Астарта. Познание. Книга 2

– Точно! Нужно опередить его и подсунуть им нужную информацию! – воскликнула я. – Скажи, что ждешь, когда мы соберем все наши мячи, а потом нас ликвидируешь. Наши мячи могут быть полезны, учитывая, как сложно их забить в ворота.

Скала подвергалась серьезному обстрелу, и Богдан с болью простонал:

– Ребята, я быстро теряю прочность, надо ослабить врага! Мана уходит на глазах, Дохляк только что отдал мне последние запасы.

– На нас наступают две армии сразу… Это конец, – дрожащим голосом произнес Дохляк.

Клавдия металась возле Костика, отчаянно зажимая его рану, а Алина плакала, целуя его лицо. Она осознавала, что, если он умрет, его окажется у Генерала. Дима и Вера, прижавшись друг к другу, дрожали от страха. Их прежняя храбрость исчезла, и по щекам текли слезы. Вокруг стояли рыдания и хаос, но нужно было что-то срочно предпринять.

– Монти, что с сообщением? – спросила я, стараясь сохранять спокойствие.

– Отходят, поверили, – коротко ответил Монти.

– Отлично. Сейчас я активирую щит купола. Богдан, когда уберешь скалу, сразу присоединяйся к нам под защиту. Затем я выпущу воронов, чтобы ослепить противника и лишить их обзора. По моей команде все бегите вперед и укрывайтесь за холмом! – давая указания, я бросила строгий взгляд на Дохляка.

– Дохляк, займись Эрданом и Костиком! Хватит трястись! Ты врач и наш саппорт, действуй! Бастет, я отправила тебе особое задание в чат – выполняй! – скомандовала я, активируя купол.

Богдан быстро убрал «скалу» и снова превратился в себя. Я выпустила воронов в бой, которые мгновенно поднялись в воздух, и подала сигнал к бегству. Осталась только я, рядом с Бастет, чтобы прикрывать остальных.

– Где ты, Джованни? – я судорожно искала глазами волка, но нигде его не видела.

– Вот он! – крикнула Бастет, указывая куда-то вперед.

Я повернула голову и увидела груду мертвых тел. Среди них было около десятка растерзанных бойцов, а сверху лежал большой гепард. Под ним, в самом низу, я заметила бездыханное тело человека. Он был весь покрыт татуировками, символы которых показались мне знакомыми. Их я видела у Алины. Она рассказывала, что татуировки каждого оборотня связаны с определенной тематикой: традиционные этнические мотивы, отражающие аспекты жизни и культуры их народа. Это был Джованни.

– Нет… Нет, нет, нет! Только не это! – закричала я, чувствуя, как мир рушится.

Я выбежала из-под купола и бросилась к нему, совершенно забыв о страхе. Над моей головой засвистели пули и стрелы, одна из них прошла совсем рядом с плечом. Я упала на землю, закрывая голову руками, не в силах двигаться дальше.

Бастет подползла ко мне и спокойным, ободряющим тоном доложила:

– Я взломала чат команды Юг и отдала приказ от имени их главного: прекратить бой и найти бойцов Генерала, как ты просила. Сейчас они начнут отступать. Держись! Там много бойцов, все лежат дальше. Вороны сделали свое дело.

Мое состояние было похоже на оцепенение: боль в сердце не давала мне нормально мыслить, глаза налились кровью. Я чувствовала, как дрожат мои руки.

– Держись, дыши ровно! Баланс, удерживай и сохраняй его в себе! – шепнула мне Бастет на ухо. Ее голос прозвучал мягко, но властно. Она явно знала обо мне больше, чем казалось.

Я начала успокаиваться, следуя ее совету. Стараясь сосредоточиться на дыхании, я почувствовала, как тело постепенно расслабляется. Жжение в груди утихло, и мир вокруг будто стал тише. Огонь противника, казалось, стихал.

Я резко поднялась, стряхнув с себя оцепенение, и побежала к Джованни. Его тело застыло под грудой тел. Сердце заколотилось быстрее, когда я, трясущимися руками, начала разгребать завалы. Наконец, я добралась до него, проверила пульс…

Тишина.

Я упала рядом с ним на колени, чувствуя, как горячие слезы катятся по моим щекам.

Из-за холма появились Клавдия, Богдан и Дохляк. С ними шли Эрдан с перевязанной рукой, Алина, поддерживающая Костика, и Монти с детьми. Все они выглядели измотанными, но живыми.

– Где папа? – закричал Костик, вырываясь из рук Алины. Его крик пронзил меня насквозь.

Я сидела рядом с телом Джованни, стараясь прикрыть его от взгляда мальчика.

«Как сказать ему правду?» – думала я, чувствуя, как сердце вновь сжимается от боли.

– Папа! – снова позвал Костик, голос его дрожал, но в нем еще жила надежда.

Я отвернулась, чтобы мальчик не увидел моих слез, но он уже заметил отца и подбежал ближе. Он остановился рядом, глядя на нас с ожиданием, будто все еще надеялся, что отец сейчас встанет, улыбнется и обнимет его.

– У папы двенадцать жизней, он скоро возродится, – вдруг сказала Алина, нарушая напряженную тишину. Ее голос звучал тихо, словно она сама пыталась в это поверить. Затем она посмотрела на меня, и я едва заметно помотала головой.

Алина застыла. В ее глазах появилась пустота, а затем боль, которая, казалось, разорвала ее изнутри. Слезы молча покатились по ее щекам. Она сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

– Папа всегда будет в твоем сердце, он с нами, – сказала она, глядя на Костика. Ее голос был холодным, отрешенным, как будто она пыталась защитить себя от реальности.

Костик поднял на нее взгляд, в его глазах засветилась радость. Он кивнул:

– Я знаю. Я жду его, – сказал он, будто только что получил подтверждение своим надеждам. Затем он обернулся к остальным, и, увидев растерянность и скорбь на наших лицах, его улыбка угасла.

Мальчик вновь повернулся к отцу. Он медленно опустился на колени рядом с ним, его маленькие руки осторожно коснулись плеча:

– Папа, просыпайся… Ну все, хватит лежать. Просыпайся, – дрожащим голосом прошептал он.

Ответа не было.

– Нет, нет! – закричал он, и его голос разорвал тишину. – Он обещал всегда быть со мной! Он обещал!

Костик упал на тело отца, всем телом прижимаясь к нему, громко рыдая. Его плечи тряслись, а крик, полный боли и отчаяния, эхом разносился по лесу.

Мы все стояли, будто парализованные, не в силах пошевелиться. Никто не мог сдержать эмоций, глядя на эту сцену.

Алина медленно подошла ближе, ее шаги казались едва слышными. Ее лицо было бледным, почти безжизненным, но в глазах бушевала буря. Когда она оказалась рядом, мы молча отступили, давая ей пройти.

Она опустилась на колени рядом с сыном, осторожно положила руку ему на плечо. Несколько мгновений она смотрела на тело Джованни, но сказать что-либо не могла. Ее губы шевелились, словно в безмолвной молитве.

Костик, почувствовав ее прикосновение, обернулся и, не говоря ни слова, обнял мать, продолжая рыдать. Она притянула его к себе, крепко обняла, будто этим могла защитить его от боли.

– Слишком рано, слишком быстро, слишком неожиданно… Мы будем скучать по тебе. Ты был удивительным человеком с великой и светлой душой. Ты обязательно найдешь счастье, которого здесь, на Лураписе, невозможно достичь. Да прибудет с тобой сила, муж мой, – прошептала Алина, нежно провела рукой по голове Джованни.

Вдруг взгляд Бастет застыл, а на ее лице появилась тревога.

– Алтарь! Я чувствую его приближение. Он пришел вершить правосудие, – проговорила она сдержанным, но напряженным голосом.

Алина, подняв на руки плачущего сына, поспешно отошла на безопасное расстояние. Мы все, следуя ее примеру, сделали несколько шагов назад, не отрывая взгляда от происходящего.

Внезапно на месте, где лежало тело Джованни, поднялась буря. Небо озарилось ослепительным светом, и несколько молний пронзили его бездыханную плоть. Тело, словно марионетка, поднялось в воздух и зависло на несколько метров над землей. Ветер, становясь все сильнее, закружился вокруг нас, грозя сбить с ног. Затем он сконцентрировался в центре, превращаясь в устрашающий смерч, внутри которого замерло тело Джованни.

Из самой глубины вихря вырвался ослепительный свет – яркий и горячий, словно маленькое солнце. Лучи осветили мертвеца, пронзая его плоть с гулом, подобным раскатам грома. Затем сверкнула последняя, самая яркая молния – она ударила прямо в сердце смерча. Постепенно буря начала стихать. Вихрь рассеялся, оставив после себя тишину и спокойствие.

Из прозрачного воздуха появилось небольшое облако, мягко подхватившее тело Джованни и медленно опустившее его на землю. Все замерло.

Алтарь – дух Лураписа, хранитель и судья, по легендам являлся для свершения правосудия над теми, кто нарушил законы планеты или причинил страдания ее жителям. Его грозное проявление, воплощенное в буре и молниях, наполнило нас благоговейным страхом. Мы стояли, не в силах пошевелиться, ожидая развязки.

Джованни лежал на земле неподвижно. Но вдруг он открыл глаза, резко вдохнул и тяжело выдохнул.

– Жив! – воскликнула Клавдия, не сдерживая слез.

Костик бросился к отцу, обхватив его руками.

– Папа! Папа! – кричал он сквозь слезы.

Джованни, все еще потрясенный, осматривал нас с удивлением и страхом. Он не мог поверить, что Алтарь действительно даровал ему прощение. Крепко прижимая Костика к себе и заметив растерянный взгляд Алины, он вдруг громко, с трудом сдерживая слезы, воскликнул:

– Я с вами! Я с вами!

Отец Костика опустил голову, еще крепче прижав сына к груди. Он закрыл глаза свободной рукой, но слезы, вызванные нахлынувшими чувствами, потекли из его глаз, словно долгожданный дождь в засушливый день.

Я подняла взгляд и над головой Джованни увидела полностью заполненный профиль. Облегченно выдохнула. Испытание, выпавшее на его долю, наконец подошло к концу. Боги в своей безграничной милости подарили ему жизнь. Значит, он справился? Он прошел все и вернул себе бессмертие?

Глава 6. «Вместе мы можем совершить то, чего не в силах сделать в одиночку; единение умов и рук, сосредоточение их сил может стать почти всемогущим» (Даниел Уэбстер)

Прохладный вечерний воздух, наполненный ароматом сосновой смолы и дымом от костра, окутывал нас, словно мягкий, согревающий плед. Шла пятая ночь в Большой игре.

Место для ночлега было выбрано тщательно, изучено до мельчайших деталей. Ловушки и сигнализация, расставленные по всему периметру, вселяли в нас чувство защищенности – и все это благодаря Джованни. Его профессия, «Электромонтажник» с расширенными возможностями, позволяла ему мастерски создавать сложные системы сигнализации, что было для нас настоящей находкой.

Мы сидели у костра, наблюдая за пляшущими языками пламени, и вспоминали прошедшие события. Каждый из нас делился своими историями, чтобы ввести Джованни в курс дела. А потом разговор плавно перетек в более легкие темы. Оказалось, что Джованни – интересный и многогранный человек, с которым можно было говорить часами.

– Алтарь вовремя решил твою судьбу, – заметила я, усмехнувшись.

Передо мной высветилась надпись:

«Джованни / Оборотень / Стрелок-следопыт / Электромонтажник / уровень 115».

Джованни улыбнулся и крепче обнял сына, посмотрев на меня искренним и благодарным взглядом. Его густые черные волосы, длинная челка, серые глаза и легкая щетина на лице выдавали в нем человека, который многое пережил. Его тело, как и у Алины, было покрыто татуировками, каждая из которых, казалось, скрывала свою историю.

– Я был неправ, когда рисковал своей семьей в прошлом, – начал он с заметной горечью в голосе. – За это я расплатился сполна, бродя по лесам в шкуре волка, которую невозможно было снять. Не видеть, как растет твой сын, – это самое тяжелое испытание, которое можно получить за свою беспечность. Разлука была болезненным уроком. Она дала мне понять, что действительно важно в жизни, без кого я не смогу существовать. – Он посмотрел на Алину и Костика, его взгляд стал мягче, наполненный любовью и раскаянием.

– Ты нам лучше скажи вот что, как ты забрел в Туманный лес и почему решил оттуда не выходить? – внезапно нарушил тишину Дохляк, наклоняясь ближе к огню.

– Я знал, что в этом лесу буду в безопасности, – ответил Джованни после небольшой паузы. – Из-за его проклятия там не живет никто из местных жителей. Еды было достаточно, чтобы выжить. Единственное, чего я не учел, – это кентавр, который любил полакомиться волчатиной. И еще западнее, – он задумался, нахмурив брови, – живет какой-то черный тигр. Пару раз я на него натыкался. Я не знал и не понимал, как все исправить, как вернуть все на круги своя. Просто жил в лесу, пока не растерял свои жизни. И когда встретил вас, у меня осталась последняя, – Джованни вздохнул, словно вспоминая те долгие годы одиночества.

После этих слов он крепко обнял Алину и маленького Костика, словно пытаясь наверстать все упущенное время. А затем с задумчивым, но полным любви взглядом посмотрел на нас. В его серых глазах читалась смесь нежности, благодарности и легкой грусти, свойственной людям, которые осознали хрупкость и ценность жизни.

Алина, словно цветок, распустившийся под ласковым солнцем, улыбнулась. Ее взгляд был наполнен нежностью и любовью, когда она обратилась к мужу:

– Ты в моем сердце, мыслях, желаниях и снах. Не могу ни о чем другом думать, только о твоих глазах, улыбке, голосе… Безумно люблю тебя!

Ее слова звучали как прекрасная мелодия, полная страсти и искренности, согревая все вокруг, словно теплое пламя костра. Джованни ответил ей таким взглядом, в котором читалась вся глубина его чувств, но промолчал, будто боялся, что слова могут разрушить эту хрупкую, волшебную атмосферу.

Алина, заметив, как Костик, уставший после долгого дня, начал зевать, лукаво улыбнулась и, словно мягко поправляя его, добавила:

– Костик, тебе пора спать. Сегодня в палатке с детками и няней, а потом будешь спать с нами.

Она подмигнула Джованни, как бы говоря: «Не волнуйся, любимый, скоро мы будем вдвоем», и встала, чтобы проводить сына. Джованни без слов поднялся, обняв жену за плечи, и они вместе направились к палаткам.

Мы с Клавдией, невольно погруженные в атмосферу этой теплой, искренней любви, последовали за ними. Вера и Дима, охваченные детской беспечностью, уже убежали вперед, соревнуясь, кто первым добежит до палатки. Их звонкий смех раздавался в ночной тишине, добавляя уюта и жизни этому вечеру.

Когда дети и их любимая няня были уложены спать, мы с Алиной и Джованни вернулись к костру. Ночное небо раскинулось над нами, усеянное яркими звездами, а далекий шепот леса подчеркивал спокойствие этого момента. Мы трое, наконец, могли насладиться тишиной и возможностью поговорить откровенно.

Джованни, будто сбросив невидимый груз, заговорил. Его голос был спокоен и глубок:

– Разлука научила меня многому. Я понял, как сильно семья может быть значима, как много она значит для любого человека. Раньше я этого не осознавал… Или не хотел осознавать. Только потеряв все, я понял, что семья – это то, ради чего стоит жить.

Его слова звучали просто, но в них чувствовалась такая искренность и сила, что они отозвались в каждом из нас. Мы слушали его, сидя у костра, пока языки пламени освещали наши лица, и казалось, что в этот момент весь мир замер, чтобы дать нам возможность услышать сердце человека, который наконец нашел свой путь.

– Я многое увидел и понял, находясь рядом с вами. Дина, мы с моей женой хотим присоединиться к твоей команде, – начал Джованни, его голос звучал уверенно, но в глазах читалась некоторая неуверенность. – Хочу убрать клеймо монстров с нашей семьи. Не хочу больше служить таким типам, как Генерал. Но из-за нашей расы и наших возможностей работу нам предлагают только отморозки. Убить, захватить, съесть – это все, что нас ждет после игры. Я не хочу быть изгоем. Я хочу видеть, как растет мой сын, хочу дать ему нормальную жизнь, – его голос дрогнул, но он быстро взял себя в руки.

Я внимательно посмотрела на него и ответила с улыбкой:

– Я только за. Вы с Алиной не только отличные люди, но и ценные игроки для команды.

В этот момент из темноты леса вышли Монти и Эрдан. Они оживленно спорили, и, судя по их лицам, разговор был весьма напряженным. Подойдя к костру, они разместились рядом и продолжили обсуждение, будто нас не замечая.

– Основные защитники располагаются у ворот, помогая вратарям и мешая сопернику забить. Это непросто, когда на тебя постоянно идут атаки. У ворот нас ждут 36 бойцов и еще 10 скрытых, – серьезно резюмировал Монти, глядя в огонь.

– Но у нас все равно есть шанс забить, если план сработает, – возразил Эрдан. – Это может принести хорошие деньги. Значит, кто-то отвлекает их на себя, а мы с тобой пробиваемся к воротам и забрасываем мячи.

Монти усмехнулся, качая головой.

– Эти защитники не из простых. Один неверный шаг – они могут превратить тебя в курицу. И тогда будешь бегать по полю, кудахтая, пока они не решат тебя съесть.

Эрдан хмыкнул, но видно было, что его это слегка напрягло.

– А как тогда забить гол? – вмешался Дохляк, подходя к костру.

– Думаю, нужно создать две команды: одна сосредоточится на защитниках, а другая – на остальных, – предложила я, стараясь внести ясность.

– Точно. И важно запутать противника, чтобы они не знали, у кого мячи, – быстро согласился Эрдан, словно эта идея уже созрела у него в голове.

– Будем импровизировать? – уточнила я, слегка приподняв бровь.

– Да, – коротко ответил он.

Мы еще долго обсуждали различные стратегии: кто займется отвлечением, как лучше распределить силы, какие маневры использовать. Жар костра согревал нас, но усталость постепенно брала свое. Один за другим участники начинали зевать, и вскоре все разошлись по своим палаткам.

Я несколько мгновений смотрела на огонь, раздумывая, как лучше поступить. Наконец, немного поколебавшись, я встала и подошла к Эрдану, который уже укладывался в своей палатке.

– Эрдан, могу я переночевать у тебя? – спросила я мягко. – Я свою палатку отдала Алине и Джованни.

Он посмотрел на меня с удивлением и, кажется, задумался, что заставило меня еще больше покраснеть. Я почувствовала, как жар заливает мои щеки, и уже собиралась извиниться и уйти искать другое место, но вдруг он схватил меня за руку. Его движение было неожиданным, но мягким, и прежде чем я успела что-либо сказать, он притянул меня к себе, обхватив за талию.

– Шучу! Конечно, иди ко мне, лапуля, – сказал он с игривой загадкой в голосе, и я не смогла сдержать улыбку, хоть и попыталась сделать вид, что его слова не задели меня.

Солнце уже поднималось над горизонтом, когда мы, полные решимости, отправились к воротам команды Юг. Дорога была неблизкой, но мы шли сосредоточенно, держа в голове план и стараясь не тратить времени попусту. Каждый шаг приближал нас к цели, и даже усталость казалась не такой уж заметной.

К полудню мы добрались до места и укрылись за небольшим холмом. Оказавшись примерно в пятнадцати метрах от границы поля противника, мы остановились и начали наблюдение. С нашего укрытия открывался отличный вид на просторную лужайку, которая простиралась перед массивными воротами. Восьмерка вратарей неспешно патрулировала перед входом, двигаясь размеренно и спокойно. Остальные, как мы предположили, затаились где-то неподалеку, выжидая, чтобы нанести неожиданный удар.

Вдоль всего периметра поля тянулся ров, напоминающий глубокий шрам на земле. Его глубина составляла около метра, но он четко обозначал границу, за которой начиналась территория противника. Этот барьер был предупреждением: дальше нас ждала битва.

Однако у нас было несколько козырей, которые делали нас увереннее.

Первый – возможность возрождения. Даже если кто-то из нас потерпит поражение, мы могли сразу вернуться в бой, сохранив общую численность команды. Это давало нам преимущество, хотя и не снимало риска.

Второй, и, пожалуй, наиболее важный козырь, – моя профессия. Радист. Мои способности открывали перед нами уникальные возможности. Я могла создавать общий чат, который работал как в голосовом режиме, так и в режиме тихого общения. Мы могли обмениваться мыслями телепатически, что было особенно удобно в условиях, где любое слово могло выдать нашу позицию. Кроме того, у нас была возможность переписываться – короткие сообщения, которые мгновенно доходили до адресата.

Проще говоря, это выглядело так, будто у каждого из нас в голове была современная, инновационная рация с дальностью действия в несколько миллиардов километров. Я могла пригласить в этот чат человека с другого конца планеты, и он слышал бы нас так же четко, как если бы стоял рядом.

И наконец, третье наше преимущество заключалось в том, что мы были сплоченной командой. Каждый из нас знал, что его прикроют, что он не останется один в трудный момент. Это было нашей главной силой – сила доверия и взаимной поддержки.

Мы замерли за укрытием, сосредоточенно наблюдая за вратарями. Впереди нас ждала сложная задача, но мы были готовы рискнуть.

– Обзор! – скомандовала я, активируя общий чат.

В ту же секунду Эрдан превратился в орла, его крылья распахнулись с хлопком, и он взмыл в небо. Несколько мгновений спустя он уже кружил над воротами противника, внимательно осматривая территорию.

– Вижу, один из вратарей стоит на краю и курит что-то. Другой – в трех метрах от него. Здесь рядом елка, устроюсь на ней, – сообщил он, приземляясь на ветку дерева.

– Я подключаюсь к тебе. Сфокусируйся на крайнем вратаре и удерживай взгляд, пока не скажу "стоп", – отозвалась Бастет.

Ее особый навык, «Зеница», позволял подключаться к человеку и видеть все его глазами. Кроме того, она могла записывать видео и делать фотографии. Хотя Бастет была хакером и могла бы провернуть это скрытно, без согласия, наш план был четко согласован, и каждая деталь была продумана заранее.

– Стоп! – скомандовала она через несколько секунд.

В чат тут же загрузилась фотография вратаря. Мы взглянули на изображение – это был мужчина с хищным взглядом, который, казалось, всегда находился в режиме повышенной готовности.

– Я активирую «Прозрачность», – сообщила Алина, ее голос звучал спокойно и сосредоточенно.

Она начала двигаться в сторону ворот, скрываясь за деревьями. Одновременно Дохляк и Богдан взяли мячи и направились вдоль рва, удаляясь от нас примерно на двадцать метров.

– По сигналу, ребята, – подала я команду.

Они синхронно перепрыгнули ров и бросились к воротам, не скрываясь. Их задача была отвлечь внимание противника, и они делали это мастерски.

Монти, оставшись позади, отошел на тридцать метров, выждал несколько секунд и последовал за ними, прикрывая их со спины.

Я выпустила шершней – своих механических разведчиков, – и приказала им держать периметр в поле зрения, зависнув над полем.

На этом этапе наша цель была проста: выяснить, где находятся защитники ворот, чтобы они проявили себя. Забить гол пока не входило в план. Мы должны были собрать максимум информации и вернуться. Но, как это часто бывает, все пошло не так, как мы ожидали.

– Вратари заметили ребят. Похоже, обсуждают что-то и готовятся к атаке, – доложил Эрдан, наблюдая за происходящим сверху.

– На нас движутся трое защитников. Вы зафиксировали их выход из укрытия? – спросил Богдан, его голос звучал напряженно.

– Да, дроны передали мне картинку. Я отмечаю позиции защитников на карте, – ответила я, быстро занося данные в виртуальную общую карту.

Ребята продолжали отвлекать внимание противника, смело маневрируя по полю. В это время Алина медленно продвигалась к воротам, ее фигура практически сливалась с окружением благодаря навыку «Прозрачности».

Здесь важно было понимать разницу между «невидимостью» и «прозрачностью». Если в первом случае объект полностью исчезает из поля зрения, то во втором его все же можно заметить при внимательном взгляде. Пространство вокруг Алины слегка искажалось, выдавая ее присутствие. Ее навык «Хамелеона» позволял сливаться с окружением, подстраиваясь под его цвета и текстуры. Но при движении ее фигура могла кратковременно проявляться, создавая эффект легкой ряби.

Каждый ее шаг требовал максимального сосредоточения. Она двигалась медленно, методично, почти сливаясь с окружающей средой. Любая ошибка могла стоить нам всего плана, но ее мастерство внушало уверенность.

– Угол чист, продолжаю движение, – прошептала она в чат.

Мы замерли, наблюдая за ходом операции. Впереди был только первый этап, но напряжение витало в воздухе.

Мы обеспечили Алине все необходимое время. Защитники и вратари противника были полностью сосредоточены на свирепом Богдане и высоком, как башня, Дохляке. Все взгляды и силы врага были прикованы к ним, и правый угол поля остался вне их внимания.

Прожекторы за воротами резко вспыхнули, ослепляя на мгновение, и на поле появились камеры наблюдения. В этот момент Дохляк, обгоняя всех с мячом, неожиданно превратился в дракона. Его массивное тело и размах крыльев заполнили половину поля, и зрелище ошеломило всех – как наших, так и противников.