Солуна

Мотнув головой, я пошатнулась и в моей руке появился посох, на который я оперлась, чтобы не упасть, показалось секундное виде́ние никто не заметил.

– Над миром, что создан Хаосом и Гармонией кружился снег. Белый и холодный, как и звёзды над нашей головой, – продолжала я, над головами и вправду уже сияли луна и звёздное небо.

Я отступила в сторону, освобождая место для Роберта, но всё равно не могла избавиться от ощущения прожигающего взгляда.

– Создали для нас Боги древо Равновесия, что призвано хранить баланс времён года, – он взвёл руки перед собой, оранжевые искры полились из ладоней и на сцене появилось огромное величественное дерево с пушистой кроной, свисавшей до земли.

– А хранить его послали трёх очень дружных братьев, и вышли все они из древа Равновесия, – сказал Роберт, теперь мы все стояли вокруг древа.

– И к нам явилась лунная пантера, что светилась лунным светом, – из моей ладони полились искры и я сотворила выходящую из крон древа пантеру, хотя никогда её не видела.

«Лунная пантера выпрыгнула из древа с рыком, каждый шаг на земле оставлял лунный след. Животное запрыгнуло на толстую ветку, а её взгляд устремился вниз, она издала протяжный рык».

– За ним явился к нам солнечный лев, солнце в его гриве отражалось радугой, – Кассия сотворила выходящего из древа льва.

«Лев вышел из древа и ещё долго всматривался во тьму, что закрылась за его спиной; он бросил взгляд на пантеру и пошёл вдаль, а под его ногами земля покрывалась травой, а деревья устремлялись вверх».

Я потёрла глаза дрожащей рукой, стараясь дышать ровнее.

– И третий хранитель к нам добрался, – произнёс Габриэль и сотворил черепаху. – Явилась гордо, пересекая барьер, морская черепаха, что должна хранить не только древо, но и сохранять баланс между солнцем и луной.

«Черепаха добралась не сама, её кто-то вытолкнул из древа и звонко рассмеялся».

Смех отдавался звоном в ушах, смешиваясь с гулкими аплодисментами и восторженными вздохами зрителей.

– В огромном мире нашем на смену дня приходит ночь, взамен зимы весна, и даровали боги нам силы стихий, что от рождения с нами, и дали боги силы нам, что проявляются потом, – сказала Диони.

У всех пятерых в руках появились шары магии стихий, а звери начали ходить вокруг древа, показывая свою величественность.

– Вода, земля, огонь, воздух и целительство, чтобы могли мы в мире Гармонии равновесие хранить! – сказали мы хором, и снова шары над древом соединились в один, окрасились в серебристый цвет и взорвался над древом.

Трибуны взорвались аплодисментами, мы поклонились и ушли со сцены, но наша магия в виде древа и зверей хранителей продолжали сиять. Праздник на этом закончился, деканы помогали старостам со студентами, чтобы отвести их по комнатам, гости начали расходиться. Профессор Лоуренс настаивал, чтобы все студенты и преподаватели во время учебных дней оставаться в академии. Поток студентов и гостей хлынул на выход с поля, а я опустилась на ступеньки сцены, закрывая лицо руками.

«Что со мной происходит?»

– Здравствуй. Тяжёлый день? – бархатистый голос прорезал воздух.

Подняв глаза, я увидела холодные лавандовые глаза Хранителя Ночи. Он был очень молод и высок, его взгляд скользил по мне, как луна по ночному небу, и это ни капельки не успокаивало, а заставляло нервничать и злиться ещё больше. Моё сердце забилось о рёбра, выбивая бешеный ритм барабана от закипающей магии внутри. Вмиг биение замерло, а магия остыла, когда я увидела на его левой щеке, шрам, переходящий на шею. Потеря равновесия на всех оставила свои следы. Но то, что действительно бросалось в глаза, так это отсутствие отличительного знака Хранителя – броши Ночи.

– Здравствуйте, Хранитель. Просто немного устала.

– Я – Леон.

– Афина.

Он снял кожаную перчатку и подал мне руку. Ледяной посох вспыхнул и исчез в синих искрах, я сняла свою перчатку и неуверенно протянула ему замёрзшую руку, стараясь не смотреть в глаза. От прикосновения его ладони я вздрогнула, будто обожглась, а по воздуху разлетелись маленькие фиолетовые искры, не похожие на искры стихий, но он, похоже, не придал этому значение, и я ощутила лёгкий поцелуй. Его ладонь на удивление была горячей, а ещё я чувствовала безграничную усталость. При прикосновении хранители ощущали чувства и эмоции, эту способность можно было развивать, но не всем это удавалось и не со всеми действовало. Хранитель Ночи был чем-то обеспокоен, но тьмы я не почувствовала, только тепло его стихии и амулета.

– Могу присесть? – я кивнула, мужчина протянул мне апельсиновый шоколад. – Съешь, полегчает. А ты не особо боишься меня.

– Так, вы не особо пугаете, – я улыбнулась. – Про́клятые тени не раздают шоколад. Кого нужно бояться так это меня… бед не оберётесь.

– Наслышан… Хранительница Дня, заморозившая побережье и океан, – улыбнулся Леон. – Мы почти два месяца не могли растопить лёд.

«Так он умеет улыбаться, это хорошо, а то я подумала, что можно замёрзнуть под его ледяным взглядом. Сегодня его присутствие на празднике взбудоражило всех».

– Мои эмоции погубят все вокруг, – я спрятала руки в карманы пиджака, а взгляд вновь скользнул к его груди. – Не бойтесь, обещаю океан больше не замораживать и не устраивать стихийных бедствий.

– Не переживай, всему своё время, ты научишься контролировать стихию, – подбодрил подходящий к нам Кейдан, генерал Хранителя Ночи. Изумрудные глаза сияли, а иногда казалось, что они меняли цвет на песочный, когда в них отражалось солнце или как сейчас луна, он всегда был одет в военную форму, а на шее висели старинные часы. – Он тебя не обижал?

– Разве может Хранитель, который старше древа Равновесия обидеть студентку?

– Я не старше древа, но стремлюсь к этому, чем мы старше, тем мудрее становимся.

– Мудрость привела вас к одиночеству. Разве в этом смысл взросления? Для меня взросление – это способность брать ответственность и научиться прощать. Ответственности на ваших плечах многовато для одного, и вы не умеете прощать, особенно себя.

– Обычно только я осмеливаюсь учить Хранителя жизни, но, похоже, ты меня переиграла, – подмигнул мне Кейдан.

– Не слушайте его, из него плохой учитель, если нужен совет лучше идите к Алистеру, и у него получается вкусный шоколад.

– Я всё запомнил, – обиженно сказал Кейдан.

– Ты прекрасна, словно жемчужный свет лунного цветка, и к твоим советам тоже можно прислушиваться, – сказал Леон.

Купол вдали над лесом стал истлевать чёрными дырами, и раздались вскрики. Мужчины напряглись. Леон вскочил, над лесом в лунном свете зависли, вырвавшиеся на свободу, про́клятые тени и двинулись в сторону академии, кристаллы лазурита вспыхнули, образовывая магический барьер. Тени летали над барьером и протягивали свои длинные чёрные пальцы, нащупывая слабые места.

– Быстро в замок! – приказал Леон, вытаскивая меч.

Студенты и гости бросились бежать, крики голосов прорезали воздух и скользящие металлические звуки оружия. Искры стихий взмывали ввысь, отгоняя бесформенные тени, а шёпот от заклинаний укреплял купол. Я бежала в замок, подгоняя студентов. Обернулась лишь на миг, Леона и Кейдана уже не было около сцены, но была она… девушка в синей форме и васильковыми глазами. Моё сердце пропустило удар, её маленькая ладонь уже тянулась к истлевшей, серой и шелушащейся коже тени. Про́клятые тени охотились на юных девушек, зачаровывали их своими колыбельными и утаскивали в лес к древу. Монстры обжигали своим прикосновением и сводили с ума колыбельной. Я бросилась к девушке, тень уже поднимала её за руки в воздух, истошный девичий крик заставил, наконец, обратить на неё внимание.

– Нет, Афина! – дрожащий голос Софи застал меня уже в прыжке.

Я вылетела за защитный барьер, схватила девушку за лодыжки, тень не обратила на меня внимание, взмывая всё выше и выше. Языки чёрного тумана, исходящего от тени, обожгли нежную кожу холодом, на глаза навернулись слёзы от невыносимой боли и оглушающей колыбельной. Мелодия напоминала звуки стихий, казалось, можно различить музыку ветра, движение волн, потрескивание огня и мелодию лунного цветка. Девушка потеряла сознание и висела безвольной куклой в руках монстра хаоса. Мы подлетали к лесу, когда я оторвала одну руку от её лодыжки, вытащила сай из портупеи, камень стихии засиял на рукоятке. Прицелилась и бросила сай в тень, магия воздуха обожгла монстра, он взревел и выпустил девушку из своих лап, а мы полетели вниз. Я создала облако из искр, чтобы замедлить падение. Тень сделала круг и полетела обратно к нам, мне удалось увернуться от её лап. Мягко приземлившись, я создала круг на земле, укрыла еле дышащую девушку своим пиджаком и выпустила искры в воздух. Войны из армии, охранявшие лес уже бежали к нам.

Тени от академии скользили обратно в Лунный лес и приближались стремительно к нам. Я достала второй сай и воткнула его рядом с девушкой, а другой прижала к себе, не выходя из круга. Тени колыхались в воздухе, окружая нас, на истлевших лицах виднелись пустые глазницы, в которых отражалась сама тьма; из огромного бесформенного рта, искажённого гневом, вырывался морозный воздух. Чарующая колыбельная превратилась в вопль боли и отчаяния, голова запульсировала, захотелось зажать уши руками, ноги стали ватными от попытки обезображенных рук дотронуться до меня. Изо рта теней вырвался вскрик от искр стихий, направленных в них войнами, я отшатнулась и споткнулась о ноги девушки. Ладонь вышла за границы круга лишь на миг, и его хватило, чтобы разлетающиеся монстры вырвали из ладони сай и кольцо стихий с пальца.

«Моё кольцо!»

Пространство заполнилось светом стихиеворотов, а тень, улетая от тепла, созданного искрами, издевательски повертела в обезображенных пальцах синий камень, гнев вскипел в крови, будоража магию. Я вскочила на ноги и бросилась за ней, а за мной оставался морозный след. Сердце, казалось, замирает от внутреннего холода, когда я неслась по лесу, огибая деревья и задевая кусты.

«Тёмная и исцеляющая ночь, первозданная тьма Хаоса течёт в твоих венах, найди меня и обрети себя!».

Меня догнал голос из кошмаров, заставляя тело цепенеть от пронизывающего страха. Я застыла возле древа Равновесия, пустоты, оставленные от артефактов в его стволе, сияли слабой магией. Раньше на их месте находились камни древа, но они бесследно исчезли, после того как портал закрыли хранители. Тени окружили меня, холод окутал всё тело, сердце пропустило удар и лёгкие свело. Я хватала холодный воздух губами задыхаясь. Прижав ладони к древу, я наполнила его магией, чтобы отогнать монстров, но вместо сияющих пустот, из древа начал просачиваться чёрный туман с лунными искрами. Сама тьма пересекала границы миров, дотрагиваясь до моих ладоней и разлетаясь по воздуху фиолетовыми искрами. Слёзы вновь обожгли щёки, стало грустно и тоскливо, будто я что-то потеряла. Что-то очень важное, но не помнила, что именно. Я закрыла рот дрожащими руками, заглушая всхлипы, нахлынувшей истерики. Я старалась дышать медленно, веки обессиленно закрылись, а в голове всплыл образ Леона, лавандовые глаза, горячие руки и шрам, хотелось прикоснуться к его щеке и исцелить, если бы это было возможно, но потом его образ исчез, осталось лишь пульсирующее сияние от его груди.

Капля света переродилась тьмой. Это была я, моя точная копия с лунными кудряшками и глазами, в которых отражалось звёздное небо, но из её ладоней сочился чёрный туман. Моё тёмное отражение истошно закричало, раскидывая руки и падая на чёрный песок, из ладоней полились лунные искры.

Виде́ние исчезло, в реальности мой крик пронзал пространство леса, из ладоней исходили лунные искры, обволакивая древо и теней. Неизведанная магия заполнила меня, заставляя сердце стучать чаще, чёрные языки тумана монстров растворялись в искрах, но тени не бежали, а притягивались на исцеляющий свет. Моей ладони коснулось кольцо стихий, синий камень побелел. Голова закружилась, ноги подкосились и колени больно ударились о корни древа. Вопль теней затих, как и мой крик, а тихая мелодия колыбельной унесла меня в забытье.

3. Из тени. (Леон)

Я давно не выходил в свет и мало с кем общался, утопая в своих мыслях. Но не сегодня. Этот день должен был стать ещё более невыносимым, чем все предыдущие, и полностью оправдал ожидания. Мне бы даже понравилось, столько студентов, улыбающихся и с горящими глазами, когда-то и я был таким же. Их улыбки в мгновение гасли, и взгляды упирались в пол, стоило встретиться со мной взглядом, а мне хотелось провалиться сквозь землю. Кейдан и Марк, изредка поглядывали на меня с беспокойством, а я считал секунды до того момента, когда можно будет сбежать отсюда куда угодно.

– А вот и наше маленькое стихийное бедствие, – засмеялся Марк, когда в быстро заполняющийся зал медленно вошла студентка в синем костюме, в волосах которой сверкала снежная диадема.

– Девушка, заморозившая побережье и океан? Юная Хранительница Дня? – уточнил я, и Марк кивнул.

Ледяной взгляд необычных глаз Хранительницы скользнул по мне, отрешённость во взгляде не исчезла и когда девушка подошла вручать брошь факультета. Кожа покрылась мурашками от её изучающего взгляда, застывшие снежинки в синеве её глаз обжигали холодом, и амулет завибрировал, отдавая в грудь болью.

«Стихия будет частью вас, и только когда вы утонете в искрах, сможете согреться в её свете».

 Нас учили контролировать свою силу, она была с нами, но никто и никогда не утопал в ней. Всё было под контролем, но не у неё.

– Я просто устала, – сказала Афина, но в её нежном голосе я слышал крик о помощи.

Девушка немного напоминала меня, утопающего в омуте пустоты. Потом Кейдан предложил заключить сделку с богами, тогда моя жизнь изменилась. Я ушёл из Академии, где преподавал, и стал больше времени бывать в Лунном лесу, казалось, что даже тени бояться меня. Я слушал их колыбельную, тихую и ненавязчивую, для меня, но не для тех, за кем они охотились. Каждое полнолуние тени пытались утащить к древу девушку, их прикосновение обжигало кожу, а вопль, который описывали излеченные, казался невыносимым. Не все оставались в живых. Сегодня что-то пошло не так и монстры прорвали купол и ускользнули от охраны леса, зависли над академией при растущей луне, их было много…очень много.

«Всё в порядке, никто не пострадает, все в безопасности», – уверял я себя, пока не раздался вскрик Софи.

Я проследил за её взглядом, сердце на миг замерло, пульс загрохотал в висках, искры огня обожгли изнутри и запульсировали на кончиках пальцев. Афина уже была за пределами купола, а тень уносила девушек к лесу. Когда я вышел из стихиеворота у леса, первокурсница лежала в круге из искр без сознания, а Афины рядом не оказалось.

– Где вторая студентка? – рявкнул я.

– Девушка убежала в лес, за ней пошёл Том, – доложили мне.

– Доставьте студентку в лечебницу Академии и сообщите Лоуренсу о её состоянии, – приказал я.

Я поднял пиджак, саи и выпавший шоколад, что я дал Афине, и пошёл по замёрзшему следу, но истошный крик прорезал воздух и раздался взрыв в глубине леса, откидывая меня назад. Тени разлетались в разные стороны, ударяясь о стены воссозданного купола, деревья гнулись к земле, я упал на спину и стукнулся головой о лёд. От боли показалось, что всё плывёт перед глазами, но темноту заполнили белые искры, что обволакивали все на своём пути.

– Что это такое? Это не искры стихий!

Взгляд зелёных глаз Кейдана казался обезумевшим, когда он шарил руками по траве.

– Лунные искры! – произнёс он и бросился к древу.

Замёрзший след исчез, вдали можно было различить танцующих нимф и выбиравшихся из своих нор испуганных животных, что было само по себе редкостью, воды лунного озера покрывали искры. Кейдан замер в трёх метрах от древа, тени зависли в его ветвях и окружили поляну, их взгляды полные пустоты были направлены на девушку, лежавшую в корнях древа. Том сидел на коленях перед Афиной, как и Алистер.

«Нет, не может быть!», – руки затряслись, к горлу подкатил ком, и я прикусил щеку, почувствовав вкус крови.

– Она жива, – оповестил Алистер, замечая беспокойство на моём лице.

«Жива! Слава богини Ночи!», – дыхание, которое я задержал, с шумом вырвалось наружу.

Лицо Афины казалось ещё бледнее в свете белых искр, диадема слетела с головы, как и кольцо стихий с руки, но губы казались алыми, словно искры огня. Том поднял её на руки, я накрыл девушку пиджаком и своим плащом, и он унёс её.

– Что здесь произошло? – я поднял диадему и кольцо, половина синего камня сияла светом белых искр.

– У древа есть душа и, похоже, ему не по нраву поведение теней, – отозвался Кейдан и поднял взгляд к ночному небу. – Хорошо, что ты всё же последовал моему совету, это верное решение, сидя дома или в рейдах, ты вряд ли найдёшь то, что ищешь.

– Мне так не кажется, вряд ли найду девушку в академии. Если бы я не пошёл в академию, ничего бы этого не произошло! – рявкнул я, закрывая лицо рукой и опираясь на древо.

Кейдан дёрнул плечом и опустил голову вниз, он делал так всегда, когда был уверен в своей правоте, но не хотел спорить.

– Только время покажет, кто прав, а кто виноват, – Алистер бросил взгляд на Кейдана и пошёл в сторону своего домика.

Мы вернулись в академию уже за полночь, свет горел только в одном окне на первом этаже, в лечебнице. Здесь пахло отварами и лекарствами. Над двумя кроватями в середине комнаты горели лампы, целительница суетилась между ними, игнорируя сидящую Софи. Первокурсница спала, но не Афина.

– Выпей отвар, – целительница протянула ей кружку.

– Всё в порядке, не волнуйтесь, – устало прошептала Афина.

– Ты не в порядке, тебя утащила тень! – произнёс я грубо и тут же пожалел об этом. – Ты чуть не… – язык не повернулся сказать последнее слово.

– Погибла… – от её шёпота внутри меня всё похолодело. – И всё равно я выгляжу намного лучше, чем вы. Вам бы тоже не помешал отдых.

– Ты помнишь, что произошло в лесу? – спросил Кейдан.

– Я сказала уже Тому, скажу и тебе, нет, не помню, – девушка прожгла нас пламенным взглядом, в её глазах лёд растаял и превратился в яркие звёзды. – И я не виновата!

– Конечно, нет, это только наша вина. Постарайся отдохнуть, – я положил на кровать диадему, кольцо и шоколад и вышел из лечебницы, а потом из Академии.

Захотелось пройтись в одиночестве, но Кейдан и Марк догнали меня уже на пути домой.

«Это была огромная ошибка покидать замок и лес, ничего бы этого не случилось, будь я там!»

– Ты не должен винить себя, девушки поправятся, – успокоил Кейдан и указал на мою грудь. – Леон, амулет светится!

Я взглянул на рубашку, потом вытащил амулет, он и вправду светился.

– Мы наконец-то нашли девушку?! – спросил Марк.

– Как видишь, ещё не нашли, но это значит она была близко, даже очень, я весь день чувствовал вибрацию магии, но он был холодный, а сейчас тёплый, – ответил я, сжимая амулет, мою надежду на скорую встречу с судьбой. – Давайте обсудим произошедшее за завтраком, сегодня уже поздно, пора спать.

Мы добрались до дома, когда на небе уже сияла луна. Обычно я не выхожу из дома в это время и сейчас, впервые за долгое время, взглянул на свой замок другими глазами. Дом моего одиночества. Мой замок был построен из чёрного мрамора, на главной башне сиял символ ночи – полумесяц из лунного камня, который сейчас переливался в свете ночного светила. Символично тёмная ночь и луна. В ночное время мрачности прибавлял Лунный лес позади замка, когда-то полной жизни, теперь же опасный и безжизненный. Но сейчас он горел белыми искрами, дарившими новую жизнь тьме.

Я простился с мужчинами и отправился наверх, в свою спальню, погруженную в звенящую тишину. Стоило сесть на кровать и прикрыть глаза, как меня окутал запах апельсинового шоколада, а перед глазами всплыла она, маленькая Хранительница Дня с отрешённым взглядом уставших глаз необычного цвета. Словно в лазуритовой тьме отражалось звёздное небо, её нежный голос, как у девушки из моих снов. Она была миражом в пустыне, туманом в лесу, звёздной тенью ночью чёрных песков. Но не теперь, теперь луна осветила мой путь к ней, чарующая улыбка и холодные руки, хотелось коснуться её кудряшек цвета шоколада и вновь окунуться в холодную тьму лазуритового неба в глазах.

Фиолетовые искры при нашем прикосновении… Раньше я такого не видел. Что сподвигло её побежать на встречу тени? Испугалась ли она теней или меня? Или это не испуг, а отвращение? Я провёл рукой по щеке.

«Как же я ненавижу этот шрам!»

Злость закипела в венах и кровь запульсировала в голове. Чтобы отбросить все мысли, я принял холодный душ, немного взбодрившись.

Это не имеет значения, на моей руке нить судьбы, девчонке не место в моих мыслях. А может, может это она? Сегодня я держал её за руку, может, на неё отреагировал амулет? Мысли не прекращали крутиться, мешая сосредоточиться.

Кровать на удивление оказалась холоднее прежнего, и только Ками, моя лунная пантера излучала тепло под боком. Закрыв глаза, в голове снова всплыли её глаза и нежные холодные руки, Я ещё долго лежал, а ближе к утру провалился в бесконечно беспокойный сон, ведо́мый её образом.

Вынырнул из сна уже в безжалостное утро, но так хотелось вернуться туда, где танцующие снежинки дразнили нежностью её рук. Это неправильно, засыпать и просыпаться с мыслью о ней. Головная боль не прекращалась и уже сводила с ума.

Прежде чем спуститься к завтраку, я направился в душ. Горячая. Холодная. Горячая. Холодная. Контрастный душ действовал, как и тренировка, успокаивал и дарил заряд бодрости, позволяя привести мысли в порядок. Не верилось, что после стольких лет, наконец это случилось, я наконец-то найду предназначенную мне судьбой.

Спустившись к завтраку, меня, ожидали Марк, Алистер и Кейден – самые близкие люди после потери равновесия.

– Доброе утро, Хранитель, – поздоровался Алистер, когда я вошёл в столовую. – Снова головная боль?!

– Доброе, как всегда проницательно, – ответил я, садясь во главе стола. Не знаю, как ему это удаётся, но он всегда тонко ощущает чувства людей.

– Может приготовить отвар? – предложил Марк.

– Было бы неплохо, – согласился я. – Но давайте сначала позавтракаем и обсудим вчерашний день, а точнее вечер.

В моей тарелке лежали блинчики, а значит, завтрак готовил Кейдан. Процесс успокаивал его. Себе он приготовил яичницу, а Марк и Алистер ограничились кофе.

– Вчера тени напали вне полнолуния, девушки пострадали. Что произошло возле древа? Откуда появились лунные искры? – спросил я, перекручивая вчерашний день.

– Единственная свидетельница не помнит, и на этот вопрос тебе никто не ответит, потому что никто не знает, – сказал Марк. – Но вчера произошло не только плохое, предпочту остановиться на хорошем. Амулет!

– Вчера возвращавшись домой с академии, амулет светился золотым и был очень тёплым, но я не смог определить, кто на это повлиял, народу было много. Что думаете по этому поводу?

– Это значит та, с кем ты связан была рядом, правильно? – спросил Марк. – Как ты говоришь, работает амулет, Алистер?

– Амулет Судьбы должен помочь в поисках. Если девушка будет находиться рядом, то амулет будет переливаться золотыми искрами и станет тёплым, при непосредственном контакте станет очень горячим, и лёд в амулете начнёт таять, роза распустится, и из неё появится нить судьбы и свяжет вас, – ответил Алистер. – Вчера амулет был золотистым и тёплым или всё-таки горячим?

– Ослепительно золотистым и тёплым, – сказал я, доставая амулет из-под рубашки и рассматривая его в лучах солнца. – Значит, в академии?

– Гостей было мало, так что можно сделать предварительный вывод, что это была всё-таки студентка или кто-то из преподавателей, – заключил Марк. – С кем ты вчера общался можешь вспомнить?

– Она была совсем близко, – сказал Кейдан и снова дёрнул плечом. – Ты же наверняка думал об этом. Ты снимал перчатки не так часто.

– Если б мог сказать точно, вас бы не беспокоил, – нервно ответил я, повысив тон, уже начиная вскипать. – Народу было много. Я не знаю и уже начинаю терять терпение!

«Но в чём-то он был прав, я снял перчатку лишь раз».

– Леон, нужно время, мы найдём её, – спокойно сказал Марк, уже привыкший к вспышкам. – Совсем скоро.

В этот момент послышались скрежет когтей, рычание пантеры и звуки бьющейся посуды. Марк и Кейден вскочили и хотели бежать на звук, но идти далеко не пришлось, источник шума ворвался в столовую. Сначала вбежал снежный барс, а за ней влетела Ками и, не успев затормозить, врезалась в вазу. Но к счастью Кейдан перехватил вазу, не позволяя той разбиться. Барс при этом замер на расстоянии метра от меня, гипнотизируя взглядом своих разноцветных глаз, зелёный и синий игриво блестели, обрамленные чёрной каймой, серебристо-белая шерсть переливалась в лучах солнца, а кольцевидные чёрные пятна создавали видимость движения, будто сама тьма оживала на глазах, кончики ушей тоже переливались золотом, как и длинный хвост.