Бывший. Мой несносный босс

Саяна Горская

Бывший. Мой несносный босс

Глава 1

Лера.

Стоя в вестибюле в нервно гудящей толпе коллег, без конца одёргиваю юбку-карандаш, поправляя на бёдрах.

Мы тут все немного перевозбуждённые сейчас, встречаем делегацию из Москвы. И что нам сулит этот визит – никто толком объяснить не может. Или не хочет, чтобы суету не наводить.

Но мы все на суете всё равно!

Распоряжение начальство дало неоднозначное: встретить со всем радушием, провести по отделам и улыбаться этим людям, как самым драгоценным гостям.

У меня уже сводит челюсти от того, что я битый час растягиваю губы. Волнуюсь почему-то сильней, чем необходимо.

– Идут, идут! – бежит от дверей Артём, размахивая руками.

Мы все синхронно выпрямляемся по стойке смирно, будто в армии.

Олеська, моя подруга из бухгалтерии, двигается к Артёму, торопливо поправляет съехавший на бок галстук.

Ловлю взгляды, которыми они успевают перекинуться.

Кипяточно!

Завидую им немного. Мне тоже хочется кипятка немного, подсластителя, усилителя, потому что очень уж пресно… Но на горизонте ни одного приличного мужчины.

Брось, Лера! Приличных мужчин рядом с тобой вагон, но тебя они все не устраивают по разным, зачастую совершенно надуманным причинам.

За стеклянными дверьми появляется небольшая группа, человек пять. Все мужчины. Они сливаются в одно чёрно-белое пятно, выряженное в строгую классику.

В авангарде Максим Максимович – наш гендир. Он сам лично ездил в аэропорт встречать гостей.

Маруся, наш технолог, выбегает вперёд, держа в вытянутых руках каравай. Костя, которого снабдили домашней настойкой и чистыми стопками, встаёт за её спиной.

Плохая идея с караваем… Чует моё сердце, получим сейчас по жопе.

Двери открываются.

Я напрягаю из последних сил щёки, растягивая губы в улыбке, да так и застываю с безумным выражением лица, когда взгляд мой врезается в него…

Тимур?

Какого хрена?!

Задерживаю дыхание, чувствуя, как непослушное, взвинченное сердце пытается проломить мои рёбра к чёртовой бабушке.

– Здравствуйте, дорогие гости! Добро пожаловать в «Биолайф»! – глубоко кланяется Маруся. – От лица всего нашего дружного коллектива хотим поприветствовать вас и пожелать приятного времяпровождения в стенах нашей фирмы!

Тимур останавливается перед ней с выражением полного безразличия на лице.

– Что это?

– Ка-каравай, – заикается Маруся, выглядывая из-под густой чёлки, падающей на глаза.

– Вижу, что каравай. Что за балаган, я имел в виду?

– Так ещё это… настоечка! – Костик выступает вперёд, закрывая своей спиной боевую подругу. – Попробуйте! Бабушка моя делает. Лучшая в городе.

Тимур устало морщится.

– Убрать. Живо убрать. Алкоголь в офисе, ты видал такое? – обращается за плечо к мужчине, держащему в руках раздутый кожаный дипломат.

– Нормально, так нас ещё не встречали!

Максим Максимович растерянно пожимает плечами, красноречиво моргая нам: «Без паники!».

– Цирк… – Тимур прочищает горло, чтобы голос его звучал громче. – Дамы и господа, меня зовут Громов Тимур Андреевич, и в ближайший месяц вы будете лицезреть моё лицо каждый день. Это Мирон Юрьевич, моя правая рука. Если меня нет на рабочем месте, можете смело обращаться к нему.

Мирон приветственно салютует и отщипывает кусок от каравая. Макает в соль, суёт в рот.

Он кажется мне значительно «легче», чем Тимур. От него не исходит угрозы, и пренебрежение не расходится волнами.

– К сожалению, моя помощница загремела в больницу прямо перед поездкой, поэтому первая просьба к вам – выделить мне человека, который в курсе всех дел компании. На этот месяц я забираю его в своё подчинение. Это значительно облегчит процесс внедрения инноваций.

– Какое ещё внедрение инноваций? – шепчет мне Олеся.

Неопределённо мотаю головой.

Ничего не понимаю. Знаю лишь, что мы влипли.

Целый месяц бок о бок с этим дьяволом!

– Ну, что, есть желающие потрудиться во славу организации? – Тимур скользит взглядом по толпе.

Съеживаюсь, пытаясь сделаться меньше. Встаю ровно за спиной Артёма, надеясь, что моего лица не видно.

Это бесполезно, конечно. Мы так или иначе столкнемся с Тимуром в коридорах офиса.

Но пусть это будет потом. Не сейчас. Сейчас я просто не готова.

– Лерку возьмите, она здесь с первого дня работает! – сдают меня с потрохами коллеги.

Обвариваю тяжёлым взглядом толпу, выискивая предателя.

А что себя не предложили?! Вот вечно так! Лишь бы самим не подставляться.

– У «Лерки» есть полное имя? – хмурится Тимур.

Олеся толкает меня в бок.

– Ты чё, иди!

Господи…

Но не разыгрывать же здесь спектакль сейчас!

Делаю несмелый шаг вперёд.

Схлёстываемся с Тимуром взглядами.

– Да, Валерия очень опытная сотрудница и ценный кадр! – сватает меня Максим Максимович. – Она может ввести вас в курс дела. Очень толковая девочка!

– А есть у вашей Валерии язык? Почему вы за неё говорите?

Ах, тебе интересно, есть ли у меня язык? Уже забыл, что он бывал у тебя во рту?!

Козёл.

– Юдина Валерия Игоревна, – представляюсь сквозь зубы.

Кадык Тимура нервно дёргается. На лицо наползает тень, но он тут же берёт эмоции под контроль, в отличие от меня. Я чувствую, как от щёк отливает кровь, а шея и грудь горят. Наверное, я уже в пятнышку, как далматинец.

– Валерия Игоревна, какую должность вы занимаете?

– Юрисконсульт.

– Хм, правда? И хороший вы юрисконсульт?

– Жалоб на мою работу не поступало, – стараюсь, чтобы мой голос не звучал так, будто я отчитываюсь.

Мне не в чем оправдываться перед этим человеком. Наши пути давно разошлись, и качество моей работы его никак не касается.

– Спорный критерий оценки. Вам самой как кажется, вы хороший сотрудник?

На что ты пытаешься меня спровоцировать, гад?!

– Я отличный сотрудник. Именно поэтому от предложения стать вашей секретаршей вынуждена отказаться. Я гораздо ценней для компании, когда занимаюсь своими основными обязанностями.

– Не сомневаюсь. Но право выбора вам никто не давал. Вы не будете моей секретаршей, а станете важной частью, связывающей два механизма в один. Интеграция пройдёт куда безболезненней для вашего филиала, если мне не придётся действовать вслепую. Вы ведь не хотите подвести своих коллег?

Мирон незаметно подбивает Тимура носком ботинка по пятке.

Пережимает, да? Тоже заметила…

Складываю руки на груди, закрываясь.

Лерок, выдыхай, нормально всё.

– Уважаемые коллеги, – ладони Тимура с хлопком встречаются в воздухе. – Через час я жду всех руководителей отделов и их замов в зале для совещаний. Расходимся. И вот это безобразие с глаз моих уберите! Увижу алкоголь на рабочем месте – отправлю в бессрочный отпуск без лишних разбирательств.

Маруся с Костиком тушуются и бочком отползают в толпу.

Мирон перехватывает каравай.

– Мирон Юрьевич, ну вы-то куда? – с укором шипит Тимур.

– Тим, расслабься. Хлеб же всему голова! Посмотри, красота какая. Старались люди! Где нас ещё с караваем встретят?

Тимур фыркает.

– Так, всё, расходимся и занимаемся своими делами. Валерия Игоревна, задержитесь.

Я, уже стоящая на низком старте, тяжело вздыхаю.

– Удачи тебе, – Олеся подбадривающе касается моего плеча и уходит.

Народ рассасывается.

В вестибюле остаются лишь члены Московской делегации, охрана и я.

– Ну что, Валерия Игоревна, с чего начнём экскурсию?

Стреляю глазами на входные двери.

Сбежать с позором? Это почему-то не кажется мне такой уж плохой идеей на фоне происходящего.

Но я в очередной раз выдавливаю из себя елейную улыбку и взмахиваю рукой в сторону лифтов.

– Пойдёмте, Тимур Андреевич, покажу вам ваш вольер.

– Что?

– Покажу ваш временный кабинет, – повторяю с деланным безразличием, закатывая глаза.

Делегация шлёпает за мной.

– Мне послышалось, или она правда сказала «вольер»? – шёпотом спрашивает Тимур.

Мирон Юрьевич хохочет заливисто и беззлобно.

Ладно, хоть кому-то весело…

Глава 2

Лера.

Цокая каблучками, провожу драгоценных гостей по всем четырём этажам фирмы. Некоторых членов делегации мы «теряем» по ходу экскурсии, разбрасывая их по отделам. Они должны будут вести контроль над внутренними процессами.

За мной теперь топают только Громов и Мирон Юрьевич.

Тимур без устали закатывает глаза и фыркает. Ему всё не так! Буквально!

Приехал из столицы и куксится.

Да офис «Биолайф» едва ли не самый современный и красивый в нашем городе!

Мирон подшучивает над снобизмом Тимура, чем вызывает во мне внутреннюю улыбку.

Хороший мужчина, приятный. И я интуитивно держусь поближе к нему, подальше от Громова.

– Ваш кабинет, – останавливаюсь перед дверью с табличкой «Заместитель генерального директора».

– А вашего зама куда денете?

– Он временно съехал к Максиму Максимовичу.

Тимур толкает дверь, заходит первый.

Морщится.

Что теперь тебе не так?!

Максим Максимович заранее приказал приготовить именно этот кабинет. Он большой, удобный, с хорошим дорогим ремонтом и в целом презентабельный.

– Нет, – цокает Тимур.

– Почему?

Подходит к окну, тянет жалюзи вверх.

– Окна на юг?

Чёрт, да откуда мне знать?

– Слишком много солнца. Будет жарко.

– Здесь есть кондиционер. Специальная штука, которая делает температуру в помещении комфортной, – язвлю я.

– Не подходит, – отрезает Тимур, не обращая внимания на мой тон. – Валерия Игоревна, а где ваш кабинет?

– Этажом ниже, но вам туда нельзя.

Поднимает бровь.

– Правда? Кто сказал?

– Я… Я против.

– И что?

Теряюсь.

Если честно, в моей вселенной простого несогласия достаточно для того, чтобы человек не нарушал моих границ. Но у Громова своя вселенная с блэкджеком и ставящими в тупик вопросами.

Ты это делаешь, чтобы показать мне, насколько я незначительна и насколько тебя не интересует моё мнение?

Не надо, Громов, можешь не стараться. Одного твоего появления здесь достаточно для того, чтобы я чувствовала себя неловко.

– Тимур Андреевич, мы выделили для вас лучший кабинет. Либо вы остаётесь здесь, либо…

– Либо?..

Ну что я могу сказать? Какие условия могу ставить?

Сдуваюсь, как воздушный шарик.

Вновь возвращаю улыбку на лицо, хотя она наверняка напоминает больше оскал.

– Что ж, пройдёмте тогда вниз.

Веду их в свой кабинет.

Он раза в три меньше, чем у зама. С явным вайбом женщины: фотки в рамочках на столе, элегантный чайный сервиз, подушечки в тон дивана на стульях и много-много мелочей, которые делают это место уютным.

– Здесь вам будет комфортней?

– Кошмар.

И снова этот непроницаемый фейс.

Боже, так бы и стукнула по темечку!

– Что теперь не так?

– Это разве похоже на рабочий кабинет? Валерия Игоревна, личные вещи настоятельно рекомендую вам убрать, – Тимур хватает со стола рамку с фото.

На ней мы с родителями. Первое сентября, первый класс. У меня на голове пудельные кудри и два огромных банта, размером с мою же голову.

Губы Тимура трогает слабая, едва различимая улыбка.

Он открывает рот, будто собирается что-то спросить или сказать, но так ничего и не произносит.

Припечатывает рамку к моей груди.

– Убрать, – безапелляционно. – Всё, что отвлекает от работы.

– Нет.

– Если это не сделаете вы, тогда займусь я. И я буду безжалостен ко всем милым вашему сердцу безделушкам.

– А какое право вы имеете распоряжаться вещами в моём кабинете?

– Прямое. У меня есть все полномочия даже на то, чтобы закрыть ваш филиал прямо сегодня. Таких убогих показателей прибыли нам не выдают даже на юге! А на юге, уж поверьте, люди не особо любят напрягаться. Я делаю выводы, что сотрудники здесь совершенно не замотивированы на продуктивную работу. Значит, будем стимулировать. Кнутом, если пожелаете.

Да, пряники – это не к тебе, тиранище проклятое!

– Мой кабинет – это место, в котором я должна чувствовать себя комфортно и уютно! – настаиваю я, делая шаг вперёд.

Тимур тоже шагает.

Нависает надо мной.

– Если вы чувствуете себя некомфортно на рабочем месте, то задайте себе вопрос, Валерия Игоревна: может быть, вам стоит сменить работу?!

Между нами сантиметров десять отравленного ядом и раздражением воздуха.

Он почти булькает от накала!

– О, брейк, брейк! – Врезается между нами Мирон, о присутствии которого я напрочь успела забыть. – Валерия Игоревна, прошу нас простить. Восемь часов в дороге, сложный перелёт… Может, по кофейку бахнем? Разрядим обстановочку, так сказать?

– А давай, – ноздри Тимура вздрагивают. – Валерия Игоревна, организуйте нам кофе. Мне крепкий чёрный. Мирону Юрьевичу с молоком и сахаром.

– Не секретарша, значит?! – упирая руки в бока, цежу сквозь зубы.

– Тим, ну! – тактично прокашливается Мирон.

– Будет приносить кофе, пока не докажет, что она годится для другой работы.

Скотина!

Резко развернувшись на каблуках, вылетаю из кабинета.

И мне почему-то так обидно, что я почти реву! Только коллеги, нервно вибрирующие и жужжащие вокруг, не дают мне расклеиться окончательно и разрыдаться.

Жму кнопки на кофемашине. В прострации жду, пока сварится кофе.

– Лерка, ну чё там? – на плечо мне ложится рука Олеси. – Как прошло?

– Паршиво.

– Да? Нам капец?

– Готовься к кнуту. Стимулировать будут.

– О-о-о, – уныло. – А таким лапочкой казался!

– Ты про кого?

– Ну этот, Тимур… Как его…

– Андреевич.

– Ага. Красивый! – восхищённо загораются её глаза.

– Ты смотри, Тёма услышит.

– А что Тёма? – растерянно жмёт плечами Олеся. – Ничего между нами нет.

– Да весь офис видит, как между вами ничего нет.

– Ну сама посмотри, – вытягивает правую руку. – Видишь?

– Что?

– Кольцо!

– Нет.

– Вот и я не вижу. Третий год как щеночек мне в глаза заглядывает, до дома провожает. А я не молодею. Часики тикают. Мне ребёночка надо. А с ним какого ребёночка, если он меня даже поцеловать не решается?!

– Сама поцелуй, – наливаю в одну из чашек молоко.

А сахар надо?

Нет? Да?

В какой из двух стаканов?

У меня от стресса всё в голове перемешалось…

Плюхаю три кубика рафинада в чёрный без молока.

– Олесь, в общем, ты от этого Тимура подальше держись. Неприятный он тип.

– Да ты ж его даже не знаешь!

Ох, если бы…

– Мерзавец он, там по лицу всё понятно, – уклончиво отвечаю я. – Хочет, чтобы я все личные вещи из кабинета убрала. Мол, работе мешает.

– Боже, ко мне не веди! У меня ж там бабушкин раритетный ковёр!

– Лучше убери.

– Только через мой труп!

– Ага, вот твой труп, в этот ковёр упакованный, из офиса и уедет.

Олеся обиженно складывает руки на груди. Стреляет взглядом на чашки, которые я ставлю на поднос.

– Это ему?

– Ага.

– А давай ему в кофе плюнем?

Истерично хихикаю.

Боже, дожили!

Хотя идея кажется мне крайне привлекательной.

И я бы плюнула, да… Если бы была уверена, какая из чашек для Громова.

Бросаю взгляд на настенные часы над кофемашиной.

– Через двадцать минут совещание, не опаздывай лучше. И ковёр всё-таки…

– Да уберу, уберу!

Бегу в свой кабинет.

Тимур, важно разместившись в моём кресле, перебирает бумаги в одной из папок.

Уже успел засунуть нос в мои дела?

Мирон Юрьевич забирает с подноса одну из чашек, благодарно кивает.

– Ваш кофе, – ставлю перед Тимуром чашку, расплескивая немного. Пара капель попадает на белоснежную манжету рубашки.

Он никак не комментирует.

Медленно подносит чашку ко рту и делает маленький глоток. Поднимает на меня взгляд темно-карих глаз.

– Разжаловать вас до технички, Валерия Игоревна? Как же вы работаете юрисконсультом, если даже с таким простым поручением справиться не в состоянии? Я просил без сахара, – со стуком ставит чашку обратно на поднос, взмахивает небрежно ладонью. – Будьте добры переделать.

– Простите, не могу. Яд кончился.

– Яд?

– Да, – играю бровями. – Я туда плюнула. А хотите нормальный кофе, наймите компетентного в этих вопросах человека.

Мирон Юрьевич, запрокинув голову, хохочет.

Краснея, пулей вылетаю из кабинета.

Глава 3

Тимур.

Ну и стерва же ты, Валерия Игоревна.

Не нравится, когда твой стабильный, привычный мирок потряхивает, да?

Представь себе, ты не одна такая!

Мне хочется немножечко вмазать ей эмоциями, как она когда-то вмазала мне.

Хочется укусить, надавить в болевую точку и уложить на лопатки.

Да в принципе уложить. В горизонтали мы всегда были более эффективны. Разговаривать как тогда не умели, так и сейчас. Ничего не поменялось.

Время лечит? Хрена с два!

Время притупляет чувства, заставляя тебя обманываться, что всё в прошлом.

Но вот Лера рядом, и меня снова корёжит и перекрывает. Я неадекват рядом с ней вообще! Даже Мирон заметил, хотя он не слишком чувствителен к сменам моего настроения.

Отбрасываю раздражённо в сторону бумаги, в которых ковырялся.

– Ну что скажешь? – тут же хватается за них Мирон.

– Чёрт знает что здесь творится! Отделы как будто вообще не сообщаются между собой. Страшно представить их внешнюю коммуникацию.

– Да ладно тебе, не так уж тут всё плохо. Видали и похуже.

– Зашибись у тебя стандарты качества! Мой отец полжизни угрохал в это дело, так что «не так плохо» меня не устраивает. Должно быть идеально.

– Не все такие порядкодрочеры, как ты, – Мирон взмахивает в воздухе листом. – Кривой финотчёт заказывали?

– Пусть Валерия Игоревна займётся, напряжёт отдел.

– Ага, Валерия Игоревна и кофейку сварганит, и бухгалтеров прутиком погоняет. Может, мы ещё фейсерскими полномочиями её наградим, пускай руки ломает на входе?

Валерия Игоревна только мозги ломать умеет. Непредсказуемостью своей и абсолютной нелогичностью действий!

– Сотрудники должны отрабатывать свою зарплату. А то посмотри, – машу неопределённо, указывая на весь кабинет сразу. – Натащат всякой дребедени сюда и целыми днями языками чешут. Уютно им, бляха. На работе не должно быть уютно! Минимум отвлечений для сосредоточенности и концентрации. А какая здесь концентрация, когда вокруг бантики и ароматические свечечки?

Хватаю одну из них. Нюхаю.

Что это? Ваниль? Корица?

Жрать теперь хочется…

Ну вот, как тут сконцентрироваться на делах?!

Закидываю свечу в первый ящик стола, с хлопком задвигаю.

Чтобы чем-то руки занять, хватаю со стола карандаш. Кручу задумчиво между пальцев.

– Тим, ну чё ты девчонку за косички дергаешь, а? Понравилась она тебе?

– Аверин, ты работай, не отвлекайся.

– Не, если не нравится, я себе заберу. Няшная же.

Карандаш в моих руках застывает. Давлю большим пальцем, переламывая его пополам.

– Я тебе заберу.

– А чё?

– Ничё. Забиралка не выросла. Мы сюда работать приехали, а не девок клеить.

Мирону знать о том, что у нас с Лерой какой-то общий бэкграунд есть, не нужно. Только лишний повод ему для подъёбов. А Мирон и так не упускает возможности надо мной поржать.

Мирон прячет ухмылку, закрываясь от меня чашкой кофе. Сосредоточенно смотрит в отчёт и делает вид, что работает, но я теперь почти слышу его мысли, в которых он залипает на Леру.

Няшная! Пф!

Комкаю из бумаги шарик, запускаю ему в лоб.

– Мирон Юрьевич, думай потише и блаженное выражение с морды убери. Смотреть противно.

– Так не смотри. Давай мы лучше реактивную тягу твоей полыхающей задницы пустим на благое дело. Хочешь сплотить отделы? Устрой тимбилдинг где-нибудь на хорошей загородной базе, на свежем воздухе. Это в разы эффективней.

– То есть я, по-твоему, этих лентяев ещё и на отдых должен свозить?

– Не просто отдых, а корпоративный отдых!

– Те же яйца, только в классике. Нет. Как это ни прискорбно, но если хочешь научить людей работать, сделать это можно исключительно на работе, оттачивая навыки до совершенства.

– Псих! – потирает Мирон нос, делая вид, что чихнул.

Да, пускай я помешан на работе, но именно это не дало мне съехать с катушек окончательно, когда Лера молча свалила из моей жизни в тот самый момент, когда я раздуплился сделать ей предложение.

На автомате отхлёбываю кофе. Морщусь.

Сладкий…

Она ведь прекрасно знает, что я терпеть не могу с сахаром. Или забыла? А я вот помню, какой кофе она любит: с кучей сиропа и шапкой взбитых сливок. Там от кофе-то одно название…

Я вообще много о ней помню. Это не вытравить уже, оно всё сидит у меня под кожей.

– Мирох…

– А?

– Думаешь, правда она плюнула? – кошусь на чашку с подозрением.

Мирон ржёт безумной чайкой.

– Слушай, ну я б тоже не устоял на её месте. Не понимаю, что на тебя нашло?

Что нашло? Безудержное счастье!

Смотрю на часы на запястье.

– Так, нам пора уже. Проводит нас кто-нибудь в зал для совещаний или самим искать придётся?

– Да кто нас проводит? Ты же всех распугал своим недовольным фейсом.

Выходим из кабинета.

Лера стоит, облокотившись спиной на стену.

Расстроена?

Я перегнул всё-таки, да?

Но при виде нас она тут же меняется в лице, делая его непроницаемым для моего сканера.

– О, Валерия, – расплывается в приторной улыбке Мирон. – Наша бесстрашная Валерия.

Лера молча уходит вперёд, уверенная, что мы топаем за ней.

А мы топаем, да.

Смотрю на роскошную попку, затянутую в плотную юбку-карандаш. Она так аппетитно виляет из стороны в сторону, что я снова чувствую неутолимый голод, но уже несколько иной.

Икры напрягаются на каждый шаг. Каблучки звонко припечатываются к полу.

Цок-цок.

Мм…

Фигурка – шик! Годы идут, а Лерка только хорошеет.

Краем глаза на Мирона кошусь: он абсолютно так же загипнотизирован изящными движениями женских бёдер…

Тыкаю его локтем в рёбра.

Брысь!

– Ну чё ты? – разводит он руками.

– Здесь проходят все наши совещания, – застывает Лера возле двустворчатых широких дверей. Тянется к ручке.

– Позвольте! – перехватывает инициативу Мирон и открывает, делает галантный взмах кистью. – Дамы вперёд.

Лера смущённо опускает глазки.

– Благодарю, Мирон Юрьевич. Вы настоящий джентльмен.

И в её реплике отчётливо слышится «в отличие от некоторых», хотя это и не было произнесено вслух.

Ты с ним флиртуешь, что ли?!

Ты мне это, женщина, брось!

Да я бы и сам дверь открыл, конечно. Я тоже джентльмен! Просто моя оперативка знатно подвисает, когда Лера рядом.

Проходим в зал совещаний.

Я реально стараюсь выглядеть доброжелательным, даже улыбаюсь, но почему-то все поспешно отворачиваются и странно съеживаются, когда мы встречаемся взглядами.

– Ещё раз всех приветствую, коллеги, – занимаю место во главе стола. – Во-первых, хочу поблагодарить всех за тёплый приём. Нам было очень приятно.

Кто-то негромко хмыкает, выражая явное сомнение в моей искренности.

– Во-вторых, на повестке дня у нас несколько важных моментов, с которыми я бы хотел…

Чей-то телефон пищит.

Да что за безобразие?

– Прошу вас отключать звук на время совещаний.

– Это мой, извините! – встаёт с места Лера. – Важный звонок.

Не дожидаясь разрешения, сбегает за дверь.

– Что ж, раз Валерия Игоревна считает, что личные звонки важней работы, то подождём её, – пускаю перебор пальцами по столу. – Может, кто-то ещё хочет позвонить маме, папе или мужу?

– Нет, – отрицательно мотают головой коллеги, лезут в карманы за телефонами, отключая звук.

То-то же!

– Простите, – робко тянет руку девушка с прилично выдающимся беременным животом. – А можно мне в туалет выйти?

Глубокий вдох. Сжимаю пальцами переносицу.

Молча указываю на дверь.

Господи, детский сад!

Если к вечеру совещание начнём, уже хорошо.

Терпеливо жду.

Две минуты… Три… Пять…

Беременная уже вернулась.

– Посмотреть? – кивает на дверь Мирон.

– Я сам.

Тихо выхожу.

– … Да, поняла, всё куплю. Завтра. Не волнуйся, – громким шёпотом в трубку. – Да, к нам сам Сатана явился, ещё и Цербера привёз. Нет, за меня не переживай, справлюсь. Конечно. И я тебя люблю.

Кого это ты там любишь, а, Лер? – рвётся из меня вопрос.

Громко прокашливаюсь в кулак.

– Валерия, вы закончили?

Она подпрыгивает на месте от неожиданности.

– Всё, мне пора, пока… – сбрасывает, убирает телефон в карман. – Извините, Тимур Андреевич.