Наследие богов. Посланец Октагона. Книга пятая

Роймер даже отодвинулся от Габлера и смотрел на него с таким изумлением, словно все это произнес не Габлер, а, например, лавка. У Насти было непроницаемое лицо, а в глазах Арпада Медьеши светилось любопытство. Ему явно хотелось задать Крису кое-какие вопросы, однако он молчал.

А вот Роймер молчать не стал.

– Габлер, ты точно теперь работаешь в Октагоне? – прищурившись, холодным голосом осведомился он.

И Крис запоздало сообразил, что перед ним не кто-нибудь, а твинсеры! Стоило ли искать понимания у твинсеров?

– С твоих слов – работаю, – подтвердил он. – И знаю, о чем ты подумал. Но могу повторить слова Арпада о собственном мнении и готовности выполнять приказы.

– Ладно, Габлер, – махнул рукой командир Осота. – Не буду тебе рассказывать о том, как живут в Империи автохтоны – ты и сам знаешь. Но при желании в любом деле можно найти что-либо негативное. Были трения? Не спорю, были. И сейчас не все гладко, но стоит ли выпячивать отрицательное? И при чем тут обратка? Не выдумывай, нет тут никаких обраток. Это совершенно разные ситуации!

Крис взял со стола галету и сосредоточенно начал ее грызть, всем своим видом показывая, что не намерен продолжать разговор на им же самим поднятую тему. Арпад же был противоположного мнения.

– Если есть возможность избежать противоборства, то надо эту возможность использовать, – заявил он. – Но не поступаясь собственными интересами, а находя компромисс.

– Просто надо выполнять приказы, – веско заметил Настя Голичич. – Они для того и придуманы, чтобы действовать сообща и эффективно, а не разбредаться, потому что, мол, у тебя иное мнение.

– Вот! – ткнул пальцем в его сторону Роймер. – В сложных ситуациях – только так! А у нас речь идет именно о сложных ситуациях. Вернее, непонятно о чем вообще у нас идет речь.

– Я уже умолк, – сказал Габлер и отправил в рот последний кусок галеты. – Что бы мы тут ни говорили, будет так, как будет.

– Будет так, как того требуют наши интересы, – поправил его Роймер. – И никак иначе.

Крис промолчал и потянулся за еще одной галетой. Говорить ему больше не хотелось, а хотелось ему каким-то чудесным способом перенестись в будущее и узнать, чем все это кончилось…

А ты уникар, уходящий в полет,В сердце своем сбереги.Вновь под брюхом машины о чем-то поетЗеленое море тайги…

Глава 2. Шагнуть в неизвестное

Они стояли посреди просторного кабинета и смотрели друг на друга. Эта безмолвная сцена продолжалась, по ощущениям Габлера, бесконечно долго, и наконец Шацкий произнес:

– С возвращением, Кристиан.

Габлер едва заметно кивнул и промолчал.

На грубоватом лице грэнда не отразилось никаких эмоций.

– Присядем, – сказал Шацкий, повел рукой в сторону кресел, окружавших низкий овальный стол, и первым направился туда.

Хотя эльфийские уши грэнда стояли торчком по бокам лысой головы, но походка казалась усталой. Одет он был как обычно – блеклая рубашка сливалась с такими же блеклыми джинсами. Создавалось впечатление, что Солтио Шацкий по утрам напяливает на себя первое, что подвернется под руку.

Габлер постоял на месте еще секунды две, давая Шацкому понять, что не намерен моментально откликаться на его предложение. Но сообразил, что такое поведение неуместно и тоже зашагал к креслам. И отметил, что палатинец не стал лезть с рукопожатием – понимал, что его протянутая рука может быть проигнорирована. И хотя чувствительный нос Габлера был тут ни при чем, Крис отчетливо ощущал, что в этом кабинете пахнет враньем. Ему вспомнились слова пилота особого отряда: «Бывает такое: лично тебе человек ничего плохого не сделал, а ты ему не доверяешь. Вот так и с Шацким. Вроде и без двойного дна, но все равно…»

Он опустился в кресло, которое стояло по другую сторону стола, наискосок от грэнда, и поступил так умышленно, чтобы не сидеть прямо перед ним. Впрочем, Шацкий, казалось, не обратил на это внимания. Его лицо было сосредоточенным и таким же усталым, как и походка. Габлер чувствовал себя напряженным, словно очутился на плацу перед легатом*. Ему вдруг захотелось глотнуть коньяку, и он невольно потрогал карман, где скучала так и не допитая бутылка.

* Легат – командующий армией (легионом) в составе Стафла.

«Коньяк свой забери, – сказал ему Юрген Роймер, когда либурна совершила посадку на космодроме Твинса севернее Грэнд Ромы. – А то подумают, что это твинсеры тут расслаблялись».

Коньяк он забрал.

Едва либурна коснулась земли, как к ней подскочил вместительный черный «жук» преторианцев. Для сопровождения Габлера в Октагон выделили целую четверку здоровенных парней, вооруженных не то что до зубов, а по самую макушку. И это при том, что твинсеры не имели никакого намерения расставаться с ним. Роймер, Голичич и Медьеши вслед за Габлером забрались в машину – кстати, поражающих устройств в ней и на ней тоже хватало, – и «жук», не развивая предельную скорость, двинулся к столице Империи. Не полетел, а поехал по дороге, неся в своем чреве очень важную персону.

«Еще бы на руки меня взяли», – подумал Крис, косясь на сосредоточенные лица преторианцев.

Правда, у осотов лица были такими же.

Когда из-за горизонта выплыла и начала возноситься к небесам белая громада Октагона, он ощутил какой-то душевный трепет. Это был не страх, нет. Это было какое-то странное чувство, и отнюдь не из разряда приятных.

«Жук» доставил Габлера до подъезда Октагона, а дальнейший путь он проделал в компании одних твинсеров. В кабинет Шацкого Габлер вошел вместе с Роймером.

– Задание выполнено, – отчеканил командир Осота.

– Спасибо, Юрген, – сказал Шацкий, поднимаясь из-за стола. – Посиди пока со своими парнями в холле, хорошо? Или пойдите кофе попейте. Я вас вызову, когда надо будет.

– Понял, – кивнул Роймер. – Кофе не кофе, а что-нибудь витаминное обязательно выпьем.

Он ушел, оставив Габлера наедине с Шацким, и Крис подумал: хорошо, что тут нет полковника Айона. Иначе разговор мог бы закончиться чем-нибудь неприятным. Для полковника. Для широкой, сработанной тупым топором физиономии полковника.

И вот теперь они сидели, разделенные столом, – высокопоставленный служащий Палатина, готовый всех порвать за интересы Империи, и он, Кристиан Габлер, – как выяснилось, служащий того же Палатина… и тоже готовый отстаивать Империю. Во всяком случае, в данной ситуации.

– Ну что? – прервал наконец молчание Шацкий. – Допрыгался, Кристиан? Посодействовал беллизонцам? Мы остались без Копья – и вот тебе результат: Соседи уже вперлись в наш дом. Ты именно этого хотел?

– В том, что Босс лишился Копья, виноват он сам, – невольно сжав кулаки, парировал Габлер. – Потому что обещания нужно выполнять. А насчет моего содействия – они… она и без меня справилась. Ценой собственной жизни.

– Уж в этом-то Цезар Юлий ничуть не виноват, – холодно усмехнулся палатинец.

Габлер резко подался к нему:

– Ага, значит, согласен с моей первой фразой!

– Не передергивай, Кристиан, – поморщился Шацкий.

– А ты не трать время на пустословие, – вновь не остался в долгу Габлер. – Есть ведь дела и поважней. Если я нужен – используй, я готов.

Грэнд остро взглянул на него:

– Хочешь замазать все свои прежние фокусы?

– Нет, – мотнул головой Габлер. – Просто вижу в чужаках угрозу Империи. Что бы они там ни говорили. А насчет фокусов… Сочтете нужным – наказывайте, я бегать не намерен. Но не сейчас.

– Наказать – дело нехитрое, – задумчиво протянул Шацкий. – Или не наказывать. Целесообразно ли, так сказать, бить своих?

– А я уже свой?

– Ты сотрудник Преториата Септем Администрации Императора.

– Спасибо, что сообщил. А почему ты решил за меня?

– Потому что ты тянул с решением. Я поступил так, как нужно было поступить в сложившейся ситуации. Можем обсудить этот вопрос потом, а сейчас давай перейдем к делу. Расскажи поподробней о твоем контакте с наблюдателем. Что именно он говорил… ну, или мысленно передавал?

– Он был краток. Констатировал, что Босс остался без Копья – это раз. Заявил, что теперь можно сюда, к нам, переселяться – это два. И в-третьих, заверил, что никакой войны между нами не будет, поскольку они намерены жить мирной жизнью. Мы, мол, ставим вас, то есть нас, в известность. Вот и все.

– Никакой войны не будет… – Шацкий закрыл глаза и медленно помассировал пальцами веки.

– А вторглись, не дожидаясь нашего согласия, – заметил Габлер.

Грэнд убрал руки от лица и взглянул на него:

– Именно, Кристиан. Именно. Они появились сразу в четырех наших системах, включая эту, и я думаю, что пока мы имеем дело только с первым этапом вторжения. И уже на этом этапе мы лишились одного крейсера. Из легиона «Диана».

– Что?! – Габлер изумленно откинулся на спинку кресла. – Произошло боестолкновение?

– Трудно сказать… С крейсера на базу поступило сообщение: преследую неопознанный объект, движется к Хоккайдо Четыре. Желтая сфера под сто километров в диаметре. На крейсере объявили полную боевую – и все, тишина. Больше никаких сообщений. Потом эта сфера зависла в десятке миллионов километров от Четвертой Хоккайдо… как ни в чем не бывало, так сказать. Гуннарссон, легат «Дианы», направил туда сразу три крейсера, поставил задачу расколошматить пришельца… Но тут мы успели вмешаться, так что машины Стафла сейчас висят там, но близко к чужаку не подходят. И такая же ситуация в системе Майесты и системе Орка. А сколько таких шариков в других местах – неизвестно. Десятки? Сотни? Тысячи? – Шацкий умолк и вновь потер глаза.

– Ничего себе… – пробормотал Габлер. – Крейсак уничтожить, да еще при полной боевой – это не комара прихлопнуть, тут такая силища нужна… А как же все эти разговоры о мирных целях? Хотя нет, понятно: он открыл огонь – и схлопотал в ответ…

– Скорее всего, так оно и было, – согласился палатинец. – Поэтому сейчас просто висим. И чужаки висят. И никаких попыток контакта с их стороны…

– А что, если они облучат экипажи крейсаков, как Янкера облучили и других? – встревоженно предположил Габлер. – Сделают из них марионеток…

– Не сделают, – заверил Шацкий. – Мы давно уже приняли меры. Крейсеры надежно защищены от такого воздействия. – Он замолчал, и вдруг лицо его ожило, и даже эльфийские уши, кажется, шевельнулись. – Они сказали тебе, что Цезар Юлий остался без Копья, поэтому можно переселяться сюда. А почему они не принимают во внимание Копье беллизонцев? Выходит, они в курсе всех наших дел? Знают, что эти твои поганые жрецы отделились от Империи? Или?.. – Шацкий пристально взглянул на Габлера. – Или никакого Копья у беллизонцев нет? Это всего лишь блеф, Кристиан? Да?

– Копье у них есть, – твердо ответил Габлер. Лгать ему было легко, потому что лгал он лжецу. – Не поддельное, а самое настоящее.

– Тебе не кажется, что Копий в последнее время развелось как-то слишком уж много? – прищурился палатинец. – Откуда оно у них взялось?

– Ульдеу, – коротко сказал Крис.

– Что это значит?

– Погружение. Погружение в прошлое. И это не выдумка. Низа… Анизателла погружала и меня, реально погружала. Я был в далеком прошлом… Солтио. И это был не сон, не иллюзия. Это была самая реальнейшая реальность.

– Беллизонцы забрали Копье из прошлого?

– Да. Из земного прошлого. По словам Анизателлы, некие боги, в глубокой древности явившиеся с небес, оставили на Земле несколько раналлаксов. Один из них находился на острове Атлантис и получил у местных жителей название «Небесный Коготь». Вот это самое Копье она и разыскала в прошлом и вытащила отттуда.

– Какая-то сказочная история, – недоверчиво произнес Шацкий.

Габлер пожал плечами:

– Можешь не верить – ничего от этого не изменится. Теперь Небесным Когтем владеют беллизонцы. Точнее, служители Триединого.

– Так почему же это не остановило чужаков? – задумчиво спросил палатинец. – Они действительно многое о нас знают?

– Выходит, так, – кивнул Габлер. – Нам же неизвестно, сколько наблюдателей они сюда забросили. Так что, возможно, мы у них давным-давно как на ладони. И еще они знают, что грэнды запросто могут нарушить собственные обещания. Наверное, чужаки это учитывают.

Если он надеялся, что Шацкий как-то отреагирует на его слова, то ошибся. Палатинец уперся взглядом в столешницу и, кажется, о чем-то сосредоточенно размышлял.

– У беллизонцев есть Копье, – наконец медленно начал он. – А у нас Копья нет. – Он поднял глаза на Габлера. – У Братства Хранителей нам забрать Копье удалось…

– И поэтому ты только что решил послать меня на Нова-Марс, чтобы я забрал Копье у служителей Беллизона, – подхватил Крис.

Шацкий промолчал, а Габлер продолжил:

– Выкинь из головы эту идею. Навсегда. Даже если вы сбросите на храм беллизонцев ядерную бомбу, она провалится в далекое прошлое и взорвется там, не причинив храму никакого вреда. – Он и сам почти поверил в эту родившуюся у него только что выдумку. – Любое поражающее устройство, примененное против храма, окажется в прошлом. Напрасный труд.

– Создается такое впечатление, что они тебя заколдовали, – мрачно сказал Шацкий. – Чего ты о них печешься, Кристиан?

– Так и действительно заколдовали, – подтвердил Габлер. – И меня, и Гранату… то есть Мхитаряна. Кстати, вы его уже отпустили?

– И веронцы тебя тоже заколдовали, когда вы куролесили тут, в столице? – вопросом на вопрос ответил Шацкий.

– Меня с ними временно объединила только одна цель: Анизателла, – пояснил Крис. – Та самая Анизателла, которая, по твоим словам, скончалась на Аполлоне и была там же кремирована.

– Я говорю так, как считаю целесообразным, – ледяным голосом отчеканил Шацкий. – А целесообразным я считаю все, что направлено на благо Империи. И заметь, я не рассспрашиваю тебя о твоих контактах с веронцами.

Габлер хмыкнул.

– Можешь и расспросить. Хотя, я думаю, ты сам понимаешь, что ничего о себе они мне не говорили.

– Есть дело поважнее: чужаки.

– Чужаки чужаками, а как насчет Мхитаряна? Он на самом деле действовал не по своей воле. Так отпустили вы его или нет?

– Пока нет.

– Почему? К беллизонцам его затащил я… Точнее, в храм его послал ваш Айон, а я Мхитаряна успел выдернуть из общей могилы. И Анизателла взяла под контроль наше сознание. И экипаж брига Осота тоже взяла под контроль. Реально! Так почему вы не отпускаете Мхитаряна?

– Честно?

– Ну, попробуй…

– Мы не знаем, чего от него можно ожидать. А что, если он так и остался управляемым извне?

– Тогда и я остался! – воскликнул Габлер. – Хотя все это полная ерунда. Внешнее управление закончилось вместе с гибелью Анизателлы. Сейчас нет никакого подчинения!

– Может быть, и нет, – медленно произнес Шацкий, глядя в пол. – Но лучше подождать.

Габлер прищурился:

– Значит, и меня изолировать надо?

– Обойдемся без этого. И Мхитарян твой, скорее всего, вернется в Стафл, не переживай.

– Хочется верить…

– Ладно, пока забыли о Мхитаряне. Проблема в другом… – Шацкий помолчал, и вид у него вновь был задумчивый. – Почему чужаки выжидают? Присматриваются? Изучают, так сказать, обстановку? Мы не дергаемся, но нервы, сам понимаешь, на пределе. Если эти шарики заметит кто-то еще, какие-нибудь случайные наблюдатели, то последствия могут быть очень неприятные. А нам только этого не хватало… – Шацкий опять помолчал, вперившись в стол перед собой. – Может, чужаки прикидывают, как поудобней и побольней по нам шандарахнуть?

«Роймер тоже так считает», – хотел сказать Габлер, но вовремя прикусил язык.

– В общем, положение неопределенное, – подытожил Шацкий. – И мне такое положение очень не нравится, Кристиан. И не только мне, разумеется.

– Это понятно, – сказал Габлер и достал из кармана плоскую бутылочку. – Прими дозу – полегчает. – Он поставил коньяк на стол.

Шацкий долго смотрел на бутылку, потом молча встал и зашагал через кабинет, исчезнув из поля зрения Криса. Габлер не оборачивался, прислушиваясь к шорохам за спиной.

– Наливай, – коротко сказал палатинец, вернувшись с двумя коньячными бокальчиками в руках.

Свою порцию Шацкий выпил залпом, не смакуя, и выдохнул через стиснутые зубы. Габлер тоже выпил, подался вперед в кресле и задал вопрос:

– Мне предназначена роль контактера, правильно?

– Правильно, Кристиан, – ответил Шацкий. – Пойдешь один. Без оружия. На обычной спасательной шлюпке. Их реакцию, сам понимаешь, предсказать невозможно, так что… – Грэнд замолчал.

– Понимаю, – сказал Габлер. – Думаешь, получится?

– Почему нет? – поднял на него глаза Шацкий. – Они ведь уже общались с тобой.

– Собственно, я тоже на это рассчитываю. А если что, – Габлер усмехнулся, – «сладка и прекрасна за родину смерть», как сказал Гораций.

– И очень хорошо сказал. – Шацкий вынул из нагрудного кармана унидеск и пошевелил пальцами над панелькой. – Юрген, отставить витамины, мы тебя ждем.

«Без оружия – это правильно, – подумал Габлер. – Другое дело – пойдут ли они на контакт. Они ведь действуют по какому-то своему плану, и на нас им, видимо, наплевать. Но постучусь – может, и откроют…»

– Сейчас отсюда поедешь на космодром, – деловито сказал Шацкий, уже убрав унидеск. – Оттуда – в зону соприкосновения, на бриг Роймера. Шлюпка на бриге есть, я еще до твоего мейла имел в виду такой вариант, только с другим исполнителем. Вернее, с исполнителями.

– А Босс знает, что ты намерен отправить к чужакам именно меня? – спросил Габлер.

– Если ты имеешь в виду Императора, то да, знает, – ответил Шацкий. – Его, как ты сам понимаешь, эта ситуация волнует уж никак не меньше, чем меня или Стива.

– И как он воспринял такое известие? – продолжал допытываться Крис. – Я же вроде этот… отступник… Или как там это называется?

– Это называется ренегат, – сказал палатинец. Его лицо было непроницаемым. – Мягко говоря. Император воспринял такое известие с надеждой. Он уверен, что ты справишься и вновь поможешь Роме Юниону. Несмотря на все твои, так сказать, выходки. Сейчас у нас задача только одна: разобраться с чужаками. Все остальное подождет.

– Ага-а, – протянул Габлер. – Значит, разберетесь с чужаками, а потом и за меня возьметесь.

Шацкий строго посмотрел на него.

– Это зависит от тебя, Кристиан. От твоего желания работать с нами вместе. А дел у нас хватает.

Габлер начал подбирать слова, чтобы в не очень резкой форме высказать свое мнение по поводу дальнейшего сотрудничества, но в это время дверь открылась, и в кабинет вошел полковник Айон в своем обычном мундире цвета пепла. Увидев Криса, полковник замедлил шаг, и лицо его стало сначала багровым, а потом чуть ли не черным.

– Явился, предатель! – прорычал он, грозно сверкая глазами. – Думаешь, что отмоешься? Не отмоешься. – Он остановился у стола, сверху вниз глядя на Криса. – Тебя судить надо, Габлер, и тебя обязательно будут судить! И очень жаль, что у нас нет смертной казни!

Габлер стиснул зубы и сжал кулаки. Медленно встал с кресла и сделал шаг к полковнику.

– Согласен с тобой, мистер Айон, – процедил он. – Тот, кто послал файтеров на верную смерть в храм служителей Триединого, безусловно, заслуживает смертной казни! А я убежден, что приказ отдал именно ты!

– Что-о?! – выпятив грудь, взревел полковник. – Да как ты смеешь бросаться такими обвинениями? Да, приказ отдал я, но убил их не я, а твои приятели беллизонцы! Это какую же надо иметь наглость, чтобы говорить такое!

Шацкий с неожиданным проворством вскочил на ноги и оттеснил полковника от Габлера.

– Спокойно, Стив, спокойно! Сейчас не время.

В этот момент в дверном проеме возникла фигура командира Осота – войдя в кабинет, Айон оставил дверь распахнутой.

– Юрген, забирай Габлера – и на космодром! – быстро распорядился Шацкий, продолжая отгораживать полковника от Криса. – Лично контролируй! Транспорт тот же, стоит у подъезда. Кристиан, вперед! Удачи!

Габлер не стал медлить. Бросив напоследок взгляд на взъерошенного Стивена Айона, он молча пересек кабинет и вслед за Роймером вышел в коридор. В прилегающем к коридору холле сидели в окружении больших вазонов с зеленью Настя Голичич и Арпад Медьеши.

«Значит, сейчас не время, Солтио? – подумал Габлер. – Но оно придет, так надо понимать? Ладно, доживем – увидим…»

– Меня посылают на контакт с чужаками, – сказал он твинсерам, шагая к лифту.

– Ого! – вскинул брови Роймер. – Почему именно тебя?

– Потому что я с ними уже общался.

По лицу командира Осота было видно, что он хотел бы узнать побольше, но Роймер сдержал себя. Настя и Арпад помалкивали.

…На космодром Габлера и твинсеров доставил тот же самый «жук» с теми же преторианцами. И уже там дорогу машине преградил обогнавший ее по воздуху и быстро приземлившийся красный уникар с широкой белой полосой вдоль всего корпуса. Оттуда вышел невысокий темноволосый мужчина в элегантном костюме под цвет волос. Мужчина требовательно поднял руку и быстро зашагал к «жуку». Лицо его было Габлеру знакомо, и он почти сразу вспомнил имя: Мигел Бержерон. Представитель Императора. Преторианцы тоже знали, кто это такой – «жук» замер на месте, и его задняя дверь открылась.

– Мистер Габлер, надо прогуляться, – сказал Бержерон, поздоровавшись со всеми. – Буквально пять минут.

«Будет давать советы, – подумал Крис. – Напутствовать».

И не ошибся. Когда они отошли от «жука» на два десятка метров, представитель Императора остановился и поднял глаза на Габлера. Глаза тоже были темные и глядели очень серьезно.

– Шацкий почему-то решил, что представителю Императора совсем не обязательно присутствовать при твоем с ним разговоре, мистер Габлер. Сейчас я не буду давать оценку этому решению… В общем, это наше внутреннее дело, и его можно отложить на потом. Речь пойдет о другом. Мистер Габлер, я прошу или даже требую, как от себя лично, так и от имени Цезара Юлия. Если контакт состоится, ты должен узнать как можно больше о намерениях пришельцев, но ни одним словом не обозначать наши намерения.

– Да я, собственно, о них и не знаю, – сказал Габлер.

– Я имею в виду твою позицию, – объяснил Бержерон. – Какой бы она ни была. Задавать вопросы, выслушивать ответы – и все!

– А если они тоже будут задавать вопросы?

– Значит, скажешь, что передашь эти вопросы руководству. Никакой самодеятельности!

– Понял, – кивнул Габлер.

– Не думаю, что они зададут вопрос насчет наших крейсеров – по-моему, любому было бы ясно, почему они там находятся, – но если зададут, твой ответ должен быть таким: это ни в коем случае не демонстрация силы! Просто мы не можем оставить инородный объект без внимания. Наблюдение – не более того.

– Понял, – повторил Габлер. – Только где гарантия, что они скажут мне правду?

– Гарантии нет, – согласился Бержерон. – Но ничего другого нам не остается. Превентивный удар мы уже нанесли – и мгновенно потеряли крейсер. Конечно, это был не удар, а укол, ударить-то мы можем и гораздо сильней, но… Силовые методы оставим на крайний случай. Еще раз повторяю: твоя задача – узнать как можно больше. Надеюсь на тебя, мистер Габлер. Мы все надеемся на тебя…

* * *

В каюте либурны не было обзорного экрана, и шар чужаков Габлер увидел, только когда оказался в спальном помещении брига особого отряда – одна из переборок превратилась в экран внешнего обзора. Промелькнула на фоне шара отстыковавшаяся от брига либурна, и Крис смог разглядеть его во всех подробностях. Впрочем, никаких подробностей и не было. На черном фоне космоса сиял отраженным светом Юпитера желтый шар. Каждый квадратный метр его поверхности – во всяком случае, на боку, обращенном к бригу, – ничем не отличался от других квадратных метров. С такого расстояния корабль Соседей не выглядел чем-то уж очень грандиозным, но, посмотрев на окружавшие его палочки крейсеров, можно было оценить, насколько он превышает их размерами. Шар был словно соединен невидимым стержнем длиной тридцать восемь миллионов километров с Вери Ромой, бегущей по орбите вокруг Юпитера, и не отставал от нее. Бриг Осота вместе с крейсерами осуществлял сопровождение незваного пришельца из другой Вселенной. Незваного – в этом-то и была вся проблема.

Перебравшись вместе с твинсерами с либурны на бриг, Габлер увидел знакомые лица. Долговязый Яннис… Тауфик… Разван… Гамаль… Узкоглазый Ку… Хиранья Дахал… Орти… Не было только уволенного из отряда Нери Арсе и погибшего на Аполлоне Кирилла Устинюка – их заменяли новички. Твинсеры встретили бывшего коллегу сдержанно, без приветствий и дружелюбных улыбок – почти так же, как в тот раз, когда он впервые оказался на борту черного брига, взявшего курс на Амазонию, чтобы поймать Годзиллу – Юрия Гальса. Но если тогда он был для них непонятно кем, то теперь являлся представителем Октагона, прибывшим с каким-то заданием. Поэтому многословием эта встреча не отличалась. Один лишь Ку, пожав руку Габлеру, поинтересовался:

– Ну и как тебе в Октагоне?

– Да пока никак, – ответил Крис.