Игра в наемника. Книга 2

А ведь все было относительно неплохо до того дня, когда Валерия Розы переступила порог ее дома. Тереза не чувствовала себя никчемной, слабой, безвольной, губительно наивной. Все шло своим чередом. Она четко видела, с кем нужно держать ухо востро, а на чей счет переживать не стоит. За все пятнадцать лет наемницей ни одной оплошности. Ни в магии, ни в человеческих взаимоотношениях. Как же так вышло, что в последнее время она только и делает, что ошибается, идет на поводу и позорно просит помощи у тех, кто откровенно не желает ей помогать? С каких пор она вообще нуждается в этой самой помощи? Да еще и платить должна за это.

– А может, ну это все? – Тереза застыла посреди чужого дома. – Все равно, что будет делать Мора, все равно на Александра, на Валерию, вообще на все?

Ее одолевала тревога. Мора подошла к опасной черте, она уже не чуралась откровенной подлости, шантажа и угроз. И Рей тоже поднял ставки. И платить за все это Терезе.

Ветер скользнул по волосам, касаясь игривой ладонью. Сообщал, что хозяева возвращаются в свое жилище.

– Нет, не все равно, – заключила Тереза, направляясь к окну, ведущему на задний двор.

Молодая чета так и не узнала, каких гостей занесло ветром в их дом.

***

Разгорался день, и солнце, иссушая землю и воздух, прогоняло рассветную прохладу. На смену дождливым тучам заступал самый жаркий осенний день на севере.

Цветущую падь отстроили настолько искусно, что нельзя было помыслить о былом разрушении. Тереза своими глазами не видела, в каком состоянии был особняк, но зная об особенностях огня алхимиков, справедливо предположила, что падь на время превратилась в выгоревшую пустошь. Сейчас фасад дома изобиловал лепниной и украшенными резьбой колоннами, мраморные лестницы его сверкали белизной на солнце, а сад гостеприимно шумел под редким ветром. Пусть этот сад и был пропитан колдовством, все же осень его не миновала, окрасив листву золотом и багрянцем.

Скрываясь за широким стволом клена, Гончая наблюдала за площадкой, где носились дети. Малые отрывались на полную, пользуясь отлучкой строгой директрисы – кто лазил по деревьям, кто бессовестно устраивал нешуточные драки, кто от души топтался по грязи, размазывая ее по коленкам.

Тереза не смогла скрыть разочарования, когда увидела, что вместо того, чтобы сполна отыгрывать свое детство, одна девочка-подросток отсиживалась в стороне, читая книгу под тенью дерева.

– Ну и что же тебя связывает с этой девчонкой? – тело среагировало быстрее, чем мозг.

– Я могла тебя убить, – прошипела Тереза, опуская кинжал перед глазами Эльвиры Ронаш.

– И после сесть в тюрьму, – Миротворец едко улыбнулась, словно жалела, что кинжал наемницы не обрел конечную цель.

Тереза убрала оружие. От одного упоминания тюрьмы ее перекосило.

– Так что с девчонкой? – Эльвира подошла ближе, встав плечом к плечу с Гончей.

Тереза сдвинулась чуть в сторону, вжавшись в ствол дерева. Искоса взглянув на собеседницу, без особой радости различила на воротнике мундира вышитую золотом единицу. Первый Миротворец.

– С какой девчонкой? – Тереза дернула плечом, чувствуя, как пробежал по рукаву колючий холодок.

– Той, за которой ты следишь.

– Я ни за кем не слежу.

– Марин Освета, – протянула Эльвира, скрестив на груди руки и устремляя взгляд на ту самую девочку с книгой. – Странно, что я не смогла найти о ней никакой информации.

– Странно, что ты роешь информацию на безобидного подростка. Она еще не успела нарушить законов, насколько мне известно.

– Гончая, – голос стал тверже, заметно холоднее, – не делай из меня дуру. Да, ты нам помогла. Да, Мора отчего-то тебе доверяет, даже пускает в Цветущую падь. Да, мой муж тоже на твоей стороне. При всем этом, я ни на грош не поверю, что ты хорошая. Гончие хорошими не бывают.

Девочка, о которой шел напряженный разговор, совсем не подозревала, центром чьего внимания стала. Она сидела на скамье, то и дело убирая за спину черную косу, да внимательно читала.

– Что тебе вообще за дело, Эльвира? – Тереза едва сдерживала раздражение. – Подошла ко мне со спины, начала странный разговор. Судьбу испытываешь?

Эльвира так резко повернулась, что наемницу обдало леденящей аурой.

– Когда Гончая слишком активно интересуется бедным ребенком, мне есть дело. Что ты ей сделала? Похитила для кого-то, а потом сбагрила сюда, когда за нее выкуп не дали? Или же выкрала из семьи, чтобы передать в ваше логово, но в последний момент передумала?

– Ты где такие идеи берешь? – сокрушенно спросила наемница, качая головой.

– Ты сама призналась, что в чем-то виновата перед ней, – процедила Эльвира. – И теперь говоришь, что совершенно ничего тебя с ней не связывает?

Тереза промолчала, снося тяжелый взгляд ледяной ведьмы. Поняв, что ответа не добиться, Эльвира расправила плечи и отвернулась.

– Имей в виду, я принимаю твои заслуги. Именно поэтому я не добиваюсь твоего ареста. Но с этой девочки я глаз не спущу. И как только я узнаю, какое горе ты ей причинила, что заставляет тебя под чувством вины увиваться вокруг нее, я сделаю все, чтобы ты понесла наказание.

Если бы Эльвира Ронаш могла видеть лицо Терезы Анцафел, то заметила бы, что та пребывает в глубокой задумчивости.

– Спасибо, – проговорила Тереза, чувствуя холодное давление на всю правую часть своего тела. – Я тогда не поблагодарила тебя. За то, что все же присмотрела за Марин.

Эльвира презрительно фыркнула.

– Откуда такая уверенность? Может, ей ничего и не угрожало, – сказала она, но не смогла скрыть растерянности от внезапной благодарности.

– Вся Цветущая падь сгорела. Ей не могла не угрожать опасность. И все же, она сейчас здесь, жива и здорова. Значит, ты выполнила мою просьбу.

Первый Миротворец пробурчала что-то себе под нос, заметно зардевшись.

– Это ничего не меняет, – заявила она. – Все равно узнаю, что ты ей сделала. И поверь, если это будет что-то ужасное, я сама лично сдеру с тебя шкуру.

Тереза в очередной раз прогнала в голове разговор с Морой. Вспомнила ее интонацию, жесты, ее жесткий взгляд, решительность на грани безумия. Вспомнила о том, что та отдала собственного сына в самое худшее место, какое можно было придумать.

Уж не из-за этого ли она впоследствии решила открыть свой приют? Она часто говорила, что любит детей. Только, получается, не своих.

– Эльвира, – обратилась Тереза.

– Что? Снова просишь об услуге? – оборвала ее Миротворец.

– Как ты догадалась? – с горечью усмехнулась Гончая.

– По-твоему голосу, – с явным удовольствием ответила она. – Рей был прав, стоит к тебе присмотреться, и ты очень легко читаешься. Большой прокол для наемницы.

– Может быть, я позволяю вам себя читать? – Тереза повернулась к Эльвире. – Может, хочу, чтобы именно вы прочитали меня?

Эльвира растерялась, молча глядя на Терезу. Ее глаза блуждали, вглядываясь в маску. Словно и правда захотела что-то считать. Но, конечно же, не могла.

Гончая отвернулась.

– Так вот. О твоих словах не спускать с этой девочки глаз. Сдержи свое слово.

– Что? – лицо Эльвиры изумленно исказилось.

– Не спускай с нее глаз, – повторила Тереза. – Но не вздумай терзать эту девочку. Не надо ее пытаться расспрашивать. Она ребенок, который много пережил. Хочешь что-то узнать обо мне, делай это, не впутывая Марин.

– Я бы никогда так не поступила, – пробурчала Эльвира.

К Марин Освете, увлеченной своим занятием, подошел мальчишка, на вид меньше ее, но да все мальчишки в детстве выглядят младше девчонок-сверстниц. Он плюхнулся на скамью, толкнув девочку ногой, заглянул в книгу, а после резво выхватил. Марин возмущенно воскликнула, потянулась за своей вещью, но парнишка и не думал быстро сдаваться.

– Какая ирония, – вдруг сказала Эльвира озабоченным, но каким-то мягким тоном.

Рядом с ней вдруг стало на пару градусов теплее.

Марин снова вскрикнула, с досады топнула ногой, и мальчишку едва не обвили вырвавшиеся из земли гибкие ветви. Но он тоже оказался не промах. Все еще прижимая к себе свой трофей, он резво подпрыгнул и оторвался от земли, став недосягаемым для лоз. Все дети бросили свои занятия, восхищенно уставившись на пару белоснежных крыльев, что позволяли мальчику держаться в воздухе.

– Он ангел? – удивилась и Гончая.

– Полукровка. Мой сын, – ответила Эльвира, и в голосе ее зазвучала улыбка. – Мой и Дикоя. Кажется, они подружились.

Марин была не из тех, кто легко сдавался. Изменив тактику, она поступила очень по-девичьи. Отвернулась, демонстративно надувшись. Парнишка испытал острый укол вины, опустился на землю, виновато протягивая книгу. И вот тогда-то цепкие лозы и схватили его. Под испуганные вопли он попытался вырваться. Марин сжалилась над ним лишь после того, как, забрав книгу, снова уселась на скамью. Снисходительно кивнув, она отозвала свои лозы, освободив пленника.

– Даян всегда тянется к тем, кто не обращает на него внимания. Это у него в Дикоя, – проговорила первый Миротворец. – Ему нужно, чтобы все были вокруг него, даже самые нелюдимые.

– Марин нужны друзья, – отрешенно произнесла Тереза. – Почему твой сын здесь?

– Потому что мы здесь. После принятия престола, у Моры почти нет времени на приют. Поначалу тут была только я, вне работы на заданиях. А полгода назад Мора решила, что сильно боится, что ее дети снова могут оказаться в опасности, вот и расквартировала нас в Цветущей пади. Хенна и Даян тоже здесь с нами, – близость собственного сына явно благотворно влияла на первого Миротворца.

– Хенна Гош? – уточнила Тереза. Эльвира мрачно кивнула. – Соболезную насчет Майи.

И все равно с трудом могла поверить, что Мора причастна к смерти невинной девушки. Уж кто-кто, а Майя точно была не из тех, на кого можно держать зло. Но логику поступка княгини видела вполне отчетливо. И то, что был выбран именно такой способ, заставлял лишь упрочиться во мнении, что четвертый Миротворец не сама на это решилась.

– Все мы люди, – отрешенно произнесла Эльвира, опуская голову. – Даже ведьмы или ангелы.

– Теперь вас всего двое? Миротворцев.

– Мора еще не решилась созвать турнир для отбора, – Эльвира поежилась. – Пока мы работаем совместно с Корпусом Дракона.

Пожалуй, если и существовал в этом мире человек, не обремененный лживостью и мстительностью, то это Эльвира. Тереза всерьез задумалась о том, что ее стоит сделать своим союзником.

«Докатилась. А потом что, к Майдане Лафей пойдешь?» – фыркнула про себя Тереза, чувствуя на плечах бремя мстительности и отчасти лживости.

– Не спросишь про Коттерштейна? – вдруг спросила Эльвира, передернув плечами. Эполеты на мундире поймали солнечный луч и заблестели.

– Зачем мне о нем спрашивать?

– Мне показалось, что вы подружились, – усмехнулась Эльвира, с долей издевки косясь на Терезу.

– Как тебе быть первым Миротворцем? – ввернула она.

Издевка и усмешка пропали.

– Мой удел быть сравниваемой с кем-то. Какой бы ранг я ни получила, это неизменно, – уклончиво ответила она.

– Море ты тоже доверяешь безоговорочно?

А действия на лавочке начали новый виток. Не в силах сидеть долго на одном месте, юный ангел вновь затеял суету. На этот раз ему приспичило читать книгу Марин вслух, собрав вокруг себя всех остальных. Марин такого порыва Даяна не оценила. Началась драка за книгу.

– Если я не буду верить своей княгине, то как она может доверять мне? – философски подметила Эльвира.

– Если я скажу, что Рей был прав, а Мора нас обвела вокруг пальца? – осторожно спросила Тереза.

– Я скажу, что ты не зря быстро нашла с Коттерштейном общий язык. Вы оба видите только плохое. Все люди лгут, все что-то скрывают. Такова наша природа. Будь каждый без предела честен, этот мир бы разрушился.

– А разве тайны не разрушают мир?

– Только когда становятся явными.

Эльвира поморщилась и даже зажмурилась, когда ее сын отхватил книгой по пояснице.

– У девчонки хороший удар, – прокомментировала она.

– Отстаивает свое, – фыркнула Тереза и, поразмыслив, заговорила: – Мне нужно принять одно очень важное решение. Мне нужна помощь, но за нее придется заплатить очень высокую цену. Если сэкономлю, то получу лишь попытку помощи. Но дело, которое мне предстоит сделать, не потерпит попыток.

– Высокая цена часто оправдывает то, что за нее продают, – Эльвира в привычной манере обошлась без лишних слов. – Но порой бывает, что за эту цену подсовывают полную хрень.

Тереза не сдержала усмешки.

– Ты мудрая, – сказала она добродушно.

– Научена на собственных ошибках, – отмахнулась первый Миротворец. – Я однажды заплатила высокую цену в надежде получить желаемое. В итоге оказалась в долгах и с пустыми руками.

Вокруг скамейки образовалась куча-мала. Книга раздора превратилась в бумажный дождь, а благоговейная тишина исчезла в детских воплях.

– У Моры есть сын, – сказала Тереза, стараясь даже боковым зрением не обращать внимания на исказившееся лицо Эльвиры. – Гончие подступают, а она надеется, что ее сын сможет все наладить.

– И в чем проблема? – прочистив горло, спросила Эльвира.

– Мора не знает своего сына, а я лишь могу догадываться, что он из себя представляет. По плану Моры он повторит судьбу Валерии. По его плану, если втянуть его во все это, он заберет то, что захочет. Стоит ему посулить трон, и он захочет его.

Тереза не знала, почему решила довериться Эльвире. Наверное потому, что рядом больше никого не было.

– Я не хочу ломать твою веру в нее, – извиняющимся тоном продолжила она. – Но я в тупике. Мне нужно привести ее сына, и только боги знают, чем все это обернется. Мое бездействие все усугубит, а неверное действие пустит все прахом. Я мыкаюсь от одного к другому в надежде, что кто-то с холодным разумом поможет мне. Но пока выходит так, что даже самый отчужденный человек оказывается слишком вовлеченным.

– Кто ее сын?

Стоит только обмолвиться, что Александр Розы никто иной как Гончий, Эльвира тут же станет вовлеченной.

– Нехороший человек, – уклончиво ответила Тереза.

– Ты же его не знаешь.

– Я знаю, где он рос и кем воспитывался.

Эльвира не могла не догадаться. Но то, что не было озвучено, как будто бы и не существовало.

Первый Миротворец надолго задумалась, отрешенно наблюдая за возней ребятни, что уже позабыли причину своих склок. Растерзанная книга сиротливо шелестела огрызками страниц. Эльвира дернула подбородком и прочистила горло, прежде чем заговорить.

– Приведи его, – заявила она. – Пусть выполнит свою задачу, а после убей его.

– Чего? – от удивления Тереза подавилась собственным дыханием.

Настолько радикально решать возникшую проблему она не думала. Эльвира лишь пожала плечами.

– Хочешь посадить на трон Гончего? – жестко продолжила Эльвира. – Не сомневайся ты в том, что этого нельзя допустить, ты бы не просила совета. Просто привела и передала бы из рук в руки. Но ты этого не сделала.

– Я не уверена, что это будет в моих силах, – протянула Тереза, вспоминая Заклинающего слова. – Убить его.

Она не знала, на что он способен, только догадывалась. И от одних только догадок мурашки по спине.

– Все не решится в один день. Он успеет к тебе привязаться и начать доверять. Потом труда не составит все закончить.

Тереза молча наблюдала, как на вершине кучи малы восседала Марин с торжеством победителя.

– Твоя просьба об этой девчонке, она связана со всем этим? – Тереза кивнула, понимая, что смысла уворачиваться нет. – Я не буду содействовать в том, что связано с Гончими. И в том, что связано с уличением княгини в чем-то темном. Я Миротворец, я ее правая рука и обязана защищать от всех и от всего. Чем меньше я знаю, тем честнее наши с тобой отношения. Но за девочкой я присмотрю.

– Спасибо, – тихо сказала Тереза.

– Но знай, если Гончий займет трон феникса, – Эльвира повернулась, наклонила голову, словно могла заглянуть Терезе в глаза, – виновата в этом будешь ты. И спрашивать я буду с тебя. Посмертно.

Эльвира ушла, оставив после себя примятую и покрытую инеем траву. Наступив на заиндевевшее место, Тереза с чувством растерла тонкий лед, растапливая его.

***

Дом и при свете закатного солнца оказался вполне обычным. Одноэтажный сруб, окна задернуты белыми шторами. Во дворе колодец, дровник, рукомойник. И не скажешь, что здесь живет первый Миротворец в отставке и бывший наследный принц Преддверия Бездны в одном лице.

Тереза постучала в дверь. Испытав при этом чувства смешанные, она захотела повторить этот жест.

– Из крайности в крайность. То не стучишься вовсе, то выносишь дверь.

– Тебе не угодишь, – фыркнула Тереза, переминаясь с ноги на ногу.

– Тебе нужно приглашение? – Рей вскинул брови. – Как много я о тебе не знаю.

– Ты ничего обо мне не знаешь, – процедила она, входя в дом.

Некоторым демонам действительно требовалось приглашение, чтобы переступить порог чужого дома. Терезе же просто не хватало смелости.

Как и следовало ожидать, убранство хижины аскетичное. Дом разделен на две половины – одна основная, с печью, столом, кухонными полками. Вторая за кирпичной перегородкой – спальня. Узкая койка с идеально заправленным одеялом. Тереза не могла не заметить разницы с тем, что увидела в их первую встречу. Тогда она также пробралась к нему в комнату, где стала свидетельницей крайней бытовой запущенности. Сейчас же Рей исправился. Все было предельно чисто, если не считать кружки с недопитым кофе на столе, да грязной пары сапог у порога.

Меч сиротливо висел на стене, подвешенный в ножнах на одном гвозде. Множество книг ровными стопками расставлены по полкам стеллажа. Ни одной бутылки рома или виски и совсем не было запаха сигарет, которые он так часто курил. С натягом дом можно было даже назвать уютным. Ровно до того момента, пока взгляд не натыкался на зеркало на дальней стене – с глубокой трещиной, покосившееся на бок. Тереза поймала свое отражение в нем и передернулась. По коже прошло неприятное ощущение, какое бывает, когда безалаберно хватаешь в руки предмет с темной аурой – любая ведьма знает, что касаться таких вещей себе дороже.

– Ты согласна? – без предисловий спросил Рей.

Пока Тереза осматривалась, он стоял, прислонившись спиной к двери. Должно быть, чтобы в случае отказа быстро открыть ее и выпроводить несговорчивую Гончую.

– Голова демона, – сказала Тереза, останавливаясь посреди комнаты, – и обещание, что не буду вмешиваться в ваши распри с Морой. Я не буду мешать, если ты вознамеришься ее убить. Но это ты будешь делать сам.

Чуть сощурившись, он сверлил ее взглядом. Что-то в его взгляде изменилось, но что, она не могла объяснить. Это были все те же человеческие глаза, все те же морщинки вокруг них.

Усмехнувшись, он опустил голову.

Сердце предательски сбилось с ритма. Даже во всем этом сумасшествии это глупое сердце находило время, чтобы горевать о прошлом. Спустя годы чувства никуда не уходили.

– Что именно тебе от меня надо? – не согласился, но и не отказался и исследовал грани своей выгоды.

Тереза всплеснула руками. «Мне просто нужен ты», – так и хотелось сказать, вместив в лаконичную фразу все свои мысли, чувства и желания. Но она сказала:

– Мне нужно найти костоеда, чтобы узнать как и почему умерла Валерия. И надо идти за Александром. При этом не выпускать из вида Мору. Все это единовременно и в короткие сроки.

Покачав головой, Рей кивнул.

– Моя помощь сроком в три месяца, – сказал он. – Под конец этого срока ты передаешь мне голову демона любым удобным тебе способом без личного присутствия. А после мы прощаемся навсегда, и ты исчезаешь из моей жизни.

Тереза застыла, словно ее сначала ударила молния, а затем мимо прошла Эльвира и обратила ее в ледяную статую. В его словах не было ничего, о чем бы она не думала и на что не была бы согласна. Разве что слова о прощании навсегда всего через три месяца резанули душу.

– Да, – выдавила она, – согласна.

– Отлично, – заключил он.

Тереза отвернулась и принялась разглядывать стены дома, пытаясь так избавиться от тяжести на сердце. Тяжесть не ушла и только усилилась после того, как сердце предательски скакнуло, сбившись с ритма. Терезе вдруг стало не по себе.

Позади нее опасность, за ее спиной враг, ей в затылок дохнула сама смерть.

Рука инстинктивно дернулась к поясу с кинжалами. Предостерегающе засвистел в ушах ветер, остужая пыл и взмокший лоб. Рей вопросительно вскинул брови, неподвижно подпирая стену спиной.

– Чем ты тут занимаешься? – с натужной непринужденностью спросила она, убирая руку с рукояти кинжала. – Колешь дрова, пасешь овец? Проводишь время за чтением книг у камина?

Невинные вопросы лишь все усугубили.

Рей задрал подбородок, с едва слышным свистом втянув воздух через нос. Выдавив улыбку, он оттолкнулся от стены и приблизился к ней.

Гончей стоило больших усилий остаться на месте. Она тут же укорила себя за излишнюю чувствительность, попыталась приструнить свою панику от внезапной близости любимого, но недоступного для нее человека, но все пошло прахом.

Причина не в пресловутых сердечных чувствах. Холод тяжелым покрывалом лег на плечи. Он сковал руки и ноги. У Терезы сбилось дыхание. Тонкий вой ветра раздался в ушах, согревающим потоком коснулся волос, а после стал уплотняться перед ней, формируя прозрачную стену. Защищая ее. Это отрезвило и ужаснуло. Рей пугал ее до потери пульса, и ее магия среагировала прежде, чем это осознала Тереза. И если сознание можно обмануть, найдя десятки земных доводов, то магию провести невозможно. Она защищала, а раз делала это, значит была явная опасность.

Рей остановился в полушаге. Тереза беспрепятственно разглядывала его, рука малодушно дернулась в попытке коснуться. Он был рядом, смотрел прямо на нее. Смотрел, но не видел, и взгляд его был полон притаившейся злобы.

Она не могла выносить, что он смотрит на нее так враждебно. Не могла признать, что боится его.

– Вернемся к делу, – холодно сказал Рей. – Уже пошел отсчет трех месяцев. Не теряй ни минуты.

– Сказал смертный человек, – выпалила она.

Рей некоторое время молча смотрел на Гончую. После негромко рассмеялся.

Тереза испытала облегчение и даже радость. Все то недолгое время, что они вели разговор, ее не покидало ощущение эмоциональных качель. Или качки в беспокойном море в момент, когда ты идешь на корабле до места своего заключения. Когда Рей был демоном, Терезе временами было трудно его понимать. С Реем-человеком стало чуть легче, все же люди в целом более понятные товарищи. Но то, что происходило сейчас, не вписывалась ни в одно определение – не то человек перед ней, не то демон.

– Как не получалось у тебя охранять моральное здоровье, так и не выходит до сих пор, – отсмеявшись, сказал он. – Будь на моем месте кто другой, ты бы загнала его в тоску такими словами.

Он не отходил, по-прежнему стоял в полушаге. Пользуясь своим преимуществом закрытого лица, Тереза скосила глаза вниз на его шею, где под платком скрывалась руническая татуировка, несущая собой проклятие. Из-под ткани чуть выбивались острые углы рун. Неопровержимое доказательство того, что перед ней не демон.

Рей неожиданно подался вперед, сокращая и без того минимальное расстояние и почти сталкиваясь с Терезой носами. Очень больших усилий стоило не отпрянуть. Выпестованные годами тренировок рефлексы дали в мозг посыл, что вот-вот окажется разбитым нос.

Она даже посмеялась про себя. И когда настал тот момент, что такая близость любимого человека ассоциируется с нападением?

С того момента, как рядом с ним она стала испытывать страх за себя.

– Ты никак на взводе, – протянул он.

– А ты от этого получаешь удовольствие, – Тереза сделала два широких шага назад, разрывая дистанцию.

– Так ты нашла Валерию? – поинтересовался Рей так, словно делал одолжение дать ей рассказать.

– Разумеется, – бесцветно ответила она.

– М, – он задумчиво склонил голову на бок. – И как давно она мертва?

– Ты и так знаешь, – буркнула Тереза, садясь за стол и решительно меняя тему. – Мне нужно имя твоего демона.

Хоть что-то хорошее в этих безумных днях – у нее будет имя. То самое заветное имя, на которое она потратит всю свою оставшуюся жизнь, если потребуется. И наконец-то во всем безумии можно будет поставить точку.

Какой была бы их жизнь, не появись тогда тот демон с кровожадными намерениями? Дафна Сарреван была бы жива, Майя Гош была бы жива, Рей остался бы собой, Мора, возможно, сменила бы гнев на милость. И ведь это еще не конец. Кто еще окажется принесен в жертву событиям многолетней давности?

– Ягморт алн Иллур, – произнес Рей с отчетливым акцентом, отличающим многих демонов.

Тереза затаила дыхание. Она неслышно повторила имя, боясь произнести вслух. Ей казалось, что несмотря на мнимую обычность звучания имени, все же эти буквенные сочетания прозвучат из ее уст как речь немого, едва выучившегося воспроизводить звуки.