Мой ураган

– Зай, ну ты что такой сердитый сегодня? – кричит, перекрикивая музыку, Марго, приближаясь к моему уху, а ее ладонь ложится на область моего паха, намекая на ожидающие меня радости.

– Потанцуй, – прошу ее.

– Зайчуш, я так устала, ног не чувствую, – Маргоша выпячивает губки, покрытые ярким розовым блеском, но я не обращаю внимания на ее просьбу, мне нужно, чтобы она станцевала.

– Давай-давай, – выгоняю ее из-за стола, легко подталкивая.

Хлопаю по заднице, когда та выходит, и рассматриваю ее гибкое тело, кружащееся вокруг себя выученным движением. Засекаю еще пять оставшихся минут, кладу на стол пару крупных купюр, чтобы покрыть счет, девчонки всегда заказывают примерно на одинаковую сумму, и, обняв Марго за талию, вывожу ее из клуба. Она потом попрощается с подругой. Сейчас она нужна мне.

Моя старая знакомая уже в машине расстегивает ширинку, медленно проводя ладонью по стволу. Трафик в это время почти разгружен, машин на дороге не так уж много, так что я расслабляюсь, делаю музыку погромче, откидываюсь на сиденье и гоню в гости к моей развратной подруге.

Ночная Москва – мой идеальный город. Она всегда живая, движущаяся, звучащая громко, вызывающе и в то же время показывает своим голосом, что она дама со вкусом. Я знаю все закоулки этого города от театров и богемных сборищ до разваливающихся пятиэтажек на окраинах. Я знаю историю каждой станции метро и ресторанчики с изысканной кухней народов мира, лучшие стриптиз-клубы и небольшие уютные парки, где можно провести время спокойно и без лишних глаз. И я не знаю ни одного другого такого города, который возбуждал бы меня каждое утро, хотя в мире осталось мало стран, где я не побывал. После универа я много путешествовал. Да и пока учился в универе, если честно, тоже, я не слишком много времени уделял учебе, о чем порой жалею.

– Хочешь, перелезем на заднее сиденье? – отвлекает Марго от мыслей, когда я останавливаюсь у ее дома, но я мотаю головой. – Ладно, только у меня не прибрано.

– Считаешь, это сейчас важно? – аккуратно застегиваю ширинку, потому что я возбужден так сильно, что движения причиняют боль, пусть и приятную.

В лифте целую девушку, приподнимая темное бардовое платье. Пролажу пальцами под тонкую сетчатую полоску ее трусиков, удовлетворенно натыкаясь на возбуждающую влагу, которую тут же заставляю ее слизать, поднося пальцы к ее рту. Эта девушка знает, что должна делать, так что ее рот тут же покорно открывается. Мы друзья, но к сексу это не относится. Я помогаю ей, когда это нужно, и мы даже проводим иногда время вместе, но в постели она выполняет все мои желания. А после не просит остаться, и никогда не задает вопросов о наших отношениях. Это лишнее, она знает это. Именно поэтому я периодически встречаюсь с ней уже несколько лет. Остальных настолько не хватает. Обычно девушки уже после двух-трех кроватных свиданий предлагают начать встречаться, выдвигают требования, ставят ультиматумы, которые я ненавижу. А Марго такая же, как я, она хочет получить удовольствие и не заморачиваться насчет правильности действий. Мы не делаем ничего плохого, мы просто получаем друг от друга то, что нам надо.

Я затаскиваю ее в квартиру, уже когда ее ноги оплетены вокруг моей талии. Соседские пересуды нас не интересуют. Мы не успеваем дойти до дивана в единственной комнате этой квартиры, я прижимаю ее к стене и стягиваю трусики, выкидывая их в сторону. Туда же летит платье, которое снимает сама Марго, оставаясь совершенно голой. Раздвигаю ее мягкие бедра и оказываюсь наконец там, где давно хотел. Возбуждение сегодня застало меня врасплох, поэтому я набрасываюсь на девушку, забывая про те ласки, которых хочется ей. Но она не останавливает меня, она тоже готова, она тоже хочет. И я удовлетворяю обоюдное желание, входя в нее все резче и грубее. Мне мало… мало ее криков, мало ее ног, вжавшихся в мой зад пятками. Мало губ, плотно обхватывающих мои пальцы, волос, в которые я вцепился ладонью, чтобы она не билась затылком о стену. Мало ее…

– Барсюш, – шепчет девушка, складывая голову на мое плечо, когда я кончаю, – ты сегодня просто зверь. Ты так еще не трахал меня. Повторим?

Неугомонная Марго. За это и нравится мне. На все готова. Ухмыляюсь.

– Обязательно. Дай отдышаться.

Я все еще в ней, уже придерживаю ее за бедра, потому что не хочу покидать ее уютное тело. Присасываюсь к длинной шее, вдыхая приятный запах туалетки, которую сам для нее выбрал.

– Сходим в душ вместе?

– Нет, налей ванну.

Медленно выхожу, чувствуя содрогание ее тела от последнего трения, и по моей макушке проходится еле заметный ветерок от ее долгого выдоха. Посмеиваюсь шаткой походке девушки, иду на кухню, скидывая на ходу рубашку и брюки, которые так и не сменил на другую одежду, когда вернулся из офиса. Достаю из холодильника бутылку шампанского, открываю и иду в ванную, где уже пахнет какими-то солями, которые бухнула в воду моя развратная подруга. Вода еще не набралась, но Маргоша уже возлежит в ней, расставив ноги на бортики. Максимально отодвигаю длинный устаревший кран и сажусь с другой стороны, подставляя плечо под струю воды. Просовываю свои ноги под ноги девушки, приподнимая их, и Марго скользит по дну ванны всем телом, уходя под воду с головой.

– Коть, ну ты чего?

Ржу над потерянным выражением ее вынырнувшего, мокрого лица и тем, как она стряхивает воду с лица и волос. Возбуждает.

– Нам нужна ванна побольше, – резюмирую.

– Ага, с моей зарплатой разве что на корыто хватит, – смеется девушка.

– А я тебе зачем? – я вполне могу себе позволить перевезти ее в хорошую квартиру с большой ванной комнатой. – Почему ты вечно просишь деньги на какую-то хрень типа счета или шмоток, когда уже давно могла бы раскрутить меня на нормальную хату?

Мне это, правда, не понятно. Марго, чаще всего, просит оплатить ее счет в каком-нибудь клубе. Я не покупал ей ничего дороже этого бардового платья от известного кутурье, в котором она была сегодня, а она, полагаю, заслужила нечто большее, раз терпит мои внезапные появления и оставляет любые планы, если мне это нужно.

– Не хочу привыкать к хорошему, – девушка присасывается к бутылке шампанского, делая несколько глотков, выпускает напиток изо рта тонкой струйкой прямо в меня, отчего я снова ржу. – Ты решишь потом, что наигрался со мной, и мне придется вернуться из твоего королевства в свои шикарные хоромы, – она обводит руками стены узкой ванной, покрытой старой голубой плиткой, сохранившейся, вероятно, со времен постройки дома.

Глупо. Недальновидно. Мы, действительно, можем прекратить наши встречи через месяц, или даже завтра и она останется тут, с дорогими шмотками и фотками из наших путешествий. Не люблю глупых баб. Но понимаю ее. Марго боится попросить меня о большем. Я могу послать ее куда подальше и уже через пять минут найти ей замену, такую же, как она, готовую выполнить мои желания в любое время. С другой стороны, это такой социальный контракт. Любой мужик, обладающий миллионами понимает, что женщина, как бы она себя не вела, рядом с ним не только из-за симпатичной мордашки или хорошего члена, она ждет чего-то еще. Материальных благ в том числе. И если она не просит ничего значительного, это наталкивает на определенные мысли. Либо дура, либо замуж собралась. А жениться на Марго я уж точно не стану.

– Выбери себе квартиру, – предлагаю я, потому что хочу сделать приятное этой всегда веселой девушке, ножки которой уже упираются в мою грудь, легко массажируя ее. А еще хочу дать ей понять, что ничего большего, чем сейчас, между нами не будет и ждать переезда ко мне ей не стоит. – Прямо завтра, – не люблю откладывать, – я оформлю ее на тебя.

– Олег! Ты что!? – она всегда веселит меня. – Ты же не собрался купить мне квартиру?

– Именно это я и собрался сделать, – улыбаюсь и киваю, проводя ладонями по стройным гладким ножкам. – Выбери все, и квартиру, и ремонт и мебель. Она будет твоей, вне зависимости от того, чем кончится наше с тобой сотрудничество.

Маргоша уже, похоже, не слишком меня слушает, заливает в рот так много шампанского, что не может проглотить его и ее щеки надуваются.

– Ты знаешь, что ты самый лучший человек, которого я встречала? – удивленно произносит она, расправившись с жидкостью во рту.

– Заставь меня в это поверить, – требую я.

– О, еще как заставлю, мой дикий зверь, – она сексуально облизывает губы, приближаясь ко мне, но я не могу воспринимать ее всерьез, поэтому снова ржу.

«Мой дикий зверь» – звучит ржачно, как из старой порнушки. Черт! Как из порнофильмов времен моей бабули. Желание повторно трахнуть Марго тут же пропадает. Смотрю на часы. Мое время как раз вышло. Пока возвращаться домой.

***

Я всегда много ем. Но экзамены это то, что заставляет меня превратиться в едока восьмидесятого уровня. В период экзаменов я не просто ем, я жру. Накидываюсь на любую еду, накладываю ее побольше и ем, перечитывая вызубренные сразу после каждой лекции, параграфы. А когда на тарелке ничего не остается, иду за новой порцией. Что и делаю сейчас. Я уже доела половину порции оставленных Джес омаров. Теперь думаю порадовать себя ветчиной, которую видела в холодильнике. Странно, свет на кухне горит. Не видела, чтобы Джес выходила из комнаты. Но девочка тут, на кухне, шухерится в углу между барной стойкой и шкафом, склонила голову над чем-то, что держит в руке, а другую руку держит над этим чем-то. Так-так-так…

– Джес, ты почему не спишь?

Я проверила ее пятнадцать минут назад, и малышка лежала в кровати с закрытыми глазами, в своей комнате, люстра в которой светится в темноте и бросает на стены проекции планет и звезд. Вот бы мне в детстве такую комнату!

– А ты что, следишь за мной? – огрызается девочка.

– Да что ты там делаешь?

Подхожу к ребенку и вижу в ее руках стакан растопленного мороженого, в котором она пытается бесшумно размешать сок палочкой для суши. Ох, бедный ребенок. Бедный голодный ребенок! Знала бы моя мама, что эти люди держат ребенка голодом, заявила бы на них в службу опеки.

– Ты теперь расскажешь все крестному? – девочка грустно прижимает стакан с лакомством к груди, словно ждет, что я сейчас отберу его.

– Знаешь, что я сделаю? – улыбаюсь, я уже простила этой премиленькой малышке все ее утренние пакости. – Я сейчас достану кухонный комбайн, – отвечаю на вопросительное выражение Джессики, – и сделаю нам по огромной порции молочного коктейля. Мы выпьем его вместе, медленно, чтобы прочувствовать каждую секундочку этой вкусности и никогда, никому об этом не расскажем. Договорились?

Джес задорно кивает, широченно улыбаясь. Откладывает свой преступный стакан на стойку и достает из морозилки целый брикет пломбира, на секунду прижимая его к сердцу, словно в этот момент он самое дорогое в ее жизни.

Я вот тоже люблю молочные коктейли, так что моя порция получается в два раза больше, но Джес не возмущена, она выпивает лишь половину своей, а вторую отдает мне и, пока я выпиваю ее, тщательно слизывает с губ остатки сладости.

– Мы должны все помыть.

Она сама встает на табурет и тщательно моет два наших стакана, а я тут же вытираю их полотенцем и складываю в шкаф, откуда взяла. То же самое проделываем с комбайном.

– И часто ты так делаешь?

Мы обе улыбаемся. Теперь нас связывает тайна, а это всегда приятно сближает.

– Нет, – девчушка мотает головой, – никогда. Я не обманываю. Обычно дядя Олег сам делает мне коктейль, но сегодня я повела себя дурно и была наказана. Прости меня.

– Но ты ведь не поступишь так больше? – я должна в этом убедиться, еще одного уничтоженного гардероба я не переживу.

Потрясающая девочка снова мотает головой и я обнимаю ее. Я бы даже поцеловала ее – такая она сейчас солнечная.

– У меня есть еще одна тайна, но я тебе пока не скажу ее, больше одной тайны за вечер, это много, – хихикает девочка.

Интересненько. Но… подождем, что же она преподнесет мне в следующий раз.

Мы собираемся уже расходиться, когда слышим, как открывается входная дверь. Это Олег вернулся, теперь выйти их кухни незамеченными нам не удастся. Коридор, ведущий к комнате Джессики, прямо напротив кухни, и пересекается входным коридором.

– Вы че еще не спите?

Олег появляется в кухонной арке слишком быстро, чтобы мы успели спрятаться.

– Джес, – его взгляд падает на стакан на стойке, где все еще находится не размешанная смесь девочки, – ты все таки пила коктейль? Мы ведь договорились, – парень выглядит рассерженным.

– Это я себе делала, – ориентируюсь я, быстро хватая стакан. – Джес забыла выпить витаминку, поэтому и пришла сюда, – выдумываю ложь, должны же дети пить витамины.

– Да, я позвала Соню, чтобы она достала мне мишек из шкафа, он высокий, – умная малышка на лету подхватывает мою ложь, указывая пальчиком на навесной шкаф.

Я оказываюсь права, Олег достает из шкафа детские витамины и дает крестнице одного мармеладного мишку. Малышка выходит из кухни, делая за спиной мужчины быстрый реверанс в знак благодарности мне.

– Спокойной ночи, малышка, – теперь, когда девочка его не видит, Олег улыбается, ждет, когда она уйдет, а затем упирается хитрым взглядом в меня. – Пей, – кивает на коктейль.

Мой желудок полон. Честно. В него больше ничего не может поместиться, но я делаю несколько больших глотков сладкой смеси, осушая стакан и на последнем глотке – о ужас! – из меня вырывается отрыжка. Короткая, чуть слышная, но я краснею с головы до пят, а Олег тихо смеется, проходит к раковине, моет руки, достает из холодильника бутылку минералки и удаляется в свою комнату, кидая по дороге «Она делает так каждую ночь»

Ух! Девчонка меня обманула! Мелкое хитрое чудовище!

Удобнее утраиваюсь на диване в зале, где оставила учебник, мне нужно успеть прочитать еще один параграф. Экзамен через два дня, а значит, мне останется еще девять параграфов. По три в день. Но возможно, сегодня мне хватит сил, чтобы прочитать больше трех параграфов, тогда на следующие дни останется меньше. Я стараюсь делать так всегда. Заглотить сразу как можно больше информации, чтобы в ночь перед экзаменом не думать о провале. В период сессий я мало сплю. Так что уже через час после нашего с Джес ночного коктейлепития и двойного похода в комнату с сантехникой, иду на кухню за чашкой кофе и ветчиной.

Как всегда в эти периоды, время идет незаметно. Я даже не смотрю на часы. Мне не важно, который час. Если я усну, то прямо тут, на этом диване, с учебником в руке, а если нет, то, скорее всего, пойду в универ вообще не поспавши. Я не имею право завалить сессию. Слишком уж много мне пришлось вложить сил в получение стипендии на этом факультете международного права, куда попасть так сложно, что учатся на нем по большей части либо такие вот умники, как я, либо дети из очень обеспеченных семей. Зато с таким образованием передо мной откроются двери в топовые бизнес проекты, а если диплом будет красным, то и в большой бизнес. А мой диплом будет красным, именно для этого я не сплю ночами, зазубривая и так уже знакомый материал. Это не страшно – не поспать несколько ночей, зато моя сессия не затянется на целый месяц, который отнимет у меня треть лета. Первую сессию я сдала экстерном, чтобы поскорее поехать домой в Ижевск. Вторую собираюсь сдать так же. Я уже получила «автоматы» по всем зачетным дисциплинам, сдала экстерном четыре экзамена, оставив на последок лишь три. Я сдам их в мае, чтобы в июне быть совершенно свободной для поисков работы, которая позволит мне подкопить деньжат для путешествия в Лос-Анджелес. Я уже выписала пару телефонных номеров семей, ищущих репетиторов по английскому, а так же юридических фирм, где требуются помощники для бумажной работы. Вообще, если я хочу полететь в августе в Америку, мне, возможно, придется расстаться с мыслью о беззаботном времяпрепровождении на Камской даче родителей. Жаль, но… надеюсь, мне удастся выбраться туда хотя бы на несколько дней.

– Сонь, – меня теребят, чья то рука крепко сжимает плечо, так приятно, тепло так.., – Сонь, просыпайся, – и голос такой твердый, бархатный, тягучий. – Сооняя…

– Давай я ее водой обрызгаю, – а я это пискливый голосок, детский.

Кого водой? Меня водой? Не надо меня водой! Вскакиваю. Ох, я все же уснула с учебником.

– Ты всю ночь что ли читала? – Олег кивает на учебник.

– Ага, – прикрываю рот, отвечая, я ж не чистила зубы перед сном.

– Собирайся, позавтракаем, и я развезу вас. У тебя двадцать минут.

Мне хочется сказать, что я и сама могу доехать до института, но отказаться от поездки на крутой тачке Самойлова очень уж сложно, поэтому я включаю режим робота и несусь в комнату. Обойдусь без душа? Ага, блин, самой смешно. Включаю режим бешеной кошки, запрыгиваю в душевую, быстро мою голову, умываюсь-подмываюсь и надеваю один из своих новых костюмов – черные брючки с лайковой нитью, плотно обтягивающие попку с бедрами, чуть расклешенные книзу, и короткую фиолетовую блузу с рукавом до локтя. Мне нравится мое отражение. Я не успеваю накраситься, так что просто покрываю губы розовым лаком. Обойдусь без завтрака, перекушу пирожками в столовке, все равно в универ приеду раньше, чем нужно.

Джес с Олегом ждут меня в коридоре, уже одетые. Малышка прыгает вокруг крестного с радостным «Шо-ко-лад-ная! Кар-тош-ка!», распевая название кафе звонко, прихлопывая при этом в ладоши.

– Тетя Соня, придешь сегодня смотреть на меня? У нас репетиция Золушки. Я буду исполнять Злюку. Мне не досталась роль Золушки, потому что я толстая.

Девочка грустно задумывается, но тут же снова улыбается, хочет что-то сказать, но мы с Олегом в один голос перебиваем ее громким:

– Ты не толстая!

– Да и без разницы, – глаза девчушки сужаются, опускаются к полу, – может быть, с Иринкой Гольневой сегодня что-то случится, и я буду исполнять ее роль.

– Не вздумай, – осекает ее Олег, – ты будешь Злюкой, тебе даже играть ничего не придется.

Парень устало вздыхает, мотает головой, подозревая свою крестницу в подготавливаемой пакости. Мне становится страшно за этого ребенка. Пожалуй, я откажусь от просмотра.

– А потом мы пойдем в парк кататься на каруселях, – рекламирует свое приглашение.

– Прости, Джес, но у меня сессия и я не могу тратить время на гулянки.

И это чистая правда, единственное, что может отвлечь меня от чтения параграфов – Марат, пригласивший меня на романтический вечер, но что-то я не рассчитываю особенно на его решительность.

Олег везет нас в «Шоколадную картошку», где я съедаю манную кашу с шоколадной крошкой и расточаю комплименты этой, и правда, очень вкусной пище, на радость малышке. Олег пьет кофе, две чашки со сливками и ореховым сиропом. Мне тоже достается такой стакан. Вкусно. Теперь я люблю кофе с орехами.

– Точно не поедешь с нами? Я бы забрал тебя с универа после учебы, – предлагает он и мне даже кажется, что надеется на положительный ответ, потому как после моего отказа, он молча ждет, пока я выйду из его спорткара и резко стартует с места.

Курю с девчонками у входа. Вдыхаю никотин с наслаждением. Мне не хватает этого. Я не курю в квартире Олега, потому что не знаю, как спросить его о том, где это можно делать, а курить в подъезде, похожем на музей, рука не поднимается. Или рот не открывается? Ха! Не знаю, как правильно сказать, в общем, открыть пачку сигарет в таком подъезде значило бы осквернить всех тех трудяг, которые создали это чудо. Поэтому я накуриваюсь в универе – по две сигареты на каждой перемене. Возможно, от меня пахнет от как пепельницы, но я не могу избавиться от этой отвратительной, расслабляющей привычки.

– И кто этот буратино на Ягуаре, с которым ты приехала сегодня? – Лия, моя однокурсница, яркая высокая шатенка, каждый день появляющаяся в универе в новом наряде, кидает бычок в урну и тут же подкрашивает губы, смотрясь в зеркальную входную дверь.

– Ээ, – не знаю, а кто Олег для меня? Парень, не считающей меня привлекательной? – Это друг мужа моей сестры, – отвечаю, как есть, – я живу у него, пока квартиру Леши не отремонтируют.

– Иии? – Лия выпучивает смешные, похожие на рыбьи глазки, заставляя меня продолжать.

– И я живу у него, – повторяю я, потому что больше мне рассказывать нечего, – временно, – добавляю, чтобы лишить подругу возможности задать следующий вопрос.

– А почему ты еще живешь не «с ним»? – на последней фразе она смотрит на меня в упор, с легким даже осуждением. – Ты не забыла? Наша поездка в Лос-Анджелес в августе, Соня, просто заставь его оплатить ее!

И правда, какая же я дура – не залезла к нему в постель в первую же ночь и не выпросила себе привилегий! Ну что за люди? Почему все думают только о том, как бы стрясти с другого деньжат? Интересно, как это должно произойти? «Привет, Олег, я подумала, все таки схожу на концерт Джес, если ты, конечно, дашь мне сотню другую тысяч…»

Глупо. Мерзко. Продажно. Фу!

Марат, не смотря на идеально сидящие на мне брюки, и завлекающую походку, спровоцированную высокими каблуками, коротко поздоровался в столовой, где мы пересеклись в очереди за булочками с маком и кофе, на чем и закончил наше общение. Ничего не понимаю! Вчера, на нашем импровизированном первом свидании, все было нормально, мы целовались, болтали и отлично, как по мне, провели время. А сегодня он лишь здоровается, словно не был возбужден вчера так же, как и я. Что ж, похоже, мне придется искать другой вариант для удовлетворения гормонов, иначе скоро начну психовать без повода, подгрызать уголки листов учебников, и, возможно, даже покроюсь прыщами, как это было на экзаменах в десятом классе. Именно поэтому и было принято решение о дружеском сексе с Володькой в одиннадцатом.

Ох, милый мой, дорогой Володька. Как ты там? Приехал бы на пару дней…

После пар поуютнее устраиваюсь на высоком бортике, полукругом опоясывающем лужайку университетского двора и звоню своему школьному другу по первым опытам.

– Сонек, прости, не могу пока говорить, у меня тут свиданка намечается, – шепчет в трубку Валерка, и его без того тихий голос прерывается журчанием воды.

– Не забудь хорошенько помыться, – смешливо шепчу я, желаю ему удачи и отключаюсь.

Вот, Володьке повезло. А мне? А как же я? Всегда думала, что девчонкам заняться сексом гораздо проще, чем парням, и вот теперь встречаюсь с суровой действительностью – вселенная требует от меня добропорядочности. Ничего не поделаешь – решаю прогуляться пешком пару остановок по Столице. Буду наслаждаться малым – теплым майским деньком, столичной шумихой и возможностью поразмыслить о собственной жизни.

– Сонь!

Рядом с тротуаром, по которому я шествую, останавливается белый внедорожник, и из его окна высовывается голова Марата.

– Я тебя искал, бегал, как дурак, по универу, пока девчонки не сказали, что ты уже ушла. Еле догнал. Давай подвезу.

Парень улыбается, словно не держался весь день отстраненно. А я не собираюсь строить из себя хорошую девочку и улыбаться ему в ответ. Он обидел меня.

– Спасибо, хочу прогуляться, – строю серьезную мину и продолжаю шествие.

Странно, но ноги не так уж и устали. Оказывается, каблуки могут быть пригодны для ношения в повседневной жизни, а не только как клубный аксессуар. Или, может, это именно мои туфли? Они удобные, как тапочки. Никогда не подумала бы, что такое может быть.

– Так давай прогуляемся вместе. Подожди, я только тачку припаркую.

Не собираюсь его ждать, даже темп немного увеличиваю. Вообще бы побежала, но глупо выйдет, да и к бегу на каблуках жизнь меня не готовила.

– Сонь, я тебя чем-то обидел?

Марату удается догнать меня, в чем нет ничего удивительного. Его ладонь касается моей и обвивает ее. Я молчу, не понимая, как выразить обиду не показавшись при этом истеричной дурочкой. И мой спутник тоже молчит, не понимая, что происходит.

– Давай зайдем, – он останавливается рядом с кафе, откуда доносится приятный аромат готовой еды, но я выдергиваю ладонь и иду дальше. – Сонь, да что не так то? – парень кричит, снова догоняя меня, словно его не интересуют смотрящие на нас проходящие люди.

– А ты сам не понимаешь? – капризно спрашиваю я, останавливаясь, и сужаю глаза, в которые попадает солнечный луч.

– Нет, я не понимаю. Что я сделал?

– Вот иди посиди, – киваю в сторону кафе, – и подумай.

Марат остается стоять на тротуаре, а я двигаюсь в направлении небоскреба Самойлова, хоть и не собираюсь преодолеть весь этот путь пешком. А через несколько сотен метров мне вдруг становится смешно. Я боялась показаться глупой, но именно это и сделала. Как те девчонки, которые дуются на мелочи типа трехминутного опоздания и предлагают парням самим додумать, в чем они были неправы. Да что со мной? С Володькой я никогда не вела себя так. Это что, так на меня новая одежда действует? Или Лия, которая именно вот так, как я сейчас, надувает губы и говорит капризным тоном? Мне хочется вернуться к Марату, но позади меня его уже нет, и я спускаюсь в метро, чтобы поскорее оказаться дома. Мне срочно нужно помыться.