Договорились. Цена, которая себе

– А че ты не посередине?

– Чтобы вы меня задавили ночью? – отрезала Карина. – Двигайся.

Зайкин перенес попу ближе к Варданяну. Тот помотал головой и лег, потянувшись. Оба едва помещались на кровати. А ей хватало с лихвой. Подушек всего было пять. Три диванных, на которых спали Игнатьева, Гога и Настена, и две кроватных. Их Карина отдала парням, решив проявить гостеприимство, а под себя положила комок хлопковой одежды.

– Кариш, может, возьмешь мою подушку? – спросил Зайкин за ее спиной, когда они уже улеглись.

Варданян отвернулся к стене. Карина тоже. Затылком она чувствовала остатки теплого дыхания и струйки кокосового аромата. Костлявое колено коснулось ее икры. Она сразу поджала ноги, свернувшись клубочком.

– Спи, Зайкин. У меня уже есть подушка.

Все затихло. Игнатьева иногда дергалась и ойкала. Гога похрапывал периодически. Балкон остался открытым. С улицы изредка доносилось одинокое жужжание мотора. Зайкин долго ворочался, иногда вздыхая.

Каринино сознание наполовину уже перенеслось в иную реальность, как над ухом послышался полушепот:

– Кариш… а ты приняла… подарок Трунова?

– Я не обязана перед тобой отчитываться, – отвечал сонный голос, как будто не сама она, а кто-то за нее.

– То есть вы опять?..

– Что опять? – Карина резко проснулась и широко раскрыла глаза, увидев перед собой рельефный цветочный узор флизелиновых обоев.

– Ну, вместе…

– Ой, Зай, не парься, – встрял Варданян, приподняв голову. – Если бы они с Труновым снова сошлись, я бы уже был в курсе.

Он снова плюхнулся на подушку и подбил ее кулаком.

– И уж наверняка сейчас с ней в постели лежал бы он, а не мы.

– И давно ты, Артур, стал знатоком моей личной жизни? – приподнялась на локте Карина.

– Да уж приходится, – не оборачивался тот. – Жужжат мне про тебя в оба уха. Задолбали.

Зайкин улыбнулся. Карина смерила его презрительным взглядом, злясь на Варданяна.

– Спите давайте, – приказал тот.

Все легли. Теперь Карина не могла расслабиться. Слишком близкое присутствие Зайкина стесняло ее. Она свернулась в эмбриона и закрыла глаза. В голове летали разные мысли, еще пьяные и беспорядочные. Среди них отчетливо проявлялся вопрос: «С кем, интересно, Трунов сейчас засыпает?», на который подсознание знало примерный ответ, а сознание его отталкивало.

Часть 4. Зло, которое меньше

Глава 4.1

Карина проснулась от нежности. Еще спросонок она чувствовала в волосах острый нос, тихо сопящий, а лбом – сухое прикосновение губ. Тепло мягко прижалось к коже. Затем чужая, но ласковая рука погладила щеку. Чьи-то губы опять прижались ко лбу, чуть сильнее и жарче. Карина не хотела открывать глаза, пока еще была в полудреме, только медленно растягивалась в улыбке, но когда почувствовала прикосновение к губам, веки раскрылись сами. Подняв голову, она наткнулась на обескураженный синий взгляд и вскочила с глубоким «Ах». Зайкин взметнулся следом.

– Все в порядке, ты дома, – выставил вперед руки. – И между нами ничего не было.

Карина огляделась. Варданян заворочался с другого края постели. Гога развалился на диване с открытым ртом, сжав Настену в угол. Игнатьева сидела за столом, копаясь в телефоне.

– Прости, не сочти за домогательство, – Зайкин чуть опустил голову, пытаясь заглянуть ей снизу в глаза. – Не сдержался.

– Зайка, что ты натворил? – с ироничной укоризной спросила Игнатьева, выглянув из-за ниши, чтобы видеть их лица.

– Ничего, все нормально, – отмахнулась Карина и окунула лицо в ладони.

В местах его прикосновений еще теплилась ласка. Она потерла лоб, чтобы избавиться от фантомных ощущений, и потрепала волосы.

– Блин, Ермакова, у тебя даже растворимого кофе нет, – ворчала Игнатьева, хлопая дверцами шкафов.

От этих звуков все стали просыпаться. Варданян перевернулся резко и тяжелой рукой положил Зайкина обратно на подушку. Тот засмеялся, поддаваясь.

– Не бойся, Вард, я не сбегу. После такой ночи ты просто обязан на мне жениться.

Карина выдавила смешок.

– Прости, Зайка, я уже на другой обязан жениться, – пробормотал Варданян, разворачивая широкие плечи.

– Все вы, мужики, такие, – жеманно махнул ручкой Зайкин и повернулся к Карине. – Сначала обесчестят, потом оказываются женаты.

Она опять закатила глаза, но улыбку с лица снять не успела.

После виски голова казалась расщепленной, но болела только в определенных местах на каждое второе движение. В целом, было терпимо. Даже соображать получалось. Только противный привкус крепкого алкоголя вперемешку с колой застрял в носоглотке и вызывал легкую тошноту. Чтобы освежить сознание и помещение, Карина открыла все три створки окна. Гога с Настеной тоже стали подниматься и протирать глаза.

Варданян скинул одеяло, показав спортивную фигуру в одних боксерах, и медленно потянулся, выпячивая рельеф мышц на всеувидение. Настена мгновенно проснулась и зарумянилась. Встретившись с ним взглядом, она молнией отвернулась к окну и стала поправлять волосы, которые по-прежнему сохраняли форму косы, но сильно потрепанной. Он усмехнулся и прошел через коридор в ванную.

– Вард, хватит щеголять тут своей сексуальностью, – крикнула ему вслед Игнатьева. – Девчонок смущать.

– Кого? Тебя, что ли? – ответил тот с дерзостью.

– Меня, – вступил Зайкин, положив руки на плечи Игнатьевой. – Завидовать себе заставляешь.

Карина села на диван, ища взгляд Настены, но та встала у окна, отвернувшись от всех, и долго не оборачивалась, поэтому она отправилась на кухню. Сгребла грязную посуду в раковину. Чашки торчали из нее многовершинной горкой. Зайкин покосился на это и цокнул.

– Мда, посудомойки здесь явно не хватает.

Карина раздраженно развела руками.

– Куда ты ее тут впихнешь? Только если кухню целиком менять, а лучше квартиру.

Гога потеснил Зайкина, чтобы обнять Игнатьеву и поцеловать в макушку. Она погладила его по шее.

– Гошик, без кофе умираю, – промямлила умильным голоском ему на ухо.

Карине было непривычно слышать столько нежности от Игнатьевой. Гога погладил свою девушку по голове.

– По пути заедем в твою любимую кофейню, – сев на соседний стул, он схватил потемневшую дольку яблока, последнюю на тарелке.

– Сертификат же ты тоже выбросила? – задумчиво спросил Зайкин, обхватив подбородок пальцами.

Синие глаза изучали тесное пространство, будто сквозь дверцы видели конструкцию шкафов.

– Разумеется, – скрестила руки Карина и оперлась попой на столешницу.

– Жаль. Могла бы на него как раз новую кухню забацать. С посудомойкой.

– Ага, – она вскинула голову и добавила с сарказмом. – Приличная кухня стоит недешево. Даже в «Икее».

Зайкин пожал плечами.

– Ну, не обязательно. Мне казалось, там в пределах двухсот пятидесяти можно неплохую кухню организовать.

– Сколько? – челюсти у Карины раскрылись, как сломанный сундук.

– Что? – Зайкин обежал взглядом квартиру и остановился на ее вытянутом лице.

– Двести пятьдесят тысяч? – повторила она медленно. – Ты подарил мне двести пятьдесят тысяч?

– На сертификате.

Внутренняя жаба в Карине подняла бунт, возмутив все нервы разом.

– Ты – долбоеб, Зайкин! – рявкнула она.

Все резко повернули к ним головы, даже Настена. Зайкин втянул плечи, озираясь с недоумением.

– Ты же знал, что я его выброшу!

– И что теперь, не дарить, что ли? – он надул губы.

– Ты выкинул на помойку четверть миллиона, дебил!

– Ну, технически это сделала ты, точнее, Трунов.

Карина подняла голову к потолку, вытянув напряженную шею. Столько стоил семестр ее обучения в университете. Она на это копила по несколько месяцев. Ей эти деньги доставались с таким трудом, порой приходилось наступать на собственное горло, терпеть оскорбления, соглашаться быть и шлюхой, и мамкой, и психотерапевтом для пожилых извращенцев, а Зайкин положил эту сумму на подарочный сертификат в «Икею», зная, что тот никогда не будет востребован. Когда-то эти деньги могли в корне изменить ее жизнь, а теперь… Карину бесила такая несправедливая расточительность.

– Дебил, – она развернулась к мойке, чтобы занять руки, а то кулаки жутко чесались, и принялась за грязную посуду.

Зайкин схватил единственную нормальную сковородку, вторая оказалась блинной.

– Кариш, вот это помой, пожалуйста, сначала. Я завтрак в ней буду готовить.

Она посмотрела на него уничтожающе, потом так же – на сковороду. Хотелось впечатать в его рожу этот кусок металла и распилить все вместе лазером из глаз.

– Беги, Зай, – предупредил Варданян, выглядывая из-за стенки гарнитура.

В него тоже прилетел лазерный взгляд. Карина вырвала сковородку из лап Зайкина и принялась натирать мыльной губкой. Есть ей тоже хотелось. У нее всегда после пьянки просыпался дикий голод, хотя в обычные дни она завтракала через раз.

– Уходим по тихой, – шепнул Зайкин, подмахивая ребятам руками, чтобы освободили кухню.

Все покорно переместились в гостиную. Карина старалась себя успокоить, но только громче гремела посудой. Тарелки выскальзывали из рук, чашки перекручивались. Брызги летели во все стороны.

Ей вдруг стало жаль этих денег, которых у нее и не должно было быть. А Зайкин такие суммы тратил, как на карманные расходы, не считая. «И зачем так много-то? Хотя бы пятьдесят, а то двести пятьдесят!» – бесилась Карина в уме. Не сомневалась, что Зайкин не пытался впечатлить ее этой суммой и тем более подкупить. Он никогда не пытался это делать. Он вообще странно относился к вещам. Пил кофе в макдаке, скупал пышки у метро, мог ходить в куртке из секонда и при этом носить неприметную серьгу с бриллиантами на миллион. Ценность всему он определял по-другому. Богатство ему позволяло.

– Иди, готовь свой завтрак. Сковородка чистая, – Карина с грохотом поставила посуду на плиту.

Пока они хозяйничали на кухне, остальные по очереди пользовались ванной и просто болтали на диване. Гога интереса ради включил телевизор и, не найдя ничего завлекательного, остановился на музыкальном канале. Попсовые мелодии хорошо разбавляли утреннюю атмосферу и хмурость Карины. Монотонная работа руками под энергичный ритм убаюкивала душевный зоопарк: и жаба поутихла, и кошки заснули. Плечи невольно стали подстраиваться под мелодию и двигаться в такт.

Зайкин рядом смешивал порубленные овощи с оливковым маслом. Бекон шипел собственным жиром на сковороде. Возбуждающий аппетит запах жареного быстро заполнил всю квартиру. Зайкин тоже слегка пританцовывал и даже подпевал, тихо и неразборчиво, себе под нос, разбивая яйца прямо в сковороду. Их он тоже принес с собой – заранее знал, что будет делать на завтрак. Шесть желтоглазых яичниц жарилось поверх бекона.

Едва Карина домыла все тарелки, как Зайкин разложил на каждой по глазунье и позвал всех к столу. Пока он расставлял посуду, она набирала чайник до самого максимума. На шесть ртов едва хватало такого объема. Никто опять не садился, потому что стульев было всего два. Все толпились в коридоре с тарелками в руках. Зайкин выдал каждому по куску хлеба, чтобы макать в желток.

Глазунью Карина терпеть не могла, но вчерашний опыт с кесадильей подсказывал – сегодня тоже будет вкусно. А еще пустой желудок после алкоголя взял над ней полный контроль.

Вкус опять был нежным. Очень. Таким растекающимся и при этом плотным, не жирным и не пресным, а ровно таким, как надо, даже если Карина и понятия не имела, как, на самом деле, надо. Ощущение складывалось именно таким. Бекон добавлял копчености. Салат из овощей разбавлял насыщенность свежестью.

Глава 4.2

Завтрак быстро закончился. Все с набитыми ртами опять восхищались мастерством повара. Зайкин благодарно улыбался и кивал.

– Тебе понравилось? – спросил он, наблюдая за тем, как Карина слизывает корочкой хлеба остатки желтка.

Она стояла в стороне от всех, у комода, боком к кухне.

– Очень, – ответила искренне, то ли забывшись от восторга, то ли просто перестала выпендриваться.

Такое умение глупо было отрицать. Синие глаза засияли. Что-то теплое из них выплеснулось. Карина это почувствовала.

– Я рад, – Зайкин поднял гордый подбородок.

Она усмехнулась и протиснулась сквозь толпу, прижав Настену к Варданяну, чтобы поставить грязную тарелку в раковину. Настена уткнулась Варданяну лицом в грудь. Тому пришлось наклониться, упираясь одной рукой в стол, а затылком стукнуться о навесной шкаф. Вторую руку он положил ей на талию.

– Прости, – закраснелась Настена, быстро отпрянув.

– Упс, извините, – выдавила смешок Карина, а сама переводила хитрый взгляд с одной на другого.

Игнатьева с Гогой тоже смотрели на них с коварным любопытством.

– Ничего, – Варданян почесал голову сзади и улыбнулся.

Вместе с рукой со стола слетели бумаги, а вместе с ними – и сертификат на танцы. Все прилетело под ноги Зайкину. Он наклонился, чтобы это поднять. Карина тут же бросилась к нему, снова вжав Настену в Варданяна.

– Оу, – Зайкин улыбался, разглядывая сертификат. – Ты на танцы ходишь?

Поднял голову и сразу уперся взглядом в раздраженное лицо Карины. Она вырвала у него разноцветный листок и быстро собрала все остальное, пытаясь понять, что он успел прочитать.

Положив бумаги на комод лицом вниз, Карина пригрозила Зайкину пальцем.

– Только попробуй туда явиться!

Затем резко обернулась на Настену, которая поправляла платье после неожиданных объятий с Варданяном.

– А ты только попробуй проговориться! Хоть за «Айфон» из будущего!

– Да я сама ничего не знаю, – возмутилась подруга и дунула на раскоряченную челку. – Ты мне не рассказывала. Что за танцы?

– И не расскажу. Себе дороже, – отвернулась Карина.

– Да ладно, я и не собирался вовсе, – отмахнулся Зайкин и сел на диван, обняв подушку. – Я понял, это твое хобби. Я не стал бы настолько мешать тебе жить.

– Именно так ты и делаешь, – с напором говорила Карина, не спуская с него рассерженных глаз. – Просто не продохнуть, до того ты душный!

Она не могла погасить раздражение. Сама не понимала, откуда оно бралось. Внезапно, мгновенно, вспышками. Зайкин просто всегда был рядом и попадался под горячую руку. И принимал ее злость легко или, скорее, мимо. А в ней много злости накапливалось. Периодически разряжалось, выплескиваясь, как сейчас, но порох быстро пополнялся снова.

Зайкин нахмурил лоб, закусив нижнюю губу, и крепче прижал подушку к груди. Остальные смиренно молчали. Она чувствовала, как их осуждающие взгляды стреляли в спину.

– Все, валите из моей квартиры. Вы мне надоели.

Карина прошла в прихожую и открыла дверь в подъезд.

– На выход!

Зайкин, шатаясь, как жердь, стал собирать вещи в спортивную сумку. За частью из них он отправился в ванную. Настена вздохнула полной грудью, наблюдая за ним. Игнатьева хмыкнула и повела Гогу под руку к шкафу, чтобы одеться. Последним показался Варданян. Все происходило в молчании.

Пока гости шебуршили в прихожей, Карина стояла за дверью и разглядывала матовый узор на глянцевой плитке. Дольше всех собирался Зайкин. Все уже ждали его в подъезде, пока он долго зашнуровывал ботинки. Карина целилась взглядом в покрытую кудрями макушку. Внутренняя стерва хотела проделать там дыру, но совесть ей не позволяла.

– Спасибо за гостеприимство, – улыбнулся Зайкин, поднявшись. – Было классно.

Синие глаза не держали в себе ни обиды, ни боли, ни разочарования. Только искреннюю благодарность. «Ненормальный», – убедилась уже в который раз Карина и стушевалась. Отвела взгляд. Опустила руки. Шмыгнула носом, хотя насморка не было.

– Иди уже.

– До завтра.

Он помахал свободной рукой, другой натянул сумку на плечо и захлопнул за собой дверь. Опять стало пусто.

Первые полчаса Карина валялась на кровати, отдыхая. Делать ничего не хотелось. От подушки разило кокосовым ароматом, который раздражал ноздри, затем глотку и, наконец, легкие. В груди смешивался с ядовитым стыдом и отчаянием. Она понимала, что сегодняшней грубости Зайкин не заслужил. Ей просто стало страшно, что он всем расскажет о танцах на шесте, хотя само по себе занятие такими танцами ни о чем не говорило. Карина все равно боялась, что по крупицам кто-нибудь да сможет раскрыть ее тайну. И хуже всего ей казалось, если это будет Зайкин, потому что тогда узнали бы все. И Трунов в том числе. Перед самим Зайкиным стыдно не было. Наоборот, это могло помочь его отвадить раз и навсегда. А вот Трунову в глаза она бы не смогла больше смотреть. Он наверняка воспользовался бы таким шикарным шансом ее унизить.

Квартира ждала уборки: грязная посуда сохла на кухне, разложенный диван нуждался в сборке, постельное белье требовало стирки. Карина лениво поднялась и медленно принялась приводить коморку в порядок. Это помогло отвлечься от переживаний, а легкая музыка из телевизора рассеяла тучи в сознании.

На сегодня имелись большие планы. Карина хотела провести первый стрим на новом сайте. Даже придумала шоу, требующее подготовки. Сумку с секс-игрушками и бельем она затащила внутрь, чтобы отходило от ночного холода, а сама отправилась в магазин за реквизитом: клубникой, мороженым и сгущенным молоком.

В самый неудобный момент, когда она искала ключи перед дверью подъезда, позвонила Полина.

– Ну, как на новом месте? Жених приснился? – девичий голос звучал слишком бодро, даже возбужденно.

Карина редко видела сны и еще реже их запоминала.

– Слава богу, нет.

– Жаль, я бы хотела знать, кто им все-таки окажется, Трунов или Зайкин.

Карина предпочла проигнорировать насмешку.

– А у тебя как вечеринка прошла?

– Неплохо, – в динамике раздался скрип на фоне, сестренка тоже заходила в подъезд. – Поболтали о разном. Девчонки убеждали всю ночь, что Рома на меня запал.

– И? Убедили? – усмехнулась Карина.

– Посмотрим, как он будет вести себя эту неделю, – тон стал деловитым с легкой толикой высокомерия и кокетства. – А в субботу у нас традиционная дискотека. Так что мне нужно платье.

Намек Карина быстро уловила и улыбнулась.

– Окей, купим.

– Отлично. Ну, все давай. Не скучай там в одиночестве.

– Не буду, – тихо ответила Карина, хотя резко соскучилась по сестре, просто привыкла видеть ее каждый день, а сегодня предстояло спать одной.

Придя домой, она опять застряла в ванной на два часа, а потом еще час выбирала наряд. Для стриптиза требовалось всего побольше, но так, чтобы это было уместно и с первого взгляда сексуально. В сумке Карина нарыла фиолетовое кружевное белье, красные чулки с поясом и такой же корсет, который закрывался спереди на петли. Поверх натянула нежно розовое мини из прозрачного шифона с запахом. И встала на белые ботфорты, которые обтягивали ноги, как колготки. Каблук она специально выбирала толстый, чтобы чувствовать себя уверенней в танце.

Карина тщательно намыла клубнику и разложила ее на блюде. Мороженое сунула в термомешок, чтобы не растаяло раньше времени. Напоследок схватила сгущенку, которая должна была стать фееричным завершением шоу. Ее она вылила в специальный мешок для выдавливания крема на торты в форме пениса. Нашла такой в специализированном японском интернет-магазине.

Самое важное – настройку камеры – Карина оставила напоследок. На это убила еще полчаса, решив, что надо купить столик для ноутбука с регулируемой ножкой.

На регистрацию и заполнение профиля ушло еще два часа. Карина после даже решила перекусить. Проголодалась за много часов напряженной подготовки. И освежиться хотелось. Чтение мелких шрифтов соглашения с сайтом весь настрой сбило напрочь.

В дни, когда само слово «секс» претило, Карина настраивала себя специально. Садилась в развратной позе на стул, пол или стиральную машинку и подключала фантазию, но себя не трогала. Чаще вспоминала самые классные половые акты, которые у нее были в жизни – все из них с Труновым. Она сама на себя бесилась, понимая, что таким способом искусственно подогревала интерес к нему, но никто больше ее не возбуждал. Злость к нему только росла со временем, тлела на дне души, присыпленная пеплом былых чувств, но все еще давала жар. Карина сама не понимала, что ее больше возбуждало: воспоминания о любви к нему или испытываемая в данный момент ненависть. Так или иначе, это работало. И сейчас пришлось прибегнуть к старым методам.

Карина села на диван, раздвинув ноги, расслабила руки, положила голову на спинку и закрыла глаза.

Глава 4.3

***

– Я вообще не представляю, что ему дарить, – жаловалась Карина, подперев унылую голову рукой.

Они с Надей сидели в макдаке рядом с университетом. Вокруг галдела толпа еще голодных и уже сытых, а те, кто находился в процессе, шуршали и чавкали. До вечеринки в честь дня рождения Влада оставались считаные часы, а Карина только мозг сломала, пытаясь найти хотя бы идею для хорошего подарка, который могла позволить на стипендию.

– На все, что ему нужно, у меня тупо нет денег, – бурчала она, расплющивая пальцем дольку картофеля фри по столу. Мякоть вываливалась наружу, как внутренности насекомого.

Надя оглядела ее сверху вниз и коварно улыбнулась.

– Ты всегда можешь подарить ему себя.

Карина подняла брови и вытаращила глаза. Щеки быстро наливались румянцем.

– Вы уже больше месяца гуляете, а ты до сих пор девственница, – подмигнула Надя. – Уверена, он этого ждет и придет в восторг.

Карина вспомнила взгляд Влада, всегда чуть нахальный, самоуверенный и внимательный. Он часто смотрел ей вслед и часто встречал этим взглядом издалека. И иногда подолгу ее целовал, будучи не в силах оторваться и перейти дальше. Ей тоже не хотелось его отпускать. Порой внизу так припирало, что она после встречи шла в душ и мастурбировала. Вдруг прояснилось – настало время лишиться девственности. Она сама этого хотела и только с ним могла это сделать.

– А как мне себя подарить? – Карина нахмурилась и усмехнулась, не поднимая глаз. – Просто раздвинуть ноги и сказать: «Вот твой подарок»?

Надя посмеялась. Воздух как будто стал колючим от неловкости. Карина опустила взгляд в белый стакан, в котором высыхал пакетик зеленого чая с жасмином.

– Разумеется, так не надо. Сделай все красиво. Выбери лучшее платье, надень чулки, встань на шпильки. Соблазни его как положено.

Надя вздернула рукой вверх и взгляд подняла к потолку, будто там раскрывалась тайна соблазна. Карина невольно повторила за ней и тоже посмотрела в потолок, но увидела только вентиляционную трубу и железные балки с софитами.

– Явись принцессой на бал и уведи его в сказку.

– Мы же в клубе будем, – пугливо заметила Карина, скрестив руки.

– Там есть специальные комнаты для уединений, – Надя говорила вальяжно, помахивая кистью в воздухе. – Я такой пользовалась.

Карина удивилась такому откровению, но расспрашивать не стала. Вместо этого представила, как все будет выглядеть со стороны. Наверняка многие заметят и то, как она оделась, и то, как они уходят, будут еще воображать, что там между ними творится. В ее сознании всплыли самые пошлые и несуразные сцены секса из порнофильмов, которые она видела. Казалось, что все остальные будут воспринимать это так же, только на лица актеров подставлять их с Владом.

– Это бесплатно? – решила уточнить на всякий случай.

– Разумеется, нет.

– Тогда я не могу себе такое позволить.

– Поверь мне, Влад будет только рад за это заплатить, – Надя усмехнулась.

Карине не понравилась эта фраза и ее взгляд. Платить за возможность заняться сексом ей даже в голову не приходило. Она и не думала раньше, как и где люди уединяются, то есть, знала, что это можно делать в разных местах, но не размышляла над тем, где придется ей. У нее ведь даже кровати собственной не было. А туалет ночного клуба, где наверняка все описано и облевано, не подходил для романтики.

– Или сделайте это в машине, – предложила Надя. – В его огромной бэхе, не сомневаюсь, места будет достаточно.

В Карине зажглась лампочка. Эта идея пришлась по вкусу. В порно она видела, как это делают на заднем сиденье. В салоне «БМВ» Влада было даже просторнее и комфортнее, чем в ржавых седанах девяностых.

– Я соблазнять не умею, – пропищала она спустя минуту раздумий.

Надя прищурилась с ухмылкой.

– Знаешь, ты везучая. Красота позволяет тебе делать это без особых усилий. Тогда в кальянной ты произвела впечатление.

Карина покраснела от такого неожиданного комплимента. Ее красоту в основном подмечали бухие мужики на улицах. Или лихие одношкольники, страдающие от пубертата. Она всегда считала, что ей просто повезло с пропорциями, но именно красоты в этом не видела. Влад был первым, кто ее по-настоящему оценил.

– Спасибо, – улыбнулась Карина искренне.

– Да не за что. Это и не особо комплимент был, – Надя глотнула кофе. – Много вас таких смазливых дурочек, не умеющих пользоваться собственным потенциалом.

Она раскрыла угловатые плечи, показав широкую зону декольте с объемной грудью. Блузка натянулась. Пуговички едва держались. Между ними проглядывал красный атлас корсета. Надя, по старой женской традиции, с его помощью утончала собственную талию, чтобы не казаться избушкой на курьих ножках, как однажды выразилась сама.