Пристань звёздного скитальца

Долго бежал, запыхался. Слышит за спиной хихиканье.

– Бегать любишь? Я тоже люблю. Давай побегаем.

От ужаса ещё пуще ковбой припустил. А девчонка рядом бежит.

Так до края обрыва и пробежали. Далеко внизу речка горная журчит, острые скалы из воды серые зубы кажут. Только Люку уже всё равно. Сиганул вниз. Вынырнул, смотрит, упыриха стоит наверху и орёт:

– Знаю – вернёшься! А если нет – сама за тобой приду!

Выбрался Бесси на берег и прочь потопал. И повезло ему, на местного священника набрёл. Говорит ему:

– Исповедайте меня, падре. Запутался в грехах и разумом помутился. С вампирами встретился.

А тот говорит:

– Чист разум твой. Знаю про эту напасть. Уже год как поселилась в наших краях тёмная сила. Вендигами себя называют. Третьего дня благословил четырёх смелых охотников на святую борьбу с ними.

Потемнело у Люка в глазах от этих слов. Упал на колени и зарыдал:

– Прокляни меня, святой отец! Ибо на мне кровь этих невинных! За бандитов их принял.

Долго молчал патер, а потом сказал:

– Свершивший грех должен сам его исправить.

– Готов я. Только ничто эту нечисть не берёт.

– Читал я в книгах, что головы их нужно лишить. В тело кол загнать. А сами головы либо порубить на части, либо сжечь. Тогда не смогут восстать. Воды они боятся, но она лишь жжёт их. А вот серебро усыпляет надолго. Пока валяются – нужно всё сделать быстро.

Пошёл Люк к местному оружейнику, высыпал серебро и велел пуль из него наплавить.

Энди замолчал, усмехнулся и показал на пустой стакан.

– А что дальше было? – спросил Сан Саныч. – Убил Люк вампиров?

– Он бы не был Люком Бесси, если бы этого не сделал, – подмигнул ему Волвестон. – Успел вовремя. Первые три вендиго уже почти свои бошки отыскали. Они к тушкам сами в могилах ползли, дюйм за дюймом. Чуток осталось к шеям присосаться. Вовремя успел. Головы порубил, в грудины колья загнал. А потом и Аяшу со стариком порешил. Не обманул патер. От серебра они заснули. Люк их и оприходовал. Но это ещё не всё. Пришёл к нему заказчик, тот самый с рыбьими глазами. Бесси ему говорит, извините, мол, не смог ваш заказ выполнить. Но не волнуйтесь – заплачу. А тот отвечает: Заплатишь, конечно, собственной жизнью» Оказалось, папашка этой королевы. Люк и его к сатане отправил. С тех пор всегда под сутаной кольт держит, а в барабане шесть серебряных пуль. Да, священником он стал. Мне, говорит, теперь до смерти нужно молиться за четыре загубленные христианские души.

– Малы у вас мензурки, – посетовал Энди. – Чтобы разгуляться, нужно ещё пяток баек вам кинуть.

Но рассказал лишь две, а потом заявил, что малость подустал и хочет «бросить на какой-нибудь тюфяк свои старые кости».

Сан Саныч позвал Мэри, чтобы та проводила гостя в его комнату.

Мезенцев увидел, как, поднимаясь по лестнице, ковбой обнял девушку за талию, а потом его рука, как бы невзначай, опустилась ниже и сжала упругую ягодицу. Мэри лишь хихикнула.

Сан Саныч вздохнул и неодобрительно покачал головой.

«Даже дверь не закрыли, бесстыдники».

Отчётливо слышался хриплый хохот Волвестона и заливистый смех горничной. Мезенцеву очень хотелось включить изображение и посмотреть, чем они занимаются. Но он счёл такое поведение недостойным интеллигентного человека.

Впрочем, вдоволь порезвиться старому ловеласу не пришлось. Прибыли служащие из Центра. Двое молодых людей в одинаковых тёмных костюмах.

«Оперативно, – удивился Сан Саныч. – Хотя это ведь не далёкий мир, а всего лишь недавнее прошлое»

Увидев парней, Энди нахмурился:

– Часом не из похоронной команды? Больно мрачно разодеты.

– Это наши работники, они доставят вас обратно домой, – успокоил его Мезенцев. – И не волнуйтесь, Энди, я договорился. Окажетесь на месте за день до нападения на ваше ранчо, сможете подготовиться и не попадёте в ловушку к чероки.

– Вот за это спасибо, Александр! Теперь вижу, что есть на свете волшебники!

Ковбой обернулся к Мэри:

– Мне пора, девочка. Знаю, у такой красавицы полно женихов. Но если чего не заладится, всегда можешь рассчитывать на меня. Я живу в штате Кентукки. Городишко небольшой, новый, Мезан-сити. Спросишь, где ферма дядюшки Энди – любой покажет.

– Обязательно, – лучезарно улыбнулась официантка. – Обязательно приеду.

Когда за ковбоем закрылись двери отеля, Мезенцев накинулся на подчинённую:

– Модель номер 457/16 – А, вы нарушили должностные инструкции! Вы не имели права давать попаданцу надежду! Почему пообещали приехать?!

Личико Мэри раскраснелось, брови нахмурились. В этот момент она выглядела, как обыкновенная обиженная живая девчонка. Даже ножкой топнула:

– Я ничего не нарушила! Только люди всё забывают! Перечитайте параграф номер 96!

Сан Саныч махнул рукой и отвернулся. «Шут их разберёт, эти параграфы. Если разобраться, там столько бреда написано».

Он достал карманный самописец, пробежался глазами по экрану и удовлетворённо улыбнулся. Начало тридцать первого тома положено. Уже и название для рубрики есть – «Байки старого ковбоя». А как же назвать первую историю? Нужно как-то эффектно и выразительно.

«Может быть, „Кольт под сутаной“? А что? По-моему неплохо звучит…»

Марина Боброва

ЭКСТЕРН

Иллюстрация Григория Родственникова

Сан Саныч был очень занят очередными подсчётами непредвиденных расходов отеля. Каждый месяц находились посетители, являющиеся мелкими воришками. То еды с собой на обратный путь наберут как на свадьбу с тысячей гостей, то кусок обшивки стены номера в качестве сувенира утащат, а недавно из парка часть моста над озером украли. Да так хитро, что никто и не видел виновника. Вечером был целый мост, утром лишь узенькая полоска осталась. Вот и мучился хозяин «Скитальца», как это всё начальству объяснять.

Только он хотел записать промежуточный результат подсчётов, как в парке раздался оглушительный шум, грохот, рёв и заверещали сирены оповещения ЧП.

Мезенцев взглянул на монитор. Зелёная точка неистово мигала сумасшедшим костром аккурат в районе новенькой летающей тарелки для местного передвижения. (Плюс ещё одна строка расхода).

– Мэри, Флинт! Быстро выяснить, что с гостем, – распорядился он. – Лишь бы не помер, а то и меня и вас уволят за преступную халатность. Будем тогда в какой-нибудь дыре тридесятого порядка туалеты мыть.

Через минуту киборги вытаскивали из-под обломков тарелки странного путника. Человек высокого роста, покрытый змеиными чешуйчатыми узорами, находился в бессознательном состоянии. Одет он был в тёмно-серый полупрозрачный балахон чуть ниже колен, без рукавов, с вышитыми по всей длине золотыми ромбовидными фигурами.

Мэри принялась профессионально делать искусственное дыхание. Через пару минут она вынула из декольте платья левую грудь и сунула розовый сосок в нос пришельцу. Остро запахло нашатырём. «Потеряшка» застонал и открыл глаза. Они были змеиными с вертикальными узкими зрачками и золотисто-зелёной радужкой. Мэри успела убрать грудь в лиф за мгновение до взгляда пришельца.

– Вам лучше? – попробовала она наладить контакт.

Человек молчал и лишь пристально смотрел на присутствующих.

Флинт движениями фокусника достал из бездонного кармана парусиновых штанов гранёный стакан с водой и показал жестами, что надо пить. Гость понял и с жадностью опустошил ёмкость до дна. Потом моргнул глазной чешуёй в знак благодарности.

В это время Сан Саныч читал с экрана компьютера информацию о новеньком клиенте. Он прибыл из невообразимо далёкого прошлого планеты Земля, принадлежал к народу змееядов, который жил в пещерах Афонских гор. Христианские монахи там поселились гораздо позднее, просто минуту назад по Вселенскому времени.

Вдруг в мысли хозяина отеля вторгся низкий шепчущий голос: «Где он? Что с ним? Почему я не ощущаю его присутствия?»

«Ого! Этот разрушитель смеет мне внушать, значит, пронесло на этот раз и он, вероятно, почти невредим. Ну, ничего, и не таких гипнотизёров видали, справимся», – подумал Сан Саныч с облегчением, взял рацию и приказал киборгам перенести гостя на диван ресепшена.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался чиновник, когда приказ был выполнен и гость удобно устроился на диванных подушках.

– Это не имеет значения. Где мой пациент и кто вы? – услышал Сан Саныч такой же низкий шёпот, какой недавно звучал в его голове, но теперь это было вербально.

– Не волнуйтесь. Вы в безопасности. Мы вам поможем, позаботимся о вас. Вы в отеле «Пристань звёздного скитальца» на перекрёстке времён и миров. Мы вас подлечим и отправим домой, – как можно успокаивающе ответил чиновник, но подумал, если сюда прибудет ещё один такой же разрушитель, это будет катастрофа, и запросил подробную информацию о точке отправления. Хорошо хоть аппаратура пока не показывала прибытия второго клиента.

Лента перемещения выдала странное. Действительно, в точке отправления чешуйчатый был вместе с обычным человеком, и они оба начали движение к отелю, вот только нормального не пропустило земное биополе, и тот плюхнулся обратно с большой высоты, но чудом остался жив. Ничего похожего Сан Саныч в своей практике не видал. Это было непонятно. И тем сильнее стало желание узнать историю этих двоих гуманоидов.

– Флинт! Принеси угощение нашему посетителю. Да смотри, на этот раз что-нибудь покрепче воды, – решил развязать язык чешуйчатого алкоголем автор популярных тридцати томов.

– Хозяин, через пять минут. У меня как раз жаркое из лягушек и змей с травами, грибами и ягодами подходит. И новый экспериментальный сорокаградусный коктейль с мятой, шалфеем и стеблями колокольчиков смешивается в шейкере.

– А где этот ваш перекрёсток с отелем и сколько дней пути до дома? – отреагировал «потеряшка».

– Дорогой гость, скажите, наконец, как вас зовут и что случилось? Чем подробнее я узнаю вашу историю, тем скорее мы сможем вас доставить обратно.

– Вы ведь меня обманываете, человек в странной одежде. Я вижу ваши мысли. И понял, что в этом необычном месте один вы живой человек, а оба помощника – ходячие железные куклы. Вы очень расстроены тем, что я невольно испортил ваш транспорт, и просто лопаетесь от любопытства узнать мою жизнь. Вот только я никак не пойму координаты этого дворца, который вы называете «отель», и не знаю, где больной и что с ним стало. А моё здоровье вас интересует лишь потому, что от этого зависит дальнейшая карьера. Ещё я понял, что домой меня отправят в любом случае, расскажу я что-либо или нет, – недовольно прошипел клиент.

Сан Саныч аж на минуту забыл от такой прямоты как дышать. Всё в этом змеином человеке было невероятно. Начиная от его способа попадания в отель до внешнего вида, способности внушения, манеры общения и голоса.

– Кушайте на здоровье, – подал приготовленные блюда Флинт и с поклоном удалился.

Гость попробовал напиток и пятернёй положил кусок жаркого себе в рот.

– Неплохо. Даже очень вкусно, – расплылся он в довольной улыбке. А съев и выпив примерно две трети угощения, стал разговорчив.

Речь его была бы совершенно непонятна современным людям, ибо изобиловала огромным количеством анахронизмов, давно вышедших из обихода. Но умная система отеля с лёгкостью адаптировала её для понимания человеку из будущего, каким являлся Александр Александрович Мезенцев. Хотя некоторые новейшие термины из уст такого древнего пришельца и казались порой неуместными.

– Зовут меня Йогель.

Имя было другим. Режущее слух и похожее на шипение змеи, но переводчик почему-то посчитал, что для слуха хозяина отеля правильнее будет Йогель.

– Я из древнего рода жрецов бога Асклепия, – продолжал гость. – По традиции, мне полагается стать служителем этого культа. Я потратил лишь тридцать пять лет на обучение всем премудростям врачевания и магии. Сейчас сдаю экзамены экстерном. Дело в том, что отец начал обучать меня с самого раннего детства, поэтому я закончил обучение на пять лет быстрее других. И благодаря помощи отца смог параллельно учёбе заниматься собственными изысканиями в области темпорального поля, которое окружает все материальные объекты и определяет их положение во времени. Выведенная мною формула гласит, что частота, с которой вибрируют объекты, обратно пропорциональна времени. Если научиться управлять этим полем, можно омолодить любого на сколь угодно лет.

– Йогель, – восхищённо перебил Сан Саныч, – у вас острый ум. Формула и умозаключения абсолютно верны. Мы давно об этом знаем. Вот только применяем для антигравитации и путешествий во времени. А омоложение таким способом запретили строгим вселенским приказом. Ведь жизнь должна течь по естественным законам.

– Спасибо, приятно узнать подтверждение! Мной были успешно омоложены только парочка кошек и три собаки. Пожалел их хозяев, сильно переживавших о скором неизбежном расставании с питомцами. И одному древнему старику сумел вырастить молочные зубы. Но раз они стали расти – значит, процесс омоложения пошёл!

– В нашем времени точно так же плачут о смерти домашних животных. А молочные зубы – это вообще восхитительно! Но продолжайте свою историю. Может быть, хотите десерт с чаем? Флинт готовит прекрасные торты и пирожные.

– От вина, настоянного на гадюке, не отказался бы. А сладостей не надо, они расхолаживают волю.

– Синтезировать гадюку – это так неэстетично, – заворчал Флинт. – Могу подать клюквенно-брусничный сок с мякотью голубики.

– Такие напитки у нас пьют только грудные дети, – стал привередничать гость, но всё же принял стакан из рук Флинта.

– Моя экзаменационная сессия подошла к последнему и самому главному испытанию, – продолжил Йогель, посасывая тёмно-малиновую жидкость через трубочку. – До этого дня я всё сдал на отлично. Две недели назад экзамены начались с проверки на самые элементарные знания первого курса. Мне поручили исцелить двух дровосеков, покусанных змеями. У них было тяжёлое состояние, еле могли передвигаться. Их принесли ко мне на руках воины племени. Сварив похлёбку из зёрен амаранта на кокосовом молоке и плюнув в каждую тарелку по три раза, я велел воинам накормить этим соплеменников.

– Как вы сказали? Плюнули по три раза в тарелки и заставили съесть? – еле сдерживая смех, переспросил Сан Саныч.

– Да! Ничего смешного. Это быстродействующее лекарство. Мы, жрецы Асклепия, питаемся с детства змеями и поглощаем маленькими порциями их яд. Таким образом, наши тела содержат противоядие. Наши дети с двухлетнего возраста, как только начинают крепко держаться на ногах, учатся гипнотизировать взглядом и ловить любых змей. Это прекрасная весёлая детская игра, которая развивает моторику и ментальные способности. Обычные люди так не могут, поэтому их тела беззащитны без чешуи и жизнь коротка, около ста лет. Жрецы же Асклепия живут примерно семьсот лет, оставаясь молоды душой и телом. Вот я и хотел найти способ продлевать жизнь простолюдинов, которые толпами приходят к нам в горы, ища исцеления от разных хворей.

– Продолжайте про экзамены. Это весьма любопытно.

– Те дровосеки встали на ноги через час, поблагодарили меня, обещав принести подарки Асклепию, и бодро побежали домой. Далее мне поручили вылечить ещё несколько человек, которые страдали такими болезнями, как слепота, глухота, озноб, кашель и неукротимый понос. Со всем этим я справился великолепно, ведь у меня есть запасы разнообразных минералов, трав, кореньев, порошков, отваров и мазей из мяса и яда гадюки и гюрзы на такие случаи.

Следующей проверкой моих навыков была операция по восстановлению переломанных костей пастуха, угодившего в глубокую яму, куда провалилась его коза. Пастух уже был без сознания от болей и ран. Его родственники боялись, что он умрет. Вот тут мне пришлось провозиться почти весь день. Для начала я влил ему в рот через трубочку змеиный яд, растворённый настоем рогоза, для обезболивания и обездвижения во время операции. Потом я смазал все раны отваром из кобры, затем стал нащупывать один за другим его переломы и аккуратно соединять кости, не разрезая при этом тела. Начал с мелких косточек на пальцах рук и ног, потом на крупных костях предплечий и бёдер. Наконец, ощупав позвоночник, я понял, что он невредим. А это означало, что пациент сможет вести активную жизнь после срастания костей. Разумеется, я зафиксировал его конечности прутьями ивы, пальмовыми и дубовыми листьями. Родственникам же дал с собой травяные настойки на различных змеях и минеральные растворы для скорейшего заживления костей. Вся деревня этого бедолаги пришла на следующий день с богатыми подношениями Асклепию.

И тут бы конец моим экзаменам и начало подготовки к жреческой инициации, но высшие иерархи знали о моих опытах с омоложением. Они велели показать мои достижения на вожде по имени Кат, правителе соседнего с нами племени фракийцев. Я не хотел этого делать, но не посмел ослушаться Верховного жреца. А Верховный не смел отказать вождю фракийцев, ибо этот народ намного сильнее и многочисленнее сыновей Асклепия.

На рассвете Ката привели в выбранную мной пещеру, находящуюся над залежами магнитных руд, что давало необходимую энергию ритуалу. Он действительно был стар и дряхл, но подтянут и ещё довольно бодро передвигался с помощью деревянной палки, украшенной большой чёрной жемчужиной. Всё лицо избороздили морщины, а маленькие глаза злобно сверкали, выражая нетерпение и одновременно недоверие ко мне. Я посадил его на валун из гематита и стал изучать болезни правителя, считывая дрожь его биополя. У него оказалось больным почти всё нутро. Особенно разрушенными были сердце и печень. Чтоб понять причины, я настроился на его мысли. И они меня ужаснули до такой степени, что стал бить озноб. Кат думал о том, как казнит жителей трёх своих деревень лишь за то, что они принесли ему дань ровно столько, сколько он приказывал, а не вполовину больше, как того требовала его алчность.

Ощутив тяжёлые низкие вибрации Ката, я послал мысленный отказ в омоложении Верховному, но тот его не принял. Мне ничего не оставалось, как начать рассчитывать необходимую частоту ритуала для этого жадного убийцы. Куском алмаза я стал чертить на полу пещеры таблицу-диаграмму для наглядных и точных вычислений, мысленно поясняя экзаменатору свои действия. Таблица располагалась вокруг тела пациента и выглядела как концентрические кольца, разбитые на сегменты, соответствующие каждому органу больного. Я писал формулы, числовые действия и конечный результат. Так протекло примерно два часа. Кат весь изъёрзался на камне от нетерпения. Скоро вождь стал ругать меня самыми скверными словами, употребляемыми лишь грязными чистильщиками отходов. Это выбивало из колеи и не давало настроиться на необходимые звуковые волны молодости правителя. В следующие полчаса я использовал ритуальный танец, что, к сожалению, не принесло нужного воздействия на пациента. А Кат уже исходил слюной от ярости.

Тогда я решил бросить омоложение и начать ритуал изгнания духов злобы и жадности, а потом продолжить начатое. Верховный умолял меня не усложнять процесс экзаменов, не накликать беды, но я не послушался. Было чрезвычайно тяжело установить контакт с той сущностью, что сжирала душу вождя, но мне это удалось. «Чего ты хочешь взамен на оставление больного?» – поинтересовался я. Но чернота смеялась надо мной, отвечая, что ни за что не покинет такое удобное прибежище. «Кат навечно мой и только мой, – бушевал ответ в голове, – никакими ухищрениями ты не добьёшься результата, только сам погибнешь». Я поджигал смеси трав и эфирных масел, шептал различные древнейшие заклинания, но время шло, мне не удавалось победить тёмную энергию, текущую в жилах свирепого существа. Я был опустошён и настолько ослабел, что упал без сил под ноги своего пациента.

– Вставай, пёс! – взревел фракийский вожак и пнул меня ногой. – Я не чувствую перемен в своём теле!

– Нужен ещё один ритуал, – прошептал я. – По изгнанию отрицательной энергии из тока крови…

– Врёшь, знахарь! Моя кровь чиста и красна! Смотри! – Он выхватил обсидиановый нож и полоснул себе по предплечью. Брызнула алая и яркая жидкость.

– Убедился, гадоед!

У меня не было сил спорить с ним. Прежде чем провалиться в беспамятство, я увидел огонь бездонной ненависти в глазах Ката и прочёл в них смертный приговор.

Нет, открыто он не стал убивать меня. Это означало бы войну между нашими народами. Я понял, что меня уничтожат исподтишка…

– И что было дальше? – спросил Сан Саныч, теребя в кармане пиджака самописец. «Любопытная история. Очень любопытная».

– Так и произошло. Уже на следующую ночь в моё жилище кто-то подкинул двух слепых летучих змей.

– Летучих?! – заинтересовался Мезенцев.

– Конечно, у них нет крыльев. Своё название они получили за способность к стремительным длинным прыжкам. Я думал, что эти рептилии вымерли ещё несколько сотен лет назад. Никто их не видел, и казалось, что это лишь легенда. Но они были реальностью.

– Ничего себе…

– Укус их смертелен даже для жреца Асклепия, ведь у нас нет именно такого противоядия в организме. Две белёсые змеи бесшумно скользили по полу. Но я ведь потомственный змееяд. Я сразу почувствовал их присутствие. Вот только воздействовать на них не получилось, потому что они были слепы.

– Какой ужас, – прошептал Мезенцев. – Как же вы спаслись?

– Вы удивитесь, но в тот момент я совершенно не испугался. Я боялся другого, – ненароком повредить этих уникальных рептилий. Ведь судя по легендам, их яд был в сотню раз сильнее яда болотной гадюки. Представляете, какие это таит возможности для врачевания? Я просто обязан был поймать их. Я скакал как заяц, прыгал словно мангуст, и взбирался по стенам ящерицей. И мне удалось накинуть на них циновку, а потом сунуть в глиняные сосуды и закрыть плетёной крышкой.

– Вы просто Рики-Тики-Тави, – пробормотал Сан Саныч.

– Я отдал летучих змей Верховному жрецу, который пришёл от них в восхищение. Но мы оба понимали, кто стоит за этим происшествием. Поэтому Верховный отдал в моё распоряжение одного из своих телохранителей.

Отныне в жилище вместе со мной неотступно находился низкорослый, покрытый шерстью словно обезьяна, но весьма сильный и ловкий фракиец.

Он улёгся на моё ложе, а мне показал знаком, чтобы я лёг за шторой.

Две ночи прошли спокойно, а на третью пожаловали незваные гости.

Они крались с ножами к моей лежанке и наверняка сильно удивились, когда им навстречу, откинув одеяло, рванулся этот силач.

Я спал плохо и потому сразу же проснулся. Откинув штору в сторону, увидел двух распластавшихся на полу людей. Один был явно мёртв, ибо его голова была неестественно повёрнута. Другой ещё хрипел.

– Не убивай его! – крикнул я телохранителю. – Пусть расскажет, кто его послал.

Но мой защитник отрицательно покачал головой, приложил левую руку к груди, а правой указал вверх, давая понять, что исполняет приказ.

Потом ударил пяткой в лоб лежащего убийцу. Раздался неприятный хруст.

Я понимал, что моя смерть лишь отсрочена на время. Если Кат возжелал получить мою голову – непременно получит.

Пять дней я не выходил из дома и каждую ночь ждал нападения. И, наконец, мне надоело ждать. Ко мне постоянно приходили больные, а мне уже не из чего было делать отвары. «Будь что будет» – решил я.

Вдвоем с верным фракийцем мы отправились в горы.

Там нас и подкараулил Кат. Двадцать вооружённых до зубов головорезов встали у нас на пути.

Мой защитник не умел говорить, но по его мимике я понял, что он просит меня бежать, пока он будет биться с врагами.

Но я не стал. Какой смысл?

Он стойко сражался, этот безымянный герой, уклонялся от стрел и копий, сбивал противников мощными ударами ног, грыз их зубами, сворачивал шеи, но силы были слишком неравны. Потом наступил тот миг, когда мой защитник, которого я успел полюбить всей душой за прошедшие дни, упал и больше не смог подняться.

Я опустился перед ним на колени и провел рукой по окровавленным волосам. Он был ещё жив, я чувствовал его ауру, светлую и радужную, как у ребёнка. Он служил и тем был счастлив. Наверное, его спокойствие передалось мне. Я встал и взглянул в лицо Кату:

– Я не смог вернуть тебе молодость. Это оказалось не в моей власти. Но рад, что тебе недолго осталось жить, старик. Твоя ненависть способна уничтожить всё живое на нашей земле. Уйди же скорее за грань и не мешай светлой энергии созидать и питать любовью всё сущее в этом мире.

Пафосно и глупо сказал, наверное. Но Кат впал в такую ярость, что я почувствовал, как порывы холодного ветра рвут на мне одежду.

Он бросился на меня, метя в глаз посохом с чёрной жемчужиной на конце.

И в этот момент что-то вспыхнуло. Не так, как искра или пламя. Нет, чёрные как смоль лучи лишили меня зрения, а неведомая сила подхватила как пушинку и швырнула в бездну. Мне кажется, запредельная злоба этого человека нарушила какой-то баланс в течении времени, выплеснула нас прочь, словно горячую лаву из жерла вулкана, выплюнула, как застрявшую кость из горла, избавилась от нас… как от чего-то чужеродного…