Дотянуться до тебя

Лена написала за минуту до официального конца пары, что уже идет. Матвей замер в томительном ожидании.

«Спускайся, я на месте», – написала Лена, и Матвей полетел вниз по лестнице.

Лена стояла в холле, как обычно в пальто, платке и с рюкзаком, который всегда видел у неё на учебе, но почему-то её образ сейчас казался особенным. Они широко улыбнулись друг другу и поздоровались. Матвей показал охраннику свой и Ленин пропуск, и их пропустили.

Лена зашла в комнату и оглянулась.

– У вас уютно, – сказала она и начала разуваться. Матвея поблагодарил её, и тут его осенило.

– Ой… А у нас нет гостевых тапочек.

Конечно, на обувной полке стояли тапки Лёхи, но вряд ли Лена захотела бы щеголять в лаптях сорок первого размера с её-то махонькой ножкой. Да и брать без спроса не хотелось.

– У меня есть сменка, – успокоила Лена и вытащила из рюкзака пакет с кроксами. Матвей выдохнул с облегчением и, когда Лена переобулась, принял у неё пальто, повесив в шкаф.

Лена прошла вглубь комнаты с рюкзаком в руках. Она спросила, куда может поставить рюкзак, и Матвей разрешил убрать на компьютерный стул с навешанными на него шмотками, которые Лёха бросил утром, когда опаздывал.

Они переминались с ноги на ногу в разных концах комнаты. Лена стояла у Лёхиного стола, который располагался между с кроватями прямо перед окном. Матвей стоял у своего стола, который находился у большого распашного шкафа.

– Ладно… – он не думал, что будет так неловко. Казалось, что они так же быстро вольются в разговор и будут чувствовать себя легко, прямо как во время прогулок. Пожалуй, обстановка чужого дома все меняла. Матвей и сам чувствовал себя гостем в собственной комнате. – Хочешь чай? У меня тортик есть, – спросил Матвей и открыл холодильник напротив его стола.

– Ты специально его купил? – усмехнулась Лена. – Если да, то я заплачу.

– Ты что, нет! Ничего не надо. Я его вчера купил, вот, уже кусочек съел, – Матвей вытащил коробку с тортом и показал его Лене. Как хорошо, что он решил схитрить. Брать деньги от Лены не хотелось.

Лена хихикнула.

– Хорошо, давай. Не откажусь. Я с утра ничего не ела.

Матвей ошарашил этот факт, так что кроме торта он предложил бутерброды. Она долго отказывалась, но он все-таки уговорил, и теперь они вместе резали хлеб, колбасу и сыр. Лена была против того, чтобы на правах гостя сидеть сложа руки. Матвей поставил тарелку с бутербродами в микроволновку, чтобы сыр расплавился, а Лена ушла наливать воду в чайник.

Матвей решил накрыть поляну на столе Лёхи, надеясь, что он против не будет. Он снял вещи со спинки стула, бросил их на кровать Лёхи и поставил рядом с компьютерным свой деревянный общажный. Рюкзак Лены он переместил на пол перед своим столом. У Матвея было всего лишь две плоские тарелки, на одной из которой уже крутились бутерброды. Вторую он отдал Лене, а себе взял глубокую, из которой обычно ел суп.

К счастью, у него было две кружки, правда, вторая уже покрылась пылью. Пришлось тщательно вымыть её с моющим средством.

– Тебе какой чай? У меня есть черный, зеленый, – спросил Матвей, когда чайник вскипел.

– Давай зеленый.

Матвей взял с полки упаковку пакетированного зеленого чая, а для себя взял рассыпной черный.

– Сколько сахара?

– Я пью чай без сахара.

Матвей перечить и класть сахар не стал. Это была еще одна маленькая и очень милая подробность о личности Лены. Матвей обещал себе отложить её в памяти.

Он плеснул кипяток в обе кружки, и они принялись есть. Лишь во время трапезы Матвей понял, что был голоден, – кусок торта немного притупил аппетит. Но перед горячими бутербродами никто не сможет устоять.

Лена решила положить торт себе сама. Ножом, которым она отрезала два куска, она подтолкнула лезвие ножа под кусок, подняла его, но торт накренился и повалился на бок.

– Твою мать! – проворчала под нос Лена, когда кусочек совершил сальто, упав и на поддон коробки, и на стол. Матвей впервые услышал, как Лена ругалась.

Она помогала себе пальцами уложить торт обратно на нож, и это, кажется, получилось, но на тарелку опустились только два верхних слоя.

– Да ёлки-палки, что ж такое-то?! – воскликнула Лена, и это почему-то так рассмешило Матвея, что у него чуть не пошёл чай носом.

Лена так мило злилась, что Матвей не мог по-другому реагировать. Лена и сама над собой смеялась. Она обреченно вздохнула, подняла взгляд к потолку, собираясь с силами, и перенаправила их на перетаскивание торта.

С горем пополам Лена положила оставшиеся два слоя торта на тарелку, но измазала все руки в креме. Матвей дал ей влажную салфетку, и только тогда они начали есть. Торт Лене понравился, несмотря на ожесточенную битву с ним.

После плотного обеда совсем не хотелось учить, но у них не было выбора. Лена сказала, что закончила две темы, и это было замечательно, потому что вчера Матвей осилил столько же. Им оставалось четыре.

Оказывается, учить с Леной – совсем не то же самое, что учить с Лёхой. С ним Матвей чувствовал себя собраннее и даже подгонял его, когда тот начинал отвлекаться. Однако теперь, кажется, сам Матвей нужна в этой части своей личности, потому что концентрация опять была близка к нулю.

Они выучили хламидий, а потом Лена начала рассказывать, что сегодня на биохимии почему-то сработала пожарная сигнализация, и весь корпус быстро эвакуировали на улицу. Лена тогда вся перемерзла, ведь выбежала в одном халате. Спасибо, что не переобувалась, а просто надела бахилы на ботинки. Матвей заслушался, вовлекаясь в душещипательный рассказ больше, чем в тему по микробиологии.

Матвей учил на кровати, а Лена спросила, не будет ли против Лёха, если она сядет на его стул.

– Мы ему об этом не скажем, – подмигнул Матвей, и Лена расположилась на стуле, откинувшись на его спину, а ноги вытянув на кровать Матвея, перед этим тоже спросив разрешения.

После изучения сальмонелл у Лены затекли ноги и устала спина. Она спросила, можно ли сесть к Матвею на кровать, и он, конечно же, согласился, что за вопросы вообще? Лена согнула ноги в сторону, но уже после части о высушивании микроорганизмов они заныли. Сегодня Лена была в темно-синем платье, так что логично, почему она не сидела по-турецки или притянув ноги к себе, что было значительно удобнее. Лена заёрзала, ища удобное положение.

– Хочешь, дам подушку? – Матвей думал, что она может прикрыть ими ноги, тогда не возникнет конфузных ситуаций, хоть он и так не собирался заглядывать Лене под подол.

Лена отрицательно мотнула головой.

– Я придумала кое-что получше.

Матвей не успел ответить, потому что Лена развернулась к нему спиной и вдруг…

Она легла на его колени.

Матвей забыл как дышать, а Лена как ни в чем не бывало взяла планшет, где у неё была открыта методичка, и продолжила читать, проводя по тексту цветные полосы и выделяя ключевые моменты.

Это было… Так неожиданно и необычно. Так странно было ощущать тепло и тяжесть головы Лены на ногах. Сердце сделало кульбит, а потом заколотилось, как бешеное. Легкие вспомнили о своей функции, когда уже стало не хватать кислорода. Матвей постарался дышать ровно, чтобы не походить на загнанного зверя. Хотя Лена этим действием его точно поставила в тупик.

Он не хотел подавать виду, что что-то не так. Он не хотел признаваться самому себе, что оказался сбит с толку, и дело вовсе не в том, что такой близости между ними никогда не было и Матвей только недавно привык к обыденности их объятий.

Мысли вылетели из головы. Теперь там не было ни латинского названия хламидий, которое они с Леной слово в слово зубрили минут десять, ни брюшного тифа, ни классификации эшерихий по О-антигену.

Кудряшки волос Лены рассыпались по бедрам. Матвей смотрел в распечатки методички, но буквы расплывались, и он замечал только русые завитки.

– Лена, – позвал Матвей, и та отвлеклась, положила планшет на живот, – могу я потрогать твои волосы?

– Конечно, – она сказала так, будто это было само собой разумеющееся. Может, Лена так и считала, но вот Матвей нет. – Я же говорила, ты в вип-зоне.

Матвей поднял руку, готовясь положить её на макушку Лены, но его все равно что-то останавливало. Лена не торопила его и вообще словно не придавала этому значения: она продолжила читать методичку и выделять нужные моменты. Как она остается такой хладнокровной?! Хотя… Почему она не должна быть такой?

Почему Матвей не такой?

Матвей на выдохе опустил руку на волосы и удивился тому, насколько они приятны наощупь. Они были мягкими, как облачко, и пальцы очень легко скользили по ним. Матвей накрутил одну кудряшку на палец, и она правда была похожа на пружинку. Матвей взял в руку несколько локонов, пощупал их. На ум приходило сравнение с кружевом. Их не хотелось отпускать. Боже, почему это было такое классное чувство?

Матвей теперь не мог разместить руку на ногах как раньше, потому что там лежала Лена. Он не знал, куда деть руку, и положил её на Лену. Она никак не воспротивилась этому, и тогда Матвей наконец понял, как удобно поместить руку и держать ей распечатки: он пододвинул её прямо под подбородок Лены, и предплечье удобно туда уложилось.

– Не задуши меня только, – напомнила Лена, и Матвей чуть отодвинул руку.

– Извини.

Захотелось запечатлеть этот момент. Для Матвея он казался особенным, словно к нему на колени пришел кот, который обычно никогда не залезал на людей.

Матвей взял телефон, открыл камеру и навел её на макушку Лены. В кадр так же попали её руки, планшет и согнутые в коленях ноги. Было видно, как Матвей обнимает Лену рукой.

Матвей все еще не понимал, почему это его так сильно будоражило. Будто на его коленях никто не лежал – конечно, лежали, и это были и подружки, и даже…

Возможно, дело в том, что Лена казалась чем-то необыкновенным. Она свалилась, как снег на голову, но в очень хорошем смысле, и ворвалась в жизнь Матвея так стремительно, что он и правда обалдел.

Подготовка застопорилась, и Матвей предложил Лене рассказывать друг другу выученную информацию. Они с Лёхой тоже так делали. Слушая другого человека, можно улавливать ошибки в его рассказе, и тем самым тренироваться с удвоенной силой.

Но и это оказалось провальным: они больше просмеялись, чем серьезно проучились. Удалось закончить одну тему и на три четверти расквитаться во второй. Лена ушла в восемь вечера. Они решили довести до ума подготовку по отдельности, к тому же Лене написала тетя.

– Тетя попросила заскочить к ней и отнести кое-что бабушке, – одеваясь, сказала Лена. Матвей хотел подать ей пальто и помочь надеть, но Лена, как сильная и независимая девушка, сама вытащила его из шкафа и сама надела.

– А это тетя по какой линии? – поинтересовался Матвей.

– По маминой. Бабушка и дедушка тоже по маминой, – ответила Лена на текущий и на неозвученный вопрос. Матвею теперь было интересно, общается ли Лена с родственниками со стороны отца и почему она стала жить именно с бабушкой и дедушкой по маме. Он надеялся, что однажды Лена обязательно это расскажет.

Он спустился с ней в холл, попросил у охранника их пропуски. Лена потянула к Матвею руки, и он нагнулся, чтобы обняться с ней на прощание. Они обнялись крепко и даже покачались из стороны в сторону. Матвею показалось, что еще чуть-чуть, и Лена его убаюкает, как маленького ребенка.

– Пока! Напиши, как доберешься! – сказал на прощание Матвей, и Лена жестом показала ему «Окей», улыбнулась ярко и лучезарно, смотря прямо на Матвея. Она шла несколько секунд спиной, а потом, когда врезалась ей в дверь, развернулась и со смехом ушла. Как хорошо, что никто не зашел в этот момент, а то упала бы еще.

«Я запутаюсь в твоих волосах

Я найду себя в твоих глазах»

В комнате ждала грязная посуда, недоученная микра, но Матвея это не заботило. Конечно, не круто, что придется поднапрячься, но он справится. Матвей больше волновался за Лену, ведь она под конец была немного расстроена тем, что они не смогли осилить весь объем. Она не говорила об этом вслух, но это было видно по её лицу.

«Ну что, как вы там? Как учебные успехи?» – написал Лёха, когда Матвей намывал тарелки. Он рассказал ему, что приведет Лену в гости.

Матвей очень хотел поделиться случившимся. Ноги еще долго чувствовали остаточный след тепла головы Лены, перед глазами то и дело всплывало фото, сделанное украдкой. Момент казался личным, и очень страшно было спугнуть Лену, но сейчас, когда все закончилось, хотелось выкричать бурю эмоций, которая накрыла Матвея.

«Кое-что случилось»

Глава 8. Пьян, но не от алкоголя

Мы друг друга научили держать слово

Любить тихо, умирать снова

И выбрасывать камни из головы

© Парнишка & ELLA – Мы умрём

Матвей рассказал о лежании Лены на его коленях. Фото, конечно же, не прислал, но и словесного описания Лёхе было достаточно.

«Бро, это капец, я тебя потерял»

«Прости, я виноват. Нужно было раньше помогать тебе выбраться»

Матвей не понимал, о чем речь. Лёха иногда выдавал такое, что иначе, чем кринжом, это не назовешь. Говорил очень туманно, абстрактно. Ну кринж же, в самом деле!

«Давай конкретнее, а?» – отправил Матвей, и Лёха застрочил. Два раза ему повторять не пришлось.

«Ты чё, не догоняешь? Ты втрескался в неё по самые уши»

Прочитав смс, Матвей закатил глаза и вздохнул от безысходности, а Лёха не перестал печатать:

«Бро, ну сам подумай, ты так триггернулся, разве между друзьями такими искры могут метаться?»

«В общем, не удивлюсь, когда вы начнете встречаться!!! Потому что и Лена тоже молодец хахаха»

Матвей отправил стикер с волком из мультика «Маша и Медведь», который крутил пальца у виска, и ничего не написал. Он был не согласен с Лёхой. Он не влюблён. Во-первых, прошло слишком мало времени для того, чтобы это случилось, и они с Леной не так хорошо знали друг друга. Во-вторых… Ну нет, ну не может же он влюбиться просто от того, что человек хорошо к нему относится.

Матвей не хотел форсировать события, не хотел давить и навязываться с чувствами, которых ещё даже не было. Максимум, что он ощущал по отношению к Лене, – это простая симпатия. Матвей хотел быть для неё всего лишь близким другом.

И если они начнут встречаться, это будет самой большой неожиданностью для него.

***

Коллоквиум по микробиологии прошёл хорошо. Матвей успел все повторить, и для этого даже не пришлось сидеть допоздна. Заслуженная пятерка досталась довольно легко, потому что все вопросы в билете Матвей знал. Лена, как потом поинтересовался Матвей в переписке, получила четыре. Она, в отличие от него, не успела выучить все, но была рада своей оценке.

Матвей закончил писать первую песню. Ему не терпелось показать её своему преподавателю по вокалу – молодому тридцатилетнему мужчине по имени Максим в очках с черной оправой. Так получилось, что они не виделись почти месяц: сначала две недели Максим был в командировке, потом после неё ещё неделю болел, а потом не было удобного для Матвея времени занятий. У Максима всё было забито и даже отдых в субботу, который должен был быть преимуществом Матвея, не помог. Максим в этот день работал в детской школе искусств.

К счастью, нашлось свободное окошко. У Матвея без пения в микрофон уже начиналась ломка.

Как же приятно было снова оказаться в маленьком кабинете с синтезатором, пузатыми колонками и розовым пюпитром, который Максим отвоевал у других преподавателей по вокалу и присвоил себе. Матвей спросил, почему именно розовый, на что Максим ответил, что лучше розовый, чем никакой.

Максим давал частные уроки для взрослых и детей в студии, где было всего три вокальных кабинета, помещение для звукозаписи и для игры на барабанах. Приходя на занятие, Матвей часто слышал, как кто-то с чувством стучал по барабанам, причем каждый раз ритм был один и тот же. Матвей всегда задумывался над тем, что это значило. Для игрока это способ снять напряжение или это упражнение в одной и той же мелодии в течение двух лет?

Матвей не опоздал, так что еще несколько минут ждал в холле своей очереди. Рядом с ним сидел мужчина средних лет. Он снял куртку, как это сделал Матвей, и листал мемы. Через пару минут из кабинета выбежала девчушка, и при виде неё мужчина убрал телефон в карман и встал. Это был отец девочки, и, когда Матвей пошёл к кабинету, он помогал дочке одеваться.

– Привет! – поздоровался Максим, выходя из кабинета. Матвей поприветствовал в ответ. – Сейчас я схожу в туалет, и начнем, хорошо?

Матвей кивнул и повесил куртку на вешалку, поставил рядом с ней рюкзак. Он посмотрел в зеркало во всю стену, где отражались синтезатор и колонки. Как он скучал!

Максим вошёл в кабинет и суетливо сел за синтезатор, перед этим сшиб пакет с собственными вещами, стоящий рядом. Он поднял его, растрепал черные волосы и, надув щеки, выдохнул. Пока Максим приходил в чувства, Матвей регулировал под собственный рост пюпитр, потому что он был слишком коротким.

Максим был вечно занятым и ничего не успевающим. Он постоянно куда-то бежал, торопился и опаздывал. Он добавлял жизни Матвея скорости. Без него за этот месяц время словно замедлилось.

– Я послушал твое выступление на квартирнике. Ты классно справился, мы хорошо отрепетировали «Нотр-Дам». Для первого выступления на публике это не то что неплохо, а замечательно!

Матвей улыбнулся. Ему были приятны запоздалые похвалы Максимы, ведь он по сути был его наставником, а от более опытных комплименты были особенно ценны.

– Зам. руководителя «Vocal Voice» позвал меня в их коллектив в следующем семестре без отбора.

– Ого! Клёво! Поздравляю! – Максим улыбнулся и достал блокнот, в котором делал пометки о каждом ученике. Листать назад ему пришлось долго, потому что последний визит Матвей был еще в марте. – Ты говорил, что пишешь песню…

– Да, я хотел её показать. Она уже готова.

Матвей метнулся к рюкзаку и достал оттуда лист с текстом песни, протянул Максиму. Тот внимательно вникал в текст – это было заметно по его сложному лицу.

– Такие длинные куплеты. Как ты хочешь её петь?

– На написание меня вдохновил «пирокинезис». Хочу спеть в его манере, – Максим издал протяжное «А-а-а». Он впервые услышал о «пирокинезисе» именно от Матвея и все равно имел смутные представления об исполнителе. Он знал, что «Пиро» – рэпер, но его песни Матвей так ни разу и не пел на занятиях. Для него это было пока что тяжеловато из-за слабой дикции. Он просто-напросто не успевал за быстрой читкой строк, которые ко всему прочему надо выговаривать чётко.

– Хочешь выйти из зоны комфорты? – Максим усмехнулся, когда Матвей активно закивал. – Хорошо, давай ты напоешь, чтобы я примерно понял что к чему. Какую песню ты хочешь петь сегодня?

Матвей включил на телефоне трек, и Максим засмеялся, покачал головой. Он и её тоже никогда не слышал. Их с Матвеем музыкальные вкусы очень различались. Максим называл треки Максима неформальными, потому что они все для него были необычными, а ещё почти никогда не получалось найти их минусовки, так как это либо новые, либо непопулярные песни. Музыка других учеников Максиму, как правило, была знакома. Матвей выбирал такие треки не специально – что ему предложит подборка в ВК, то он и слушал. Конечно, часто в плейлистах-рекомендациях попадались песни начинающих исполнителей.

– Кстати, ты пойдешь на июньский концерт? – Максим раз в полгода устраивал отчетные концерты среди своих учеников. Их набиралось около двух десятков, и все из них были старше Матвея. Они были либо ровесниками Максима, либо тоже старше него. У Максима даже занималась пожилая пара, поющая в дуэте.

– Нет, не получится. У меня сессия будет в это время.

Матвей никогда не участвовал в концертах Максима, потому что то даты совпадали с экзаменами, то времени, то денег не было. Все же в такие мероприятия нужно было вкладываться не только морально.

– Хорошо. Жаль, конечно, ну ладно. Давай начинать.

«Ну наконец-то!» – подумал Матвей, и они начали распевку. С кончиков пальцев Матвея рвался энтузиазм, а каждая получившаяся нота наполняла его жизненными силами.

Пение музыка – это большая часть его жизни, и без этого Матвей уже не представлял себя.

***

У Андрея в середине мая был день рождения, и он предложил отметить всей группой. На первом курсе именно так они и справляли его девятнадцатилетие. Андрей снимал теплую беседку на другом берегу, больше похожую на уютный маленький домик. На его территории был мангал, на махонькой веранде висели мягкие качели. С веранды открывался красивый вид на реку, а с приходом темноты можно было наблюдать за огнями ночного города.

Идея была принята с восторгом. В прошлом году день рождения вышел не громкой тусой, где музыка гремела до утра, а уютными посиделками с задушевными разговорами. В одиннадцать вечера они сдали домик и уехали дальше праздновать к Андрею на квартиру. Матвей за это очень ценил свою группу. С ними было очень комфортно и весело.

Так что Матвей, как и вся группа, с нетерпением ждал назначенной даты. День рождения Андрея приходился на выходной, так что это вдвойне ощущалось как глоток свежего воздуха перед стремительно надвигающейся сессией. Преподаватели с каждым днём всё чаще недвусмысленно намекали на то, что пора закрывать долги, ходить на отработки, обращать пристальное внимание на изучаемые темы, потому что они будут в экзамене.

У Матвея, если честно, голова шла кругом. На этой сессии предстояло сдать четыре экзамена: гистологию, микробиологию, биохимию, философию. Такого количества предметов никогда ещё не было. Никто не отменял и два зачёта – по физической и коллоидной химии и по математическим методам в биологии. Он не представлял, как это все учить.

С зачётами все просто, потому что можно было получить автоматы. По матану у Матвея он выходил железобетонно, по химии он его получит, если напишет последний коллоквиум на пятерке.

На экзаменах автоматов не было. С гистой и микрой проблем не возникнет, потому что Матвей их учил в течение года, а вот познания в биохимии были едва выше философии с той лишь разницей, что он знал, какая тема будет на паре. В осеннем семестре Матвей еще пытался что-то выучить, а вот в весеннем сдался, перестав осознавать происходящее. Ему придется все учить с нуля, и это будет непросто.

Матвей пытался начать что-то разбирать по биохимии, но умная мысль очень быстро ускользала от него, а взамен приходили строчки песни и грёзы о том, как они будут тусить с Леной летом.

«Нам бы эту энергию перенаправить в учёбу», – написала Лена в очередной раз, когда они залипли в переписке друг с другом вместо того, чтобы учиться. – «Но что же нас ждет в июле…»

«Тебя», – написал Матвей с хитрым смешком. – «Я от тебя не отплипну. Будем вместе собирать сикарашек»

«Это угроза?» – спросила Лена, и в следующем сообщении утвердительно закричала буквами: – «ЭТО УГРОЗА»

«Я в опасности!»

«Но я зависима от адреналина, мне ок»

Летом после сессии их ждала выездная полевая практика, на которой они несколько недель будут жить за городом и изучать флору и фауну области. Матвей надеялся, что на ней они с Леной будут проводить много времени, и в этом их никто не остановит.

Сейчас Матвей ехал на турбазу в такси с одногруппниками, которые жили в его общежитии. На ногах всех сидящих сзади лежала гитара Матвея, потому что Андрей снова попросил петь. Что ж, имениннику было бы грешно отказать. К домику уже приехал Андрей с кучей вещей и еды. С ним ехала еще одна часть группы.

Пока остальные постепенно подтягивались к месту встречи, те, кто уже прибыл, помогали Андрею разобрать пакеты, разобраться с мангалом. В домике стоял аккуратный кухонный гарнитур, раковина, микроволновка, мини-холодильник, два мягких диванчика, два кофейных стола, стулья. Парни сделали небольшую перестановку, соединив столы и диваны, чтобы за ними было удобно сидеть целой группе. Девочки мыли и резали овощи, Андрей раскладывал мясо на решетку, а Матвей и Серёжа-гитарист разжигали мангал.

Матвей давился слюной, следя за жаркой шкварчащего на огне мясо, которое постепенно покрывалось аппетитной золотистой корочкой. Оно трещало за ушами, как чипсы, огурцы и помидоры.

После того, как все подкрепились, Андрея выгнали из домика, чтобы подготовить сюрприз для него. Специально для этого занавесили стеклянную дверь, чтобы Андрей не поглядел. Катя распаковала торт, Саша-блондинка вставила в него свечи в виде цифр два и ноль, зажгла их, Матвею поручили держать в руках конверт с основным подарком. Серёжа пошёл за Андреем.

Андрей вошёл в дом с закрытыми ладонями Сережи глазами. Он выставил руки вперед, чтобы не споткнуться, и Саша-брюнетка, которая снимала это все на телефон, велела остановиться, чтобы он еще ненароком не обжегся о свечи. На счёт три сережа убрал руки с глаз Андрея.

– С днём рождения, с днём рождения, с днём рождения! – закричала группа, и Матвей вручил конверт. Андрей чуть не упал в обморок, когда открыл его, потому что ему подарили сертификат на то, о чем он мечтал много лет – полет в аэротрубе. Андрей загадал желание, задул свечи и обнял каждого одногруппника. Матвей чувствовал себя таким счастливым, будто это для него делали подарок.