Разведка Космофлота

Да и сельва сама выглядела довольно типично. Огромные деревья своим густыми, многоярусными кронами непривычно фиолетового цвета, совершенно закрывали небо, не пропуская лучи солнца к земле, отчего здесь присутствовал душный полумрак, травяной слой по пояс из совершенно причудливых растений тоже фиолетового цвета. Местами он разбавлялся густым кустарником, переплетёнными между собой ветвями с офигенно длинными колючками. А вот от двух метров и выше было свободно – одни лишь могучие, в толстой коре стволы таких же могучих деревьев многометровой высоты и многочисленные лианы в противной липкой слизи. Как инструктор говорил – лучше к ним не приближаться. Приближаться нельзя было и ко многим видам кустарников и островкам травы. Ну…, тут хоть видно было – только приближаешься, так они сразу же начинали вытягиваться к тебе. Как, опять же, инструктор говорил: цепляют тебя микро крючками за одежду, а это почище всякой «липучки»…. Через колючки и другие поражающие факторы впрыскивали яд либо под кожу в незащищённых местах, либо одурманивали ядовитыми запахами и уже бессознательного человека или животное затаскивали в самый центр зарослей или в кучу высокой травы, где и происходило окончательное пиршество. И в этом приглушенном сумраке и в тоже время ярком многообразием красок летали разные насекомые, которые прямо норовили сесть на тебя и воткнуть своё жало в любое место. Порхали между деревьев вроде бы совсем безобидные птички, сопровождая нашу небольшую колонну. Шуршало, трещало, поскрипывало со всех сторон и видно было лишь на десять-пятнадцать метров вперёд. Иной раз чуть и подальше. Так что было достаточно весело для всех, особенно для новичков.

Нам ещё повезло, что нашёлся клочок открытого места в сельве, куда нас десантировали. А когда зашли в лес, то пришлось нарастить высоту экзоскелета, и теперь мы как бы шли на ходулях. Зато теперь наблюдаемая зона как раз соответствовало этим десяти-пятнадцати метрам.

В течение трёх часов дошли до привала без происшествий, если не считать, что Куликова обосрала сверху какая-то тварь. Когда жидкие и вонючие какашки неожиданно полились сверху, экзоскелет Куликова так скаканул, такого дал козла, а сам хозяин от неожиданного испуга и возмущения истошно заорал, что я аж подумал, что тому пришёл звиздец. Но уже через минуту мы смеялись, разглядывая скулившего новичка, держась от него на приличном расстоянии. А сверху, с нижней толстой ветви, на нас заинтересовано смотрело чудо местной фауны – помесь здоровой обезьяны с птицей, за спиной которой виднелись атрофированные крылья, вполне возможно выполнявшие в давнюю пору свои функции, а сейчас лишь помогающие. Что эта тварь и продемонстрировала, когда в неё разозлённый Куликов запустил здоровенный кусок обломка дерева. Тварь легко и сильно прыгнула, растопырив подобие крыльев и то что можно было назвать руками и ногами и пролетела до другого дерева. Так же легко приземлилась и мигом исчезла среди нагромождения веток, больше похожих на висячие травяные дорожки. Головы у неё как таковой не было, был некий бугор с маленьким ротовым отверстием и два глаза. Вот что и успели заметить. Минут десять Куликов приводил себя в порядок, оттирался травой, в конце вымыл руки и лицо водой, но воняло от него всё равно прилично. Зато его теперь совершенно игнорировали все насекомые и ядовитые растения.

– Оооо…, Я свой…, я свой… Теперь для них…, – отбивался от подколок Куликов и когда мы пришли к месту привала все вынуждены были признать положительный момент этого обсерания, после чего все по обнимались, пошаркались об Куликова и даже той минимальной части противного запаха хватило, чтобы и остальных перестали донимать гнусные, мелкие насекомые.

До стремительно наступившей ночной темноты успели расставить по периметру временного лагеря носильщиков, которые теперь выполняли роль охраны. И с этого момента можно было спокойно перекусить, экзоскелеты надёжно не только перекрыли сам периметр, но и могли зондировать лес на пятьдесят метров вглубь. И если там появится агрессивно настроенный или крупный представитель фауны – он будет уничтожен. Но всё равно, электроника-электроникой, хоть и надёжная, но вместе с носильщиками на дежурство, для контроля, оставался и человек. Разбились на смены и каждый, после приёма пищи был предоставлен сам себе. Палатку мы расставлять не стали, хотя можно расставить и выставить ещё вокруг палатки второе кольцо охраны из экзоскелетов, чего было достаточно, чтобы в случаи тревоги выскочить из палатки и без особой суеты осмотреться и врубиться в обстановку. Но я решил эту ночь провести в экзосклетах, которые по команде хозяев разложились в виде достаточно удобных раскладушек. Куликов вырубился почти мгновенно от избытка впечатлений первого боевого дня, Колесников вывел на забрало шлема какое-то чтиво, но уже через пару минут сам спал. Старички немного пообщались друг с другом, побубнив между собой, а потом тоже притихли на своих местах. Дольше всех бодрствовал Куприянов, он минут двадцать смотрел на забрале закаченный новый космический боевик, но через полчаса выключил его и тоже заснул.

Остались только мы с Козловым. Тот несколько расслабленно смотрел на зеленоватое облачко объёмного изображения места привала и окрестностей, контролируя обстановку. Ну, а ко мне сон не шёл и я расслаблено размышлял над заданием.

Оно было не сложным, но и одновременно и не лёгким. Так…, на первый взгляд даже заурядным. Но как раз эта та простота и тревожила. Я уж стал слегка жалеть, что поступил самонадеянно и не взял десять человек, как это было предложено начальством в начале. Да и здешнее начальство поиграло в недоумении бровями, узнав, что прибыло только шесть разведчиков. Посмотрело на меня, но ничего не спросило.

Основную группу из местных выкинули на планету тем же «макаром», но с противоположной стороны от предполагаемой базы пиратов. Начальство рассудило следующим образом: пираты ждут в основном нападения из космоса и вся разведывательная аппаратура нацелена туда, а сельва контролируется уже по остаточному принципу. Поэтому мы «спокойно», как обрисовало начальство на инструктаже, совершаем марш в тысячу км. Также «спокойно» обследуем каждый свой квадрат и уже не «спокойно», а «простенько» выявляем пиратскую базу. Передаём данные командованию и отходим в запасной район, где ждём уже основной фазы операции – штурм и уничтожение осиного гнезда десантниками. Как говорит старая пословица – «Гладко на бумаге, так забыли про овраги». А «овраги» будут и вылезут именно в самый неподходящий момент и в этом даже не сомневался. Но это будет в будущем, а пока мы будем тупо двигаться от одной контрольной точки к другой.

Ночь прошла на удивление спокойно. То ли к нам присматривались, то ли плохо и угрожающе пахли, но приблизиться к нашему лагерю не решились, хотя всю ночь вокруг стоянки джунгли яростно орали на все голоса, что активно подтверждало существующую здесь эффективную систему естественного отбора. Весьма внушительно трещало и шуршало совсем недалеко, но в пятидесятиметровую зону охраны не входило. А утром, когда позавтракали и двинулись, следы активности наблюдались воочию. Нехилые зверушки слонялись вокруг нас.

Сегодня впереди двигались мы с Козловым, а Куприянов с Андреевым в замыкании. Быстро втянулись в ходьбу, которая вскоре превратилась в нудное передвижение под покровом джунглей, которое здорово расслабляло и рассеивало внимание, отчего довольно часто приходилось волевым усилием встряхивать себя и своих подчинённых. Что здорово утомляло. Да и отсутствие, обещанной нам агрессивной фауны, тоже не добавляло чувства опасности. Хотя вот агрессивная флора была на месте. Если она Куликова продолжала принимать за своего, потому что вонять от него продолжало сильно, то вот остальных, от которых всё это выветрилось, она снова включила в свою пищевую цепочку. Так что изредка нам приходилось обходить опасные места.

Хотя были и свои раздражающие и весёлые моменты. Уже через час движения, над нами возникла целая стая, или как у них там называется – стадо, племя вчерашних обезьян. Их было около двух десятков и двигались по ветвям и лианам параллельно нам, с любопытством разглядывая диковинных пришельцев. И в какой-то момент, неосторожно приблизившись к нам, были тут же наказаны. Вернее, мы к ним не имели враждебности, по крайней мере – почти все. А вот Куликов был зол на них, из-за гавна, запаха и подколок со стороны товарищей и, особо не раздумывая, он не сдержался и выстрелил по самому крупному экземпляру, убив того наповал. Обезьяны громко и испуганно заверещали и мигом исчезли из вида в густой фиолетовой листве, а тело крупного самца с шумом и треском упало в десяти метрах от стрелка.

– Куликов, епонский городовой… ты что делаешь? – Рявкнул на рядового, подбегая к Куликову с Колесниковым, а тот и сам испуганный, больше моим возмущённым возгласом, чем своим проступком, торопливо забормотал оправдываясь.

– Товарищ старший лейтенант, да это та самая обезьяна, что вчера меня обосрала… Вот я не выдержал и срезал её.

– Дурак… Три наряда вне очереди за демаскировку группы… Вернёмся, я тебе устрою весёлую жизнь…., – уже спокойней пообещал, посмотрел кругом и, убедившись, что Козлов прикрывает группу спереди, а Куприянов с Андреевым развернувшись, с другой стороны, направился к бездыханному телу.

– А с чего ты взял, что это твоя обезьяна? – Рассматривал мускулистое тело и место, куда попали пули.

– Да хрен её знает. Вроде бы похожа…. Хотя с другой стороны… На рожу они одинаковы…, – засомневался растерянно смотревший Куликов, вынудив меня засмеяться.

– А ты что, много их рож видел? Да тут её и нету, один бугорок со ртом и глазами…, – вместе со мной рассмеялся и Колесников и тут же были наказаны. То ли это была дань почтения к погибшему сородичу, то ли месть нам за его смерть, но сверху обильно полилось жидкое гавно, обдав нас троих с ног до головы, и сильно зашумело в густой листве от убегающей стаи обезьян. Мата, конечно, было пусть и не на все джунгли, потому что приходилось ругаться вполголоса, но зато он был яростный и мстительный, особенно когда ехидно посмеивались старослужащие.

Но и они через час тоже были обгажены и теперь смеялись мы. А стая вскоре отстала, видать сопроводив нас до границы своей территории, где нас терпеливо ждала очередная группа обезьян. Вполне возможно через миллион лет они разовьются и создадут свою доминирующую над всеми здесь цивилизацию, а сейчас они просто сопровождали нас, но агрессии или желание обосрать не проявляли. Мы тоже, уяснив последствия, старались ничем себя не проявлять, кроме как спокойно пройти их территорию. Впрочем, к дневному привалу все притерпелись к данному не аппетитному аромату и не обращали внимания ни на него, ни на многообразных насекомых, для которых мы перестали существовать.

Но вот на дневном привале, именно этот запах чуть не стал трагедией. Надо сказать, что все планеты земного типа, где человек может спокойно не только дышать, но и существовать, развивались однотипно и имели в общем-то одинаковую фауну и флору. Конечно, она в каждом случаи и на каждой планете имела свои отличия, и иной раз значительные, но в основном они касались внешнего вида и способов пожирания потенциальной пищи. Во внешнем виде различия касались количества ног, глаз, размеров, количество и качество зубов и так далее. Но, в общем, большинство здешнего зверья имели своих существующих аналогов на Земле, либо в её далёком прошлом.

Так вот этот запах и привлёк очередного хищника, который представлял собой помесь слона с носорогом, только с шестью ногами. От слона здесь был рост в три метра высоты и такой же трёх метровый хобот, вместо рога на носу. А от носорога – маленькие злые глаза, толстенная шкура с наплывами складок, тупой, не развитый мозг и такой же неуклюжий бег. Видать обезьяны для этого слоноподобного носорога, были лакомством и он, не раздумывая, кинулся в атаку и конечно, целью атаки оказался несчастный Куликов. Тот, покушав, решил справить большую нужду за ближайшим кустиком. Слава богу, он успел сделать своё дело, как был внезапно атакован, моментально обкручен гибким и мощным хоботом и слононосорог, под отчаянные и придушенные крики Куликова, ломанулся в глубь леса, чтобы на какой-нибудь уютной полянке спокойно полакомиться трофеем.

В это время Андреев и Колесников были на охране дневного привала и находились в экзоскелетах. Если бы они охраняли привал без них, то судьба Куликова была бы решена очень быстро и печально. Мы бы просто не успели догнать эту наглую тварь. А так, пока мы лихорадочно прыгали на свои экзоскелеты и пристёгивались, и даже перекрыв норматив, мы сумели прибежать уже к телу слононосорога, где Андреев с Колесниковым, быстрыми и точными движениями виброножами, высвобождали от мёртвой хватки хобота посиневшего Куликова, который был без сознания. Освобождённое тело положили на землю и быстро его осмотрели. Видимых ран и повреждений видно не было, скорее всего он потерял сознание от удушья, когда был плотно спеленат хоботом. Быстро его подняли, вставили в его экзоскелет и Козлов, внештатный санинструктор группы, на миниатюрном пульте тут же набрал несколько команд для встроенного мед блока. Дальше нашего вмешательства не требовалось. На этом наш дневной привал закончился. Куликовскому экзоскелету включили программу «Ведомый» и теперь он и его носильщик будут послушно двигаться вместе с нами на автопилоте. Через час Куликов очнулся и к вечернему привалу, уже пришёл в себя, чем немало порадовал всех нас. Он был окружён нашим вниманием и заботой. Никто больше над ним не подтрунивал, да и над Колесниковым тоже. И несмотря на его протесты, в эту ночь мы его освободили от ночного дежурства.

В эту ночь не повезло Козлову. Если бы не Куликов, мы и эту ночёвку провели в гамаках экзоскелетов. А так расставили палатку. Носильщиков выставили по периметру лагеря на тридцать метров от палатки, которая была нашим центром. И вторым кругом, в десяти метрах от первого, стали уже наши экзоскелеты, а сами с комфортом расположились кто внутри палатки, кто снаружи. Первыми стояли я с Колесниковым, через три часа Колесникова поменял Куприянов, а я отстоял ещё час и меня поменял Андреев, а ещё через два часа Куприянова поменял Козлов. И далее. Таким образом мы дежурили по плавающему графику по три часа, компенсировав временно выбывшего из графика дежурств Куликова.

…..Я мгновенно проснулся от дикого крика «Тревога!» и нескольких одиночных выстрелов и тут же выскочил из своего спального мешка. Мига хватило, чтобы удостовериться, что остальные точно также были готовы выскочить из палатки и вступить в схватку с неизвестным противником. Но уже в следующее мгновение, вместо схватки, мощный удар завалил палатку и нас, находившихся внутри в одну большую кучу. Ещё через пару секунд по нашим барахтающимся телам прокатился тяжеленный каток чего-то большого и упругого, вдавив в землю. А меня, одновременно с отчаянным рёвом Козлова прямо над ухом, вдобавок что-то сильно ударило по голове твёрдым, буквально на несколько секунд вырубив из сознания.

Бррррр…., насколько это было возможно под полотнищем палатки, замотал головой, приходя в себя. Рядом кто-то матерился, беспомощно шаря руками по всему в поисках оружия, а я уже резал ткань палатки виброножом. Вздыбился и одним мгновенным взглядом оглядел разгромленный центр лагеря, который превратился в поле битвы. Сначала даже не понял, кто и с кем бьётся? Но уже через секунду похолодел от ужаса. Экзоскелеты причудливыми силуэтами стояли кругом, вокруг нас, направив оружие в центр площадки, освещённый их фонарями, где свернувшись в большую живую кучу, мотая огромной головой и хвостом, пыталась задавить зажатого в экзоскелете Козлова и одновременно отбиваясь от Андреева, бесстрашно рубившего вибромачетой тело змеи, которая по своим размерам намного превосходила знаменитые бразильские анаконды. Вот в эту секунду моего замешательства, местная анаконда нанесла точный и сильный тычковый удар головой в бок Андреева, увлёкшегося рубкой длинного и толстого тела, и тот как пушинка отлетел под ноги экзоскелетам. Теперь, половина из них, могла стрелять и они немедленно открыли огонь по голове змеи, мгновенно взорвавшееся десятком микро разрывов и она была разнесена напрочь. По телу змеи прокатилась предсмертная судорога, заставив вскрикнуть и так сжатого Козлова, потом хватка ослабла, но жизнь покинула это огромное и длинное тела лишь ещё секунд через пятнадцать, во время которого тело сильно забилось, сбив всех нас с ног и раскидав всё наше имущество в разные стороны.

Чёрт. Остаток ночи прошёл в поисках разбросанного по окрестностям оружия и имущества, да и в приведении самих себя в порядок. А также в разглядывании поверженного врага. Да…, экземплярчик впечатлял: в длину он был метров тридцать, в самом толстом месте сантиметров шестьдесят. Да и там же были обнаружены пятнадцать пар маленьких ножек. Вряд ли они выполняли функции передвижения… Может, когда-то так и было, но сейчас они смотрелись весьма аморфно. Вот и вопрос сразу возник – Как…, такой большой живой организм мог незаметно для экзоскелетов пробраться в лагерь и напасть на Козлова? При этом ещё раз убедились, что здесь надо по максимуму находиться в своих экзоскелетах. Андреев, после удара головой, полчаса охал и облегчённо матерился, ощупывая себя и удовлетворённо констатируя, что у него ничего не сломано. Козлов тоже не пострадал. Так.., немного помяло и напугало. В отличие от Андреева, он на охране был в экзоскелете и когда змея напала на него, титановая конструкция не дала задушить своего хозяина или банально переломать ему кости. Быстро разобрались и откуда взялась эта змеюка и почему на неё не среагировали охраняющие экзоскелеты. Она, оказывается, спала на дереве, под которым мы расположились на ночёвку, а экзоскелеты были нацелены наблюдать над поверхностью, но не вверх. Наступила ночь и змея выползла на охоту, где добычей и стал так хорошо и вкусно пахнувший Козлов.

Что ж урок мы получили хороший, осталось только извлечь опыт и быть более бдительными. Утром, позавтракали. Перед маршем сделал небольшую психологическую накачку личному составу и дневной переход прошёл благополучно с максимумом бдительности. Да и ночь тоже.

На контрольную точку вышли вовремя и точно. Здесь нас ждала посылка, состоявшая из двух экзоскелетов носильщиков с запасами воды, продовольствия, боеприпасов, аккумуляторами к экзоскелетам и запчастями, чему больше всех обрадовался Колесников. Повреждённая деталь действительно притёрлась, особо при ходьбе не шумела, но… Повреждение есть повреждение. Узел расшатался и как мне доложил Куприянов экзоскелет протянул бы ещё километров двести и всё – сломался. А так, Колесников с помощью товарищей быстро заменил всё там, что брякало и теперь выглядел весьма довольным.

Недалеко от контрольной точки наткнулись на небольшой прогал в джунглях, открывавший путь к земле солнечным лучам и где к нашему удовольствию оказался неширокий ручей. Пить воду оттуда было нельзя, но вот вымыться и привести себя в порядок можно. А то уже начали пробиваться и собственные запахи. Здесь мы сделали дневной привал, плавно перешедший в ночной.

Очередные четыре дня до следующей контрольной точки прошли в тупой и нудной ходьбе. Мы настроили свои экзоскелеты на сканирование местности, поэтому вовремя обходили все опасные места и лёжки крупных хищников. Ночами пару раз на нас пытались нападать, но экзоскелеты справлялись с хищниками без нас.

На второй контрольной точке, помимо необходимых припасов, нас ждало и неприятное известие. В группе местных разведчиков, которые шли к району поиска базы пиратов с противоположной стороны, были потери. Если нам, случайно или так было задумано, достался маршрут движения по джунглям расположенным на плоскогорье, то местным разведчикам досталась низинная, болотистая часть джунглей, которая по своей жизнедеятельности, многообразию и активности, была на порядок выше, чем у нас. Вот у них из двенадцати осталось девять человек. Двоих сожрали болотные твари, а третий умер. Его укусила какая-то ядовитая штука и тот умер в жутких мучениях, от растворения всех внутренних органов. То есть он превратился в кожаный мешок с непонятной жидкостью внутри. И его пришлось сжечь термитной гранатой. А им ещё идти столько же, как и нам.

Не знаю, был бы у нас тоже труп или нет, если нам не сообщили о неудаче местных, но теперь чуть не погиб Куприянов. После второй контрольной точки, бдительность у нас повысилась в несколько раз, но всё равно. В этот раз Куприянов с Андреевым шли впереди группы. Куприянов первый, помахивая вибромачеткой и иной раз рубая по лианам или высоким растениям, мешающие двигаться, Андреев сзади и чуть сбоку, страховал его, если так это можно было назвать. И вот, сверху, прижав крылья плотно к телу, на Куприянова спикировал здоровенный представитель рода птерозавров, с длинной зубастой пастью. Куприянова спасло два момента. Перед тем как охватить своей широко открытой пастью голову сержанта и оторвать её, хищник в метре от лица застывшего Куприянова, мгновенно раскрыл крылья, чтобы притормозить, а в этот момент Андреев, даже не целясь, выстрелил просто в сторону нападения и…. Попал. В длинную шею летающей твари, мигом оторвав голову от туловища, которое по инерции с силой ударило сержанта в левое плечо и даже экзоскелет не смог сдержать удара, завалив спиной того на землю.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – В сильнейшей эмоции закричал Куприянов, переворачиваясь на живот и нацеливая свой автомат на уже мёртвого летающего хищника. И тут же сплюнул в досаде, поняв, что стрелять поздно. Да и мы тоже не успели среагировать, одновременно с Куприяновым выходя из мгновенного ступора.

Через несколько секунд, настороженно ощетинившись стволами в разные стороны, мы собрались вокруг злобного представителя местной фауны. Туловище в метр длиной и весом килограмм в двадцать. Это когда я попробовал его приподнять за покрытое мелкой чешуёй крыло. Как они, блин, ещё с таким телом летают? Голова с длинным клювом, лежащая в двух метрах от тела, тоже впечатляла. Клюв с многочисленными мелкими и острыми зубами, мог широко раскрываться и если бы эта тварь сумела обхватить голову, то инерции тела хватило чтобы её оторвать.

– Ну, Серёга…. Ну… братуха… Ты мне жизнь спас. Теперь я перед тобой в долгу. Товарищ старший лейтенант, да я даже среагировать не успел… Вот же тварина, откуда хоть она свалилась и как ты в неё попал? – Перевозбуждённый Куприянов крутился внутри нашего небольшого круга, горячечно обращаясь то к одному, то к другому, то сразу ко всем. – Я бы вот хрен в неё попал, если был на твоём месте. Это ж надо так с ходу завалить…!? Смотрите, молодёжь, как работать надо…

Андреев, сам ещё находясь в великом удивлении от происшедшего, вяло оправдывался: – Да ну, Коля… И ты бы попал на моём месте. Хотя…, я даже и не целился. Времени не было. Стрельнул чисто на рефлексе, да и то только в ту сторону….

– Так! Всё! Хорош в эмоциях плавать и дифирамбы друг другу петь, – пришлось резко вздёрнуть подчинённых, – Кто вот теперь следующий? На Колесникова сразу летающие твари напали. Куликова два раза обосрали и этот долбанный носорог чуть его не сожрал, потом Козлов со своей змеёй обнимался, а теперь самого опытному среди нас сержанту башку чуть не оторвали…, а он до сих пор в шоке бестолково базарит. И пока, как видите, нам везёт, в отличие от наших коллег, которые шуруют с другой стороны планеты. А их ведь там реально жрут.

Я внимательным взглядом осмотрел подчинённых и как отрубил, приказ: – Бдительность повысить в два, в три…, в четыре раза. Мне по хер как вы это сделаете. Страховать друг друга… Каждый в движении наблюдает в своём секторе. И непросто наблюдает, а несёт полную ответственность за свой прокол и жизнь своего напарника. А теперь насмотрелись на птичку и вперёд…

На следующий день наше плоскогорье начало снижаться и мы, как раз ко времени дневного привала, вышли к огромному пространству заболоченных джунглей, вдоль которых надо идти к третьей и последней контрольной точке два дня. Да…, разница между теми джунглями где мы до этого шли и куда вышли была огромная. Даже внешне. Вот они, так сказать за нашей спиной, «сухие» джунгли, которые, несмотря на несколько неприятных инцидентов, вдруг нам показались милыми и доброжелательными, где мы себя «чувствовали в безопасности» и вот это – мокрое пространство, с одинокими мощными, но низкорослыми деревьями, с багрово-красной листвой и густыми такового же цвета мхами, которое было затянуто влажным туманом от вонючих испарений, из-за чего, хоть и более менее открытое пространство, но просматривалось на метров двести пятьдесят. Дальше всё сливалось в одно белесое марево. И оно, эта мокрень, густо затянутое влажно поблёскивающими мхами, отнюдь недружелюбно выглядевшими и всем своим видом говорящие – Ты только вступи на нас и ты сразу поймёшь какая это сладкая до этого у тебя БЫЛА жизнь. Всё это одновременно создавало тягостную картину неизбежного и скорого конца жизни. А уж открытые участки воды просто кипели этой скоротечной жизнью.