Предвестники: Сердце Жертвенницы

– Как ты связался с этой радикально настроенной группировкой? – спросил, усмехаясь, Рэус. – Почему ты с ними?

– Какой группировкой? – не понял Муо.

Они шли рядом с телегой, на которой спал Арней.

– Восстание ваше, повстанческое движение, – Рэус задумался, – Вам бы название придумать. РБН –Революционеры большой ноги!

– Я помогаю людям, для этого должна быть причина?

– Да брось, – пришелец оскалил зубы в улыбке и провел по ним языком, Муо невольно вздрогнул, – У всех всегда есть личные мотивы.

– Ладно. Я люблю одну девушку…

Рэус громко рассмеялся.

– Что не так? – Муо покраснел.

– Прости, ничего, продолжай. Просто всё время виной всему бабы.

– Она не просто «баба»! – парень сердито нахмурился. Затем продолжил вдохновленно: – Она красива, словно цветущая магнолия в лучах заката.

– И что? Она сказала тебе, что пока ты лично короля не обезглавишь, тебе не видать её распустившихся пестиков?

– Дело не в этом, дело в её отце. Он торговец, который часто появлялся у нас в деревне. Благодаря ему мы выживали, когда королевская стража очередной раз забирала большую часть урожая, чтобы «прокормить армию».

Однажды он приехал с ней. Стоило мне её увидеть, я тут же влюбился. Она увидела меня и улыбнулась. Несколько лет спустя мы уже могли с ней тайком встречаться, но её отец прознал про это и пригрозил, что продаст меня в рабство Торговой Империи, но я не испугался, я сказал, что люблю её и хочу просить её руки. Он лишь рассмеялся мне в лицо и сказал, что я не достоин его дочери. Я же ответил, что сделаю всё, чтобы переубедить его. Оказалось, что он помогает восстанию, а я, работая на него, влился в их ряды. Теперь, во время великой битвы за свободу, я собираюсь прославиться, а затем, получив благословение её отца, жениться на Рише.

–То есть, если коротко, то тебе плевать на политику, положение людей и всё прочее, ты просто хочешь получить бабу? – заключил Рэус.

– Нет, я …

– Ладно, не утруждайся, я верю, что твои намерения чисты и благородны и ты желаешь всем людям счастья.

Муо упорно смотрел на собеседника, пытаясь понять, он снова издевается или на сей раз говорит серьёзно.

– Когда мы познакомились, ты сказал, что твоё имя Гончий Пёс из Каркодеса. Расскажи, как ты получил эту кличку. Наверняка, за этим стоит интересная история, как ты, несмотря на непогоду, рану в ноге и ношей весом в тонну, доставил важную информацию в ваш штаб за очень короткий срок, что помогла спасти жизни сотен людей…

Муо озадаченно почесал затылок.

– Ну-у-у, – протянул он, – Было бы, конечно, неплохо, но нет. Я просто в один момент решил, что мне нужно имя покруче, поэтому придумал это.

– А мама с папой не против, что ты в столь юном возрасте постоянно рискуешь жизнью?

– Ну, вообще, мне уже почти восемнадцать лет. И …– он на секунду запнулся, – У меня нет родителей. Только не надо твоих историй про их героическую смерть, нет. Много лет назад они просто ушли из нашей деревни и не вернулись, оставив меня с бабушкой.

– И тебе не интересно, что случилось? Может, их волки съели?

– Я знаю, что случилось. Когда я уже начал работать на мистера Вулеоса, я узнал, что в те времена, накопив определенную сумму денег, была возможность уплыть в Ландезию. Чем они и воспользовались. А я был бы для них лишним грузом.

– Лучше бы их всё-таки волки съели, – недовольно проворчал Рэус.

– Нет, что ты, – Муо не казался расстроенным, – Я не питаю к ним ненависти, они подарили мне жизнь. Кто я такой, чтобы мешать их планам?

– Во всяком случае, твои родители не использовали тебя для достижения своих целей, – многозначительно сказал Рэус.

– Смотря на тебя и не скажешь, что у тебя самого есть родители, – Муо снова почесал затылок. – Хотя у всех есть родители, – задумчиво добавил он.

– Насчёт родителей не знаю, мать у меня точно есть … – со злобой в голосе сказал Рэус.

– И кто она?

– Дай угадаю, – раздался голос проснувшегося Арнея из телеги, – Тебе лучше об этом не знать, да?

Рэус довольно улыбнулся: – А ты догадлив.

<20>

Наконец, на горизонте появился Каркодес. Первые лучи солнца озаряли лица путешественников. Окружающий пейзаж был знакомым и родным. Путь был не лёгким, особенно для Арнея, которого мучила рана, несмотря на приготовленные Оливией обезболивающие средства из шалфея, ромашки и ещё каких-то трав, о которых не знал даже сам охотник, в северной части материка он подобных не видел.

– Вот мы и вернулись! – Муо был рад окончанию дороги.

– Не расслабляйся, – хмуро заметила Оливия, – Несколько недель, может, месяц на подготовку, и мы выходим на Глациес.

– Мне не стоит появляться в городе, – холодно сказал Кардал Лутанг, – Я обустроюсь здесь.

– Здесь? – Муо удивленно огляделся. Они находились посреди заросшего высокой травой поля, где на километры вокруг ничего обжитого не было.

– Мы можем предоставить тебе жильё в нашем штабе, – сказала Оливия.

– Я ценю ваше предложение, но всё же откажусь. Моим куклам требуются особые условия хранения. Несколько землянок будут наилучшим решением. Он дал краткое указание Кироси, тот спрыгнул с телеги и начал копать землю.

– Хорошо, пусть будет так, – согласилась Оливия, – Но нам нужна будет одна телега, чтобы довезти Арнея.

– Я отдам вам телегу, но повезёте вы её сами, «кошмары» не могут отходить от меня слишком далеко. Кардал повернулся к Рэусу: – Не желаешь ли и ты остаться со мной? Или общество людей стало тебе привычным?

– Я бы с радостью, мой старинный друг, – улыбнулся Рэус, – Но боюсь, у меня очень важная встреча в баре. – Он сделал паузу: – С бутылкой рома. Но, может быть, я зайду позже.

Через пару часов они уже были в Каркодесе.

<21>

Несмотря на слова Оливии, на подготовку ушло куда больше времени. Почти три месяца минуло с момента их возвращения из особняка. Половину этого времени Арней провалялся в кровати, ему повезло, что ни кость, ни крупные сосуды не были задеты. Оливия выхаживала его, используя исключительно свои припарки неизвестного происхождения. Медики Кариза не смогли объяснить, каким образом Арней вообще выжил в той глуши с таким ранением и не поверили, что такую филигранную операцию ему смог провести где-то в южных лесах тот странный бледный человек, который изредка появлялся в штабе.

Кардал Лутанг, действительно, редко появлялся в Каркодесе, лишь на заседаниях по планированию штурма крепости. Он редко что-то говорил, больше молчал и слушал. Многие его побаивались и не понимали, зачем он им нужен, однако все верили Каризу, своему вождю, которого Оливия и Рэус отвели во временную обитель Лутанга, где он обустроил жильё себе и своим «слугам». Революционер был в ужасе, когда увидел еле передвигающее ноги существо, обтянутое искусственной кожей, с подносом в руке. Такого дворецкого ему лицезреть ещё не доводилось. Но предлагаемый напиток он всё же взял, чтобы хоть как-то привести нервы в порядок.

Несмотря на то, что армия то ли живых, то ли мёртвых кукол (он не мог определиться) никак не вписывалась в его мировоззрение, Кариз всё же решил, что ради победы «готов объединиться хоть с самым страшным порождением Узеры». На что Рэус многозначительно улыбнулся и снял свою маску.

Дворецкому со своим подносом пришлось идти за новой порцией выпивки.

Батист, в свою очередь, не рассчитал силы по преобразованию пороха с помощью зачарованного бериллия. Времени это заняло куда больше, а результат, на который он рассчитывал, вовсе не оказался «непобедимой мощью, способной разрушить любые стены».

Арней сидел на причале, опустив ноги вниз. Лучи уходящего солнца играли бликами на воде. Тишину нарушали лишь плеск волн, крики чаек и короткие команды матросов швартующегося судна. Лёгкий и тёплый ветер добавлял умиротворения, легонько гладил кожу охотника, который то ли был погружён в свои мысли, то ли, и правда, наслаждался видом.

– Я смотрю, ты уже отлично себя чувствуешь, – заметила Оливия, появившись сзади.

– Да…, неплохо, – он ответил как-то неуверенно, даже не обернувшись.

Она села рядом.

– Невероятные здесь закаты, – вдруг сказал он, – Я редко выходил к морю.

– Да, ты прав, – задумчиво согласилась она, – Когда видишь каждый день такую удивительную картину, перестаёшь её замечать. А всё-таки стоит порой замереть на минуту и насладиться миром, что нас окружает.

– Я слышал, нашего любителя страшных кукол переселили ближе к кладбищу? – спросил Арней.

– Да, он сказал, что так сможет увеличить численность своей… армии, – запинаясь, закончила она.

– Вы с Каризом ни перед чем не отступите ради победы. По-моему, поднимать бывших соратников не лучшая идея, неужели они не заслужили покоя?

– Их дух давно покинул тело, так что хуже от этого никому не станет. А их тела послужат отчизне.

Она замолчала. Эти слова дались ей тяжелее, чем она думала. Она ожидала этого вопроса и готовилась к нему. Видимо, недостаточно.

– Знаешь, – она посмотрела на линию горизонта, – Мне бы очень хотелось всё оставить, взять брата и уплыть в Ландезию или Пелеон. И начать там новую жизнь. И, в отличие от всех этих людей, мы можем это сделать. У нас есть средства, навыки. Но ведь я тогда не прощу себя, не прощу, что оставила попытки улучшить свою родину.

– Моя родина это Лигнум. И я для неё сейчас ничего не делаю, потому что привязан к этому чудовищу, – Арней сжал кулаки и весь напрягся.

Она положила свою руку поверх его.

– Насколько мне известно, сейчас там всё хорошо.

– Да. Благодаря вашему торговцу Рэю Вулеосу: он послал туда весточку с небольшим количеством припасов. Я ему благодарен за это. – На несколько секунд он замолчал. Затем посмотрел на неё и сказал: – И тебе. Спасибо.

Она непонимающе посмотрела на него.

– Ты поставила меня на ноги. Я вообще не понимаю, как от грязной раны я не подхватил инфекцию и выжил. Мазь, которой ты меня лечила. Из чего она? Я как будто знаю этот запах, но не могу вспомнить.

Оливия опустила глаза, но ответила.

– Это была припарка из трав тентри.

– Это же…

– Да, это трава, которую местные употребляют как наркотик, я знаю. Но немногие подозревают о её лечебных свойствах. Поистине, магических, как мне кажется. Будь она у меня с собой в походе, ты бы излечился гораздо раньше.

– Но откуда она у тебя? Это дорогой наркотик, который могут себе позволить только состоятельные граждане Глациеса. Я как раз-таки работал на подобных.

– Да, эти травы растут только на Северном материке, и поставляет их в Бенагею только Торговая Империя и только под видом увеселительных веществ. И у меня они …

Она замолчала. Но он уже всё понял.

– Твой брат?

– Да.

– Какая замечательная компания всё-таки собирается. Все друг друга достойны, – сказал он надменно.

Она хотела возразить, но сзади послышались шаги. Она резко отдернула руку от Арнея.

Подошёл один из людей Кариза.

– Госпожа Северон, вас ожидают. – Затем он посмотрел неодобрительно на Арнея и недовольно добавил: – И вас тоже.

Через четверть часа они уже находились в «Котелке у моря». Кариз и Батист вели дискуссию по поводу наступления.

– Мы можем выходить хоть завтра на рассвете, нет причин откладывать наши планы в долгий ящик, – Батист был полон уверенности.

– Но и поспешное решение подкосит решимость многих людей. Никто не ожидает скоропалительного спонтанного похода.

– Но ведь и враги тоже не ожидают.

– Так ты закончил со своей взрывчаткой, теперь мы сможем пробить стену? – вмешалась Оливия.

– Не совсем, – улыбнулся Батист, – Но наш новый друг Лутанг оказался отличным стратегом и предложил выход из ситуации. Так что со стеной мы справимся.

– Кариз, он прав. Если всё готово, нужно выдвигаться. Мы и так потеряли много времени. Вот-вот обо всём узнает корона, и вся армия, стоящая вдоль портов, двинется нам навстречу, – Оливия была так же настроена решительно.

– Позвольте вставить слово гениальному тактику, – самодовольно встрял Рэус в своей ехидной манере растягивать слова, – Я согласен с молодёжью, нужно торопиться. Но дорога нас ждёт не близкая. Столько людей…, ещё и караван кукол. Мы будем идти неделю. Думаю, всем стоит сегодня вдоволь повеселиться. Даже в случае победы, далеко не все смогут её отпраздновать. Так почему бы сегодня не устроить сабантуй? Праздник с ноткой волнения о будущих днях.

– Сам не верю, что говорю это, – Батист задумался, – Но ведь он прав. Уставшие, измотанные и нервные воины нам не нужны. Стоит объявить о том, что мы завтра выходим, боевой дух будет не в лучшем состоянии. А небольшое торжество позволит сгладить этот острый угол.

– А за недельное путешествие пройдет любое похмелье, – довольно закончил Рэус, – А отправимся завтра – после полудня.

– Ладно, решено, – подтвердил Кариз, – Так и сделаем. Нужно поскорее всех оповестить.

Зал для совещаний быстро опустел. Остались только Арней и Рэус, не торопившиеся на пиршество. Оливия тоже туда не спешила, но, перекинувшись взглядом с Арнеем, удалилась с остальными.

– Что за план ты придумал, Рэус?

– О, не забивай свою голову лишней информацией. Взрослые всё решат, тебе лишь останется делать «пиу-пиу» из своего лука.

Арней недовольно закатил глаза, но ничего не ответил.

Наступило молчание. Вдруг Рэус спросил: – Когда ты, как дитя, валялся в кровати и страдал от маленькой дырки в твоей тушке, я заметил у тебя в руке кулон из клыка зверя. Он явно что-то значит для тебя, раз ты прячешь его?

– Тебе, действительно, интересно послушать про этот клык? – удивился Арней

– О, несомненно, друг мой.

Арнею, и правда, хотелось поговорить с кем-нибудь об этом.

– Этот кулон сделала та, кого я любил. Из клыка дикой собаки, которая убила моего друга, которого я не спас. Позднее я отомстил за него. Это важное воспоминание, но очень болезненное…

– Поэтому ты носишь его в кармане, а не на шее? Не готов показывать это чувство другим, но и отпустить не готов? Неплохо. Вы, люди, такие предсказуемые.

– А что насчет тебя, Рэус?

Пришелец удивился: – Что ты имеешь в виду?

–Твои браслеты. Это явно не элемент экипировки, даже несмотря на их массивность – это украшения.

– И что? Я не могу побаловать себя красивой вещичкой?

– Я замечал, что ты смотришь на них каким-то особым взглядом. Это тоже воспоминание, верно?

Рэус нахмурился. Хотел что-то сказать, но промолчал. В жёлтых глазах мелькнула тоска. Но через секунду он взял себя в руки. Ехидно улыбнулся и, не попрощавшись, просто покинул комнату.

– Видишь, не такие уж мы и разные, – проговорил Арней ему в спину.

<22>

– Знаешь, ты побывал в таком количестве миров, скажи мне, все люди и глупы, и приземлённы? – спросил Лутанг, не отрываясь от своих манипуляций на кустарном операционном столе. На сей раз он мастерил какую-то маленькую куколку, размером с большое яблоко.

– Высокого же ты мнения о человечестве, – усмехнулся Рэус.

Они находились в свежевырытой "берлоге" Кардала.

– Ты сам когда-то был человеком, не забыл?

– Да, – согласился Лутанг, голос его звучал монотонно. Он был крайне увлечён своей работой, помещая иглу в мягкие ткани куклы, – И я был таким, глупым и приземлённым.

– Люди стадные существа, живущие в иллюзиях, которые сами же себе и создают.

– Почему ты не разрушишь иллюзии? Почему не говоришь, кто ты… или, вернее, что ты?

– Это не увяжется с их мировоззрением, они ограничены рамками своей идеологии. Как-то мы беседовали с одним старцем, который, хоть и через совершенно нереалистичную аллегорию, выразился очень верно: «Люди так сильно верят в свою реальность, опираясь на те слова и мысли, которые им скармливают с самого детства, а также на свои ограниченные органы чувств, что стоит только на чуть-чуть приоткрыть завесу тайны, как они начинают отрицать её и стараться вернуться в привычный образ жизни. Толпа не в состоянии оторваться от иллюзий повседневного восприятия».

– И лишь исключительные личности могут поднять голову и пойти навстречу неизвестной истине, – добавил от себя Лутанг.

– Звучит, как отличный тост, – Рэус достал из-за пазухи бутылку с прозрачной жидкостью, – Выпьешь со мной?

– Боюсь, такого вида удовольствия не для меня. Завтра выдвигаемся, нужно подготовиться, всё должно быть идеально.

– А ты педант, – Рэус отхлебнул из бутылки, – Ну и как тебе нравится воевать на стороне хороших парней, чувствуешь новизну?

– Хороших парней? – Кардал Лутанг, наконец, поднял голову от стола. – Что есть добро и что зло, Рэус? Всё в мире относительно. Есть лишь две противоборствующие стороны со своими убеждениями и требованиями, которые не могут сосуществовать вместе. Мы с тобой вмешались в эту войну исключительно из-за своих корыстных целей. И я тебя уверяю, не мы одни. Каждый чего-то хочет для себя. А достигают они своих целей исключительно благодаря толпе идиотов, которые, правда, верят, что действуют во имя блага. Как на той стороне, так и на этой. Такова жизнь.

– Да уж… – протянул Рэус, – Ты явно из тех, у кого стакан наполовину пуст.

Лутанг словно не заметил этих слов и снова вернулся к работе.

– Когда бравые «спасители» Родины вещают на трибунах о том, что злые слуги короля держат людей в рабстве, они почему-то забывают, что у Рэя Вулеоса есть точно такой же отряд охотников, который отлавливает инерийцев для продажи в Торговой Империи. Просто на это не делается акцент. Инерийцы же не люди. Это не считается. А уж что мои давние предки делали с суггутами на Северном материке ради «блага для народа» … Так что нет хорошей и плохой стороны. Есть люди со своими намерениями и планами и те, кого они используют для их достижения, тебе ли об этом не знать, Рэус Рав Бэллум.

<23>

Тем временем, Кариз уже отдал распоряжение, и все заведения Каркодеса начали заполняться людьми, которые с удовольствием поглощали обильную пищу и выпивку.

– Останься в городе, Муо, ты ещё не готов к подобной заварушке, – уговаривал его Кариз.

– Как я могу остаться, если все мои друзья будут там, – не унимался парень.

– Ты не понимаешь …– Кариз не закончил. Рядом неожиданно возник Рэй Вулеос со своим великаном-телохранителем.

– Ты что, не позволишь мальчику проявить себя? – влез он в разговор.

– Боюсь, он не переживет этого боя, – сурово сказал Кариз

– Да я докажу, что достоин вашей дочери, мистер Вулеос, я не просто выживу, я клянусь, я проявлю себя и вернусь героем! – пылко заявил юноша.

– Вот видишь! – Рэй поднял бокал, но Кариз схватил его за рубаху и потащил в коридор.

–Тише-тише! – запротестовал тот, затем повернулся к потянувшемуся за своим мечом инерийцу. – Всё хорошо, Рук, мы просто поговорим.

Телохранитель успокоился.

Они вышли на улицу.

– Я знаю, чего ты хочешь, Рэй.

– Да, я тоже. Я хочу моё пиво, которое полетело под стол из-за твоей грубости.

–Ты хочешь, чтобы мальчонка не крутился у тебя под ногами. Не путался с твоей дочерью, потому отправляешь на смерть. Он не воин, он ещё не готов, он ребёнок.

– Он вполне взрослый мужчина и знает, чего хочет, – ответил торговец, – И да, было бы неплохо, чтобы он там откинулся.

Кариз хотел было снова броситься на приятеля, но взял себя в руки.

– Скажи мне, Кариз, почему он для тебя столько значит? Достаточное количество молодых парней погибло ради твоих желаний, и ещё больше оболтусов погибнет. Чем он лучше?

– Я вижу в нём себя в молодости. Ты знаешь, меня мальцом привезли с Южных островов, я был один в этом городе. Лишь желание выжить придавало мне сил. У меня не было ничего, лишь упорство и вера в свои силы. Как и у него.

– Ну вот, видишь, кем ты стал с такими вводными? О чём ты переживаешь?

– А то, что привезли нас несколько десятков переселенцев, а выжил только я один.

– Господа, – к ним вышел Батист, – Вы не видели мою сестру?

– Она сказала, что «праздновать сейчас глупо», и удалилась к себе, – ответил Кариз.

– Как жаль, – заметил Вулеос, – С кем же мне тогда пить, если все остальные быстро начинают пускать слюни на стол?

– Может, она и права, – задумался Батист, – Нам, руководителям, стоило бы сохранять трезвость ума.

– Ты что, Северон, пропустишь главную пьянку Каркодеса? – торговец скорчил недовольную мину.

– Да, друг мой, мы много работали, нужно отдохнуть, – добавил Кариз.

– Ладно, тогда вернемся обратно, а то, когда я уходил, начали подавать горячее.

И троица с довольным видом скрылась в заведении.

Арней, в свою очередь, не был в настроении развлекаться, потому неспешно брёл по тёмным улицам к себе. Вдруг в окне своей комнаты он увидел свет. Призадумавшись, он зашёл в гостевой дом и уточнил у хозяйки, не брал ли кто его ключ, на что получил отрицательный ответ и отправился на второй этаж.

В его комнате сидела Оливия.

– Я думал, ты меня избегаешь.

– Да, так и есть, – ответила она резко, – Но всё же нам нужно поговорить.

– Откуда ты знала, что я вернусь так рано?

– Я надеялась, ты придешь утром.

– Так что тебе нужно?

– Я понимаю, что тебе не нравится, что мы делаем, не нравятся наши взгляды, да и никто у тебя здесь не вызывает симпатию. Но что-то же тебя сюда привело? Я не верю в совпадения.

– Серьезно? Ты веришь во всю эту религиозную чушь с судьбой? Я здесь только потому, что мне на голову свалился магический уродец, от которого я не могу далеко отойти. И теперь я хочу избавиться поскорее от этой странной связи и оставить все ваши разборки. И да, ты права, мне здесь никто не нравится.

– Может, тогда стоило дать тебе умереть там, в лесах? – она была гораздо грубее и злее, чем во время прошлого их разговора.

Он улыбнулся.

– Ты бы не дала мне там умереть, но в то же время ты знаешь, что не лучше меня. Идеалы, которым ты следуешь, принадлежат наркоманам и психам, ты даже до конца не понимаешь всего замыла, не можешь объективно его оценивать, а просто слепо следуешь ему. Оправдывают ли методы ваши цели? Возможно ли вообще достижение ваших целей, или это лишь первое звено новой цепи войн и ненависти? Так чем ты лучше, рискуя всеми, лелея надежду на светлое будущее, которое никогда не наступит? Я хотя бы старался сохранить то, что было. А ты втянула Батиста в эту сомнительную игру, и он послушно следует за тобой, как оленёнок за матерью.

Она ловко выхватила нож из-за ремня и приставила его к горлу Арнея.

– Как смеешь ты, дикарь, так говорить о моём брате? Да, может, ты и старался что-то сохранить, но, скорее, ты грелся на углях давно потухшего костра, боясь взглянуть страху в глаза и попытаться сделать хоть что-то. Ты просто трус.

Он с яростью в одно мгновение схватил её за горло и прижал к стене. Оливия никак не ожидала от него такой прыти, нож выскользнул из её рук.

– Я пытался! – крик его был полон боли и сожаления.

Хватка ослабла, и девушка попыталась вывернуться, ударив его кулаком по ребрам. Он успел отбить удар, но она изловчилась и повалила его на замелю, рухнув сверху. На секунду они оба замерли. Она смотрела ему в глаза и будто чувствовала всю его боль, всю тоску. Они были очень разными, но то, что они ощущали всю свою жизнь, было очень схожим. Никакие слова не могли передать мысли лучше, чем этот взгляд.

Вдруг ярость снова закипела в ней, но уже не к нему, а к этому миру, к людям, что сделали его таким. Горечь потекла по её сердцу. Слёзы покатились по щекам. И сама не понимая почему, она потянулась к нему и поцеловала. Он ответил. Перевернул её на спину, поцелуями добрался до шеи и начал опускаться к груди. Она расстегнула на нём куртку, он скинул её, затем поднял девушку на руки и рывком перенес на кровать. Ярость превратилась в страсть, часы в минуты, а ночь перетекла в день.

<24>

–Да, пойло у вас, конечно, отменное! – разглагольствовал Сенул Крадар, смуглый высокий мужчина с короткой чёрной бородкой и такими же чёрными глубоко посаженными глазами.

– Всё лучшее для посла Торговой Империи, – разливался елеем Волл Хром, – Это лучшее питейное заведение в городе.

– Потому что принадлежит тебе?

– О, да!

Они рассмеялись

– Как мне не хватает местного колорита на родине, – вздохнул Сенул.

– Что, во всей Торговой Империи, во всех её посольствах нет такого же богом забытого места?

– О, в Империи! – посол уже был достаточно пьян. – Какое громкое название для небольшого государства, которое стало независимым благодаря тому, что никому не было дела до кучки людей.

– Вся мировая торговля держится на вас. Так что можете назваться хоть задницей Икаана, никто вам даже слова не скажет. Может, пара сотен чересчур набожных идиотов начнут ворчать, но не думаю, что это что-то изменит.

– О да, ты прав. Мы можем всё, и только глупцы этого не понимают, – усмехнулся Сенул, – Однако горстка фанатиков, называющих себя культом Двух Лун, попили нашей кровушки знатно в своё время.