Контракт для привидения

Я поднял глаза, когда она хихикнула.

«Мне очень жаль», – сказала она. «Я сегодня эмоционально нестабильна.»

«Рад знать, что я забавный», – сказал я. «Все, что я хочу сказать, так это то, что этому контракту нельзя доверять.»

«Да, но если это фальшивый контракт, нам нечего бояться, верно? Это не может причинить мне вреда. Или тебе.»

Она скользнула по комнате. «Однако, если это правда, я не могу упустить свой шанс, поскольку в нем отсутствует один или два пункта. И мне больше никто не сможет помочь, кроме тебя.»

Больше некому помочь.

Давно я не слышал такого от своих клиентов. В последнее время, я имел дело только с крупными клиентами, слишком большими, чтобы использовать такую персонализацию, но иногда такие слова было приятно услышать.

В каком-то смысле, Арина была всего лишь одной из моих клиенток. Клиентки, от которой я, к тому же, хотел избавиться, и это был выход – так почему же я сопротивлялся?

«Скажем, я сделаю это», – сказал я неохотно. «Как это будет выглядеть? Мне нужно поставить где-то подпись…? Черт возьми, здесь даже негде подписать, и это именно то, о чем я хочу сказать…»

«Эта часть контракта оговорена», – сказала Арина с легкой улыбкой. «Привязка. Сначала я завладею контрактом, а затем тобой. Легко.»

«И, овладев мной…»

«В этом нет ничего плохого. Точно так же, как завладение предметом.»

«Так много об объективации», – пробормотал я.

«Сначала я подпишу контракт. Вот смотри, ничего плохого не произошло.»

Прежде чем я успел что-либо сказать, Арина положила руку на страницу и исчезла. Со страницы послышалось низкое жужжание, похожее на работающий в фоновом режиме компьютер, а затем Арина снова появилась. «Видишь, безобидно.»

«Э-э…» – я указал на страницу. Имя, Арина Александровна Репина, появилось в ранее пустой строке под заголовком, написанной сложными курсивными буквами.

Арина взвизгнула. «Это сработало!»

Не может быть, я не верю своим глазам. «Как ты это сделала?»

«Простой спиритический сеанс привидения, как и со всеми другими предметами.» Арина посмотрела на меня с надеждой. «Теперь мне нужен только мой ПНПИ.»

Я отступил на несколько шагов назад. «Мы ни о чем не договорились.»

«Но…»

«Ты не овладеешь мной.» Если бы мне просто требовалось подписать, тогда хорошо. Поскольку, из-за отсутствия многих юридических документов, конкретно эта страница документа была бесполезной, независимо от того, была ли подпись или нет. Но подумать только, что Арина могла войти в меня, как бы это ни выглядело и не ощущалось…

«Ну тогда…» Арина уперлась руками в бедра. «Думаю, поскольку я не смогу выполнить контракт, я просто останусь здесь. Мы еще о многом не говорили. Знаешь ли ты, когда я был маленькой, у нас не было туалетной бумаги. Она существовала, но у моей матери была такая штука, и, ох, если подумать, она даже было парфюмированной. Танечке эти салфетки нравились с запахом ванили, хотя, если бы я их преследовала, не подумай, не то, что я регулярно завладеваю туалетной бумагой, это было бы странно, пахло больше как…»

«Хорошо.» Я поднял руки. «Расскажи мне об этом завладении.»

«Это займет всего секунду. Ты можешь почувствовать холод, но это не причинит тебе вреда.»

«Сможешь ли ты управлять мной, пока ты там?» – поморщился я.

«Я этого делать не буду.» Она говорила спокойно и искренне. «Хочешь верь, хочешь нет, но у меня нет никакого желания играть роль юриста. Туда-сюда. Быстро.»

Я сел и пролистал страницы контракта. Не было никакой дополнительной информации, которая могла бы иметь к этому отношение. Просто призрачная ерунда. Арина была права, если контракт не сработает, я, как ПНПИ, ничем не будет рисковать. Она будет разочарована, но я ее предупредил. Ее проблема. Если бы контракт был настоящим, я был бы только исполнителем. Никакого воздействия на меня напрямую. К тому же, эти условия дадут мне возможность еще кое-что сделать.

Я глубоко вздохнул. «Хорошо. Делай свое дело.»

«Правда?» Арина прижала руки к груди. «Хорошо, давай сделаем это. Обещаю, это будет быстро и безболезненно.»

Она села рядом со мной и осторожно протянула руку к моему лбу. Мое сердцебиение участилось, тревога нарастала с каждой секундой, а затем, как только пальцы Арины должны были коснуться меня, она исчезла, и мое сердце успокоилось. Ощущение было такое, словно меня окунули в ледяную воду, но слой воды находился под моей кожей и распространялся по всему телу. Мой разум, все еще ясный, говорил мне, что мне следует запаниковать, но паники, тем не менее, не произошло. Я почувствовал себя одурманенным, мое зрение затуманилось.

Арина появилась на диване. Она со свистом выдохнула. «Как ты себя чувствуешь?»

Я моргнул и покачал головой. «Отлично.» Одурманенность и холод исчезли. Хм. Не так уж плохо.

«Слава Богу.» Арина обмахнула лицо. «Я никогда раньше этого не делала.»

Я подпрыгнул. «Подожди, что?»

«Ну, я не завладеваю людьми.»

«Ты вошла в меня и не знала, правильно ли ты это делаешь?»

«Это просто базовое владение. Я подумала, что это сработает. И это сработало – смотри!»

Имя Арины в контракте сместилось наверх, и под ним появилась та же надпись. «Переводное лицо – Максим Владимирович Александров»

«Ты обманула меня», – прошептал я.

«Я не лгала. Я сделала это быстро и безболезненно, как и обещала. Я только не сказала тебе, что никогда раньше этого не делала.»

Я покосился на книгу, хотя мои мысли были не на словах на странице. Это было правдой. На самом деле, она много раз использовала мою тактику. Она сформировала истину в соответствии со своими целями. Я мог бы даже похвалить ее, если бы не боялся, что это побудит ее выступить с еще одной пятнадцатиминутной речью на эту тему. И теперь, когда я закончил с этой ерундой на сегодня, мне действительно пора возвращаться к работе.

«Максим?» Арина наклонила голову, желая привлечь мое внимание. «Спасибо», – сказала она тихо.

Независимо от того, связан ли я контрактом или нет, физически я не ощущал никакой разницы. Но знать, что я помог… это было довольно приятно.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

АРИНА

Я никогда не спала, но, если я посещала музыкальную шкатулку, я могла слушать тихую колыбельную, и время текло быстрее.

К сожалению, музыкальная шкатулка все еще находилась в моей старой комнате.

Лишь немногие из моих воспоминаний поблекли, но воспоминания о моей комнате были все еще яркими. Не имело значения, что с тех пор комнату несколько раз ремонтировали. Мою каркасную кровать заменили кроватью Николая, моего племянника, а позже, еще одной кроватью с лоскутным одеялом, благодаря которому комната казалась дружелюбной и уютной, как будто мой брат Саша пытался стереть все воспоминания обо мне. Шкаф, туалетный столик, даже умывальник – все пришлось выбросить и заменить. Я подумала, что это чудо, что он не выбросил мою музыкальную шкатулку. Или, возможно, это было проклятие.

Но сегодня, несмотря на бесчисленные изменения в моей комнате, я смотрела на нее с надеждой. Сегодня Максим начнет выполнять условия, и, вскоре, я будет свободна. Я скользила по коридору, напевая и кружась на ходу. Я остановилась у двери в гостиную, вошла, затем вернулась, вошла снова и повторила это еще раз. В то же время Максим вошел в гостиную из кухни.

«Доброе утро!» Я повернулась, села на диван, но быстро занервничала и снова встала. «Готов ли ты приступить к работе?»

«Я предполагаю, что ты имеешь в виду твою призрачную работу, а не мою настоящую работу.» Максим сделал глоток кофе. Это объясняло, почему он все еще был расстроен.

Он включил свой ноутбук, и я сжала кулаки за спиной. В знак доброй воли, накануне вечером, я оставила ему небольшой сюрприз.

«Что за…» Максим наклонился к экрану, затем прищурился на меня. «Что, черт возьми, ты сделала?»

«Я только проверила твой отчет и внесла несколько исправлений. Слово метоксихлордиэтиламинометилбутиламиноакридин было написано неправильно.»

«Но это не все, что ты сделала, не так ли? Есть целый вывод, который, я уверен, что я не писал.»

Я не знала, как ему это удалось, ведь я стояла, а он сидел, но он все равно смотрел на меня сверху вниз. Я прочистила горло.

«У тебя были проблемы с исследованием. Поэтому, я просмотрела все необходимые документы для получения информации, а также изучила отчет, чтобы точно уловить твой стиль. И я…» – я заломила руки.

«Я говорил тебе, что мне не нужна помощь.» Голос Максима был подобен шлифовальным камням.

«И я хотела помочь тебе, чтобы у тебя было время помочь мне с моими задачами.» Я сделала несколько быстрых вдохов, чтобы не повысить голос. Этот человек сводит меня с ума. «И вообще, почему ты так раздражен?»

«Потому что это моя работа, и мне не нравится, когда другие люди берут ее на себя.»

«Я у тебя ничего не отнимаю, я только помогаю!» Ну вот, мое спокойствие и собранность улетели на ветер. Я хмыкнула и отвернулась. «Извини. Если ты позволишь мне прыгнуть туда, я верну все обратно, как было.»

Я подошла к ноутбуку, но Максим обхватил его защитной рукой.

«Все в порядке», – сказал он. «Хотя, я не одобряю твои методы, работа была сделана…» Он страдальчески вздохнул. «Хорошо. Очень хорошо. Спасибо.»

Я засияла внутри. Вот каково это быть полезной? Но я не хотела еще больше мучить его эго, поэтому хлопнула в ладоши. «Можем ли мы сейчас приступить к заданиям?»

«Думаю, мы можем начать. Что ты хочешь, чтобы я сделал в первую очередь?»

Я перевела взгляд на книгу на журнальном столике, открытую на странице контракта. «Как насчет некоторого просветления?»

«Хорошо.» Была ли это его легкая улыбка или мне показалось? «Итак, что касается просветления, я должен рассказать тебе интересный факт?»

«Я, полагаю. Давай.»

Максим почесал подбородок.

«Вот это! В Испании в 1540 году перед судом предстала моль. Ее обвиняли в порче ценного гобелена. Суд, насекомое признал виновным и приговорил к отсечению его маленькой головы. Решение считается судебной ошибкой, поскольку действительными преступниками можно назвать личинки моли.» Он скрестил руки на груди, явно гордясь собой.

Я моргнула.

«Уже чувствуешь себя просветленной?»

«Это, конечно, интересный факт», – ответила я. «Может быть, это немного не поучительно?»

«Я не знаю тогда!» Он встал. «Тогда что же просветляет? Женщины теперь могут голосовать?»

«Максим, я знаю, что происходит в мире. Я привидение, но не пренебрежительная ко всему происходящему.»

Я опустилась на диван. «Может быть, из-за моего статуса привидения я не очень хороший объект. Возможно, я не смогу стать просветленной.»

«Или это не сработает, потому что ты, в соответствии с контрактом призрачный индивидуум, т.е ПН. Нам нужен третий, независимый от контракта человек.»

Он взъерошил волосы, сел и включил ноутбук. «У меня есть такой кандидат.» Он щелкнул несколько раз, пока не послышался звон и голос на другом конце провода.

«Максим Владимирович. Здравствуйте. Могу я чем-нибудь помочь?»

«Олег, перестань походить на секретаршу», – сказал Максим.

Я наклонилась. На камеру попал молодой мужчина в очках с растрепанными темными кудрями. «Кто он?»

«Это…» Максим оборвал себя и покачал головой. «Олег, у меня к тебе особый запрос. Я тебе сейчас расскажу один факт.»

«Ты говоришь странно», – прошептала я.

«Я знаю. Перестань со мной разговаривать», – прошептал Максим в ответ, а затем громче Олегу.

«У Беляева есть причуда. Всякий раз, когда ему приносят несколько папок, если они разного цвета, более светлые должны быть сверху, а более темные – снизу.»

«О, мне нравится этот Беляев, кем бы он ни был», – сказала я.

Максим проигнорировал меня и продолжил. «Если есть несколько папок одного цвета, эти папки должны быть вместе. Это независимо от содержания. И если, когда ему их приносят, и у него на столе стоит кофе, они должны быть слева от кофе, иначе он боится, что прольет его на документы.» Максим вздохнул. «Ну и как?»

Я не была уверена, к кому он обращается, но Олег, после некоторого заикания, сказал. «Полезно, Максим Владимирович. Действительно полезно.»

«Можешь ли ты сказать, что почувствовал себя просветленным?»

«Ну да, Максим Владимирович, я бы осмелился, так сказать.»

«Замечательно! Тогда вернемся с тобой к работе. Хорошего дня.» Максим отменил звонок и закрыл ноутбук. «Олег – мой помощник. Он помощник адвоката. И теперь, он тоже должен быть тем человеком, которого я просветил.»

Я посмотрела на контракт. Ничего не изменилось.

«Может быть, мне придется снова завладеть им, чтобы первое условие прижилось?» Я так и сделала и даже провела несколько секунд внутри страницы на случай, если мне понадобится создать более прочную связь, но, когда я вышла обратно, все было по-прежнему.

«Возможно, нам нужно выполнить все условия, и только тогда мы увидим эффект», – сказал Максим.

Я прикусила губу.

«Наверно. Мне просто хотелось увидеть знак. Знаешь, что мы на правильном пути.»

«Ну давай.» Максим постучал по коленям и встал. «Давай попробуем еще. Как насчет починить чего-нибудь?»

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

МАКСИМ

«Где-то здесь спрятана шутка.»

Я вкрутил лампочку в последний раз, постучал по ней и слез со стула.

«Сколько адвокатов нужно, чтобы поменять лампочку?»

Арина не ответила, вместо этого глядя в книгу, сказала, «Пока ничего.»

Я включил свет.

«Но, теперь, лампа работает, свет горит. Ты сломала, я починил.»

Я подошел к ней и проверил контракт. «Мы сделали именно то, что написано. Так что, если оно того стоит…»

«В чем ты, во всяком случае, сомневался…»

«Тогда это должно было сработать. Это паранормальный контракт, но это не значит, что он должен быть изобразительным.» Я серьезно сказал эти слова?

«Он не указывает на срок исполнения. И я должен был выполнить хотя бы одно из условий правильно.»

Даже если просвещение Олега было недостаточно, я согрелся тремя способами – совершил пробежку по дому, согрелся у печки внутри дома и выпил горячий кофе. Добавьте к этому довольно простую процедуру ремонта, и половина дела должна быть сделана.

Лучше бы это сработало, потому что я уже потратил на это 167 минут. Знал ли этот проклятый контракт, сколько времени я ему посвятил?

Конечно же, нет. Это был лист бумаги. И призрачная болтовня снова сводила меня с ума.

«У меня такое ощущение, что это не работает.» Арина потерла свой лоб.

«К настоящему моменту мы должно быть выполнили половину условий, а я не чувствую никакой разницы. Разве я не должна исчезнуть или что-то в этом роде? Или начать чувствовать себя все более и более отстраненной?»

Я хмыкнул и направился на кухню за еще одной чашкой кофе. «Вот что мы сделаем. Завтра мне нужно ехать в город, потому что в селе никто не занимается доставкой продуктов.»

Мне хотелось уединения, и я его получу.

«Я попробую просветить несколько человек в городе. Возможно, у меня даже получится сломать и починить что-то без необходимости твоего вмешательства в это. Возможно, из-за твоего участия в контракте, паранормальные силы считают, что мы жульничаем.»

Слышали бы меня сейчас Прохоров и Беляев.

«Звучит отлично. А как насчет остатка дня?»

«Мне нужно работать.» Я налил остатки кофе в кружку и вернулся в гостиную. «Мне нужно передать жалобу на шестьдесят две страницы, касающуюся участника клинического исследования.»

Не говоря уже о том, что меня немного раздражал контракт. Мне нужно было сделать что-то, что принесло бы результат. Победу. Арина хорошо справилась с другой частью исследования, на самом деле фантастически, и, на секунду, у меня возникло искушение снова попросить ее о помощи. Но нет, я сделаю это сам. В конце концов, разве смысл всего этого не в том, чтобы занять меня от скуки?

«Я понимаю.» Арина одарила меня улыбкой, которая не совсем коснулась ее глаз. «Но не мог бы ты включить телевизор? Прошло так много времени с тех пор, как я его смотрела, и у меня закончились книги, которые можно было бы преследовать.»

«Конечно.» Я так и сделал. «Хорошо?»

«О, Королева бензоколонки! Я понятия не имела, что это все еще показывают!» Арина вскрикнула и моргнула. Телевизор начал гудеть.

«Ах. Ты имела в виду смотреть телевизор, путем завладения им паранормальным способом.»

Я неловко постучал себя по колену. Я полагаю, что не смогу выключить его сейчас. Мне придется подождать, пока Арина не выскочит обратно. Несколько секунд я смотрел на экран, где молодая девушка бегает по автозаправке. Я улыбнулся и приступил к работе.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

МАКСИМ

За столом снова стояла тот же библиотекарь, одетая в другую, но все еще черно-белую одежду.

«Я возвращаю это.» Я толкнул призрачную книгу через стойку и внимательно наблюдал за женщиной, когда она получила ее, поджав губы. Я снял очки, так что у нее не было причин жаловаться. Я также не брился сегодня, надеясь, что небольшая щетина поможет мне замаскироваться во время остальной части моих дел в городе.

Но что еще более важно, я вырезал из книги контракт, и библиотекарю лучше об этом не знать. Как школьник, пытающийся избежать вызова учителя, я огляделся вокруг, притворяясь, что поглощен стопкой книг на полке «Новые поступления», и краем глаза следил за библиотекарем.

Она взяла книгу, еще немного поджала губы, затем просмотрела ее и отложила в сторону.

«Что-нибудь еще?» – спросила она усталым голосом.

Мне действительно пора уходить, но все эти книги… Я повернулся к библиотекарю с привычной вежливой улыбкой.

«На самом деле да.»

Пятнадцать минут спустя и пять проверок через плечо, чтобы убедиться, что за мой не следит ищейка с камерой, я направился в универмаг, когда восхитительный теплый запах свежей выпечки привлек меня к другому зданию на главной улице.

Пекарня с витринными полками, доверху набитая всем этим добром. Хлебные палочки, булочки с корицей, булочки с джемом, круассаны, черничные кексы, один с шоколадной начинкой… Давно ли я был в настоящей пекарне? Когда я был маленьким, у меня рядом с домом была пекарня, и каждый раз, когда у меня появлялись деньги на карманные расходы, моим первым выбором были аппетитные булочки с кремовой начинкой.

Ну, мне нужны были продукты. И здесь, вероятно, был хлеб получше, чем в обычном магазине.

Маленький колокольчик оповестил о моем прибытии. Там было пусто, если не считать женщины за стойкой, в белом фартуке и халате. Углубившись в газету, она не подняла глаз, приветствуя меня.

«Доброе утро. Чем я могу вам помочь?»

«Могу ли я получить три батона, две булочки с абрикосовым джемом…» Я сделал паузу. Две булочки с корицей? Арина не могла есть. «Э-э, одну булочку…» Потом, я понял, что женщина странно на меня смотрит.

Нет, совсем не странно. С таким же подозрением, как и библиотекарь.

«Извините, но у нас закончился хлеб», – сказала она с натянутой улыбкой.

«Позади меня его много. И позади вас.»

«Да, но мы закрыты.» Она подвела меня к двери.

«На табличке ясно написано…»

Она закрыла дверь перед моим носом.

«Открыто», – закончил я, как раз, в тот момент, когда она перевернула табличку с силой, отразившейся сквозь стекло.

Какого черта?

Я смотрел на закрытую дверь, как идиот. Вот вам и гостеприимство маленького городка.

Осталось всего 230 дней.

После того, как стало ясно, что меня не пустят в пекарню, я направился по улице в универмаг. По крайней мере, здесь было больше покупателей, и никто не бросал в мою сторону подозрительные взгляды или намёков, что меня узнали, хотя я и держал голову опущенной.

Я набрал продуктов и взял ярко-салатовую кухонную утварь, которая, судя по упаковке, позволяет нарезать продукты пятью различными способами и, судя по цене, должна сломаться примерно через пять минут после начала использования. Тогда мне нужно будет только ее починить. Занятый размышлениями об условиях контракта, я подождал, пока кассир обработает мой заказ, и автоматически вручил ей свою банковскую карту.

«Извините, но, мы не принимаем банковские карты.»

«Что?» Только теперь, я присмотрелся к ней получше. Около пятидесяти, может быть, с химической завивкой… о нет. Нет.

«Но женщина передо мной заплатила банковской картой», – сказал я возмущенно. Должно быть, я был параноиком. Неужели все дамы, с химической завивкой, в этом городе были против меня?

«Терминал сломался.» Она пожала плечами, даже не пытаясь выглядеть убедительно.

«Есть ли поблизости банкомат?»

«Нет, рядом нет.»

А если и был, то она, вероятно, просто мне не говорила. Я выругался себе под нос и проверил свой бумажник. Наличных почти нет. Кто вообще платит наличными в наши дни? Глупые захолустные магазины.

«Если не можете оплатить, то отходите. Вы задерживаете очередь», – сказала женщина кассир.

«Мне нужна овощерезка.» Я толкнул коробку с овощерезкой и банковской картой кассиру.

«И я не могу принять ваш платеж!» Она толкнула их обратно.

«О, Боже мой», – прервал мужской голос. «Это Бояри?»

Я посмотрел на свою кожаную куртку с золотой вышивкой и на начало прохода, где стоял молодой человек в модном сером пиджаке и красных брюках.

«Эээ, да?» – ответил я.

«Ты, должно быть, новичок в городе. Привет, я Богдан.» Мужчина протянул руку и одарил меня широкой, совершенно искренней улыбкой. Он обратился к кассиру. «Тамара Петровна, почему ты усложняешь жизнь этому человеку?»

«Я не усложняю. Я просто сказала ему, что мы принимаем только наличные.»

«Правда?» Богдан прищурился, но выражение его лица прояснилось, когда он снова посмотрел на меня. «Сколько тебе не хватает? Не волнуйся, ты можешь вернуть мне деньги, за углом есть банкомат.»

«Ах, значит есть?» Я многозначительно взглянул на кассира. «Ну, тогда я могу…»

«Нет, нет, пожалуйста.» Богдан взял меня за рукав. «Мы не можем позволить другим клиентам ждать, не так ли? Вот.» Он вытащил из кармана две пятьсот рублевые купюры. «Это должно хватить на меня и …?»

«Дмитрий… э-э, Семенов», – солгал я.

Тамара Петровна подняла бровь. Я попытался улыбнуться той же надоедливой улыбкой, которую мне дарили все эти женщины с химической завивкой.

«Вот и все.» Богдан взял сдачу и подмигнул мне. «О, овощерезка. Люблю их. Не могу поверить, что ты готова была отказать этому человеку в покупке его овощерезке.» Он разочарованно покачал головой, и мы вышли, а я бросил последний, полуподозрительный, полупобедоносный взгляд через свое плечо.

«Спасибо», – сказал я, когда мы вышли на улицу. «Тебе не обязательно было этого делать.»

«Может и нет, но всякий раз, когда я вижу, как Тамара Петровна или какая-либо из сестер Епанчиных кому-то мотают нервы, я чувствую, что должен защитить беднягу», – сказал Богдан.

«Сестры Епанчины?»

«Как я их называю. Либо так, либо «Святое курловское трио.» Тамара Петровна – ты только что имел удовольствие с ней познакомиться, затем Людмила Владимировна, она работает в библиотеке, и Екатерина Васильевна. Она в пекарне. Они могут быть довольно противными.»

Я посмотрел на улицу. Библиотекарь, пекарь и кассир. И все они испытывали ко мне странную неприязнь, даже не зная меня.

«Разве они не любят чужаков?» – спросил я.

«Нет, я не думаю, что в этом проблема. Я уже видел их гостеприимство. По моему мнению, временами они слишком гостеприимны. Они из тех, кто появляется у вашей двери с тарелками печенья и мясными запеканками в качестве приветствия. У людей обычно возникают проблемы с попыткой избавиться от них, а не наоборот.»

Я сузил глаза. Приветствие…

«Они так поступают со всеми вновь прибывшими?»

«Вероятно. Маленький город и все такое. Хотя, если ты спросишь меня, почему именно мясная запеканка? Можно было бы хотя бы фруктовый пирог. У меня есть отличный рецепт от бабушки…»

«С меня хватит!» Я повернулся и направился к пекарне, в логово одной из сестер.

«Но, как же банкомат…» – Богдан догнал меня.

«Одну минуту. Ты можешь подержать это?» Я передал ему овощерезку и постучал в дверь пекарни.

Дверь открылась.

«Какого черта… ох.» Увидев меня, презренный взгляд Екатерины Васильевны вернулся.

Я просунул ногу между дверью, прежде чем она успела ее закрыть.

«Думаю, я знаю, о чем идет речь. Неделю назад, как только я приехал, наверно вы и двое ваших друзей пытались пригласить меня к себе и поприветствовать меня. Полагаю, вы приносили даже немного еды, а я не открыл вам дверь. Вы из-за этого держите на меня обиду?»

Екатерина Васильевна скрестила руки на груди. «Мы старались быть хорошими соседями…»

«Дмитрий», – услужливо сообщил Богдан.

«Но вам это было неинтересно. Я предполагаю, что вы родом из какого-то модного места, где вас не волнуют люди. Так что мы вас беспокоить не будем, а нас в свою очередь, пожалуйста, не беспокойте.»