Полная версия
Дотянуться до тебя
Матвей улыбался, как дурак, глядя на бенгальский огонь в руке. Он ощущал себя пятилетним ребенком, которому впервые вручили эту искрящуюся палочку. Происходящее казалось каким-то чудом.
Лена сказала, что это была пробная версия, и позвала Матвея на сцену. На набережной часто проводили мероприятия, потому на ней и располагалась небольшая сцена. Быстро взобравшись по деревянным ступеням, они снова встали рядом друг с другом, чтобы зажечь новую партию. Старые огни уже догорели, и Матвей их выбросил в урну.
Лена подожгла еще две палочки и снова отдала одну Матвею.
– А теперь загадывай желание.
– Какое? – не понял Матвей.
– Любое! Мы с семьей всегда загадываем желания под бенгальские огни. Пусть это будет еще и на удачную сессию.
Матвей засмеялся. Что ж, удача им понадобится, потому что четыре экзамена вселяли если не страх, то как минимум тревогу.
Матвей достал телефон, попросил поднести огонек Лены поближе к своему и сфотографировал их, а затем загадал желание:
«Я хочу, чтобы эта дружба никогда не заканчивалась»
***Лена на этот раз не смогла отделаться от компании Матвея по пути домой. В столь поздний час он просто не мог отпустить её одну.
Они петляли по дворам, в которых Лена ориентировалась, как рыба в воде. Матвей, на правах приезжего человека ходил всегда только по самым популярным дорогам, а Лена считала, что они слишком длинны и многолюдны. Если бы не Лена, Матвей бы заблудился уже во втором дворе, как в трех соснах.
Они дошли до какой-то многоэтажки из нового жилого комплекса. Матвей не очень хорошо запомнил двор, как и вторую половину пути до него. Идти в горку, потом по лестнице между какими-то двумя домами… Короче, ему понадобится открыть карты.
– Ну, вот и мой дом, – Матвей пытался выцепить взглядом на доме табличку с названием улицы, но, видимо, она была на другой стороне. – Тогда пока?
– Пока. Спасибо тебе за этот день, – эти слова были меньшим из того, как Матвей мог выразить Лене свою благодарность. Ему было так хорошо сегодня, что он плевал на усталость.
– И тебе спасибо!
Они как обычно обнялись, но Лена вдруг поднялась на носочки и… коснулась губами его щеки.
Это на несколько секунд выбило почву из-под ног. Теплое прикосновение мягких губ быстро улетучилось с щеки, но Матвей по-прежнему стоял, как скопанный. Это было очень неожиданно и так… Приятно. От поцелуя Матвей, кажется, будет отходить долго. Он поймал себя на мысли, что хочет это повторить.
– Вау, – протянул Матвей и Лена хитренько захихикала. Матвей не заставил себя долго ждать и чмокнул Лену в щеку, когда та отвлеклась.
– Эй, это был нечестный маневр!
– То же самое могу сказать и тебе, – улыбнулся Матвей. – Ладно, пока! Спокойной ночи.
– Хах, спокойной ночи!
Матвей, конечно же, заблудился, ища нужную лестницу и горку, с которой должен был спуститься. На пути до дома он, пожалуй, раз десять прикоснулся к щеке, в которую его поцеловала Лена. Боже, как же это классно! Мир Матвея перевернулся в этот миг. Один легкий поцелуй, а столько эмоций. Матвей чувствовал себя восковой свечой, плавящейся под огнем по имени Лена.
Чёрт возьми, кажется, он всерьез начал влюбляться.
***Курс микробиологии в этом семестре близился к концу. Преподавательница была очень милой женщиной, которая привила Матвею любовь к микре. С ней было очень интересно обсуждать темы. На её парах было комфортно, не возникало чувство напряжения, сковывающее тело, отчего иной раз шелохнуться было страшно.
В благодарность за знания и теплоту, которые преподавательница дарила каждую среду в течение всего семестра, группа Матвея решила подарить ей букет.
На перерыве между парами они сходили в цветочный магазин и купили красивый букет кустовых розовых роз, обернутых в белую упаковочную бумагу. Она была матовой и очень приятной наощупь.
Девочки вдруг начали фотографироваться с букетом. Матвей не понимал сути этой фотосессии, но стал её непосредственным участником. Он находился за кадром, так как ему поручили фотографировать одногруппниц. Они наперебой шутили, что букет им подарил парень. Когда последняя из желающих сфотографировалась с букетом, Матвей решил: раз пошла такая пьянка, режь последний огурец!
– Я тоже хочу сфоткаться с цветами, – сказал Матвей, чем вызвал взрыв хохота одногруппниц. Они не стали препятствовать и отдали Матвею цветы.
Он вытянул их в левой руке, а правой уперся в бок. Матвей вздернул подбородок и встал с выражением невероятной гордости, будто это он собрал такой красивый букет для преподавательницы.
Девочки фотографировались в роли тех, кто принял букет, а Матвей – в роли того, кто этот букет вручает. Ему скинули в Телеграме фотки и, выбрав самую лучшую, забавы ради Матвей выложил её в свой тг-канал с подписью: «Девушке подарил».
Одногруппницы, увидев пост Матвея, захохотали пуще прежнего. Матвей был доволен собой.
До корпуса, в котором проходила микробиология, они шли пешком. На улице стояла солнечная теплая погода. Лето уже наступало маю на пятки. Одногруппницы шли в легких платьях и юбках. Если бы можно было, Матвей пошел бы в шортах, но он не абы куда направляется, а в университет, так что увы.
Всю дорогу Матвей болтал с одногруппниками, но в какой-то момент потянулся за телефоном, посчитав, что сейчас это нужно. Он был прав: минуту назад прислала сообщение Лены:
«Матвей, у тебя что, есть девушка?!»
Это настолько позабавило Матвея, что он не удержался от громкого смеха, которым напугал Сашу-блондинку. Та чертыхнулась и подпрыгнула на месте, приложив руку к груди:
– Матвей, в тебя что, бес вселился?
Матвей втянул ртом воздух, стараясь восстановить дыхание. Он вытер в уголке левого глаза слезу, сделал скриншот сообщения Лены, висящего в уведомлениях, и скинул в тг-канал с подписью: «Шалость удалась»
Затем он ответил Лене:
«Нет, это мы дарим букет Смирновой»
Через минуту написал Лёха:
«Это букет для Смирновой?»
Лёха был наслышан о преподавательнице, потому что Матвей вечером каждой среды рассказывал, какая она классная.
«Да»
Лёха отправил смайлик с большим пальцем вверх, после чего Матвей заскриншотил часть их переписки и отправил в канал со словами: «Вот кого не обманешь». Лена что-то долго печатала в их чате.
«Капец, Матвей, – гласило начало сообщения, – меня чуть инфаркт не хватил. Ну и умеешь же ты шутить, конечно»
Матвей улыбнулся, хоть и не понял, что не так в его забаве. У него нет ни перед кем обязательств, чтобы так не делать.
У Лены тоже сегодня была микробиология и, судя по тому, что она отправила, она уже находилась в корпусе. Матвей увидел новые комментарии в тг-канале. Их было два, и они были от Лены с загадочным словом «Фотография». Когда Матвей открыл их, то снова чуть не помер от смеха.
На фотографии Лена сидела рядом с папоротником нефролеписом возвышенным, который рос в горшке на кафедре морфологии этажом выше. К этому снимку прилагалась подпись: «Парень подарил»
На втором снимке была уже только её рука на фоне папоротника. Большим и указательным пальцем она сделала сердечко, написав: «Я та-а-а-к счастлива»
Матвей хихикал, как придурочный, весь остаток перерыва. Они пришли в корпус за несколько минут до начала пары, так что встреча с Леной на кафедре микробиологии не представлялась возможной. Пока они надели халаты, пока поднялись, пока разложили вещи, уже пришла преподавательница. Матвей лишь написал:
«Лен, я пипец как угораю с фоток. Ты меня тоже до инфаркта сейчас доведешь»
Лена отправила многозначительный стикер с котом, который с ошалевшей мордой поворачивался в камеру.
Цветы для преподавательницы были спрятаны на стуле одной из парт, придвинутом очень близко к ней. Смирнова Валентина Павловна уже хотела начать пару, но староста группы Марго прервала её.
– Подождите, пожалуйста, у нас для вас кое-что есть, – по тому, как Валентина Павловна смущенно засмеялась, было понятно, что она догадывается о происходящем. Марго взяла со стула букет и под удивленный возглас Валентина Николаевны направилась к ней.
– О-ой, какая красота! – восхищенно произнесла Валентина Павловна, приложив руки к груди.
Марго произнесла благодарность за полученные знания, сказала, как здорово было в течение семестра учиться у Валентины Павловны, а в конце сказала то, что сразило всех присутствующих наповал:
– От сердца микрофлоры дарим вам флору!
Эту фразу запечатлела камеры Саши-брюнетки, как и смех, раздавшийся после нее. Группа похлопала Валентине Николаевне, которая стояла чуть не плача. Она рассыпалась в благодарностях за подарок. Только спустя пятнадцать минут после официального начала они приступили к занятию.
Ожидая автобус на остановке после пары, Матвей еще раз просмотрел фотографии Лены и папоротника. Он не смог сдержать широкой улыбки. Это было так забавно и мило, что снова пробирал смех. Какая же Лена забавная!
Только вот интересовал вопрос: почему она так бурно отреагировала на пост? Ответные фото были просто шуткой или это её задело? Но если задело, то почему? Как Матвей мог довести её до инфаркта?
Глава 10. Жаркие повороты
Ты пахнешь, как весна, как самый первый раз
Как теплый дождь и град, как осенний листопад
Как первый поцелуй, как вкусный лимонад
Этой ночью ты моя, твоя ладонь в моих руках
© Lizer – Пойдем гулять?
Матвей и Лена договорились, что прогулка с бенгальскими огнями будет последней, потому что уже не за горами сессия. На следующий день после неё у Лены был день рождения. Она сказала, что не празднует его, просто покупает тортик и пьет чай в семейном кругу. Матвей все равно решил сделать ей подарок на двадцатилетие – круглая дата нуждается в этом.
Матвей задумался о подарке еще за две недели до дня рождения. Он купил набор из девяти видов чая. Вручить просто набор – это слишком скучно, так что к нему взял еще и два брелока с котами. За несколько часов до вручения подарка Матвей зашел в канцелярский магазин, чтобы купить маркеры, и заприметил деревянный значок в виде черного кота, который держал в зубах нож. Матвей надеялся, что Лене понравится, она ведь любит котов.
Он обернул коробку в упаковочную бумагу с утками и двинулся в путь. Они договорились встретиться у дома Лены. Матвей, в общем-то, сам вызвался прийти к её дому, потому что хотел рассмотреть его при дневном свете.
Матвей изучил в картах маршрут и пошел по памяти. В дороге он записывал Лене кружочки в Телеграме, а она в ответ писала: «Очень жду!!» Он вспомнил горку, но заплутал между домами. Матвей не нашел лестницу, по которой они вчера поднимались, и бросил в диалог клич о помощи.
В конечном счете, они встретились не у дома, как хотела Лена, а у магазина. Лена пришла довольно быстро, потому что вышла встречать Матвея заранее.
– Привет! С днём рождения! – Матвей протянул Лене руки. Они крепко обнялись и даже начали раскачиваться из стороны в сторону.
– Спасибо большое, – Лена лучезарно улыбнулась.
Они не планировали сильно задерживаться на этой встрече, так что сразу направились к дому Лены. Когда они пришли, Матвей внимательно оглядел здание. Это был десятиэтажный кирпичный дом со сверкающими пластиковыми окнами и прозрачными балконами.
Они сели на лавочку перед домом, и Матвей торжественно вручил Лене большую коробку, которая едва поместилась в рюкзак. Лена от шока закрыла обеими руками рот.
– Боже мой, Матвей… Такой большой подарок, зачем так тратиться? – прошептала она и приняла коробку. Матвей заметил, что её руки подрагивали.
– Перестань. Мне не жалко.
– Блин, такая красивая бумага. Мне жалко её рвать, – Лена вертела коробку в руках. Она поставила её ребром себе на колени и начала аккуратно отклеивать скотч на шве упаковки.
Матвей очень любил оборачивать подарки в упаковочную бумагу. Во-первых, это красиво, во-вторых, забавно наблюдать, как все трясутся над бумагой, боясь порвать. Только Лёха без зазрения совести драл её в клочья.
Лена оторвала скотч и выбросила в урну рядом с лавочкой. Так же аккуратно отделить скотч по длинному шву не получилось. Бумага кое-где порвалась, но сильно не пострадала.
Лена отложила бумагу и открыла коробку. Она шумно выдохнула через нос, разглядывая девять баночек чая. Баночки были разделены картонными перегородками, и между ними Матвей чудом засунул значок и брелоки. Лена от шока снова закрыла рот левой рукой, а правой достала брелоки.
– Боже мой, какая прелесть… – дрогнувшим голосом произнесла она, а за брелоками вытащила значок, на котором кот грозно держал нож. – Матвей, как это мило! Спасибо!
Лена отложила коробку и распахнула руки для объятий. Матвей улыбнулся и потянулся к Лене. Она прижала его к себе и обняла так крепко, что перехватило дыхание. Она долго не отпускала и даже уткнулась лбом в его плечо.
– Я сейчас расплачусь, – просипела Лена, и брови Матвея поползли вверх от удивления.
– Зачем?
– Ну, просто… Это все так трогательно. Ты так заморочился с подарком для меня. Мне никто таких не дарил. Ты, наверное, много денег потратил?
Они отстранились друг от друга. Лена не плакала, но её глаза поблескивали от непролитых слез. Сердце Матвея сжалось. Ему стало грустно, что для Лены это первый раз, когда ей преподнесли такой подарок. Матвей не слишком-то над ним старался. Да, купил заранее, но Лена не знала, как он на самом деле заморачивается.
– Не очень много, Лен. Пожалуйста, не бери в голову. Я люблю дарить людям подарки.
Матвей в этом плане был щедр. Ему нравилось искать подходящий для человека подарок, оформлять его, упаковывать и, конечно же, дарить. Ему нравилось наблюдать за эмоциями в момент дарения, за тем, как человек раскрывает коробку. Матвей и сам радовался, когда дарил. Но он впервые оказался в ситуации, когда из-за его презента чуть ли не плакали.
Лена с умилением разглядывала брелоки и значок, а потом отдала один брелок Матвею.
– Раз их два, будут парные. Выбирай, какого хочешь.
Эти брелоки шли в наборе, и по отдельности их нельзя было купить. Поскольку они были единственными понравившимися Матвею, он решил купить их. Но не думал, что Лена один отдаст ему.
А она настаивала. Ничего не оставалось, кроме как принять одного из кота. Матвей выбрал рыжую Абиссинскую кошку. У Лены была белая Сибирская кошка.
– Обязательно повешу на ключи, – сказала Лена, надев кольцо брелока на палец и разглядывая его на весу. Матвей решил, что прицепит брелок на замок рюкзака.
Лена еще раз осыпала его благодарностями и, когда они собирались расходиться, резко о чем-то вспомнила. Лена вышла на улицу с рюкзаком. Матвей подумал, что она взяла его, чтобы положить туда коробку. Но внезапно она вытащила контейнер с кусочком торта.
– Это тебе. Это морковный торт. Очень вкусный, попробуй. Я покупаю торты в кондитерской неподалеку, и обычно там всегда вкусно.
– Ох… Спасибо… – Матвей не ожидал такого подгона. Он никогда не ел морковные торты и заочно их не любил, потому что казалось, что они странные на вкус. Матвей не любил вареную морковку, которую бабушка в детстве часто заставляла его съедать целиком. Поэтому он никогда не брат морковные торты.
Но, раз Лена угостила, он решил дать ему шанс. Вдруг это не так плохо, как кажется?
– Я обязательно попробую и скажу свою оценку.
Лена улыбнулась, и они обнялись на прощание. Она поднялась по ступенькам у подъездной двери, открыла его ключом и помахала Матвею рукой на прощание. Он махнул рукой в ответ и пошел прочь.
– Матвей, подожди! – окликнула она в последний момент, когда Матвей почти свернул за угол. Он остановился, и Лена стремительно побежала к нему. Она положила руки на его плечи, слегка приподнялась на носочках и поцеловала в щеку.
– Ещё раз спасибо за все. Ты лучший.
Матвей шел в приподнятом настроении и думал о поцелуйчике. Однако он также размышлял, почему Лена вынесла ему кусок торта, а не позвала на чай. Матвей бы обязательно её пригласил. Но потом он подумал, что, возможно, у Лены дома были бабушка или дедушка, и она не хотела их смущать. А может, она пока не готова приглашать Матвея домой. Это нормально.
Придя в общежитие, Матвей попробовал торт, и он был не то что неплохим, а вкусным. Матвей приятно удивился, что ему понравилось. Он поделился этим с Леной и решил, что как-нибудь купит себе морковный торт.
***Матвей очухаться не успел, как закончилась зачетная неделя. Микробиология была закрыта уже на занятии, когда группой дарили цветы. Матвей тогда же и отработал «помутнение собственного сознания» на пятерку. Валентина Павловна настаивала на этом, намекая, что лучше пересдать, чтобы не было проблем на экзамене. Матвей намек понял с первого раза. Он у Валентины Павловны был на хорошем счете, потому что всегда хорошо отвечал на парах. С микробиологией у Матвея хорошо пошло еще в начале года.
Коллоквиум по биохимии Матвей сдал на три, но все равно был горд собой: это была тройка, которую он честно заработал при ответе на билет, а не во время решения теста.
В их университете была особая система: если ты не можешь ответить на билет, то отправляешься на тест и максимум получаешь тройку. Однако и при ответе на билет, если не можешь написать формулы, тоже получаешь три. Результат один и тот же, но пути к нему совершенно разные. Матвею, увы, досталось то, что он написать не смог, однако он радовался, что теория при его хлипкой подготовке к экзамену, которую он начал еще в начале мая, не прошла даром.
По философии, к счастью, никаких контрольных нет и не было. Коллоквиумы по гистологии и биогеографии Матвей сдал на «отлично», как и химию, по которой теперь у него был автомат. В зачетке гордо красовалось название предмета, а рядом с ним «зачтено». О матеше Матвей даже не думал – староста просто сходила подписать зачетки.
Встречи Лены и Матвея теперь ограничивались университетом, но флирт между ними только увеличился. На одной из лекций они обнаружили, что у них обоих на левой руке в одном месте расположены родинки одинаковых размеров. Матвей, когда увидел руку Лены в рукаве халата на три четверти, сначала даже не поверил своим глазам.
Они тогда обсуждали их столкновение и то, как круто, что оно случилось, и Лена написала:
«Сошлись звезды»
«Даже в родинках, что уж там», – ответил Матвей, и Лена в недоумении взглянула на него. Матвей поднес к её руке свою левую, и глаза Лены стали по пять копеек.
«Соулмейты?! Не верю…»
На этой лекции запрещалось разговаривать, чтобы не дай Бог не сбить с мысли лектора, но то, что была возможность общаться в переписки, только распаляло.
Матвей захихикал в кулак, стараясь сдержать громкий ржач. Нет, все же было немного жаль, что на лекции даже пискнуть нельзя.
Фанфики о соулмейтах, то есть родственных душах, которые находили друг друга по одинаковым меткам на теле, читали школьные подруги Матвея, так что он знал, что это такое
«Соулмейт ау существует…»
Иногда и правда казалось, что они с Леной – одного поля ягода. Они очень близки по духу, и эта схожесть не отталкивала, а наоборот помогала не ощущать себя одиноким в своих чувствах.
В один из вечеров они желали друг другу спокойной ночи, однако после такого окончания переписки ночь не могла быть умиротворенной.
«Я побежала спать. Люблю, целую», – написала Лена и добавила в конце сообщения смайлик с поцелуйчиком.
«Бросаешься словами, я ж так поверю», – написал Матвей забавы ради, а после того, что ответила Лена, стало не до шуток:
«Так я успела вас полюбить»
Ну и как это понимать? Это шутка или… Нет? Матвей был в растерянности. Флирт сложен тем, что из-за него стирается грань между обычными заигрываниями и серьезными словами.
«Это такое состояние, когда ты с человеком на одной волне и он тебе нравится, и ты просто: я хочу с тобой дружить и поцеловать тебя. Как это назвать?»
У Матвея в легких кончился воздух от этих слов. Он прочитал сообщение еще раз, чтобы удостовериться, что ему не мерещится.
«Я не знаю, как реагировать», – написал Матвей и отправил стикер с офигевшим котом. Эмоций было куча, но вот комментариев – ноль.
Лена прочитала сообщение и не ответила. Матвей забеспокоился: вдруг Лена действительно призналась в чувствах и Матвей этими словами её обидел?
«Вкинула такое и улетела спать, а я сиди думай и офигевай, да, Лена?» – написал Матвей спустя пять минут молчания.
Лена почти сразу появилась в сети и напечатала ответ.
«Я не сплю, а ищу обозначение. Для этого ощущения было отдельное слово»
Матвей был заинтригован. Что такого искала Лена?
«А что я голову ломаю?» – спросила Лена, но у Матвея не было ответа на этот вопрос. Во втором сообщении она написала: – «По-гречески «филия»
«Звучит изысканно», – только и написал Матвей. Его мысли вились вокруг фразы: «Я хочу с тобой дружить и поцеловать тебя».
Если бы только Лена знала, как Матвей хочет поцеловать её…
На утро Матвей рассказал Лёхе об этой переписке. На все охи-ахи по поводу Лены Лёха реагировал одинаково: он снисходительно вздыхал и качал головой, но сегодня сказал:
– Пусть идёт все своим чередом, но я жду, когда вы начнете встречаться.
«Ну спасибо, друг», – подумал тогда Матвей. К зарождающимся чувствам он относился двояко. С одной стороны, Матвею нравилось ощущение окрыления и опьянения. С другой – он боялся настроить воздушных замков и обжечься. Он хотел все пустить на самотек, но это было сродни спуску с американских горок.
К самому концу мая стало повторяться то, что Матвея напрягло еще давным-давно. Лена опять начала обрывать диалоги. Матвей смотрел на пустой диалог и тяжело вздыхал. Однажды он не выдержал и написал:
«Лена, почему ты обрываешь диалоги на середине? Просто правда интересно, почему ты так делаешь, ведь еще можно было продолжить разговор»
Лена ответила то, о чем Матвей и думал:
«Не знаю, просто, наверное, у меня нет слов, чтобы ответить. Или я могла ответить в голове и так не написать. Тебе от этого некомфортно?»
«Немного. Но я думаю, что ты делаешь это со всеми, так что не воспринимаю на свой счет»
Матвей немного лукавил: он самую малость воспринимал это на свой счет. Самую малость размером с Юпитер, особенно в начале. Сейчас это, наверное, уменьшилось до размеров Земли.
«Да, так и есть. Хорошо, спасибо, что написал. Я постараюсь доводить диалоги до логического завершения»
Матвея этот разговор успокоил. Он полностью убедился в том, что дело не в нем. Все-таки говорить словами через рот – это здорово.
Матвей хоть и любил микру, она была самым муторным предметом. По ней было больше всего экзаменационных вопросов, так что Матвей приступил к её изучению в первую очередь. Учеба закончилась за неделю до сессии, и первые четыре дня этой передышки Матей решил посвятить микре, а оставшиеся три – гистологии, которая стояла в расписании первой для сдачи.
Всего на курсе было восемь групп по десять-пятнадцать человек. Четыре первые группы сдавали экзамены в одни даты, у второй половины каждый экзамен на день-два позже, чем у первой. Через каждые две группы порядок экзаменов менялся.
У Лены и Матвея были одинаковые порядок и даты экзаменов, потому что они из смежных групп, однако они начали готовиться по-разному. Лена начала с биохимии, а потом тоже хотела приступить к гисте.
У Лёхи порядок экзаменов был тот же, но он сдавал предметы на день-два позже. Он тоже начал учить первой микру.
К концу третьего дня голова пошла кругом от ученых, питательных сред, возбудителей. Ещё и стояла ужасная жара – порой столбик термометра доходил до тридцати семи градусов. Не помогал ни вентилятор, ни открытые настежь окна и двери. Ночами было невозможно спать из-за духоты. С заходом солнца температура, конечно, опускалась, но этого все равно не было достаточно. Даже в полночь было тридцать градусов. Матвей и Лёха лежали до двух часов ночи, мучась от бессонницы, а утром просыпались, как котята из мема: потные, голодные и злые.
Матвей в восемь вечера после телефонного разговора с мамой стоял на балконе этажа. Сегодня было не так жарко, а сейчас температура опустилась до двадцати шести градусов. Дул приятный ветерок, который самую малость остужал.
Матвей написал Лене и спросил, как у неё идет подготовка, перед этим пожаловавшись на свою усталость и головную боль. Лена была в таком же состоянии. Она сказала, что сегодня идет туго, и она уже устала от бэхи. Да уж… Матвей совсем не хотел думать о реакциях с огромными формулами. Непонятно, что хуже: сто тысяч токсинов стафилококков или цикл Кребса.
Шальная мысль посетила голову. Кажется, мозг уже капитально плавился от жары.
«Пошли гулять? На пару часиков проветримся»
Это было очень опрометчивое предложение. Они с Леной договорились больше не гулять. Сейчас было нецелесообразно выбираться на вылазки, ведь они прекратили их как раз для того, чтобы посвятить все время подготовке. Первый экзамен уже через четыре дня!
