Хроно-Хранители Вечности. Том 1

– Шут гороховый, – бросил беззлобно в ответ через плечо Генри. – Вон как разговорился! А весь день прикидывался молчуном.

– Так я же сказал, что после этой переделки с землетрясением и выйдя живым из его камнепада, я стал другим человеком.

Однако спокойно поесть Болларду не удалось. Одновременно в себя пришли Вэнс Милтон и Чангпа Дордже. Как мог быстро, МакКелли сначала подошел к руководителю их экспедиции. Тот лежал с открытыми глазами, в которых все еще зияла пустота.

– Профессор, вы как? – спросил он, внимательно оглядывая его лицо. Оно было белым, словно мел. Казалось, кровь покинула его кожные покровы.

– Бывало и получше, – сказал тот настолько тихо, что Генри пришлось к нему наклониться, чтобы услышать.

– Что у вас больше всего болит?

– Голова. Кажется, еще немного – и она разлетится на части.

– У вас рана на голове. Кровоточащая. Тошнота есть?

– Терпимая.

– А сколько у меня пальцев? – спросил МакКелли, подняв перед его глазами руку.

– Два, – ответил профессор – и легкая улыбка промелькнула на его лице.

– На этом мои познания относительно сотрясения мозга закончились, – сказал Генри. – Однако оно, по всей видимости, у вас все же есть. Поскольку я вам больше ничем помочь не могу, пока расслабьтесь и полежите, а я пойду проверю состояние нашего проводника. Он тоже, как и вы, пропустил самое интересное, валяясь среди камней без сознания.

– Что ты имеешь ввиду, МакКелли, говоря о самом интересном? – встрепенулся Милтон.

– Окончание землетрясения.

К тому времени, как Генри подошел к Дордже, тот уже, охая и чертыхаясь, пытался сесть. Он помог ему и, подтащив к стене, прислонил к ней.

– Спасибо, – поблагодарил Чангпа, с облегчением выдохнув. – Да, хорошую встряску приберегли для нас горы. Давно я в такую переделку не попадал. Все живы?

– Все. С разной степенью повреждений.

– Тяжелые раненные есть?

– Думаю, больше всех пострадали ты и профессор.

– Я в порядке, – сказал Чангпа. – Немного отдышусь, поднаберусь силёнок – и поднимусь. Надо посмотреть, в каком состоянии пещера с озером. Там сможем обработать раны и осмотреть друг друга. А потом будем думать, как выбраться из этой каменной ловушки. Поскольку ты на ногах, Генри, посмотри, не завалило ли проход к озеру.

МакКелли отправился выполнять задание. Остальные, погруженные в собственные мысли, замерли в ожидании новостей от него. Они не знали, сколько времени им придется ждать. Как не знали и того, выживут ли вообще.

Темнота скрывала их лица, но от мыслей избавить не могла. Они теснились в их головах, унося подальше от этого кошмара, который им пришлось пережить.

Вэнс Милтон медленно приходил в себя. И хотя головная боль была невыносимой, он был рад, что жизнь снова пульсирует в его венах, что он снова дышит полной грудью, что снова у него есть будущее… Главное – не чувствовать пустоту и черноту беспамятства.

Профессор, ощущая спиной холод каменной стены, к которой прислонился, радостно улыбнулся: он вновь ощущает, пусть даже и эти смертоносные камни, которые были хаотично разбросаны вокруг них. Он продолжает жить. Разве это не здорово?

Милтон погрузился в воспоминания о том, что оставил за пределами этой мрачной пещеры. Столько планов еще не выполнено! А открытия? Он не успел их сделать. И это было досаднее всего. Он так надеялся на эту экспедицию, на то, что им удастся найти во время раскопок нечто такое, что потрясет научный мир.

В глубокой задумчивости профессор устремил свой взгляд внутрь себя, в собственную душу, где нашла для себя уютное местечко его любовь к археологии и знаниям, недосягаемым в этих каменных стенах. Неужели им не удастся выбраться из этой пещеры? Нет, эта провокационная мысль не может повлиять на его стойкость и уверенность, что все обойдется и они в скором времени отправятся в путь по узкой тропе к месту, где их ждут следы древней цивилизации.

Дейтон, сидящий с ним рядом, скрестил руки на груди и тоже вспоминал… Но его воспоминания были приземленнее. Он думал о доме, в котором осталась Джейн. Его Джейн, милая и нежная девушка с веснушками на носу, которые явно проступали под лучами летнего солнца. Она их терпеть могла, старалась избавиться от них разными способами. А он любил эти конопушки… Как и саму Джейн.

«Вот выберемся из этой каменной ловушки, вернемся домой и я сделаю ей предложение руки и сердца, – вдруг неожиданно для себя решил он. – И кольцо куплю с бриллиантом. Лишь бы только выбраться отсюда».

Дейтон сжал губы. Ему так хотелось покинуть это «здесь и сейчас» и оказаться в своей небольшой уютной квартире. Однако он прекрасно понимал, что путь домой долог и тернист. Если вообще возможен. Но он будет надеяться. Без надежды можно потерять душевные и жизненные ориентиры, а он не может этого допустить: ведь по натуре он оптимистично настроенный человек, для которого стакан всегда наполовину полон.

Решив вспугнуть невыносимую тишину, Боллард громко крикнул:

– Сара, ты как? Держишься?

– Конечно. За самый большой камень, который обнаружила возле себя.

– Изволите шутить, мисс! Это хорошо. Это поднимает настроение и боевой настрой твоих коллег по несчастью.

– Неужели мои коллеги упали духом?

– Ну что вы, мисс! Разве мы можем при сложившихся обстоятельствах позволить себе такую роскошь? Мы готовы поднять забрала и идти на таран этих вековых стен. Правда, Чангпа? С таким проводником нам и землетрясения не страшны, и извержения вулканов.

– Да ну тебя! Я сидела себе тихо, никого не трогала и в мыслях своих унеслась в лабиринты утраченного времени, в лица и моменты, что сейчас кажутся мне драгоценными, но скрытыми за непроницаемой толщей горного камня. А ты меня своими шутками лишил этих дорогих моему сердцу мгновений.

– Что-то Генри долго не возвращается, – вдруг сменила Сара тему. В голосе её явственно звучала обеспокоенность. – Может, Дейтон, тебе стоит сходить и посмотреть, что с ним?

– Не маленький. Без моей помощи вернется. Если бы что-то с ним случилось, позвал бы на помощь.

– Да, мы бы услышали его, – согласился с ним Дордже. – Не волнуйтесь мисс Джеймс. Он оказался самым удачливым среди нас.

И замолчал, отправившись вновь мыслями в родное село, где ему был знаком каждый закоулок. Санму, любимая дочка, конечно же, готовится к свадьбе. Наверное, уже и свадебный наряд ей сшили. У него было четверо сыновей, но дочка, как только он взял её на руки, тотчас забрала его сердце. Её пытливые черные глазки-бусинки внимательно смотрели на него, а потом губки бантиком растянулись в улыбке – и он понял, что в его жизнь вошло счастье. Так он и назвал свою малютку. А теперь она уходит из его дома к другому мужчине. Чужому. И ревность вползла душу.

Чангпа прогнал смутившие его мысли и сосредоточился на том, как им найти выход из этого каменного мешка. Он знал, что из пещеры с озером выхода на свободу нет. Не было его и в двух других пещерах, расположенных справа и слева от него. Выход из пещеры, в которой они находились, завалило основательно и попытаться расчистить его, значит, попусту потратить время. Они не смогут даже с места сдвинуть сверхтяжелые куски обвалившихся горных пород. И что же им остается? Надеяться, что землетрясение открыло выход в одной из дальних пещер. Наверное, Генри как раз их и обследует. Поэтому надо набраться терпения и дождаться его. В любом случае, в сложившейся ситуации он единственный носитель информации: будь – то положительной или отрицательной. Поэтому остается только надеяться, что он не принесет плохих вестей.

В пещере вновь воцарилось молчание. И в этом молчании, что звучало громче любых слов, их мысли скользили по узким тропам памяти, звали обратно, за пределы стен, где остались их ценности и тепло домашних очагов, где они были любимы и где были нужны…

Генри все не возвращался, вселяя в души страх от предположений, которые казались одно хуже другого. Он пока был единственным, способным передвигаться на своих ногах, поэтому остальные были от него полностью зависимы. И это психологически угнетало. Но поскольку им не оставалось ничего другого, как ждать, они ждали, сжав зубы и проращивая в своих душах семена надежды на благоприятный исход. Наконец, вдали послышались какие-то звуки. Но Генри ли это?

Глава 3

Милтон направил свет фонарика на проход к озеру, большей частью заваленный камнями. По-видимому, оставшийся полуметровый проём все же позволял пройти из одной пещеры в другую. Из него наконец показался МакКелли, с головы до ног обсыпанный каменной пылью, отчего его лицо казалось маской, на которой в прорезях выделялись блестящие зеленые глаза.

Генри хромал намного больше, практически припадая на правую ногу. Подойдя к Саре, он тяжело опустился рядом с ней и облегченно выдохнул.

– Думал не дойду, – сказал он, прислонясь к стене. – Чертово колено замучило. Пришлось тратить время на отдых.

– Что ты там увидел? – нетерпеливо спросил Дордже.

– Озеро, две пещеры и узкий проход куда-то вглубь горы. Я обследовал боковые пещеры в надежде, что в них образовался выход наружу, но тщетно. Их тоже прилично потрясло. Они большей частью завалены породой. В озеро тоже камней нападало немало, но вода есть и такая же прозрачная.

Попытался углубиться в крайнюю правую пещеру, откуда, как мне показалось, ощутил какое-то легкое движение воздуха. Но, по-видимому, ошибся. Прошел несколько метров – и тут на меня что-то обрушилось. Оказалось, мелкая горная фракция. Были бы камни покрупнее, вряд ли бы вернулся оттуда.

Со злости взял и заорал во весь голос. И вдруг в глубине что-то загудело, да так, что у меня мурашки поползли по коже. Будто зверь какой-то неведомый проснулся и недовольно зарычал в сопровождении эхо. А следом – раскаты грохота. Я, если честно, испугался – и по-быстрому назад. Больше туда сунуться не рискнул. Отдышался – и сюда. Вот и вся моя неудачная попытка найти благословенный выход из этой каменной ловушки.

– И на том спасибо, – сказал профессор. – Нам нужно потихоньку выдвигаться в пещеру с озером. Там приведем себя в порядок и обработаем свои раны. Это сейчас самое главное. А то загноятся от грязи, и у нас возникнут серьезные проблемы. Затем попьем воды, поедим, поспим немного и, проснувшись, с новыми силами будем думать, что делать дальше. Другие предложения есть?

Молчание, последовавшее вслед за вопросом, было красноречивым ответом.

Профессор Милтон стал подниматься. Голова закружилась, откуда-то из глубины поднялась тошнота. Он облокотился на огромный камень и усилием воли заставил себя сделать несколько шагов. Снова короткий отдых, и снова несколько шагов… На рюкзак и спальник сил уже не хватило.

Это заметил Чангпа.

– Не волнуйтесь, сэр, я вернусь за вашими вещами позже, – сказал он, продвигаясь вслед за ним. – Мне уже значительно лучше.

Милтон только кивнул головой в знак согласия, даже не оглянувшись. Все резервы его организма были мобилизованы на то, чтобы дойти до озера. Все остальное он считал несущественным и не имевшим в настоящий момент никакого значения.

Сара помогла подняться Генри. Он с трудом, но все же встал, однако, сделав несколько шагов, завалился на плечо девушки всей своей тяжестью. Она от неожиданности пошатнулась, но спустя мгновение выпрямилась.

– Колено? – участливо спросила она, заглянув ему в лицо.

– Да, извини. Сначала сильный болевой прострел в голень, а потом нога подо мной просто подломилась. Но сейчас я перемещу тяжесть своего тела на левую ногу и попробую добраться сам.

– Не глупи. Я помогу тебе дойти. Я чувствую себя вполне терпимо, поэтому не относись ко мне как к беспомощной женщине, нуждающейся в мужском покровительстве. Когда мне нужна была помощь, ты мне её оказал. Теперь моя очередь.

И они, делая небольшие шаги, направились к проему. То, что Боллард никому не предложил свою помощь, всех неприятно удивило, но никто не озвучил этого, не зная его истинного самочувствия и мотивов.

Когда они подошли к озеру, Дейтон уже разделся и готов был прыгнуть в него.

– Что ты делаешь? – крикнула Сара, остановив его возмущенным голосом.

– А что не так? – удивленно спросил Боллард, повернувшись к девушке. – У меня под одеждой много мелкой фракции от разломов. Натерло всю кожу.

– Не у тебя одного. Если не забыл, во время землетрясения мы были с тобой вместе в одной пещере.

– И что из того? Я же вам не мешаю мыться.

– Никто мыться в озере не будет, – сказал профессор, не терпящим возражения голосом. – Это единственный источник питьевой воды. Никому не известно, когда мы найдем выход из этой каменной тюрьмы. Без еды, если повезет, мы сможем продержаться до тридцати дней, а вот без воды на четвертый начнем изнывать от жажды и будем готовы отдать все, что угодно, за один глоток. Мыться будем в другой пещере только из котелка с помощью кружки. Учитывая сложившуюся ситуацию, будем обходиться малым.

Никто не проронил ни слова, с осуждением глядя на Болларда.

– Да пошли вы все к черту, – выкрикнул он.

Затем, повернувшись к проводнику, крикнул:

– Дай мне котелок и кружку.

– Возьми, если они тебе нужны, – спокойно ответил тот, кивнув на свой рюкзак. – У нас самообслуживание.

Взбешенный Дейтон направился к Дордже и раздраженно толкнул его, как бы невзначай зацепив.

Генри, наблюдая эту сцену, дернулся, но Сара остановила его, ухватив за рукав, и тихо прошептала:

– Будь умнее. Ты не в той форме, чтобы драться. Не марай руки об это ничтожество.

– А казался нормальным парнем, – процедил сквозь зубы МакКелли, но остался на месте.

– Я где-то прочитала, – ответила Сара, – что многим нулям кажется, что они именно бублик, а не дырка от него. Думаю, Боллард именно этот случай. Впрочем, слишком много драгоценного времени мы на него тратим. Ты как? Подождешь, пока я обработаю раны профессора и Чангпы? Мне кажется, они в первую очередь нуждаются в медицинской помощи.

– Ты абсолютно права. Бери аптечку и иди к ним. Когда я сижу и колено не испытывает нагрузки, боль вполне терпимая.

Сара достала из рюкзака аптечку, кусок белой ткани, кружку из нержавейки и направилась к профессору. Он сидел возле большого камня, откинув голову назад. Она попросила Чангпу посветить фонариком.

– Вот так и продолжайте сидеть дальше, – сказала девушка, наклонившись над его головой и разглядывая рану.

Оторвав небольшой кусочек ткани, она принесла полкружки воды и добавила в нее немного спирта. Затем смыла запекшуюся кровь вокруг раны, на лбу и скуле, продезинфицировала порез и наложила пластырь с антисептическим средством.

– Думаю, профессор, вам нужно сделать укол с антибиотиком. На всякий непредвиденный случай. С ним будет спокойнее, – сказала Сара, присев перед ним на корточки.

– Делай, что считаешь нужным, – тихо сказал Милтон. – И дай мне пару таблеток аспирина. Головная боль просто измучила.

Закончив с профессором, девушка перешла к Дордже. Порезы на щеке и обеих руках явно покраснели. Смыв с них кровь, смешанную с грязью, обработала спиртом. Два из них не требовали наложения швов, но вот третий был довольно глубоким и длинным.

– Чангпа, надо зашивать, – тяжело вздохнув, произнесла Сара. – Правда, я этого никогда не делала. Потерпишь?

– Конечно, мисс. Даже постараюсь не дергать рукой, когда вы будете прокалывать кожу. Только дайте мне что-нибудь, чтобы я мог это зажать в зубах.

Сара достала из аптечки все необходимое и, преодолевая собственный страх, принялась сшивать края раны. Закончив, заглянула в лицо Дордже, ставшее белым-белым.

– Было сильно больно?

– Ну что вы, мисс, у вас легкая рука. Я совсем не чувствовал боли.

– Правда? – недоверчиво спросила девушка, но, увидев смешинки в измученных глазах, улыбнулась в ответ и приступила в обработке ран антисептическим средством.

После того, как наклеила лейкопластыри, поспешила к Генри. Он дремал, прислонившись к стене и вытянув длинные ноги.

Сара слегка тронула его за плечо. МакКелли открыл глаза и с нежностью посмотрел на девушку.

– Освободилась?

– Да. Быстро снимай с себя штаны.

– Вы смущаете меня, леди, – сказал Генри, ухмыльнувшись. – Нельзя же вот так сразу. Вокруг же нас люди.

– Не паясничай. Мне надо посмотреть, в каком состоянии твое колено.

– Ах, колено… – протянул разочарованно Генри. – А я-то размечтался, что стал объектом страсти прекрасной дамы.

Сара звонко рассмеялась.

– Ага, особенно сейчас, когда ты похож на замарашку. Через пару минут я наберу полный котелок воды и солью, чтобы ты умылся и помыл руки, а потом напложу эластичный бинт на твое колено. Думаю, с ним тебе будет легче передвигаться. После этого займусь собой.

Спустя полчаса, взяв с собой фонарик и воду, девушка ушла в другую пещеру. Обследовав незнакомое место, она заметила, что здесь были и другие пещеры, располагавшиеся недалеко друг от друга. Их проемы выглядели мрачно и таинственно.

Когда она вернулась, Чангпа сидел у костра, погрузившись в свои мысли.

– Там много пещер, не так ли? И мне они показались бесконечными, хотя, возможно, это обманчиво из-за кромешной тьмы, которая царит в них, – обратилась она к нему, присев рядом.

– Да, они производят впечатление, что уходят в самую глубину гор, – согласился с девушкой проводник. – И местные рассказывают, что когда-то эти пещеры были прибежищем для демона, изгнанного с небес.

Остальные с интересом посмотрели на Дордже. Увидев, что привлек к себе их внимание, он продолжил:

– Проклятый блуждать в темноте, он заманивал туда путников, обещая несметные сокровища. Но никто, кто входил в эти пещеры, не возвращался.

Говорят, что души тех, кто осмелился проникнуть слишком глубоко, остаются в ловушке, запертые между мирами. Каждый, кто заблудится в этих пещерах, услышит их шёпот и плач, но никогда не найдёт выход, поскольку все пещеры заканчиваются тупиками. Они хранят в себе древние тайны и опасности, о которых лучше не забывать и не испытывать судьбу.

Слова Чангпы, произнесенные в тишине пещеры, вызвали у всех чувство тревоги. Даже самые скептически настроенные члены группы невольно задумались о том, что может скрываться в этих темных глубинах, в которых они оказались заперты землетрясением.

Вскоре всех сморил сон, но никто даже не воспользовался спальником. Сказались бессонная ночь и стресс, который пришлось пережить во время камнепада. Еда отступила на второй план. Усевшись рядом с Генри, Сара положила голову ему на плечо, закрыла глаза и мгновенно уснула.

Проснулись, словно по команде, услышав гул со стороны левой пещеры. Ближе всех к ней сидели Генри и Сара. Они вскочили и подошли к её входу, чтобы рассмотреть, что там происходит.

– Не подходи близко, – предостерег МакКелли девушку, преградив ей путь рукой.

Направленный свет фонарика выхватил продолжавшиеся падать куда-то вниз камни. Правда, уже лениво, медленно отваливаясь и исчезая в темноте, которая поглощала их с завидной ненасытностью. Вверх поднялся столб каменной пыли и, задержавшись в воздухе, начал медленно оседать, создавая иллюзорную видимость.

– Что ты видишь? – спросил профессор, приподнявшись на ноги. Слабость не позволила сделать ни одного шага, поэтому ему пришлось опереться о Чангпу, подставившего ему свое плечо.

– Пока ничего. Слишком много пыли, создавшей в воздухе плотную завесу. Могу с уверенностью сказать только одно: часть пола в пещере провалилась. На какую глубину, неизвестно. Когда вся горная фракция уляжется, можно будет сделать какие-то выводы. Так что придется ждать.

– О, уже одиннадцать часов утра, – сказала Сара, посмотрев на часы. – Там, на воле, светит солнце, щебечут птицы, резвятся горные ручьи… А здесь время как будто остановилось.

– Или идет густой снег, прикрывая все безобразные следы землетрясения, – возразил ей Дэйтон, широко зевая. – К чему вся эта сентиментальность? Что там и как там… Да какое нам до этого, черт возьми, дело! Мы сидим в каменном мешке, не зная, как из него выбраться, и при этом разглагольствуем о солнце и умиляемся птичкам. Ну не идиотизм ли?

– Извинись перед Сарой, немедленно, – с металлической ноткой в голосе приказал Болларду Генри.

– А то что? – с вызовом спросил тот.

– Попробуй – и узнаешь.

И столько чего-то невысказанного, но угрожающего было в голосе МакКелли, что Дэйтон, решив отступить и не связываться с ним, буркнул:

– Извини, Сара.

На этом инцидент был исчерпан. Генри вернулся на место и, окинув взглядом своих коллег, удрученно застывших в тишине, спросил:

– Может, что-нибудь перекусим? Уже время второго завтрака.

– Поскольку с огнем у нас проблемы, придется обойтись сухим пайком, – ответила девушка, открывая свой рюкзак. Я, например, ограничусь баночкой паштета из гусиной печени и пачкой крекеров. А еще побалую себя баночкой джема.

– Я этим не наемся, – хохотнул МакКелли, открывая банку с сосисками. – Поскольку они имеют ограниченный срок хранения, расправлюсь с ними сейчас. С бобами сосиски будут в самый раз.

Каждый выбрал из своего рюкзака то, что ему было больше всего по вкусу, и в пещере установилась тишина, нарушаемая только скрежетом ложек о жестяные банки и пережевыванием пищи. Мусор сложили в полиэтиленовый пакет и положили в левую пещеру.

– А что теперь будем делать? – поинтересовался Дейтон, расхаживая взад и вперед возле озера.

– Искать выход, – твердо заявил Вэнс Милтон.

Он уже был на ногах. И хотя бледность все еще покрывала его лицо, краски жизни уже проступали на его щеках. К нему явно возвращались присущие его натуре активность, уверенность и внутренний настрой на победу.

– Где? – критически хмыкнул Боллард. – Неужели вам открылись варианты, которые скрыты от нас, простых смертных?

– Что ты корчишь из себя юродивого! – не выдержал Генри. – Поднимай свою задницу и вместе со всеми занимайся тем, что скажет профессор.

– Как видишь, она у меня уже давно поднята, – огрызнулся Дэйтон, похлопав себя рукой по ягодице, – да вот только профессор ничего не предлагает. И дернул меня черт связаться с ним.

Никто из присутствующих не обратил никакого внимания на брюзжание Болларда. Их взгляды были прикованы к Дордже, стоявшему на краю проема, где недавно произошел обвал. Затем он присел на корточки и стал напряженно шарить в нём лучом фонарика.

Не выдержав неизвестности и движимые проснувшимся любопытством, к нему подошли МакКелли и Милтон. Несколькими минутами позже к ним присоединилась Сара. Все четверо, онемевшие от удивления, смотрели на ступеньки, невесть откуда взявшиеся и спускавшиеся в темную глубину, плохо просвечиваемую светом фонарика.

– Как думаете, профессор, что там? – прерывающимся от волнения голосом спросила доктор Джеймс.

– Если бы я знал… – произнес тот, не сводя пристального взгляда с темноты, скрывающей за своей плотной завесой ответ на прозвучавший вопрос.

– Это надо выяснить, – решительно заявил Генри. – Я готов спуститься вниз.

– Слишком опасно, – сказал Вэнс Милтон. – Твой порыв объясним, но не совсем оправдан. Риски не должны превышать целесообразности. Но в данном случае они превышают. И я как руководитель экспедиции не могу дать своего согласия на этот эмоциональный порыв.

– И что мы высидим, ничего не предпринимая? – возмутился МакКелли. – Не случайно ведь говорят, что под лежачий камень вода не течет.

– Каждый раз забегая наперёд, можно навсегда остаться позади, – спокойно ответил профессор. – В любой поспешности скрыты ошибки.

– А в ничегонеделании?

– Не всяк, кто круто берёт, далеко идёт, – поддержал профессора Джордже. – Есть золотое правило – не решать все сходу. Прежде нужно хорошо обмозговать.

– Да в нашей ситуации мозгуй-не-мозгуй, а выяснить, куда ведут ступеньки, надо, – упорствовал в своем мнении Генри. – Какой смысл терять время, зная, что другого выхода у нас все равно нет?

Его риторический вопрос содержал в себе и ответ, поэтому все сочли за лучшее промолчать. Почувствовав, что перевес без слов склонился в его сторону, МакКелли, достав свой фонарик направился к спорному проёму. Никто не произнес ни слова, тревожно следя за его действиями.

Генри медленно опустил ногу на первую ступеньку. Она была неровной и скользкой, хотя и каменной. Глубоко вдохнув, он взял себя в руки и поставил рядом другую ногу. Ступенька оказалась прочной. Приободрившись, он пощупал носком следующую ступеньку. Она ничем не отличалась от первой, и он вновь рискнул, став на неё.

Тем временем его друзья, оставшиеся наверху, с замиранием сердца следили за его спуском. Сара сжала кулаки до такой степени, что ногти впились в ладонь, вызывая боль, но она не чувствовала ее, поглощенная волнением за Генри, который постепенно исчезал во тьме. Профессор Милтон, пытающийся побороть свою тревогу, мысленно убеждал себя в том, что удача не отвернется от них и МакКелли вернется живой и здоровый. А Джордже укорял себя в том, что, как проводник, в какой-то момент сдрейфил и, поддавшись страху неизвестности, позволил Генри первому спуститься вниз в поисках выхода. Но несмотря на все их мысли и обеспокоенность, каждый из них понимал, что кто-то должен был выяснить, куда ведут открывшиеся их взорам ступеньки. И этим кто-то по собственной инициативе оказался «сын» Келли – эксперт по древним символам с шотландскими корнями.