Боги с Нибиру. После вчера… 1-й том из 3-х томов

– Пустошкина? Где это? Далеко?

– Ты не волнуйся. Рядом. Близко.

Гордиться будешь, что стал первым гомо, право контакта получивший с нами.

– Вы прилетели к нам – с другой планеты?

– Словами на вопрос твой не ответишь. Узнаешь обо всём, что тебе нужно знать – наивный глупый человечек, вскоре. Не боле.

Пока полётом наслаждайся по родным местам, просторам – априори [26].16

Когда ещё придётся осознать, как ты ничтожен, и твои поступки, взгляды – с умишком узкоруслым человечек.

– Не сметь меня так называть! – хотел резко ответить Влад, но передумал и не стал дерзить.

Не обращая на сарказм их и иронию. – Ведь могут не понять – летящие в машине сущности, как выяснилось – иноземные.

А что, если пенять придётся вскорости на это?

Кого ему винить при этом?

Они, быть может – безобидные, лишь гонора в них много, из-за того, что робкие в душе – убогие.

И люди – разные бывают, так, как и звери.

Автомобиль, на скорости большой – на бреющем полете нёс над дорогой незнакомой.

Чтобы в полёте не столкнуться с фурами, автобусами – встречными, взмыл вверх и, увеличив скорость. На высоте большой понёсся – как ракета.

Влад обречённо сник, подумав – крыша едет. Страх прорабатывал в себе и, понимал – не сможет повлиять на ситуацию. Отдал себя воле судьбы и отключился – в безысходности. «Упав» в прострацию.

Открыв глаза – Влад удивился, не зная – радоваться или нет, видя, что едут – в том же русском джипе.

Васильевич, как прежде – сзади, он – спереди сидит, с водителем машины рядом.

– Приснилось? Или я схожу с ума? – спросил невольно у себя.

Ответ найти не смог. Перемешалось в голове, вокруг – настолько, что объяснить не мог, не только это.

Он недовольно осмотрелся. – Природа местная – российская.

– Воришка выспался? – участливо спросил Васильевич у Влада. И помолчав, добавил – нехватка воздуха для молодого организма, сказалась видно.

Теперь будет – достаточно не только воздуха и воли. Коровник будешь строить, отъедаться. И без закрытого пространства.

Всё лучше, чем в полуподвальной камере с удобствами – с засовами, замками. Хоть и в элитном – карцере.

И Родина, когда-то позабудет твои огрехи молодости, коли сумеешь постараться – немало сделать для себя…, чтобы «наверх» подняться.

Влад на него смотрел пытливо, но не закончил фразу КГБист и, пояснения не дал к тому, что сказано. Он будто ждал момента.

Увидев ответвление дороги с просёлочного грейдера – налево, водителю сказал – сверни на узкую дорогу. Теперь – всё время прямо.

Остановились в живописном месте – возле воды, на берегу реки. От красоты увиденной, невольно обомлели. Вокруг звенела тишина. Ей, еле слышно – птицы подпевали трелями.

Кузнечиков, треск лёгкий – мелодичный, вплетаясь гармонично в унисон – оттенок неги придавая счастью – заботы о природе человека.

– Какая благодать! – Васильевич воскликнул, в машине сидя – восхищённо вдыхая аромат приятный – разнотравья и чистый воздух – с реки, лугов и поля.

Благие намерения, создать для мыслящих и исполнительных созданий – трон могут из великолепных созерцаний, чувств и мечтаний.

Как хорошо витать в мечтах над этими лугами, всё самое прекрасное в себя вбирать, что может дать природа в этом мироздании.

– Ведь мы не в состоянии создать прекрасное – подумал Влад, без созерцания, сознания божественного – ясного, естественного и неповторимого. Такого сочетания – нет больше в мироздании. Наверное.

Хотя в моём сознании – пока в иных вселенных, измерениях, жизнь не укладывалась до полёта в той долбанной машине – с существами.

Водитель вытащил полог широкий из багажника – брезентовый и, расстелив его, на нём – припасы съестные, рядками – стал укладывать, неимоверно – важно, бережно.

– Что может быть прекрасней завтрака на берегу реки – в никем не тронутой природе девственной – частице матери Земли? – высокопарно восхитился Александр Васильевич.

Он пригласил разуться Влада, вступить – торжественно на полог, чтобы отведать, что послал Господь, в лице коллеги – Настеньки, из их отдела (копыт и рог).

О поварихе Влад узнал недавно.

Когда Васильевич немного уставал, то звал её – полакомиться вкусненьким и, отдохнуть от разговоров – с сущностями. Так отдыхал.

Водитель – боров, отошёл к машине, ждал – позовут на завтрак?

– Наверное – следит, чтобы не сотворил, что-либо некрасивое, не убежал – к примеру, подумал Влад, присев на полог – после разрешения.

Смотрел – как ест Васильевич с огромным аппетитом домашний пирожок с яйцом, и улыбается – не давится. Влад также пирожок хотел такой, быстрее – к завтраку предложенному присоседиться, попробовать, удостовериться – не зря тот хвалит Настеньку. Сумеет ли и он – её продуктом восхититься?

– Нельзя, жаль – Настеньку попробовать! – вздохнув, подумал Влад и опустил глаза, боясь, что мысли КГБист читает. Вряд ли за них – простит его, коли на них поймает.

– Не зря тебя привёз я – Влад, сюда. Осмотримся, поездим вокруг хутора. В нём, по прогнозам – в скором времени должны произойти великие события.

– В которых буду – непосредственно участвовать?

– Конечно! – радуясь смекалке, ответил собеседнику Васильевич.

– Мы документы выправили и, отправили для постановки на учёт в Багаевский отдел ИТУ [27] 17по нашей области, как осужденного пять дней назад – год химии за хулиганство; статья 206-ая, часть 2-ая.

– Теперь мне предлагаете бакланом стать?

– Ну не терпилой же? Так благородней.

– Мне кажется, что Вы переборщили, к тому же – много.

– Поверь – нисколько. А коли кажется, тогда крестись.

Мечтать не вредно будет. Какой вопрос, такой ответ – на бисс. Овации не слышу.

Пришлось в ладоши хлопать Владу.

– И суд, наверно – был?

– Естественно. Поверишь?

Вот приговор и направление в Багаевский ИТУ Ростовской области.

Я дам тебе немного денег – рублей тринадцать. Особо не шикуй, так хватит до зарплаты. Тебя направят в хутор Резников – Пустошкин, там строят ферму «химики» – продолжил разъяснения, словно вопроса Влада не расслышал.

Немного поработаешь – долг отработаешь стране. Осваивайся, исправляй пятно – трудом и потом, судимость, заработанную глупостью, чтобы освободиться этим летом. Амнистия возможна. Я помогу советом.

Главное – стать своим у них – ты должен, и познакомиться с парнишкой, звать – я не знаю – как того. Поймёшь, как познакомишься с ним – сразу. Появитесь вы в хуторе – в одно и тоже время, как по заказу.

И он, как ты – был под землёй, но не как ты. – По приглашению хозяйки Тени. Я сам не знаю многого, но вижу – где концы сейчас. Подходит – наше время.

Значит, там нужно быть тебе – не пропустить события возможные.

Меня увидишь – не узнаешь. Случайно познакомимся. Но это, при необходимости. Возможно, обойдётся.

– Один вопрос висит всё время – на любопытной части языка. Хочу задать – если, конечно – можно.

– Бессмысленно. Нет выбора. И суд реальный над тобой прошёл. Исчезнуть невозможно. В розыск подать менты ведь могут, если сбежать решил. Засветишься, всё потеряешь. Из кандидатов в партию слетишь, если в райкоме вдруг прознают, что осуждённым стал, пока был в отпуске. Что будет, понимаешь.

Тут парень нужно делать всё, как надо. Полез сам в кашу. Брать не нужно было – хату. Дерзай теперь – на благо Родине и, биографию не порти больше – специалист домушник, альпинист – чердачник. Меньше, чем неудачник.

– Знать бы, за что?

– Не знаешь, что найдёшь, что потеряешь. А за квартиру срок мог больший схлопотать, так что спасибо должен мне сказать – за лёгкое последствие, при тяжком – обстоятельстве.

Кстати, знакомься со своим спасителем, возможно – пригодится. Он подозвал водителя – Адель Шарков. Это хороший твой знакомый, помог тебе – в отделе мест распределений наказаний, договорившись с Лютым, чтобы не в Волгодонск на комбинат отправили, а «отпустили» на хлеба привольные – хозяйство поднимать в Багаевском районе.

Спрашивать будут, как попал – на этакое место, – случайность эта неизвестна.

– А что я натворил? За что меня судили?

– Да ни за что. В России это часто. Сидел на лавочке возле двора по Грибоедовскому переулку, товарища спокойно ожидал. Вышел подвыпивший баклан и начал доставать – трусы, мол – стали пропадать. Ты отослал того поспать, а он – булыжник взяв, пошёл с ним на тебя.

Чтобы не допустить удар булыжником по голове, ты втёр ему меж глаз. Мужик был крепким, устоял на месте, хотя и выронил булыжник мести. Двинулся буром – снова на тебя. Ты приголубил вновь, и тот улёгся. Потом заяву накатал – фуфлыжник, на тебя. И за тобой пришли, с почётом. Как дорого гостя увели – с сопровождением. Ты не сопротивлялся. Затем – суд, приговор. Такая у тебя судьба.

– Так это самооборона?

– Превысил ты её – два раза бил. А это – нападение. Да и баклан – осведомитель участкового – алкашика Байбака, с которым разговор был у тебя однажды, на непривычных для него тонах.

– Ну и дела!

– Дела в суде, у прокурора, а у тебя корячилась впрямую зона и, срок реальный был.

Сидеть! Остыл! – команду дал, увидев, что Влад встрепенулся.

Ведь понимал судья, что сделал правильно в той обстановке, год химии лишь «дал» тебе. По той статье – нет меньше срока.

Не мог «впаять» тебе – он меньше, г-на от правды отделил в том деле столько; мент и следак тебя решили по статье прогнать по полной – на срок большой. Скажи судье – благодарю душевно.

Такую справку о побоях потерпевшего, в больничке МВД – на Ленина сварганили, что получить мог, минимум – лет пять.

– Ну и легенда? Сами думали или помог Вам, кто-то?

– Такое дело есть районе Пролетарском. Вашем.

– Живу я в Александровке.

– Я будто бы не знал. В квартире побывал – «случайно».

Это произошло, от Театральной площади – один квартал.

Всё! Разъяснять тебе – как, что и почему – устал. Это понятно?!

Закончились за разговорами – и пирожки и завтрак. Собрав полог – отправились в Богаевку. Остановившись за квартал от РОВД и отделения ИТУ. Васильевич – дорогу показав ему, напомнил – должен подойти к кому, сказать, что по звонку от Лютого.

Начальником Богаевского управления ИТУ был Перегудов, мент служака…, в…

Он прибыл вовремя, не опоздал. Васильевич прекрасно дело знал, и опоздания не допустил. Прибыл Влад – осужденный, своевременно.

– Смотри-ка, прибыл, как говорили мне – дисциплинирован, в назначенное время, то ли хвалил, то ли иронизировал начальник отделения ИТУ.

И вызвав Прибыткова – объяснил, что этот господин – Владимир Эдуардович Прибытков, теперь для Влада – царь и бог. Ты – позвоночный, весь свой срок – молиться должен на отрядного, чтобы на зону – не упёк.

– Время найдёт, приедет и проверит, но сам являться будешь – отмечаться, при обстоятельствах любых – к нему, когда прикажет. Срок отбывать отправишься – в Пустошкин. Ребята там – проверенные временем.

Тебе отрядный всё расскажет – какие неудобства. Зато не в зоне, не на крытке [28].18

Влад промолчал, не знал, как воспринять, тем названное имя – позвоночный.

Млекопитающие на планете – позвоночные.

Потом узнал значение – явился по звонку.

Пошёл с отрядным, «познакомиться» поближе, как к своему начальнику – при этой части жизни.

Прибытков показал на дверь, где на табличке надпись красовалось – отрядный лейтенант Владимир Эдуардович (фамилия понятная – не для тупых). Приятная.

Оформив документы: приказ, подписку о невыезде из хутора Пустошкин, с предупреждением – в неделю дважды разрешается убытие в районную станицу – отмечаться, при общежитии для «химиков», Влад с удовольствием огромным вышел из ИТУ, направился к Васильевичу.

Но тот не ждал. Возможно, лишний раз – не стал светиться, вдруг, кто заметит – «химик» не простой, приехал на машине КГБ – в ИТУ оформиться. Пришлось расспрашивать, как добираться до Пустошкина.

Сказали, – в этом нет проблем. Хутор Пустошкин, на юго-запад от Багаевки, примерно – тридцати километрах – недалеко.

Выйдя на выезд из станицы, остановив попутку, напросился до трассы подвезти. Водитель ехал в Арпачин, что было по пути – почти до места нужного.

Дорогу оба промолчали. Водитель озабочен чем-то был, А Влад, немало озадачен. Он в жизни «химиков» не видел. Как обернётся их знакомство? Они преступники. Он же в тюрьме ни разу не был.

Помня чему учил Васильевич, он представлял, как будут брать его «на понял».

Как отвечать придётся на вопросы, и отвечать по-фене. Можно и проколоться. А это – допустить нельзя. Знал – будет плохо.

Остановив у перекрёстка, водитель – указав дорогу, среди полей с томатами – бегущую вдоль редкой лесополосы, уехал в Арпачин. А Влад остался на дороге, с тревогой в сердце – замирающим от страха, в предчувствии событий – явно неприятных. Один, без помощи.

Вздохнув, отправился неспешно к хутору – дорогой пыльной. Благо – недалеко.

Солнце стояло высоко – в зените, палило – нестерпимо. Жара. Лучи жгли тело и глаза слепили, пекло – настолько, невозможно – смотреть вперёд, дышать проблемно. Казалось – специально жжёт, чтобы он сжарился в лучах его.

– Словно в аду, на сковородке, сравнил невольно Влад и призадумался над всем случившимся с ним под землёй, сравнив лучи – со струями огня из пасти Кербера.

Всё – будто сон, если не явь – последствий сна. Он много думал о произошедшем. Гипноз помог не усомниться – использовали гады… Хотя…, не лучше эти.

До хутора не далеко – от перекрёстка. Влад утруждать себя – излишним рвением, не стал. Спешить к тому, чего боится – глупо.

Морально – от проблем устав, раскидистое древо выбрав, прилёг под ним в тени – от обжигающих лучей светила спрятавшись, решив – на миг забыться.

Воздух дрожал, создав – нечёткой, сказочной и нереальной видимости – фон, многообразные картины фантастические, сюрреалистические и мистические. Подход ментальный их определял, как углублённое видение событий – частично, в возбуждённом осознании. Влад видел результат их, словно через фильтры – частично искажённые, но будто – явные, реальные.

Прикрыв глаза, представить попытался – встречу с реальной бандой уголовников. Васильевич советов дал немало, с рецептами по применению для чайников.

В фильмах по телевизору, в кино он видел зоны, хаты, шпонки, и отношения блатных – между собой. Но видеть – одно дело, другое – пробовать на шкуре собственной. Несладко. Легко обидеть могут, требуя, чего-то непотребного, заставить выполнять услуги – уборкой заниматься, готовить пищу и стирать, «играть» по беспределу в игры – не только ролевые, в нарды. И заставлять себя – скрывать от них обиды – не только глупые и, беспричинные. на зоне не приветствуют обиженных.

Он вспоминал все разговоры взрослых, с рассказами комичными и неприятными, усвоил – обычно новеньким, приёмку делают – при появлении, знакомстве. И от неё зависит отношения на зоне – в ближайшем будущем, и постоянно. – На химии, должно быть проще – подумал и, засомневался – одни и те же волки; им бы порвать дать – что, кого – от скуки, для прикола, для разборки.

Прикрыв глаза, Влад возвратился в детство. – Выпендриваясь перед мамой, крутого строил из себя, «ботал по фене». Она смотрела на него – растерянно, не зная, что ответить – несмышлёному. И усмехаясь, с сожалением рассказывала, что же такое есть – в натуре зона.

Почувствовав присутствие кого-то, встрепенулся. – Странно, подумал Влад, недавно я осматривался, и никого не видел. Не спал. Наверно – показалось, что-то?

С досадою открыл глаза и, приподнявшись, не видя никого, на землю лёг вновь – тёплую.

Лежать – желания не оказалось больше.

Вскоре увидел – неторопливо направлялась к нему машина. Остановилась – не доехав сотню метров. Бригада вышла из неё, без всякого энтузиазма – откинув борт. Взяв ящики – лениво разбрелись по полю, походкой ватной – молодёжь.

– Сбор помидор – дошло до Влада, на поле посмотрев – с томатами. Здесь столько «химиков»? Наверно, специально везде «сажали» молодёжь?

Но тут же догадался – студенты, а не «химики» – в колхозы загнанные помогать – работникам колхоза, бороться с урожаем – до упора.

Машину на жаре оставив, водитель спрятался – под деревом в тени, взяв покрывало – предусмотрительно. Его – процесс погрузки ничуть не волновал. Загрузят, и предупредят:

– Загружено. Поехали.

Когда машину загрузили, Влад подошёл, не торопясь – к водителю. Спросил, как можно вежливей – того:

– А далеко ли до Пустошкина?

– Да нет, отсюда видно. Я подвезу. На весовую, всё равно. Проеду мимо.

Студенты крикнули: – Пошла! Загружено.

Дорога оказалась ближе, чем думал Влад.

Через минуты три, остановив машину – где было нужно Владу, у строящего комплекса скота крупнорогатого, водитель объяснил – доходчиво.

– Направо – хутор Резников, налево – мимо комплекса – Пустошкин. И там и там – лишь одна улица. Здесь не заблудишься.

Влад вылез и направился к строительству.

Сердце сжималось от волнения.

Влад, оробев, шёл еле-еле – медленно, не торопился встретиться с «друзьями» новыми – преступными, из мира – ему неизвестного.

Глава 8. Начало

Перемешались в голове советы – Васильевичем данные для первой встречи, с отпетыми преступниками – «химиками».

Предупредив о промахах недопустимых и правилах неукоснительных – не только при прописке, а и в дальнейшей жизни – советовал держать ухо востро, язык не распускать – как помело, жить без эксцессов – ровно. Васильевич прекрасно понимал – мальчишке будет трудно.

– Не зря тебя учили ориентации – мгновенной, в условиях различных – тебе необходимой.

Он рассказал об иерархии на зоне среди всех заключённых, подразделённых на:

– воров – опасных уголовников и

– мужиков – работающих за других, себя – план зоны выполняющих за всех срок отбывающих;

– обслугу – чушков и

– козлов – с администрацией якшающихся;

– и пидаров – (до 10% педерастов в лагерях) – отбросов общества; общаться с ними западло, кроме, как трахать и давать с… или зашкваришься.

Роли в тюремном мире:

– пахан, главвор, смотрящий, главный зек в тюрьме, на зоне; избран на полный срок – на сходне;

в каждом отряде свой пахан – смотрящий; и есть главвор всей зоны (и так везде – на чёрных зонах);

у главвора помощники: бойцы – боевики; и угловые – авторитетные воры, спят на почетных нижних койках – по углам;

– главшнырь – завхоз;

– бугры – иначе бригадиры; жена – обслуга главвора, им лично – пидар выбранный. Того «трогать» нельзя, вещь главвора- единоличная;

– придурки – выборные должности у козлов – в администрации работники официальные.

Васильевич предупредил, что допускать нельзя – в рабовладельца превращаться. Может предложено – хозяйкой стать (рабом) или владельцем той хозяйки. Двояко можно опуститься.

Держаться должен – независимо, бесстрашно.

Вот главные ошибки:

– страх верх возьмет, ему поддашься – нечленораздельно станешь бормотать или почувствуешь, что на коне – способствовать успеху будешь – не оценив наезда дозу, прокол пропустишь… При лучшем случае – побьют, но может быть гораздо хуже.

Могут за это опустить, переборщишь если – даже немного.

– Ничем, ни с кем там не меняйся (продуктами и шмотками…) и не проси, в долг не бери.

Не вздумай никогда оправдываться, как можно меньше говори и на вопросы отвечай – желающим прощупать;

– при разговорах – задавай вопросы «неудобные», всегда на них ответа требуй.

– Не выполняй просьб никаких и…, главное – будь вежливым, спокойным, сам не входи в тона «высокие» – не нарывайся, не груби.

– Не ввязывайся не в свои разборки, если общак тебя не просит.

– Не вздумай никого послать. Простая фраза «Да пошел ты…", тебя ударить даст права и, опустить, убить – возможно. Воспринимается буквально – пошел ты на х…, значит – долбишься, поэтому и должен быть отдолбан, определен без промедлений – в пидары, становишься опущенным (обиженным).

По Кодексу понятия (на зоне – чести) – обязан на обиду отвечать, на оскорбление – честь защищать свою. Если пославшего – ты не ударишь, то этим сам признаешь – себя опущенным и, неминуемо «отправлен» будешь в чмошники; общение с такими – в падлу пацану. Это относится и к фразам: «Пошел в п…у», пидар, " …, мать твою» во всевозможных вариантах темы.

Невинных междометий «бл@дь», ядрёна мать, здесь не бывает, единственное слово обыграть – возможно, и будешь сам не рад – последствиям, особенно – если в ножах ты с кем-то и, слово каждое твоё – им «ловится» для унижения тебя. Не создавай себе проблемы – не загоняй в «обиженник» себя.

Сила, там мало стоит – главнее внутренняя, страх, отсутствие его.

Помни о табу – западло.

Ты должен знать, зеку нельзя:

– у пидара брать вещи и посуду (у пидаров тарелки – с дыркой на краю), вещи помеченные красной краской; сидеть с ним за столом, общаться;

– иметь вещь цвета педерастов (красную);

– есть колбасу (похожая на член);

– ложку упавшую – поднимать;

– на зоне, что-то строить, ремонтировать;

– бить; отнимать у осуждённых – вещи, табак, продукты; и беспределом заниматься (карается создавший беспредел – ответным беспределом, сразу);

– спасибо – говорить нельзя (благодарю);

– вместо садись – присаживайся.

Вопросы и претензии должны разведены всегда – лишь только по понятиям; ведь за любой косяк, (базар невинный) – держать ответ придётся перед обществом.

Контроль на чёрных зонах – осуществляется блаткомитетом (не сучьих, красных [29]19 отрядными, хозяином).

На зоне должен отвечать за утверждения – людям заняться нечем, любой базар – концерт; базарные – артисты. Сидельцы – зрители.

Коль не уверен в чём-то – где, как стоит аккумулятор в авто или бак, то лучше промолчи, что ценится и в вольной жизни.

Хозяин всех желает одинаково одеть. За редким исключением – блаткомитет сильней; различиям в одежде – много лет: чёрная форма – у воров; синяя – мужиков; у пидаров же – серая. Всё это, если попадёшь на зону – помнить нужно. На химии – своя одежда. То, что имеешь, то и можно (за исключением – красного цвета).

Различия помнить полезно, как и наколок назначение… О них немного…

Татуировки зеков – знак отличия. Выборы символов – традиция. Тату для зэков – метрика.

За неположенный тату наказывают строго – до опущения.

Перечисление:

– церковь – отсиженный тюремный срок; число колоколов – количество в тюрьме (на зоне) – лет;

– кот в сапогах – статья за воровство;

– пронзённое кинжалом сердце – статья за хулиганство;

– джин из бутылки – статья за наркоманство;

– СЛОН – смерть легавым от ножа;

– Ленин и тигр – советскую власть ненавижу;

– четырехугольные большие звёзды на плечах – клянусь, погоны не надену, а на коленях – не встану на колени.

Наколки главвора – крест, звёзды, купола.

Наколки пидаров: – над бровью, над губою родинка, и на груди петух. На ягодицах – кочегар и топка.

Память у Влада – неплохой была, но и она – всего запомнить не могла.

Боялся на нюансах проколоться. – Без практики не вспомнит своевременно – о чём-то значащем, и всё – поехало-поплыло, без выхода из Ада.

Для них нюансы – явь их жизни – по понятиям, опыт общения тюремного – сидит в крови, а для него понятия и феня – романтика из зоны – чуждая, издали.

Разные меры восприятия понятий – могут внезапно подвести, когда возникнут обстоятельства для применения понятий – не значащих особо в жизни.

Пытаясь помнить феню, с трудом – с волнением справляясь, нетвёрдым шагом Влад направился к торцу строительства. – В коровник без ворот.

Не видел никаких движений. Продолжил поиск – неуверенно

– Возможно, полдник начался? Или покушав, люди отдыхают – подумал Влад, во тьме сомнений, с потерей мыслей и надежд определений.

Хотелось убежать отсюда, но взявши себя в руки, искал каморку, где живут преступники.

Заметив свет в щели двери пристройки, направился к ней – осторожно, мандраж в груди и дрожь в ногах, почувствовав подспудно. Во рту всё пересохло – от волнения и представления, что ждёт его за дверью… Такого – в жизни его не было.

– Остановись! Не нужно! Не входи! – предупредило Я второе. Ты знаешь ведь, примерно, что за дверью. Зачем рискуешь так – бездумно?

Ведь подставляешь этим и меня. Бежать отсюда нужно – нам быстрее! Или придёт беда. Стой! Не ходи! Или беда…

– Здесь, кто-то есть? – спросил Влад, постучав – в дверь деревянную.

Немного подождав, вновь постучал, и лишь затем попробовал – дверь приоткрыть.

Скрипя, она поддалась. Как оказалось – незамкнутая.