Королевской поступью

Глава 6

Княжеский парк был обширен: за дворовыми постройками раскинулась небольшая берёзовая роща, в тени которой, то тут, то там прятались скамейки, далее шёл цветник с фонтаном в центре, дарящий летом, по словам Григория, невероятное благоухание. Странное обустройство сада князь объяснял тем, что деревья служат природной ширмой от чужих глаз. В этом я его понимала. Кованая ограда не скрывала от взоров ничего происходящего за ней.

Мы с Весей забрались в центр рощи, берёзки, даже лишённые своих зелёных платьев, прикрыли нас от дворни.

– Чем займёмся? – Я облюбовала небольшой пятачок среди деревьев.

Веся пожал плечами:

– Не знаю. Может, попробуете ментальную магию?

– А ты? Как можно тренироваться теургам?

На этих словах парень смутился:

– Мы вместе попробуем перемещение предметов. Это неопасно.

– Давай. Начинай ты, – я жестом подозвала Весю в центр пятачка.

– Хм, – мальчишка сделал небольшой снежок и установил его на ветке ближайшего дерева, затем отошёл ко мне, – нам надо поднять его, – ткнул он в снежный комочек.

– Вот ты и начинай.

Веся улыбнулся и кивнул. Встал поудобней и сосредоточился на снежке. Мы подождали пару минут. Я перешла на магическое зрение, от парня шли тёмно-серые полосы в сторону ветки, но снежок и не думал двигаться. Со лба парнишки скатилась капелька пота, хотя мороз ощутимо пощипывал щёки. Ещё минута ожидания. Шарик снега дрогнул и покатился по ветке, упав с неё в сугроб.

– Получилось! – Захлопала в ладоши, стараясь поддержать погрустневшего мальчишку.

– Почти. Я хотел его поднять. Только на начальных этапах концентрация даётся нелегко.

– Ничего, освоишь, – хлопнула его по плечу, – ну-ка, дорогу дамам.

Веся отошёл в сторону.

Сделала новый «опытный образец» и установила его на ветке, отошла к Весе:

– Объясни, как ты пытался его поднять?

– Вы ведь читали книгу?

– Иногда простое пояснение понятней, чем заумные формулировки.

Парень понимающе кивнул:

– Представьте, что от вас тянутся руки, ваши, только фантомные, эфирные. Вот ими и старайтесь взять снежок.

– Поняла, – выбрала позицию поудобней и сосредоточилась.

Хотела переключиться на магическое зрение, но при работе с эфиром это не удавалось. Тогда просто отпустила на волю свою буйную фантазию, старалась почувствовать, как невидимые руки дотягиваются до ветки, касаясь снежка. Маленький комочек дрогнул, чуть сдвинулся, а потом поднялся в воздух.

– Ура! – Взвизгнула я.

Тотчас снежок рухнул на землю. Веся вытаращив глаза, смотрел на меня:

– Ваша Светлость! Здорово, как у вас получается.

– Ой, Веська. Говорила же, давай без «светлостей», замучаешься расшаркиваться, – рассмеялась я, – нет, ты видел?

– Здорово, – с оттенком лёгкой зависти вздохнул паренёк, – вы и правда, сильный маг.

– Давай попробуем ещё, – подбежала к дереву, слепила два снежка и установила их на ветке, – на этот раз вместе. Чур, мой правый.

Через минут тридцать снежки мерно покачивались в воздухе, а с нас градом струился пот. Нелёгкое это занятие – колдовство.

Наконец, мы выдохлись и уселись прямо в сугроб, переводя дыхание. Есть хотелось неимоверно.

– Слушай, как же маги справляются с такими нагрузками? Я не видела, чтобы князь много ел.

Веся рассмеялся:

– Это же, как ходить. Поначалу ребёнку трудно устоять на ножках, а потом мы ходим, бегаем, прыгаем и не видим в этом ничего сложного.

– Хорошая новость. А то, боюсь, разорю все кладовые в поместье.

– Поесть бы не мешало, – шмыгнул носом паренёк.

– Пошли домой. Продрогнем здесь скоро. Не хватало ещё простудиться, – встала, отряхнула короткую шубку и плотную шерстяную юбку. Подала руку Весе.

Паренёк легко выбрался из снега:

– Вы бы, барышня, не колдовали больше в доме. Сами говорили, не хотите, чтобы князь знал. А ведь слуги молчать не будут.

– Я об этом и не подумала.

Мы не спеша шли по дорожке к дому. Когда схлынули эмоции, осталась усталость. К ногам и рукам будто привязали пудовые гири.

– Знаешь, – нарушила я молчание, – не страшно, если доложат князю. Скажу, что тренировалась неудачно. Григорий понимает, что после болезни моя магия ослабла, вернее, думает так. Хорошо, если он задержится подольше, подтяну за это время свои способности, потом можно будет и его попросить подучить меня немного. Придумаю, как это сделать.

– Не торопитесь, графиня, – приостановился Веся, – князь – менталист. Не забывайте. Люди для него, всё равно что открытая книга.

– Ладно, будем действовать по обстоятельствам.

Ещё с крыльца почувствовала одуряющий запах борща и свежей выпечки, рот наполнился слюной. Веся прошмыгнул на кухню, нечего слугам видеть нас вместе. Я же пошла к себе. Обедать в большой пустой столовой мне было неуютно.

– Деточка, – заохала нянюшка, – уже хотела посылать за вами. Что ж так долго? И мокрая вон вся. Погоди, принесу переодеться, а там и обед подадут.

Так и потекли мои дни в поместье в отсутствие князя. Тренировки и обучение.

После обеда уходила в библиотеку, куда пробирался и Веся, вместе мы корпели над книгами. Заумные тексты не всегда были понятны, изобиловали латинскими определениями и названиями, приходилось перечитывать по несколько раз. Хорошо, что Веся знал мёртвый язык. Собственно, ему обучали всех магов. Вот ещё одна закавыка, придётся и мне его осилить.

– Пффф, – выдохнула я сердито, – неужели нельзя писать понятней. Сидишь, расшифровываешь каждую строчку.

– Этим книгам несколько сотен лет, – погладил Веся переплёт одной из них, – тогда и разговаривали-то по-другому.

– Слушай, а ты как в закрытую комнату пробрался? – Я и забыла спросить об этом парнишку.

– Ну-у-у, – замялся Веся.

– Говори уж. Знаешь, что не выдам.

– Ключ спёр у князя. Когда тот переодевался.

Я рассмеялась:

– Ловко. Самого Соколинского обвести вокруг пальца сумел. Не испугался, всё же у мага воруешь?

– Ещё как, – признался Веся, – спрятал ключ, а сам потом две ночи не спал. Только очень уж учиться хотелось. И книги я красть не собирался.

– Ты хорошо в библиотеке ориентируешься, подыщи мне пару толковых учебников по латыни. Начну зубрить, и если князь спросит, почему столько времени здесь проводила, врать не придётся.

– Это разумно, – кивнул Веся, направившись к стеллажам.

Наблюдая за ним, тихонько вздохнула. Здесь я не то что наверстаю пропущенную учёбу, а ещё и освою университетскую программу. Нет, заниматься мне было нетрудно, только пока у меня есть на это время. А как будет в Питере? Интересно, можно ли подыскать наставника по магии инкогнито, так сказать? Чем дальше, тем сложнее становились книги. Разобраться, порой, в написанном было непросто.

Мы пока не сильно продвинулись в тренировках, налегая, в основном на теорию. Вернётся князь, и о сидении в библиотеке можно будет забыть.

Веся притащил мне два огромных тома, с которых свисали нити паутины:

– Вот, – опустил он их на стол, – отличные книги. Меня по ним учили. Там всё понятно написано, без премудростей.

Я с сомнением посмотрела на толстенные фолианты:

– Да мне их на всю жизнь хватит.

Веся прыснул:

– Не-е-ет, барышня, смотрите, – он открыл один том. Буквы в нём были величиной с грецкий орех, можно из другого конца комнаты читать, – на самом деле, вы их быстро освоите.

– Знаешь что, а есть какой-нибудь список столичных аристократов? Неплохо бы выучить, кто обитает при дворе Его Величества.

– Конечно. Есть родословные книги каждой губернии и столичная, разумеется, – Веся исчез за стеллажами и вынес мне ещё один талмуд, – вот она.

– Я скоро превращусь в канцелярскую крысу, – вздохнула, глядя на возвышающиеся на столе тома.

– Ух ты, есть и такие? – Удивился Веся, – не слышал никогда.

– Так говорят о конторских служащих, – рассмеялась я, – о тех, кто над бумажками сидит день напролёт.

– А-а-а-а, – улыбнулся паренёк, – выражения у вас такие. Необычные. А расскажите мне о своём мире. Страсть как интересно узнать.

В памяти всплыл наш дом, последние дни с мамой. На глаза невольно навернулись слёзы. Даже после пяти лет мне её очень не хватало. Первое время я мысленно постоянно разговаривала с ней, как с живой.

– Извини, но мне пока не хочется об этом говорить. Обещаю, чуть позже расскажу тебе всё.

– Вы уедете в Питер, а я останусь, – погрустнел Веся.

– А хочешь, заберу тебя с собой? Князь мне не откажет.

Паренёк просиял:

– Правда? Очень хочу! Я вам пригожусь!

– Даже не сомневаюсь, – подмигнула ему, – ну а теперь, давай, за учёбу.

И мы склонились над страницами книг о магии.

Глава 7

В начале марта, когда морозы ещё давали о себе знать, но солнышко уже ласкало своими тёплыми ладонями землю, приехал князь. Его карета катила в сопровождении небольшой телеги, гружённой разным скарбом. Меня кликнул со двора Веся и я, накинув на плечи шубку, вышла к воротам, встретить Григория.

– Сашенька, – соскочил с подножки князь, едва карета въехала во двор, – как же я скучал по тебе!

Григорий обнял меня, зарывшись носом в волосы. И я была рада его возвращению. Здесь человека роднее пока у меня не было. Даже одно то, что он не оставил меня (хотя по сути, мою предшественницу) на растерзание озверевшему мужу, выходил, окружил заботой и искренней любовью. Он был хорошим человеком. Жаль, что князь неисправимо женат. Разводов в империи не было.

– Пойдём, – я легонько отодвинулась от мужчины, – скоро подадут обед, а тебе надо умыться с дороги.

Под приветствия дворни, мы прошли в дом. Слуги любили своего господина. Князь был справедлив, зря никого не обижал. И хоть спрашивал строго, но и на благодарность не скупился.

Пока Григорий приводил себя в порядок, я ушла в свою комнату переодеться. Серое домашнее платье сменила на зелёное, под цвет глаз. По подолу и рукавам наряда шла вышивка оттенка старого золота, не броско, но очень эффектно. Горничная уложила мои волосы, собрав в высокую причёску.

Закончив с туалетом, прошла к спальне князя, коротко постучав:

– Григорий, – заглянула внутрь, – к тебе можно?

– Голубка, – ласково улыбнулся мужчина, – проходи, я почти одет. О! – Князь с восхищением оглядел мой наряд, – ты сегодня великолепна, – он притянул меня ближе к себе, поцеловав в плечо, – я хочу сообщить тебе кое-что важное.

– Что-то случилось? – Тревога закралась в душу, и мой маг сразу считал это.

– Только не переживай, милая, новости отличные. Но, обо всём по порядку. А пока идём обедать.

Мы прошли в столовую.

– Я бы с большим удовольствием поел в спальне, – улыбнулся князь, – этот официоз утомил меня в Петербурге.

– Все хотели услужить тебе, смотри какая сервировка.

На столе, уставленном серебряными приборами, красовались маленькие вазы с живыми цветами. И где только умудрились их раздобыть в начале марта.

– Приятно вернуться домой, – улыбнулся Григорий, – эти две недели чувствовал себя словно не в своей тарелке. И страшно скучал…

– Я тоже скучала, но провела время с пользой.

– Вот как? И чем же ты занималась в моё отсутствие?

– Штудировала латынь, – рассмеялась.

Брови князя взлетели вверх:

– Похвальное рвение.

– Но ты обещал мне хорошие новости…

Григорий стал серьёзен:

– Сашенька, мы возвращаемся в столицу. Я уже нанял рабочих привести твой дом в порядок. Нашёл нового мажордома, тот позаботиться о достойной прислуге.

Кусок застрял у меня поперёк горла. Я боялась и не хотела переезжать в город. Что мне там делать? Ведь только начала осваиваться в новом мире. А как быть со знакомыми и роднёй? Мне казалось, что можно задержаться здесь до осени, до следующего бального сезона. А теперь… Как же быть?

Я закашлялась так, что князь, перепугавшись, подскочил ко мне:

– Сашенька! Что с тобой?! – он с силой хлопнул меня по спине. Проклятый кусок, наконец, продолжил путь к желудку, а я смогла отдышаться.

– Гришенька, я могу ещё остаться здесь?

– Боишься, милая? Но чего? Не переживай, мой ангел. Все думают, что зиму ты провела на водах, поправляя здоровье. Списали на нервное потрясение после смерти мужа. Ни единая живая душа не ведает о том, что произошло в ту ночь. Кроме Его Величества.

– Ты же знаешь , я плохо помню последние дни (вернее, вовсе в этой действительности ничего не понимаю), меня сочтут за сумасшедшую, когда начнутся расспросы. Мне будет страшно даже выйти из дома.

Григорий присел рядом с моим стулом, заглянув в глаза:

– Милая, неужели думаешь, я поставлю тебя под удар? Послушай, волей Его Величества ты назначена фрейлиной невесты цесаревича. Принцесса должна прибыть в столицу в начале мая. Так что тебя ждут при дворе к апрелю.

– Волей императора или твоими стараниями? – Улыбнулась я князю.

– Одно не отменяет другого, – хитро прищурился он.

Ай да благодетель! Я же этикета не знаю. Реверанс или книксен видела только в фильмах. В поместье не обращали внимания на мои огрехи, а там на меня будут нацелены сотни глаз. Мама дорогая! Я с трудом взяла себя в руки, отгоняя волнующие мысли. Ни к чему Григорию знать о моих страхах.

– Послушай, но ведь фрейлиной может быть только незамужняя девушка (спасибо, мамочка, что когда-то прочла мне книгу о жизни при дворе)?

– Да-а-а, – плутовато улыбнулся Григорий, – де-юре, ты не замужем. И тебе двадцать лет. Все условия соблюдены.

Положила ладони на плечи князя:

– Спасибо тебе за заботу. Только… справлюсь ли я?

– Сашенька, твои манеры всегда вызывали восхищение при дворе. А музицирование, а голос. Ты затмишь всех красавиц.

Та-а-ак. Я ещё, оказывается, пою и играю. И как мне освоить инструмент за месяц? Ещё бы знать, какой.

– Не тревожься, мой ангел. Всегда буду рядом.

– Ты добрый волшебник, – улыбнулась Григорию, стараясь отогнать от себя все страхи.

После обеда князь, недолго думая отвёл меня в опочивальню, где нас уже дожидался разожжённый камин, расправленная постель и запотевшая бутылка лучшего шампанского.

Ночью я лежала без сна, любуясь чётким профилем Григория, уснувшего, как младенец и мерно сопевшего сейчас на моём плече. Что же теперь делать? Прежде всего, не паниковать. Это понятно. И всё же? Нанять учителей? Месяц – нереальный срок. Веся! Точно! Он же аристократ. Ну и пусть из другой страны, не думаю, что этикет там сильно разнится с нашим. И потом, он знает танцы. Ведь мне же придётся посещать балы. Но опять, чему парнишка успеет обучить меня за тридцать дней? Даже меньше. Эх, был бы Веся девчонкой, взяла к себе в горничные, и дело с концом. Может его в платье переодеть? Усы у парнишки ещё не растут. Хотя, если при дворе обнаружат такую подмену, мне несдобровать.

Ничего, Таня, вернее, Александра. Прорвёмся!

За ночь мне так и не удалось поспать, решила не валяться зря в постели и поднялась, лишь только рассвет прокрался в спальню.

– Барышня? – Нянюшка прибиралась в моей комнате, – чего в такую рань не спится, горлица?

– Надо собрать вещи, кликни девушек себе в помощь. Мы уезжаем в Петербург.

– Как же так? – Старушка охнула и села на кровать, – неужто с князем неладно?

– Всё хорошо. Меня назначили фрейлиной и времени мало.

Евдокия Ильинична заулыбалась:

– То-то матушка рада будет. Ведь как хлопотала, чтобы вас к княжнам во фрейлины устроить. А не вышло.

Старушка вышла из комнаты, а я присела на кровать, собираясь с мыслями. Вот и закончилась моя спокойная жизнь. Теперь надо приложить все силы, чтобы соответствовать образу графини Туманской, к которой все привыкли. Руки тихонько подрагивали. Мысли вихрем проносились в голове и отнюдь не радужные. Надо успокоиться. В конце концов, что мне грозит в худшем случае? Выгонят из дворца? И что? Моё состояние останется при мне, гнуть спину не придётся. Магия опять же пригодится. Раскусят, что я самозванка? Как? Спишу всё на побои или ещё какую болезнь. Выкручусь. Не впервой.

Постепенно душевное спокойствие вернулось ко мне, и когда в комнату вошли нянюшка с горничными, я уже была в порядке.

– Приступайте, – улыбнулась девушкам, – не буду вам мешать. Вещи должны быть собраны сегодня. Завтра уезжаем.

Глава 8

В доме поднялся настоящий переполох. Словно не я одна уезжала в столицу, а весь люд, включая дворников и скотников. Горничные сновали туда-сюда, тащили коробки, кофры для одежды, сундучки для украшений и тому подобное.

Из своей комнаты показался заспанный князь:

– Что здесь происходит? Александра?

– Собираемся, – обернулась я к нему, – завтра еду в Петербург.

– Как? Почему завтра? – Изумился Григорий.

– До апреля мало времени. Сам понимаешь, надо платья пошить, туфли, перчатки, шляпки. Всё-таки при дворе буду.

Князь схватился за голову:

– Сашенька, зайди ко мне, будь любезна.

Я прошла вслед за мужчиной в комнату.

– Милая, – развернулся князь ко мне, стоило только переступить порог, – ну что за спешка? Думаешь, я зря тащил за собой целую телегу?

– А что в ней?

– То, что поможет тебе блистать среди фрейлин Её Высочества. Ткани, готовые платья, туфли, сапожки, перчатки, шляпки и прочее, и прочее. Кстати, со мной приехала и швея, она подгонит наряды по размеру.

– Почему же ты не сказал мне об этом вчера? – Надулась я.

Хищной походкой, как настоящий тигр, князь приблизился ко мне:

– Милая, твоя красота заставляет забыть меня обо всём, – его руки опустились на мою талию. Мы плавно поднялись в воздух, я буквально кожей ощущала ту силу, что исходит от мужчины. Могучую, но такую послушную воле мага. Опустившись на кровать, любовник оказался сверху:

– Чаровница, ты околдовала меня своей красотой, – поцелуй прервал все разговоры.

***

– И всё же, Гришенька, – я сидела на коленях князя. Мы устроились на диване, потягивая густой крепкий кофе, который здесь забавно называли «кофий», со сладкой сдобой, – мне нужно ехать. Спасибо, что позаботился об одежде, только сам же понимаешь, что остаётся ещё много всего. А времени всё меньше.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – князь протянул мне крохотное пирожное.

Ох, знал бы мой милый, насколько я не готова к роли фрейлины. И ведь не скажешь. Покачала в ответ головой:

– Совсем нет. Дом следует обустроить, с прислугой познакомиться. К тому же не забывай, я женщина, есть много разных важных дел, которые следует решить до того, как меня представят принцессе.

Улыбка исчезла с лица мужчины:

– Я хотел подольше задержаться здесь. С тобой. Сама понимаешь, в столице мы не будем встречаться так свободно и открыто.

– Ты всегда сможешь приехать ко мне. Утешить молодую вдову, – подмигнула князю.

– Сашенька, жить тебе предстоит при дворе. А там сотни глаз и ушей.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем, – я поднялась с дивана, – долго ты собираешься меня мучить?

Григорий удивлённо замер с раскрытым ртом:

– Не понял.

– Показывай уже мои наряды, – я крутанулась на месте, – устроим примерку прямо здесь.

– Затейница, – довольно потёр ладони мужчина, – мне нравится эта идея.

Через минут двадцать комнату заполонили коробки и сундуки. В чём минус средневековых нарядов, так это в том, что они занимают неимоверно много места. Чего только шляпы стоят. Одна может храниться в громадной коробке. С таким багажом налегке не попутешествуешь. Интересно, как они тут на курорты ездят? С целыми обозами, что ли?

Я открывала сундук за сундуком и не могла сдержать восхищения. Парча, атлас, шёлк, тончайшие кружева. Глаза разбегались от такой красоты.

– Ты скупил все платья в Петербурге?

– Ангел мой, как я мог. Заказал у лучших портних. Мне кажется, за это время неплохо выучил твои вкусы и предпочтения.

– Попал в яблочко, – достала платье цвета небесной лазури, отороченное белоснежным кружевом, – помоги мне.

Сбросила халат, и Григорий поспешил на помощь.

– Волшебно, – выдохнул князь, отступив от меня на шаг, – с твоими золотыми локонами – идеально.

– Странно, – обратила внимание на одежду, – почему все платья синих и голубых оттенков?

– Ты удивляешь меня, все фрейлины носят определённые цвета. У императрицы – пурпурные, у принцесс – голубые и синие.

– Ах, точно. Я и забыла, – смущённо улыбнулась мужчине (откуда мне это было знать?!), – при виде всего это великолепия, – повела рукой вокруг, – и имя своё забыть несложно.

Подошла к мужчине и, поднявшись на носочках, прильнула к его губам.

– Спасибо, что так заботишься обо мне, милый, – выдохнула я, уткнувшись в его грудь.

– Может, продолжим примерку, – предложил Григорий.

– С удовольствием, – снова вернулась к сундукам.

Весь вечер прошёл за моим «фэшн-показом», надеть платье процесс – непростой, как и снять.

Когда часы на каминной полке пробили полночь, мы сидели в куче нарядов:

– Спать хочется, – оглядела я ворох одежды.

– Погоди, – князь поднялся и принёс мне небольшую, обтянутую бархатом шкатулку.

– Ещё подарок? – Удивилась я.

– Не просто подарок. Защита. Открывай.

Подняла крышку. Под ней в коробочке лежала небольшая золотая брошь в виде распустившегося бутона розы, на его лепестках, словно капли росы, поблёскивали маленькие бриллианты.

– Какое чудо, – восхищённо прошептала я, и было отчего. Цветок походил на живой, казалось, дунет ветерок и его лепестки затрепещут, – сам заколдовал его?

– Ты в последнее время словно сама не своя, – Григорий провёл по моей щеке ладонью, – я же менталист. Такие вещи делают лишь ритуальные маги.

Прикусила язык, в прямом смысле слова. Надо следить за тем, что говорю, так и выдать себя недолго.

– Столько впечатлений за один день, немудрено забыть обо всём, – пожала плечами с самым невинным видом.

– Дай мне свою руку, – мужчина взял брошь.

Послушно протянула ладонь. Григорий обхватил указательный палец и проколол его острым кончиком застёжки. Слегка надавил, дождавшись, когда появится капля крови, затем осторожно поместил её в самую середину цветка, где она моментально впиталась внутрь. Я перешла на магическое зрение. Медальон окутался сиреневой дымкой и полыхнул белым, через секунду сияние спало, оставив лёгкую, едва различимую ауру по контуру цветка.

– Готово, – довольно кивнул князь, – не снимай её во дворце. Даже когда ложишься спать.

Я приняла из его рук медальон, убрав назад в шкатулку:

– У меня есть ещё одна маленькая просьба.

– Слушаю, – мужчина заправил за ухо непокорный локон.

– Отпусти со мной Весю.

– Весю?

– Да. Мальчик-лакей, которого Игнат нашёл зимой.

– Ах, этот. Вспомнил. Зачем он тебе?

– Когда тебя не было, я часто занималась в библиотеке. То латынью, то историей. Чтобы не слоняться без дела по дому. Он помогал мне доставать книги, приносил писчие приборы и тому подобное. Паренёк очень благодарен за своё спасение. Я подумала, что нам пригодиться в столице преданный слуга. Если ты заберёшь его к себе, то могут возникнуть вопросы, зачем в полный штат прислуги ещё один лакей. К тому же внешность у мальчика, скажем так, простовата. А я только набираю людей. Да и кто обратит внимание на моих слуг?

– Правду говорят, женская мудрость всему опора, – улыбнулся Григорий, – так и поступим. Забирай мальчишку себе.

***

За нами закрылись ажурные ворота, отсекая беззаботное прошлое. Впереди ждала столица.

Мне удалось уговорить князя выехать через день. Нянюшка проследила за горничными, чтобы упаковали всё как положено.

Путешествовали мы целым кортежем. В первой карете я и князь, в следующей – нянюшка с Весей и молодой горничной Варей, что тоже попросилась ко мне на службу. С отъездом Григория большой штат прислуги стал не нужен, и я взяла девушку с собой.

За нами следовали две телеги с вещами. Князь не стал задерживаться в имении, подняв на уши всю прислугу, и собрался в рекордно короткие сроки.

С грустью глядела я на улицы маленького городка, где была счастлива, наверное, впервые в жизни. Не боялась побоев и голода, не надо было пахать, не разгибая спины, по двенадцать часов в вонючем цехе, не надо вставать в пять утра, чтобы успеть на завод, не надо экономить каждую копейку. И как много ещё этих «не надо». Впервые здесь я почувствовала себя живой. Неспешные прогулки по саду, под руку с красавцем князем, его искренняя любовь и забота. Милые подарки, ужины на двоих, когда он кормил меня самыми вкусными кусочками. Да и что скрывать, волшебные ночи. Григорий стал моим первым мужчиной, а вот как оно обстояло у Александры, не знаю. Только его прикосновения тёплой волной разливались по телу, заставляя трепетать сердце и разжигая пожар в животе.

Помню, как я испугалась, когда после моего выздоровления Григорий попросил остаться у него в спальне. Нацепила на себя ночную рубашку, такую длинную, что закрывала даже кончики пальцев ног. Легла в постель и тряслась от страха, не зная, как быть. Боялась, что князь разгадает мой секрет, всё-таки с графиней его связывали долгие отношения. Хорошо, что Григорий списал испуг на нервное потрясение после побоев. Он был бесконечно нежен. Его поцелуи, словно крылья бабочки порхали по моей коже. Я никогда не подозревала, что близость мужчины может быть настолько приятна. Руки любовника скользили по коже, выписывая вензеля в таких местах, что меня то бросало в шок, то уносило на небеса от наслаждения. Страх отступил, и на смену пришла неведомая доселе страсть. Хотелось раствориться в нём, прочувствовать мужчину каждой клеточкой тела, тая в его руках и забывая обо всём на свете.