Готамерон. Том II. Право на сталь

– Ты прав. На Миркхолд нас привело важное дело. Мы ищем…

Ряженый докер заскрипел стулом, придвинулся ближе и перегнулся через стол.

– А правду говорят, что из-за большой осадки её ведут сразу два кормчих?

– В общем, да. Один отвечает за ход, другой замеряет глубину…

– А ты был в каюте капитана? Говорят, что она похожа на дворец. А в трюм спускался? Я слышал, что там настоящий лабиринт! А ты…

Ингмар жестом велел ему замолчать. В тот же миг за окном раздался первый раскат грома.

– Бак, мы тут по делу, и нам очень, очень нужна твоя помощь!

– Сто золотых, – беспечно отмахнулся коренастый пират.

– Во имя богов! У тебя хватка, как у акулы. Ты даже не знаешь, о чем я собираюсь попросить.

– Не знаю. Зато ты знаешь, что я могу помочь, иначе не стал бы ни о чем просить, – закатив глаза, скороговоркой ответил тот.

В который раз убедившись, что Слика не зря уважает все воровское подполье Магории, Ингмар вытащил из мешка мошну с монетами и отсыпал ряженому пирату нужную сумму.

Получив деньги, Слик разом преобразился. Сложив руки перед собой, он весь превратился в слух, воззрившись на темнокожих гостей.

– Мы ищем убийцу отца Дункая. Его имя Тейлидел. Три года назад он взял корабль в Доран Таре и уплыл на Миркхолд. Корабль назывался «Тубал Асан» или, по-вашему, «Черный лев». Это единственная зацепка.

Слик присвистнул.

– Ты ведь знаешь кого-то из воров или местных бандитов? Ублюдок вроде Тейлидела мог податься только к ним.

– Знать-то знаю, только немногих. Я, конечно, поспрашиваю… Тейлидел, да? Странное имя.

– Он кочевник из рода базельеров – коренных жителей Синкара, если тебе это о чем-то говорит. На острове он мог сменить имя, но от цвета кожи ему не избавиться.

Пока Слик размышлял, Ингмар еще раз вспомнил, с чего началось его знакомство с Сарит Гааном. Они встретились на пути из Ниппура в Доран Тар во втором из трех оазисов, которые народ пустыни из-за чистоты вод называл «Сапфирами».

«Второй сапфир» занимал опасный сброд, и караванщики останавливались в нем на одну ночь, чтобы дать отдых верблюдам. Дункай же, несмотря на высокое положение, жил там с начала весны, и ждал, как позже выяснилось, их караван. Ночью, выйдя из шатра по нужде, он стал свидетелем настоящей резни, разгоревшейся за барханами. В одиночку Сарит Гаан отбивался от пяти молодых алмеров. Воины наступали на него вместе, надеясь взять в кольцо, но так и не смогли окружить ловкого мечника. В жаркой схватке Дункай убил троих, но затем и сам очутился на песке. Ингмар спас отчаянного воина от смерти; бросился на бандитов, обезоружив обоих, и уже собирался позвать пальмовую стражу, но Дункай его удержал. Добив раненного алмера, он затем по всем правилам допросил его соратника, после чего вырезал на лбу головореза позорную метку, и с чистой совестью отправился спать.

На следующий день, узнав, что его спас известный гладиатор, Дункай предложил поехать в Доран Тар вместе, и в пути рассказал ему свою историю. Оказалось, что зачинщиком драки был он сам. У оазиса Дункай ждал пятерых подельников своего кровного врага по имени Тейлидел. Этот Тейлидел родился в семье базельеров и долго жил среди кочевников, но потом предал своих соплеменников и убил всех, кто пытался ему отомстить. В чем заключалось предательство, Ингмар так и не понял, зато узнал характер Тейлидела. Со слов Дункая это был настоящий зверь, дикий и ловкий, как лев – достойный последователь легендарного Уритана. За эти качества его и принял на службу наместник Хаккар. Тейлидел год был его телохранителем в поездках, пока во время визита в Ниппур не победил на арене лучших гладиаторов Колмара. Следующие несколько лет он обучался там премудростям боя двумя шейлинами, и служил в личной гвардии владыки пустынь. Там его впервые и встретил Дункай.

Узнав о происхождении телохранителя Хаккара, он сразу заподозрил неладное, и был прав. Вскоре Тейлидел совершил новое предательство. Устав от службы, он вместе с подельниками в начале зимы 452 года проник в сокровищницу Хаккара, похитив оттуда какой-то бесценный артефакт и мешки с алмазами.

Бежать из дворца им пришлось по трупам, одним из которых стал Илам – распорядитель казначея и отец Дункая. Двоих алмер настиг сразу, но был слишком суров при поимке, и не успел допросить. Пятеро скрылись в пустыне, а главный виновник покинул Суран. О том, что Тейлидел отплыл на Миркхолд, Дункай узнал в ту самую ночь, близ «Второго сапфира».

Пропасть в три года его не испугала. Он решил идти до конца, найти убийцу и вызвать его на поединок по закону крови, а если тот был мертв, то, хотя бы, надругаться над останками.

– Вот как мы поступим, – произнес Слик, постукивая пальцами по столешнице. – Вы дадите мне еще пятьдесят золотых. Я раздам их пятерым знакомым ворам, а тому, кто первым укажет на Тейлидела, дадим вдвое больше. Так вы сэкономите время и деньги.

– Спасибо большое, – от всего сердца поблагодарил Ингмар, вновь достав мошну.

– Эй, не обольщайся, великий рыцарь! Вероятность, что мои знакомые ничего не найдут или попытаются нас обмануть велика как море.

– Понимаю, но мы и сами не будем сидеть без дела.

– Остров хотите обыскать, да? – загадочно улыбаясь, спросил Слик, подперев щетинистую щеку ладонью. – Мой вам совет, держитесь подальше от лесов, пещер и кладбищ, но и на больших дорогах не зевайте. Лучше всего для путешествий подойдут горные тропы.

– Неужели здесь так опасно?

– Поверь, на Миркхолде есть места, куда даже днем лучше не заглядывать. Например, каменные круги. К тому же, тут водятся твари, которых нет на материке. Гигантские жуки, двуногие ящерицы, ядовитые насекомые размером с овцу. Лично мы с Хэнком стараемся держаться побережья и в глушь не лезем.

Слик осмотрел таверну и наклонился ближе, словно боялся, что его услышат.

– А теперь колись, что я могу сделать лично для тебя?

Ингмар вытаращился на пирата так, словно видел впервые. Он-то планировал приберечь свою просьбу на потом. Если уж провел в поисках четырнадцать лет, то пара дней ничего не изменят, но не таким человеком был Слик, чтобы упустить возможность набить карманы.

– Да не смотрит ты на меня так! – расхохотался флибустьер. – В нашу последнюю встречу сам сказал, что ищешь какого-то мужика. Два года назад в Доран Таре. Что, так и не нашел?

– Нет.

– Во имя двух братьев и дочери! Понимаю, если бы ты бабу искал. Хотя, чего ее искать. Видел тут неподалеку уютный домик? «Каменная мачта» называется, – проворковал Слик и томно улыбнулся. – Гарбл там такие сокровища прячет. Одна Франка чего стоит. Хотя тебе, рыцарь, в подобные места вход заказан. Да? Безконечный же…

– Бак. Довольно! Ты хочешь знать, кого я ищу? Хорошо. Его имя Айнхарт. Раньше он был гамеланцем, но потом предал веру и стал отступником. Магистр изгнал его из ордена шестнадцать лет назад.

Слик вновь забарабанил пальцами по столешнице. Ингмар полез было в мешок, чтобы достать еще одну мошну, но тут в разговор вмешался Дункай. Сперва алмер схватил его за руку, заставив вернуть деньги на место, а затем наклонился к пирату, так близко, что их носы встретились. Последовало длинное предложение на фарзи, в котором было мало приятного, в первую очередь для Слика.

– Чего это твой заморский друг так разбушевался? – спросил пират. – Что он сказал?

– Он сказал, – улыбаясь, произнес Ингмар, – что другой кошель ты получишь из его рук, когда найдешь Айнхарта.

– Правда? Хм… Да. Это справедливо, – поймав недобрый взгляд воина, произнес Слик. – Уф! Что за имена вы дали. Айнхарт, Тейлидел… Серьезно, Ингмар. Кто же так нормальных людей называет? Я слышал, тут в горах живет девушка по имени Глориэльза. Интересно, сколько лет ее родители рвали себе рот.

Новый раскат грома сотряс таверну. На этот раз шарахнуло где-то рядом. В окно ударил порыв холодного ветра. Мелкий дождь участился, сильнее забарабанив по крыше.

– И где мне искать этого гамеланца… Айнхарта? Что тебе о нем известно?

– Лорд Айнхарт приплыл на Миркхолд пятнадцать лет назад на каравелле «Астрид». Спустя несколько лет это судно затонуло у берегов Сурана. Моряк, уцелевший при крушении, сказал, что погибший капитан был из местных. С Айнхартом в ту ночь на корабле приплыли двое. Тоже гамеланцы. Вел их мужчина в летах, скорее всего, некромант.

– Ничего себе! – присвистнул Слик. – А имя старика ты знаешь?

– Нет.

Небо озарили несколько вспышек за раз. Грозовой фронт теперь бушевал прямо над островом. Дункай указал на окно, и двумя словами поторопил его.

– Нам пора, – произнес он. – Ждем от тебя новостей, и как можно быстрее, а пока посоветуй дешевый постоялый двор, желательно не в порту.

– На главной площади, напротив бастиона, есть одна халупа, называется «Последний приют». Отсюда быстрее всего до нее можно добраться через трущобы. Просто идите по главной улице, пока слева не увидите Башню Гонтера. От нее чешите на север к двум холмам с яблонями. За ними будет деревянный палисад и цветочные сады. Поднимитесь наверх и сразу поймете, что к чему. Площадь большая, вы ее не пропустите.

– Благодарю.

Ингмар и Дункай взяли мешки и одновременно встали.

– Подожди, великий рыцарь, – произнес Слик, подскочив следом. – Вы должны знать еще кое-что об острове. Для простых людей тут редко что-то меняется, а вот воровское логово в последнее время часто штормит. Говорю это на тот случай, если со мной что-то случится или мои знакомые ничего не найдут. Сейчас на острове грызутся две стаи воров. Одни контролируют город, другие – дороги и фермы. Кавалеров в глуши возглавляет тип по имени Ходд. Один из наших. Строго говоря, это бандиты, но некоторые из них раньше были ворами. Так вот, этот самый Ходд основал убежище в городе и был его хозяином в те годы, когда туда приплыл Айнхарт. Думаю, он может что-то знать о нем.

– Понимаю. И где нам его искать?

– Логово Ходда в Лесу мирквихттов, но я бы на вашем месте туда пошел только если уж совсем припечет. Про этого парня дурные слухи ходят.

– А воры из города не могут нам помочь?

Слик взял стул и шутливо раскланялся.

– Навряд ли, если только вы подцепите кого-то из старожил. Ходят слухи, что ворами Миркхолда руководит какая-то баба, совсем молодая. К тому же никто не знает, где ее найти, и как попасть к ней на прием. Забудьте об этом. Доверять женщине станет только круглый дурак.

С этими словами ряженый пират шагнул в толпу, протаранив ее стулом, за что получил пару тычков.

Ингмар и Дункай переглянулись. Не сказав ни слова, рыцарь и алмер пошли к выходу. Слушая грохот молний и скрип ржавого флюгера, они направились в сторону главной улицы. На лице каждого играла улыбка, и каждый благодарил своего бога за помощь. Первый день на острове закончился на редкость удачно.

3-й месяц весны, 23 день, Каденциум

В звездном небе над горами медленно двигалась округлая луна. Ночь выдалась теплой, без облаков и ветра, но беззвучной ее мог назвать только глухой. Уж кто-кто, а он знал, что происходит после заката на острове.

Слушая музыку природы, Ходд стоял на краю уступа и смотрел на пшеничные поля далеко внизу. Каменистая площадка у него за спиной была покрыта вересковыми зарослями, в которых стрекотали цикады. Снизу ввысь проносились летучие мыши, во множестве обитавшие среди скал. Хлопанье кожистых крыльев то и дело раздавалось в темноте над обрывом. Где-то за камнями шипела змея. Ходду даже удавалось расслышать вой волков и кряканье гигантских бескрылых птиц в лесах близ владений Лендлорда.

Крысы у него за спиной заканчивали последние приготовления к ритуалу. Непонятно, почему старик требовал провести его именно здесь и прямо в эту ночь. Связавшись с ним, Ходд в полной мере познал, что такое неопределенность. С тех пор как этот черт впервые появился близ Крысиной норы, он только и слышал от него: «достань», «найди», «должен сделать» и так далее. Он – сын великого пирата и глава воров Миркхолда – оказывается, был кому-то должен!

Ходд пнул подвернувшийся под ногу камень, и тот со свистом улетел во мрак.

Кем бы ни был этот некромант, слушались его все. Люди боялись одноглазого старика, некоторые прихлебатели, вроде Альтмайера, даже боготворили, считая мудрецом. Его слуга Ниргала пугал не больше, чем вытянутый из панциря крокер. Он выполнял его распоряжения и давал все, что тот пожелает с одной лишь целью – вновь занять трон воровского поддворья.

Старик поклялся, что уничтожит всех его врагов, взамен потребовав какой-то артефакт, хранившийся в закромах Кассии. К волшебству Ходд относился равнодушно, а посему разрешил чародею забрать любые магические безделушки, лишь бы тот вновь распахнул пред ним дверь в Зал советов. Вернуть собственность, которую шесть лет назад украла мерзавка – вот все, о чем он мечтал, годами прозябая в Лесу мирквихттов. Плевать, что старик даже имени своего не назвал. Плевать и на банду, которая с его появлением стала напоминать сборище суеверных старух. Плевать на самого Нисмасса!

Ходд развернулся и зашагал к тропе. Группа разведчиков во главе с молодым охотником дежурила у костров. Остальные ждали появления банды, которую он послал за статуей. Вскоре появились и они. Сперва Ходд услышал хрип, брань и треск дерева. Затем, среди каменных террас, появилось темное пятно. Толпа людей тащила вверх по тропе статую Нисмасса. Бронзового истукана сняли с постамента и погрузили на носилки недавно. Чародей настоял, чтобы они сделали это вручную, без лошадей и телег. В лощине, возле болота, где та стояла, находились охотничий лагерь и гостевой двор. Старик считал, что ржание и скрип телег могли их выдать, да только Ходд сильно сомневался, что местные станут им мешать. Бэджи с двумя перекрещенными саблями, которые носили его люди, отпугивали даже городских стражников.

Когда процессия достигла площадки, со стороны обрыва к нему подошел невысокий пожилой человек в кожаной полумаске. Кусок тонкого материала закрывал левую часть его лица, обезображенную огнем. Из одежды на мужчине были тяжелые доспехи ополченца и легкий фетровый плащ. У пояса короткий меч, популярный у стражников.

С виду могло показаться, что в стан бандитов заглянул перебежчик. В действительности Катлер выглядел так потому, что дни своей молодости провел в казармах, руководя потешной гвардией губернатора. В память о том времени он носил старую броню и широкий клинок, который давно не использовал, а когда к нему кто-то из парней обращался по званию, был только рад.

– Алтарь и клинки готовы. Старый демон наводит марафет, – низким голосом произнес Катлер, и сорвался на кашель.

– Хорошо.

– Он сказал, что ты должен сделать, и какую жертву принести. Нужно осквернить святые дары и дать клятву Ниргалу. Ты в этом уверен?

– Как в твоей роже, капитан.

Не любил он болтать попросту, даже думать впустую старался реже. Однажды ему это дорого обошлось. В тот день, когда Кассия бросила вызов, а предатель Арманд настроил половину парней против него, нужно было не думать, а резать. Благо теперь они за все заплатят. Если старик сказал правду, вскоре поддворье вновь будет принадлежать ему. Арманда ослепят и утопят в море, а из черепа Кассии сделают подсвечник, который он поставит в нужнике на потеху остальным.

До ушей Ходда донеслась несусветная брань. В эту минуту процессия взбиралась на площадку. Попав на песчаный пригорок, бандиты и воры опустили деревянные носилки с позолоченной статуей к его ногам. Катлер обошел завернутого в плащ истукана и одобрительно кивнул.

– Что ж, парни потрудились на славу. Затащить сюда этакую тяжесть, да так быстро…

– Хватит болтать! – оборвал его Ходд, указав на дальний конец площадки. – Несите его туда. Брэнд? Брэнд, ты где?

Молодой охотник не сразу подбежал к нему. В стае крыс Брэндан отвечал за разведку, живя за пределами пещеры, среди других вольных стрелков. Ему он доверял меньше всех. Весельчак Брэндан был родом с материка, из местечка под названием Криндэйл. Перебрался на Миркхолд лет десять назад, и успел перезнакомиться со всеми охотниками, но самому главному – искусству охоты, так и не научился. В Крысиную нору его привела нужда, а не принципы, как, например, Катлера, мечтавшего отомстить Мариусу. Этот розовощёкий парень в кожаных доспехах с круглыми наплечниками скорее играл в бандита. Широким лицом и пухлыми скулами Брэндан напоминал свинокрыса, только вместо дерьма пожирал золото.

Ходд охотно ему платил, и держал близко к себе, но одолжений не делал. Как капитан пиратского судна, он мог без предупреждения казнить любого. Все в его банде знали, что в случае неповиновения или предательства, исход будет один.

Едва охотник подбежал к нему, Ходд схватил его за перевязь с болтавшимися там метательными ножами и притянул к себе.

– Шевелись, Брэнд! – второпях произнес Ходд. – Мы начинаем. Сейчас же! Скажи девочкам, пусть разожгут костры вокруг алтаря. Статую поставьте рядом с обрывом. Как можно ближе.

– Но как же клинки? – робко возразил юноша. – Наши еще не вернулись. Чародей сказал, что для ритуала нужны изогнутые клинки.

– Ты меня слушай, а не чародея! Возьми любые два меча и брось в жаровню. Ясно?

Щекастый охотник побежал следом за толпой, тащившей статую к обрыву. Он тоже боялся одноглазого. Ходд посмотрел на высокую фигуру подле алтаря. Человек в черном плаще с капюшоном расхаживал там с раскрытой книгой и, словно одержимый, размахивал рукой. Этим вечером старику почему-то взбрело в голову, что для обряда переинициации потребуются два кривых меча, как те сабли, что были у него на гербе.

Разумеется, подумал он об этом только когда они отошли от пещеры на добрых двадцать миль. В итоге старый демон, как всегда, его уговорил, и за клинками решено было отправить казначея с лучшими воинами. Как раз их дожидались разведчики у костров, и лучники на скалах, которых он выставил вдоль тропы.

Остальные крысы уже собрались на уступе. Следовало и ему пойти туда, но он все никак не мог решиться. Какой-то внутренний голос нашептывал ему, что если он сейчас подойдет к фигуре у алтаря, то назад пути уже не будет.

Ходд скупо усмехнулся. Кого он обманывает. Все канаты давно обрублены. Корабль в свободном плавании. Восемь дней назад, когда старик появился у входа в пещеру, он мог отправить его к Ниргалу на рога. Сейчас – нет. Крысы расценят это как слабость, и начнут много думать, а когда надумают, поднимут его на копья.

Глянув на некроманта, Ходд невольно вздрогнул, заметив, что наполненный тьмой капюшон обращен в его сторону. Чародей поднял руку и поманил его тонким пальцем. Ходд повиновался.

– Ты помнишь порядок действий? – тихим голосом молвил старик, едва он предстал пред ним. – Сначала слово, потом дело.

– Я все помню.

– Не перебивай! Повторишь за мной все, что я скажу. Потом подойдешь к алтарю и отречешься. Потом в дело пойдут мечи… Где мечи?

Ходд слушал вполуха. У него на глазах воры установили статую Нисмасса рядом с обрывом и стали впопыхах обкладывать ее фашинами. Две смуглые девицы в пластинчатых доспехах к этому времени закончили разжигать костры вокруг площадки. Теперь огни пылали повсюду, освещая каждый фут утеса.

– Ходд, где мечи?

– Мечей нет.

Старик разразился проклятьями. Толстый фолиант в черном переплете обрушился на алтарь, согнав ворох пыли с пожелтевших страниц. Ходд напомнил, что вина в том самого заклинателя, и старик быстро остыл, пробормотав что-то про возраст и плохую память. Узнав, что два клинка давно смазаны жидким огнем и уже лежат в жаровне, он приободрился, и снова взялся за книгу.

Люди стали собираться возле огненного круга. Ходд снял любимый шерстяной котарди и рубаху из эквитанского шелка. Две воительницы подбежали к нему и, склонив головы, приняли облачение. Затем в круг света вошел Катлер с факелом в руке, назначенный распорядителем ритуала. Некромант встал у алтаря и зашуршал страницами пожелтевшего тома, который называл «Пятым колесом».

Последовала унылая речь. Ее Ходд был вынужден повторять слово в слово. Одноглазый старик старался читать выразительно, но голос его подводил, и он, то и дело, срывался на кашель.

Когда болтовня подошла к концу, за камнями раздался топот копыт. Прибыл Альтмайер. Сутулый казначей с осунувшимся лицом спрыгнул с коня и опрометью бросился к нему, показав две ржавые сабли.

Воины у него за спиной тоже спешились, присоединившись к товарищам. Среди них Ходд разглядел Тейя. Смуглый кочевник встал в первом ряду, сложив руки на груди. На нем, как и на большинстве воинов пустыни, был роскошный пояс с узорами и шелковая рубаха малинового цвета. Два шейлина за плечами свидетельствовали о том, что он обучался фехтованию у лучших мастеров Сурана. В остальном алмер ничем не отличался от крыс, и был таким же серым, как они.

Взяв глиняный сосуд, Альтмайер полил изогнутые мечи прозрачной жидкостью, и с опаской погрузил их в жаровню. Вслед за ним Катлер поджег хворост вокруг статуи.

Настал его черед. Ходд посмотрел на каменный алтарь, где стояла чаша со святой водой, зажженная свеча и золотая статуэтка Нисмасса. Рядом в корзине лежали фрукты и свежеиспеченный хлеб. Отбросив суеверия, он спустил штаны и помочился на них.

– Отрекаюсь от Нисмасса! – небрежно произнес он, глядя, как языки пламени ласкают бока позолоченного истукана.

Завернутое в плащ божество стояло в центре этого пожарища, держа перед собой связанные руки ладонями внутрь. Даже когда пламя поглотило его целиком, превратив в оранжевый столп, статуя не двинулась с места, огонь с небес не сошел и они не пали замертво. Словом не случилось ничего из той ерунды, которую любили сочинять набожные люди.

Закончив орошение алтаря, Ходд краем глаза посмотрел на своих людей. Катлер стоял рядом со статуей так, словно присутствовал на военном смотре. Спина старого капитана была прямой. Рука покоилась на мече. Черная полумаска на лице напоминала жуткий провал в черепе. В глазах был лишь холод и безразличие к совершенному святотатству. Брэндан отвел взгляд, и, обняв себя руками, барабанил указательным пальцем по шее. Альтмайер задумчиво смотрел на огонь, почесывая бородку наконечником пера. Тей рядом с казначеем широко улыбался, уткнув руки в бока. Остальные крысы смотрели – кто куда, и лишь немногие продолжали следить за представлением.

Решив для себя, с кем вскоре придется проститься, Ходд перевел взгляд на некроманта. Старик утвердительно кивнул, взял его под руку и подвел к статуе. Катлер тотчас махнул рукой.

Шесть человек подняли с земли очищенные от веток стволы молодых сосен и обступили оплавленного истукана. По команде воры ударили самодельными копьями по монументу и опрокинули его в пропасть. Фигура в плаще накренилась и провалилась во мрак, в кувырке подняв огненный вихрь из остатков фашин. Яркая вспышка накрыла часть уступа. Все, в том числе и сам некромант, отпрянули от огня, закрыв лицо руками. Воры и бандиты за пределами огненного круга стали в страхе перешептываться. Кто-то с мольбой воззвал к Нисмассу.

– Молчать! – сквозь кашель рявкнул Катлер, швырнув факел в толпу людей. – Это просто огонь!

Хриплый командный рык старого капитана заставил головорезов умолкнуть. Кому как ни ему было знать о том, что такое – гореть заживо. Ходд давно заметил, что прикоснувшиеся к опасности люди часто лишают себя чего-то. Упавший с лошади человек боится ездить верхом, встретивший подводного змея рыбак не выходит в море, ограбленный торговец избегает прогулок в одиночестве. Катлер же никогда не отступал. Несмотря на возраст, это была скала, а не человек. Даже огонь, опаливший его тело и лишивший дома, не внушал ему страха.

– Клинки! – поторопил некромант.

Ходд вытащил из жаровни две пылающие сабли. Скрестив их над головой, дождался, пока старик произнесет заклинание из книги, а затем бросил оба меча в пропасть и поцеловал кожаный переплет.

– Теперь ты мой ученик, – произнес старик, передав черный фолиант ему. – «Пятое колесо» всегда держи рядом, как близкого друга. Я и твой человек будем читать его тебе.

Ходд подозвал Альтмайера, и вручил ему книгу, а затем посмотрел на старика.

– Я выполнил свою часть сделки. Теперь Ниргал поможет мне вернуть свое?

– Да.

– И какой у тебя план? Когда мы нападем? У меня втрое больше людей, но застать своих врагов врасплох я не могу. Канализация – это лабиринт. Даже если ударим внезапно, нас все равно разобьют.

Сбоку раздалось деликатное покашливание. Обернувшись, Ходд заметил, что Тей зачем-то толкает Альтмайера локтем в бок. Тот сделал шаг вперед и виновато склонил голову.

– Насчет людей… – робко произнес сутулый казначей. – Когда мы с Тейем вернулись в Крысиную нору, там почти никого не осталось. Многие дезертировали сразу после вашего ухода, если к лесной братии можно применить подобный термин.

На уступе воцарилось молчание, нарушаемое треском поленьев в кострах и стрекотом цикад. Ходд во все глаза смотрел на казначея и кочевника. Потом глянул на чародея.