Извращенная преданность

– Когда? – с нажимом повторил я.

Она отвернулась к окну.

– Вчера.

Я прищурился.

– Ты должна есть каждый день.

– У нас был пустой холодильник.

Она вроде сказала, что с отцом живет. Что это за папаша такой у нее? Судя по ее внешнему виду, не лучше моего.

Я завернул на стоянку KFC.

Девушка покачала головой.

– Нет, не надо. Я деньги дома забыла.

Я сразу понял, что она врет.

Я заказал крылышки, картошку фри и протянул ей.

– Я не могу это принять, – тихо сказала она.

– Это курица и картошка, не «Ролекс».

Она украдкой посмотрела на мое запястье. Не «Ролекс», но не менее дорогие. Долго отнекиваться не стала, ее решимость быстро улетучилась. Вскоре она вгрызалась в мясо так, будто нормально ела последний раз не вчера, а неделю назад. Я краем глаза наблюдал за ней, пока ехал в потоке машин. Ногти у девушки были коротко острижены, не то что длинные накладные красные ногти, которые я привык видеть у своих спутниц.

– Чем ты зарабатываешь на жизнь? Ты слишком молод для бизнесмена или адвоката. – Закончив есть, она решила завести беседу.

– Почему именно бизнесмен или адвокат?

Она пожала плечами.

– Эта машина и костюм…

– Ничего подобного… нет.

Она задержала взгляд на шрамах на костяшках моих пальцев и больше не стала ни о чем спрашивать. Внезапно выпрямившись, девушка воскликнула:

– Я узнала эту улицу! Здесь налево.

Я свернул и притормозил, когда она показала на жилой комплекс. Это место показалось мне смутно знакомым. Девушка открыла дверь и повернулась ко мне.

– Спасибо за то, что подвез. Сомневаюсь, что в таком виде кто-нибудь другой подобрал бы меня. Наверное, решили бы, что я хочу их ограбить. Хорошо, что ты не боишься девушек во вьетнамках.

Я улыбнулся одними уголками губ на ее шутку.

– Нет. Я никого не боюсь.

Она засмеялась, но задержала взгляд голубых глаз на моем лице, и ее улыбка погасла.

– Я должна идти.

Девушка вышла, захлопнула дверцу и торопливо засеменила под козырек подъезда. Я понаблюдал, как она возится с ключами и исчезает внутри. До чего же странная девчонка.

Леона

Я оглянулась и увидела в окно, как «Мерседес» сорвался с места и умчался прочь. Поверить не могу, что вот так запросто уселась в машину к совершенно незнакомому парню и позволила отвезти меня домой. А еще купить мне поесть. Я думала, что уже выросла из такого. В детстве мне иногда покупали еду незнакомые люди, из жалости. Но этот парень… В его глазах не было ни намека на жалость. Он не рассматривал меня с приоткрытым ртом, не отводил глаза, когда наши взгляды встречались, и уж точно не стеснялся своего богатства. А этот костюм почему-то казался на нем неуместным.

Он так и не сказал, чем зарабатывает на жизнь. Не адвокат и не бизнесмен. Кто тогда? Возможно, его родители богаты, но не похоже, что он из тех, кто владеет трастовым фондом.

А впрочем, какое мне дело? Я его больше не увижу. Такой, как он, с подобной машиной, должен проводить время за игрой в гольф и в дорогих ресторанах, а не там, где я могу найти работу.

Папы дома не оказалось. Из-за такого сильного ливня, похоже, я надолго застряну дома. Я зашла на кухню, открыла холодильник, но обнаружила в нем все ту же пустоту. Уставшая и замерзшая, я опустилась на стул. Если собираюсь пойти завтра в этой же одежде, мне необходимо повесить ее на вешалку и высушить. Это платье – единственная более-менее приличная вещь в моем гардеробе. Если у меня есть хоть какой-то шанс получить работу на этой «Арене», придется пойти в нем.

Пока что моя новая жизнь не сулила больших перспектив.

* * *

На следующий день я отправилась на поиски «Роджерс Арены». Я долго бродила, пока наконец не сдалась и не стала спрашивать дорогу у прохожих. Услышав мой вопрос об этом заведении, на меня смотрели как на сумасшедшую. Куда отправил меня парень на «Мерседесе»? Что это за место такое?

В конце концов мне удалось найти «Роджерс Арену», это оказалось неприметное здание с железной дверью и небольшой вывеской, подсвеченной красным неоном. Я зашла внутрь и поняла, почему люди так реагировали на мой вопрос.

Огромный зал, который когда-то, наверное, был складом, не совсем бар и не совсем ночной клуб. Справа барная стойка, но мое внимание привлекла огромная клетка с рингом в центре просторного помещения.

Вокруг клетки стояли столы, у стены выстроилось несколько красных кожаных диванов в кабинках для VIP-гостей. Бетонный пол и стены, покрытые проволочной сеткой. В проволоку вплетены неоновые трубки, которые образовывали слова «честь», «боль», «кровь» и «сила».

Я в нерешительности потопталась у входа и уже собралась развернуться и уйти, как ко мне направилась темноволосая женщина на вид лет тридцати. У нее были густо подведенные глаза и губы, накрашенные розовой помадой, которая своей яркостью могла соперничать со свечением неоновой подсветки. Женщина не улыбалась, но и не сказать, что была недружелюбно настроена.

– Новенькая? Ты опоздала. Через полчаса придут первые клиенты, а я еще не вытерла столы и не убралась в раздевалках.

– Вообще-то я здесь не работаю, – медленно выдохнула я, и у меня возникли сомнения, надо ли мне работать в таком месте.

– Нет? – Ее плечи поникли, и одна из тонких бретелек топа сползла, приоткрыв край розового бюстгальтера. – Вот блин. Одна я сегодня ни черта не успею. Мэл звонила, сказала, что заболела, и я… – Она замялась. – Знаешь что, почему бы тебе не поработать здесь?

– Я потому и пришла, – кивнула я, хотя клетка для боев меня пугала. Нищие не выбирают, Леона.

– Круто. Иди за мной. Надо найти Роджера. Кстати, меня зовут Шерил.

Она схватила меня за руку и потянула за собой.

– А что не так? Мало платят, поэтому у вас проблемы с набором персонала? – Я поспешила за ней, шлепая вьетнамками по бетонному полу.

– О, это из-за боев. Большинство девушек брезгливы, – отмахнулась она, но у меня сложилось впечатление, что она чего-то недоговаривает.

Через черную вращающуюся дверь за барной стойкой мы прошли по узкому коридору с голыми стенами и множеством дверей к самой массивной из них, расположенной в дальнем конце. Шерил постучала.

– Войдите, – раздался глубокий мужской голос.

Девушка толкнула дверь в просторный кабинет, затянутый сизым сигаретным дымом. За столом восседал здоровяк средних лет. При виде официантки он расплылся в улыбке, отчего его двойной подбородок стал тройным. Затем его взгляд задержался на мне.

– Я нашла нам новую официантку. – В голосе Шерил прозвучали игривые нотки.

– Я Роджер, – представился мужчина, затушив сигарету в запачканной кетчупом тарелке. – Можешь приступать к работе немедленно.

Я раскрыла рот от удивления.

– Ты же за этим пришла, верно? Пять долларов в час плюс все чаевые, что соберешь, твои.

– Хорошо, – неуверенно выдавила я.

– В такой одежде на чай много не заработаешь. – Он поднес телефон к уху и жестом велел нам выметаться. – Обзаведись чем-нибудь, что покажет твои сиськи или жопу. У нас здесь не женский монастырь.

Дверь закрылась, а я вопросительно уставилась на Шерил.

– А он всегда так разговаривает?

Она пожала плечами, и снова у меня возникло подозрение, что она что-то утаивает от меня.

– Просто сейчас он в безвыходном положении. Сегодня важный бой, и он не хочет, чтобы все пошло наперекосяк только из-за того, что не хватает персонала.

– Какая ему разница, как я одета? – Меня не отпускала тревога. – Мы же не обязаны заниматься чем-то таким с гостями, да?

Она помотала головой.

– Нет, конечно нет, но тут бывают состоятельные мужчины, которые сорят деньгами… особенно если ты проявляешь к ним благосклонность.

Я отрицательно качнула головой:

– Нет, такое не для меня.

Шерил кивнула и повела меня обратно.

– Ну, дело твое. Вот тут можешь оставить рюкзак, – она показала на пол возле барной стойки.

Я неохотно рассталась со своим рюкзаком, но не носить же его на работе. Шерил покопалась в тесной кладовке слева от бара и вытащила на свет ведро со шваброй.

– Можешь начать уборку с раздевалок. Первые бойцы появятся часа через два, и до этого времени надо успеть все помыть.

Я неуверенно топталась, и она нахмурилась.

– Чего ты? Слишком хороша для мытья полов?

– Нет, – поспешила я ее успокоить. Я не боялась никакой работы. За всю мою жизнь каких только отвратительных вещей мне не приходилось убирать. – Я просто со вчерашнего вечера ничего не ела, и у меня немного кружится голова.

В холодильнике все так же шаром покати, а я все так же на мели. Похоже, папа вообще не заморачивался с едой. Либо он ел там же, где пропадал каждый вечер, либо питался одним воздухом. Шерил с жалостью посмотрела на меня, и я тут же пожалела о своих словах. Слишком часто меня жалели, и от этого я чувствовала себя мелкой и никчемной. У меня была мать, которая торговала своим телом на улице, а учителя и соцработники только и делали, что меня жалели, но никогда не предлагали выхода. Когда тот парень вчера купил мне поесть, это почему-то совсем не походило на акт благотворительности.

Шерил оставила швабру с ведром и достала что-то из холодильника за барной стойкой. Поставив передо мной колу, она скрылась за вращающейся дверью, а минуту спустя вернулась, принеся с собой сэндвич с жареным сыром и картошку фри. Все это было холодным.

– Вот, держи, осталось с вечера. Кухня еще закрыта.

Мне было все равно. Я за считанные мгновения буквально проглотила все, что мне дали, и запила холодной колой.

– Спасибо, – поблагодарила я, улыбнувшись.

Шерил внимательно посмотрела на меня.

– Наверное, я не должна о таком спрашивать, но сколько тебе лет?

– Я уже достаточно взрослая, чтобы здесь работать. – Я знала, что мне должно быть по меньшей мере двадцать один, чтобы работать в таком месте, а потому не стала упоминать, что в этом году только закончила школу.

Она с сомнением покачала головой.

– Будь осторожна, цыпочка, – просто сказала она и сунула мне в руки швабру.

Я подхватила ведро и прошлепала к двери с красной неоновой вывеской «Раздевалка». Толкнув дверь локтем, я проскользнула внутрь.

В помещении обнаружились несколько открытых душевых кабинок, шкафчики вдоль стены и скамейки напротив них. На полу, выложенном белым кафелем, в разводах крови валялись грязные полотенца. Ну просто блеск. Похоже, они лежат тут уже несколько дней. Воздух был густым от вони пива и пота. Мне повезло, ведь благодаря матери я научилась справляться с такими вещами. Я начала уборку, и еще не закончила, когда открылась дверь и в раздевалку вошли двое мужчин средних лет, татуированные с головы до ног.

Я замерла, пока они рассматривали меня, задержавшись взглядами на платье и вьетнамках. Я улыбнулась, а что мне оставалось? Я давно поняла, что улыбкой легче обезоружить людей, чем злостью и страхом, особенно если ты всего лишь маленькая женщина. Кивнув мне, они потеряли ко мне всякий интерес. А когда один из них начал стягивать с себя рубашку, я быстренько ретировалась. Я не хотела смотреть на то, как они раздеваются. Они могут подумать что-нибудь не то.

Несколько гостей уже слонялись возле сияющего красным неоном бара, очевидно, с нетерпением ожидая выпивки. Шерил нигде не было видно. Отставив в сторону швабру с ведром, я поспешила к стойке. Встала за нее и улыбнулась жаждущим мужчинам.

– Итак, джентльмены, что вам налить?

Я облегченно выдохнула, когда поняла, что они хотят только пива. С этим я могла справиться. Если бы заказали коктейли, я бы растерялась. Я быстро обслужила всю очередь. Половина гостей хотели разливного пива, другая половина бутылочного. Заглянув в холодильник, я увидела, что осталось всего три бутылки, и вряд ли их надолго хватит. Эти парни выглядели так, будто считали ящик пива всего лишь хорошим аперитивом.

Куда запропастилась Шерил?

Когда я уже начала нервничать, она наконец появилась в дверях, вид у нее был взъерошенный. Юбка задралась, топ надет наизнанку, а от помады не осталось и следа. Я предпочла не комментировать ее отсутствие. Может, она уже заработала деньги, уединившись с кем-то из клиентов?

Я оглянулась на мужчин, что сидели за столами и у барной стойки. Некоторые из них бросали на меня любопытные взгляды, но не похоже, чтобы они собирались меня купить. Я слегка расслабилась. Из-за матери эта тема для меня была слишком болезненна. Если кто-то из этих мужчин попытается предложить мне деньги за секс, независимо от того, как сильно я буду в них нуждаться, я немедленно отсюда уйду.

В этом баре царила странная атмосфера. Люди передавали друг другу деньги, о чем-то тихо переговариваясь. Какой-то человек сидел в углу, отмечая что-то в своем айпаде, когда гости подходили к нему и оставляли деньги. Это был очень полный мужчина, маленького роста, довольно невзрачной внешности. Похоже на то, что он принимал ставки. Я ничего не знала о законах Невады, но выглядело это подозрительно.

Это не мое дело.

– Куколка! Подай-ка мне пива! – Мужчина лет шестидесяти щелкнул пальцами передо мной.

Покраснев, я поспешила достать бокал. Мне начало казаться, что в этом месте мне не избежать неприятностей.

Глава 5

Фабиано

Я заехал на парковку «Роджерс Арены» и заглушил мотор. Напряженные мышцы уже дрожали от предвкушения. Столько лет прошло, а меня все так же будоражил азарт перед боем. В клетке неважно, кто твой отец – Консильери или строитель. Все равно, что о тебе думают люди. Имеет значение только этот момент, только то, как ты умеешь драться и просчитать противника. Один на один. Жизнь редко бывает настолько справедливой.

Я зашел в «Роджерс Арену», где уже собралась толпа. В воздухе витал запах застарелого пота и сигаретного дыма. Это место не назовешь уютным. Люди приходили сюда не для того, чтобы расслабиться и вкусно поесть. Их привлекали кровь и деньги.

Первый бой должен был вот-вот начаться. В центре ринга уже стояли лицом друг к другу два противника, однако гвоздем программы были вовсе не они. При моем появлении глаза всех присутствующих устремились на меня, но пока я лавировал по залу между столиков, зрители отводили взгляд, встретившись с моим. Я дрался последним. Я выйду на ринг против жалкого бедолаги, который за последние несколько недель выбился в лидеры. Римо считал, что будет здорово, если я до кровавого месива отделаю в клетке сильнейших бойцов, чтобы показать, на что способен Каратель Каморры. Ну а я совсем не против. Это помогало помнить о том, с чего я начинал, помогало оставаться собранным и жестким. Как только позволишь себе потерять бдительность и расслабиться, тут же пропустишь удар и проиграешь.

Мое внимание привлек бар. Я не сразу узнал девушку, ведь сейчас она не была мокрой и не тряслась от холода, в отличие от вчерашнего дня. У нее оказались длинные каштановые вьющиеся волосы и заостренные, но изящные черты лица. Она подавала выпивку мужикам, собравшимся у бара, а они смотрели на нее голодными, как у волков, глазами. Девочка сосредоточилась на работе, не замечая пожирающих ее жадных взглядов. Она слишком долго возилась, наливая обыкновенное пиво; ясно было, что опыта работы в баре у нее никакого. По правде говоря, я не думал, что она станет здесь работать. Раз она осталась после того, как увидела клетку, значит, либо ее положение отчаяннее некуда, либо она повидала в своей жизни вещи и похуже.

Девушка вскинула голову и заметила меня. Я ожидал неизбежной реакции от нее, но она меня удивила. Застенчиво улыбнулась и задержалась взглядом на моей одежде. Сегодня никакого костюма. Черные джинсы и черная толстовка – мой излюбленный стиль в одежде, хотя все же иногда приходилось и костюм надевать. Она замешкалась, но быстро вернулась к работе и принялась наливать пиво какому-то старому мудаку.

Кто она, черт возьми? И почему не испугалась?

Отвернувшись от нее, я направился к Роджеру. Тот беседовал с нашим букмекером Гриффином. Я поздоровался за руки с обоими и кивнул в сторону барной стойки:

– Новенькая?

Роджер пожал плечами.

– Пришла сегодня утром в мой офис, ищет работу. Мне нужен новый персонал. – Прищурившись, он неуверенно добавил: – Хочешь, чтобы я предупредил Стефано?

Стефано у нас слыл романтическим любовником. Он оказывал женщинам знаки внимания, притворялся, что влюблен, а потом вынуждал их работать в одном из борделей Каморры.

Мне он никогда не нравился, и потому сейчас я мрачно покачал головой.

– Она не подходит под профиль.

Я понятия не имел, какие критерии отбора у Стефано, и, по правде говоря, мне на это было плевать.

– Ну так как дела? – Я покосился на айпад Гриффина, в котором он управлял всеми поступающими ставками.

– Отлично. Те несколько идиотов, что поставили против тебя, принесут нам кучу бабок.

Я кивнул, но взгляд против воли вернулся к барной стойке. Сам не знаю зачем. Вчера вечером я подвез девушку, повинуясь внезапному порыву, только и всего.

– Возьму что-нибудь выпить.

Я направился к бару, не дожидаясь от них ответа. Зрители украдкой пялились на меня, это бесило, но я много работал, чтобы заслужить их страх.

Остановившись перед барной стойкой, я сел на табурет, а спортивную сумку пристроил рядом. Напротив, у другого конца стойки несколько мужчин бросали на меня настороженные взгляды. В одном из них я узнал парня, которого из-за трех кусков навещал буквально на днях. Рука у него была загипсована.

Девушка, которую я вчера подвозил, подошла ко мне. Ее кожа была тронута легким загаром, но не с тем неестественно оранжевым оттенком из солярия, которым грешат большинство женщин, работающих в наших заведениях.

– Не ожидала так скоро тебя увидеть. – Она улыбнулась той застенчивой улыбкой, которая напомнила мне о давно минувших днях. Днях, которые мне в основном хотелось забыть. Я заметил мелкую россыпь веснушек у нее на носу и щеках, а глаза у нее оказались васильково-голубыми с темным ободком радужки. Теперь, когда с ее волос не капала вода, я обнаружил, что они не черные, а темно-каштановые с естественным золотистым блеском.

Положив руки на столешницу, я порадовался, что длинные рукава толстовки прикрывают татуировки на предплечьях. Время для грандиозного откровения еще не пришло.

– Я же говорил, что часто здесь бываю.

– Сегодня без костюма, но во всем черном. Я так понимаю, тебе нравится темная сторона, – поддразнила она.

– Ты даже не представляешь насколько, – хмыкнул я.

Она нахмурилась ненадолго, но снова заулыбалась.

– Что тебе налить?

– Стакан воды.

– Воды, – с сомнением повторила она. – Ты первый с таким заказом. – И она мягко рассмеялась.

На мне еще не было боксерских шорт. Я не сказал ей, что вечером у меня запланирован бой, и это одна из причин, почему я не могу выпить, а вторая – то, что утром мне придется переломать несколько ног.

Девушка подвинула ко мне стакан с водой:

– Вот, держи. – Она обошла стойку и протерла столешницу рядом со мной. Я позволил себе оценить ее фигурку. Вчера я не обратил должного внимания на детали. Она была хрупкой и маленькой, как человек, который не знает, когда в следующий раз сможет поесть, но каким-то образом ей удавалось держаться с изяществом, несмотря на мешковатую одежду, скрывавшую изгибы ее тела. На ней было то же платье, что и вчера, и эти жуткие шлепанцы, так не подходящие для нынешней погоды.

– Что привело тебя сюда?

Ее отец жил в опасном квартале. Мне не верилось, что ей больше негде остановиться. Что угодно было бы лучше. С этими ее веснушками, застенчивой улыбкой и утонченными чертами лица ей самое место в каком-нибудь приличном районе, не в этих поганых трущобах, и она уж точно не должна работать в бойцовском клубе на территории мафии. В последнем можно винить только меня.

– Мне пришлось переехать к отцу, потому что мать снова попала в реабилитационный центр, – не колеблясь выдала она. Без малейших сомнений или осторожности. Легкая добыча в этом мире.

– А кто твой отец? Я его знаю?

Она нахмурилась:

– Откуда бы?

– Я многих знаю. И еще больше людей знают меня, – пожал я плечами.

– Если ты какая-то знаменитость, просвети меня, чтобы я не позорилась своим невежеством, – поддразнила она.

– Нет, я не знаменит. – Скорее печально известен.

Девушка сделала неопределенный жест рукой.

– Кстати, сегодня ты не похож ни на бизнесмена, ни на адвоката.

– Тогда на кого?

Легкий румянец начал заливать ее шею. Смущенно пожав плечами, она вернулась за барную стойку, но опять замялась, опустив взгляд на мои руки, которые я положил на столешницу.

– Ты не мог бы мне помочь? Нужно принести из подвала несколько ящиков пива. Сомневаюсь, что Роджер захочет это делать, а мне самой их не поднять. А ты, похоже, сможешь, не напрягаясь, унести сразу два или даже три.

Развернувшись, она подошла к вращающейся двери, ведущей в подсобные помещения, и оглянулась, чтобы убедиться, что я последовал за ней.

Движимый любопытством, я поставил стакан и поднялся. Похоже, она даже не догадывалась, кто я такой. И я не о своем положении в иерархии мафии. Обычно людям было не себе рядом со мной, даже если они не видели моих татуировок. Ее хорошей актрисой не назовешь, и если бы она испытывала страх, я бы почувствовал.

Мы прошли в подсобку, а затем спустились вниз по лестнице в складское помещение. Я здесь бывал не раз. Использовал его для серьезных бесед с должниками. Дверь за нами захлопнулась, и у меня на миг закралось подозрение. Разве может быть человек настолько беспечен и доверчив? Что, если это ловушка? Но все равно это казалось невероятно глупым.

Девушка копалась в дальнем конце склада, на меня даже ни разу не оглянувшись. Слишком доверчива. Слишком наивна.

– А, вот же они! – воскликнула она, обнаружив несколько ящиков пива. Взглянув на меня, она нахмурилась. – Что-то не так?

В ее голосе звучало беспокойство. Ради всего святого, она, похоже за меня беспокоилась. В Вегасе любая другая девчонка, да и мужик тоже тут же обделались бы, окажись они в звуконепроницаемом подвале наедине со мной. Мне захотелось привести ее в чувство.

Подойдя ней, я наклонился, чтобы поднять с пола три ящика, а когда выпрямился, уловил, как сладко от нее пахнет. Черт.

Она улыбнулась, глядя на меня снизу вверх. На ее лице было минимум косметики, что только подчеркивало ее естественную красоту. Коснувшись россыпи веснушек на лице, она робко спросила:

– У меня что-то на лице? – и смущенно хихикнула.

Я понял, что она стесняется своих веснушек, но будь я проклят, как же они мне нравились.

– Нет.

– Ну, ладно. – Сдвинув брови, она внимательно посмотрела на меня.

Девочка, даже не пытайся заглянуть за эту маску. Тебе не понравится то, что ты увидишь за ней.

– Пожалуй, нам лучше вернуться. Я не должна оставлять бар надолго.

Неужели она увидела в моем взгляде то, что наконец вселило в нее здоровую дозу страха? Хотя вряд ли, судя по тому, как она с безмятежным выражением лица придержала для меня дверь.

Я кивнул на лестницу.

– Иди первая.

Она на секунду замялась, но потом все-таки пошла впереди меня. Может, она подумала, что я хочу получше рассмотреть ее задницу, но ее платье делало это невозможным. Правда в том, что я терпеть не мог, когда кто-то стоял у меня за спиной.

Мы как раз проходили по узкому коридору, когда дверь в зал распахнулась, впустив Роджера со Стефано.

Увидев меня с девушкой, они напряженно переглянулись, а она сама, заметив Стефано, занервничала. Мне показалось это странным. Он выглядел как мечта любой тещи, а его обаяние было безотказным оружием Каморры, если нужно было заманить женщин в наши бордели.

– Фабиано, можно тебя на пару слов? – обратился ко мне Роджер, разглядывая девушку и, очевидно, выискивая какие-то признаки того, что я напал на нее на складе. Стефано тоже впился в меня взглядом. – Леона, возвращайся к работе.

Леона. Вот, значит, как ее зовут. Она не показалась мне львицей, как на то намекало ее имя. Девушка смотрела на меня, не двигаясь с места, несмотря на приказ Роджера. Я кивнул.

– Иди, я скоро подойду.

Леона ретировалась, и, к моему крайнему раздражению, Стефано решил пойти за ней. Отвали, мудак.

Он явно положил на нее глаз. Почему он даже мысль допускает, чтобы взять ее в один из наших борделей? Она вообще нам не подходит.

– Я понимаю, тебе никто не указ, но в последнее время слишком много официанток я потерял из-за борделей Каморры… или несчастных случаев.

– Эти несчастные случаи в основном происходили из-за того, что своевольничали люди Римо.

– Я рад, что у меня появилась эта новая девочка. Похоже, гостям она нравится, и умеет себя вести. Если она останется больше чем на пару недель, я буду твоим должником.