Контракт для привидения

«А я не могу с этим всем иметь дело.» Я хотел пройти мимо нее, но колебался. Не потому, что она могла прыгнуть вперед, чтобы снова помешать мне, а из-за того, насколько низким и близким к слезам стал ее голос.

«Тебе не придется ни с чем иметь дело, я обещаю», – сказала она. «Мне нужна только компания. У меня давно ее не было.»

«Как давно?»

«Я умерла в 1826 году.»

Боже.

«Как?»

Она заколебалась, и я задумался, не нарушил ли я какой-то этикет привидений. Может бестактно спрашивать привидения, как они умирают?

«Я заболела», – ответила она.

Это имело смысл. В те времена даже молодые люди часто умирали от болезней.

«И с тех пор ты здесь?»

Она кивнула. «Да, до твоего приезда, никто не мог меня видеть или слышать.»

Я пытался разобраться во множестве мыслей, проносящихся в моей голове. Меня никогда не волновало сверхъестественное, но собирать факты воедино и придавать им смысл – это было моим делом. А факты были таковы – травма головы, сдвинутые статуэтки, упавшая книга и девушка, чье прикосновение было похоже на поток ледяного воздуха и чье платье казалось слишком замысловатым и соответствующим эпохе, чтобы мой разум мог его представить. Следовательно, в данный момент я беседовал со 198-летним привидением. Сто девяносто восемь лет. Она была здесь все это время – события, которым она, должно быть, была свидетелем, все разные эпохи, изменения, и не имея возможности ни с кем взаимодействовать.

От последней мысли у меня по спине пробежал холодок. Я не мог себе представить быть отрезанным от окружающей жизни.

На самом деле, я мог бы начать представлять. Осталось всего восемь месяцев. Как бы я себя чувствовал, если бы на протяжении двух столетий находился в такой изоляции?

«Хорошо.» Я посмотрел на пол. «Я останусь.»

Это было вполне логично. Мне не придется беспокоиться о поиске другого дома и о том беспорядке, который возникнет из-за того, что я попытаюсь расторгнуть этот контракт даже через неделю после начала аренды. Более того, я не хотел привлекать к себе внимание.

«Правда?» Она пролетела мимо меня и закружилась по комнате. Ваза на полке чуть не перевернулась. «Упс!» Арина остановилась, и ваза снова встала на подножку.

«Но, никаких стуков, скрежета и других странных звуков.»

«Хорошо.» Она широко улыбнулась мне.

«И ты не беспокоишь меня.»

«Не беспокою.» Она энергично кивнула. «Обещаю, ты едва заметишь, что я здесь.»

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

АРИНА

«И помимо пижам с динозаврами, он был одержим шпионскими книгами. Штирлиц, разведка и тому подобное.» Я откинулась на спинку дивана и наблюдала, как пальцы Максима быстро скользят по клавиатуре. Этот человек мог печатать со скоростью света. «Я не давала им покоя. Жаль, что они всегда собирают книги, когда уезжают.»

«Не давала им покоя?» Максим оглянулся через плечо. «Ты сказала, что не преследуешь.»

«Людей. Но, я преследовать предметы. Они не против.»

Я подумала пройти через диван, но решила, что лучше выглядеть нормальной, и обошла вокруг. Я даже передвигала ноги, так что казалось, что я иду.

«Если я преследую объект, содержащий определенную информацию, я получаю эту информацию. Как будто я читаю книгу, только быстрее.»

Максим остановился, замерев пальцами над клавиатурой. «Удивительно.»

«В любом случае, Юрий не любил складывать их в каком-то порядке. Не по алфавиту, не по хронологии. Он позволял им лежать в полном хаосе. Итак, однажды я попыталась переставить полку и… ты слушаешь?»

Максим снова переключил свое внимание на ноутбук и огромный открытый документ. «Хм.»

«И, при этом, я по ошибке убила Юрия…»

Никакой реакции.

«Ты не слушаешь, да?»

«Хм.»

«Максим!» Я провела рукой по его плечу.

«Ой!» Он потер то место, где я его тронула.

«Извини. Но ты меня не слушал.»

«Послушай. Ты сказала, что не будешь меня беспокоить. Я понимаю, что тебе не с кем было поговорить несколько десятилетий, и ты хочешь, чтобы я был партнером по общению…»

«Ты похож на любого другого мужчину, который купит мне цветы и поставит меня на пьедестал, на нашем первом свидании, а после того, как ты получишь то, что хочешь, перестанешь обо мне заботиться? Даже слушать меня не хочешь?»

Максим поднял голову, сморщив нос. «Что?»

«Жена Юрия, Марианна, была одержима мюзиклами и журналами о стиле жизни. Возможно, я не давала им покоя.»

Я склонила голову. «К сожалению, это означает, что я никогда не смогу забыть все советы из рубрики знакомств.»

«Ох.» Его растерянный взгляд сменился на подозрительно пристальный.

«Я имею в виду, что я не превращаю эту ситуацию в свидание. Ох, Боже.» Я села на диван. «Я не хотела, чтобы это прозвучало так. Думаю, мои разговорные навыки с годами сильно заржавели.»

«Арина.» Он повернулся ко мне с обнадеживающей, но холодной улыбкой. «У меня много работы, и я хочу сделать ее хорошо и быстро.»

Я посмотрела на экран, на котором отображались блоки текста. «Знаешь, я могла бы залететь туда и получить любую информацию, которая тебе понадобится.»

«Спасибо, но я бы предпочел сделать это сам.»

Он не доверял мне, не так ли? Или, может быть, он считал меня и мои способности жуткими. Или, может быть, я была слишком навязчивой. Журналы Марианны тоже много писали об этом. Я ему обещала, что не буду его беспокоить. Но разговаривать с настоящим человеком, а не с самой собой, телевизором или книгой было так приятно. Я не чувствовала себя так уже много лет.

Возможно, я выбрала неудачное время. Когда я была жива, я тоже расстраивалась, когда люди мешали мне работать в саду.

«Извини.» Я встала. «Я оставлю тебя с твоей работой. Я не хотела мешать.» Я вылетела из гостиной, но остановилась в дверном проеме. Уходи, нет вернись назад, нет уходи – боролась с собой

«Арина?» Подозрительно пристальный взгляд Максима, который ему так подходил, вернулся.

Я сжала кулаки. Не сейчас, не зацикливайся, пожалуйста. Не сейчас. К счастью, после трех повторений из трех, память о моем принуждении отступила, и я исчезла наверху.

И, к счастью, Максим не стал подвергать сомнению мое поведение.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

МАКСИМ

Я сожалел обо всем.

Когда Арина сказала, что ей нужна компания, я ожидал не слишком заинтересованного соседа по комнате, вроде кого-нибудь в университете, который здоровался бы и прощался, и время от времени болтал со мной на кухне.

Изредка. Очень редко.

Арина, однако, была здесь все время моего бодрствования, а если, она была здесь и во время моего сна, то не удивлюсь, и у нее было на все свое мнение.

За ужином.

«В любом случае, я не понимаю, в чем дело с нарезанным хлебом. Нам всегда приходилось нарезать свой собственный, и я думаю, что он сохраняет больше свежести, если его не нарезать заранее.»

Она сказала это, стоя возле кухонной стойки, пока я готовил ужин.

Обои.

«Тот, кто здесь был в пятидесятых годах, был намного лучше. Обои были прекрасного пастельного цвета с цветами. Что бы ты решил наклеить, если бы мог? Я имею в виду, ты конечно можешь, если захочешь. Не то, чтобы я могла предотвратить проведения тут ремонта и поклейки новых обоев, ну, теоретически я могла бы сорвать их, приложив достаточно энергии…» Она уставилась на стену гостиной, постукивая пальцем по губам.

Даже насчет проклятой компьютерной клавиатуры.

«Клавиши на твоем компьютере очень удачно расположены. И это здорово. Василий, который жил здесь до Юрия и Марианны, был геймером. У него была эта сумасшедшая установка, где все было освещено красным, и вы, все, еще считаете, что все привидения жуткие? И некоторые клавиши его клавиатуры были разрисованы в …»

Тем временем Серов понял, что я готов на все, поэтому послал мне еще работу. Говоря о сожалениях – все документы были посвящены химии. Нам нужно было разобраться со спорными лекарствами, а химия была одним из самых ненавистных предметов в старшей школе. Мне уже пришлось сделать три поисковых запроса, чтобы понять смысл этой чуши, а раздражающий, неловкий голос продолжал шептать мне, что у меня все получится.

Я не признавал этого, но, если у Арины действительно были исследовательские сверхспособности, я мог бы использовать их прямо сейчас.

Но нет, я не отступлю. Все, чего я, когда-либо, достиг, было результатом работы, хотя очаровательная улыбка, тут и там, не повредила мне, и это было просто еще одним испытанием. Я не мог позволить Прохорову и Беляеву забыть, что я по-прежнему хорош в своей работе и полезен.

Но было так чертовски трудно сосредоточиться, когда Арине хотелось поболтать, и я начинал чувствовать себя плохо из-за того, что постоянно говорил ей не болтать.

Если подумать, несколько дней назад моей главной проблемой была скука.

Был вечер, третий день с тех пор, как появилась Арина. Возможно, ей, наконец-то, нечего было сказать, потому что она молчала минут двадцать, осматривая книжную полку. Я был занят написанием отчета для Серова, когда пришло электронное письмо.

Прохоров? Беляев? Новости о моем отстранении? Может, я все же смогу вернуться…

Это было всего лишь напоминание о нашей поездке на горнолыжный курорт. Для меня и Элеоноры было бы счастьем, если бы о наших отношениях не узнал весь город. До даты поездки оставалось всего несколько недель. Я бросил один взгляд на слишком отфотошопленное рекламное изображение курорта и еще больше возненавидел эту чертову гостиную и ее затхлый запах.

Элеонора.

Я потянулся за телефоном и несколькими нажатиями добрался до ее профиля в социальных сетях. Никаких обновлений. Мой желудок сжался, пока я не напомнил себе, что это хорошо. По крайней мере, у нее все еще был ее профиль, она просто залегла на дно, как и мне пришлось сделать.

Элеонора поймет мое раздражение. Она никогда не чувствовала потребности в бесцельной болтовне.

Любопытство съедало меня, что говорили СМИ? Я боялся проверить, поскольку думал, что это может вывести репортеров на мой след. Глупо. Я стиснул зубы. Осталось 235 дня.

Тук. Тук. Тук.

Это была книга. Арина вытащила ее с полки, потом положила обратно и повторила это еще два раза.

Сосредоточься, помнишь?

Я скрыл письмо из поля зрения и вернулся к отчету.

Тук, тук, тук.

Еще одна книга. Она потянулась за следующей.

«Остановись!» Команда прозвучала настойчивее, чем я намеревался.

Арина уронила книгу, которая провалилась сквозь ее юбку и приземлилась ей на ногу. «В чем дело?» – спросила она.

«Что ты делаешь?»

«Я просто…» Она взяла книгу и положила ее обратно. «Я должна сделать это.»

«Это меня отвлекает.»

«Ну, я должна это сделать!» Она топнула ногой.

«Тебе нужно передвигать каждую книгу по три раза? Это часть ритуала всех привидений или что-то в этом роде?» Я не мог сдержать сарказм в своем голосе.

«Может быть, ты бы узнал, если бы когда-нибудь меня послушал», – ответила она тем же тоном.

«Я слушаю! Но ты должна понимать, что это становится…»

«Раздражительным?» – приподняла она бровь.

Я опустил плечи. «Нет.»

«Утомительным?» – вздернула она свой носик.

«У меня есть много работы.»

«Ты уже об этом говорил.»

Я почувствовал, как в ней что-то изменилось. Я не мог объяснить, что именно, и видимых изменений не произошло, но, когда ей было грустно, как сейчас, волна энергии поплыла ко мне и прилипла к моей коже.

Мне нужно больше работы. Черт, мне следовало попросить Прохорова о двух проектах. Только ничего связанного с фармацевтикой.

Я потер переносицу. «Могу ли я изгнать тебя или что-нибудь в этом роде?»

Арина ахнула. «Ты хочешь избавиться от меня?»

Она не выглядела рассерженной, а лишь шокированной, но мои пальцы все же застыли над клавиатурой. Ой-ой. Насколько мстительными могут быть привидения?

«Ну, тебе не повезло.» Она скрестила руки на груди. «У нас нет выбора. Ты застрял со мной, так же, как и я застряла с тобой».

«Прошу прощения?» – ответил я, мой тон мало чем отличался от тона Арины ранее.

«Как арендатор, ты не являешься большущей наградой. У нас могли бы быть замечательные дискуссии, выбери любую тему, я изучу ее и обсужу с тобой. Но нет, ты предпочитаешь весь день пялиться в ноутбук и жаловаться на прогулки.»

Я вытаращил глаза.

Арина фыркнула и скользнула к окну.

Я снова сосредоточил свое внимание на ноутбуке, хотя разум не позволял мне сосредоточиться на тексте.

«На самом деле, может быть один выход», – сказала она.

Я поднял глаза. В стекле отражалось гостиная, но не было Арины, хотя она и стояла рядом с окном.

«Я здесь в ловушке», – тихо произнесла она, и ее голос стал еще печальнее. «Я могу выйти только на задний двор, к забору. Я не могу пройти сквозь него. Все, что у меня есть, это этот дом и вечность в нем. Вечность ничегонеделания. Быть никем.»

Мне не нужна была волна печали, чтобы испугаться самой этой концепции. На протяжении многих лет, я пытался добиться от своей жизни как можно большего. Каково, было бы, иметь все время на свете, но, при этом, знать, что ничто из того, что ты делаешь, больше не будет иметь значения?

«Но, я верю, что у меня есть способ покинуть эту землю навсегда. Чтобы двигаться дальше к великому запредельному.»

Не желая прерывать ее еще одним несвоевременным заявлением, я позволил ей продолжить.

«Еще в восьмидесятых, у меня было два прекрасных арендатора, Танечка и Анатолий. Последний, правильно ухаживал за садом. Хотя они там посадили кое-что, что делало печенье очень расслабляющим и успокаивающим.»

Ох.

«Во всяком случае, я пыталась установить контакт. Все прошло не очень хорошо. Они предположили, что в доме обитают привидения, потому что я перемещала предметы и тому подобное. Я даже пыталась написать им сообщение ее помадой на зеркале…» Арина пожала плечами.

«Каллиграфия сложна, когда ты привидение. Я только напугала их еще больше. Танечка начала искать способы избавиться от привидения и, однажды, принесла домой книгу. Казалось, она была уверена, что это сработает.»

«Но ты все еще здесь, значит, это не сработало?»

«Проблема не в этом. В тот день, когда Танечка принесла книгу, полицейские… ну, они узнали секретный ингредиент печенья. Танечка едва успела войти в парадную дверь с книгой, как Анатолий выгнал ее из дома, сказав, что им нужно быстро уйти. Пока они собирались, книга оставалась в машине…»

«Которая находилась за забором.»

«Все верно.»

«Хорошо. Итак, мне нужно будет отыскать ту же книгу, как и у Танечки.»

«Возможно, есть более простой способ.» Арина подплыла ко мне. «Танечка не смогла вернуть книгу откуда она ее взяла, поэтому Анатолий сказал, что они оставят ее в городской библиотеке в качестве пожертвования. Она все еще может быть там.»

«Ты предлагаешь мне найти ее?» Я моргнул. «Но, я думал, ты не хочешь двигаться дальше. Что ты хочешь поболтать и…» Я махнул рукой в воздухе.

Арина вздохнула. «Я здесь уже давно. Я многое повидала, а поскольку не могу уйти, то никогда не увижу всего, что происходит в мире. Если это мой единственный шанс двигаться дальше, я должна им воспользоваться.»

Ее голос стал выше, но она покачала головой, словно пытаясь прийти в себя. «И это будет означать, что я не буду вынуждена оставаться здесь с тобой.»

Ей удалось едва улыбнуться, и я ответил ей. «Для меня это звучит великолепно.»

«Отлично.» Теперь она казалась совершенно собранной.

«Великолепно.» Я встал и потер руки. «А теперь, расскажи мне, как выглядит мое спасение.»

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

МАКСИМ

Городскую библиотеку найти было несложно. Я припарковался неподалеку, надел солнцезащитные очки, чтобы замаскироваться, и пошел к торжественному зданию из серого кирпича.

Ранним утром, в городе было не особенно оживленно, и внутри библиотеки было тихо. Я не стал затягивать визит, поскольку хотел жить в мире и спокойствии от Арины. Сейчас, основным моим желание было быстро зайти, забрать книгу и уйти. Я направился прямо к библиотекарю, женщине средних лет с тщательной химической завивкой, в белой блузке и черной юбке.

«Здравствуйте.» Я начал со своей классической очаровательной улыбкой, которая всегда делала людей более восприимчивыми. «У вас есть раздел о привидениях? Проклятиях? Подобных вещах?»

Женщина подняла голову, поджала губы и прищурила глаза.

«В библиотеке солнцезащитные очки снимаем.»

Я огляделся вокруг.

«Нет никаких указателей, говорящих об этом.» И что это за правило такое?

«Я говорю это. Нет. Солнцезащитным очкам. В библиотеке.»

Я вздохнул, снял их и демонстративно заправил за воротник рубашки. «Итак, секция привидений?»

Глаза женщины сузились еще больше. Она не узнала меня, не так ли?

«Вон там», – практически рявкнула она, указав на то, что могло быть тремя разными полками, а затем, вновь обратила свое внимание на древний компьютер перед собой.

Пойди разберись. У них был раздел о привидениях.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

АРИНА

Я ходила по гостиной. Обычно, я направлялась к музыкальной шкатулке, чтобы успокоиться, но сейчас, я не знала, когда вернется Максим, и мне хотелось быть там, когда он вернется с книгой.

Не говоря уже о том, что все мое нематериальное тело, в настоящее время, было слишком взволновано перспективой двигаться дальше. Я не могла сейчас наслаждаться музыкальной шкатулкой. Однако, это была хорошая нервозность, я хотела покинуть этот мир. Я не знала этого два дня назад, но теперь, это имело смысл.

Я была уже на полпути к великому запредельному. Возможно, скоро, я смогу присоединиться к душам, которые обитают там. Мне больше никогда не придется беспокоиться об одиночестве. Умирать было естественным. Быть привидением – нет.

На улице остановилась машина. Шаги, ключ в замок двери, поворот – и Максим зашел внутрь, сжимая что-то под мышкой.

«Ты достал ее?»

«Ты очень счастливое привидение.» Он поднял книгу и положил ее на кофейный столик.

Он нашел ее. Он действительно нашел ее, и это было прекрасно. Тонкий томик в темно-фиолетовом вельветовом переплете, на обложке нет ничего, кроме контура золотого ромба. Так, как ее помнила.

Максим сел на диван с книгой на коленях.

«Думаю, я знаю, что ты ищешь.»

Он перелистывал пожелтевшие страницы более усердно, чем я ожидала. Книга была не очень старой. Возможно, она износилась просто из-за того, что она десятилетиями лежала в библиотеке. Даже бездействие может оказать влияние на объект… или человека.

«Вот, нашел.»

Разворот имел печать только на правой стороне. Вверху страницы был заголовок «Контракт на переход» с чертой под ним. Я читала с жадностью.

Если человек-привидение примет согласие и выполнит его условия в буквальном смысле, ему будет разрешено пройти в Великое Запределье и жить в мире вечно.

«По моему мнению, здесь в чем-то подвох», – сказал Максим. «Как будто они пытаются тебе что-то продать.»

«Да, мир.»

«Арина…»

«Я уже мертва. Что хуже может случиться со мной?»

Глаза Максима встретились с моими, в них промелькнула короткая полоска мягкости. Оказавшись в неловком моменте, когда, впервые за несколько дней, я не знала, что сказать, я опустила взгляд на книгу.

«Хорошо, вот условия.» Мой голос прозвучал слегка надтреснутым, и я откашлялась. «Просветите кого-нибудь…ох, это я могу выполнить. Просветите…, наверное, мне просто нужно сказать тебе кое-что, чего ты не знаешь. Согреться. Полагаю, ты можешь разжечь огонь, а я постою возле него. Простить.»

На последнем слове я запнулась. Прощение. Однажды, я уже прошла через это. Со своей семьей, с собой. Тогда я думала, что это, наконец, освободит меня.

Возможно, Максим был прав, не доверяя этой книге.

«Арина? Что-то не так?»

Я посмотрела на Максима и, когда мне не удалось удержать зрительный контакт, я снова переключила свое внимание на контракт. Именно тогда я увидела последнее условие.

Починить что-то сломанное.

«Ничего. Это глупо. Это не сработает.»

«Почему ты так думаешь?» – спросил он.

«Починить что-то сломанное. Вроде машины? Я не могу этого сделать. Я могу касаться предметов, если использую силу, но не могу их починить. Это точная работа. Во любом случае, мы, привидения, только ломаем вещи.»

«Да. Да, именно это обычно и делают привидения.» Максим постучал себя по подбородку.

«Возможно, условия следует понимать совсем по-другому? Просветить кого-нибудь. Например, в рассказах привидения всегда выключают свет. Согреться – потому что вы ассоциируетесь с холодом. Прощение, потому что привидениями движет месть.»

Я вздрогнула, но Максим был слишком поглощен своей теорией, чтобы это заметить.

«И починить что-нибудь сломанное, потому что обычно ты что-то ломаешь. Это умно, шутка это или нет.»

«Я рада, что тебе забавно.» Я встала, прошла через журнальный столик и посмотрела на книжную полку. «Зачем им вообще это делать? Дать нам надежду и отнять ее, сделав условия невыполнимыми? Могу поспорить, я тоже не смогу согреться. Я не чувствую ни тепла, ни холода. Это нечестно.»

«Арина…»

«Да, я знаю. Во-первых, я была глупа, чтобы поверить в это, я дала тебе ложную надежду, а теперь, извини меня, потому что я проведу остаток своих бесчисленных дней в музыкальной шкатулке, чтобы не беспокоить тебя.»

«Я хотел сказать, что это еще не все.»

Я остановилась на полпути к коридору.

«Там мелкий шрифт.» Когда Максим поднял голову, его глаза блестели, как у ребенка в кондитерской.

Ух ты, ему, должно быть, очень нравится мелкий шрифт.

«В контракте для приведения мелкий шрифт?»

«Везде есть мелкий шрифт.» Он указал на блок крошечного текста внизу. Мне пришлось напрячь глаза, чтобы прочитать его.

Призрачный индивидуум, далее – ПИ, может передать контракт другому, призрачному или не призрачному индивидууму, далее – ПНПИ, завладев ПНПИ только после того, как ПИ завладеем контрактом, но до того, как условия будут выполнены. Как только ПНПИ выполнит любое из условий, контракт больше не может быть передан обратно ПИ. ПНПИ выполнит условия от имени ПИ. Никакие льготы этого контракта не распространяются на ПНПИ.

«Так многословно», – сказала я.

«Это мелкий шрифт для тебя.» Максим положил книгу на стол. «Я оставлю ее открытой на случай, если ты решишь заняться своим… делом.» Он сделал круговое движение руками и пошел на кухню.

Я медленно скользнула к книге. Я никогда не думала, что в своем призрачном существовании смогу так много почувствовать за один день. Раздражение, ожидание, счастье, отчаяние. Но диапазон эмоций только усугубил ситуацию, заставил меня осознать, что я никогда больше не пролью слезу, когда мне будет грустно, и не обниму кого-то, когда я счастлива. Как я больше никогда не почувствую, как бьется мое сердце.

Возможно, Великое Запределье тоже притупляло эмоции. Это было бы чудесно.

Из кухни доносились приглушенные звуки пыхтения и бульканья. Максим снова готовил кофе. Мужчина был одержим им. Я не могла его понять, и не только в буквальном смысле.

Большую часть времени он был резок, но, время от времени, у него вырывалось доброе слово. Как будто он мог изменить свое поведение по своему желанию, чтобы быть тем человеком, в котором нуждался его клиент больше всего.

Однако, он, до сих пор, помогал мне, и как только он получил работу, он, казалось, был полон решимости закончить ее. Мне нужен был кто-то, кто помог бы мне покинуть этот мир. Кто был лучшим кандидатом, чем мужчина, который хотел, чтобы я ушла?

«Максим?» Сначала я говорила тихо и осторожно, но затем повторила призыв с большей уверенностью.

«Да?» Его голова выглянула из дверного проема.

Я заломила руки и кивнула сама себе. Что самое худшее может случиться – он отвергнет меня, и я спрячусь в своей музыкальной шкатулке?

«Выполнишь ли ты контракт от моего имени?»

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

МАКСИМ

«Ты хочешь, чтобы я был твоим представителем?» Я прислонился к дверному проему. «Серьезно? Этот контракт очень мутный.»

«Ты думаешь, что то, что написано в книге это чушь?»

Здравомыслие подсказывало мне, что так оно и есть. Но, еще неделю назад, я бы сказал то же самое о привидениях. По крайней мере, я смогу вернуться к одному – старым добрым правилам.

«Во-первых, он плохо написан. Оскорбительно называть это контрактом. В нем отсутствует куча пунктов, нет сведений об условиях расторжения контракта, разрешении споров, условия слишком свободны и даже стороны не определены четко! Кто здесь предоставляет услуги? Некоторые…»

Я взял книгу и пролистал ее до первой страницы, чтобы найти имя автора.

«Бабинец Н.В. Вы издеваетесь? Полагаю, у нее даже есть псевдоним, который она использует при написании…»