Обречённые. Дилогия

– Я надеялась, она даст ещё какую-нибудь информацию! – перебивает Джейн. – Фамилию… улицу… прости! – Она роняет голову на ладони. – Прости! Не надо было тебя впутывать! – она понимающе, но по-особенному грустно смотрит на меня. – Я бы многое отдала, чтобы увидеть её вместо тебя.

Фыркаю от переизбытка эмоций.

– Не уходи, пока не вернутся родители, ладно? Мне не по себе. А ещё спать как-то в этой комнате.

– Можешь переночевать у меня.

– В доме твоей мамы?!

Одноклассница поджимает губы, поняв, что сморозила глупость.

– Спасибо, я лучше посплю с ночником.

20. КАРЕН

Суббота

– Калеб, мне нужен твой совет, – сажусь рядом с ним на террасе.

Суббота близится к вечеру, не принеся ничего интересного. У меня ещё есть время поговорить с братом, прежде чем отправиться в кафе. Он откладывает книгу. Давно не видела его таким задумчивым, хотя раньше он часто попадался на глаза в моменты чтения. Надо будет узнать про что книжка, как-нибудь потом. Последнее время Калеб приходит поздно, а уходит рано, и застать его, как сейчас, для меня редкость.

– Если бы ты знал, что один человек обманывает другого, ты бы рассказал?

– Смотря что за человек и в чём ложь. Иногда люди сами должны во всём разобраться.

Как интересно. Примерно то же самое я сказала Элле. И всё же накрывает грусть, ведь я так жаждала его совета, а легче не стало.

– А если бы я на месте этого человека хотела, чтобы мне рассказали?

– Но ведь ты не он.

Калеб расплывается в улыбке и треплет меня по голове, взъерошивая волосы.

– Но ты же всё равно сделаешь по-своему! Иди уже, борец за справедливость.

Закатываю глаза, по-дружески толкаю его локтем в бок, – он ведь прав, – встаю и отправляюсь в кафе. Весь путь прохожу на автомате, не заостряя внимания ни на ворчащих на лужи прохожих, ни на пробежавшую мимо кошку, ни на вновь некорректно работающий светофор. Внутри меня происходит борьба, и побеждает справедливость.

У кафе я встречаю скромно держащуюся Джейн. Договориться с хозяйкой «Невиса» не составляет труда – она рада лишней паре рук. В день города через это место проходит большое количество людей, и уже третий год она нанимает помощников. Ну а для таких, как я, это два в одном: помочь людям и заработать. Единственный минус – иногда заглядывают не совсем адекватные выпившие клиенты. А иногда и совсем неадекватные. Но работники мужского пола обычно быстро всё улаживают.

И всё-таки я не смогла рассказать однокласснице о предательстве её парня. Меньше всего хочу причинить человеку боль, когда он и так максимально уязвим. Утрата мамы сильно подкосила Джейн – это видно в её глазах, да и по поведению. В беседе она заранее занимает оборонительную позицию, а стиль её общения резковат, хоть и держится в рамках приличия. Теперь же она вообще стала осторожно выбирать слова, боясь снова меня обидеть. Только я не обижаюсь. Я ведь и сама не всегда понимаю Его намерения, что тогда говорить об убитой горем девушке.

Джейн решительно хотела устроиться в кафе и помочь мне на празднике. Видимо, её сильно мучает совесть. Может, так даже будет лучше, во время работы хоть ненадолго отвлечётся от своей драмы. Она не раздумывая согласилась на все условия и обещала прийти в назначенный день. Уверена, что она не подведёт меня.

Мы разошлись по домам на хорошей ноте, но какие же смешанные чувства я сейчас испытываю, смотря на её парня. Стивен припарковался у маленького жёлтого магазинчика с домашней выпечкой, стоящим у меня на пути, и вошёл внутрь.

Делаю шаг вперёд, затем назад, но потом снова вперёд и в итоге всё-таки подхожу к его машине. Времени передумать не остаётся, так как он уже возвращается. В руках пусто, значит, в магазине не нашлось того, что Стивен искал.

А к девушкам он не такой требовательный, везде найдёт кого взять.

Чтобы не спасовать, представляю лицо Деламар.

– Привет, – начинаю я.

Он с опаской озирается по сторонам, нервно подёргивает носом.

– Привет.

– Помнишь меня?

– Допустим, – тон становится недовольным, Стивен скрещивает руки на груди. – Зачем ты пришла? Я спешу.

Спешит он, посмотрите на него… К кому из?

– Хочу взглянуть тебе в глаза и понять, как ты можешь так поступать с Джейн.

Парень крепко сжимает моё плечо, но у меня и в мыслях нет вырываться. Он подводит меня ближе к машине, чтобы избежать лишних взглядов.

– Это в прошлом. То, что я хотел тогда познакомиться…

– Причём тут я? Я про ту блондинку, с которой ты был в Нью-Йорке.

– Ты видела меня с ней? – его брови подлетают вверх.

– Ну, ты особо не думал о маскировке.

Он облизывает высохшие от волнения губы.

– Она тоже в прошлом. Это одна сплошная ошибка, ясно? И ты ей ничего не скажешь, потому что иначе станешь главной подозреваемой в убийстве Вивьен.

– Что? – хлопаю ресницами широко распахнутых глаз. – О чём ты?

– О, у мамы Джейн на тебя есть целый файл… я всё думал: почему она собирала на тебя информацию? Так, может, она видела нас в Нью Йорке? Как мы общались.

– Что за бред!

– Она заподозрила нас в отношениях. И мы оба можем пойти как подозреваемые, потому что хотели оставить это в секрете… – медленно заканчивает Стив. – Понимаешь? Для полиции этого предлога хватит.

– Но это же притянуто за уши! И у нас ничего не было!

– Это ты им будешь рассказывать.

А у него было время обдумать этот момент. И хоть я не верю в эту теорию… но с чего ради у мамы Джейн на меня файл?

Медленно выдыхаю и отгоняю мысли прочь. У меня будет время поразмыслить над этим позже.

– Да я и не думала ей ничего говорить. Она сама скоро узнает, когда встретит твою интрижку. Ты ведь в курсе, что она здесь?

Парень ухмыляется в ответ и хитро стреляет глазами.

– Об этом можешь не волноваться.

– Ну да, пока пузо на лоб не полезет, – не выдерживаю уже я.

Он щурится, устремляет на меня полный недоумения взгляд и выдаёт:

– О чём ты?

Вот тут уже удивляюсь я. А паренёк-то, похоже, не знает.

– Ты правда не в курсе, что твоя блондинка беременна?

Стивен бледнеет на глазах. На его лице молниеносно сменяются эмоции от удивления до страха.

Та-да-да-даам! Кто-то доигрался…

21. ДЖЕЙН

После встречи с Карен я направилась к шерифу, уточнить, какую информацию он собрал, когда рассматривал вариант умышленного убийства. Кайл Кросс неохотно, но всё же поделился данными по закрытому делу, хоть для этого мне и пришлось использовать хитрость: умоляюще давить на жалость и заверить, что «просто хочу знать, как она провела свой последний день».

В день Х мама пересекалась с парой человек, но никакой Сары среди них не было. Зато числились Джон Фитчер, с которым она встречалась в «Невисе» около полудня, и Фелиция Корнелл, в гости к которой мама заходила за пару часов до смерти. Интересно то, что Одри не говорила об этом и мою маму впервые увидела якобы уже в образе призрака. Она действительно не в курсе или так правдоподобно врёт?

Конечно, я тут же поспешила к Одри. Помимо того, что хотелось поговорить с миссис Корнелл, мне было не по себе после вчерашнего сеанса и хотелось убедиться, что одноклассница в порядке. Не представляю, каково ей, ведь это я была бы рада хоть на секунду снова увидеть маму, а она в этом совершенно посторонний человек. Мне кажется, сейчас я даже отчаянно нуждаюсь в вере в то, что призраки существуют. Знать, что наша жизнь не заканчивается после утраты земного «сосуда» и верить, что мы ещё воссоединимся. От этих мыслей мне становится легче. Так я чувствую, что не утратила маму до конца. Она где-то рядом, пусть и не может коснуться меня. Она рядом, даже если я её не вижу.

Одри меня не прогнала и даже не стала обвинять, хотя этого я и ждала. После спиритического сеанса она больше ничего подобного не видела. Видимо, эффект от обряда действовал недолго. Миссис Корнелл, вчера которую я застала уже на пороге, сегодня радушно приняла меня и пригласила отужинать, на что я, конечно, согласилась. Мама Одри выразила сочувствие и предложила мне или сестре бесплатную психологическую помощь, если это требуется.

– Миссис Корнелл, а когда вы видели маму в последний раз?

Фелиция с тоской смотрит на гамбо. Тёмно-карие глаза словно хрустальный шар, где, если заглянуть поглубже, можно увидеть прошлое.

– В тот самый день, часов в семь вечера.

Одри шокировано глядит на мать. Всё-таки она не знала. А вот глава семейства, Дэниел, в курсе – даже ухом не повёл.

– Ничего не предвещало беды, – продолжает Фелиция. – Мы поговорили о том, кто чем живёт. О детях, работе. О прошлом.

– Вы были знакомы? – голос младшей Корнелл подлетает вверх.

– Да, хоть и давно не общались. Когда-то мы были лучшими подругами, вместе учились в университете. Недолго, конечно, ведь она потом перевелась.

– Почему ты не говорила? – не сбавляет напора Одри.

Миссис Корнелл мечтательно улыбается, а потом улыбка исчезает, и женщина переводит взгляд на меня.

– Мне правда очень жаль, что она так закончила.

– Вы сказали, что разговаривали о работе. Мама не упоминала о… ну… может, ей кто-то угрожал?

– Прости, милая, – Фелиция отрицательно качает головой. – Если бы была хоть одна зацепка, я бы незамедлительно рассказала всё шерифу.

Вылавливаю креветку и отправляю её в рот. Нужно сбавить темп, иначе это больше похоже на допрос.

– Как Леона? Держится?

Киваю.

– Ей это даётся легче, в каком-то плане. Она всегда была более сдержанная, чем я.

– Она стала совсем взрослой. Я помню её белокурой малышкой, которая обожала мороженое.

Такое же холодное, как и она сама. Почему она не сказала, что знает Фелицию?

– А почему вы перестали общаться?

Корнелл чуть прикусывает изнутри нижнюю губу.

– Я уже и сама не знаю. Молодость – время глупых поступков.

Интуиция говорит мне, что что-то недосказано. Так какова же была настоящая причина их разлада? И не из-за этого ли ей пришлось убить маму?

Я прощаюсь с семьёй Корнелл со смешанными чувствами: не доверяю Фелиции, но в то же время помню, что мне нужно найти Сару, а не её. А что, если Фелиция и Сара были заодно, только первая была в тени, а действовала вторая? Подумываю повторить обряд и задать ещё пару вопросов, но на этот раз уже одна. Надо только найти в интернете такую же схему круга и отыскать где-нибудь дощечку нужной формы. Или, может, это продаётся в лавке со всякими магическими штуками?

Захожу домой, вспоминая, что именно говорила Одри, когда вызывала духа. До меня доносятся повышенные тона со стороны кухни. Я никого не вижу, но отчётливо слышу Леону и Стивена. Наверное, они сидят за столом. Хочу крикнуть, что я вернулась, но почему-то вместо этого тихо закрываю входную дверь и прислушиваюсь.

Что могло стать причиной их ссоры? Если я вмешаюсь, то могу не узнать правды. Как той ночью, когда мне приснился кошмар.

– Ты серьёзно считала, что мне не обязательно знать об этом?! – Стив возмущается, раздаётся хлопок по столу.

Я вздрагиваю. Что бы его так ни разозлило, со мной он таким ещё не был.

– Да! Я серьёзно так считаю! Ты сейчас необходим ей!

– А тебе? Или ты всё уже решила?

Отрывки в голове начинают быстро складывать в полную картинку. Они говорили на улице не только о том, что мне рассказала Леона. Их связывает нечто большее и они оба это скрывали от меня.

– Ты понимаешь, что я сделал ей предложение? Понимаешь, что скажи ты чуть раньше, этого можно было избежать?!

Какого…

В горле ком. На глаза наворачиваются слёзы. Бесшумно снимаю с шеи шнурок, на который надето помолвочное кольцо. Я решила пока не привлекать внимания и не стала надевать его на палец, так как отвечать на вопросы совсем не то, чего мне хочется. Медленно опускаю шнурок на тумбочку у входной двери и продолжаю слушать.

– Я решила, что оставлю его для себя. Ребёнок не виноват, что…

Кратковременное помутнение разума отключило способность слышать.

У неё ребёнок от Стива?! Конечно, зачем мне знать! Это же глупая Джейн… Ей не обязательно знать, что два самых близких человека переспали за её спиной!

С силой стискиваю зубы, заставляя себя остаться на месте. Нельзя входить на кухню. Нельзя показывать, какую боль они мне причинили. Нет, только не жалость. Я не позволю этим предателям меня жалеть!

– Для себя? А я, по-твоему, не имею к этому отношения?!

– Господи, да это было развлечение на одну ночь, кто же знал, что так выйдет? – буквально кричит сестра. – Между нами не было никаких отношений и быть не может, а результат этой случайности я оставлю себе, хочешь ты этого или нет!

Вот почему она постоянно бегает в уборную… Её мутит не из-за всей этой ситуации с похоронами, как меня… она беременна! Твою мать, она беременна от моего парня!

Осознание всё плотнее оседает в голове. Прижимаюсь к стене и зажимаю рот руками, не в силах сдержать слёз. Понимаю, что не могу здесь больше находиться ни секунды. Хватаю ключи от своей машины и выбегаю на улицу, запрыгивая за руль. Уже не забочусь о том, чтобы меня не заметили, и громко хлопаю дверцей. Газ в пол. Мотор, фары, светофор. Еду куда-нибудь, лишь бы подальше отсюда.

Ненавижу… Ненавижу. Ненавижу!!!

С яростью стучу ладонями по рулю. Не знаю, как мне удалось выбрать побег, ведь меня всегда считали импульсивной. Устроить истерику и швырнуть чем-нибудь в своего теперь уже бывшего парня мне было бы более характерно, но я выбрала просто скрыться. Они застали меня врасплох. Это слишком больно, чтобы хоть как-то контактировать с ними. Предстать перед ними в таком состоянии то же самое, что показать их превосходство и признать поражение. Нет уж, сдаваться я не намерена. Я не предстану перед ними жалкой, никогда. А пока мне нужно до конца осознать новое положение дел и успокоиться, чтобы не наломать дров.

Достаю вибрирующий мобильник из кармана. Стив. Одновременно приходят сообщения от Леоны.

«Джейн, вернись домой! Я всё тебе объясню!»

«Пожалуйста, не горячись!!!»

«Джейн, ваша помолвка в силе, между нами ничего не может быть!»

– Ты что, блин, издеваешься?! – кричу я, переводя взгляд с телефона на дорогу. – Пусть засунет себе это кольцо в… – мне не даёт договорить сигналящий сзади нетерпеливый автомобиль.

Отключаю телефон и бросаю его на пассажирское сиденье. Вытираю слёзы рукавом кофты, они мешают смотреть на дорогу. Со всей силы сжимаю руль и рычу от злости и беспомощности – время назад повернуть я не в силах. А ведь ещё вчера я думала, что хуже быть не может! Наивная дурочка!

Сворачиваю на просёлочную дорогу, еду меж высоких сосен и вскоре оказываюсь у моста через реку. Выхожу из машины и ору. Просто ору, выплёскивая из себя всё то дерьмо, что накопилось. Несколько раз со злостью пинаю по давно упавшему дереву, хожу взад-вперёд, ввожу пальцы в волосы и взбиваю их у корней, пытаясь не дать себе потерять рассудок.

– Нет, нет, нееет… – мозг отказывается верить в услышанное.

В голове картинки прошлого: Стив говорит, что влюбился с первого взгляда и теперь не представляет жизни без меня; красиво рассказывает, как мы скоро поедем в Италию; подхватывает меня на руки и кружит по залу, когда мы отмечаем первый месяц отношений.

– Ну почему это происходит со мной?! – со злостью кричу я в небо и каждой клеточкой чувствую бешенство.

Снова пинаю по дереву, с каждым ударом выпуская из себя ненависть и обиду. Шумно выдыхаю и начинаю думать фактами: у Леоны не видно живота, значит, срок маленький. Где они могли пересечься, если он всё время был или на работе или со мной? А-а-а…. Ну конечно! Нью-Йорк. Она ведь тоже там была не так давно.

– Твою мать!!!

Из последних сил пинаю по дереву, от которого отлетают щепки. Иду на мост, останавливаюсь у перил и смотрю вниз. Морщусь.

А может, так всем будет лучше? Раз, и все проблемы закончились.

Впиваюсь пальцами в перила, делаю шаг назад и склоняю голову, понимая, что несу бред. Даже сейчас я ценю свою жизнь и не готова с ней прощаться несмотря на то, что осталась совсем одна. При этом не могу не заметить, что течение воды под ногами завораживает. Представляю, как оно уносит моё тело прочь. Туда, где меня никто не найдёт. Никогда. Я навсегда останусь в глубинах яростно бурлящих вод, недоступная ни для одного предателя.

– Ты же не думаешь прыгать? – голос заставляет меня вздрогнуть.

Поднимаю голову и вижу, что неподалёку стоит парень. Я его раньше не видела. Высокий, темноволосый, в кожаной куртке нараспашку. Он опирается на перила спиной, скрестив руки на серой футболке в районе груди. Хочу возразить, но у меня нет ни слов, ни желания.

– Это было бы глупо, – совершенно спокойно продолжает он. – Есть более интересные способы покончить с жизнью.

Пошутить решил?

– Я не нуждаюсь в твоих советах, – рычу я и иду в сторону машины.

Наверное, мне стоило бы переживать, встретившись с незнакомцем в лесу, когда поблизости больше ни души. К тому же уже темнеет. Но я думаю лишь о том, как заглушить щемящую боль в груди. Думаю, как не сломаться.

– Всё так плохо? – Он идёт за мной.

Ох, лучше бы ты этого не делал.

– Уверен, ты преувеличиваешь.

Резко торможу, сжимая кулаки. Пытаюсь продышать желание выплеснуть все свои эмоции на незнакомце. Всё-таки нехорошо делать из людей боксёрскую грушу. Ну откуда ему знать, насколько у меня всё печально? Выдыхаю, прячу оскал и снова делаю шаг. Дощечка подо мной с треском ломается. Успеваю ухватиться за мост и понимаю, что чувствую только одно – страх за свою жизнь.

Я хочу жить, чёрт побери! Назло всем!!!

Болтаю ногами в воздухе, стараясь подтянуться, но сил не хватает. Дыхание стало сбивчивым, пальцы лихорадочно цепляются из последних сил. Подо мной шумит быстрое течение. Мимо проплывают коряги очередного дерева, что река смыла с берега. Они шумно ломаются, врезавшись в опору моста.

– Тебе помочь или всё-таки решила… – он ещё не успевает договорить, как рука соскальзывает, и я падаю.

Он что, недовольно закатил глаза?!

В голове со скоростью света проносятся бранные слова, но полёт быстро заканчивается, и вот уже со всех сторон меня окружает мутная ледяная вода. Она стремительно завладела моим телом, унося меня всё дальше и кружа в водовороте течения. В ушах всё ещё звенит крик при падении, мозг в шоке от холода, а сердце бешено разгоняет кровь. Пытаюсь выплыть наверх изо всех сил и мне это, наконец, удаётся. Жадно хватаю ртом воздух и осматриваюсь в поисках берега. Смутно заприметив цель, начинаю плыть в сторону суши, но чувствую, как что-то тянет вниз.

Чёртова коряга!

Нога застряла в проплывающей мимо большой ветке. Она не даёт мне ни плыть к берегу, ни хотя бы задержаться на месте. Течение безжалостно уносит вдаль всё, в том числе и меня. Мост становится всё меньше. Чем дольше я нахожусь в воде, тем сильнее ощущаю, как конечности начинают неметь от холода.

Если я не доберусь сейчас до берега – это конец… Надеюсь, этот шутник хотя бы вызвал спасателей!

Ныряю, пытаюсь отцепить дерево, но оно не поддаётся. Тяну изо всех сил и снова выныриваю, чтобы отдышаться. Верчу головой и отмечаю, что на улице быстро потемнело. Вокруг ни души. Встретить сейчас кого-нибудь вдоль берега будет огромной удачей. С мокрой головой ощущается дуновение ветра, который я прежде не замечала. Зубы начали стучать от холода и напряжения, нервы сдают.

Я не могу ТАК закончить! Это и правда глупо!

– Давай же! – рычу я на себя, заставляя собраться с силами, и снова ухожу под воду.

Я вижу подплывающего парня с моста. Он разламывает корягу, что позволяет мне освободить ногу. Мы выныриваем на поверхность, после чего он без вопросов хватает меня и тащит к берегу. Огромное облегчение – чувствовать крепкую опору и знать, что скоро всё закончится. Выбравшись на сушу, долго кашляю. Кажется, я вдоволь нахлебалась речной воды, которую теперь мой организм отторгает. Зубы судорожно стучат, выбивая дробь. В глазах нарастает темнота, и я односекундно проваливаюсь в неё.

Прихожу в себя от хлопка автомобильной дверью. Парень, которого вполне могу назвать спасителем, сел на водительское сиденье и поставил на панель передо мной стаканчик с кофе. Я сижу на пассажирском, на меня накинута его куртка. Машина моя. Мы стоим у какой-то забегаловки, и её неоновые вывески сияют в ночи.

В горле пересохло, тянусь дрожащей рукой к картонному стаканчику. Отопитель салона выкручен на максимум, все воздухозаборники повёрнуты ко мне – вот отчего дышать так тяжело. Горячий кофе обжигает горло, но я не останавливаюсь, пока не выпиваю половину и не ощущаю, что мои голосовые связки снова пришли в нормальное состояние.

– Что, парень бросил? – с усмешкой кидает он.

Сжимаю кулаки при мыслях о Стивене.

– Какое слабое поколение… – шепчет парень и закатывает глаза.

– А ты к нашему поколению не относишься? Давно на пенсию вышел?

На вид в районе двадцати пяти. Лунный свет блеском отражается в его тёмных глазах, подчёркивает острые скулы.

– Ну, у меня уж точно хватит ума не прощаться с жизнью из-за… – брюнет тяжело сглатывает, – того, что кто-то меня бросил. В твоём возрасте о великой любви речи не идёт, так что забудь и живи дальше.

Он отпивает свой кофе.

– А тебе-то откуда знать? Мне, вообще-то, перед этим предложение сделали!

Скидываю с себя куртку и уменьшаю поток горячего воздуха. Высохшие волосы из-за речной воды свисают запутанными паклями. На автомате пытаюсь их пригладить, но быстро понимаю, что всё тщетно.

– Ха! Девчонки всегда ведутся на это, – он награждает меня высокомерной ухмылкой, отчего у меня сводит скулы. – И ты в него, как в лучших традициях сериала, кинула кольцо?

– Так, – выдавливаю из себя слова и указываю на дверь. – Спасибо за спасение и до свидания!

Он смеётся, но не уходит. Снова отпивает кофе. Чем дольше он сидит, тем больше я чувствую, что успокаиваюсь.

– Ладно, давай на прощание отвезу тебя домой, – парень кивает в мою сторону. – В таком состоянии за руль нельзя.

– Не надо меня никуда везти.

– Второй раз я тебя спасать не буду, – он многозначительно смотрит мне в глаза, приподняв левую бровь.

– Да я и первый раз не планировала, знаешь ли.

– Да ну?

– Ну да! – огрызаюсь и беру свой стаканчик, чтобы закрыть рот и успокоиться.

Крепкий горячий напиток новой волной обжигает горло. Я ведь ему вру: на долю секунды у меня была мысль закончить всё это. Вспоминаю мост, своё состояние и чувство, как сильно хочется жить.

Стивен однозначно не стоит того.

Пытаюсь проанализировать свои чувства к Стиву и прихожу к выводу, что у меня эмоциональные качели. Нет, мне всё так же обидно от его предательства, но я уже не могу сказать, что люблю этого человека.

Разве любовь так быстро проходит? Или злость и разочарование перекрывают настоящие чувства?

Что бы это ни было, сейчас я раздавлена и чувствую к бывшему жениху лишь ненависть. Настоящая стена изо льда выросла между нами, не давая возможности дотронуться друг до друга. Представив эту стену, я дорисовываю со стороны бывшего жениха острые шипы – чтобы он даже не пытался ко мне приблизиться.

– Говори адрес, – настаивает мой спаситель. – Мать, поди, участок уже на уши подняла.

– Не подняла.

Отворачиваюсь к боковому окну, не в силах смотреть в глаза.

– Я похоронила её на днях.

– О… – Его голос становится серьёзным: – так ты из-за неё?

– Да не хотела я прыгать! – выкрикиваю, вернувшись к парню взглядом. – Там доска проломилась! Ты же видел!

– А отец? – возвращает он тему.

– Нет его.

В машине повисает тишина. Убавляю отопитель салона до минимума. Не могу заставить себя смотреть в глаза брюнету, поэтому снова разглядываю ночной пейзаж за окном. В лужу на асфальте изредка падают мелкие капли.

– Ну, кто-то же из родственников у тебя ещё есть? – почти шёпотом спрашивает собеседник.

– Сестра была, – отвечаю также тихо. – Но теперь… – виски давит при попытке облечь чувства в слова, – в общем, она беременна от моего парня.

– Вот сука! – эмоционально вылетает из уст парня.

– Нет-нет! Она не знала, что он мой парень. До похорон мамы, когда я их и познакомила…

Я правда сейчас защищаю её?

– А он, стало быть, не знал, что она твоя сестра?

– А есть разница? – буравлю его взглядом.

– Ну, да, – соглашается он, пожав плечами.

Зачем я вообще всё это ему говорю?

А ведь мне чуточку легче. Словно вместе со словами я выпустила и кусочек боли, который надрывно царапал меня изнутри.

– Знаешь, если ты вдруг захочешь пообщаться с психотерапевтом, то могу посоветовать одного в местной психушке. У меня дядя там работает. Эндрю Уэст.