Кешбек из поцелуев

Не спалось совершенно. На экране телевизора мелькал пляжный детектив. В экране то и дело показывались пальмы, высокие и величественные в своей красе и неподражаемости. Вспомнилось лето, когда мы с Наташкой впервые увидели пальмы воочию, а не на «голубом» экране, впервые потрогали руками тёплые шершавые стволы, прикоснулись к этому заморскому чуду. А небо? Потрясающие яркие небеса чужой страны и такое же прекрасное бескрайнее море! Этот неповторимый солёный запах морской воды, полный восторг! До того давнишнего теперь дня, я лицезрела только небольшое озеро и речку Бульбульку. Вода в речке круглый год была ледяная, и купаться даже в очень жаркое лето в ней могли только очень стойкие и закалённые люди. Обычно я сидела на берегу и бросала камушки в воду. Под шум неторопливо текущей воды хорошо думалось о смысле жизни, о будущем ближайшем и подальше. Наше блёклое северное небо нависало над водой. Ей богу, хочется взять акварельки и добавить яркости бледненьким небесам. И звёзды южные светят ярче, и чернота ночи гуще. Тогда на природе я легко успокаивалась, и никакие стрессы меня не пугали.

А сейчас я взвинчена до предела своих нервных окончаний, и заснуть мешает, раздражает даже бледность размытого сумеречного серого неба. Сегодняшняя щербатая луна, как надкушенный апельсин сияла и ярко выделялась на фоне малюсеньких редких звёздочек. Надоело себя мучить, устала притворяться, что вот-вот усну, отправилась на кухню и включила чайник. Надо было отвлечься от тяжёлых помыслов. Краем глаза зацепила изображение телевизора, в рекламе снова нахваливали янтарные бусы. Наташка в Турции в тот раз накупила множество всяких бус и ожерелий. В самую жару в сиесту мы сидели в номере в приятной прохладе под кондиционером. Красота! Я дремала, уютно устроившись на широкой турецкой кровати, а Натусик перебирала свои вновь приобретённые драгоценности. Подруженька осторожно брала в руки ярко оранжевые бусики, деревянные лаковые, костяные с орнаментом, плетёные из металла, перламутровые пластмассовые и придирчиво рассматривала застёжки и крепления. Наташка что-то умиротворённо мурлыкала себе под нос.

– Ната, ты что там бормочешь? Не иначе колдуешь?

– Ага! Придумываю какие красатулечки с чем надеть. Как ты думаешь, янтарь с чёрным бархатом носят?

– Носят. Разве у тебя в гардеробе имеется чёрное платье и даже бархатное? Что-то про тебя я не знаю, упустили мои глазоньки.

– Платье чёрное и бархатное имеется не у меня, а у мамы. Я ж не всё покупаю для себя любимой, я же не законченная эгоистка.

– Ясненько, а я своей кофточку купила и банный халат.

– Молодец! А моя, как и я обожает обвешиваться всякими безделушками. Я ей ещё фарфоровые бусики отдам, она от таких вещичек без ума.

Тогда мы были молоденькими и глупенькими, на отдыхе в отпуске обе присели на фруктовую диету, заодно решили позаниматься омоложением. Нам по двадцать пять лет тогда было, а мы дурью маялись самочищением от шлаков и токсинов организма. Тогда уже хотелось выглядеть красавицами, или просто ухоженными дамами и как можно больше времени не стареть. Тем же летом я познакомилась с Петечкой. Я никогда не была писаной красавицей, просто аккуратной ухоженной женщиной. Годам к сорока мечтания о красоте небесной приказали долго жить, да и ни к чему мне показалось выглядеть прекрасной феей. Брачные узы не располагали к издевательствам над своим собственным телом в виде хирургического вмешательства для пластической правки лица. Петюнечка и такой меня любил, а я его просто обожала и ни в чём ему отказать не могла.

Вот и ночь прошла, совсем светло стало. Пойду пройдусь, воздухом свеженьким подышу и снова баиньки отправлюсь на кроватку. Вдруг в дверь коротко звякнули. Вышла, откинула крючок, на крылечке стояла Наташа:

– Беганём?

– Беганём, дай только кеды надеть.

Пробежались немного. Наташка украдкой на меня поглядывала, внимательно так смотрела, словно увидела в первый раз.

Вдруг остановилась глянула резко, как ножом резанула и сказала тихо, но так чётко и внятно, что меня пробрало до основания:

– Ты не Марийка!

Она не спрашивала, она даже не сомневалась, сказала, как припечатала. Что мне оставалось делать? Отпираться было совершенно бесполезно, Наташа подругу знала всю от макушки и до пяток. Отпираться не имело никакого смысла, только себе хуже наделаю. Слова Наташи были, как удар поддых, лишили возможности вздохнуть свободно, горло сжала невидимая безжалостная рука. Я никогда раньше не испытывала такого всплеска ужаса. Как только Ната сказала своим суровым голосом, припечатала, что я не Марийка, и сразу мир померк в моих глазах, солнышко стало не таким ласковым, даже небо поблёкло, а бодрящий утренний воздух заставил вздрогнуть. Зелень, которая в изобилии нас окружала, трава, что пробивалась вокруг тропинки в парке уже не радовала глаз. Мои глаза смотрели на Наташку, как глаза кролика на удава, потом мой взгляд соскользнул с сосредоточенного и хмурого лица Наты и невольно обратил внимание на движение. Между нами порхала пёстрая бабочка, обыкновенная среднестатистическая бабочка размеренно взмахивала своими яркими крылышками. Я как зачарованная уставилась на ничем непримечательное насекомое, и это меня спасло. Грудь спонтанно с натугой вздохнула и далее ритмично вздымалась от вздохов и выдохов, как прежде, как всегда.

Эта Наташа догадалась, что я не настоящая, я где-то прокололась. И что теперь? Я не хочу в психушку! Я не хочу и на опыты, если вдруг поверят в мою историю перемещения! Надо попробовать с ней договориться мирным путём. Ну, не убивать же её, как делают герои в капиталистических детективах?

– Пошли ко мне, поговорить надо, – одними губами прошептала я, но Наташка меня услышала и молча кивнула. Мы отправились в Марийкину квартирку. Прошли сразу на кухню, в так называемый стратегический пункт переговоров. У меня тряслись руки. Чтобы успокоиться хоть немного, залила водой доверху чайник и машинально поставила на плиту. Под завывание чайника, я села на табуретку и обхватив ладонями лицо, заплакала. Меня как-то разом отпустил страх, внутри меня вместо страха образовалась пустота. Сразу стало легче, мне надоело прятаться за личиной Марийки, я не она. Наташа молчала. Она сидела и молчала, глядя внимательно на каждое моё движение. Чайник сипло засвистел, я машинально выключила плиту, потом подошла к раковине и умылась. Немного отпустила истерическая дрожь, стало чуть полегче. Я машинально заварила зелёный чай и подала в вазочке свои обожаемые карамельки в тёмном шоколаде, к счастью здесь они тоже продавались, но конечно фантики отличались. Наташа не сводила с меня глаз, не трогала ни чай, ни конфеты. Она заговорила тихо, но так проникновенно, что казалось словно каждое слово с высоты падало большим булыжником и с громким стуком:

– Ты не Марийка. Моя подруга терпеть не может зелёный чай и никогда не покупает карамельки в шоколаде. Кто ты?

Я не знала, что ответить на такой простой вопрос, кто я? Повисла пауза. Я отхлебнула чаю из голубой чашки, закашлялась, и вдруг меня словно прорвало, да и ещё как прорвало! Слёзы хлынули потоком, я тихонько подвывала. Меня заколотило, как в ознобе. Напряжение последней недели, холодность Наташи, смыло остатки разума. Я громко рыдала в голос и не могла успокоиться. Наташа сунула мне в руки стакан и чётко произнесла, почти приказала:

– Пей!

Я проглотила. Запах валерьянки разлился по кухне. Между тем Наташа уже применила контактную терапию, а точнее гладила меня по голове, гладила и тихонечко приговаривала почти напевала:

– Всё хорошо, всё будет хорошо.

Я всхлипнула и замерла.

– Мамочка, не плачь! Всё будет хорошо! – Алёна нежно перебирала мои волосы. Алина взяла из ослабевших рук стакан с водой. Я только и смогла прошептать:

– Девочки мои любимые, как я соскучилась. Как мне плохо без вас.

Слова застряли в горле, я снова сидела на кухне у Марийки, а Наташа гладила по голове, ласкала как кошку:

– Ложись, поспи, вечером поговорим.

Она свела меня в комнату, заботливо уложила в кровать. Уже с закрытыми глазами я слышала, как хлопнула входная дверь. Видимо Наташа заперла меня снаружи на ключ. Дочки стояли перед глазами, я же их только что видела! Девочки разговаривали со мной, трогали меня руками, обнимали. Валерьянка начала действовать, картинка размылась, дрёма опустилась на глаза.

Проснулась я от страстных Петечкиных поцелуев. Я с трудом разлепила ресницы и увидела его прекрасные карие глаза. Он в порыве страсти навалился на меня и вдруг пребольно укусил за щеку:

– Мя-а-у-у! Мя-а-у-у!

Моя любимица, кошка Снегурочка пыталась поднять меня с постели, видно захотела красавица в туалет на улочку. Боже, как мне нехорошо! С трудом вывела кошку на веранду. Снегурочка шустро юркнула в кошачью дырку и была такова. Вечерело. Я немного постояла на веранде, подышала свежим воздухом, потом отправилась на кухню, достала из шкафчика уже давно запримеченную заветную бутылочку с настойкой и хлопнула рюмашечку. Как ни странно, полегчало. Надо наконец поговорить с Наташей. Мне кажется, или действительно она что-то знает? Раскрывшись, что я теряю? Да ничего. В этом мире так мало знакомого, привычного, что хоть волком вой от тоски. И так много проблем. Хлопнула вдалеке дверь, может соседи? Не похоже. Неожиданно вошла улыбающаяся Наташа:

– О! Спящая красавица проснулась! Я уже тебя будить хотела. Что ночью-то делать будешь?

Я решительно заявила:

– Пошли на кухню побазарим.

Едва уселись на старенькие табуретки, Наташка тут же начала допрос с пристрастием:

– Ну и кто ты? Как тебя звать-величать?

– Я Богатикова Мария. У меня имеется муж и две дочки, и я заявляю официально, что я не сумасшедшая!

– Ты не сумасшедшая, это точно. Это Марийка с катушек съехала, тоскуя по своему Игорьку. Последнее время она стала просто одержимой идеей воскрешения погибшего парня. Марийка увлеклась мистикой, гаданиями, всё рвалась в параллельное измерение, где по её утверждениям якобы Игорёк выжил.

– В моём мире Игорь на самом деле жив и невредим. Выходит, она была права, и всё получилось, – подтвердила я без особого энтузиазма.

– Игорёк на тебе женился? Ты же двойник Марийки? – Из Наташки как горох сыпались вопросы.

– Похоже, что я и вправду двойник Марийки, а Игорёк на мне тоже не женился, не срослось, – ответила я со смешком.

– Игорёк на тебе не женился, но почему? – У Наташки смешно поползли вверх брови и непроизвольно открылся рот.

– Да как-то не сложилось, мы остались хорошими друзьями. Он встретил другую девушку, благополучно женился и теперь живёт где-тот на севере, даже в Сибири с женой и двумя сыновьями. Кстати, в гору попёр, большим начальником стал, – я замерла, задумалась, вспоминая бурную чудаковатую молодость. А Наташка всё не унималась и спрашивала, и спрашивала:

– А ты? Как ты жила эти последние годы лет этак пятнадцать, двадцать, или хотя бы послешкольные годы? Много не надо, расскажи хоть капельку!

– Я тоже встретила любовь всей жизни и тоже благополучно вышла за него замуж и до последней недели знать ничего не знала о Марийке и о других мирах.

– Это Марийка наделала делов. И что теперь? Как жить-то теперь будем? – Озадачила меня новоиспечённая подруга.

– Другие, не знаю, как будут жить, а я домой к семье хочу и меня совершенно не интересует ваш параллельный мир со всеми его потрохами! – Я начала злиться. – Как Марийка умудрилась нас поменять местами? Нельзя ли всё обратно повернуть?

– Гадала Марийка на желание в период бурного движения весенних соков, – зачастила Наташка, подробно объясняя все действия закадычной подружки. – И ведь сработало у неё заклинание! У неё ещё тетрадочка такая красненькая была со всеми гаданиями и заклятиями. Нам надо только тетрадочку найти и полистать. Марийка не один раз пыталась перенести из другого мира Игорька, или на худой конец самой куда-либо переместиться, но с условием, что там парень жив и невредим. Долго, очень долго у подружки ничего не получалось. Признаюсь, как на духу я не верила в успех, а поди ж ты, всё получилось, и она перенеслась невесть куда!

– Не невесть куда, а в мой мир, и меня заодно потеснила с насиженного богом данного места. Куда уж как получилось, в пору веселиться надо да что-то не хочется.

– Я и не веселюсь, а объясняю, что Марийка, когда ворожбой занималась, заклинание обводила маркером и писала дату исполнения и отмечала насколько получилось. Честно признаюсь, колдунья из неё не очень, таланту маловато, – закончила пояснительную лекцию Наташа.

– У неё в письменном столе пачка тетрадок с записями. Я начала их изучать, хотела ознакомиться с дневником красавицы. Я же про её дела великие и подвиги могучие ничего не знаю, а надо бы. Я принялась внимательно штудировать содержимое тетрадок, но даже не все перелистала. Там много всего оказалось и дневники, и сказки, и различные зарисовки на тему погодных катаклизмов в маленьком городке средней полосы, – я тоже принялась подробнейше описывать свои собственные действия.

– Давай полюбопытствуем для пользы дела, – закивала головой Наташка. И мы стали любопытствовать в четыре руки. Нашлась и красненькая тетрадочка. Мы вдвоём открыли последние записи и вдумчиво долго читали, изучали содержание.

Глава 5. Расколдуй меня, красавица!

Гадание.

Как изменить свою судьбу.

Гадать необходимо в полночь и по возможности, как можно ближе к полнолунию, от этого зависит сила магии. При плотно закрытых чёрных шторах зажечь перед зеркалом на журнальном столике шесть чёрных восковых свечей. Только-только распустившиеся первые кисти черёмухи подержать над пламенем шестой слева свечи и прочесть шесть раз заклинание:

– Гори, гори свеча! Дымись черёмухи цвет. Пусть черёмухи цвет горит и дымится и заберёт мою постылую судьбу и заменит её на другую счастливую. Дым улетит, с дымом исчезнут все беды и горести. Аминь.

Если вместе с цветками черёмухи сжечь волосок погибшего человека, то возникает большая вероятность попасть в параллельный мир, где данный человек ещё живой и здоровый.

Марийка проводила обряд в само полнолуние, и магия в ту ночь бушевала в полную силу, так сказать по полной программе. В результате проведённой Марийкой диверсии, я проснулась в её унылом мире, а моя двойница сейчас вероятно носится по сибирским северным городам в поисках своего разлюбезного Игорька. Что за бред! – пронеслось у меня в голове ураганом.

– Что за бред! – Вторила мне криком Наташа.

– Бред, не бред, а всё получилось, – мрачно констатировала я факт. – Её мечта сбылась. А я? А обратного гадания не существует?

– Не знаю. Марийка со мной такими вещами не делилась. Я не верила в колдовство, у меня и сейчас этот случай с вашими перемещениями в голове не укладывается. До сегодняшнего дня я только посмеивалась над её мистическими увлечениями, – лицо Наты было растерянным. Я ей поддакнула:

– Я тоже не верила абсолютно, пока не очутилась в чужом теле.

– И когда это случилось? – Напряглась подружка моего двойника.

– Я проснулась впервые у Марийки в постели, когда ты повела меня мыть полы в магазин, короче первый рабочий день на новом месте, поэтому сослуживцы и не заметили подмены.

– То-то ты выглядела пришибленной, – незло рассмеялась Наташка.

– Интересненько, как бы ты выглядела, если бы тебя вытащили из удобного кресла руководителя нехилого производства и отправили работать уборщицей в продуктовый магазинчик. Ты бы тоже плохо выглядела и была бы не совсем довольна произошедшими переменами.

– Как я тебя понимаю, – из глубины души Наташки вырвался тяжёлый вздох.

– Я всего лишь восьмой день нахожусь в другом мире, а мне уже до чёртиков надоело здесь обитать и такое ощущение, словно целый год пролетел. Хочу обратно! – Положение вещей меня не радовало.

– Необходимо всё Марийкино собрание мистики прочитать, вдруг что-то дельное найдётся, и ты сможешь вернуться домой. Какое разочарование для Марийки!

– Какое разочарование?

– Игорёк и в твоём мире не достался бедняжке, – развеселилась Натусик.

– А мне-то какое разочарование! Я вообще не при делах, а больше всех пострадала! – В моём голосе явно слышались нотки обиды. Я тщетно пыталась сдерживать свои чувства, но они прорывались через маску деловой дамы.

– Ты права, и мы будем искать выход из создавшегося положения, – твёрдо заявила вновь обретённая подруга.

– Выход из создавшегося безумия, ты хочешь сказать? Но почему ты мне помогаешь, ты же совсем недавно даже не верила в колдовство и высокие материи?

– Значит, теперь поверила, да я и чувствую свою вину перед тобой за создавшуюся ситуацию. И мне страшно за Марийку. Что она делает в твоём мире?

– В психушке сидит, – нервно хохотнула я.

– Не дай бог! – Испугалась Наташка.

– Я тоже не хочу этого варианта развития событий. Надеюсь всё-таки вернуться в свой мир в своё любимое прекрасное тело, которое много лет холила и лелеяла и как ты понимаешь, успела к нему очень сильно привыкнуть, – продолжала я невольно ныть.

– Ты и Марийкины формы успела подтянуть за такой короткий срок. Вон тело как взбодрилось, молодец! Когда явится Марийка я её такую красатулечку замуж по-быстрому выдам, семейная жизнь пойдёт ей на пользу. Надо только её мозги поставить на место и отвлечь от всякой мистики, чтобы она ещё больше делов не наделала, – наставительно вещала Натусик – подруга закадычная.

– Думаешь поможет? Думаешь, она отвлечётся от неуместных в этом мире гаданий? – Что-то я сомневалась.

– Я наставлю Марийку – заблудшую овечку на путь истинный и единственно верный. Для начала забью её головушку романтическими знакомствами через объявления и не менее интересными свиданиями. При моей поддержке она будет общаться с мужиками и при том озабоченными мужиками. Марийке и думать будет некогда о ворожбе и чужих мужьях. Кто знает, чем чёрт не шутит, вдруг срастётся, и Марийка обретёт мужика порукастее да поработящее, чтоб не бедствовать и каждую копейку не считать, – размечталась Наташка.

– Появился и другой вариант, можно попробовать реализовать Марийкины фантазии. Я обязуюсь выложить на сайт самиздата её сказки и рассказики. Вдруг кто заинтересуется, во всяком случае хуже не будет. Дело за малым, надо только денежек насобирать на компьютер. Может, подержанный подешевле?

– Не жмись, в рассрочку возьмёшь, посидишь на грече и вуа-ля, ты писатель-самоиздатель! – Восторгалась Натуська.

– Надеюсь, Марийка не будет верещать матом, а одобрит и похвалит идею, – меня всё-таки одолевали нешуточные сомнения. Марийку я не знала совершенно, мы с ней казались очень разными. Воспитаны были по-разному и к работе относились с противоположных взглядов о жизни. У нас была только одна точка соприкосновения, нам обеим нравилась порывистая энергичная Наташка.

– Под моим бдительным оком, всё получится, всё окучится и начнёт приносить плоды славы, – энтузиазму Наташки можно было позавидовать.

– Ну, про славу это ты преувеличила. Сказки неплохие. Но их надо доработать, отредактировать, – не теряла я здравого смысла.

– Вот и займись на досуге редактированием в процессе между помывкой полов дома и в магазине, – восторг переполнял Натусика.

– Добрая ты девушка, мигом нашла мне подработку при чём бесперспективную. Конечно, я постараюсь отредактировать в лучшем виде. А ты, моё сердце, ищи ту дуру, что надоумила Марийку погадать, – я тоже решила дать новоиспечённой подруге задание. Скучать ей будет некогда.

– Зачем? – Девушка среднего возраста оказалась ещё и не понятливой.

– А ты думаешь, как мы расколдовываться будем? Самостоятельно явно не получится, – озадачила я подругу.

– А вдруг само рассосётся? – По прежнему не унывала Наташка.

– Старо предание, да верится с трудом, – ответила я ей лаконично.

– Не заморачивайся, всё будет тип-топ, – Наташку было трудно сегодня сбить с позитива. Она листала Марийкины тетрадки, упорно искала заклинание для отмены колдовства. Я тоже прихватила одну тетрадочку и полистала. И тут же наткнулась на рассказ, который меня заинтересовал.

Девушка из ниоткуда.

Случилась эта история в шестидесятые годы прошлого столетия. Я тогда была совсем юная и в летние каникулы, я тогда училась в текстильном техникуме, собралась однажды вечерком с девчонками на танцы. Мои новые парусиновые туфельки в компании с нарядным ситцевым платьицем захотели поплясать. Я погляделась в зеркальце: бровки дугой, кудряшки на голове – совершенно взрослая девица! Вечерело, солнце начинало закатываться за пшеничное поле, а мы пятеро девчонок бежали в сельский клуб.

– Мальчишки догоняют, будет весело! – Засмеялась Анюта, и вся наша компания остановилась глянуть, что за парни за нами катили вразвалочку сзади.

– А это ещё кто? – удивилась Натуська.

– Ну и фифа! – Недовольно пробурчала Анюта, негласно принятая записной красавицей местного колхоза. Я обычно с танцулек одна не возвращалась, а уж за Анькой вечно увивалось несколько кавалеров сразу, бывали даже драки. Анюта была высокая, талия рюмочкой, обладательница толстой русой косы, она ещё и умом выделялась и сообразительностью. А тут наша Анечка растерялась и как-то сразу вмиг поблёкла. Да и было отчего растеряться. По краю поля будто плыла девушка неземной красоты. Она была высокой и очень худенькой, её хрупкая фигура в длинном голубом платье шла в сторону от нас. Вдруг девушка оглянулась, грациозным неповторимым движением взмахнула рукой, словно призывая нас следовать за ней и ровной походкой двинулась дальше. Я как заворожённая, шагнула раз в направлении таинственной девчонки, потом шагнула ещё раз и ещё раз… Пепельные серебристые волосы незнакомки словно манили потрогать их, звали пообщаться с девушкой. Я чётко видела каждую прядку прекрасных волос и мечтала погладить эти чудные локоны, причесать их. Я вдруг заметила, что уже бегу. Рядом совсем близко громко топая и сопя бежала вся наша толпа и мальчишки и девчонки. Девушка казалась такой близкой, такой родной, что у меня от избытка чувств слёзы наворачивались на глаза. Чаровница снова оглянулась, сверкнули прекрасные очи холодным голубым огнём. Между тем мы неслись галопом, ни на миг, не останавливаясь и не замечая ничего вокруг. Мои ноги цеплялись за кочки, в лицо тыкались противные ветки кустов. И откуда кусты, мы же полем шли? – Мелькнула здравая мысль, мелькнула и тут же пропала, как и не бывало. Я хрипло вдыхала через открытый рот, но воздуха в лёгких всё равно не хватало. Я думала, что сейчас споткнусь, упаду под куст и уже не смогу сама подняться.

И вдруг безумная гонка закончилась. Мы всей толпой внезапно остановились, и были почти без сил. Потные, грязные, запыхавшиеся, любители танцев медленно приходили в себя.

– Колдовство, да и только, – прохрипел Антоша.

– Настоящая русалка, – восхищённо выдохнул Ваня.

– Она сказала, что любит меня, – обалдело таращил глаза рослый тракторист Василий и по совместительству местный гармонист.

– Вот уж нет, это кикимора болотная! – Зло прошипела Аня, с отвращением разглядывая дырку на новом платье. Я и Ольга молчали, когда-то в детстве здесь неподалёку на краю деревни мы нашли домик Бабы-Яги. Нам, конечно, никто не поверил. Не один год нас дразнили мальчишки за россказни про избушку и называли ни много не мало, а Ёжкиными внученьками. Надюшка, самая младшенькая из той девчачьей банды, всё-таки проговорилась своим родителям и нас всех потом долго донимали вопросами. Видать проклятое место, нечисть тут обитает. А где же девица в голубом платье? Я и не заметила, как она куда-то подевалась. Парни тоже усиленно вертели головами, тоже видимо хотели ещё разочек поглядеть на предмет внезапного обожания. У всех почему-то сразу испортилось настроение, ни о каких танцах и речи быть не могло. Вся компания понуро потопала домой. Даже мальчишки притихли и поплелись немного сзади за девицами. Ту красавицу мы больше не встречали, да нам как-то и не хотелось её видеть.

Дальше в скобках была приписка: «может, название заменить на „неудавшиеся танцы“?

Когда-то мама мне рассказывала похожую историю, случившуюся с ней в далёкой юности, и я после этого рассказа боялась ходить в лес за грибами. Наверняка в данной точке времени и пространства наши судьбы сходятся. Глобальные изменения происходят с момента так называемой перестройки, смены социального строя в стране Марийкиного мира. В данном мире общество решило развиваться своим индивидуальным неповторимым путём. И как это происходит в революционный период, не все люди вовремя сориентировались и поменяли свой образ жизни. У Марийки родители погибли в автокатастрофе. Девушка лишилась обоих родителей в один день. Марийка тогда была очень юной и пластично вписалась в новый мир, но слишком ранимая душа её тосковала по родителям и любимому парню. Ей явно требовались консультации психолога. Марийка перестала развиваться духовно и осела на дне жизни, а я пожинаю плоды Марийкиного саморазрушения.