан своим, только ему присущим очарованием. Даже если убрать все архитектурные изыски, Петербург останется с только ему присущим норовом и уникальной палитрой. Он по-настоящему живой.

Но полюбоваться видами города нам не удалось, разыгралась слякотная мартовская метель, небо заволокло низкими свинцовыми тучами, стало темно, будто поздним вечером. Занавеси на окнах пришлось плотно запахнуть, чтобы в них не летел снег, подгоняемый рассвирепевшим ветром.

Утомлённая тряской, задремала на плече у князя и проснулась, когда он ласково погладил меня по щеке.

– Просыпайся, ангел мой, приехали.

– Уже? – Хлопала я сонными глазами. Отодвинула шторку, кареты стояли в большом дворе. Передо мной возвышалась похожая на подкову облицованная мрамором лестница, двумя рукавами спускавшаяся с веранды бельэтажа (прим. автора – второй снизу этаж особняка, на котором расположены парадные залы и комнаты). Сыпал мокрый снег, закрывая и без того скудный обзор.

– Пойдём, – князь ловко выбрался наружу, обернувшись, протянул мне руку, – вот ты и дома.

Обуреваемая любопытством, спустилась на землю. Сновали слуги, занося вещи, рядом с другой каретой стояли смущённые Веся и Варя, нянюшка уже была подле телеги, ловко руководя разгрузкой багажа.

Мокрые хлопья настырно лезли в лицо и за шиворот, невольно поёжилась. Григорий, заметив это, кивнул девушке и лакею и повёл меня в дом.

Сразу за широкой двустворчатой дверью, откуда то и дело выходили и заходили слуги, стоял толстенький старичок приятной наружности. Небольшого роста, с блестящей розовой лысиной и густыми, совершенно седыми, тщательно ухоженными, усами и бородой. Пухлые ручки он сложил на круглом брюшке, следя за людьми. Лицо его светилось добротой, от уголков глаз бежали лучики-морщинки, нос картошкой слегка красноват. Он был похож на мультяшного Санта-Клауса, которого переодели в безукоризненный серый кафтан с широкими полами, серые же кюлоты и белоснежные чулки.

Заметив нас, он вытянулся по стойке смирно:

– Ваше Сиятельство, добро пожаловать домой. Рад, что вы хорошо добрались. Надеюсь, воды пошли вам на пользу, – старичок расшаркался кланяясь.

– Графиня, – князь принял отстранённый вид, – позвольте вам представить мажордома, лучшего в своём деле, Савелия Антиповича.

– Рада познакомиться с вами, – улыбнулась я старичку.

– Ваши комнаты готовы, – мажордом указал на лестницу, что вела со второго на третий этаж.

– Благодарю вас, – кивнула ему.

За старичком стояла сухопарая невысокая женщина лет сорока, я не сразу обратила на неё внимание. Она выступила чуть вперёд, и Григорий, заметив её, обернулся ко мне:

– А это экономка, Лукерья Захаровна.

Женщина поклонилась:

– Рада приветствовать вас дома, Ваше Сиятельство, Александра Николаевна. Мы ждали вас на несколько дней позже, прошу простить небольшую заминку, сейчас подадут ужин.

– Спасибо, Лукерья Захаровна. Будьте добры позаботиться о моих людях, – кивнула в сторону Веси и Вари, что робко стояли в уголочке.

– Займусь этим сей же час, – поклонилась экономка, кивнула парню и девушке и вышла вместе с ними.

Решила, что все «политесы» с дворней соблюдены и можно отправляться к себе. Мы с Григорием прошли через широкий холл, я старалась не сильно вертеть головой по сторонам. Интерьер не просто впечатлял, он был восхитительным! Его доминантой была широкая мраморная лестница, покрытая толстым ковром цвета карамели. Я старалась не удивляться, напустив на себя безразличный вид, но подобные хоромы попадались мне только на картинках в книгах. Стены холла молочно-белого цвета были богато украшены барельефами, высокие сводчатые потолки тоже были облагорожены лепниной, но меня поразили зеркала. Они были вмонтированы по бокам от дверей и служили скорее украшением комнаты, нежели выполняли свои утилитарные функции. Их главной особенностью были рамы, казалось, что это расплывшаяся золотая лава обтекает полотно, отдельные «потоки» ажурные, словно зимние узоры на окнах, спускались прямо по зеркалу, создавая в отражении неимоверный по красоте рисунок. Мамочки мои, Григорий говорил, что у меня небольшой дом в столице. Какие же тогда большие, если этот особняк в три этажа для него маловат. Впрочем, я забываю, кем являюсь здесь. Пора привыкать, Татьяна Демьянова, обитательница спального района захолустного городка.

По лестнице поднялись на третий этаж, впереди шагал Савелий Антипович. Повезло, иначе я бы до утра искала, куда идти.

От лестницы в обе стороны шёл широкий коридор, в который выходили двери комнат. Мы прошли к последней слева, и мажордом распахнул перед нами высокие, богато украшенные замысловатой резьбой двери. Зашла внутрь, следом Григорий, Савелий Антипович закрыл створки, оставшись снаружи. Наверное, так положено. Мне срочно нужен Веся! Я не знаю, как вести себя в собственном доме. В имении князя всё было гораздо проще. Слуги не ходили за нами по пятам.

Прошла в центр большой гостиной, из неё в приоткрытые двери виднелись ещё комнаты. Это же целая квартира! Раздался стук, и мои нервы не выдержали напряжения, я буквально подпрыгнула на месте:

– Войдите, – ответила, стараясь унять дрожь в голосе.

Дверь отворилась, и показалась хорошенькая девушка в простом сером платье, цвет наряда, наверное, был одинаковым у всей прислуги.

– Ваше Сиятельство, ужин подан в малой столовой, – поклонилась она.

– Спасибо. Мы сейчас будем, – кивнула ей.

А куда идти, интересно? Князь, судя по всему, знакомый с обстановкой уже расположился на широком диване, стоящем в центре комнаты. Мне бы хоть руки помыть с дороги. Я оглянулась. Так, одна дверь идёт в спальню, там видно кровать. Хорошо. Другая. В гардеробную, что ли. Не то. Заметила ещё дверь, которая была закрыта, и направилась к ней. В точку. Я обнаружила просторную ванную или купальню, как их называли здесь. В облицованной мрамором комнате стояла большая купель, на туалетных столиках взгромоздились десятки каких-то флаконов и пузырьков. Отыскала кувшин с водой и деревянный таз, умылась и привела себя в порядок. Теперь нужно переодеться, так здесь положено. Все эти церемонии по первой просто выбивали меня из колеи. С утра надеть одно платье, к обеду другое.

Вышла из ванной и направилась в гардеробную. На деревянных болванках, эдаких средневековых манекенах, висели платья, тут же стояла обувь, шкатулки с драгоценностями. Какое счастье, подумала я, разглядывая содержимое комнаты, что здесь не носят парики. Растерянно осмотрев свой наряд, поняла – нужна помощь, чтобы переодеться. Мне бы валерьянки пару флаконов, совсем растерялась, приехав сюда. Всё чужое, незнакомое.

Вернулась в гостиную, озираясь в поисках сонетки (прим. автора – шнур или лента, прикреплённая с помощью верёвки к колокольчику в людской или комнате прислуги). Ага, вот она рядом с дверью, дёрнула пару раз за шнурок. Не прошло и минуты, как в комнату постучали и вошла Варя. Как же я была рада её видеть! Словно встретила родню среди толпы незнакомцев.

– Варенька, помоги мне одеться, – улыбнулась я такой же растерянной девушке.

Она кивнула и зашла в комнату:

– Извольте пройти в опочивальню, Ваше Сиятельство.

Мы ушли в спальню, и Варя плотно прикрыла за собой дверь:

– Какое платье изволите надеть?

– Варенька, мне всё равно. Я так устала, выбери сама.

Девушка поклонилась и исчезла за дверью. Она споро взялась за дело, и не прошло и получаса (рекордно короткий срок) всё было готово. Глянула на себя в зеркало и вышла к Григорию.

– Милый, пойдём ужинать.

– Почему не велела подать сюда, – удивился князь, – вижу, как ты устала.

– Так уже накрыли в столовой…

– Сашенька, что стоит слугам накрыть заново? – удивился мужчина.

Ох, опять я забываю о своей «барской» роли. Ну, выкручивайся, Александра Николаевна.

– Мне хочется поужинать с тобой. Не таясь. Зря я переодевалась, что ли?

Григорий подошёл ближе:

– Я бы с удовольствием разделил с тобой не только ужин, но мне пора. Мы сильно задержались в пути из-за метели, а мне завтра с утра надо быть в Коллегии. Ждал тебя, чтобы попрощаться.

– Останься хотя бы на ужин. Дольше задерживать не стану, – обняла князя, ставшего мне по-настоящему близким человеком. Я не представляла, как буду без него. И дело не в любви. Привыкла проводить с ним вечера: читая, играя в шахматы, просто разговаривая. А теперь одна в таком огромном доме. Поневоле по телу побежали мурашки.

– Ну, хорошо, мой ангел, – прижав меня к себе, улыбнулся князь, – пойдём ужинать.

Глава 10

Дверь в гостиной тихо стукнула и я проснулась. Через плотные шторы едва струился дневной свет. Сколько же продрыхла? За ужином мы засиделись допоздна. И потом, проводив князя, ещё долго не могла уснуть, ворочаясь на широченной с балдахином кровати, занимавшей почти треть комнаты.

Я встала и едва не упала, запутавшись в длинной ночной рубашке. Всё не могу привыкнуть к здешней одежде. Раньше спала в футболке, и до чего же мне было удобно.

Подошла к окну, потянув за шнур, раздвинула портьеры, солнечные лучи, будто только и ждали этого, хлынули в комнату, ослепив меня. Дверь приоткрылась, и заглянула Варя:

– Уже проснулись, госпожа? Прикажете одеваться?

– Сначала прикажи нагреть мне воду. Вчера не успела помыться с дороги. Завтрак пусть подадут в мои покои.

– Как пожелаете, – присев в книксене, девушка удалилась.

Я взобралась снова на кровать. Мне бы дом осмотреть. Но если начну расспрашивать слуг, то навлеку на себя подозрения. Самой побродить по дому? Тут немудрено и заблудиться. Но придётся рискнуть. В конце концов, до жути любопытно, где же я живу.

Варя помогла мне принять ванну, ловко орудуя пузырьками. Толковая девушка, сама бы час их перебирала. Позавтракав и одевшись в простое домашнее платье, отослала её, решившись на осмотр дома. Хозяйка я или нет? Имею право ходить по комнатам сколько влезет.

Не мудрствуя лукаво, начала с третьего этажа, выглянув перед этим в окно спальни. Ого. Передо мной раскинулся целый сад, не видать даже, где проходит ограда усадьбы. Само имение было построено в виде буквы П, только с очень длинной верхней перекладиной, два боковых одноэтажных крыла были не похожи на жилые, наверное, какие-то служебные помещения. Разберёмся.

Вышла из своих комнат и пошла по коридору. Дверь рядом с моими покоями вела в спальню служанки, Варя испуганно встрепенулась, когда я вломилась к ней без стука.

– Что-то желаете, госпожа? Так, сонетку бы дёрнули, – смутилась она.

– Нет, осматриваю дом, проверяю всё ли в порядке.

В комнатке стояли две кровати, под окном длинный сундук. Вот и всё убранство.

– Кто ещё живёт здесь с тобой?

– Нянюшка ваша, Евдокия Ильинична, – Варя стояла по стойке смирно, пока я разглядывала комнату.

– Понятно. Удобно тебе здесь? – Не знаю сама, зачем спросила.

– Да, спасибо, Ваше Сиятельство.

Я затворила за собой дверь. При слугах ещё чувствовала себя неловко, надо как-то воспитывать эту барскую надменность.

Двери напротив моих покоев были заперты. Рядом с ними также была комната для слуг, сейчас пустая. Не моего ли это почившего муженька апартаменты?

На третьем этаже ничего интересного не было: спальни, комнаты для прислуги. Всё. Зачем их столько? Роту расселить можно.

Спустилась по лестнице и свернула направо. Малую столовую я видела вчера. Обшитая деревянными панелями комната, сверху до потолка стены затянуты синим шёлком, посредине стол на человек десять-пятнадцать. Потом шли пара комнат длинных и узких, там стояли диваны, небольшие столики и мягкие кресла, в каждой по камину. Наверное, что-то типа гостиных, посидеть, поболтать с друзьями. Далее по коридору была маленькая (относительно остальных) комната, отделанная малахитом, необычайно красивая, как шкатулка. Изящная лепнина украшала потолок, по бокам от дверей стояли мраморные статуи девушек. Небольшой мягкий диванчик, пара круглых столиков, ещё один, похожий на журнальный спереди. Под окном сундук. Я подняла крышку. Вышивка, нити, ткани. Понятно, комната графини для рукоделий. А отделка-то точно в тон глаз. Любил всё-таки покойный муж Александру, пусть и странной изуверской любовью. Такое чудо создать может только мужчина для женщины своих грёз. По бокам от дивана вдоль стен стояло пара комодов. В них также были иглы, жемчуга и мелкие камни с отверстиями для шитья. Золотые и серебряные нити, кружева. Потом осмотрю всё внимательней.

Нашёлся кабинет покойного мужа, куда вели двери тёмного дерева. Справа от входа стояло внушительных размеров бюро с писчими принадлежностями. Слева – громоздкий диван, поверх которого шла книжная полка, заставленная томами. По стенам – шкафы со стеклянными дверцами, за ними виднелись бумаги и конторские книги. А центральное место, напротив окна занимал стол. Нет, не так. СТОЛ. Очень широкий, как и остальная мебель из тёмного дерева. Средняя его часть выдавалась полукругом вперёд. От столешницы вниз шли три внушительные тумбы, так богато украшенные резьбой, что каждую можно в музей выставлять. Я подошла ближе, присела и провела рукой по ажурному полотну. Что-то привлекло внимание. Пригляделась, на каждой тумбе была едва заметная замочная скважина. Вот как. Это ещё и своего рода сейф. Интересно, где же ключи? Надо бы узнать у мажордома.

Я подошла к последней двери, заканчивая осмотр уже в другом крыле. Она была столь внушительна, что больше напоминала ворота. Высокие, массивные створки еле поддались, когда их толкнула. Вошла внутрь и обомлела. Это библиотека! Я говорила, что в поместье князя она большая? Как же сильно заблуждалась. Эта была раза в два просторнее, длинными рядами шли стеллажи, подпирающие потолок. У стены справа от двери – диван, с другой стороны – письменный стол с парой кресел. Между добротными стеллажами очень светлого дерева высокие стрельчатые окна, дававшие много света, здесь можно, не утруждая глаз, читать до самого заката.

Я довольно потёрла руки. Теперь-то знаю, куда пристроить Весю, так, чтобы видеться как можно чаще. Будет у меня библиотекарем. А что? Такое хозяйство непросто содержать в порядке. Вон и пыль в воздухе летает.

Первый этаж много времени не занял. Там расположились огромная столовая, человек на сто точно и шикарный зал для приёмов. Отделаны они были одинаково: светлый мрамор, золото, тонкие колонны и обилие лепнины. Сюда и императора пригласить не стыдно.

Далее начинались служебные помещения. Первой обнаружилась большая кухня. Вдоль одной стены стояли шкафы с посудой, печи же тянулись справа, на них что-то булькало, шкворчало и жарилось. Посреди комнаты взгромоздился внушительный разделочный стол. Сбоку виднелась кладовая.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.