Поскольку роль правительства видится нам как роль того, кто создает требуемые условия («правила игры») для процветающей экономики, с передачей власти местным и региональным органам управления их ответственность за деньги становится самой большой. По мнению экономиста Джона Кея[45], для процветающей рыночной экономики тут все в одном: «почти вся сила современной рыночной экономики основана на управлении предпринимательской активностью от поиска ренты до создания богатства». Правительство может использовать свою силу создания и направления денег для применения четвертого принципа денежного цикла.

Принцип 4: строительство инфраструктуры, строительство общественного достояния

Общественное достояние – богатство, которое мы наследуем или создаем совместно и обязаны передать неизменным или приумноженным нашим детям. Нашим общим богатством являются дары природы, гражданская инфраструктура, произведения искусства и традиции, а также знания. Но важно помнить, что общественное достояние – это не просто ресурс. Общественное достояние – это ресурс плюс определенное сообщество и протоколы, ценности и нормы, разработанные сообществом для управления ресурсами[46]. Очень многим ресурсам требуется срочное общественное управление, например атмосфере, океанам, знаниям о генетике и биоразнообразии. Нет общественного достояния без общественных практик и норм для общества по управлению ресурсами к коллективной пользе. Формы практик естественным образом различаются от достояния к достоянию, поскольку и человечество разнообразно. Поэтому нет «стандартного шаблона» для общественных достояний, только общие паттерны и принципы. Значит, общественное достояние нужно понимать как объект и как призыв к действию, оживлять участием снизу, личной ответственностью, информационной открытостью и саморегулируемостью.

Одна из самых больших непризнанных проблем нашего времени – «огораживание» общественного достояния. Его можно увидеть в том, как патентуются гены и жизненные формы, как применение копирайта ограничивает творчество и культуру, в приватизации земли и воды и попытках трансформировать открытый интернет в закрытый, в частных рынках, в множестве прочих других примеров. Огораживание приватизирует и превращает в товар ресурсы, которые принадлежат сообществу или каждому его члену, а также уничтожает основанную на общественном достоянии культуру (тут часто возникают совместное производство и управление) по заказу рынка (денежные отношения и иерархия производитель/потребитель). У рынков часто нет почти никакой заинтересованности в местных населенных пунктах, культурах и способах жизни; но для любого общественного достояния они жизненно необходимы.

Классическое общественное достояние малого масштаба сосредоточено на природных ресурсах; около двух миллиардов людей по всему миру зависят от таких общественных достояний, как леса, луга, рыбные места, вода, дикая природа и другие природные ресурсы, добыча ежедневных средств к существованию[47]. Испытание текущего времени для этих людей – найти новые структуры закона, институционной формы и общественной практики, которые могут соединить разные виды общественного достояния для работы в более крупных масштабах и для защиты их ресурсов от рыночного или государственного огораживания.

Это важная роль для правильных властей нового типа – создавать условия, помогающие простым людям строить общественные достояния нового типа. Помогающая власть играет ключевую роль в этом, используя свою силу, чтобы создавать и направлять деньги на строительство таких достояний и инфраструктуры к ним.

Революционная работа Мишеля Баувенса и его коллег в области совместной и распределенной экономики показывает, что формы и практики нового достояния необходимы на всех уровнях – местном, региональном, национальном и глобальном, – и есть потребность в новом типе объединений простых людей и связей между разными уровнями общественного достояния[48].

Строительство общественного достояния и связанной инфраструктуры означает обеспечение или создание ресурсов, которые в основном управляются теми, кто их использует, – они подходят небольшим операциям без большого капитала и требуют низких затрат или воспроизводимы, возможно, и то и другое. В число примеров входят совместно разработанные платформы, где в качестве общественного достояния выступает программное обеспечение. Есть множество примеров цифрового общественного достояния, особенно в случае потенциальной возможности получить долю в данных, вклад в которые внесли отдельные личности. В физическом пространстве вся инфраструктура таких мест, как научно-исследовательские организации и лаборатории, фонды общественных земель, общественные кухни, управление муниципальными участками и тому подобное, может давать очень сильное ощущение того, что управляется пользователями, а не государством. «Государство-партнер» должно создавать возможности, а не принимать решения о том, как использовать общественное достояние, и соединять экосистему инструментов и предприятие, чтобы обеспечить, если это возможно, циркуляция материалов и энергии внутри очень важных сетей и узлов этих комплексных общественных систем. Роль помогающего управления здесь состоит в том, чтобы удостовериться, что денежные «капиллярные слои» выполняют свою работу, усиливают обменную функцию и создают ценность того, что уже есть у сообществ простых людей.

Используя эти четыре принципа денежного обращения, правительство может снизить желание опираться на существующие ресурсы больше, чем на производство, а после описанного изменения в налоговой политике сможет повысить трудоустраиваемость и сохранение «запасов» минерального сырья и производства.

Этот подход также хорошо справится с уменьшением теперешнего имущественного и зарплатного неравенства, которое основано на владении такими ресурсами, как недвижимость или акции, и на текущем создании и быстром вливании денег в эти ресурсы; короче говоря, на инфляции стоимости активов, которая была целью политики валютного стимулирования (накачивания экономики деньгами) в последние годы[49]. Восстановление природного и социального капитала, а не финансового – логическое последствие поправок в цикле денежного обращения.

Рис. 14: Коэффициенты цен на недвижимость в Европе и зоне евро (валютное стимулирование евро началось в марте 2015 года) Источник: Eurostat

Художник: Грэхем Притчард

Из перечисленных здесь идей одни хуже воспринимаются широкой общественностью, чем другие, однако все они обретают смысл в контексте таких базовых понятий, как корректировка запасов, потоков и запаса ресурсов, энергии и денег, чтобы получить эффективную, циклически ориентированную систему в расширенном представлении об экономике.

В прогрессивной циклической экономике жизненно необходимы открытые дискуссии о денежном аспекте экономики, включая узлы «Деньги/Финансы» и «Недвижимость/Монополии», а также общественном достоянии – нашем общем фонде ресурсов – и о том, как оно контролируется или огораживается. Как ни посмотри, даже деньги можно считать «общественным достоянием», поскольку о них часто говорят как о «чем-то», посреднике обмена, единице измерения и хранилище ценностей, предоставленном правительством, ресурсе, который может быть использован кем угодно практически в любой транзакции. Все обсуждение в этом разделе похоже на обсуждение недвижимости/монополий: главные вопросы – у кого есть доступ, кто создает, ограничивает и определяет доступ и по какой цене. В большинстве случаев создание денег сейчас ограничено личными интересами – по крайней мере, в обычные времена. В сложное время вроде рецессии 2020 года общественное создание денег побеждает и пытается сохранить ценность личных активов.

Рис. 15: Прогрессивная циклическая экономика

Художник: Грэхем Притчард

Так же важен диалог о физическом аспекте экономики, запасах и потоках материалов и энергии, имеющих место в процессах производства, потребления и обмена. В этих обсуждениях мы также должны учитывать сторону спроса, не только предложения, и делать различие между делателями и получателями.

Вернемся ненадолго к нашему уравнению:

Экономика = один динамический процесс, два цикла, четыре принципа изменения для каждого

Следовательно: экономика = 1 × 2 × 4/4. Один сосуд, земля с метаболической основой, два цикла (денежный и материальный, с энергией в качестве пропускной способности) и 4 принципа для каждого цикла. Цель – увеличение запасов и эффективные потоки. Она так и не достигнута.

В следующем эпизоде знакомства с идеалом вернемся к системным структурам, поскольку эти системы действуют не как трубопровод, а как организм внутри экосистемы, что заставляет строить предположения о том, как и где создаются и распределяются ценности в экономике.

5) Цифровая революция, или ужасы и освобождение цифрового мира

Сказать, что цифровая индустрия изменила и меняет мир так же капитально, как изобретенный Гутенбергом в XV веке печатный станок, паровой двигатель, двигатель внутреннего сгорания или электричество, – сказать не слишком много. Подобные изменения так глубоки, потому что многоплановы. Как указывает Джереми Рифкин, цифровая революция – это объединение множества технологий в технологии широкого применения[50]. Всего один пример, приведенный Марианой Маццукато[51]: смартфон в 2007 году интегрировал шесть технологий, большинство из них, как ни странно, были разработаны в общественной, а не в частной зоне.

Цифровая революция делает одновременно две вещи. С одной стороны, она может снизить цену производства и распространения, внедрив автоматику с искусственным интеллектом (ИИ). С другой стороны, в процессе дезинтермедиации (отказа от посредников) цифровые технологии ослабляют традиционные связи между производителем товаров и услуг и пользователем или потребителем.

Обратите внимание на то, что Uber и Didi сделали с сервисами такси, или Amazon – в сфере продаж, или Airbnb и Booking.com – в сфере размещения.

Дезинтермедиация сменяется новым посредничеством, его выполняют гигантские цифровые платформы, которые могут получить положительный экономический эффект, если масштабируют процесс. Хотя некоторые люди не понимают, что это только начало революционных изменений, есть и те, кто ловит волну. Системный идеолог из института Санта-Фе Брайан Артур[52], к примеру, считает, что старинная «проблема производства» разрешена, а вместо нее возникла новая – связанная с невероятным потенциалом повторного производства, распространением проблемы, касающейся того, что доступ к услуге становится важнее владения ею, и таким явлением, как экономика по запросу.

Этим цифровым гигантам становится довольно сложно получать крупную прибыль с больших вложений, которые им требуются, без обычных инструментов контроля доли рынка, брендирования, технологической/интеллектуальной собственности, замены работников машинами и/или перевода постоянных рабочих в категорию временных. Недостаточно быть первым, лучше быть единственным. Но после этого производство поглощается потреблением – заменяется погоней за рентным доходом, которая, если общие затраты урезаны, может пока нормально восприниматься потребителями, все еще имеющими работу и возможность тратить деньги. Однако мысли все чаще обращаются к базовому дивиденду (мы обсуждали его ранее).

Это упрощение, но крупная экономия на масштабе (удешевление за счет массовости) предлагает отличные цифровые инструменты всему миру: стандартизованные, изготовленные роботами, высокотехнологичные. В число бонусов входит рента, потому что в большинстве частей света реальность такова, что цифровой сектор часто является монополией или в нем доминирует меньше десятка фирм.

Мы видим, что подобные ситуации часто базируются на упрощенной, стандартизованной, с объемным расходом, но, возможно, хрупкой системе, хотя она и способна контролировать некоторые аспекты «дефицита». Назовем эту сторону системы структурным «потоком». Большую часть времени она хорошо работает. Но в таких системах всегда есть обратная сторона. Это не только «еще не впитанная» часть экономики, нечто вроде остатков отсталости и нищеты, ждущих своей очереди. Обратная сторона, если аналогия с живыми системами дает некоторое объяснение, – это та часть системы, которая интегрирована в сеть, сложна, базируется на обмене, несет наличие альтернативных возможностей и устойчива к потрясениям. Вообразите яблоню (рис. 17).

Рис. 16: Что делает iPhone таким «разумным»?

Адаптировано по книге Марианы Маццукато[53]

Художник: Грэхем Притчард

Интегрированные человеческие сообщества всегда обладают функцией или характером обмена, даже если большая часть экономической деятельности – неденежная. К примеру, не преуменьшая обнищания, сопровождающего ее крайние формы – проживание в пригородах или трущобах, – многие сообщества с низким доходом являются преуспевающими с экономической точки зрения. Это можно увидеть в документальном сериале Кевина Макклауда Slumming It[54] и в классической работе Джона Тернера «Проживание у людей»[55], показывающей творческие находки сообществ с низким доходом в небольших поселках Перу. Чтобы улучшить такие места, совершенно необязательно играть в эффективность и масштабирование, надеясь, что из этого выйдет что-то хорошее. Зато строительство общественных достояний – в плане обеспечения безопасной инфраструктуры обеззараживания земли и воды – обязательный, жизненно необходимый, фундаментальный шаг. А кроме природных, основанных на ресурсах общественных достояний, для таких сообществ очень важны новые достояния – информация и способность к взаимодействию.

Как многие в более развитом мире одновременно обнаружили, у цифровой индустрии есть еще и другая, освобождающая сильная сторона. Новые информационные «общественные достояния» потенциально настолько же мощны, как открытие нефтяных месторождений в предыдущем веке. Пол Мейсон[56] много пишет о том, что снижение цен на цифровые инструменты, продукты и связи может обеспечить то, что он называет возможностью «общественно производимых товаров». Купив смартфон и подключение, человек немедленно получает бизнес-инструмент невероятной гибкости – подход РГПЛ (разрабатывай глобально, производи локально) становится названием для игры XXI века про «восхваление разнообразия». Цифровые связи с важными денежными инструментами (базовый дивиденд, изменение схемы налогообложения и вложения в инфраструктуру общественных достояний) тоже вполне очевидны.

Снижение уровня официального трудоустройства и количества многолетних карьер делает эти цифровые тенденции еще более привлекательными в качестве креативного и необходимого выхода. Существование «совместных платформ» – программного обеспечения, которое возвращает доход пользователям, – и кооперативов всех видов расцвело вместе с платформами на локальной валюте и ресурсах вроде Materiom[57], 3D-печатью, лабораториями производителей и хакеров и общественными кухнями. Столько всего ускорилось в результате цифровой революции.

Некоторые авторы пишут о начале «настоящей экономики взаимопомощи»: «Совместно используемые города»[58]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

Харари Ю. Сапиенс. Краткая история человечества. Penguin/Vintage. 2011

Вернер Р. Переход от централизованного планирования к децентрализованной экономике: нужны ли нам центральные банки? 2017. https://professorwerner.org/shifting-from-central-planning-to-a-decentralised-economy-do-we-need-central-banks/

Самуэльсен П. Экономика. McGraw-Hill. 1948

Ханауэр Н., Лью Э. Сады демократии. Sasquatch Books. 2011

Боулдинг К. Е. Экодинамика: новая теория эволюции общества. Sage. 1978

Петтифор А. Производство денег. Verso. 2017

Ловинс Х., Вийкман А., Фуллертон Дж., Уоллис С. Лучшее будущее. Создание экономики в служении жизни. New Society Publishers. 2018

Кабрера Д., Кабрера Л. Системное мышление простыми словами: новая надежда на решение коварных проблем. Опубликовано независимо. 2016. http://crlab.us

Кестлер А. Янус: Подведение итогов. Random House. 1978

Термин, впервые введенный в научный обиход Артуром Кестлером, обозначающий отношения подчинения и упорядоченности между элементами структуры разных уровней, причем каждый элемент сам по себе является целостной структурой.

Гундерсон Л., Холлинг Б. Панархия. Понимание трансформации в человеческих и природных системах. Island Press. 2002

Гомер-Диксон Т. Наука о сложности и государственная политика. 2010. https://homerdixon.com/complexity-science-and-public-policy-speech/

Кин С., Эйрес Р., Стандинг Р. Примечание о роли энергии в производстве. Экологическая экономика, 157, с. 40–46, 2019. https://Awww.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/$0921800917311746

Гундерсон Л., Холлинг Б. Панархия. Понимание трансформации в человеческих и природных системах. Island Press. 2002

Боулдинг К. Э. Экономика как наука. McGraw Hill. 1970

Хокен П. Экология торговли. Harper Business. 2013

Лайл Дж. Т. Регенеративный дизайн для устойчивого развития. John Wiley. 2008

Паули Г. Апсайзинг. Routledge. 1998

Хокен П., Ловинс Э., Ловинс Х. Естественный капитализм. Earthscan. 1999. https://en.wikipedia.org/wiki/Natural_Capitalism

МакДонах У., Браунгарт М. От колыбели до колыбели. Меняем подход к тому, как мы создаем вещи. North Point Press. 2002

В «сценарии определенного использования» «От колыбели до колыбели» опасные материалы определяются как функция токсичности и воздействия. Химическое вещество, токсичное для водных организмов, не представляет опасности, если оно не попадает в водные системы. Наоборот, это означает, что любое вещество, которое может попасть в водные системы, не должно быть опасным. Тот же принцип применим и к почвенным системам: любое вещество, представляющее опасность для почвенных организмов или биоаккумуляций, не должно попадать в почву. Например, многие инсектициды и гербициды опасны для почвенных организмов, а уран, полученный из минеральных удобрений, как известно, накапливается в почве, но может также выщелачиваться в грунтовые и поверхностные воды. Источник: Малхолл Д., Браунгарт М., Хансен К. 2013. Анализ жизненного цикла. В: Достижение устойчивости: Видения, принципы и практика. Роу Д. (ред.), 1, стр. 499–504. Macmillan.

См. сайт Ellen MacArthur Foundation. https://www.ellenmacarthurfoundation.org/

Например, посмотрите прекрасное шестиминутное видео Дон Дэнби о системном дизайне. Autodesk. https://ecjrnl.wordpress.com/2010/12/03/whole-systems-design/

https://en.wikipedia.org/wiki/Say%27s_law, а также https://econpapers.repec.org/bookchap/elgeechap/13837_5f4.htm

Беземер Д., Хадсон М. Финансы – это не экономика. Возрождение концептуального различия. Журнал экономических вопросов, 50. 2016. https://www.boeckler.de/pdf/v_2016_10_21_hudson.pdf

Келтон С. Миф о дефиците: современная денежная теория и рождение народного экономики. Hachette UK. 2020

Работа Элинор Остром. https://blogs.Ise.ac.uk/lséreviewofbooks/2012/06/17/ elinor-ostroms-work-on-governing-the-commons-an-appreciation/

Кларк Дж. Б. Философия богатства: новая формулировка экономических принципов. Cornell. (1886)

Джордж Г. Прогресс и бедность. Sterling. 1879

Гаффни М., Харрисон Ф. Коррупция экономики. Shepheard-Walwyn. 2007

Райан-Коллинз Дж., Ллойд Т., Макфарлейн Л. Переосмысление экономики земли и жилья. Books. 2017. Также очень хорошая книга Гая Стэндинга «Разграбление общин». Манифест о разделении общественного богатства. Pelican. 2019

Форухар Р. Делатели и получатели: рост финансов и падение американского бизнеса. Crown. 2016

Маццукато М. Предпринимательское государство. Развеем мифы о государстве и частном секторе. Penguin. 2018. Также смотрите https://time.com/4089171/mariana-mazzucato/

Стэндинг Г. Как базовый доход может победить 8 гигантов неустойчивой экономики. 2019. https://www.weforum.org/agenda/2019/0Y.battling-eight-giants-with-basic-income/

См. например «Марш зомби». 2016. https://www.economist.com/business/2016/02/27/ the-march-of-the-zombies

Видеоинтервью с Гаем Стэндингом, ноябрь 2017. https://www.telekom.com/en/company/digital-responsibility/work/work/video-interview-with-guy-standing-506526

Петтифор Э. Обоснование «Нового Зеленого Курса» и как за него платить. Verso. 2019. https://Awww.versobooks.com/books/3102-the-case-for-the-green-new-deal

Грэбер Д. Долг: первые 5000 лет истории. Melville House Publishing. 2014

Тернер Э. Между долгом и дьяволом: деньги, кредит и исправление мировых финансов. Princeton University Press. 2015

Стив Кин о современном прощении долга. https://www.youtube.com/watch?v=ocQWs8EteqI

Кей Дж. Обоснование рыночной экономики: европейская перспектива. 2009. https://www.johnkay.com/2009/06/02/ the-rationale-of-the-market-economy-a-european-perspective/

Учебник по переходу на общественное достояние. Фонд P2P. https://primer.commonstransition.org/ и http://wiki.commonstransition.org/wiki/Main_Page.

Мишель Баувенс утверждает, что транснациональные достояния особенно необходимы, чтобы помочь привести управление в соответствие с экологическими реалиями и служить силой для примирения через политические границы. Таким образом, чтобы реализовать общественное достояние и сдержать рынок и государственное ограждение, нам нужны инновации в законодательстве, государственной политике, управлении, основанном на достоянии, социальной практике и культуре. Все это проявит совершенно иное мировоззрение, чем то, что сейчас преобладает в устоявшихся системах управления, особенно в системах государства и рынка – нам нужны новые виды стимулирующего управления (то, что Баувенс называет «государством-партнером»). Для ознакомления с историей общественного достояния также см. интересную дискуссию Мишеля Баувенса с Грегори Ландуа в подкасте Planetary Regeneration (с 7.10 до 14.23).

https://soundcloud.com/planetaryregeneration/planetary-regeneration-podcast-episode-20-michel-bauwens

Учебник по переходу на общественное достояние. Фонд P2P. https://primer.commonstransition.org/ и http://wiki.commonstransition.org/wiki/Main_Page.

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

4 из 5